Текст книги "Русская фантастика 2012"

Автор книги: Наталья Резанова

Соавторы: Марина Ясинская,Михаил Кликин,Александр Золотько,Александр Шакилов,Юрий Погуляй,Сергей Булыга,Александр Бачило,Максим Хорсун,Евгений Гаркушев,Андрей Фролов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 41 страниц)

– Понятно, – кивнул я. – Будем надеяться на удачу и на Белинду.

– Белинда у тебя вообще мастерица на все руки, – льстиво заявил Фил. – Как удачно она изобразила револьверный выстрел в бане!

– Не револьверный. Выстрел из древнего пистолета марки «ПМ». Так указано в картотеке, – проскрипела Белинда. – Но в одном ты прав – я разносторонняя.

Доброе слово и электронному помощнику приятно. Я по общению с Ротором знал, что похвалы для него лучше апгрейда и дополнительного программного обеспечения.

– Спать, – предложила Алиса. – Белинда покараулит.

– Не только она, – хмыкнул Фил, отворачиваясь к стене.

Каюта «Радужного коня» была функциональнее, чем на «Медее», – здесь три койки стояли у трех переборок. В четвертой стене имелась дверь, а небольшой стол располагался посредине. Мне досталось место напротив двери, самое неуютное. Но я уже привык к роли малоценного члена команды. В меня стреляли, я воровал у людей одежду и даже был готов драться с полицией. Вот до чего доводит увлечение панком. Точнее, панкеткой… А еще точнее – прекрасной взбалмошной Алисой.

Я прилег, закрыл глаза и только собрался поразмыслить над причудливыми поворотами своей судьбы, когда меня позвал Ротор:

– Глеб, а Глеб! Не спишь?

– Тебе что, по данным физиологических датчиков не видно?

– В экстремальных условиях да в пограничных состояниях и не поймешь.

– Тогда будем считать, что не сплю.

– С тобой на связь хочет выйти Мэри.

– Какая еще Мэри?

– Толком не пойму. Она представляется помощницей Фила, но шифруется хорошо – не поймешь, откуда сигнал идет. Просит конфиденциального разговора.

– А сам Фил не хочет ко мне обратиться?

– Он действует через Мэри потому, что не хочет, чтобы его засекла Белинда. Она проныра… Может влезть.

– И как мне узнать, что Мэри – его помощница, а не чья-то еще?

– Он подаст знак. Закашляется сейчас.

Фил действительно кашлянул. Тихо, словно во сне.

– Может, он случайно закашлялся? Или это вообще динамик Белинды? Ты не думал над тем, что она нас может проверять?

– Хорошо, сейчас он перевернется на другой бок.

Хакер действительно повернулся ко мне лицом, но не подмигнул, не подал знака, даже глаз не открыл – складывалось ощущение, что он спит.

– Ладно, соединяй меня с Мэри. Только через фильтр, понятное дело.

– Обижаешь, – возмутился Ротор. – Я всегда защищу хозяина и от вирусной атаки, и от удара по нервам.

– Верю в тебя.

Несколько секунд молчания, и у меня в голове раздался милый и нежный, но все же навевающий какие-то порочные ассоциации голосок:

– Привет, Глеб.

– Привет.

– Я Мэри.

– Ротор тебя представил. Ты помощница Фила? Или сам Фил?

– Юридически я никто. И Фил, якобы подававший тебе какие-то знаки, мог попасть под кибергипнотическое воздействие. Мог и не попасть… Но будем считать, что попал. Понял?

– Нет.

– Я использовала Фила как прикрытие, чтобы связаться с тобой.

– Ладно. Ясно. Тогда кого представляешь ты?

– Себя. Так будет выгоднее для всех.

– Для кого – всех?

– Для тебя и для меня. Тебе не хочется просто поболтать с одинокой девушкой? Потратить на нее пять минут времени?

– Не особенно.

– И тебе неинтересно узнать, что я предложу?

Как говорила Алиса, любопытство сгубило кошку, и все же я ответил:

– Допустим.

– Но прежде всего я должна знать ответ на один важный вопрос: ты панк?

Я с трудом удержался от смеха. Не хватало еще лежать на кровати и хохотать. Впрочем, этим никого не удивишь в наше время, когда даже интерактивные шоу редко смотрят на внешних экранах – ведь гораздо проще подключиться напрямую.

– С чего ты взяла?

– Плюешь на законы, задумал диверсию против общества, – пояснила Мэри. – Одежду чужую воруешь. Пиццу с помойки ешь. Водишься с другими панками.

Упоминание пиццы настораживало. Фил не мог знать о пицце. Точнее, он при том эпизоде не присутствовал. Но мог выведать сведения о нашей с Алисой встрече у Белинды или Ротора. Или раскопать какие-то ориентировки полиции с Песчаного Зева.

– Нет, я не панк.

– Зачем тогда помогаешь Алисе? Сколько она тебе платит? Или в деле замешана любовь?

– Вот уж на этот вопрос я точно не стану отвечать неизвестному собеседнику.

Мэри хихикнула.

– Коммерческая тайна? Или личная?

– Ты меня дураком считаешь?

– Нет. Я считаю тебя умным и прагматичным. Нестандартным – потому что только бездари могут без ущерба для психики работать манипуляторами. И хочу спросить: как тебе нравится сумма в сто тысяч гамов?

– Никак.

Если бы в виртуальном пространстве можно было пожать плечами, я бы сделал это. А так лишь аватар мой презрительно поморщился.

– Ясно. Мелочь не интересует. А два миллиона гамов?

– За что ты хочешь мне их предложить?

– Догадайся.

Прямо скажем, простора для фантазии у меня не возникло. Вот Алиса, вот пробирка с вирусом у нее в сумочке. Белинда, которая сторожит, но пока считает меня другом. Силой и хитростью забрать вирус и отдать его кому-то или просто уничтожить. Тогда два миллиона мои. Что самое главное, не исключено, что именно такое развитие событий выгодно всем без исключения. Алиса останется жива, здорова и на свободе. Люди не расстанутся с полезными и удобными имплантами. Разработчики вируса будут спокойны. Никакой катастрофы. Нужно всего лишь предать.

– И все же сформулируй, – предложил я.

– Нужно, чтобы вирус был применен на Земле Вероники, – сообщила Мэри.

Я вздрогнул. Земля Вероники славится своими научными достижениями и технологическим уровнем. Применение вируса антиконнекта здесь наверняка приведет к тяжелым последствиям: серьезным потерям данных, авариям, катастрофам.

– Осуществить эту акцию крайне просто. Тебе нужно лишь отдать команду Ротору, чтобы он сообщил Белинде о твоей мнимой смерти. Вирус будет распылен, Земля Вероники получит то, что заслуживает.

– Нет, – быстро ответил я.

– Хороший ответ, – мурлыкнула Мэри. – Ты прошел проверку, не хочешь причинить вред людям. Значит, ты должен взять пробирку с вирусом и уничтожить, пока этого не сделали другие. И получить за это два миллиона гамов. Логично?

Я помедлил и ответил:

– Логично, но я этого не сделаю.

– Не веришь мне? Деньги на твой счет я могу перевести прямо сейчас. Полная предоплата. Мы верим твоему слову.

– Нет.

– Почему?

– Мне так хочется. Отбой. Команда безусловна.

Ротор фыркнул:

– Зря отказался, Глеб. Но Мэри оставила контакты, мы можем выйти на нее повторно.

– Тебя-то чем подкупили? – спросил я.

– Меня не подкупали. Я лишь трезво оценил выгоды.

– Не все делают с точки зрения выгоды. И не всегда, – ответил я.

Эх, как знать, что Ротор и правда не подкуплен? Как жить, не доверяя своему помощнику? Разве только отключив его – хотя бы и с помощью вируса…

* * *

«Радужный конь» мчался навстречу судьбе, а я все думал о том, как быть. Рассказать о гнусном предложении Алисе? Тогда она сбежит от меня, и мы больше никогда не увидимся. Попытаться припугнуть Фила? Физически я гораздо сильнее его, и здесь, на корабле, его можно прижать или пристукнуть. Однако на корабле существует служба безопасности, они могут откликнуться на вызов хакера сразу и скрутить меня. К тому же, может быть, вовсе и не Фил вел со мной переговоры. Но кто? И где они?

– Не спишь? – Мысленный голос Алисы был почти ласковым. Я бы сказал – неожиданно ласковым.

– Нет.

– Пойдем погуляем?

– Конечно.

Девушка неслышно поднялась с кровати. У меня встать тихо не получилось.

– Вы в душ? – вслух спросил Фил. – Можно с вами?

– Нет, – коротко бросила Алиса.

Мы вышли в узкий коридор. Девушка взяла меня за руку и повела куда-то в глубину корабля.

– Здесь же нет салона, – тихо сказал я.

– Зато есть хранилище для воды. Белинда откроет нам дверь.

Узкий люк вел в помещение, большую часть которого занимал круглый бассейн. Глубина его навскидку составляла метра два, диаметр – метров пять. Желтые лампы зажглись в хранилище при нашем появлении.

Алиса встала на широкий бортик, повернулась, обняла меня. Так непривычно… Склонившись к самому уху, девушка прошептала:

– Фила надо придушить. Сможешь?

Я похолодел.

– Насовсем?

– Лучше бы на некоторое время. Но получится ли?

– Не знаю.

– Во имя великой цели жертвы допустимы. Ведь так? – спросила Алиса.

– Не знаю. Думаю, нет. И я не тот человек, который готов принести эти жертвы.

– А себя бы ты мог принести в жертву?

– Не знаю.

– Ничего ты не знаешь, – прошептала Алиса, теребя мои волосы. – Надо знать. Что-то надо знать, понимаешь? Пей.

Она сунула мне пробирку.

– Не пей, хозяин! – буквально прокричал Ротор. – Не погуби!

– Мы тебя восстановим. Переподключим, – ответил я.

– Сейчас-то ты как без меня, Глеб? Пропадешь!

– Мне без тебя трудно, а без нее нельзя, – ответил я, скручивая пробку. – Молчать и выполнять команды.

Жидкость была сладкой, с горчинкой и имела терпкий цветочный аромат.

– Теперь целуй, – приказала Алиса.

– Но ты же заразишься…

– Я люблю тебя.

– А я – тебя.

Прошла минута. Алиса прошептала:

– Не бойся, ничего смертельного не произошло.

– А как же Земля Вероники? Ты ведь планировала осуществить акцию на Капле Меда.

– Мы не будем выходить из каюты. И Фил не сможет позвать на помощь. Здорово?

– Его тоже придется целовать?

– Можешь на него просто чихнуть.

* * *

Когда мы вернулись, Фил не спал, а скакал по каюте. Скачки его были беспорядочны и слегка пугали.

– Двум другим подсыпал мой сосед в пойло ядовитой белены, – фыркнула Алиса.

– Ты и его? – тихо спросил я. – Заранее?

– Нет. Он просто беснуется.

Фил перестал прыгать и воззрился на нас.

– А? Что?

– Зачем скачешь? – спросил я.

– Делаю зарядку. Очень полезно при малоподвижном образе жизни. Я предполагал, что вы еще пару часов не вернетесь. На твоем месте я бы точно не вернулся.

– Наслаждаться друг другом стоит в меру, – изрекла Алиса.

Умеет же она пустить пыль в глаза! Блефует так, словно мы и правда ходили вместе в душ, а не приняли самое важное решение в своей жизни – решение, которое изменит жизнь всего человечества!

Между тем нужно было действовать.

– Ротор, – позвал я.

– Слушаю, – тон помощника казался ледяным.

– Мне нужно чихнуть.

– Сколько раз?

– Скажем, пять.

– В течение какого времени?

– Пяти минут.

– То есть один чих в минуту?

– Да, но не по распорядку. Случайным образом.

– Хорошо. Сделаю, что смогу.

Тут же в носу у меня зачесалось, и я чихнул. Выходит, импланты еще работают. Ротору вполне под силу возбудить определенные участки коры моего мозга. Да и разговаривать со мной напрямую он пока мог.

– Будь здоров, – сказал Фил. По его тону можно было предположить, что он насторожился. Только по какой причине? Может, у него просто ипохондрия?

– Спасибо.

– Мы принимали ледяной душ, – объяснила Алиса. – Иначе Глеба никак не обуздать.

Я чихнул еще, причем на этот раз мне удалось подобраться к Филу поближе. Хакер вздрогнул и забился в угол.

– Эй, скажи ему, пусть не чихает! – попросил он Алису.

– Как я могу ему запретить? Это непроизвольная реакция организма на неблагоприятные условия. Ты лучше скажи, у нас все спокойно?

– Вроде бы, – не слишком уверенно ответил Фил.

– Нас никто не ищет? За нами не следят?

– В нашем мире любого ищут и за любым следят. Тебе ли не знать? Но пока вроде не нашли.

– А почему я должна знать? – с вызовом спросила Алиса.

– Ты ведь панк. А панки хотят разрушить общество.

– Что за глупости? – удивилась моя любимая. – Панки презирают давление общества на личность и борются против него.

– И ваша организация не хочет свергнуть правительство?

– Организация? – расхохоталась Алиса. – У панков, как и у хиппи, нет никакой организации. Мы за свободу, и мы свободны. Мы протестуем порознь, а общаемся потому, что понимаем друг друга. Но мы не организуем кампаний протеста и не протестуем большой компанией. Потому что большая группа – это организация, а организация подавляет. Настоящий панк всегда одинок. Как яркая птица в полете.

– Чем же вы тогда отличаетесь от хиппи?

– Мы не обязаны всех любить. Любовь, а не война… Как бы не так! Кое-что и кое-кого можно и нужно ненавидеть. И это тоже проявление свободы. А хиппи – серые мыши. Гривастые, грязноватые, вялые мыши.

– А мне казалось, они дети цветов. Апчхи, – встрял я.

– Правильнее – дети грибов, – уточнила девушка. – Стержня в них нет.

В Алисе стержень, несомненно, был – ее решительности мог позавидовать Цезарь, застывший на берегу Рубикона, Кутузов на Бородинском поле или Звягин перед посадкой на Марумбину.

– Мы вышли из субквантового пространства, – сообщил Фил. – Стыковка с орбитальным вокзалом через десять минут. Будем выходить?

– Сколько будет стоять у коновязи «Радужный конь»? – спросила Алиса.

– Полтора часа.

– Нет, никуда не пойдем. Обсудим разницу в воззрениях панков и хиппи. Я надеюсь убедить тебя в преимуществах наших взглядов.

– Апчхи, – подтвердил я.

– Передвинься в угол, пожалуйста, – попросил хакер.

– Хорошо, – не стал спорить я. Вирус уже должен был проникнуть в кровь Фила. Ведь при каждом чихании до двадцати тысяч капелек разбрызгиваются на расстояние в четыре метра. В нашей маленькой каюте эконом-класса их не избежал никто.

Довольный Фил подсел поближе к Алисе – и к двери. А потом произошло то, чего я никак не ожидал. Хакер вдруг закричал:

– Ты мне ответишь за хиппи!

Схватил непромокаемую сумочку с коммуникатором Алисы и кинулся прочь из каюты, захлопнув за собой дверь. Девушка рванулась следом, но не успела – дверь оказалась на замке. Она в отчаянии начала барабанить кулачками по армированному пластику.

– А ты что сидишь? – закричала Алиса спустя пару секунд.

– Да куда он денется? – спросил я. – Глупая шутка…

– Какие шутки?! Он украл вирус!

– И что? Ты боишься, что он применит его на Земле Вероники?

– Он – единственный обладатель штамма! Мы с тобой пили из другой пробирки!

* * *

Интересные дела… Алиса в очередной раз провела меня. Хотела проверить, и что из этого вышло? Мы остались в дураках.

Но Филу-то зачем вирус? Не иначе, он хочет его продать или использовать для шантажа. А может быть, он с самого начала был подсадным? Нет, тогда проще было сдать нас подельникам на Комариной Плеши…

Дверь, разумеется, не открывалась. Электронный замок хакер заблокировал.

– Ломай! – приказала Алиса.

Пластиковые двери кают не слишком прочные – инженеры, конструирующие звездолет, экономят на весе, ведь в случае разгерметизации каюта не рассчитана на индивидуальное спасение пассажиров. Но и картонными двери и перегородки не назовешь – металлопластик весьма прочен.

Я ударил ногой в область замка. Пластик спружинил, не похоже было, что замок поддался. Еще удар, еще. Без толку. Я стукнул еще раз, скорее чтобы проверить, насколько плотно держится дверь, – и она распахнулась.

– Белинда подобрала код, – объяснила Алиса. – Помощники Фила не смогли ее полностью блокировать.

– Но он же ее унес…

– Он унес коммуникатор, – вздохнула Алиса. – Неужели ты полагал, что Белинда полностью в нем?

Вообще говоря, так я и думал. Ротор при угрозе отключения имплантов, наверное, попытался бы куда-нибудь перебраться. Современный коммуникатор – вполне подходящее место для интеллекта электронного помощника. Понятно, что резервные модули базируются где-то в Сети, но управляющий центр вполне может обосноваться в коммуникаторе.

– Она подскажет, куда побежал хакер?

– Нет, – ответила Алиса. – Он выбросил коммуникатор сразу же, за первым поворотом. Но Белинда ищет его с помощью систем слежения «Радужного коня».

В узком коридоре мы подобрали коммуникатор, который мерцал тревожным вишневым цветом.

– Вверх, к выходу, – через динамик посоветовала Белинда. – Он надеется высадиться на Земле Вероники. Пробрался к шлюзовой камере.

Мы помчались по трапу, едва не сбили двух пожилых китайцев, которые начали возмущенно кричать на английском.

Коридор, запертый шлюзовой люк.

– Он за люком. Но я не могу его открыть, – сообщила Белинда.

Тут же из динамиков коммуникатора послышался голос Фила:

– Ребята, оставьте меня в покое. Если будете меня прессовать, я просто сдамся властям. И сдам вас.

– Никому ты не сдашься, – ответила Алиса. – Когда звездолет приземлится, Глеб поймает тебя и отберет пробирку. Лучше будет, если ты отдашь ее добровольно, – обойдемся без членовредительства.

– Ну, конечно, отдам. Прямо сейчас, – хихикнул Фил. – Только подождите немного.

– Что ты нес насчет хиппи, перед тем как убежать? – спросил я.

– Пытался ввести в заблуждение твою неповоротливую мыслительную систему, – нагло ответил хакер. – Похоже, мне это удалось. Сейчас я уйду, и вы ничего не посмеете мне сделать. Терминал Земли Вероники оборудован мощными системами безопасности, вы не посмеете меня бить или отбирать мои вещи. Такие деяния строго караются.

– Как знать, удастся ли тебе уйти. Есть самые разные способы задержать человека, – сказала Алиса.

Фил помедлил, потом осторожно предложил:

– А давайте поделим вирус? Половину вам, половину мне?

– Нет, – отрезала девушка. – Похоже, компьютеры полностью выжгли тебе мозги. Ты опасен для общества. Пожалуй, не будет беды, если Глеб выбросит тебя в открытый космос.

– Прикажи Белинде, чтобы она прекратила ломать защиту на двери! – заверещал Фил. – Или я вылью вирус на пол прямо сейчас! И будь что будет!

– Хорошо, – неожиданно согласилась Алиса.

Хакер, похоже, не поверил своей удаче. А потом воодушевился и приказал:

– Отойдите на нижний ярус. Или я применю вирус прямо сейчас. Сюда начали подтягиваться люди. Я уже не один.

– Он говорит правду, – подтвердила Белинда.

– А я сдам тебя в полицию, – пригрозила Алиса. – Сразу же.

– И что? Все мы сядем, Капли Меда ты не достигнешь, произойдет катастрофа, которую не простят никому.

– Ладно, пусть в полицию обращаться нельзя. Тогда я пошлю по твоему следу службу безопасности своего отца. Мы достаточно много о тебе знаем и найдем где угодно.

– Надеюсь, мне удастся затеряться, – ответил Фил. – Я буду иметь достаточную фору.

– Ты понимаешь, что в этом случае твоя судьба – только в твоих руках? – спросила Алиса.

– Естественно. Моя судьба всегда в моих руках.

– Пошли в каюту, Глеб. Пусть наши проблемы лягут на плечи этого парня, – внезапно заявила Алиса. – Белинда, дай трансляцию. Пусть убедится.

Моя любимая взяла меня за руку и повела вниз.

– Зачем? – спросил я.

– Тест, – ответила Алиса. – Я хотела проверить, как ты отреагируешь на ситуацию. Увлечет ли тебя дело, которое казалось тебе сомнительным. И что ты способен сделать ради меня. На самом деле я не знаю, что делать с вирусом. До сих пор не знаю. Пусть Фил попытается выжать из него все, что хочет. Полагаю, в конце концов он его применит. Иначе денег не заработать. А не того ли нам и надо?

– То есть ты умываешь руки? – изумился я.

– Да.

– Перекладываешь ответственность на него?

– Именно. Я люблю тебя, и мне важнее ты и наши отношения, чем сомнительные операции со смертельно опасным для человечества вирусом.

Мне было приятно, что Алиса меня любит, но ее позиция по вопросу применения вируса показалась мне более чем безответственной. Дать гранату в руки обезьяне и посмотреть, что получится?

* * *

– В наше просвещенное время все проблемы решаются на переговорах, – заметил Фил, когда мы с Алисой вернулись в каюту. Его миниатюрное голографическое изображение бодро шагало над шаром коммуникатора – хакер шел прочь от «Радужного коня» по галереям пересадочной станции Земли Вероники. – Давайте заключим соглашение о мире, ребята. Вы не будете ничего предпринимать против меня, а я обещаю вам треть прибыли, которую получу от реализации вируса.

– Откуда такая щедрость? – поинтересовалась Алиса.

– Мне не нравится, как легко ты сдалась. Ты явно что-то замышляешь. А я не хочу проблем.

– Проблемы у тебя возникнут непременно.

– Но я не хочу, чтобы они появились здесь и сейчас, – заявил хакер. – Понимаешь? Хорошо, я согласен поделить прибыль пятьдесят на пятьдесят. В конце концов, вирус достался мне нечестным путем. Как и тебе, впрочем. Я обманул вас, да. Нарушил контракт. Но, поверь, я не мог смотреть на то, как ты собираешься прорубить дно в барже, наполненной золотыми слитками, когда так легко отогнать эту баржу в порт и получить за золото много стеклянных бус…

– Что ты плетешь? – я поморщился.

– Употребляю доступные тебе исторические аналогии. Только я далеко не конкистадор Кортеса. Скорее я дикий индеец, у которого свои ценности.

– И как мы можем верить тебе? – спросила Алиса. – Единожды ты уже обманул наше доверие, нарушил контракт.

Фил задумался, потом выдал:

– Я не панк и не хиппи. Я деловой человек, который дорожит своей репутацией. Речь идет о сумме в миллиарды гамов. Полагаю, миллиарда два на вирусе можно отработать без проблем. Вы будете знать обо мне слишком много, чтобы я смог легализоваться с такими деньгами. Богатые люди на виду. Если нет, от богатства никакой радости… Мне выгоднее поделиться.

– Или убить нас, – неожиданно для себя предположил я. – Сумма и правда слишком велика.

– Разве я похож на убийцу? Я обещаю вам миллиард. Хороший свадебный подарок, а?

– Хороший, – согласилась Алиса. – Слишком хороший… Ну что ж, попробуй сделать все так, как предполагаешь. Я не буду мешать тебе. Даю слово.

– Тогда позволь мне установить контроль за исходящим трафиком Белинды, – объявил Фил. – Она не должна никого предупредить. Слово твое, несомненно, для меня ценно, но не панки ли исповедуют принцип «не верь, не бойся, не проси»?

– Не панки, хотя принцип правильный. Я предоставлю тебе контроль над трафиком на час, – ответила девушка. – До того момента, пока «Радужный конь» не стартует. Больше вроде бы ни к чему?

– Хотелось бы, но спорить не стану, – ответил Фил.

* * *

Звезды вытягивались в искривленные эллипсы и переливались разными цветами – «Радужный конь» приближался к точке перехода в субквантовое пространство. Алиса прижималась ко мне. В глазах ее стояли слезы.

– Ты правильно сделала, решив не связываться с этим негодяем, – пытался утешить ее я. – Конечно, никакого миллиарда мы не получим, но спокойная жизнь – тоже хороший подарок.

– Ты считаешь, что я теперь смогу жить спокойно? – спросила Алиса. – Ведь это я открыла шкатулку Пандоры. И не смогла удержать то, что из нее выбралось.

– Мы можем собрать пресс-конференцию и сообщить людям о том, какой опасности они подвергаются. Предупредить всех. Тогда Фил ничего не добьется.

– И не думай об этом, – сверкнула глазами девушка. – Нас уничтожат – если, конечно, поверят. Но нам никто не поверит. Поищи в Сети – страшилки покруче появляются там каждую неделю. Да и Филу наше заявление будет только на руку – ему не придется доказывать действенность вируса. Нет, все не то…

– Что тогда?

– А ничего. Полетим на Каплю Меда. Съездим в Рим, стоящий на семи холмах. Побродим по городу. А потом я куплю пасеку и начну учиться разводить пчел. Ты останешься со мной?

– Да, – заявил я. – Переведусь на заочное отделение. Так, наверное, даже будет лучше. Не знаешь, на Капле Меда есть какие-нибудь исторические достопримечательности? На Тайге-то точно нет.

– Думаю, там можно найти что-то интересное для диссертации. Ведь планету населяют самые разные этнические группы, представителей которых и на Земле сейчас не осталось.

– Здорово. Я слышал об этом, но не подумал, что уклад их жизни, легенды и историю можно изучать.

– Гораздо приятнее самому творить легенды. Правда?

– Наверное.

– Завтра нас ждет новая планета. Пора отдохнуть. А сейчас – не хочешь ли немного секса перед сном?

– Спасибо за предложение… Но как-то не хочется.

– Не бойся, – очаровательно улыбнулась Алиса. – Я приготовила тебе сюрприз. Если откажешься, обижусь.

– Не откажусь.

Внезапно я понял, что, может быть, последний раз мне предлагают заняться виртуальным сексом. Когда импланты перестанут работать, отойдут в прошлое и ментоплееры, и прямые трансляции интерактивных шоу, и многое, многое другое…

– Вот и отлично. Код доступа Ротор знает.

Спустя пару секунд Алиса уже фыркала и терлась о меня жирным холодным боком. Ее усы приятно щекотали мне губы, от любимой остро и соблазнительно пахло рыбой.

Вместе мы соскользнули с уютной льдины в дружелюбную пузырящуюся воду и помчались следом за светящейся громадой океанского лайнера. Где-то вдали распевали песни и заливисто хохотали русалки.

* * *

«Радужный конь» ошвартовался у маленькой, похожей на виноградную гроздь орбитальной станции Капли Меда. Звездолет был едва ли не больше космического вокзала. Ни гостиницы, ни развлекательных комплексов на пересадочной станции не имелось, только небольшой зал ожидания с сидячими местами и маленьким буфетом. Так что задержаться в космосе даже при желании мы не могли – пересели в челнок и спустя несколько минут начали планировать к поверхности планеты.

– Гора Олимп на этой планете имеет высоту двадцать один километр, – сообщила мне Алиса. – Технически не очень сложно соорудить на ней орбитальный лифт, но население планеты невелико, поэтому проект пока не реализован. Челноки используют обычные термоядерные реакторы.

Я поинтересовался у Ротора, сколько людей живет на Капле Меда. Оказалось, около восьми миллионов. Что и говорить, не много – понятно, почему звездолеты сюда летают не так часто, а прямых рейсов из большинства обитаемых звездных систем вообще нет.

Сверху, из стратосферы, планета выглядела завораживающе. Огромные хребты с белоснежными вершинами и сиреневыми ледниками пересекали планету от полюса до полюса, образуя причудливую сеть. Яркую зелень долин расцвечивали синие капли озер и едва заметные голубые ленты рек. По мере приближения однородная зелень расцвечивались алыми, розовыми, желтыми, фиолетовыми красками. Похоже, это были знаменитые медоносные поля, вокруг которых стояли богатые пасеки, снабжающие медом, воском, прополисом и другими целебными продуктами пчеловодства половину обитаемого космоса.

Людские поселки с высоты были почти незаметны. Жилье строили здесь свободно, среди садов. Только один город на склоне сравнительно невысокого хребта в районе экватора выделялся скоплением сверкающих поверхностей солнечных батарей, рефлекторов, теплиц и заводских корпусов. Прекрасный и богатый Рим, город на семи холмах, названный так в честь древнего города Земли.

– Красиво, правда? – спросила Алиса. – Почти как на Земле. Только океанов меньше.

– Я вообще не вижу океана.

– Он на темной стороне. Там, где сейчас ночь. Капля в четверть поверхности планеты.

Челнок заложил вираж у терминатора, на несколько мгновений вошел в тень и вновь вернулся на дневную сторону планеты. Рим стремительно приближался.

В салоне запахло цветами и медом. Приятный женский голос провозгласил:

– Приветствуем вас в мире вечной весны! Через пять минут челнок совершит посадку в аэропорту Рима системы двадцать двенадцать по общегалактической классификации. Температура в городе – двадцать один градус по Цельсию, ночью ожидается семнадцать градусов. Кратковременный дождь пройдет вечером. Добро пожаловать!

– Вот мы и на месте. Где остановимся? – спросил я. – Нужно выбрать гостиницу. Не сразу же пасеку покупать?

– Я уже заказала номера в палаццо Поли, – ответила Алиса. – Ты не против?

– Что за палаццо?

– Лучший отель здешнего Рима.

– Правда?

– Еще бы, – улыбнулась девушка.

– А почему ты сказала «номера», а не «номер»?

Алиса взглянула на меня серьезно, почти сурово.

– Ты что, Глеб? Если мы все время путешествовали в одной каюте, это еще не повод снимать один номер в гостинице. Неприлично!

– Извини.

– Ничего, ты сможешь зайти ко мне в гости. Вечером. Может быть. А может, и нет…

* * *

В гостиницу мы добирались на автомобиле с электрическим приводом – такой необычный вид транспорта был в ходу на Капле Меда. Хорошо хоть управляла такси компьютерная система, а не живой водитель.

Струнные дороги на этой планете действительно были излишеством – слишком много места, слишком мало людей. Отчего не покататься по мощеным улицам на машине из прошлого?

По дороге из космопорта мы проехали мимо двух заводов известных всей Галактике косметических фирм – Алиса осмотрела их корпуса с интересом, словно хотела прямо сейчас выйти из автомобиля и сделать покупки. После заводов потянулись стеклянные блоки оранжерей, за ними начался огромный ботанический сад под открытым небом. Чего мы здесь пока не увидели, так это пасек. Хотя было бы странно, если бы они обнаружились в центре города. Все-таки пчелам нужны цветы и нектар, а не мощеные улицы и заводы.

Жилые дома в Риме строили невысокие: пять, десять, максимум пятнадцать этажей. Одноэтажные особняки тоже встречались. Судя по смешению архитектурных стилей, некоторые строения принадлежали толстосумам с других планет или местным оригиналам.

Гостиница палаццо Поли оказалась массивным трехэтажным зданием из кирпича желтого цвета. Самый настоящий роскошный ретро-отель. Впрочем, опыта по части ретро-отелей у меня почти не имелось, сам я все больше останавливался в жилых башнях эконом-класса, причем ненадолго.

Площадь перед гостиницей могла удивить и бывалого туриста. Значительную ее часть занимал фонтан. Шириной он был метров двадцать, с огромной чашей и массивными скульптурами, возвышающимися на скалах. Мощные струи чистой воды обрушивались в искусственное озеро, над которым возвышалась колесница бога моря в форме огромной раковины. Копыта беснующихся коней, запряженных в колесницу, попирали водное великолепие.

– Фонтан Треви, – пояснил Ротор. – Копия знаменитого фонтана в Риме на Земле. Как и на Земле, этот фонтан питается чистой ключевой водой с холмов неподалеку. Ее можно пить, здесь все так и делают.

– Смотри, монетки! – обрадовалась Алиса, указывая на синюю палатку, в которой, шутка сказать, сидел за деревянным столом живой человек. На столе лежала целая горка блестящих кругляшков и стоял древний громоздкий аппарат для приема кредитных карточек и одноразовых гам-чипов.

– Монеты? Почему он продает их именно здесь?

– Давай спросим у него, – улыбнулась Алиса.

Мы отпустили автомобиль и подошли к продавцу, точнее, к меняле – я вспомнил, как называлась профессия этого мужчины в древности.

– Каждый, кто кинет монетку в фонтан Треви, непременно вернется в Рим еще раз, – сообщил он. – Есть самые разные монетки: мелочь по четверть гама, полугамовики, полновесные монеты достоинством в один гам и даже специальное предложение для богачей – золоченые монеты в десять гамов. Их хорошо берут на сувениры. Правда, предупреждаю: под настоящим слоем золота толщиной в два микрона там никель, чистый никель. Как и в одногамовой монете. А то некоторые потом разочаровываются, когда начинают монеты кусать или пилить.

– И что же, много монет бросают в фонтан? – поинтересовалась Алиса.

– Гамов на сто в день, не меньше, – ответил словоохотливый меняла. – Бывает, что и на двести – когда экскурсии из дальних мест прилетают. Хорошая традиция. Выручка от продажи монет идет на нужды города.