Текст книги "Дочь капитана Блада"

Автор книги: Нелли Искандерова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)

Глава 22. Проводник

  Насупившийся губернатор в задумчивости прохаживался по кабинету. Опять Мари Жермен... Вот кто способен довести его до апоплектического удара! А ведь всего несколько месяцев назад казалось, что неприятности позади. Хотя нет. Он подозревал. Давно – с того самого дня, когда впервые пригласил на обед этого франта. Просто старался не думать. Поначалу пользовался им, чтобы разделаться с более опасным противником, но потом... Зачем он вновь и вновь зазывал его на обед? Похвастаться очередным бриллиантом в собственной короне? Вот уж истинно французское бахвальство! Но де Жуайен тоже хорош гусь. Как только на флоте терпят столь легкомысленных субъектов? Мало того, что угодил в ловушку, расставленную испанским капером, так ещё и сражение проиграл! А Сильвер... Молод, удачлив, ни разу не спасовал перед опасностью, манеры – как у истинного аристократа. Спас бедную пленницу, явившись пред ней под белыми парусами, словно рыцарь на белом коне. Всё ясно как день – как тут не влюбиться. Но что делать теперь? Откровенно поговорить с Сильвером? Сказать ему, что никогда не отдаст свою дочь за пирата? Пойти на сделку с Уайтом? А может, просто ждать, надеясь на благополучную развязку? Тем более что интуиция настойчиво шепчет, что капитан не столь уж рад столь внезапному порыву чувств его взбалмошной дочери.

  В дверь осторожно постучали. На пороге показался слуга.

  – Гарри Уайт. Просит, чтобы приняли.

  – Зови. А ты иди, Пьер.

  Губернатор отвернулся к окну. Часы на стене неумолимо отсчитывали мгновения. За дверью слышались уверенные тяжёлые шаги.

  – Разрешите, Ваше превосходительство?

  – Входи, Гарри. Садись.

  . Откинув голову, матрос он уверенно устроился в кресле. Ни тени волнения – лишь лёгкая усмешка на губах.

  – Так Вы согласны, Ваше превосходительство?

  Француз молчал. Мерно тикали часы, а в такт им гулко пульсировала кровь в висках губернатора. Сделать выбор... Избавиться от Сильвера и собственных сомнений, или...

  Уайт пристально взглянул на собеседника:

  – Уверяю Вас – одно Ваше слово, и с принцем будет покончено.

  Мари Жермен нервно вертела в руках маленький веер. Что происходит? Почему отец, до сих пор благоволивший Сильверу, теперь всё чаще смотрит на него с неприязнью? Почему он принимает у себя его врагов?

  – О чём задумалась? – поинтересовалась подошедшая Сюзан

  – Никак не пойму, Сюзи... Сильвер спас нас от большой беды, а отец вдруг так переменился к нему. Вот опять уже полчаса как с Уайтом беседует. Де Жуайен всё шепчется с ним о чём-то. Мне страшно. Боюсь, что с Сильвером случится что-то ужасное.

  – Конечно, отец недоволен, – будто отрезала сестра, – ты же только на принца и смотришь.

  – Но разве он не аристократ? Отец сам говорил, что его отец – Джеймс Стюарт.

  – Во-первых, это ещё надо доказать. Сама знаешь – ради выгоды пират любую историю сочинит. К тому же Сильвер протестант. Вступив с ним в брак, ты никогда не сможешь вернуться во Францию. Да и подумай – как в Париже отнесутся к тому, что дочь Анри де Монтенона вышла замуж за морского разбойника?

  – Ты права, Сюзан. Но всё же... Ты же видишь, какой он. Граф слишком изнежен, и он боится опасности. А Питер..., – краска густо залила лицо девушки, – Питер защитит, выручит из беды выручит, даже если жизнью рискнуть придётся. Знаешь, его однажды низложить собирались из-за какой-то испанки.

  – Да уж, – пробормотала Сюзан, – видно, ты серьёзно увлечена им. Взгляни – а вот и сам Сильвер, собственной персоной!

  – Ой, мамочка! – девушка подбежала к окну и дрожащей рукой отодвинула занавеску.

  Легко помахивая тростью, капитан уверенно следовал по тропинке, направляясь к дому.

  – Согласись, Сюзи – он просто красавчик, – взволнованно щебетала Мари Жермен, – и при этом ещё храбрец...

    Уайт хмурился и нервно покусывал кончики усов. Нерешительность губернатора раздражала его. Расправа с обидчиком откладывалась на неопределённое время.

  – Подумайте ещё раз, Ваше Превосходительство. У Вас просто нет другого выбора. Ещё немного, и этот хлыщ станет Вашим зятем!

  Снова стук в дверь. Де Монтенон обернулся. Наконец-то. Вот оно – спасение.

  – Капитан Сильвер, – доложил слуга.

  – Пусть подождёт в гостиной, Пьер. Иди. Я сам приму капитана.

  Дверь, скрипнув, затворилась.

  – Но Ваше Превосходительство...

  – Иди, Гарри. Ступай. Пройдёшь через веранду в сад. Постарайся, чтобы тебя никто не заметил.

  Убедившись, что Уайт покинул дом, губернатор проследовал в гостиную. Сильвер сидел на диване, листая оставленный кем-то из домочадцев потрёпанный томик Ронсара.

  – Рад видеть своего дорогого приятеля, – губернатор приветливо улыбнулся, но в четрах его мелькнуло что-то недоброе, – а я уже собирался отправить за Вами посыльного.

  – Ваше Превосходительство..., – начал было Сильвер, но Монтенон перебил его.

  – Можешь называть меня просто Анри. Мы же друзья, и кто знает, может, родственниками вскоре станем? Или же намерения моего милого Сильвера не столь серьёзны?

  Странная усмешка скользнула по холёному лицу де Монтенона. Сильвер, чуть прищурившись, невозмутимо взглянул на собеседника.

  – Я тоже хотел поговорить с Вами. Подобное развитие событий не в наших интересах. Надеюсь, Вы не забыли наш первый разговор?

  – Помню-помню. Вы говорили, что недолго задержитесь на Тортуге.

  – Да, конечно, – кивнул ему Сильвер, – через полгода я собираюсь в Испанию.

  Губернатор выпучил глаза и подпрыгнул в кресле

  – В Испанию?

  – Да, в Кадис. Пока это лишь планы. Не знаю, удастся ли мне их осуществить. Может быть, на этом и закончатся странствия капитана Сильвера.

  Монтенон молчал. Расстаться с курицей, несущей золотые яйца? Нет, он должен сделать всё, чтобы оставить удачливого капитана на Тортуге. Губернатор вновь улыбнулся, но на этот раз лицо его светилось любезностью.

  – Не думаю, капитан, что стоит спешить со столь рискованным делом. Подумайте – здесь, совсем рядом, можно найти настоящие золотые россыпи. Понимаю – амбициозные планы требуют средств. Можете всегда рассчитывать на мою помощь.

  – Спасибо, Ваше Превосходительство, – понимающе кивнул Сильвер, – мне очень жаль, что я не могу ответить на чувства Вашей дочери.

  Монтенон испытующе взглянул на капитана, но тот выдержал взгляд.

  – Можете ли Вы дать гарантию...

  – Надеюсь, моего слова достаточно?

  Губернатор облегчённо вздохнул. Боль, пульсировавшая в висках, постепенно отступала. С Сильвером всё решено, а уж с дочерью он как-нибудь разберётся.

  Питт Уоллес в задумчивости прохаживался по палубе «Арабеллы». Вот уже несколько месяцев прошло с тех пор, как призрак его возлюбленной встал между неразлучными друзьями. Эскадра Сильвера выходила в море, захватывала курсирующие между Гаваной и Пуэрто-Бельо испанские суда, совершала налёты на ловцов жемчуга и на испанские прибрежные поселения. Казалось бы, Питер ничуть не изменился. Он был таким же дерзким головорезом, с отчаянным азартом бросавшимся в бой. Но почему же Питту всё чаще чудилось, что капитан намеренно держит его на расстоянии? Будто он так и не забыл ту ночь, когда они скрестили сабли в смертельном поединке. Раньше приятели частенько беседовали о прошлом, а теперь Сильвер всякий раз находил благовидный предлог, чтобы избежать откровенного разговора. Однажды, в ответ на заданный Питтом прямой вопрос, он пожал плечами и сухо ответил: «Я всё тебе рассказал. Что ещё?». С тех пор они более не вспоминали об этом, а Уоллес вновь оказался наедине со своими сомнениями, которые поверял лишь своему старому другу Стиллу.

  «Вот и на этот раз – оставил на меня эскадру, а сам отправился к любезному другу де Монтенону!», – думал Питт, глядя на оживлённо шумевшую пристань, – «Даже Нэда с собой не взял. Надел лучший камзол, надушился. Теперь всё чаще один, в таверну уже дорогу позабыл. Папаша Жорж, и тот всё время о нём спрашивает, интересуется, куда пропал»

  – О чём задумался, Крез? Считаешь, сколько заработал? – прервал невесёлые мысли раздавшийся неподалёку голос шкипера, – странный ты стал, дружище...

  – Ничего особенного. С капитаном вот что-то происходит.

  – Всё просто, Питт, – заговорщицки подмигнул Крисперс, – не для него это. Четыре галеона да две барки с жемчугом? Разве это для принца – настоящее дело? Сам же говорил, что отец его – Джеймс Стюарт.

  – Не думаю, что он скучает, – с горечью усмехнулся Питт, – всё светские развлечения...

  – Ты так и не понял, приятель. Питер не может жить без риска, без настоящей авантюры. Вот и ищет, что бы такое провернуть. Слышал, как он испанцев допрашивал?

  – Да нет, мне не до того было...

  – Понимаю – ты, конечно же, улов в трюмах считал. Он про Кадис интересовался, про Панаму. Всё пытался узнать, что при дворе происходит. Думаешь, просто так один к губернатору отправился?

  – Не знаю, что и сказать, – пробормотал квартирмейстер.

  – Нет, правда, Питт, надо с ним поговорить! – не унимался шкипер, – мы достаточно сильны, да и момент подходящий. Вспомни Моргана!

  – Вы про Панаму? – оживился подошедший Черри, – я сегодня утром в таверне был, там тоже об этом судачат. Несколько капитанов хоть сегодня готовы выйти под началом Питера, другие думают, но вот-вот согласятся. Самое время. Тем более что принц наш такой везунчик.

  – Капитан идёт! Один! – раздался голос вахтенного, и собеседники, оправившись, заняли свои места.

  На пристани появилась знакомая фигура в чёрном камзоле. Сильвер был немного бледен, но двигался быстро и уверенно.

  – Поговори с ним, Питт, – ободряюще произнёс шкипер, – вы же друзья. Уверен, что он прислушается к твоим словам.

  Поднявшись на квартердек, капитан кивнул встречавшим его офицерам и сделал знак  Вольверстону, неожиданно появившемуся на палубе:

  – Привет, ребята! Нэд, зайди ко мне.

  – Держись, Питт, не дрейфь, – шепнул Стилл на ухо Уоллесу, едва остальные офицеры разбрелись по своим постам, – потолкуй с ним по-дружески. Удачи тебе!

  Стилл отечески похлопал квартирмейстера по плечу и отошёл к фальшборту. Питт, осторожно спустившись вниз, направился к капитанской каюте. Дверь была не заперта, и проголодавшийся Уоллес ощутил пряный аромат свежесваренного кофе с корицей. Стараясь остаться незамеченным, Питт заглянул внутрь. Нэд, уютно устроившись на диване, наслаждался крепким напитком. Сильвер был бледен и нервно прохаживался взад и вперёд, заложив руки за спину.

  – Ну что? Успокоился немного? – раздался приглушённый голос старого вояки.

  Капитан остановился и поднял глаза. Питт тут же отпрянул, но Сильвер, видимо, даже не заметил приоткрытой двери каюты. Он развернулся и сел рядом с  Вольверстоном, обхватив голову руками.

  – Послушай, Нэд, – едва слышно прошептал он, – Неужели я больше её не увижу?

  Нэд отечески обнял юношу и похлопал его по плечу.

  – Не стоит мучить себя напрасно. Она замужем, супруг пользуется влиянием при дворе. Что тебе ещё надо?

  – А вдруг она несчастна? Может быть..., – капитан поднял голову и взглянул на  Вольверстона. Питт затаил дыхание. Из своего убежища он не мог видеть выражения лиц собеседников, но услышанное придало мыслям совсем иное направление. «Неужели это про Арабеллу?» – подумал он, – «значит, он нашёл ей мужа?».

  Обуздав ревность, удушливым комком подступавшую к горлу, квартирмейстер приоткрыл дверь. Петли тихо скрипнули, но собеседники, казалось, не слышали ничего вокруг.

  – Не подвергай риску ни себя, ни её. Думаешь, кто-нибудь пойдёт с тобой в этот рейд? Не испытывай терпение команды, как тогда, с испанкой. Делом надо заниматься.

  – А рейд на Кадис? Говорят, Дрейку это удалось?

  – Они шли в составе королевского флота. А мы? Да, мы сильны, но не настолько. Даже если ты наберёшь ещё с десяток капитанов. Взгляни на их корабли, на пушки! Испанцы перебьют наши суда, и все дела. Лучше подумай о...

  Последние слова заглушил стук чашки, которую Питер с силой опустил на стол.

  – Но, Нэд..., – в голосе Сильвера квартирмейстеру почудились умоляющие нотки.  Вольверстон повернул голову и взглянул в лицо адмирала.

  – Тихо, нас могут услышать... Помни, тебе нельзя испытывать судьбу.

  – А если...

  – Подумай о ней, она же...

  Дверь тихо скрипнула, и голоса затихли. Питт, уже почти высунувший из щели свой любопытный нос, с быстротою трюмной мыши исчез в темноте коридора. Через некоторое время разговор возобновился, но до квартирмейстера уже долетали лишь обрывки сказанных собеседниками фраз.

  – Что ты хочешь предложить ей взамен? Она живёт как королева. Пока оставь её, вот если...

  Голоса вдруг умолкли. Несколько мгновений Питер сидел с опущенной головой, а огромная ручища  Вольверстона покоилась на его плечах.

  – Пойми, даже если ты обманом проберёшься в Кадис, если тебе удастся уйти невредимым, всё равно. Не подвергай её опасности. Представь, что случится, когда при дворе узнают, кем приходится известному пирату герцогиня...

  – Но как мне жить дальше?

  – Будь мудрее, и положись на судьбу. Однажды Бог дал тебе шанс. Верь, и он снова поможет тебе. Ты обязательно найдёшь свою...

  «Значит, они говорят не про Арабеллу», – подумал Питт, – «про кого же? Неужели про миссис Брэдфорд? Но почему тогда Питер так разволновался? Неужели он так привязан к своей тётушке, или...»

  – И потом, – продолжал  Вольверстон, – надо потолковать с Монтеноном. Представь, что случится, если он предложит тебе руку своей дочери? Что делать будешь, капитан?

  Питт замер, изо всех сил напрягая слух. Неужели сейчас он наконец-то узнает всё? То, что или вознесёт его к небесам, или, напротив, низвергнет в бездонную пропасть, окончательно лишив надежды на чудо...

  – Мы с ним уже говорили об этом, – сухо ответил Сильвер

  – И что? Он требовал гарантий?

  – Нет. Он предложил мне...

  Пригнувшись, капитан шепнул что-то на ухо  Вольверстону.

  – А Мари Жермен? Она знает?

  – Он сообщит ей. Она забудет обо мне, как когда-то...

  Чуда не произошло. Разговор прервали донесшиеся с пристани грубые голоса:

  – Эй, принц! Выйди на палубу! Поговорить надо!

  – Что ты там, заснул, что ли?

  – Бездельники, позовите вашего капитана!

  Питт замер, боясь шелохнуться. Ещё несколько мгновений, и сюда явится вахтенный. Сдерживая гулкое биение сердца, квартирмейстер вновь заглянул в приоткрытую дверь. Собеседники встали. Питер по-прежнему был бледен.  Вольверстон приблизился к юноше, обнял его и перекрестил.

  – Иди... Да поможет тебе Господь!

  Питт попятился назад. Спустившись вниз, он спрятался в пороховом отсеке и притворил за собой дверь. Гулкие шаги Стилла неумолимо приближались. Наконец, дверь капитанской каюты тихо скрипнула.

  – Что там за шум, Майкл? – голос адмирала звучал уверенно и твёрдо. Не будь Уоллес свидетелем внезапной слабости Сильвера, он никогда бы догадался о том, что происходило в каюте несколько минут назад.

  – Нортон, Кэрри Джеймс и Хью Мэдстоун. Говорят, у них к тебе важное дело...

  – Чего им надо? – знакомый, насмешливый тон... Будто бы только что не сидел в отчаянии в своей каюте. Питт осторожно выглянул из-за двери. Вокруг по-прежнему было тихо – большинство матросов находились на верхней палубе. Крадучись, квартирмейстер приблизился к лестнице.

  – Не знаю, – донёсся до него голос Стилла, – наверное, всё о том же. Вокруг уже все про Панаму говорят...

  – Ко мне веди, – распорядился капитан, – и пригласи офицеров.

  Сдерживая гулкое биение сердца, Уоллес поднимался по ступенькам. Те же, как назло, скрипели громче некуда.

  – Ну что, Питт, не вышло? – раздался сверху голос вахтенного, – иди к капитану. Разговор будет серьёзный.

  Уоллес медленно поднимался по лестнице. Мысли путались. Сейчас он вновь окажется лицом к лицу с Питером, в сердце которого только что заглянул – тайком, через щель приоткрытой в каюту двери. К горлу комком подкатывало чувство стыда. Но ещё больше, чем эта вполне понятная неловкость, Питта тревожило другое. Что скрывается за ледяной непроницаемостью его синих глаз, за отчаянной удалью дерзкого морского волчонка, за нарочито изысканными манерами высокородного аристократа? Где истинное «я» этого странного юноши, и откуда та душевная боль, отголоски которой только что открылись его взорам? Да и причём здесь миссис Брэдфорд? Неужели он всё же прав в своих подозрениях? Но если так, то... Нет, этого просто не может быть. Питт подошёл к двери каюты. Крисперс уже был здесь и, перекинувшись со Стиллом парой слов, бодро прошествовал внутрь. «Он ничего не знает», – пронеслось в голове квартирмейстера, – «только Нэд и я... Но Нэд, конечно, знает больше. Он знает всё...».

  Вахтенный понимающе взглянул на Уоллеса и незаметно пожал ему руку. «Хорошо хотя бы, что Стилл рядом», – подумал тот, – «есть с кем поделиться».

  – Что с тобой, Питт? – раздался из каюты звонкий голос капитана, – заходи, поговорить надо!

  Квартирмейстер медленно поднял глаза, с усилием оторвав взор от палубных досок. Питер сидел, перекинув через колено затянутую в белоснежный чулок ногу и опершись рукой о спинку дивана. Уверенность и спокойствие на смуглом лице, ироничная улыбка, непреклонный взгляд... Снова непроницаем и твёрд, как скала.

  – О чём мечтаешь, приятель, – хитро прищурился адмирал, – не о панамских ли сокровищах?

  Питт молча кивнул. Откровенного разговора опять не получится, да и будет ли он когда-нибудь? Смогут ли они поговорить по душам, как и положено настоящим друзьям? Раскроет ли ему своё сердце этот человек, истинное «я» которого известно лишь старому Нэду? Но почему именно Нэду? Мысль Уоллеса, завершив очередной виток, вновь вернулась к исходной точке – покрытому мраком прошлому капитана Сильвера. С лестницы уже доносились тяжёлые шаги, и квартирмейстеру пришлось на время оставить свои размышления.

  Вскоре в капитанскую каюту ввалились посетители. Во главе процессии шествовал хмурый бородач Кэрри Джеймс, крепкий рыжеволосый малый сорока лет от роду. Он был без камзола и перевязи, в красной, распахнутой на груди, рубахе. Закатанные до локтя рукава обнажали мощные дочерна загорелые ручищи. По достойным самого Геркулеса ногам билась сабля, рукоятка которой торчала из-за широкого потёртого пояса буйволиной кожи, соседствуя с парой совсем ещё новых пистолетов. Небритый Нортон был на удивление трезв, но настроение его явно оставляло желать лучшего. Единственными новичками в компании были щеголеватый смуглый брюнет Хью Мэдстоун, более похожий на испанца, чем на англичанина и юнга Джеймса – вертлявый белобрысый парень шестнадцати лет от роду. Да и их Питт уже неплохо знал – Мэдстоун, дотоле швартовавшийся близ Багам, прибыл на Тортугу две недели назад, а малец, прибившийся к команде Кэрри, уже месяц как сбежал из таверны дядюшки Жоржа навстречу морским приключениям.

  «Наверняка начнётся разговор о панамском рейде», – вновь вернулся к своим размышлениям Уоллес, – «А Питер? Неужели он пойдёт с этими головорезами? Ведь у него в мыслях совсем другое».

  Непрошенные гости на мгновение остановились и окинули взглядом помещение.

  – Хорошо устроился наш принц, – тихо присвистнул юнга

  Ответом был увесистый капитанский подзатыльник и тычок в бок. Парень умолк и проследовал за лордами, которые, не дожидаясь приглашения, направились к столу.

  Питт искоса взглянул на сидевшего рядом  Вольверстона. Старик был на удивление спокоен. Казалось, он был даже рад визиту нежданных гостей, вовремя отвлёкших адмирала и от мрачных дум, и от навязчивого желания броситься в атаку на хорошо укреплённый испанский порт. Вновь попытавшись поднять глаза на Питера, квартирмейстер вдруг ощутил, что неведомая сила будто приковала его взор к зелёному бархату стола. Он слышал лишь его голос – уверенный и твёрдый:

  – Садитесь, господа, с чем пожаловали?

  – Да вот, один вопрос хотим обсудить, – начал было Мэдстоун, но Джеймс перебил его

  – Не тяни, Хью, давай сразу к делу...

  Начавшийся в каюте разговор помог Питту справиться с охватившим его поначалу чувством неловкости, и он с неподдельным интересом принялся наблюдать за гостями. Кэрри Джеймс нетерпеливо поглядывал по сторонам, подперев щёку мощной ручищей. Весь облик Нортона говорил о том, что он согласился прийти к своему давнему обидчику, лишь уступив требованиям собственной команды. Молодой амбициозный Хьюго Мэдстоун старательно копировал каждый жест Сильвера, видимо, пытаясь придать своему облику черты аристократичности. Вот только получалось у него это весьма неловко, поэтому юнга Джеймса во все глаза пялился на капитана «Искателя», то и дело прыская в кулак.

  Питер взирал на развернувшееся перед ним зрелище с лёгкой полуулыбкой на устах. Казалось, он намеренно выжидал, пока посетители раскроют свои карты. Но вот они с Нэдом обменялись быстрыми взглядами, и в глазах адмирала мелькнули хитрые искорки.

  – Понимаю, о чём Вы, господа, – кивнул он

  – Значит, ты согласен? – горячился Джеймс, – надо выходить в море – время не в нашу пользу.

  – Что ты предлагаешь, Керри? – насмешливо парировал адмирал, – отправиться к Рио Чагре на твоей «Фортуне» с её старыми пушками? Думаешь, этот рейд – прогулка по Пэлл Мэлл в золочёной карете? Знаешь, сколько времени Морган готовил панамский поход? Шесть месяцев, если не больше.

  – Но я слышал, что ты, – осторожно начал было Мэдстоун.

  – Провожу разведку, не более того.

  На мгновение адмирал замолчал, внимательно всматриваясь в удивлённо-разочарованные лица собравшихся в каюте моряков. Но затем хитро улыбнулся, встал и продолжил, медленным шагом прохаживаясь по каюте:

  – В одном вы всё же правы, ребята. У нас времени меньше, чем у Моргана. Обстановка при дворе сложная, так что вице-король или Президент Аудиенсии вряд ли будет назначен раньше, чем месяца через три. За этот срок де Лагуна соберёт всё в подвалах своей резиденции. Выходить в море надо не позднее, чем месяца через полтора, пока золото ещё не вывезено в Пуэрто-Бельо.

  – Значит, решено? – буркнул Нортон, который, видимо, испытывал горячее желание поскорее убраться из этой роскошной каюты, где безраздельно царствовал его обидчик.

  – Взгляни лучше на свою «Ласточку», – холодно осадил его Сильвер, -думаешь, она сможет выдержать этот поход? Сколько у вас пушек, мушкетов? А ты, Мэдстоун? Твой «Искатель» неплох, но маломощных орудий явно недостаточно.

  – Ты хочешь сказать, – начал было Мэдстоун, но Питер жестом остановил его. Встав с места, он подошёл к висевшей на стене карте. На узком Дарьенском перешейке то тут, то там красовались странные знаки, видимо, нанесённые рукой адмирала.

  – Кто из вас был в Панаме? – обратился он к собеседникам, – или хотя бы добирался до Рио-Чагре?

  Воцарившееся в каюте молчание было красноречивее любых слов. Капитаны нервно переглядывались между собой.

  – Нужен проводник, иначе мы увязнем в болотах или нарвёмся на испанские посты. К тому же для длительного перехода необходимы каноэ и запас продовольствия. Я несколько раз делал вылазки, но не спускался ниже Крус-де-Хуан-Гальего.

  – Подумаешь, – рассмеялся Нортон, – возьмём кого-нибудь из местных. Сам знаешь – ткнуть в бок мушкетом – сразу разговорчивее станут

  – Может быть, – холодно заметил Сильвер, – но проводник всё равно нужен.

  – А по мне, – воскликнул Керри Джеймс, стукнув кулаком по столу, – надо ввязаться в драку, а там – будь что будет.

  – Нет, так дела не делаются. Знаешь, что говорил когда-то Джеймс Стюарт? Морская война требует не только храбрости, но и точного расчёта.

  – Что ты хочешь сказать?

  – Мне нужна ещё неделя, чтобы принять окончательное решение.

  – А нам что делать? Сидеть на берегу и ждать, пока нашего принца осенит вдохновение? – ехидно рассмеялся Нортон

  – Готовить корабли, – невозмутимо парировал Сильвер, – закупать пушки, мушкеты, проверить орудийные канаты. Успех состоит из мелочей, и не мне вас учить...

  – Легко тебе говорить, – с горечью огрызнулся Нортон, – а мне даже на парусину хорошую не хватает.

  Питер хитро прищурился.

  – Насчёт этого не беспокойтесь, господа. Мы с губернатором сегодня обо всём договорились.

  В воздухе вновь повисла пауза. Гости удивлённо переглядывались между собой. Не в меньшем недоумении были и офицеры Сильвера. Странные действия адмирала наконец-то обретали смысл. Многодневное, казалось бы, бесцельное крейсирование вблизи Пуэрто-Бельо, странные ночные отлучки Питера, его почти двухнедельное отсутствие на судне, долгие допросы испанских офицеров и странный интерес адмирала к интригам мадридского двора. Все эти составные части дотоле рассыпанной мозаики наконец соединились в единую и вполне понятную картину. Да, Питер определённо думал о Панаме, и думал вполне серьёзно. Но что-то постоянно мешало ему, не позволяя принять окончательное решение. «Что это было – безумная мысль о захвате Кадиса, осторожность, или... Почему он ни с кем не делился своими планами», – размышлял Уоллес, глядя на ошарашенные лица сидевших в каюте лордов.

  – Так значит, де Монтенон согласился быть арматором? – наконец-то выдавил из себя Нортон

  – Не совсем, – довольно улыбнулся адмирал, – он взял на себя лишь половину расходов, остальная половина – на мне. Дело слишком рискованное – даже Морган, и тот не смог захватить панамские сокровища... Итак, если Вы не против моего участия ещё и в качестве арматора, то детали можете обсудить с моим квартирмейстером.

  Смутившийся Уоллес вдруг оказался в центре всеобщего внимания. Надо заметить, что квартирмейстер приложил все возможные усилия, чтобы скрыть собственное удивление. С видом человека, до мелочей осведомлённого о деталях предстоящего рейда, он молча кивнул капитанам.

  Наутро Сильвер вновь отправился к губернатору. Вернулся к полудню, в компании долговязого тощего субъекта лет семнадцати. Незнакомец был высок ростом и необыкновенно бледен и тощ. Видавший виды домотканый коричневый камзол болтался на нём, словно костюм Санчо Панса на Дон Кихоте. Да и сам юноша вполне мог бы послужить праобразом знаменитого Ламанчского рыцаря.

  – Позови офицеров, Питт, – кивнул он подошедшему Уоллесу, – у меня новости о Панаме

  Вскоре команда была в сборе, и капитан представил своего гостя.

  – Патрик Дастин, бывший матрос фрегата «Удача», – представил его Сильвер. Щёки молодого человека залил бледно-розовый румянец.

  Уоллес с недоверием взглянул на незнакомца. Что-то в его облике было не так, но что? Почему Сильвер так благоволит этому странному субъекту?

  – Мистер Дастин, – с любезной улыбкой произнёс Сильвер, – надеюсь, Вы понимаете, что я должен посоветоваться с офицерами. Расскажите нам всё, что знаете.

  Дастин вновь покраснел, опустил глаза и неуверенно шагнул вперёд.

  – Наш фрегат захватили испанцы. По пути многие умерли – кто от голода, кто – от холеры. В живых остались лишь я, да ещё четверо. Они привезли нас в Пуэрто-Бельо, а потом отправили в Панаму. Я и ещё два англичанина стали рабами на плантации, а Солсбери с дочерью...

  – Солсбери? – Сильвер вскочил с места, – ты уверен?

  – Да, капитан, – будто оправдываясь, произнёс Дастин, – с нами были граф Солсбери и его дочь. Они в замке у президента. Не знаю, живы ли они. Солдаты говорили, что поначалу президент предлагал им целое состояние, но потом запер в башне. Наверняка они уже с голода умерли.

  – Не врёшь?

  – Зачем мне врать? Мне бы домой добраться – и так чудом жив после таких приключений.

  – Что было дальше?

  – Однажды мне удалось обмануть надсмотрщика и бежать. Почти две недели я шёл, питаясь только тем, что удавалось добыть – листьями, травой, червями. Я вышел к реке ия побрёл вдоль берега, проводя ночи в болоте, укрывшись лишь вот этим камзолом. Потом нашёл какую-то шлюпку и вышел в море. Хотел добраться до английских колоний. И тут мне встретился Нортон на своей «Ласточке». Он-то и доставил меня сюда.

  Питт с недоверием покосился на Дастина. Нет, этот долговязый не зря внушал ему подозрения. Так значит, Нортон... Может, это Уайт ищет возможность отомстить Сильверу за поражение? Но Питер, казалось, уже принял решение.

  – Вы хорошо знаете эти места?

  – Конечно, ведь я столько скитался, не зная дороги, думал, что умру от голода в этих ужасных болотах.

  – Отлично, – решительно произнёс Сильвер, – надеюсь, Вы согласитесь быть моим проводником. Я хорошо заплачу, и Вы сможете вернуться в Англию.

  – Договорились, – кивнул ему незнакомец.

  – Теперь к делу. Насколько мне известно, в устье реки Чагре имеется хорошо укреплённая крепость. Сколько там пушек? Как располагаются посты охраны?

  Дастин немного подумал, будто пытаясь вспомнить что-то важное, но затем отрицательно покачал головой

  – Не знаю. Мне это было неинтересно, а часовые меня, слава Богу, не заметили.

  – Есть ли укрепления в лесу? – поинтересовался  Вольверстон

  – Здесь, – юноша указал места расположения постов на развёрнутой на столе карте, – но они плохо укреплены и не представляют опасности. Там обычно хранят запасы продовольствия.

  – Значит, по-Вашему, не стоит нагружать каноэ маисом? – удивлённо произнёс Уоллес, за год квартирмейстерской «службы» усвоивший все тонкости науки тылового обеспечения

  – Зачем, – равнодушно пожал плечами Дастин, – большой отряд легко захватит испанские посты, а там всегда хранится много маиса и есть мелкая живность. К тому же вы всегда сможете подстрелить себе что-нибудь на завтрак – не то, что я, который шёл без оружия.

   Вольверстон нахмурился и многозначительно взглянул на Питта. Несмотря на то, что старый флибустьер поддался общему воодушевлению в отношении панамского рейда, незнакомец ему явно не нравился.

  – А индейцы? Когда-то они перебили много людей Моргана, – поинтересовался Уоллес

  – Теперь они не опасны – ведь всем известно, что у них больше нечего взять. Не тронете их – они тоже не будут стрелять. Да и испанцев они ненавидят ничуть не меньше, чем англичан, – последние слова Дастин произнёс с каким-то странным выражением лица, но собравшиеся не заметили этого.

  – Много ли ценностей в городе?

  – Люди говорят, да – уклончиво ответил незнакомец, – но сам я никогда не видел.

  Вокруг раздались радостные возгласы. Шкипер Крисперс нетерпеливо взглянул на капитана.

  – Ну что, согласен? У нас есть проводник, и мы без труда проберёмся через панамские джунгли. Разве не так?

  Воспользовавшись молчанием Сильвера, будто вспомнивший о чём-то Дастин добавил:

  – По слухам, де Лагуна сказочно богат, и ценности хранятся в подвалах замка. А Солсбери...

  – Хватит болтать, – нетерпеливо перебил его Питер, – я согласен.

   Вольверстон тревожно взглянул на капитана.

  – Ты уверен, Питер? Может, подумаешь? Давай подождём до завтра, поговорим.