Текст книги "Дочь капитана Блада"

Автор книги: Нелли Искандерова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 27 страниц)

  «Будь настойчив, поговори с ним», – тихо шептала ему на ухо упрямая надежда, – «подобное сходство не может быть случайностью...»

  Как не пытался квартирмейстер заглушить в себе это странное чувство, назойливые мысли вновь и вновь возвращались. Но потом на горизонте появлялась очередная испанская эскадра, и капитан отчаянно бросался в бой. Глаза его вспыхивали холодным блеском, а выражение почерневшего от копоти лица становилось жёстким и непреклонным. «Не может этого быть», – думал Питт, вглядываясь в черты друга, среди дыма и канонады забывавшего о грозившей ему смертельной опасности, – «Нет и ещё раз нет... Только представь себе, как дерзко рассмеётся Питер в ответ на твои слова»...

  Нет и ещё раз нет... Но почему же такой болью отозвались в его душе слова портового мальчугана? Почему он вдруг почувствовал, что лучший друг его предал? Да почему же предал? Разве Питер не имел право строить свою жизнь заново? Разве должен он всю оставшуюся жизнь оплакивать погибшую кузину?

  В дверь постучали, и на пороге появился Крисперс.

  – Эй, адмирал-бездельник, вставай! – буркнул он, – Принимай вахту. Питер тебя уже битый час искал – всё найти никак не мог. Они с Нэдом на берег сошли.

  – Опять на целую ночь? – Уоллес сел и сделал вид, что протирает заспанные глаза, стараясь, чтобы шкипер не заметил его волнения.

  – А тебе-то что? Захотел и ушёл – всё равно мы здесь стоим на приколе. Марш на палубу, адмирал!

  Крисперс, дружески похлопав квартирмейстера по плечу, удалился. Питт, как ошпаренный, вскочил со своего ложа.

  Так вот, значит, что! Развлекаться пошёл... А может быть, и вправду...

  Мысли, словно перепуганные птицы, в панике носились в голове квартирмейстера, стараясь перекричать друг друга и громко хлопая невидимыми крыльями. Уоллес сжал руками голову. «Спокойно, Питт», – подумал он, – «главное – не показать волнения. Надо во всём разобраться». Поправив помявшийся камзол и пристегнув саблю, он вышел из каюты и поднялся на палубу.

  Вскоре над островом сгустились сумерки, и свободные от вахты моряки направились спать. Неожиданно на баке раздались громкие крики и брань. Уоллес взглянул в сторону, откуда доносились звуки. Майкл Черри и один из новичков горячо спорили о чём-то, размахивая руками. Питт быстрым шагом направился к ним, но не успел он произнести хотя бы слово, как спорщики выхватили сабли и бросились друг на друга. Пытаясь остановить драчунов, Уоллес прибег ко всем известным ему способам убеждения, но соперники были непреклонны – рассудить их может лишь капитан.

  «Вот что значит счастливый случай», – подумал Питт, – «сегодня я навещу твой дом, дружище Питер. Посмотрим, что ты там прячешь».

  Ещё одно счастливое совпадение ждало его у калитки –  Вольверстона в саду не было. Со всей осторожностью направился Питт по засыпанной песком дорожке. Подойдя к дому, он обошёл его со всех сторон, тщетно пытаясь заглянуть в плотно занавешенные глухими шторами окна. Окончательно отчаявшись найти разгадку, квартирмейстер уже собирался постучать, как вдруг увидел, как в маленьком окошке, выходящем во двор, зажёгся мерцающий свет. Снедаемый любопытством, Питт заглянул в маленькую щёлку между портьерами, и вдруг остановился как вкопанный. За белоснежной кисейной занавеской мелькнул профиль девушки, одетой в белоснежную сорочку. Сердце Питта словно остановилось – профиль, движения, манеры – всё до такой степени напомнили ему Арабеллу Брэдфорд, что он замер, широко раскрытыми глазами уставившись в окно. Девушка быстро развернулась и, видимо поняв, что за ней наблюдают, лёгким движением задёрнула занавес и прикрыла ту самую щёлку, в которую удалось заглянуть любопытному квартирмейстеру.

  Сердце несчастного влюблённого бешено колотилось. Мысли его путались, а надежда, мелькнув на мгновение, тут же исчезла, уступив место бурно вскипавшему в душе гневу. Забыв о терзавших его в течение года подозрениях, Питт недвижно стоял, сжав кулаки и уставившись в плотно занавешенное окно. Так вот, какой он – его друг и капитан Питер Сильвер! Значит он, заставив всех дать страшную клятву не прикасаться к женщинам, сам без зазрения совести нарушал её, предаваясь любовным утехам в компании Арабеллы Брэдфорд. Конечно! Но как он мог так ошибиться! Ища разгадку тайны исчезновения тела погибшей возлюбленной, он просто пошёл не по тому пути... Значит, она действительно жива, а Питер обманул всю команду, и прежде всего его, Питта! Значит, вся его грусть была лишь искусным притворством?

  Но какова она! Отважная, бесстрашная девушка, способная дать фору любому матросу! Почему она позволяет держать себя взаперти? Какую власть над ней имеет её кузен? Квартирмейстер твёрдо решил потребовать ответа на мучившие его вопросы. Развернувшись, он направился к двери и уверенно постучал в неё кулаком. На стук вышел  Вольверстон. Он был спокоен, и в ответ на высказанное в далёких от дипломатического протокола словах требование впустить его к капитану, с нарочитым равнодушием произнёс:

  – Питер сейчас выйдет.

  – Где Арабелла, Нэд? – выкрикнул Уоллес,– Где её прячет этот предатель?

  Квартирмейстер твёрдо решил не откладывать момент окончательного объяснения с тем, кого с полной уверенностью считал сообщником лжеца.

   Вольверстон удивлённо пожал плечами и отечески взглянул на разъярённого квартирмейстера.

  – Что с тобой, Питт? Успокойся, мой мальчик. Ты же знаешь, что здесь нет никакой Арабеллы. Тебе больно слышать это, но ты же знаешь, что она умерла

  Питт сжал кулаки и с трудом сдерживался, чтобы не броситься на собеседника:

  – Хватит лгать, Нэд! Вы спрятали её здесь, и Питер с ней развлекается. Здесь, в этом самом доме! Он – клятвопреступник. Я подниму людей и буду требовать суда.

  – Что за бред несёшь, Питт! – нахмурился  Вольверстон, – ты что, пьян?

  – Я не пьян, Нэд, а вы оба – бессовестные лжецы! Я видел её собственными глазами. Здесь, в этом доме, в одном из окон. Она была в ночной сорочке и держала в руках зажжённую свечу. Увидев меня, она плотно завесила шторы.

   Вольверстон молчал. Внешне спокойный, он стоял в дверном проёме и глядел в лицо разъярённому Уоллесу. Единственный глаз странно поблёскивал в темноте, и во взоре его отражались неуверенность и сомнения. Питт был абсолютно уверен – старый вояка скрывает какую-то страшную тайну. Неловкая пауза повисла в воздухе, но вдруг из глубины дома раздался звонкий голос Питера.

  – Здесь нет Арабеллы, Питт, и ты не мог её видеть

  Капитан вышел из комнаты, широко открыл дверь и стал возле неё, облокотившись на косяк с таким расчетом, чтобы Уоллесу было видно всё, находящееся внутри. Он был в неизменном чёрном камзоле, а щёгольски расправленные кружева служили весомым аргументом того, что их владелец занимался своим внешним видом не менее десяти минут. На перевязи болталась сабля – предмет, в значительной степени затрудняющий галантное времяпрепровождение. Питт удивлённо уставился на капитана. Похоже, он действительно просто сидел у себя в комнате, предаваясь чтению или размышлениям. Но ведь он видел Арабеллу! Видел своими собственными глазами! Неужели он мог так обмануться?

  – Я видел её так же ясно, как вижу тебя!

  Питер молчал. Смуглое лицо казалось совершенно бесстрастным, лишь в глазах появился странный блеск. Разбушевавшийся квартирмейстер несколько раз порывался выхватить саблю, но каждый раз пристальный взгляд капитана будто приковывал его к месту.

  – Ты лгал мне, Питер! Ты обманул нас всех. Зачем ты её прячешь? Ты же знаешь, что она могла бы быть членом нашей команды, а не сидеть взаперти в этом доме!

  Отстранившись от косяка, Питер жестом указал на окончательно открывшийся дверной проём, словно приглашая друга проследовать внутрь:

  – Заходи, Питт. Осмотри всё – комнаты, погреб и всё, что хочешь. Мы с Нэдом будем ждать здесь. Только не забудь проверить, нет ли в доме потайных дверей, которые открываются случайным поворотом ручки или лёгким нажатием руки.

  Капитан грустно улыбнулся, но несчастному ревнивцу было не до шуток.

  – Не раньше, чем ты ответишь за свою ложь и за свой гнусный поступок! – выкрикнул Питт. Выхватив оружие, он вбежал на веранду и бросился на капитана. Реакция Сильвера была мгновенной – сабли скрестились.

  – Будем драться, пока один из нас не умрёт, – прорычал разъярённый квартирмейстер

  – Как тебе угодно...

  Питт яростно нападал, а Сильвер защищался холодно и бесстрастно, намеренно осуществляя лишь те атаки, которые его противник мог отразить.

  – Не смей вести себя как учитель фехтования! – возмущённо крикнул Уоллес, – я вызвал тебя на дуэль и требую удовлетворения!

  – А я и даю тебе это удовлетворение, – усмехнулся Питер, сделав обманный манёвр и легко уколов друга в руку, – разве ты не почувствовал?

  – Прекрати играть со мной в поддавки! – голос Уоллеса срывался от охватившего его гнева, – я сейчас же убью тебя!

   Вольверстон молча наблюдал за схваткой, в которой сцепились двое его лучших друзей. Наконец, поняв, что капитан совсем ослабил оборону, бросился между ними:

  – Прекратите немедленно, иначе произойдёт непоправимое! – и вдруг замолчал, словно испугавшись собственных слов.

  Оба соперника остановились, глядя на старика, единственный глаз которого сверкал гневом.

  Сильвер отшвырнул саблю. Квартирмейстеру ничего не оставалось, кроме как последовать примеру товарища.

  – Что ты хотел сказать, Нэд? – Питт с тревогой взглянул на старого вояку.

  – Если ты убьёшь Питера, то никогда не простишь себе этого! – глухо произнёс  Вольверстон

  – Никогда не буду жалеть, что убил предателя и клятвопреступника! – проворчал всё ещё раздражённый квартирмейстер.

   Вольверстон задумался. Он будто взвешивал в уме то, что имеет право сказать, а что должно остаться в тайне независимо от исхода дуэли.

  – Ты не всё знаешь, Питт, – медленно произнёс он.

  – Что ты имеешь в виду? – с замиранием сердца спросил Уоллес. На лбу его выступил холодный пот. Да, этот старый морской волк точно владеет каким-то страшным секретом, который не может раскрыть никому. Но что это за тайна?

  – Мы с Питером родственники? Мы – братья? Может быть, Арабелла – моя сестра? Или же..., – давние подозрения вновь возникли в мозгу Питта, но, взглянув в холодные глаза прислонившегося к стене адмирала, он осёкся и замолчал. Момент был явно не подходящий – всё это наверняка лишь бред больного воображения. Питер же точно поднимет на смех безумца, высказавшего столь абсурдное предположение.

  Уоллес перевёл взгляд на  Вольверстона. Тот по-прежнему хранил безмолвие.

  – Почему я не прощу себе смерти Питера? Отвечай, Нэд! Не лги мне, хотя бы сейчас скажи мне правду...

   Вольверстон попеременно глядел то на побледневшего Уоллеса, то на по-прежнему невозмутимого капитана. Наконец Питер улыбнулся. Сделав шаг вперёд, он протянул другу руку:

  – Нэд хотел сказать, – примирительно произнёс капитан, – что мы с тобой друзья, и наша дружба бесценна. Мы не должны рисковать ей из-за того, что тебе почудилась тень Арабеллы Брэдфорд.

  – А что же это за женщина была в окне? – всё ещё не веря в произошедшее, спросил Питт

  – Это была Мэри Кэт, – равнодушно ответил Питер, – в её домике нет ванной, а она девушка скромная, и не решалась просить разрешения воспользоваться моей. Сегодня я похвалил её за работу и предложил прибавить ей жалование, а она обратилась с просьбой вместо этого позволить ей иногда принимать ванну из трав. Я согласился, и она тут же искупалась, а затем ушла в свою комнату, чтобы немного обсохнуть. Мы с Нэдом в этот момент были в гостиной. Если бы ты не взбесился как сумасшедший, то сам бы убедился в этом. Заходи в дом, и ты увидишь всё собственными глазами.

  Капитан вновь указал рукой на открытый дверной проём. Питт прошёл через гостиную и направился в спальню. Всё в ней было тщательно убрано, а кровать была застелена шёлковым покрывалом – Питер ещё не ложился спать. Стену над кроватью украшал портрет супругов Брэдфорд. Убранство помещения ничем не напоминало жилище моряка – поверх наглухо закрывающих окно тёмных штор причудливо струились мягкие бежевые занавески, на низеньком резном столике были разбросаны ноты и книги в старинных переплётах, а в мягком кресле покоилась небрежно брошенная лютня. Увиденное немного успокоило квартирмейстера, и он понял причину того, что Сильвер не позволяет никому приходить в его жилище. Здесь он погружался в свой потайной внутренний мир, скрытый от посторонних глаз и так не похожий на мир отчаянного и бесстрашного головореза.

  Уоллес подошёл к окну и выглянул наружу, отодвинув плотно закрытую штору. Нет, это было не то окно, в котором ему почудился знакомый профиль. Внимательно осмотрев всё, включая гардеробную, заполненную дорогими камзолами из бархата и камелота, он опустился на колени и заглянул под кровать, а затем направился в ванную комнату. Там ещё стоял пряный запах трав – наверное, Питер был прав, и Мэри Кэт действительно принимала ванну. Уоллес придирчиво заглянул в каждый уголок, но так и не нашёл в ней ничего, что компроментировало бы его друга. Наконец, убедившись, что и здесь никого нет, он вновь вышел в коридор и заглянул в маленькую каморку. В ней, сжавшись в комочек на низеньком табурете, сидела Мэри Кэт. Питт сразу узнал девушку. Веснушчатое угловатое лицо, светло-рыжие волосы, зеленовато-серые невыразительные глаза, неловкость движений... Разве мог он принять сидевшую перед ним дурнушку за благородную красавицу, тем более, что последняя всё ещё безраздельно властвовала в его сердце? С другой стороны, щёлка между шторами была уж слишком узка... Увидев решительно настроенного посетителя, служанка ещё больше сжалась и тихо задрожала.

  – Можно осмотреть твою комнату, Мэри? – ласково спросил он, пытаясь ободрить перетрусившую девушку

  – Да, мистер Уоллес, – произнесла она, выходя в коридор, чтобы дать возможность Питту обследовать каждый уголок.

  – Скажи мне, Мэри, здесь была какая-нибудь ещё женщина? – сверля глазами испуганную девушку, произнёс Питт

  – Нет, только я, – уверенно кивнула Мэри.

  «Вряд ли она лжёт», – подумал квартирмейстер, – «она такая трусиха, что легко выдала бы себя», и тут же добавил

  – Кто был в ночной сорочке перед окном?

  – Это была я, – простодушно ответила девушка, – Я попросила капитана разрешить мне принять ванну, но как только увидела Вас, я сразу же задёрнула занавеску.

  Питт выглянул в окно. Действительно, именно в нём ему и почудилась Арабелла Брэдфорд.

  «Леди в комнате служанки? Вряд ли это возможно. Хотя, если Питер с ней ведёт себя как тиран – кто знает...» – подумал он, всё ещё прислушиваясь к грызущей его сердце ревности и, решив окончательно прояснить ситуацию, добавил вслух:

  – Можно мне осмотреть твои вещи?

  – Да, мистер Уоллес, – шепнула едва живая от страха девушка

  Питт открыл дверцу гардероба и осмотрел все платья. Белоснежная ночная сорочка с кружевами висела в шкафу. Она была ещё влажной, и от исходившего от неё пряного запаха ароматических трав квартирмейстер почувствовал лёгкое головокружение. Кровь прилила к его лицу, и невозможное вдруг показалось вполне реальным.

  – Какие у тебя отношения с капитаном?

  Неужели некрасивая, но покорная Мэри для Питера лучше, чем не умеющие держать язык за зубами бойкие красотки с Тортуги? Может быть, именно она – дама его сердца?

  – Я его служанка и слежу за домом, – спокойно ответила девушка

  – И только? – удивился Питт, – капитан хотя бы раз домогался тебя? Может быть, ты сама пыталась его соблазнить?

  – Нет, мы с ним почти не разговариваем. Когда он дома, я стараюсь не выходить из моего флигеля, и только сегодня попросила у него разрешения быть в этом доме. Я уже собиралась уходить, когда услышала крики в прихожей. Я честная девушка, господин Питт, и буду принадлежать только тому мужчине, который станет моим мужем.

  – А эта комната? Чья она? – не унимался Уоллес

  – Здесь я живу, когда капитана нет дома. Я каждый день делаю уборку.

  – Можешь поклясться, что всё, сказанное тобой сейчас, правда? – угрожающе спросил Питт, – ты знаешь, что если ты мне солгала, то будешь гореть в аду.

  Девушка спокойно произнесла клятву

  – Мне не за что краснеть перед Богом, – добавила она, кивнув головой на лежавшее рядом с кроватью Евангелие.

  – Знай, Мэри, – продолжал угрожать ей Питт, – Питер дал страшную клятву, что до конца жизни не притронется к женщинам. Поэтому если ты соблазнишь его, то погубишь не только себя, но и его.

  – Я уже сказала Вам, что не собираюсь этого делать, – голос девушки по-прежнему был спокоен, – капитан никогда не женится на простой служанке, а мне нужен лишь тот человек, который станет моим мужем.

  – Ты молодец, Мэри, – ободряюще кивнул ей Питт, – твоему мужу крупно повезёт. Скажи, а есть ли здесь погреб?

  – Я провожу Вас, господин Уоллес

  Они спустились вниз и осмотрели просторное холодное подземелье. В нём никого не было, но Уоллес внимательно исследовал каждый уголок – ревность постепенно утихала, а помещение показалось ему идеальным местом для хранения добычи. Тем более что в этом случае дом должны были постоянно охранять несколько верных ему людей и он сможет узнать обо всех, кто переступит порог этого дома. Чтобы окончательно успокоиться, а заодно и понять, как организовать посты у дома, Уоллес осмотрел сад и флигель Мэри. На узеньких тропинках были следы его ног, а также огромных сапог  Вольверстона и изящной обуви самого капитана. Следы Мэри Кэт были немногочисленны и вели от флигеля в дом. Всё ещё недоумевая, как он мог принять некрасивую служанку за благородную госпожу, квартирмейстер вернулся в прихожую, где его ждали Питер и Нэд. Оба сидели на диване, но  Вольверстон был слегка встревожен, а Питер, по своему обыкновению, спокоен и невозмутим.

  – Ну что, Питт, – улыбнулся он, обратившись к другу, – убедился, что здесь нет Арабеллы Брэдфорд?

  – Да. Но всё же, Питер, поклянись мне, что всё это правда. Я знаю, что ты иногда посещаешь церковь, а значит, ты веришь в Бога и не решишься солгать.

  Сняв нательный крест, Питер ровным голосом произнёс слова клятвы.

  – Клянусь Всевышним Богом, который видит и слышит меня сейчас, что в этом доме никого не было, кроме меня, Нэда, Мэри Кэт и тебя самого. Клянусь, что никто, кроме названных мною людей никогда не переступал порога этого дома с того самого момента, как я приобрёл его.

  – А Мэри Кэт?

  – Она только служанка.

  Уоллес молча глядел в окно. Неужели он ошибся, приняв Мэри Кэт за Арабеллу? Может быть, он просто стал забывать её черты? Или он будет видеть её в каждой встретившейся ему женщине? Да и не только в женщине – ведь он даже Питера подозревал... Неужели это наваждение продлится до конца жизни?

  Пока Уоллес размышлял, забыв, зачем он пришёл в дом к капитану, а тот с непроницаемым выражением лица сидел рядом с ним на диване,  Вольверстон никак не мог успокоиться. Он встал, несколько раз прошёл взад-вперёд по гостиной. Последняя, однако, была слишком мала для того, чтобы прогулка по ней помогла этому верзиле обрести душевное равновесие.

  Наконец он остановился и грозно взглянул на друзей, один из которых только что едва не убил другого:

  – Теперь ты, Питт, поклянись, что никогда в жизни не поднимешь оружие на Питера, – не сводя глаз с квартирмейстера, произнёс он

  – Почему я должен дать такую клятву? – удивился тот, – а Питер? Значит, он сможет пристрелить меня, и я не буду иметь возможности защититься?

  На губах капитана мелькнула едва уловимая усмешка, и он многозначительно подмигнул квартирмейстеру.

  – Питер никогда не причинит тебе зла, – успокоил его  Вольверстон, – разве он не показал тебе это сегодня?

  – Почему же? Что вы оба скрываете от меня? – с нетерпением спросил Уоллес, в голове которого вновь возникли самые невероятные подозрения.

  – Не надо задавать так много вопросов, Питт, – отечески улыбнулся ему одноглазый гигант, – просто поклянись, что никогда не поднимешь руку на своего друга. Неужели тебе мало этого объяснения?

  – Ладно, – нехотя произнёс он, – клянусь никогда не драться с Питером и не поднимать на него оружие. Обещаю всегда защищать его, как защищал бы собственного брата.

  – Учти, Питер, – добавил Уоллес, хитро подмигнув капитану, на губах которого всё ещё играла загадочная улыбка, – взамен ты разрешишь мне использовать твой погребок для хранения наших запасов.

  – Отличная идея, – непонятная квартирмейстеру улыбка исчезла, а Сильвер встал и встряхнул чёрными локонами парика, в считанные мгновения превратившись из таинственного незнакомца в прежнего отчаянного головореза, – конечно, если команда мне по-прежнему доверяет. Кстати, зачем ты ко мне пожаловал? Ведь не затем, чтобы искать здесь Арабеллу Брэдфорд?

  Уоллес коротко рассказал ему о произошедшей на «Арабелле» ссоре, и они немедленно вернулись на корабль, оставив дом на попечение Мэри Кэт. Наутро на общем собрании эскадры он предложил перенести ценности в подземелье дома Сильвера и выставить рядом посты охраны из помощников квартирмейстера. Команды согласились, и с тех пор у одноэтажного строения с апельсиновым садом неизменно дежурили не менее восьми вооружённых головорезов, лично подчинявшихся Уоллесу, а во время выхода основной команды в море к ним присоединялись ещё четверо. Забрав у капитана ключ от подземелья, Питт повесил его себе на шею, не расставаясь с ним даже во время самых отчаянных переделок. Видимо, сей драгоценный предмет оказал целительное воздействие на душевное состояние квартирмейстера, поскольку с тех самых пор призрак Арабеллы Брэдфорд более его не беспокоил.