Текст книги "Мифы и сказки бушменов"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

92.  Ящерица, мыши и Цагн

Отец-ящерица расположился однажды на дереве. Он лежал на покрытом колючками дереве и пел. Вот что он пел:

 
О! О!
Ящерица лежит на колючем дереве.
О! О!
Ящерица лежит на колючем дереве.
 

А дочь ящерицы услышала крик юноши-длинноносой мыши. Тот шел и кричал, преследуя раненую газель.

Дочь сказала отцу-ящерице:

– Эй, перестань! Прислушайся, кажется, там кто-то кричит!

– Погляди и скажи мне, кто там! – ответил отец-ящерица.

Его дочь сказала:

– Ну перестань! Посмотри, похоже, там какой-то человек. Он преследует газель.

Тогда отец-ящерица сказал:

– Эй, кто там! Подойди сюда! Пойди и вытащи из норы мешок для моей дочери – жены твоего брата. Ведь ты можешь видеть тех, кто поет в норе. Ты должен войти и вытащить мешок для своей невестки.

А юноша-мышь ответил:

– Дай мне сначала напиться!

Отец-ящерица сказал:

– Пей из этого мешка для воды [44]44
  Мешком для воды служил желудок антилопы.


[Закрыть].

И юноша-мышь напился из гнилого мешка для воды.

Затем отец-ящерица сказал:

– Вот что ты должен сделать: быстро войди в нору и вытащи мешок для невестки. Когда же ты будешь выходить, поверни голову назад, вот так, как мы, и закрой глаза.

Юноша-мышь вошел в нору, а когда выходил, сказал:

– Поворачиваю голову назад, вот так. Делаю, как ты говоришь.

Тогда отец-ящерица сказал:

– Теперь закрой глаза.

Юноша-мышь закрыл глаза, а отец-ящерица взял палку и ждал, пока выйдет юноша-мышь. Как только тот вышел, отец-ящерица – дзап-п! – ударил его по лицу палкой. Он оттащил его прочь, а потом пошел и спрятал палку. Отец-ящерица направился к газели, бросил в нее дубинкой и убил ее.

Он притащил газель и, пока его дочь разрезала тушу, взобрался на колючее дерево.

– Может, ты сначала поешь, а потом уже влезешь наверх? – спросила дочь.

Отец-ящерица сказал:

– Ты положи для меня еду, я собираюсь поесть.

Затем он снова взобрался наверх и запел:

 
О! О!
Ящерица лежит на колючем дереве.
О! О!
Ящерица лежит на колючем дереве.
О! О!
Ящерица лежит на колючем дереве.
 

Его дочь сказала:

– Перестань! Прислушайся, кажется, там кто-то кричит.

А он сказал:

– Погляди и расскажи мне.

Его дочь взглянула и сказала:

– Там идет какой-то человек, он преследует газель.

Тогда он спросил:

– А он далеко?

Его дочь сказала:

– Нет, он приближается.

– Скажи ему, чтобы шел сюда, – велел отец.

И его дочь позвала:

– Иди сюда, мой отец хочет, чтобы ты подошел.

И юноша-мышь приблизился. Отец-ящерица спустился с колючего дерева и сказал мыши:

– Ты должен войти в нору и вытащить мешок для невестки; ведь ты можешь видеть тех, кто поет в норе. Быстро вытащи мешок для невестки!

И юноша-мышь вошел в нору.

А отец-ящерица сказал:

– Мы всегда поворачиваем головы назад, вот таким образом, мы делаем вот так.

Юноша-мышь согласился:

– Ну, что ж, повернем голову назад, вот так. Как ты скажешь, так и сделаем.

Отец-ящерица стоял наверху, у выхода из норы. Он приготовился и, когда юноша-мышь вышел, он – дзап-п – ударил его палкой по лицу и сбил с ног. Затем он вытащил мышь из норы и положил. Он спрятал палку и отправился за газелью. Он убил газель и притащил ее дочери, чтобы та ее разрезала.

Затем отец-ящерица взобрался на колючее дерево, он лежал, напевая, на колючем дереве. Он слез, поел. Затем снова взобрался на колючее дерево и лежал там, напевая.

Он пел:

 
О! О!
Ящерица лежит на колючем дереве.
О! О!
Ящерица лежит на колючем дереве.
 

Его дочь сказала:

– Перестань! Прислушайся, кажется, там кто-то кричит.

И он сказал:

– Погляди и скажи мне.

И его дочь сказала:

– Там идет какой-то человек, он преследует газель. А ты тут знай веселишься, не можешь помолчать!

Тогда он сказал:

– Перестань! Скорее скажи ему, чтобы он шел сюда, а то он пройдет мимо.

И девушка позвала:

– Иди сюда, мой отец хочет, чтобы ты подошел.

И юноша-мышь подошел и попросил:

– Дай мне напиться!

Отец-ящерица сказал:

– Пей вон из этого мешка с водой.

Юноша-мышь напился из гнилого мешка с водой.

Отец-ящерица сказал:

– Пей быстрее, ты должен быстро зайти в нору и вытащить мешок для невестки, ведь ты можешь видеть, кто поет в норе. Ты должен вытащить мешок для невестки.

Юноша-мышь быстро напился и вошел в нору.

Тогда отец-ящерица сказал:

– Мы всегда поворачиваем головы назад, вот так, мы делаем так, а сами закрываем глаза.

– Ну что ж, повернем голову назад, вот так.

Тем временем отец-ящерица пошел и взял палку. Он подошел и стал у входа в нору, ожидая. Потом он сбил мышь с ног, вытащил, положил и спрятал свою палку. Он направился к газели, подошел и пристрелил газель из лука и притащил дочери. И, пока его дочь разрезала тушу, он взобрался на колючее дерево.

А Цагн увидел об этом сон. На следующий день рано утром он сказал, что юноша-полосатая мышь должен пойти охотиться в том месте, где обычно охотились длинноносые мыши. Они часто не возвращаются оттуда с охоты. И он увидел во сне, что это отец-ящерица убивает длинноносых мышей.

Поэтому, когда рассвело, юноша-полосатая мышь отправился охотиться в те места, где обычно охотились длинноносые мыши.

И вот девушка услыхала крик полосатой мыши. Она сказала отцу:

– Перестань! Прислушайся, кажется, там кто-то кричит.

– Погляди и скажи мне, и я быстро позову его, чтобы он подошел, – ответил отец-ящерица.

Его дочь сказала:

– Там идет какой-то человек, он преследует газель.

Отец-ящерица спустился вниз, с колючего дерева, он сказал:

– Эй, кто там? Иди сюда!

Юноша-полосатая мышь стал озираться, он смотрел в другую сторону.

Ящерица воскликнула:

– Дурень, дурень, ну и дурень! Я его зову, а он смотрит совсем в другую сторону! Эй, ты! Иди сюда!

Юноша-полосатая мышь сказал:

– Подожди! Я убью газель, а потом приду!

Но отец-ящерица сказал:

– Эй, ты! Прекрати! Иди сюда!

Его дочь попросила:

– О отец! Пусть этот человек сначала добудет пищу. Ведь он не похож на тех, которые приходили раньше. Видишь, он не остановился, когда ты его позвал.

Отец-ящерица сказал:

– Неправда! Скоро я и его собью с ног!

Юноша-полосатая мышь пошел и убил газель. Затем он разрезал газель, положил в мешок ногу газели, а потом взял остаток туши и пошел. Он присмотрел место, где ее положить, пошел туда и положил газель.

Отец-ящерица позвал полосатую мышь. Он сказал:

– Скорее войди в нору и вытащи мешок для невестки.

– Сначала дай мне напиться! – ответил юноша-полосатая мышь.

– Нет, сначала войди в нору, ты должен сначала вытащить мешок для невестки, а потом напьешься!

Но тот сказал:

– Сначала я напьюсь, я хочу пить!

Отец-ящерица уступил.

– Напейся из этого мешка и быстро иди в нору! – сказал он.

Но юноша-полосатая мышь прошел мимо гнилого мешка с водой, он нашел новый мешок и напился из него. Затем он встал и завязал мешок с водой.

Отец-ящерица сказал:

– Эй, ты! Ты, кажется, отдыхаешь? Что-то ты не торопишься. Скорее войди в нору и вытащи мешок для невестки!

А юноша-полосатая мышь встал, вынул ногу газели и стал есть. Отец-ящерица сказал:

– Теперь ты, видимо, будешь есть, пока не наешься!

– Да, а что? И вообще объясни мне, почему это я должен сначала лезть в твою нору? – спросил юноша-полосатая мышь.

– Я хочу, чтобы ты быстрее вошел в нору, чтобы вытащить мешок для невестки, а не сидел тут и ел! – ответил отец-ящерица.

Тогда юноша-полосатая мышь встал, подошел к норе и сказал:

– Я не хочу входить, сначала войди ты!

– Прекрати! И входи в нору побыстрее!

– Но я не хочу входить, это ты должен войти первым, ты знаешь, как туда входить!

Отец-ящерица закричал:

– Ну, входи, входи же! Почему ты споришь со мной вместо того, чтобы быстрее войти?!

Юноша-полосатая мышь сказал:

– Как я войду? Ты же видишь, что я не смогу пролезть туда. Вход маленький, и я могу застрять.

Но отец-ящерица говорил:

– Ну, входи же, входи!

Юноша-полосатая мышь замолчал. Он пошел вперед и встал перед входом в нору. Его лопатки мешали ему пройти, и он сказал:

– Ну вот видишь! Ты должен войти, чтобы я поглядел, как ты это делаешь, ты ведь знаешь эту нору!

Отец-ящерица сказал:

– Убирайся! Садись напротив и запоминай, как мы входим. И ты должен посмотреть, что мы делаем, когда выходим оттуда. Слушай, что мы говорим, когда выходим!

И отец-ящерица, извиваясь, вполз в нору.

А девушка пошла и достала палку. Она подошла к юноше-полосатой мыши, дала ему палку. Она сказала:

– Этой палкой он убивал твоих товарищей.

Юноша-полосатая мышь взял палку, он держал ее наготове. Отец-ящерица между тем говорил:

– Голову надо поворачивать назад, вот так. Мы делаем вот так, мы поворачиваем головы назад таким образом. Мы делаем вот так, мы поворачиваем голову назад таким образом.

Он стал выходить из норы и закрыл глаза, а юноша-полосатая мышь ударил его – дзап-п – и сбил его с ног, у самого входа.

– Чтобы спасти моих друзей, я убиваю сам! – сказал юноша-полосатая мышь.

А длинноносые мыши говорили:

– Я здесь! Я здесь!

И они махали кистями, сделанными из хвостов гиен и пучков травы, насаженных на палки, – так они отгоняли мух.

Затем они все вместе взяли газель и понесли ее. Они собирались разрезать ее и дать девушке, чтобы она провялила мясо. Потом они взяли мясо и понесли его домой.

А юноша-полосатая мышь шел рядом с девушкой – ведь он стал ее мужем.

Когда они спускались по холму к дому и жены длинноносых мышей вышли встречать своих мужей, Цагн сказал:

– Поглядите, вы, кажется, думали, что я обманываю вас, а я говорил правду. Поэтому я хочу, чтобы вы посмотрели, как эти люди идут вместе с полосатой мышью. Я ведь говорил вам, что они придут вместе, они и полосатая мышь. И я видел во сне, как идет девушка, рядом с ней идет полосатая мышь. Девушка пришла вместе с полосатой мышью.

93.  Цагн и слоны

Как-то Цагн отправился за медом диких пчел. Он взял с собой маленькую газель, ребенка своей сестры.

Цагн выкапывал мед диких пчел, а маленькая газель сидела наверху, на куче земли, выброшенной из ямы. Мимо проходили слоны, и одна слониха посадила себе на спину маленькую газель и унесла ее. А у норы остался слоненок.

Цагн стоял в норе, доставал мед диких пчел и бросал его маленькой газели.

– Я ем мед, а ты ешь? – спросил он.

Но маленькая газель не ответила Цагну.

Цагн сказал:

– Что случилось? Почему этот ребенок не отвечает мне, когда я спрашиваю его, ест ли он мед, как и я?

И Цагн вынул еще меда. Он спросил:

– Я ем мед, а ты ешь?

Тогда слоненок сказал:

– Курру!

Цагн удивился:

– Послушайте! В чем дело? Мое дитя никогда не говорило так, я не могу понять, что говорит ребенок. Выну-ка я еще меда и выброшу его наружу снова, чтобы послушать, мое ли дитя это разговаривает. Потому что я не понимаю, что это дитя отвечает, оно говорит неразборчиво. Что могло случиться с горлом ребенка? Я должен выяснить все это, и поэтому выброшу-ка я наверх еще меда.

Цагн выбросил из норы мед и спросил:

– Ну, ты ешь мед, как и я?

А слоненок сказал:

– Курру!

Цагн тщетно вслушивался.

– Может, землей поцарапало ребенку горло? Вылезу-ка я и погляжу, что случилось с горлом ребенка.

Когда Цагн вылез из норы, он увидел, что там сидит слоненок, весь засыпанный землей.

Цагн подумал: «Должно быть, это он мне отвечал».

И он поднял свою палку-копалку с насаженным на нее камнем, которой он выкапывал мед, и сбил слоненка с ног.

Затем он сказал:

– Он, должно быть, сидел здесь, а его уши похожи на циновки. Так вот почему я не получал ответа, когда звал свое дитя! – И он убил слоненка.

Слоненок лежал мертвый, а Цагн спрашивал себя, как случилось, что слоненок оказался здесь. Он стал смотреть вокруг и увидел след стада слонов.

Он сказал:

– Должно быть, это стадо увело у меня ребенка. И он повернулся, поднял свой колчан и побежал по следу слонов.

Но потом он сказал:

– Я думаю, мне следует вернуться и отправиться домой. Надо сказать сестре о ребенке, чтобы она знала, что случилось, а то она будет ждать меня.

Он пошел домой и сказал своей сестре:

– Слоны, видимо, забрали ребенка, пока я копал в норе.

А его сестра сказала:

– А разве ты не слышал, как пришли слоны и стояли там над тобой?

Он ответил:

– Я действительно ничего не слышал. Я не слышал слонов, ведь я оставался в норе.

Тогда его сестра сказала:

– Верни мне ребенка! Видно, ты заснул там в норе, поэтому ты не услышал слонов. Ведь ты сам сказал мне, что это было большое стадо, оно пришло туда и стояло над тобой.

И Цагн ответил:

– Сестра моя, положи в маленький мешок мяса мне в дорогу, потому что я хочу пойти по следу слонов и попытаться найти ребенка.

Сказав это, Цагн отправился. И он велел сестре следить за травой, как только начнет дуть ветер. Потому что ветер будет наклонять траву вот так, от дома, пока он будет идти в этом направлении. Ветер будет дуть вот так, и трава будет клониться в эту сторону. А когда он будет возвращаться, ветер будет дуть и наклонять траву в другую сторону, к дому. Это будет восточный ветер, и по нему она узнает, что Цагн возвращается и что ребенок с ним.

Сказав все это своей сестре, Цагн отправился. Он нашел след слонов и пошел по следу. Он поднялся на холм, увидел дома слонов и заметил маленькую газель, игравшую с детьми слонов.

И он обрадовался и воскликнул:

– Вот моя Каттау, мой дружочек! Она играет там с детьми слонов.

Но слоны заметили его, когда он спускался с холма. Слониха вскочила и бросилась к маленькой газели. Она подняла маленькую газель и проглотила ее. Затем она села возле дома и стала ждать Цагна.

Цагн подошел к ней и спросил, где маленькая газель. Слониха ответила, что здесь нет маленькой газели. Но Цагн сказал, что он видел, как маленькая газель играла с детьми слонов, и видел, как слониха проглотила маленькую газель. Слониха должна отдать ребенка его сестры – ведь та сильно бранила его из-за ребенка.

Слониха сказала, что он не должен уносить ребенка, но Цагн ответил, что он собирается вытащить ребенка.

Она сказала:

– Как же ты ухитришься вытащить ребенка?

Цагн сказал:

– Я войду в твой рот.

Но слониха ответила, что она его выплюнет. Тогда Цагн сказал, что заберется ей под ноготь, а слониха ответила, что она его вытащит оттуда.

Пока Цагн сидел и разговаривал, слоны обступили его. Он вошел в пупок слонихи, а слоны кололи его своими копьями. Цагн добрался до маленькой газели, которая была в животе слонихи, и там, внутри, завернул маленькую газель в шкуру и перекинул ее за спину.

А слоны все стояли вокруг слонихи и ждали, когда Цагн будет вытаскивать маленькую газель, чтобы заколоть его до смерти. Цагн разрезал внутренности слонихи на куски, и, пока слоны ждали его у пупка слонихи, куда он вошел, он вышел через ее хобот и взобрался на ее голову с маленькой газелью на спине. А слониха упала мертвой.

Тогда один из слонов сказал:

– Цагн уже вышел, он на голове нашей подруги. И все они побежали и окружили Цагна. Слоны хотели заколоть его до смерти.

Тогда Цагн взлетел вместе с маленькой газелью и сказал:

– Разве вы можете со мной сравниться? Ведь я – Цагн, у которого вы хотели украсть его ребенка. Вы не можете с ним соперничать – ведь он колдун, а вы пытались украсть у него ребенка!

С этими словами Цагн отправился домой.

Между тем его сестра посмотрела на траву – трава клонилась в сторону дома, и ветер дул с востока.

Его сестра воскликнула:

– О люди, глядите! Почему это трава клонится в эту сторону? Ветер дует с востока. Цагн говорил мне, что ветер будет дуть с востока, когда он будет возвращаться, когда он направится к дому. Все так, как он мне говорил, и я вижу по ветру и траве, что он еще ищет моего ребенка. А теперь похоже, что он уже идет домой, теперь все так, как он говорил. Трава клонится так, как он говорил, и ветер дует так, как он говорил. Так все было, пока он приближался, а теперь ветер утих, и трава не шелохнется – верно, он уже близко. Теперь мы должны выглянуть и, наверное, увидим его.

И они увидели, что Цагн идет и несет газель.

И мать маленькой газели сказала:

– Кажется, это идет Цагн.

Она обрадовалась и пошла ему навстречу. Она вынула из шкуры маленькую газель, подняла ее и стала целовать. А Цагн пошел к хижине. Он сел, а мать-газель все целовала маленькую газель и радовалась.

94.  Птица кваи-кваи, Цагн и дети (I вариант)

Некогда птица кваи-кваи была человеком. Кваи-кваи положил детей в сеть. А дети стали петь. Дети остались дома с Цагном, они сунули кваи-кваи в огонь. И они пели о кваи-кваи. Вот что они пели:

 
Мать, мать!
Нас схватил кваи-кваи!
Он собирается убить нас,
Нас, оставшихся дома!
Мать, мать!
Нас схватил кваи-кваи!
Он собирается убить нас,
Нас, оставшихся дома!
 

А дед Цагн сказал:

– Кричите громко, кричите, кричите громко! Кричите громко, кричите, кричите громко!

Он хотел, чтобы дети пели громко.

Матери детей сказали:

– Послушайте! Это кричат наши дети! Кажется, они кричат, что к нам пришел кваи-кваи. Обычно, когда мы уходим из дома и прислушиваемся, они не кричат так, они вообще спокойные, и они не поют. А вот голос деда Цагна, да, мы слышим его. Он говорит низким голосом, а дети поют. Дети говорят тихими голосами, а дед Цагн – низким голосом. Верно, он направляется к нам, он идет и прислушивается, где мы. Давайте вернемся и посмотрим, почему дети поют так. Как будто к ним пришел кваи-кваи, потому-то они и кричат там дома. Мы должны пойти и послушать, что скажет дед Цагн. Он остался с детьми, он взрослый. Давайте пойдем и послушаем, что он скажет.

95.  Птица кваи-кваи, Цагн и дети (II вариант)

Цагн увидел сон, будто пришел разгневанный кваи-кваи и хотел забрать детей. На другой день Цагн сказал людям, что он видел сон, будто кваи-кваи пришел, когда дети играли, и положил детей в сеть. Поэтому он, Цагн, должен остаться с детьми, ведь он взрослый. Он взрослый и мудрый, и он останется с детьми дома – ведь дети неразумны, они ничего не понимают. Кваи-кваи придет, чтобы их зажарить. Поэтому он, Цагн, должен остаться дома, ведь он все понимает. И он вытащит их из огня и сунет в огонь кваи-кваи.

Затем Цагн обратился к детям, он сказал:

– Дети! Поджарьте кваи-кваи, ведь это просто птица.

Дети стали жарить кваи-кваи на раскаленных камнях, вот как они его поджарили. А кваи-кваи пронзительно кричал от ожогов.

И кваи-кваи сказал:

– В-в-в-в-в-в-в, надо всегда смотреть, нет ли Цагна поблизости.

А Цагн сказал:

– Я – Цагн, я здесь! Ты, кажется, решил, что ты так же умен, как и я?! Но я – Цагн! Это я поджариваю тебя! Я – тот, кто умен!

Затем Цагн заговорил с детьми, он сказал, чтобы дети поджаривали кваи-кваи, а не смотрели в изумлении, как он поджаривает кваи-кваи, потому что это всего лишь птица кваи-кваи. И дети поджарили вместе с ним кваи-кваи.

Цагн говорил с детьми, он хотел, чтобы они узнали о кваи-кваи. Ведь кваи-кваи собирался сунуть их в огонь, самого маленького из них. Но он, Цагн, взрослый, и он остался с детьми, он не позволил, чтобы один из малышей был сожжен.

До сих пор его жена часто говорила ему, что он не похож на взрослого, кажется, будто он неразумен. Он имеет привычку надевать перья и улетать в случае опасности, когда ему кажется, что люди собираются убить его. Потом он входит в водоем, вот здесь, напротив хижины. Он выходит из воды, куда он влетел, чтобы обмыть раны, он идет, повесив колчан через плечо, и направляется к хижине.

Молодой Ихневмон закричит, узнав Цагна. Цагн покрыт ранами, он идет домой. И молодой Ихневмон закричит, увидев его.

96.  Как Цагн отобрал овец у клещей

Цагн отправился к жилищам клещей. Они его увидели и стали говорить:

– Что это за человек идет вон там?

А один сказал:

– Это Цагн идет там. Давайте заползем в шерсть овец, а этого малыша оставим присматривать за горшками на огне. Тогда старик, видя, что здесь один ребенок, подойдет к краалю [45]45
  Крааль (у некоторых народов банту) – деревня, состоящая из хижин, расположенных по кругу и обнесенных высоким плетнем (или глиняной стенкой), в центре крааля находится загон для скота, также обнесенный плетнем.


[Закрыть]. А мы будем держать дубинки наготове. Мы послушаем, о чем он будет говорить с ребенком, когда он подойдет. Увидя, что нас нет, он будет расспрашивать ребенка.

Они забрались в шерсть овец. Цагн подошел к ребенку и сказал:

– Неужели у меня такой воинственный вид, что все люди в страхе разбежались, хотя я иду спокойно? Здесь остался только один черный ребенок, он пробует что-то из горшка, а все остальные ушли, оставив его одного дома. И в хижинах больше никого нет.

А люди, забравшись в шерсть овец, внимательно слушали.

Цагн сказал:

– Ну а теперь я положу мой колчан, выну из горшка жир и съем его – ведь люди в страхе разбежались. Ну а что касается этого неразумного ребенка, то вначале я наемся досыта, а потом собью его с ног.

Тут один из клещей упал вниз. Цагн увидел, что он упал, и спросил его:

– Откуда ты взялся?

Но юноша-клещ не ответил, он молча отобрал у него горшок и поставил его на огонь. За ним упала его сестра, затем упал его старший брат и унес горшок подальше. И еще несколько клещей упало возле других очагов. А клещи, оставшиеся в овечьей шерсти, шептались между собой:

– Ну теперь падайте друг за другом.

И вот один высокий юноша-клещ соскользнул вниз возле Цагна. Он сел, держа Цагна за каросс. А его брат соскользнул вниз возле другого бока Цагна. Он тоже подступил к Цагну, схватил его за другой бок каросса и прижал к земле. Тут раздалось «в-в-в-в», и еще один клещ свалился вниз.

Их отец, старый клещ, сидел еще в шерсти. Он сказал клещу, который был с ним:

– Ты пока подожди и держи свою палку наготове. Внизу уже много народа. Люди обступили его со всех сторон. Мы собьем его с ног, а они бросятся его бить.

Цагн отступил назад. Он сказал себе:

– Отодвинусь-ка я немного подальше.

Он потянул за свой каросс, но тот был крепко прижат к земле. Тут старый клещ упал на него сверху и сбил его с ног. И другой клещ свалился на Цагна, прямо ему на плечи, и ударил его дубинкой. Один клещ наскочил на него вот отсюда, с этой стороны, и ударил Цагна в бок. Другой клещ спрыгнул на Цагна сверху и ударил его в другой бок, так что Цагн взвизгнул. Тогда Цагн выскользнул из каросса. А клещи все вместе набросились на него. Он кричал, а они его избивали.

И вот он пошел, он позвал мешок из шкуры антилопы каама. Пришел и каросс. Колчан сам поднялся и пришел. Пришла палка, пришел мешок. Он ушел первым, а его вещи последовали за ним.

Он полетел и влетел в воду, переплыл водоем и вышел на берег. Он сказал детям антилопы каама:

– Подождите меня там, пока я доберусь к вам, чтобы понести вас. Я еле двигаюсь, ведь люди избили меня, и я пойду домой медленно.

И он взял детей антилопы каама, все свои вещи, и понес их. Он медленно направился к дому.

Ихневмон увидел его. Ихневмон сказал:

– Вот идет Цагн, он еле плетется. Кажется, его избили клещи, как они делают всегда. Ведь это сердитый народ. Хорошо, что он вспомнил, что у него есть крылья, – потому только мы сейчас его и видим, но сегодня ночью он будет плохо спать.

Цагн сел и стал рассказывать:

– Люди, к которым я ходил, должно быть, спрятались – ведь я их не видел. А потом они стали появляться откуда-то сверху, они соскальзывали вниз. Они меня избили, а их овцы были в краале.

Ихневмон сказал Цагну:

– Ты пошел в дом, в который не следует ходить. Мимо него просто проходят и идут по своим домам, если их овцы находятся в краале. Потому что эти люди – чернокожие, они имеют обыкновение забивать человека до смерти из-за своих овец. Они забираются в овечью шерсть, и мы их не видим. Но они следят и первыми замечают человека, когда он еще далеко. Они прячутся в овечьих кароссах, свисая оттуда. А потом они начинают падать вниз, набрасываются на человека со всех сторон и избивают его.

Цагн согласился с ним:

– Да, так они и сделали. Один из них сбил меня с ног, а потом попадали вниз другие и избили меня. А я не стал подбирать свою палку и давать им сдачи. Я вскочил, оставив палку, и все мои вещи остались на кусте, а я полетел вон к тому водоему, чтобы смыть кровь. Тем временем колчан пришел туда следом за мной, и все мои вещи тоже последовали за мной.

Ихневмон сказал ему:

– Вот ты сидишь и дрожишь, потому что, получив раны, ты вошел в холодную воду. Ты мог даже умереть, а мы бы и не узнали. А в холодную воду тебе пришлось войти из-за твоих же проделок, которые ты затеял с этими людьми, даже не зная их. Никто не ходит к ним – ведь они пьют кровь. Они – чернокожие, с окровавленными руками. И их дома тоже черные. Это сердитый народ.

Цагн сказал ему:

– О Ихневмон, ты не должен поучать меня – ведь я стар. Если бы мне хотелось посидеть и послушать, я бы тебя послушал. Ты всегда меня бранишь. Но я думаю, что вправе рассердиться. Я больше не хочу сидеть тут и разговаривать, я хочу лечь. У меня болит голова. И ты не должен говорить, что я буду спать плохо, но я действительно болен, я буду мучиться от боли.

Цагн лег спать и накрылся с головой.

Ихневмон сказал:

– Вот ты всегда так.

А Цагн лежит и стонет. Он видит сон, что все дома клещей поднялись и пришли. И овцы поднялись и пришли и стоят перед его домом, а дома клещей – по обе стороны от его домов. Тем временем Ихневмон все еще спит. Когда же Ихневмон проснется, он увидит, что кароссы здесь, все вещи здесь, дубинки, которыми те люди били Цагна, здесь. Те люди спят, но вскоре они почувствуют холод. Они будут спать глубоким сном, им кажется, что они закутаны, но это не так, они остались на холоде. Им кажется, будто они спят в домах, но они проснутся и не обнаружат их. Они не увидят даже следов своих овец – ведь следы ведут вверх, крааль поднимется вверх вместе с овцами.

Затем они обнаружат отсутствие огня – огонь уйдет вместе с домами, и все горшки исчезнут. Тогда те люди не смогут готовить себе пищу, ведь и их ножи уйдут. Этими ножами он, Цагн, будет резать овец, а те люди будут бродить раздетыми, лишившись всего, что им принадлежало. И они будут вынуждены пить кровь, так как у них больше не будет огня, как раньше. С этого времени готовить пищу будут настоящие люди, а эти будут бродить во тьме. Они должны будут существовать тем, что будут кусать других, пить их кровь, и никогда больше не будут есть приготовленную пищу.

Когда Ихневмон проснулся, Цагн сказал ему:

– О Ихневмон, если ты уже проснулся, взгляни, кто там, снаружи, блеет? Кажется, овцы пришли к нам рано утром, когда мы спали.

Цагн спрашивал Ихневмона, а сам лежал, накрывшись с головой.

Ихневмон встал и вышел. Он увидел овец и сказал:

– О люди, вставайте! Вставайте и поглядите на овец, которые стоят в этом краале, что принес мой дед Цагн. Овцы здесь, и дома пришли вместе с ними. Взгляните на эти горшки, которые принес дед. Взгляните на кароссы клещей, теперь мы будем спать, завернувшись в них. Я смогу наконец уберечься от холода, от которого так страдаю. Здесь дубинки, которыми они били моего деда, и я возьму их себе, чтобы я мог бить других. Когда мой дед Цагн возьмет себе дубинку старого клеща, я заберу дубинки моих ровесников, которые помогали своим родителям бить моего деда Цагна.

Тут встала жена Цагна Даман. Она сказала Цагну:

– О Цагн, почему ты увел чужих овец?

Цагн, не вставая, ответил ей:

– Мне кажется, это справедливо, потому что эти люди напали на меня. Они так рассердились, что хотели убить меня. И я почувствовал, что хочу, чтобы вот эти сердитые люди больше не грелись у огня, потому что они побили меня возле своего очага. Теперь они будут вынуждены пить сырую кровь, потому что у них нет огня и они не смогут готовить и жарить мясо. А в этих горшках теперь будут готовить свою пищу жители равнины, потому что у них должен быть огонь. Когда-нибудь потом мы тоже станем как клещи, мы лишимся огня и будем есть что попадется. Ты, Ихневмон, будешь жить на холмах вместе со своей матерью. Она станет настоящим дикобразом и будет жить в норе. А бабушка Даман будет жить в горном логовище – ведь ее имя означает даман. У меня появятся крылья, и я буду летать, я стану маленьким зеленым существом. Ты, Ихневмон, будешь есть мед, потому что будешь жить на холмах. А твоей женой станет тоже Ихневмон.

Жена Квамманга позвала мужа:

– О Ква! Взгляни на овец, стоящих здесь, которых привел Цагн. Нам не обязательно съедать их всех сразу – ведь никто не видел, как они пришли, и люди никогда не узнают, куда они ушли. Овцы поднялись вверх прямо вместе с краалем, в котором они находились. И вещи поднялись вместе с овцами. Овцы пришли с неба и теперь стоят тут. Вещи также пришли с неба и расположились здесь, пока люди спали.

Ихневмон сказал:

– О Цагн, оставь нам только вещи этих людей, а дома пусть останутся у них.

Цагн ответил:

– Разве ты не понимаешь, почему я считаю это справедливым? Эти люди плохо обошлись со мной, они хотели, чтобы я дрожал от боли. И я хочу, чтобы теперь они увидели, на что я способен, и признали это. Они бы накормили меня, чтобы я мог сытым вернуться домой. И я не поступил бы так с ними, если бы вернулся довольный. А теперь, раз они навсегда лишены огня, им придется высасывать кровь. Они будут бродить раздетыми, в одной своей черной шкуре, потому что не смогут найти кароссы. Они всегда будут бродить по ночам обнаженными и станут терпеть муки холода, потому что у них нет домов. Им придется кусать уши зайца, чтобы пить его кровь. Старому клещу теперь всегда придется прокусывать кожу людей и высасывать кровь – ведь у него нет ножа. Клещи станут питаться кровью, они будут настоящими кровососами. И они станут кусать овец. А люди будут искать их в овечьей шерсти, бросать на землю и давить их, этих овечьих клещей.