Текст книги "Дочь капитана Блада"

Автор книги: Нелли Искандерова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 27 страниц)

    – Так ты сын Джеймса Стюарта? Значит, не зря тебя здесь принцем прозвали? Да и манеры у тебя королевские.

    Сильвер встал из-за стола и резко выпрямился, встряхнув локонами чёрного парика. Он словно пытался сбросить со своих хрупких плеч неожиданно свалившуюся на них тяжёлую ношу

  – Да уж... Насчёт королевских манер... Не будем об этом, Питт. Кстати, ты теперь  квартирмейстер. Кто знает, что нас ждёт впереди? Советую поучиться. Начнём?

  Питт вздохнул. Нет, сегодня явно не его день. Сильвер ловко ушёл от ответа, сменив тему. Хотя... В общем, он прав – аристократические привычки никогда не повредит. Так что всё оставшееся до обеда время Уоллес провёл в капитанской каюте со своим другом, изучая премудрости светского этикета.

  Глава 9. Обед у губернатора

  Урок хороших манер пришёлся кстати. На обеде у губернатора Сильвер и его команда являли собой полную противоположность хамоватому Перэ. Питт с удивлением косился на француза, с трудом разбиравшегося со столовыми приборами. Одежда капитана «Парисьен» являла собой образец того обычно приписываемого пиратам стиля. Не первой свежести синий камзол и красные панталоны, две крупные жемчужины в правом ухе, видавшая виды помятая шляпа с плюмажем. Рубаха под камзолом была расстёгнута и обнажала волосатую грудь. С Перэ на обед пришли два помощника – атлетически сложенный, но какой-то помятый, с отёчными глазами Андрэ Пети и маленький юркий вечно смеющийся жилистый брюнет Жак Люсьен.

Хорошенькая Мари Жермен, юное создание с золотистыми завитыми кудряшками, одетое во что-то белое и воздушное, как и она сама, вначале метала влюблённые взгляды на Перэ, но потом её серые смеющиеся глаза всё чаще стали задерживаться на Питере. Расчёт отца был справедлив – молодость и изящество Сильвера выгодно контрастировали с дурными манерами её возлюбленного, раньше казавшегося ей образцом мужественности.

Весь вечер Питт наблюдал за капитаном. Сильвер был сдержан и немногословен, но легко поддерживал беседу на различные темы, что было не по плечу французу. Наконец, Перэ, видя, что соперник может лишить его очередной победы, встал из-за стола.

  – Надеюсь, Вы пришли сюда не для того, чтобы соблазнить чужую невесту. Мы собирались говорить о делах, но Вы, видимо, слишком молоды для серьёзных разговоров.

  Лицо губернатора оживилось, и он с интересом взглянул на Перэ, затем на Питера. Сильвер был спокоен и холоден. Француз же возбуждённо жестикулировал. И без того красное лицо его от гнева стало похоже на перезрелый помидор.

  – Я обращаюсь к Вам, Сильвер, – голос Перэ звучал всё громче, срываясь на крик, – Насколько мне известно, Мари не любит таких зелёных юнцов, как Вы.

  – Месье Перэ, – нарочито спокойно произнёс Сильвер, глядя в глаза теряющему самообладание сопернику. – Надеюсь, Вы пришли в этот дом не для того, чтобы затеять ссору. Если угодно, мы можем выяснить отношения за воротами.

    – Успокойтесь, господа, – попытался помирить их Монтенон, поначалу делавший всё, чтобы противники перегрызли друг другу горло. – Я знаю, что у Вас есть какой-то план, месье Сильвер?

    – Рейд на Багамы – Нью-Провиденс и Хог.

  – А что в них толку? – отрывисто рассмеялся Перэ. – Там нет ничего – испанцы вырезали всех англичан и разграбили остров.

  – Но они собираются там обосноваться и начали перестраивать форты. Острова хорошо защищены, а мимо них проходят испанские галеоны. Я слышал, они собираются выгружать там всё перед отправкой на континент, и что уже сейчас там много золота. Да и форты ослаблены – ремонт завершить они так и не успели

  – Идея неплохая, Питер, – пробормотал француз, и в его маленьких лисьих глазках мелькнуло сомнение, – твои предложения, как это сделать?

  Сильвер кратко изложил план операции. Перэ усмехнулся:

  – Ты не такой уж зелёный дурак, как я думал. Я согласен, но моей команде полагается три четверти добычи.

  – Насколько я знаю, у тебя два корабля? – Питер изобразил на лице недоумение. Вполне ожидая подобного вопроса, он сделал вид, что никак не рассчитывал на столь дерзкие требования французской стороны.

  – Да, но у меня больше людей, – возразил Перэ, на стороне которого был не только опыт, но и негласные традиции «берегового братства».

  – У нас больше пушек, а корабли только что отремонтированы и заново оснащены, – спокойным, но не терпящим возражений тоном произнёс Сильвер. – Согласен делить только пополам. Если будешь отказываться, мы проведём операцию самостоятельно.

Питт и  Вольверстон согласно закивали головами. Перэ же отбросил в сторону скомканную салфетку. Он сжал мощные кулачищи и с трудом сдерживался, чтобы не стукнуть одним из них об стол.

  – Я не согласен с твоим предложением, – прохрипел он. – Делай что хочешь, мальчишка. У тебя нет опыта, и из твоей затеи ничего не выйдет. Я же вернусь к этому делу после того, как испанцы потопят твои хвалёные судёнышки.

  Сильвер метнул быстрый взгляд на Монтенона. В глазах губернатора мелькнуло отчаяние, но Питер по-прежнему был холоден и непреклонен:

  – Хорошо. Согласен. Каждый действует сам по себе. Погода нам благоприятствует, и мы можем выйти в море сегодня, а ты поступай как знаешь. Твоё участие помогло бы быстрее захватить Нассау, но мы справимся и без твоих людей,

Сильвер встал из-за стола. Уоллес и  Вольверстон поднялись вслед за ним и довольно переглянулись. События развивались по заранее разработанному плану.

    -До свиданья, месье де Монтенон. Моё почтение, мадемуазель Мари. До встречи, господин Перэ

Отвесив церемонный поклон губернатору, его дочери и французам, Сильвер сделал вид, что направляется к выходу. Питт и  Вольверстон последовали за своим капитаном. Увидев, что англичане собираются покинуть гостиную, Мари Жермен вскочила, словно порываясь броситься им вслед:

  – Месье Сильвер, не покидайте нас. Месье Перэ будет рад сотрудничеству.

  – Сомневаюсь, что месье Перэ изменит свою позицию

    Француз ведь покраснел от негодования.

  – Мальчишка! Жду тебя за воротами, там и поговорим!

  Попрощавшись с втайне довольным губернатором и встревоженной Мари Жермен, компания покинула гостеприимный дом.

 Глава 10. Англичане и французы

  На улице было жарко, солнце ещё стояло в зените. Редкие прохожие мелькали на улице, норовя проскользнуть в тени деревьев.

  – Постой, Питер, –  Вольверстон остановился, – поговорить надо.

  Капитан недовольно нахмурился и покосился на шествующих чуть поодаль французов.

  – Что с тобой, Нэд? Некогда мне сейчас...

  – Погоди, Питер, – Нэд отвёл Сильвера в сторону, жестом остановив подошедшего было квартирмейстера, – а ты отойди, Питт, дай нам потолковать

  – Да что вы там? – раздражённо крикнул Перэ, – струсил, что ли ваш малолеток? Будет знать, как задирать бывалых моряков.

  – Всегда к Вашим услугам, месье! – Сильвер шагнул вперёд, отстранив всё ещё пытавшегося остановить его  Вольверстона. Француз сбросил камзол и выхватил саблю

  – Надо же, какой боевой! Ничего, сейчас живо притихнешь!

  – Я готов! – Сильвер стал в позицию. Тёмно-синий камзол его был, по-прежнему, застёгнут на все пуговицы, а на груди и под подбородком пенилось тончайшее кружево. Перэ расхохотался.

  – Не жарко тебе, малец? Солнце-то припекает. Это тебе не Сент-Джеймс!

  – Это тебе сейчас будет жарко!

   Вольверстон с плохо скрываемым беспокойством наблюдал за противниками. Молниеносный выпад француза заставил старого вояку вздрогнуть, но Сильвер отвёл его, отскочил в сторону и тут же набросился на соперника с левого фланга. Не ожидавший такой прыти Перэ едва не пропустил удар. Питер наступал.

  Сделав ложный выпад, он метнулся вправо и атаковал вновь. Сабли, лязгнув, скрестились. Сильвер увернулся и тут же вновь ринулся вперёд.

  – Взгляни, Нэд, а капитан у нас молодец! – рассмеялся Уоллес.

  – Помолчи, Питт! – раздражённо одёрнул его  Вольверстон.

  Перэ отскочил и тотчас же бросился в контратаку. Мгновение, и клинок просвистел прямо над головой Сильвера. Нэд побледнел. Ещё выпад... Питер шагнул назад.

  Среди французов раздались одобрительные возгласы. Перэ всё более теснил отчаянно сопротивлявшегося Сильвера, с лёгкостью отражая его контратаки.

  – Слева нападай, слева! – подбадривал соотечественника Андре.

  – Покажи этому щенку, Жан! Пусть знает, что здесь ему не Лондон!

   Вольверстон судорожно сжал рукоять сабли.

  – Да что с тобой, Нэд? Ты же сам говорил, что нельзя вмешиваться.

  – Да, но...

  Сильвер отступал. Беспрестанно меняя тактику, Перэ обрушил на него целый шквал ударов.

  Ещё один обманный манёвр, и он едва не задел руку Питера:

  – Тебе конец, парень!

  – Посмотрим ещё! – ловко увернувшись, Питер переметнулся на правый фланг. Перэ отскочил, но сабля Сильвера едва не полоснула по его надплечью. Теперь уже Питер теснил противника, легко отводя сыпавшиеся на него со всех сторон удары.

  – Получай! – Перэ рванулся вперёд в глубоком выпаде, но Сильвер, пригнувшись и отскочив, вновь ринулся в атаку и молниеносным контрударом рассёк противнику плечо.

  На рукаве выступила кровь. Сильвер опустил оружие.

  – Продолжим?

  – Ты ещё своё получишь, щенок! Повезло тебе! – морщась от боли, Перэ перехватил саблю левой рукой, но Жак остановил его. Кровь капала на мостовую, а лицо французского капитана становилось всё более бледным. Опершись на руку Андре, Перэ направился к пристани, разражаясь проклятиями в адрес дерзкого юнца.

  Наутро Сильвер отправил Уоллеса справиться о здоровье Перэ. Француз чувствовал себя лучше и предложил, не теряя времени, обсудить багамскую экспедицию. Несмотря на возражения  Вольверстона, капитан согласился нанести визит на «Парисьен» и в час пополудни все трое уже поднялись на борт тридцатипушечного фрегата. У трапа их встретили старые знакомые – Андре и Жак, рядом с которыми столпились мрачные типы в пёстрой одежде. Каждый из них был перепоясан ремнём из буйволиной кожи, из-под которого торчали внушительные пистолеты. Вокруг царил полнейший беспорядок. Палуба была грязна и неубрана, то тут, то там валялись пустые бутылки. Более пристальный взгляд, однако, обнаруживал безупречное состояние такелажа, а небрежно одетые вахтенные были абсолютно трезвы и находились на своих постах при полном вооружении.

  Гостей проводили в капитанскую каюту. Она чем-то отдалённо напоминала апартаменты Педро Альвареса, но отделка её была куда менее роскошной, а сама комната – значительно более грязной. В середине помещения, стены которого были увешены оружием и картами, располагался деревянный стол. Неубранные остатки завтрака – галеты и солонина – привлекали назойливых мух. Тут же стояла недопитая бутылка рома. Вдоль стола находились две длинные скамьи, чуть дальше – широкая кровать. Обнажённый до пояса капитан с подвязанной на косынке рукой полулежал поверх красного атласного одеяла.

  – Привет, Сильвер! – француз приподнялся с разбросанных в изголовье подушек, – а с тобой, молокосос, можно иметь дело

  Сильвер холодно кивнул.

  – Обсудим условия? – продолжал Перэ, – может, всё-таки согласишься на треть добычи?

  – Нет, – невозмутимо отозвался Питер, – только половина. Если позволит ветер, выходим не позднее послезавтрашнего дня.

  – Ну ты и прыткий, парень. Ещё зелёный совсем, а туда же. А если я откажусь?

  – Будем действовать сами. Что касается возраста, то, как видишь, он ничуть не помешал мне...

  – Ладно, твоя взяла, – перебил Сильвера француз, едва заметно подмигнув стоявшим рядом Жаку и Андре, – твой план, тебе и карты в руки. А мы пойдём в кильватере.

  Через день эскадра из четырёх кораблей – «Парисьен» и «Женевьев» под командованием Перэ и «Арабелла» и «Старая Англия» под командованием Сильвера взяли курс на Багамские острова. Дул лёгкий бриз, скорость была невелика, а на горизонте не было видно ни одного корабля. По юту «Арабеллы» нервно прохаживался шкипер Уоррен Крисперс. Он был не в духе – ещё не окончательно оправившийся от ранения Перэ не смог прибыть на флагман, поэтому совещание офицеров было перенесено на «Парисьен».

  – Долго ещё они там, – недовольно пробурчал Крисперс, – наверняка этот пьяница устроил пирушку, а наш принц, конечно же, не умеет пить.

  – Что с тобой, Уоррен? – поинтересовался подошедший вахтенный офицер Стилл, – чем опять недоволен?

  – Да вот совещание затянулось, – задумчиво промолвил шкипер, глядя на ровно скользящий по невысоким волнам фрегат, – как бы нам в беду не попасть. Вот уже целый час они там.

  – Думаешь, совещание лишь предлог?

  – Кто знает..., – шкипер вновь бросил взгляд на «Парисьен», – наши красавцы наверняка не пили ничего крепче шоколада, так что быстро захмелеют.

  – Но там же Нэд, – осторожно возразил вахтенный офицер, – он не допустит этого.

  – Да что может твой Нэд, – буркнул Крисперс, – ты же знаешь, какой характер у капитана. Он никого не будет слушать.

  – Тем более, Уоррен, – уверенно произнёс Стилл, – ничего с ним не случиться. Зачем ему неприятности? Если уж он нам пить запрещает, то сам и тем более не будет.

  Крепнущий ветер заполоснул паруса. Прикрикнув на мачтовых, вахтенный направился в сторону бака. Крисперс же продолжал глядеть на палубу «Парисьен», на которой, казалось, не происходило ничего особенного. Вантовые, словно муравьи, копошились у рей, офицеры громко отдавали им распоряжения, боцман важно прохаживался по баку, окидывая такелаж хозяйским взглядом. Шкипер задумался. Оставив службу на королевском флоте, он надеялся начать спокойную жизнь на берегу, обзавестись женой, детьми, домом. И вот теперь он снова на палубе корабля, но только будущее его ещё более туманно и неопределённо, чем раньше. Правильно ли он поступил, решив войти в команду? Был ли у него выбор? Возможно, он мог бы устроиться плотником или лоцманом на Тортуге, или отбыть в Англию вместе с покинувшими «Арабеллу» Джеффильдом и Годфри. Но что бы ждало его в этом случае? И что ждёт его теперь, когда судьба несёт его от гавани к гавани, от острова к острову, и он не знает, что будет завтра? Крисперс вновь взглянул на мерно покачивавшийся на невысоких волнах «Парисьен». «А Питер», – вдруг подумал он, – «вот кто действительно потерял всё», – шкипер хмыкнул почесал в затылке, – «странный парень этот наш капитан. Интересно, кем он был раньше, и почему не вернулся в Англию?».

  Пока шкипер предавался размышлениям на палубе «Арабеллы», в капитанской каюте на «Парисьен» шли ожесточённые споры. Ещё не окрепший Перэ бодрился. То и дело прикладываясь к бутылке, он отчаянно задирал хрупкого красавца Сильвера.

  – Ты что, Питер, сможешь провести корабли между Нассау и Хог? – насмешливо пробасил он, – да мы сядем на мель, а испанцы будут палить по как по мишеням!

  – Пролив проходим для семидесятипушечных галеонов – невозмутимо возразил Питер

  – Но там же рифы! Нам нужен лоцман! Думаешь, что испанцы дадут нам своего?

  Громкий смех, огласивший капитанскую каюту, служил явным доказательством того, что французские офицеры были на стороне Перэ.

  – А что ты предлагаешь, Анри? – с едва заметной иронией заметил Питер, – идти сушей? Думаешь, что у них нет часовых?

  – Высадимся вблизи Нассау, – уверенно произнёс Перэ, – ночью нас не заметят, и мы сможем подойти к городу и захватить его.

  – Ты хотя бы раз был на Нью-Провиденс? – в голосе Питера послышались металлические нотки, – знаешь местность, расположение постов?

  Перэ молчал. Он несколько раз проходил близ Багамского архипелага, но не знал ни подходов к острову, ни, тем более, рельефа местности.

  Нью-Провиденс, располагающийся между большим островом Андрос и узкой полоской протянувшейся с северо-востока на юго-запад Эльютерой, самой природой был неплохо защищён от нападения. На северо-востоке, за островами Большой Багам и Абако, пролегал торговый путь от испанской Гаваны до Атлантического океана. Окружающие Нью-Провиденс территории были практически не заселены, поэтому вряд ли испанцам, одновременно атаковавшим крупнейшие британские колонии в Новом Свете, хватило бы судов и людей для создания поселений на почти что необитаемых островах. Да и расстояние между этими территориями и Нью-Провиденс было слишком велико. Опасность могли представлять лишь испанские корабли, курсировавшие между колониями, или их базы на мелких островах близ западной части Нассау, прикрытого с севера, будто щитом, узкой полоской острова Хог, вытянутого с северо-востока на юго-запад.

  – Так ты предлагаешь идти с востока? – примирительно произнёс француз

  – Конечно, ведь если мы пойдём с запада, нас могут подстеречь за Араваком, – в голосе Сильвера ещё слышались нотки иронии, но он уже немного смягчился, – главное, чтобы испанцы не обосновались на острове Хог. Именно оттуда нас могут ждать неприятности.

  – Что ты предлагаешь?

  – На подходе к Нассау разделимся, «Арабелла» и «Старая Англия» пойдут к Нассау, а «Парисьен» и «Женевьев» обследуют южное побережье Хог и присоединятся к нам позже.

  – Значит, ты основную часть берёшь на себя? – удивлённый Перэ, прохаживавшийся по каюте, остановился.

  – Мы хорошо знаем и гавань, и форт, – улыбнулся Сильвер, – к тому же у нас с ними личные счёты.

  Перэ удовлетворённо хмыкнул.

  – Неплохо, Питер, – пробормотал он, – но не думай, что я такой дурак.

  – Что ты имеешь в виду?

  – Попробуй только скрыть хотя бы эскудо, – ухмыльнулся француз, – помни, что подсчитывать денежки мы будем вместе.

  – Главное, чтобы ты об этом помнил, – насмешливо отозвался Питер, – надеюсь, ты не забыл условия договора?

  Перэ и французские офицеры согласно закивали головами. Совещание было окончено.

  Через несколько дней на горизонте появились очертания восточной части Нью-Провиденс. Однако не успели англичане и французы разойтись, как марсовой «Арабеллы» заметил приближающиеся с севера испанские корабли, медленно огибающие граничащий с Хогом островок.

  Подгоняемые попутным ветром, сорокапушечные галеоны «Мадрид» и «Кастилья» быстро двигались в сторону острова Нью-Провиденс. Их сопровождали шедшие в арьергарде фрегаты – «Санта-Крус», «Фелипе» и «Инфанта». Сильвер просигналил отбой.

  Но не успели французские корабли вернуться на прежний курс, как с «Парисьен» отчалила шлюпка, а вскоре на палубе «Арабеллы» появился и сам Перэ. Взбешённый француз отборно бранился и бурно жестикулировал, постоянно забывая о ранении, тут же напоминавшем о себе острой болью в плече.

  – Вот что значит иметь дело с мальчишкой! Ты же утверждал, что острова плохо защищены!

  – Разве не так? – Сильвер старался казаться невозмутимым, – Ты что, видел корабли в проливе? Эти идут с севера и завернули только потому, что заметили нас.

  – Ты так полагаешь? Ты же планировал эту операцию! Ты должен был предвидеть это!

  Сильвер молчал. Его опыт в подобных делах был не слишком велик, но на его стороне были все бывшие жители Нассау, и каждый из них горел желанием отомстить. Поэтому он спокойно взглянул на раздражённого Перэ и пожал плечами:

  – Отлично. У них пять кораблей, у нас – четыре. Повернём к северу и атакуем с наветра. Главное – не дать им войти в гавань.

  – Нет, дорогой Сильвер, – возмущался изрядно вспыливший Перэ, – посулил мне золотые горы, а теперь заманил мышеловку! Сам разбирайся с ними, а мы тотчас же уходим из этого проклятого места

  Приподняв руку, француз словно собирался стукнуть мощным кулаком о воображаемый стол, но лицо его исказила гримаса боли. Бессильно выругавшись, он направился было к трапу, но Сильвер остановил его.

  – Взгляни, Анри. Если мы развернёмся сейчас, то успеем занять выгодную позицию.

  – Нет уж, английская каналья! Разбирайся сам! О ревуар, принц!

  – Нет уж, Анри. Ты подписал соглашение...

  Круто развернувшись на каблуках, Перэ решительно подошёл к фальшборту, но к его величайшему удивлению шлюпки, в которой он прибыл, на месте не оказалась.

  – Где она? – целый шквал отборных французских проклятий обрушился на головы ни в чём не повинных матросов «Арабеллы». Бешено жестикулируя левой рукой, капитан тщетно пытался объясниться с ни слова не понимавшими англичанами. Наконец один из них, уяснив себе, чего хочет этот не в меру распалившийся субъект, указал на уносимое течением крохотное судёнышко.

  – Канальи! Почему не привязали шлюпку?

  – Но..., – тщетно пытался оправдаться молодой матрос

  – Да какие из вас вояки, когда...

  – В чём дело, Анри? – вмешался подоспевший Сильвер, – ах да, понятно...

  Взгляд француза, провожавшего взглядом отплывающее судёнышко, был красноречивее всяких слов.

  – Но ты же не взял с собой матросов!

  Перэ задумался. И вправду, он проявил величайшее легкомыслие, взяв с собою лишь своего помощника, да ещё и забыл привязать шлюпку к трапу.

  – Капитан! – взволнованный голос Пети прервал тираду, которой разразился осознавший последствия собственной беспечности француз.

  – Чего тебе ещё?

  – Испанцы близко. Если возьмём другую шлюпку и попытаемся добраться до «Парисьен», то окажемся на расстоянии мушкетного выстрела от «Мадрида».

  Сильвер стоял поодаль, с явным удовольствием наблюдая за действиями незадачливого союзника.

  – Что ты наделал, юнец паршивый! Теперь я должен торчать на твоём корабле, – сжав кулаки, Перэ едва не накинулся на Питера, но тот лишь усмехнулся в ответ.

  – По-моему, у тебя нет выбора. К тому же твои корабли уже готовятся к бою. Взгляни сам!

  Найдя, наконец, применение подзорной трубе, которую дотоле использовал как некое подобие жезла, француз со всей ясностью убедился – команды «Парисьен» и «Женевьев», пребывали в полнейшей уверенности, что их капитан поддерживает исходящие с флагманского галеона приказы.

  – Каналья! – бессильно выругался он, глядя как прибавивший парусов «Парисьен» оказался в кильватере замедлившей ход «Арабеллы». Матросы на кораблях уже натянули сетку над палубой и теперь готовили к бою тяжёлые пушки. Перестроились и испанцы, сосредоточив в центре более мощные галеоны. Лёгкие фрегаты в авангардах обеих эскадр уже находились друг от друга на расстояние пушечного выстрела.

  – Мы у них под ветром, – недовольно пробурчал Крисперс, покосившись на беспрестанно метавшегося по палубе француза, и всё из-за того, что...

  С палубы испанцев уже слышались отрывистые окрики. Канониры на верхней палубе в полной боевой готовности стояли у пушек. Крисперс взглянул на капитана.

  – Пора?

  – Не время, – отозвался Сильвер, – сигналь прибавить парусов!

  Вытянувшись в две сходившиеся друг с другом линии, эскадры быстро сближались. Наконец, расстояние между ними сократилось до полкабельтова.

  – Огонь!

  Раздался пронзительный звук горна. Грянул орудийный залп, и суда скрылась за облаком сгустившегося дыма. С палубы испанцев донеслись крики и треск ломающегося такелажа.

  – Сигналь поворот! Заряжай картечью!

  Плотная пелена окутала корабли. Всюду слышались кашель и отборная матросская ругань.

  – Не видно ничего...

  Пушки испанцев рявкнули, но англо-французская эскадра уже успела развернуться к противнику узкой носовой частью. Пройдя за дымовой завесой, корабли сделали поворот и, обогнув противника, оказавшись с наветра, мощным орудийным залпом ударили по испанцам, в щепки разнёся фок-мачту на «Санта-Крус» и бизань на «Фелипе». Одно из ядер попало в борт «Мадрида» и он, получив пробоину ниже ватерлинии, дал крен. Ещё один залп, и чёрный корпус «Инфанты» начал медленно погружаться в воду. Команда спешно спускалась в шлюпки. Ровный строй судов сбивался, всё более напоминая «общую свалку».

  – По такелажу, картечью! – срывая голос, орал Сильвер

  Воспользовавшись, наконец-то, подзорной трубой Питера, Перэ изо всех сил пытался рассмотреть, что же происходит за вновь окутавшей суда дымовой завесой. Он молча глядел, как «Арабелла» и «Парисьен», идя борт о борт, постепенно входят в разрыв между испанскими галеонами, как сжимают в руках крюки застывшие у фальшборта матросы «Арабеллы», как «Женевьев» и «Старая Англия», обойдя отошедшие к северу галеоны, приближаются к сцепившимся друг с другом «Санта-Крус» и «Фелипе», и как перекатываются волны по палубе уже почти затонувшей «Инфанты». Нельзя сказать, чтобы французский капитан не был рад исходу боя, но то, что не он одержал эту победу, заставляло его мрачнеть всё больше и больше. Сомнения закрадывались в его сердце, и он сам не знал, чего он сам желает – одержать верх над испанцами или проучить дерзкого капитана «Арабеллы», который по возрасту годился ему в сыновья. Тем более, Сильвер сам напрашивался на неприятности. Сжимая в руке абордажную саблю и опоясавшись шёлковым шнурком, на котором были подвязаны пистолеты, Питер первым перепрыгнул на борт наименее пострадавшей «Кастильи»...