Текст книги "Основной конкурс (5 конкурс)"
Автор книги: Автор Неизвестен
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)
Пандора и её ящик
Больше месяца мы искали подходящий дом. Айна оказалась редкостной перфекционисткой, и мы пересмотрели с полсотни различных вариантов – начиная от новеньких, с иголочки, особняков, пахнущих свежей краской и распиленным деревом, и заканчивая убогими домами-развалюхами, притаившимися в трущобах старого города. Последние меня заинтересовали – глядя на эти запущенные архитектурные убожества, выстроенные возле пустырей и мусорных свалок, можно было ясно представить, как в своё время внутри гнил труп последнего хозяина, умершего в одиночестве. И гнил он до тех пор, пока встревоженные вонью разложения соседи не вызвали санэпидемстанцию.
Однако Айну эти мрачные склепы не прельстили. И хотя для эксперимента нам требовался дом с историей, откровенно помойные домишки она отмела сразу.
Наконец, спустя долгие недели мучительных поисков, Айна нашла свой идеал – аккуратный коттеджик в пригороде за приемлемую цену. На мой взгляд это было абсолютно серое и унылое жилище, ничем не примечательное. Но Айна буквально влюбилась в этот дом.
– Он превосходен! – щебетала она. – То, что нужно!
Запавший ей в душу особняк стоял в тупиковом ответвлении улицы, крайний в правом ряду. На приусадебном участке расцветали яблони и деловито жужжали пчёлы.
В тот же день Айна уплатила всю причитающуюся сумму и стала гордой владелицей собственного коттеджа в пригороде.
Едва мы получили на руки все документы, как тут же приступили к перепланировке. Айна приглашала декораторов для консультаций и долго ссорилась с ними, объясняя, что именно нам нужно:
– В комнатах не должно быть много света, понимаете? – втолковывала она очередному специалисту по дизайну интерьеров. – Этот дом должен подавлять. Мне нужно, чтобы внутри было тревожно!
Некоторые декораторы качали головами и сразу же уходили. Другие крутили пальцами у виска и только потом сматывали удочки. Пришлось нам создавать проект по крупицам, черпая вдохновение из Интернета. Вскоре мне повезло найти в сети безработного художника по декорациям из Голливуда, и за умеренную плату этот парень набросал нужные нам эскизы и дал множество дельных советов по оформлению интерьера.
Следуя его указаниям, мы уменьшили оконные проёмы, чтобы внутрь попадало как можно меньше света. Для ванной комнаты нам изготовили особый кафель с неправильной геометрией рисунка – в стиле головоломных литографий Моритца Эшера. Тот же узор мы отпечатали на плитке в кухне. Айна штудировала книги по колористике и тщательно выстраивала цветовую гамму помещений, раскрашивая комнаты в неприятные глазу оттенки. При постановке света она вдохновлялась фильмами Дэвида Линча, и много импровизировала, размещая лампы так, чтобы оставлять как можно больше тёмных углов.
А уж когда пришёл черед покупать мебель, Айна разве что не светилась от удовольствия: она сутками пропадала на барахолках, воссоздавая нужный антураж. Вскоре дом заполнился мебелью от подвала до чердака – ни один нюанс не ускользнул. Айна даже картины чуть-чуть неровно повесила – перекос был совсем крошечным, почти незаметным, но он действовал через подсознание, рождая невольный дискомфорт...
Идея поставить эксперимент родилась на вечеринке по случаю юбилея факультета прикладной физики. Там-то я и познакомился с Айной Вейде. Симпатичную девушку привёл на праздник один из молодых аспирантов, и она тут же привлекла моё внимание. Айна выглядела прелестно – высокая, стройная прибалточка с зелёными глазами и густым водопадом каштановых волос.
Узнав, что эта красотка, вдобавок, кандидат наук, и преподаёт студентам социологию я, помнится, удивился. Айна казалась типичной гуманитарной штучкой – что же она позабыла на скучной гулянке технарей-физиков?
Вечеринка, кстати, и правда оказалась паршивой. Тосты, пафос, средненькой руки стол, натужные шутки. Благо, хоть вина и коктейлей хватало в избытке, что, несомненно, скрашивало неорганизованность.
Айну вместе с её спутником усадили за общий стол, как раз напротив меня. Всю официальную часть мероприятия эта очаровательная прибалточка явно скучала. Зато позже, когда уважаемые профессора и доценты порядком захмелели, и веселье приняло более развязный характер, за столиком наконец-то родилась тема, заинтересовавшая Айну Вейде.
Разговор шёл о призраках.
Сперва старый профессор Рост рассказал древнюю студенческую байку о привидении, якобы обитающем в лаборатории холода, затем наш заведующий кафедрой припомнил пару забавных историй о полтергейсте. Слово за слово, и пустой застольный трёп стал принимать однозначно странный характер. Масла в огонь подлила сама Айна, когда с вызовом заявила, что верит в привидений.
Ляпнуть такое в компании физиков – всё равно, что признаться, будто веришь в Деда Мороза. Кто-то из доцентов рассмеялся, а старенький завкаф по-отечески хлопнул Айну по плечу:
– Айна, деточка, но ведь это не научно!
– Есть фотографии. И свидетельства очевидцев.
– Есть фотошоп. И бредни сумасшедших, – отрезал профессор Рост. – Призраков не существует, милочка. Это городская легенда, миф.
Айна отпила немного вина и с вызовом взглянула на оппонента:
– В детстве я лично видела призрака, профессор Рост! – в голосе девушки отчётливо резалась злость. – Или я тоже сумасшедшая?
Рост развёл руками, едва не опрокинув бутылку с вином:
– Человеческая психика весьма многообразна в своих проявлениях. В надлежащем эмоциональном состоянии, в условиях ограниченной видимости... в темноте, или в тумане... можно увидеть, что угодно – было бы желание. Простите, Айна, но я не верю в неприкаянные души, загробную жизнь и прочие мистические байки.
Айна не сдавалась:
– Простите, но вы же физик! Вы изучаете энергию. Почему же призраки не могут быть просто экзотической формой этой самой энергии? Как шаровая молния?
Старый профессор глубоко вздохнул:
– Простите, девушка, я не ослышался? Вы всерьёз сравниваете эти явления? Шаровую молнию описывают десятки научных теорий, и даже есть успешные попытки смоделировать этот феномен. Но ни один физик в здравом уме не возьмётся изучать призраков. Потому что... потому, что это бред собачий!
Последние слова Роста прозвучали излишне резко, и Айна смутилась. Её кавалер – молодой аспирант – явно не собирался поддерживать подругу, вступая в прения со своим непосредственным начальником. Зато это сделал я:
– Мои извинения, профессор, однако идея, что человеческие мысли и эмоции несут с собой энергию, не так уж и беспочвенна. Если принять эту теорию за рабочую гипотезу...
– Да никакая это не гипотеза, Костя! Это фантазирование! – взорвался Рост. – Если мысли несут с собой энергию – измерь её! Тогда нам будет о чём разговаривать.
– На данном этапе это невозможно. Но и отрицать существования такой энергии нельзя. Кто знает, быть может он настолько слаба, что у наших приборов просто не хватает чувствительности?
– Ты сам себе противоречишь! Если эта энергия так слаба, значит она не способна оказать существенного влияние на материальный мир.
– Да. Однако всякая энергия способна накапливаться – как статическое электричество накапливается в объёме диэлектрика. Слабое вырастает в сильное, так всегда бывает. Для нашей умозрительной парапсихической энергии любое замкнутое пространство может стать аккумулятором. Например, обычный дом или комната. И когда этот аккумулятор разряжается...
– Недоказуемый бред, – покачал головой Рост.
– А вот я поддержу Айну и Константина! – неожиданно вступился за нас завкаф. – Человеческие мысли однозначно несут с собой энергию. Особенно женские – факт. Любой женатый человек подтвердит: порой, от женских мыслей мозги вскипают!
Удачная шутка развеяла напряжение в одну секунду, даже профессор Рост расхохотался.
Однако Айна даже не улыбнулась – лишь недовольно покачала головой и попросила своего кавалера долить вина в бокал. Остаток вечера она молчала. А её дивные, ведьмовские глаза мерцали в полутьме ресторана, словно два зелёных стёклышка.
Примерно через неделю, когда я уже и думать забыл об этом разговоре, Айна позвонила и предложила вместе поужинать.
– Хочу обсудить с вами один научный проект, Константин, – туманно выразилась она. – Мне интересно мнение физика.
В ресторан Айна пришла в строгом платье и без грамма косметики на лице, как бы намекая – «будет чисто деловой ужин, никакой романтики не жди». Так оно и вышло.
Весь вечер мы проговорили о призраках: Айна на них будто помешалась. Оказывается, девушка с самого детства была одержима одной идеей: она считала, будто привидений порождает человеческое воображение. Она верила, что призраков можно создать... И при этом вовсе не обязательно кого-то убивать. Достаточно убедить человека, что в доме живут призраки, и они там действительно заведутся.
Я не удержался и рассмеялся:
– Если бы богатое воображение порождало привидений, то под каждой детской кроватью обитал бы целый выводок призрачной нечисти. Я не верю в это.
В ответ Айна поджала губки:
– Вы меня не поняли, Костя. Я не предлагаю вам поверить – я предлагаю поставить эксперимент.
«Эксперимент? О чём она толкует, черт возьми?»
Айна улыбнулась, наслаждаясь моей растерянностью. Пояснила:
– Мы найдём подходящий дом и придумаем ему зловещую историю. Затем приведём в этот дом человека, и заставим его поверить в привидений.
Она выдержала паузу и поинтересовалась:
– Вы в деле, Костя? Все расходы – за мой счёт.
Для ответа мне не понадобилось много раздумывать: я был в деле.
Окончание оформительских работ мы отметили за бутылочкой вина, сидя вечером в яблоневом саду и любуясь тёмным силуэтом особняка, чернеющим на фоне закатного неба. Когда мы только купили дом, яблони цвели. Сейчас на них уже созревали яблоки – пока ещё зелёные и кислые, но они с каждым днём наливались сладостью. Сам не знаю почему, но раскачивающиеся над головой неспелые фрукты казались мне счастливым предзнаменованием. Ведь наш проект тоже зреет – прямо как эти яблоки. Надеюсь, урожай нас не разочарует.
Айна, как и я, прониклась романтичностью момента. Пригубив вина, она сказала, что дому нужно дать имя. Он его заслужил.
Одно-единственное слово всплыло у меня в голове:
– Колыбель?
– А что – звучит! – Айна подняла бокал. – Давай выпьем, Костя. За наш успех!
Наши бокалы встретились в тёплом воздухе, и звон хрусталя прокатился по саду.
В ту же ночь мы с Айной впервые занялись любовью. Липкая темнота Колыбели надёжно укрыла нас в своём чреве, а сквозь распахнутое окно в спальню лился шелест тяжёлых веток, трепещущих на ветру...
Теперь нам оставалось придумать для Колыбели легенду. Здесь наши мнения разошлись. Я хотел что-то простое, скажем, мужа, убившего жену в припадке безумия и повесившегося где-нибудь на старой яблоне в саду.
Айна предложила серийного убийцу.
Всего за полдня она продумала легенду о маньяке во всех деталях, и быт несуществующего душегуба расцвёл живописными красками. Айна оказалась настоящим дьяволом мелких подробностей, сотворив придуманному убийце роскошную биографию. Дай ей волю – она бы о нём книгу написала. Байопик вымышленного людоеда.
Апогеем этого пугающего перфекционизма стал альбом с фальшивыми газетными вырезками, который Айна состряпала за три дня. Большинство заметок она написала сама, отпечатав их на газетной бумаге и искусственно состарив чайной заваркой.
На какую-то долю секунды я и сам поверил, будто в Колыбели раньше жил реальный каннибал, ночной охотник за молоденькими девушками. Детальность истории впечатляла.
Айна нарекла своего убийцу Гурманом. Он ведь так любил запекать своих жертв в громадной духовке, словно свинок, с яблоками во рту...
Наконец-то мы приступили к кастингу: на данном этапе эксперимента Колыбели требовался жилец, способный подпитать своим воображением наш парапсихический аккумулятор. Я дал в газеты объявление о сдаче дома в аренду за смехотворную сумму. Через несколько дней от желающих снять особняк не было отбоя, и мы могли спокойно выбирать идеального кандидата.
Айна сказала, что нужен эмоциональный одиночка, интроверт, человек творческой профессии и нив коем случае не скептик. Мы искали человека, способного искренне поверить в привидений... и нашли его в Станиславе Корнееве.
Стас подходил по всем пунктам. Мрачный молодой музыкант, басист, играющий со своей группой в ночных клубах. Айна побеседовала с ним всего полчаса, после чего позвонила мне и сказала снимать объявления об аренде.
– Мы его нашли, Костя. Он – тот самый. Наша маленькая лабораторная мышка.
В первые две недели мы гитариста не трогали. Решили – пусть сперва обживётся, привыкнет к дому. За своей «мышкой» мы наблюдали через скрытые видеокамеры, вмонтированные в стены ещё на стадии перепланировки. Скрытые микрофоны транслировали звук.
Стас вёл типичную для бас-гитариста жизнь – ночами он пропадал в ночных клубах, возвращаясь лишь под утро. Днём спал. Иногда его терзала бессонница – особенно в дни, свободные от выступлений. В такие периоды Стас ночи напролёт бренчал на гитаре грустные мелодии и заливался пивом.
Дважды он приводил в Колыбель друзей и устраивал вечеринки. Один раз приходила девушка.
В такие моменты во мне, обычно, просыпался стыд, но мотивация учёного всегда пересиливала. В конце концов, мы же не удовольствия ради за ним подглядываем. У нас научный эксперимент.
Айна вообще не воспринимала Стаса как живого человека. Для неё он был подопытным кроликом, не более.
Наконец, когда истекли отпущенные две недели, мы стали капать Стасу на мозги. Мы будили парня по ночам звуками женского плача, доносящимися из подвала. Проникали в дом и перекладывали его вещи, слегка сдвигали мебель, останавливали часы. Айна наняла уличного художника и однажды ночью он нарисовал на воротах Колыбели кровавое граффити с мёртвыми девушками...
Вскоре Айна решила познакомить Стаса с придуманной легендой. Заморачиваться не стала, а просто анонимно отправила ему по почте свой фальшивый альбом с газетными вырезками.
Стас казался непробиваемым. Мы надеялись, что он хотя бы позвонит с претензиями, в стиле «Почему вы не предупредили меня, что раньше в этом треклятом доме жил убийца?!»
Но он не позвонил.
Тогда Айна решила применить тяжелую артиллерию – следующей же ночью она проникла в дом, выпачкала ладонь свиной кровью и оставила множество пугающих отпечатков на ванне, умывальнике и всех зеркалах. Ещё она под завязку загрузила холодильник Стаса сырым мясом – выглядело это точь-в-точь, как на фотографии, иллюстрирующей одну из фальшивых газетных заметок про Гурмана...
Лишь после этой выходки Стас сломался – он позвонил и заплетающимся голосом потребовал объяснений насчёт маньяка и старой истории дома.
Айна деловито извинилась, что не рассказала обо всём сразу и предложили снизить арендную плату вдвое. Стас колебался недолго: парень вовсе не был богачом, и вряд ли бы нашел приличную съёмную квартиру за те же деньги. Ему ничего не оставалось, кроме как остаться.
Два месяца эксперимента пролетели быстро и не принесли результатов: никаких привидений в доме не завелось. К этому времени наши отпуска давно закончились, и работа в университете стала отнимать слишком много сил и времени. Мы уже не могли уделять проекту достаточно внимания.
Айна пребывала в самом скверном расположении духа, остро переживая неудачу:
– Костя, мы что-то пропустили, – постоянно твердила она.
В ответ я всегда пожимал плечами, но Айна этого жеста даже не замечала. Она разговаривала сама с собой:
– Нужен шок. Нечто... радикальное. Нечто, способное убедить человека на все сто. Включить его воображение на полную катушку...
В итоге она так ничего и не придумала. А через месяц Стас сам отказался продлевать договор аренды, и Колыбель осталась без хозяина. Наш амбициозный эксперимент окончательно заглох...
После того, как Стас съехал, мы с Айной почти не виделись. Раньше нас объединял общий пыл и жажда научных открытий, но едва те исчезли – и отношения угасли, словно перегоревший костёр. Остались лишь дружеские кивки и лёгкая взаимная неловкость при случайных встречах в коридорах университета.
Каково же было моё удивление, когда через месяц Айна позвонила мне на мобильный. Едва высветился её номер, как меня охватили дурные предчувствия.
Голос в трубке прорывался сквозь плач:
– Костя! Костя! Слава богу, что я... Помоги! Наш план сработал. Всё получилось. О, господи, Я ЕГО ВИЖУ!
От её истеричного воя у меня волосы на затылке зашевелились:
– Где ты?
– В Колыбели. В подвале... Господи, он меня убьёт. Гурман, он... он меня поймал!
Я припарковался напротив особняка, заглушил мотор и посмотрел через боковое стекло – на Колыбель. В сгущающихся осенних сумерках, проступая сквозь дымку моросящего дождя, дом казался вымершим и давно брошенным. Чернильно-чёрные окна, похожие на паучьи глаза, поблёскивали в полутьме, отражая последний свет умирающего неба. Кровавое граффити с мёртвыми девушками всё ещё краснело на заборе.
Айна там, внутри.
В нашей Колыбели.
Я направился к дому. Ворота оказались незапертыми и впустили меня, надсадно скрипнув несмазанными петлями. Тёмный особняк нависал надо мной подобно могильному камню.
Сейчас слова Айны казались такими реальными... У нас действительно получилось создать призраков! Только выяснилось, что это не так весело, как казалось раньше. На самом деле это очень и очень страшно.
Должно быть, то же самое чувствовала Пандора, когда открывала свой ящик...
В сыром воздухе витал аромат гниющих яблок. Неубранный урожай, на который мы так рассчитывали, теперь разлагался на грязной земле, отравляя воздух...
Входную дверь я нашёл приоткрытой. Иначе и быть не могло... Я вошёл внутрь и мрачная атмосфера Колыбели тотчас ударила по мозгам.
– Айна! – негромко позвал я.– Ты здесь?
Никто не отозвался. Только дверь, ведущая в подвал, как будто... скрипнула.
«Как мы могли быть такими беспечными? Мы же создали чёртов дом с привидениями!»
На подгибающихся ногах я спустился по скрипучей лестнице в подвал. При проектировании мы специально сделали её скрипучей...
Внизу горел один-единственный фонарь, расплескав вокруг себя пятно тусклого света. На бетонном полу я увидел испачканные кровью вёдра и мусорные мешки с чем-то красным внутри. Увидел инструменты Гурмана, развешанные на стенах. Пилы, ножи, скальпели...
Подвал выглядел точь-в-точь, как на эскизах Айны, когда она рисовала сценки из жизни придуманного маньяка. Фантазия обрела плоть.
В этот момент зазвонил телефон, и я едва штаны не обмочил от страха. Звонила Айна:
– Т-ты где? – спросил я, заикаясь.
– У себя дома. За мониторами, наблюдаю за тобой. Послушай, Костя, ты должен немедленно уходить из подвала!
– Что-что? – я не верил своим ушам.
Айна вздохнула:
– Извини за это представление, Костя. Это было глупо. Уходи оттуда!
– Представление? О чём ты говоришь, чёрт возьми!?
– Костя, у нас нет на это времени! Да, после неудачи со Стасом я задумала повторить эксперимент и сообразила: а ведь у меня уже есть человек, готовый поверить, что в Колыбели живут призраки! Это ты, Костя. Ведь ты искренне верил в гипотетическую возможность появления привидений. Более того – ты желал их появления. И я решила использовать тебя в тёмную. Решила, что если позвоню тебе и скажу, что эксперимент удался – ты поверишь мне сразу и безоговорочно. Напитаешь аккумулятор энергией так сильно, как не смог Стас...
– Господи, Айна, да ты больная! Я чуть со страху не помер!
– Костя, ты меня не дослушал! Я оказалась права: эксперимент и правда работает! Ты его только что запустил! У меня что-то не то с камерами наблюдения. Они как будто... сбоят. Выбирайся из дома! Немедленно!
В этот момент дверь в подвал захлопнулась с диким грохотом, испугав меня до полусмерти:
– Айна, это ты делаешь?! Прекрати немедленно!
– Это не я!
Всего три коротких слова, но они вогнали меня в дрожь. Больше всего пугал голос Айны – срывающийся, испуганный ...
Скрипнула первая ступень лестницы. Кто-то наверху щёлкнул выключателем, и фонарь погас, окунув меня в кромешную тьму.
В трубке рыдала Айна:
– Он идёт к тебе! Я вижу его через инфракрасную камеру! Господи, он спускается!
Лестница скрипела под тяжёлыми шагами.
– Прости меня, Костя! – завизжала Айна. – Я не знала... я не хотела!
В этот момент я и сам увидел его...
Гурмана!
Призрачная, светящаяся фигура, скользила ко мне сквозь влажную темноту подвала. В руке фантома мерцал нож для разделки мяса.
Темнота наполнилась вонью сгнивших яблок.
Этого я уже не вынес. И страшно, отчаянно закричал.
– Ням-ням! – плотоядно улыбнулся Гурман, отводя тесак для удара...
–
