Текст книги "Мифы и сказки бушменов"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)

87.  Как Цагн ходил в дом льва вместе с Квамманга и Ихневмоном

Квамманга сказал:

– О Ихневмон, пойдем в дом льва, там нас угостят жареным мясом квагги!

Ихневмон согласился и сказал:

– Хорошо, пойдем.

И Цагн согласился и сказал:

– Давайте пойдем.

Но Ихневмон возразил:

– О Цагн, ты оставайся. Ведь мы собираемся пойти в дом льва, и ты испугаешься львов. Поэтому ты должен остаться здесь.

– Но я хочу пойти с вами, чтобы посидеть там и поговорить с ними. Я потолкую со своим старым другом, – сказал Цагн.

И Ихневмон согласился, он сказал:

– Да, дедушка, так и сделаем.

И вот они отправились. Они наткнулись на следы львов.

– Это следы моих братьев, – сказал Ихневмон. – Вот здесь след одного брата, а вон там – след другого брата. Вот след моего деда, а вот здесь – след другого деда. Они несут мясо квагги.

Квамманга сказал:

– Пойдемте к источнику.

Так они и сделали. Они шли по следу львов.

Ихневмон сказал:

– Вот кровь квагги. Они, должно быть, идут нагруженные. Мы поедим мяса квагги.

Они пришли к водоему. Один из львов встал. Ихневмон сказал:

– Вот моя бабушка поднимается.

Квамманга сказал:

– Вон встала дочь, а там поднимается еще одна старая женщина, ее голова – седая.

А один львенок сказал:

– О Седая Голова! Вон идет Квамманга и с ним Ихневмон.

Тут Цагн стал просить:

– О Ихневмон, положи меня в свой мешок!

Ихневмон остановился и сказал:

– Я хотел, чтобы ты остался дома. Ведь я знал, что ты испугаешься львов.

Цагн снова попросил:

– Положи меня скорее в мешок, о Ихневмон! Быстрее положи меня туда, чтобы львы меня не увидели! Засунь в мешок мои ноги, но не завязывай его. Пусть моя голова будет свободной. А ты клади в мешок мясо для меня. Я буду есть и выглядывать из мешка.

Цагн заговорил снова и сказал:

– Я знаю, ты хочешь, чтобы я сидел тихо.

– Конечно, я хочу, чтобы ты вел себя тихо, – ответил Ихневмон.

Цагн сказал:

– О Ихневмон, ты должен накрыть меня кароссом.

Ихневмон накрыл его кароссом.

Потом Цагн попросил:

– Положи внутрь скорлупу страусиного яйца с водой, чтобы я мог пить.

Ихневмон сделал и это.

Цагн сказал:

– Положи скорлупу возле моей головы, чтобы я мог напиться.

Скорлупу положили возле головы Цагна, и он напился.

В это время к ним подошел львенок. Он заметил Цагна и бросился назад с криком. Он бежал и звал свою мать. Затем львенок вернулся и остановился перед Квамманга. Он смотрел на мешок Ихневмона и увидел глаз Цагна, когда тот выглядывал из мешка, Цагн все выглядывал, и тогда львенок опять закричал, отпрянул и с криком бросился к своей матери. Мать успокоила его, и он замолчал.

– О мамочка, вытащи мне зайчонка из мешка Ихневмона! – стал просить львенок.

Он пошел снова поглядеть на Цагна. Он стоял у ног Квамманга и смотрел на Цагна. А Цагн подмигнул львенку и шепнул:

– Мне бы хотелось вырвать твой глаз.

Львенок с криком кинулся к матери. Мать подошла к ним. Она шла, топоча ногами, так как была сердита. Она наступила на Цагна, чтобы раздавить его.

– Буу, что это такое принесли ко мне? Почему ребенок кричит?

Тогда Цагн выпрыгнул из мешка, схватил перья и взлетел в небо. Ихневмон подбросил его вверх, и он полетел и позвал свой мешок, сделанный из шкурки теленка антилопы каама:

– О дети антилопы каама, приходите!

Он сказал, поднимаясь в небо:

– О сандалии, приходите, вы должны прийти! О колчан, приходи! О каросс, приходи! Шапка, приходи!

Затем он вошел в воду и сказал:

– Ха, поглядите! Мое имя – Цагн! Кто может быть мне равен?

Он вышел из воды, встал на берегу и позвал:

– О дети антилопы каама, подождите меня! О сандалии, подождите меня! О палка, подожди меня! О лук, подожди меня! Тетива лука, подожди меня! Каросс, подожди меня! Шапка, подожди меня! Сеть, подожди меня! Я мокрый, я все еще мокрый, я должен высохнуть.

Мешок из шкуры антилопы каама сказал:

– Этот человек бросил нас, а теперь вот как он заговорил!

А сандалии предложили:

– Давайте уйдем и оставим его, пусть он поговорит с нами в другом месте, потому что он смеется над нами и обманывает нас.

Каросс сказал:

– Мы так и сделаем, давайте так и сделаем.

Но Цагн сказал им:

– О каросс, сиди тут! О колчан, лежи там! О палка, лежи тут! О лук, лежи там! О сандалии, лежите здесь! О шапка, сиди тут!

Он обсох и пошел дальше пешком: вода смыла его перья. Он поднял каросс и надел его. Он подобрал колчан и понес его. Он поднял лук и повесил его на руку. Он сел и надел свои сандалии. Затем он встал и взял палку. Он пошел дальше, пока не пришел домой.

Там он сел и сказал своей жене-даману:

– Мы пошли в дом льва, и лев убил Квамманга.

Он обманул жену, он обманул ее, так как он лжец.

Он также сказал:

– Лев проглотил Ихневмона.

Так он обманул свою жену. Он солгал жене. Его жена сказала:

– Да, муж мой.

Затем они оба обманули дикобраза, жену Квамманга, и она поверила им.

Она встала и вышла. Тут жена Квамманга увидела, что ее муж идет вместе с другими, нагруженный мясом квагги. Она остановилась и сказала:

– Разве не Квамманга и его людей я вижу там? Вон они идут с поклажей!

Тогда жена Цагна встала и тоже вышла:

– Не Квамманга ли идет там с поклажей?

А Цагн все лгал и лгал дальше.

Тогда жена Цагна сказала мужу:

– Ты солгал мне, а я из-за этого сказала неправду жене Квамманга.

Цагн сказал:

– Я знал, что Квамманга придет и принесет мясо квагги.

– Ты сидишь тут и лжешь, – сказала жена Квамманга.

Тут Ихневмон подошел к хижине, положил мясо и сел. Подошел Квамманга, положил мясо квагги, которое он нес, и тоже сел. Он молчал. Он был сердит на деда Цагна. И тогда, раз Квамманга молчал, заговорил Ихневмон.

Ихневмон сказал:

– Цагн попросил меня спрятать его. А львенок подумал, что это зайчонок, и попросил свою мать вытащить для него зайчонка.

Так говорил молодой Ихневмон, сидя там.

Жена Квамманга сказала молодому Ихневмону:

– Я была уверена, что дед обманывает меня. Она была очень сердита, когда сказала это молодому Ихневмону.

И Цагн был сердит. Он улегся.

88.  О том, как Цагна и Квамманга завалило камнями

Однажды Квамманга отправился в гости. Он был вдвоем с Цагном, и они пришли к дому пчел, которые жили вместе с даманами.

Юноша-пчела предложил Квамманга напиться из своей скорлупы яйца страуса, а юноша-даман предложил свою скорлупу яйца страуса Цагну, но налил в нее грязную воду. И Цагн напился из скорлупы дамана. Но, распробовав, что вода грязная, он проклял юношу-дамана.

В это время мать-даман, которая была тогда на своей охотничьей территории, чихнула, и из ее ноздрей выскочили капли крови. И от этого покатились камни. Падая, камни сказали «В-в-в-в-в-в-в», потому что с трудом отрывались: они держались крепко.

Тогда юноша-пчела обратился к своему деду Квамманга:

– Ты должен отправиться к огурцу-гамбро, мать проделала в нем дыру. Войди в нее. Из-за Цагна, который пришел с тобой, этого человека, который всех поддразнивает, камни покатятся на вас. Потому что с тобой пришел этот Цагн, который дразнится.

Квамманга встал. Он благополучно добрался до норы, сделанной в гамбро, и расположился там, а Цагн остался снаружи, потому что он пришел позже. И его забросало камнями. Камни плотно завалили его, а Квамманга остался цел и невредим.

Женщины у них дома сказали:

– Что могло случиться? Нужно послать ворону с куском жира на шее, чтобы она пошла и поглядела, где они.

И ворона с куском жира на шее отправилась. Кусочек жира был очень маленький, и на полпути ворона съела жир и повернула обратно. А маленький кусочек жира до сих пор белеет у нее на шее.

Люди послали другую ворону и тоже повесили ей на шею кусок жира. Она отправилась, но на полпути съела жир и повернула назад.

Тогда люди повесили кусок жира на шею пестрой вороне. И пестрая ворона отнесла жир туда, где был Квамманга. Она добралась до того места, где лежал Квамманга, где его придавило камнями, и стала парить над ним.

– Га! Га! Идет ли Квамманга? Когда ты отправишься? – сказала она.

Тогда заговорил Квамманга, он сказал:

– Иди и скажи людям деда, чтобы они пришли и вытащили меня, так как я проголодался, пока лежу здесь.

И пестрая ворона улетела; у нее на шее до сих пор еще виден жир, который люди тогда ей повесили. Она принесла жир обратно. И люди увидели, что жир еще там, на шее вороны. С тех пор жир навсегда остался у нее на шее. Шея вороны белая – ведь она принесла жир домой. Жир, который был у нее на груди, остался там навсегда – грудь у нее белая, а часть, которая была у нее на шее, осталась белым пятном на шее. Поэтому мы называем ее «пестрая ворона». Мы думаем, что белое оперение у нее на шее покрывает то место, где некогда висел жир.

Слон, жираф и носорог отправились вызволять Квамманга и Цагна. И Кауру, жена Цагна, тоже пошла, и Дикобраз, жена Квамманга. Они пошли, чтобы посмотреть, можно ли их вытащить из завала. Вот почему они отправились посмотреть.

Они увидели, что там навалены камни, огромные камни. Тогда они подумали, что Цагн и Квамманга смогут выбраться, так как камни большие. Жена Квамманга стояла и смотрела – показалось лицо мужа. И она подумала, что Квамманга сможет выбраться, потому что, как только люди сбросили сверху камни, показалось его лицо. Она стояла и глядела, как постепенно показывается тело Квамманга. Она подумала, что людям удастся вытащить его, ведь уже показалось его тело.

Наконец она увидела, что Квамманга вытащили. Она поблагодарила людей за то, что они вытащили Квамманга.

Кауру тоже стояла и смотрела, но Цагна не было видно – камни совершенно завалили его. Поэтому Кауру все стояла и глядела, но не видела его. Когда она поняла, что люди собираются бросить там Цагна, она попросила, чтобы они вытащили его. А люди хотели оставить его там погребенным под камнями. И Кауру принялась просить людей вытащить для нее Цагна – ведь он был ее мужем.

Она сказала:

– Цагн всегда был таким. Он расхаживает, устраивает разные проделки, когда меня нет с ним. Вы должны вытащить его ради меня. Я всегда наставляла его. Я говорила ему: «Ты не должен проказничать, когда ты идешь с Квамманга».

Цагн же поступал так, как будто он не слышал ее. Он продолжал свои проделки в домах чужих людей, хотя она говорила:

– Ты не должен проказничать.

Цагн должен был бы подумать о том, к чему приведет его поддразнивание. А он все дразнился, как малый ребенок; он все играет, как будто он ребенок, а не взрослый. Он ходит в дома чужих людей и проказничает, совсем не думая, что с ним Квамманга.

Поэтому-то, из-за его выходок, и Квамманга завалило камнями. А ведь это только Цагн проказничал, а Квамманга вел себя спокойно. Он понимал, что они в гостях у чужих людей. Поэтому Квамманга вел себя спокойно, он просто разговаривал, он беседовал.

Люди стали разбирать и оттаскивать камни, и вот они вытащили Цагна. Они грубо обращались с ним и ушибли его: ведь они были сердиты на него за то, что из-за него пострадал Квамманга.

Поэтому люди грубо выволокли его из-под камней. Они видели, что причиняют ему боль, потому что камни накрепко зажали его, но они были на него сердиты.

Тогда Цагн стал жаловаться, что у него болит кожа от ударов камней. И Кауру сказала:

– О люди! Прошу вас хорошо обращаться с Цагном ради меня.

А люди хватали камни и отшвыривали их в сторону и тащили Цагна. Цагн стонал, вскрикивал – ведь ему и правда было больно кожу. Он вопил, потому что камнями ему ободрало всю кожу. Он пронзительно кричал.

Прихрамывая, Цагн вместе со всеми двинулся к дому. Он шел, пошатываясь. Люди смазали ему лицо, чтобы облегчить боль, а ему очень хотелось есть. Поэтому он шел и покачивался от голода. Но люди все же смазали ему лицо; они хотели, чтобы его раны исцелились, чтобы он мог спокойно идти вместе с ними и вернуться домой. И он пришел домой.

Тогда его сестра-журавлиха [43]43
  Голубая журавлиха – старшая сестра Цагна (См. также № 78–79, где фигурирует Голубая журавлиха.)


[Закрыть]заплакала от жалости. Цагн был покрыт ранами, и сестра жалела его за то, что он, Цагн, так пострадал. А люди бранили его за его поведение.

Люди бранили его, потому что он не слушал, что ему говорят. Ведь молодой Ихневмон часто говорил с ним. Квамманга говорил молодому Ихневмону, а молодой Ихневмон передавал своему деду Цагну.

Молодой Ихневмон говорил:

– О мой дед! Отец хочет, чтобы я сказал тебе, что мы не должны проказничать в домах чужих людей. Вот что отец велел передать тебе. Но ты не позволяешь нам говорить с тобой об этом, а продолжаешь проказничать в домах чужих людей. Поэтому отец хотел, чтобы я поговорил с тобой и сказал тебе, что ты не должен проказничать в чужих домах. Но ты не хочешь помолчать и не даешь нам поговорить с тобой. Ты ведешь себя так, будто ты никогда не слышал наших слов.

89.  Цагн и протел

Квамманга со своей семьей отправился навестить своих родственников. Он собрался навестить тетку-протела. Цагн сказал, что пойдет с ними. Квамманга сказал Ихневмону:

– Дитя, скажи деду, что мы собираемся навестить тетку-протела.

Молодой Ихневмон сказал:

– О мой дед Цагн! Отец говорит, что мы собираемся навестить тетку-протела, а ее дом не близко, поэтому оставайся дома.

Но Цагн сказал, что он должен быть вместе с Квамманга, он должен сопровождать Квамманга, куда бы он ни пошел.

А молодой Ихневмон сказал:

– Ты должен остаться.

Тогда Квамманга сказал:

– Ну ладно, пусть дед идет с нами, раз он не хочет нас слушать.

И вот Цагн пошел с Квамманга. Они шли, пока не добрались до дома протела. Квамманга попросил свою тетку-протела отдать ему малыша.

Тут подошел к ним Цагн и увидел следы протела.

– Погоди, погоди, внук! Квамманга, должно быть, знает, что здесь протел! – воскликнул Цагн.

Квамманга взглянул на молодого Ихневмона. Он хотел, чтобы тот велел Цагну помолчать.

Молодой Ихневмон сказал:

– О мой дед Цагн! Ты всегда ведешь себя подобным образом, когда приходишь к кому-нибудь в гости.

Затем Квамманга положил на землю свои вещи и сел там.

Цагн спросил:

– Где же эти люди, чьи следы видны здесь?

Квамманга сказал:

– О моя тетка! Выйди и дай мне одного из своих детей, чтобы я мог поджарить его для себя.

Тут тетка-протел вышла, села перед норой и стала смотреть на Цагна – ведь она никогда не видела его раньше. Поэтому она пристально смотрела на него.

Тогда Квамманга напомнил:

– Я просил тебя дать мне одного из твоих детей, чтобы я мог счистить с себя пыль. Ведь ты видишь, что я весь белый от пыли.

А мать-протел сказала:

– О, знаешь ли, мои дети еще не выросли, они еще малы!

Квамманга сказал:

– Что же, ты не видишь, что я весь в пыли? Ведь пыль жжется!

Тогда мать-протел вошла в нору, но долго не выходила. Она раздумывала там, в норе, ей не хотелось отдавать ребенка. Потом она взяла малыша и вытащила его из норы. Он был тощий, и она дала его Квамманга.

Квамманга схватил малыша, разрезал его и положил. Затем он принес хвороста. Он выкопал яму, бросил туда хворост, сверху положил камни и разжег огонь с помощью трутницы. Он подождал, пока огонь разгорится, и опалил малыша протела. Затем он вытащил его оттуда и ободрал с него шкурку. Он подошел к огню, отгреб в сторону угли и положил в яму малыша протела и стал ждать, пока он поджарится.

Затем Квамманга встал, вытащил из ямы тушку, отряхнул ее от углей и положил ее стынуть. А потом он разрезал тушку и отдал сердце Цагну. Они поели. Часть мяса они отложили для женщин, которые остались дома голодными. Затем они вернулись домой.

Цагн был жадный. Поэтому он вернулся обратно к норе. Он подошел к норе, положил свои вещи, набрал хвороста, разгреб угли, подбросил в огонь хвороста, а сверху положил камни, чтобы они раскалились. Он разжег огонь с помощью трутницы, дал ему разгореться. А когда огонь разгорелся, он сказал.

– О моя тетка! Выйди и дай мне малыша, я его разрежу.

Тетка-протел была в норе и не собиралась выходить. Цагн сидел и ждал ее. Он был один – ведь Квамманга ушел домой.

Он снова сказал:

– О моя тетка! Выйди и дай мне малыша, я его разрежу, чтобы счистить с себя пыль.

Тогда тетка-протел высунула голову из норы, а ее туловище оставалось внутри. Она сидела и смотрела на Цагна. И Цагн тоже сидел и смотрел. Он сидел-сидел и сказал:

– Что ты так пристально смотришь на меня? Я хочу, чтобы ты дала мне малыша, чтобы очиститься от пыли.

Тетка-протел не ответила ему. Она взяла маленькую девочку-протела и вытащила ее. Она протянула девочку Цагну, а сама крепко держала ее. Она думала, что, когда Цагн схватит девочку, она в это время попробует схватить его самого. И вот она крепко держала малышку за руку. Затем тетка-протел схватила свободной рукой Цагна и потащила его к огню. Она швырнула Цагна в огонь, тот самый, что он разжег.

Тогда Цагн воскликнул:

– О мои волдыри!

Он хотел вылететь из огня и потому сказал своим вещам:

– Дети антилопы каама! Вы должны идти!

Затем он вылетел из огня и полетел к воде. Увидев, что вода близко, он спустился. Он опустился и шлепнулся в воду.

Он воскликнул:

– О мои волдыри! Вот те на. Огонь, в который мать-протел сунула меня, оказался горячим!

И он вышел из воды, он подобрал свой каросс и набросил его на плечи, он поднял колчан и повесил его через плечо. Он пошел к дому. Он шел и стонал из-за ожогов. Он говорил:

– Хнг, хнг, хнг, хнг!

Так со стонами он добрался наконец до хижины.

Тогда Квамманга сказал:

– Дитя, скажи деду, что я хочу, чтобы он успокоился. Он, кажется, решил, что к тетке-протелу можно ходить снова и снова. А ведь она уже дала нам одного малыша. Мы никогда не ходим к тетке-протелу второй раз, потому что тогда она ведет себя вот так.

Тогда молодой Ихневмон сказал:

– О мой дед Цагн, отец хочет, чтобы ты успокоился. Ведь тетка-протел всегда ведет себя с нами таким образом.

90.  Полосатая мышь и жук

Длинноносые мыши некогда были людьми. Но они не были сильными, и поэтому жук убивал их. А Цагн увидел сон об этом. Тогда Цагн сказал, что юноша-полосатая мышь должен отправиться на поиски пищи в ту часть русла реки, где охотятся длинноносые мыши. Ведь Цагн видел сон, что там вместе с ними находится жук.

И вот юноша-полосатая мышь встал рано утром. Он пошел в ту сторону, где, как говорил Цагн, был жук. А жена полосатой мыши сделала вот что: она вышла из норы и уселась наверху, греясь на солнце, чтобы следить за своим мужем. Тут она заметила, что идет жук.

Она сказала:

– О муж мой, выходи! Ты видишь, сюда идет какой-то человек!

Тогда муж вышел, он вышел из норы.

– Почему это жук ходит здесь?! – спросил он.

Муж-полосатая мышь вытащил две дубинки. А жук вел себя, как обычно, когда он обманывал длинноносых мышей.

Жук сказал:

– Прочь с дороги! Жук бросает!

И он метнул палку – хаббу, пу, пу, пу, пу, пу! – а палка была большая!

Тогда полосатая мышь повторил:

– Жук бросает! Прочь с дороги!

И он бросил в жука дубинку – ксет, те, те, те, те!

А жук сказал:

– Прочь с дороги! Жук бросает!

И жук метнул в него палку – хаббу, пу, пу, пу, пу!

Тогда муж-полосатая мышь сказал:

– Прочь с дороги! Жук бросает!

И он метнул дубинку – ксет, те, те, те, те! – и сбил жука с ног.

Муж-полосатая мышь сказал:

– Я убиваю сам, чтобы спасти моих друзей!

А длинноносые мыши, те, которых убил жук, снова ожили. Они вскакивали и говорили:

– Я здесь! Я здесь!

И они подняли свои кисти. Затем они собрались все вместе и последовали за полосатой мышью. А он взял себе из них еще одну жену.

91.  Почему у гну светлый хвост

Вот что проделывал обычно белохвостый гну: когда длинноносые мыши устраивали охоту на квагг и втыкали пучки страусовых перьев на своей охотничьей территории, чтобы загнать квагг, а потом подстрелить их из засады, он подходил к мыши, которая сидела в засаде, отвязывал тетиву лука мыши, проглатывал тетиву, а вместо нее натягивал свои кишки и затуплял наконечники стрел мыши.

Длинноносые мыши были глупыми людьми. Гну хотел вот чего: пусть мышь схватит свой лук, чтобы выстрелить, и тогда кишки бы разорвались.

И он вставал, шел и срывал пучок травы, делал себе из нее хвост и отправлялся к кваггам. Когда мыши вспугивали квагг и квагги пускались бежать, гну бежал впереди них. Он бежал и смотрел, где мышь устроила себе укрытие из кустарника. Он подбегал туда и топтал укрытие, пока не давил мышь. Мышь погибала, а квагги бежали мимо и убегали прочь.

А гну шел и срывал свой травяной хвост – ведь он был человеком.

Вот так он и делал обычно всякий раз, когда хотел убить кого-нибудь. Он шел и срывал пучок этой травы, которая становилась белой, когда высохнет, и делал себе из нее хвост. Когда он собирался убить кого-нибудь, он превращался в кваггу, приделав себе этот хвост, такой же, как у квагг. Он делал так, когда хотел убить кого-нибудь.

А мыши загоняли квагг, огородив участок пучками перьев, воткнутыми в землю. Гну подходил к мыши и затуплял наконечники стрел мыши. Он отвязывал тетиву лука мыши и натягивал вместо нее свои кишки. Затем он шел, срывал пучок травы и делал себе из нее хвост. Он бежал впереди, он бежал и смотрел, обнаруживал укрытие из кустарника, где мышь сидела в засаде, подбегал. Добравшись до укрытия, он топтал кустарник, пока не раздавит мышь. А квагги бежали туда, где никого не было и мышь лежала мертвой.

Тогда он шел, срывал свой травяной хвост и выбрасывал его.

Цагн увидел об этом сон. Он сказал юноше-полосатой мыши, что тот должен пойти охотиться там, откуда длинноносые мыши не возвращаются. Длинноносые мыши остаются там навсегда, они не приходят домой. Поэтому должен охотиться юноша-полосатая мышь, который не позволит гну снять острия у всех наконечников своих стрел, он должен припрятать часть наконечников стрел и тетиву для лука.

И вот юноша-полосатая мышь отправился охотиться вместе с длинноносыми мышами. Они пошли и обнаружили квагг. Они воткнули пучки страусовых перьев, чтобы загнать квагг. Тут к полосатой мыши подошел гну. Он пришел и снял все острия у наконечников стрел полосатой мыши. Он отвязал тетиву лука полосатой мыши и натянул свои кишки. Затем он встал, взял пучок травы и сделал себе из нее хвост. А юноша-полосатая мышь тем временем вынул новую тетиву для лука, отвязал и бросил кишки гну и натянул новую тетиву для лука. Он вытащил из своего мешка для стрел спрятанные там наконечники и прикрепил их к деревянным стерженькам, которые потом надел на древко стрелы из тростника. А колчан он оставил дома, его стрелы были в мешке для стрел, потому что колчан берут, когда идет дождь.

Юноша-полосатая мышь сделал себе укрытие из кустарника, это было большое укрытие, и его было хорошо видно. Затем он сделал маленькое укрытие из кустарника, которое было совсем незаметно.

Гну бежал и смотрел, и вот он заметил то большое укрытие из кустарника. Он подбежал к нему, а юноша-полосатая мышь выстрелил в него и прострелил ему подмышки. Тогда гну сорвал свой травяной хвост и отшвырнул его. Он пошел, лег и умер, а тем временем юноша-полосатая мышь стрелял из лука в квагг, лежа в засаде, пока квагги бежали мимо него.

Юноша-полосатая мышь был человеком. Этот человек сделал длинноносых мышей своей семьей. Он был умным и поэтому сильным.

Но это Цагн увидел сон, что гну убивает длинноносых мышей и длинноносые мыши не приходят домой.