Текст книги "Факел (СИ)"

Автор книги: Ник Вернер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)

За те два года, что она осматривает лес на вверенном ей участке, она не только ни одного живого листика или мха, или гриба не увидела, да и ни одной мухи или комара мимо не пролетело.

«И что они хотят, чтобы я в этой пустыне разглядела? Не будет тут жизни уже никогда».

И всё же за чужаком необходимо было приглядывать. Помыслы помыслами, но его действия всё ещё надо было проверить.

Раз в полчаса она останавливалась и мысленно прислушивалась к его местоположению, находясь от него в часе ходьбы. Ни близко, ни далеко. Если он вдруг решит направиться в сторону Яренки, она всегда успеет его перехватить, прежде чем он доберётся хотя бы до окраины поселения.

Где-то до полудня он не покидал того места, где она его оставила. Потом направился к озеру.

При мысли, что он будет пить из него воду, ей даже стало его жалко, и промелькнула странная мысль, что, может, надо было ему оставить еды и воды?

Но она сразу же отмахнулась от неё, как от абсолютно бредовой: кто в здравом уме будет помогать чужакам после того, что тут случилось? Точно не она.

В следующий раз она увидела, что он уже ушёл от озера и направился в противоположную сторону от поселения.

С каждым часом он удалялся от него всё дальше и дальше, и следовать за ним уже не имело смысла. Он уходил. Вот только уходил он в совершенно дурацком направлении: в эту сторону выжженный лес простирался на четыре дня пути, а за ним его ждала уже самая настоящая пустыня.

«Что тут скажешь? Не всем в жизни везёт».

За несколько часов до заката Марена всё же успела заглянуть на вверенный ей участок леса, но, естественно, ничего нового там не обнаружила.

Марена вернулась домой. Умылась. Почистила одежду и снаряжение от дорожной пыли. И уже безоружная отравилась на Вечерний Совет.

Выступать с докладом ей придётся последней, как самой младшей из следопытов, но прийти всё равно необходимо до начала собрания.

Выйдя из дома, Марена пошла в сторону центральной площади Яренки. Её дом был на окраине, и идти до центральной площади было около четверти часа.

Солнце уже закатилось за горизонт, скоро совсем стемнеет. Но даже в темноте заблудиться здесь было невозможно: улица, по которой шла Марена, была прямой, как солнечный луч, и упиралась как раз в центральную площадь.

Все главные улицы поселения были такие же прямые, а переулки между домами, как круги на воде, расходились от площади ровными окружностями.

Раз в неделю в самом центре площади разжигали огромный костёр, который растекался своим светом по всем главным улицам города, призывая жителей на Вечерний Совет.

В такие часы с высоты птичьего полёта Яренка напоминала ярко пылающее солнце посреди океана тёмного леса. Но даже в ночи явно ощущалось, где заканчивался живой лес и начинался мёртвый.

Первые проблески костра Марена увидела, когда прошла половину пути. На душе сразу потеплело от того, что сейчас она окажется в кругу дорогих её сердцу людей. А до́роги ей здесь были все – как одна большая семья.

Люди уже начали стекаться на площадь и занимать определённые места на удалении от костра, согласно их ремеслу и статусу.

На Совет приглашались все жители Яренки, достигшие совершеннолетия, то есть двенадцати лет. Но право голоса, кроме старейшин, имели лишь главы семейств, воины, следопыты и жрецы. Замужние женщины здесь бывали редко, ведь им надо было присматривать дома за детьми.

Марена подошла к кругу следопытов и, тихо поздоровавшись с братьями и сёстрами, заняла своё место.

Её подруга, Настя, ещё не пришла, а встревать в чужую беседу без особого повода совсем не хотелось. Да и сейчас было самое время прокрутить в голове все события прошлой недели, выбирая только самые ценные и полезные данные для доклада перед Старейшинами.

«Что тут вспоминать? Если бы не чужак, мне бы, как всегда, пришлось ответить, что на моём участке леса „без изменений“. Впрочем, информации о чужаке у меня тоже немного…»

Настя появилась за несколько частей до прихода Старейшин и быстро заняла своё место.

«И как это она так умудряется проскальзывать в последнее мгновение? Тот ещё талант. Поболтаем тогда уже после Совета».

Начался Совет. Её Каста Следопытов всегда оглашала собранные данные первой, ведь обстановка за границами поселения могла сильно изменить течение всего последующего обсуждения.

Ждать своего выхода пришлось недолго. Когда очередь дошла до неё, Марена вышла из круга и подошла ближе к Старейшинам, стоящим слева на некотором удалении от костра.

К слову сказать, на Совете никто никогда не сидел. Все стояли. Это было нехитрое средство от затяжных беспочвенных бесед.

Марена остановилась перед Старейшинами, показала своё уважение лёгким кивком, пожелала здравия и начала свой короткий рассказ:

– На вверенном мне участке леса лес мертв. Сегодня утром я почувствовала в Священном Лесу чужака и наведалась к нему проверить его помыслы. Он не питал к нам зла, и, судя по его удивлению, спокойствию и интересу при виде меня, он о нашем поселении не знал. Скорее всего, он попал в Священный Лес во время вчерашней грозы неизвестным мне способом. После нашей встречи он некоторое время провёл на том же месте, а потом отправился к выходу из леса в противоположную от Яренки сторону. Я перестала за ним следовать, когда он удалился на четыре часа пешком, но мысленно следила за ним до самого вечера. Он до сих пор идёт в том направлении.

– Как он выглядел? – спросил Марену Старейшина Яромир, сделав шаг вперёд.

– На вид лет двадцать пять – двадцать семь. Скорее всего, выше меня ростом. Точнее определить не смогла – он сидел. Телосложение воина. Волосы средней длины, светло-каштановые с тёмно-русыми прядями. Глаза светло-зелёные. Был одет в тёмно-серое кожаное пальто и тёмно-серые тканевые штаны. Обут – в ботинки на высокой шнуровке. Походной сумки и оружия при нём не заметила.

– Как его зовут? – продолжил спрашивать Яромир.

– Я не разговаривала с ним, чтобы не подогревать его интерес к этому лесу и его обитателям. По всему было видно, что он здесь случайно, и я посчитала, что лучше будет, если он о нас узнает как можно меньше.

Яромир сделал шаг назад, давая понять, что у него нет больше вопросов.

– Благодарю, – произнёс Глава Совета, и Марена вернулась в свой круг.

Через час Совет закончился.

Настя жила на той же улице, что и Марена, в одном из соседних переулков. Домой они пошли вместе.

– Не хочешь ли с нами отужинать? – заискивающе спросила Настя. – Заодно и поболтаем часок-другой.

– О чужаке небось поболтать хочешь? – улыбнулась Марена.

– Всё ты знаешь, – хихикнула Настя. – Так что, идём?

– А то! У твоей мамы вкуснейшие супы! Ради них я тебе чужаков найду даже там, где их не было.

– Выдумывать не надо! Это у тебя плохо получается… Лучше скажи, красив ли был?

– Пожалуй, красив. Я не о том думала, когда на него смотрела.

– А оружие было?

– Не-а.

– Так… Ты с ним не разговаривала. А он с тобой? Голос приятный?

– Обычный голос, – пожала плечами Марена.

– Тебя только в разведку посылать! Как он может быть обычным, если чужак?

– И правда… – ответила Марена и задумалась.

«А ведь в чужаке было что-то привычное, знакомое, чуть ли не родное… Вот те на! Родное? Взбредёт же в голову! Уже родное в чужаках мерещится. Точно пора ужинать и спать!»

Поужинав вкуснейшим супом и мило поболтав с братишками и сёстрёнками Насти, Марена отправилась домой спать.

Утром на пороге дома её ждала записка, придавленная камушком. В ней Яромир просил Марену навестить его после возвращения с обхода леса.

Часть 1

Глава 5. Граф Нерро́н

Граф Нерро́н

Стройный мужчина в чёрном приталенном жилете и чёрных штанах сидел в высоком кресле у открытого окна, закинув ногу на ногу.

Неброская серебристая вышивка на отворотах жилета в тон серой рубашке с высоким воротником слегка переливалась в лучах вечернего солнца и подчеркивала седину в его волосах. Начищенные до блеска туфли завершали скромный, но благородный образ своего владельца.

Даже опершись на спинку кресла, он сохранял безупречную осанку – осанку уверенного в себе человека.

Мужчина читал книгу.

Если бы кто-то сейчас увидел его со стороны, то подумал бы, что перед ним задумчивый правитель, погруженный в свои мысли о судьбе государства, нежели отдыхающий после дневных забот дворянин.

Книгу он читал не спеша, медленно переворачивая страницы и время от времени переводя взгляд в окно.

Вчера любимое детище графа – Летающая Крепость Нерра (он дал ей имя, созвучное своему фамильному имени – Неррон) – закончило облёт его территорий и приземлилось на стоянку посреди пустыни.

Воздушное путешествие графа было окончено, и теперь из окна его кабинета, находившегося на верхнем этаже самой высокой башни Крепости, открывался вид не на бескрайнее голубое небо с медленно проплывающими под Крепостью облаками, а на бескрайнюю жёлтую пустыню.

День клонился к закату. Солнце разукрашивало небо яркими красками, песчаные барханы темнели и становились похожими на морские волны. Лёгкий ветерок раздувал занавеску, словно парус, добавляя последние штрихи в этот образ бескрайнего моря за окном.

Мужчина окончательно потерял интерес к книге и посмотрел куда-то вдаль, всё глубже погружаясь в свои мысли. Вот он уже стоял на мостике своего корабля, рассекающего волны в безбрежном океане… Вот с мачты доносится: «Земля!», а над головами, откуда ни возьмись, проносятся чайки. Он вслушивается в их крики и достаёт подзорную трубу…

– Разрешите войти? – путешествие в прошлое прервал короткий стук в дверь.

– Входи, – мужчина закрыл книгу и перевёл взгляд на дверь.

В комнату вошёл его советник и притворил за собой дверь:

– Караван прибыл, – советник перешёл сразу к делу. – Мы разместили его со всеми удобствами, согласно Вашим распоряжениям.

– Кто ведёт караван? – безэмоционально спросил граф.

– Граф Мэ́йнер, как мы и предполагали.

– Распорядись, чтобы его пригласили на званый ужин через час.

– Будет сделано.

– Можешь идти.

Советник легко поклонился и вышел за дверь.

«Разведка не подвела, – подумал граф Неррон. – Теперь у нас есть возможность разыскать нашего беглеца, не привлекая к себе лишнего внимания».

Граф опять посмотрел в окно – лишь треть солнца выглядывала из-за горизонта. Солнце было похоже на бронзовую монету – ещё одну монету, которая вот-вот упадёт в копилку его жизни. Для кого-то она останется мёртвым грузом прошлого. Но не для него – он умел ценить каждое своё решение и не делал лишних поступков.

«Разговор предстоит несложный, – думал граф. – Да, граф Мэйнер не простак, но в чужие дела без надобности не лезет».

Делить графам было особо нечего. Разве что «дрова» для Летающих Крепостей, но их они поделили давно.

«Самая убедительная легенда – простая, – размышлял граф. – А что может быть проще посыльного с важным, но несрочным документом? Если важна скрытность и надёжность, то логично отправлять такого человека через пустыню не с личной охраной и не одного, а в составе большого каравана. Пусть его целью будет Мирта. Оттуда идут две дороги к двум большим городам. Хмм… Пожалуй, я отправлю с караваном двух посыльных: одного – через горы и в порт, а другого – в противоположную сторону. Осталось сообщить это Фридриху до того, как зайдет разговор о цели его путешествия».

Граф встал и подошёл к письменному столу. Вскоре перед ним лежало два письма, и оба были запечатаны в конверты разных цветов, в дань старинной традиции, дабы подчеркнуть свое особое отношение к каждому адресату. Письма и печати были настоящими, как и адресаты. Во всей этой истории не было ни грамма фальши, лишь лёгкая недосказанность.

«Теперь пора переодеться для встречи с уважаемыми гостями», – подумал граф и вышел из кабинета.

Граф Мэйнер прибыл с сыном лет пятнадцати. Оба в парадных камзолах, как и предписывалось этикетом.

«Высокий, как и отец, но светловолосый, и лицом не сильно похож, – подумал граф Неррон, складывая первое впечатление о новом госте. – Научиться бы ему ещё себя в руках держать».

Кто-то скажет, что пятнадцать лет – лучший возраст для путешествий, но по манере поведения подростка было видно, что он явно не разделял восторга отца от происходящего. Правда, из уважения к хозяину дома, всё же пытался не подавать виду.

– Здравствуйте, Фридрих! – граф Неррон подошёл к гостям и добродушно улыбнулся. – Рад Вас видеть в моей скромной обители. Я так понимаю, это Ваш сын?

– Здравия Вам и Вашему дому, Альберт, – поприветствовал его в ответ граф Мэйнер и полуобернулся, указывая рукой на подростка. – Да, отпрыск мой.

– Здравия Вам и Вашему дому, граф, – поздоровался подросток, слегка наклонив голову в почтительном поклоне. – Леон, Ваше Сиятельство.

– Рад знакомству, – ответил граф Неррон. – Ну что ж, пройдёмте к столу.

Узкий и длинный обеденный стол был рассчитан на двенадцать персон, но сервирован всего на троих.

Граф Неррон сидел во главе стола, граф Мэйнер по его правую руку, а Леон – рядом с отцом.

Разговоры принято было начинать только после второй смены блюд, и некоторое время все ели молча.

Первым заговорил хозяин:

– Надеюсь, моим людям удалось разместить Вас с семьёй с должными удобствами? Понравилась ли Вам усадьба?

– Благодарю за гостеприимство, Альберт, – ответил граф Мэйнер, откладывая столовые приборы в сторону. – Усадьба превосходна!

– Вы не хотели бы передохнуть несколько дней после утомительного путешествия по пустыне? – гостеприимно предложил граф Неррон.

– С радостью приму Ваше предложение.

– Мои люди подготовят для Вас и Вашего каравана всё необходимое на время Вашего пребывания у меня в гостях. Дайте мне знать, если Вам необходимо пополнить запасы воды и продовольствия для дальнейшего путешествия или какое-либо дополнительное снаряжение.

– Благодарю, Альберт. Если Вас не затруднит, я бы хотел воспользоваться Вашим гостеприимством на ближайшие три дня и пополнить запасы воды и продовольствия.

– Рад помочь, – ответил граф Неррон и коротким жестом указал прислуге, чтобы подавали чай и десерт, а сам переключил своё внимание на сына гостя.

«Как для безмерно скучающего человека, он всё же держится хорошо, особенно с учетом возраста», – мысленно похвалил Леона граф Неррон.

– Молодой человек, интересно ли Вам воинское дело? – хозяин Крепости обратился к юному гостю.

– Да, Ваше Сиятельство, – ответил Леон. – Я занимаюсь фехтованием с восьми лет.

Граф Неррон заметил вспышку плохо скрываемого интереса в глазах собеседника и продолжил:

– Возможно, Вам будет интересно посмотреть нашу оружейную? Или вечернюю тренировку новобранцев моей личной гвардии? Если Ваш отец, конечно, не будет против.

– С радостью, Ваше Сиятельство! – просиял Леон и обернулся к отцу, всем видом показывая, что он благодарен этой возможности – возможности сбежать от скучных разговоров, которые всегда сопутствуют вечернему чаепитию.

– Не возражаю, – ответил граф Мэйнер.

Граф Неррон коротким жестом подозвал своего советника, всё это время находившегося у дверей зала.

– Геральд, составьте компанию нашему гостю. Сопроводите его в оружейную и на плац для тренировок.

– Сочту за честь, Ваше Сиятельство, – ответил Геральд.

При личном общении со своими подчинёнными, граф разрешал им обходиться без ежефразного упоминания о его «сиятельстве» и «благородстве». Он считал, что одни лишь слова не добавляют уважения к собеседнику. Да и в докладах не терпел слов не по существу. Но при посторонних этикет всегда должен был быть соблюден безупречно – это уважение и к другим собеседникам тоже.

Леон поблагодарил графа, попрощался с отцом и вышел из зала вместе Геральдом.

К графу Неррону подошёл слуга и сообщил, что всё готово для чаепития.

– Если вы не слишком устали с дороги, – предложил граф Неррон. – Я бы хотел Вас пригласить к камину на чашечку чая.

Оба графа проследовали к камину и расположились в креслах, вполоборота повернутых друг к другу. Кресла стояли именно так не случайно – это позволяло собеседникам и наблюдать за пламенем в камине, и поглядывать друг на друга при желании. Отличное место для непринуждённых бесед.

Несмотря на то, что чай с пирожными и присутствовал у камина, пить там принято было совершенно другие напитки.

– Нам повезло, Альберт, – первым завёл новый разговор граф Мэйнер, – что Ваша Крепость оказалась на стоянке в это время года. Могу ли я быть Вам чем-либо полезен?

– Ну что Вы, Фридрих, я всегда рад видеть Вас у себя в гостях. Моё радушие абсолютно бескорыстно.

Граф Неррон пригубил чай и продолжил, переведя взгляд с камина на собеседника:

– Но, возможно, Вы сможете мне кое с чем помочь. Я собирался отправить двух посыльных с важными письмами в Рейнвест и Марингерд. Вы не будете возражать, если они присоединятся к Вашему каравану во время шестидневного перехода через пустыню до Мирты?

– Сочту за честь, Альберт, – ответил граф Мэйнер, встречаясь с собеседником взглядом – взглядом равных по статусу людей. – Я распоряжусь, чтобы их обеспечили всем необходимым до Мирты и поселили в городе при необходимости. А если Ваш посыльный до Марингерда не торопится, то он может и дальше следовать за караваном, с полным нашим обеспечением.

– Благодарю, Фридрих.

На этом с официальной частью беседы было покончено, и беседа перетекла в непринуждённое русло разговоров о погоде, политике и исследовании дальних земель.

Часть 1

Глава 6. Леон

Леон

Геральд с молодым гостем особо не церемонился. Выйдя за дверь, он лишь бросил в сторону Леона: «Следуйте за мной» и ускорил шаг. Это был своего рода экзамен. Нет, не на выносливость, а на характер.

Леон ускорил шаг и молча последовал за своим проводником. Уже то, что с ним лично возится советник графа, а не слуга, делало ему честь. А быстрая ходьба ему всегда была в радость, хоть об этом никто из его окружения особо и не знал…

Леон быстро понял, что они шли не к парадному ходу. Дорогу, которой он сюда пришёл, Леон запомнил.

Ярко освещённые коридоры сменялись полуосвещёнными лестницами, а следом такими же коридорами. Складывалось впечатление, что Геральд его если и не водит кругами, то как минимум выбрал самый длинный маршрут к цели. По пройденному расстоянию Леон предполагал, что они могли бы обойти всю центральную площадь Крепости вокруг раза три. Но он всё продолжал помалкивать, решая, что его время для расспросов ещё не пришло.

С общей планировкой Летающих Крепостей Леон был знаком с детства, ведь жил с отцом в такой же Крепости большую часть жизни. Конечно, каждый граф вносил свои изменения, но основные элементы конструкции всегда были одинаковыми.

Крепость всегда возводили на обточенном до идеального круга Осколке Древа Мира. По периметру возводили высокую каменную стену, соединяющую три главных башни крепости: Башню Графа, Башню Защиты, Башню Исследований. Если соединить башни линиями, то они бы находились в углах вписанного в окружность равностороннего треугольника. Башни были соединены и наземными, и подземными ходами. В центре крепости всегда была открытая круглая площадь. А дальше все уже достраивали что хотели и как хотели.

«У нас дома, – сравнивал Леон, – оружейная – в Башне Защиты, и в неё можно попасть, идя по одной из центральных улиц, ну или с помощью подземного туннеля. Здесь, похоже, немного иначе – к Башням примыкает лабиринт из домов, соединённых между собой переходами».

Насколько он мог судить, под землю они не спускались, а просто шли сквозь различные дома и постройки. О назначении их он мог только догадываться, так как дальше коридоров с дверьми особо ничего рассмотреть не получалось.

Наконец они остановились перед очередной дверью.

– Мы пришли, – с этими словами Геральд открыл дверь, и они вышли на улицу.

Леон оказался на небольшом плацу, окружённом со всех сторон трехэтажным домами. На улице уже была ночь, а из всего освещения на плацу было всего с десяток тусклых магических факелов по периметру.

«Всё видно, но ничего не понятно», – мысленно усмехнулся Леон. Запыхаться от быстрой ходьбы он не успел.

– Оружейная вон там, – Геральд указал на темнеющую через несколько домов от них башню. – Мы в неё заглянем чуть позже, а сейчас начнётся тренировка для новобранцев личной гвардии графа. Если пожелаете присоединиться, дайте мне знать.

– Благодарю, – ответил Леон.

Геральд обернулся к Леону, слегка склонил голову в поклоне и произнёс:

– Прошу простить меня за небольшой экзамен, но у нас так принято. Даже просто посмотреть на тренировку допускают не всех гостей… Обычно все сдаются после пятого лестничного пролёта и просят показать им кратчайший путь к оружейной.

Леон внимательно на него посмотрел и понял, что Геральд говорит искренне. Он усмехнулся и лёгким кивком дал понять, что принимает извинения.

Геральд отвернулся и продолжил смотреть на плац.

– К сожалению, скамеек здесь не предусмотрено, поэтому всю тренировку нам придётся простоять. Но мы можем уйти в любой момент.

– Благодарю Вас, я привык много двигаться. Стоять для меня не проблема.

На плац начинали стекаться новобранцы из соседних домов. И вот тут-то Леон и удивился! Чему? Возрасту этих самых новобранцев! Среди них были и его сверстники, и парни на несколько лет старше, и совсем мальчишки. Он-то ожидал увидеть закалённых в боях вояк, решивших поступить на службу к графу, но не тут-то было.

В воздухе запахло приключениями – теми самыми, которых он был лишён все эти дни, плетясь с караваном отца по пустыне.

«Обычная ли это тренировка с разминкой и уроками фехтования, – думал Леон, и огонек азарта всё сильнее разгорался в его глазах. – Необычная ли. Пусть всего одна. Но раз я поймал эту удачу за хвост, то я её уже не отпущу!»

– Я бы хотел присоединиться к тренировке, – обратился Леон к Геральду, пытаясь скрыть свой восторг.

Геральд внимательно глянул на юношу и произнёс:

– Смею Вас предупредить, что Вы можете быть ранены. Но если это Вас не останавливает, то Вам необходимо будет пройти вон в тот угол плаца и выполнять все команды безоговорочно. Пока Вы там, Вы – не гость, и никаких привилегий Вам не будет, кроме как покинуть тренировку по собственному желанию.

– Я согласен, – ответил Леон и принялся расстёгивать парадный камзол.

Оставшись в штанах, рубашке и сапогах, он поспешил занять указанное место.

Тренировка началась с обычной разминки – пятьдесят кругов бегом по периметру плаца. Темп постепенно увеличивался. К обычному бегу добавлялись дополнительные упражнения, повороты, ускорения…

Не то чтобы Леону это давалось слишком легко – всё-таки он уже две недели отсиживал попу в походе. Но он старался держать темп, при этом не отставая от остальных.

После бега они ещё некоторое время приседали, отжимались и выполняли различные наклоны и растяжки.

Всё это происходило без остановок и перерывов.

Далее их разбили по парам, и прозвучали команды: «Захват! Удар!»

Что это означало, Леон мог только догадываться, а его напарник прояснять не спешил, да и спрашивать было некогда.

Всё быстро встало на свои места, когда его напарник попытался сбить его с ног. Леон увернулся и чуть не пропустил удар по печени. Промазав второй раз, его противник атаку не продолжил, а остановился, ожидая ответной атаки.

Краем глаза Леон заметил, что другие пары «упражняются» без остановок, но меняются ролями ровно после одной успешной или не очень попытки захвата и удара.

Дома его учили только фехтованию. Рукопашная борьба считалась недостойным занятием для сына графа. Но Леон не был обычным сыном обычного графа и некоторые навыки уличных боёв имел. И сейчас они, похоже, были очень кстати…

Тренировка по рукопашному бою продолжалась около получаса. Периодически инструктор выкрикивал новую команду, и необходимо было ориентироваться на ходу, чтобы понять, что он имел в виду. Леон пропустил несколько ударов в челюсть и в корпус, разорвал рукав рубашки и не единожды упал на мостовую, но желания сбежать у него не возникло ни разу. Да и его противнику тоже досталось.

Объявили пятиминутный перерыв и выкатили бочку с водой. Леон, переводя дух, пошёл со всеми и встал в очередь на воду.

Как Геральд и обещал, он к нему ни разу не подошёл и не спросил про его самочувствие. Однако внимательно наблюдал со стороны и никуда не уходил.

После перерыва их опять разделили на пары и объявили тренировку по фехтованию. Леон уж было подумал, что сейчас он покажет своё мастерство. Но его новый напарник – мальчишка лет двенадцати – в мастерстве ему отнюдь не уступал и повода расслабляться не давал.

В завершение тренировки им снова скомандовали пробежать ещё пятьдесят кругов вокруг плаца. Правда, на этот раз уже без дополнительных упражнений и рывков.

Первые несколько кругов все бежали в максимальном темпе. Далее по команде темп постепенно снижался каждые несколько кругов, и на последних двух кругах все уже перешли на шаг.

– Отбой! – прозвучала финальная команда, то ли означающая конец тренировки, то ли то, что новобранцем пора идти спать, и все начали расходиться обратно по домам.

Леон, почти падая от усталости, но всё же с осанкой и достоинством сына графа пошёл обратно к Геральду.

– А Вы держались молодцом! – искренне похвалил его Геральд. – Идёмте в оружейную теперь?

– Пожалуй, я бы пошёл домой, – честно сознался Леон.

Геральд и так видел намерения гостя насквозь, но приказ графа, да и этикет подразумевали все равно уточнить.

– Но, – продолжил Леон, – если будет возможным, я бы хотел присоединиться к завтрашней вечерней тренировке тоже.

– Я передам Вашу просьбу графу, – улыбнулся Геральд. – Пойдёмте я покажу Вам, где вы можете привести себя в порядок, и провожу Вас до Вашей усадьбы.

Леон проследовал за Геральдом в один из домов рядом с плацем. Там он умылся, почистил штаны и сапоги, а праздничный камзол надел прямо поверх рваной рубахи. Днём бы этого было недостаточно, чтобы «привести себя в порядок». Но для ночной прогулки по городу – в самый раз.

О том, что отец его увидит в таком виде, если уже окажется дома, Леон не беспокоился, ведь знал, что тому всегда нет дела до выходок сына, пока те не касаются его личных дел.

Как Леон и предполагал, обратно они уже не ходили бесконечными коридорами, а пошли по улицам города.

К месту, где их поселил граф Неррон, они дошли всего за четверть часа.

Леон попрощался с Геральдом, поднялся в свою комнату и, не раздеваясь, свалился на кровать. В его голове вдруг отчётливо прозвучала команда: «Отбой!». Он улыбнулся и уснул.

Часть 1

Глава 7. День второй

Красивый был бы лес, будь он живой…

Я не сразу обратил внимание, но потом заметил, что здесь не было ни одного кривого дерева. По крайней мере, среди тех, что обуглились, но не выгорели до пеньков.

Было очень много воистину огромных деревьев. Молодых, тонких и звонких, конечно, не было. Разве что в виде обугленного бурелома, местами очень даже непроходимого. Сначала я, азарта ради, шёл напролом, но потом поубавил пыл и стал их обходить. Кто знает, сколько мне из леса ещё выбираться.

Оставшуюся булочку с повидлом я разломал на три части и съел ту часть, где было собственно повидло. Вечером, перед сном, чтобы лучше спалось. Для сна я нашёл очередное дерево с глубокой расщелиной и устроился полусидя-полулёжа внутри.

Утром я с помощью всё той же веточки нашёл ещё одно озеро по пути моего следования и пошёл в его сторону.

К озеру я вышел ближе к вечеру и всё с теми же заговорами набрал очищенной воды.

Ночевать возле озера не хотелось. Я ещё несколько часов пробирался через лес, пока не стемнело. Поужинав остатками булочки, я лёг спать просто посреди леса. Прятаться здесь было не от кого, а сидя спать уже надоело.

Часть 1

Глава 8. Прощай дом

Марена

– Здравствуй, дедушка. – поздоровалась Марена, подходя к дому Яромира. Он сидел на лавке у входа.

– Здравствуй, Мареночка, – поздоровался он в ответ, вставая и делая пригласительный жест в сторону двери. – Проходи в дом, поговорим.

Они прошли сени и зашли в просторную комнату.

– Присаживайся, – пригласил Яромир Марену к столу, на котором стояли самовар, две чашки и корзинка с пряниками.

Они сели друг напротив друга, и хозяин налил чаю обоим.

– Я задам тебе вопрос, а ты хорошо подумай, прежде чем отвечать.

Марена кивнула.

– Почему ты не спросила у чужака его имя? Домыслы домыслами, но ты же знаешь, что имя много бы тебе о нём рассказало, даже если бы он и выдумал его на ходу.

Марена задумалась.

Дедушка Яромир внимательно смотрел на неё, будто бы уже зная тот ответ, до которого ей ещё стоило додуматься.

Пересказывать тот ответ, что она дала на Совете, не имело смысла. Сейчас он и ей самой казался совсем не убедительным.

Чужаков она не любила, но её ремесло обязывало знать о них как можно больше, чтобы предугадать, предупредить и предотвратить… Никто её не гнал в следопыты. Это был её выбор. А раз выбрала этот путь, до́лжно в нём достигнуть мастерства. А о каком мастерстве может быть речь, если она не соизволила вернуться с важными знаниями о чужаке, потому что…

– Я не знала, как правильно с ним заговорить, – ответила Марена, продолжая вслух свою мысль. – Он не проявлял агрессии и не представлял угрозу. Раньше таких людей среди чужаков я не встречала. С другой стороны, у меня было чувство, что если я с ним заговорю, то он узнает обо мне больше, чем я от него, а это противоречило основам основ нашего ремесла. Поэтому я молча ушла, признав в каком-то смысле своё поражение.

Яромир улыбнулся:

– Молодчина, была честна перед собой. За это получай награду: Совет предлагает тебе отправиться в мир чужаков на два лета. По возвращении тебе необходимо будет ответить на два вопроса. Первый вопрос: «Как зовут чужака?» Для этого тебе надо будет поторопиться и догнать чужака прежде, чем он выйдет из леса. Второй вопрос записан здесь, – Яромир показал Марене небольшой кожаный лоскуток, свёрнутый трубочкой и перевязанный шнурком. – его необходимо будет прочитать после того, как найдешь ответ на первый.

Марена молчала. Храбрости ей было не занимать. Но одно дело разбираться с чужаками, когда за спиной дом (пусть отступать некуда, но ты знаешь, что за спиной свои, и ты не ждёшь удара в спину), а другое… Окунуться в мир, где все – враги. Да ещё и в мир, о котором почти ничего не знаешь.

– Подумай до утра, – продолжил Яромир, вставая из-за стола.

Марена тоже поднялась, и вместе они вышли на улицу.

Нетронутый чай остывал в чашках, сиротливо стоявших на столе.

Марена попрощалась с Яромиром и пошла домой, погруженная в глубокие раздумья.

Придя домой, она сварила себе каши, поужинала и легла спать. Сон не шёл. Все мысли были заняты подготовкой к путешествию в никуда. Решение она приняла ещё по дороге домой – надо идти. За ужином она пыталась с ним свыкнуться. А сейчас уже обдумывала план дальнейших действий.

«Еда? Вода? В ту сторону, куда ушёл чужак, за лесом начинается трёхдневная пустыня. Судя по тому, что он был налегке, еды у него было немного, а в пустыне и воды нет. Раз уж мне надо узнать его имя, желательно, чтоб до этого момента он ещё и дожил… В общем, еды и воды придётся брать дней на восемь: на один день – чтобы ей пересечь лес, на три дня – на двоих, чтобы пересечь пустыню, и еще на один день – про запас. Хлеб, сыр, вода, орехи, сухофрукты, солонина. Мда… пойду завтра просить коня у Настиных родителей, иначе за день я с такой ношей не успею».