Текст книги "Вещи, которые я хотела сказать (но не сказала) (ЛП)"

Автор книги: Моника Мерфи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 35 страниц)

28 глава

Уит

Я не должен был целовать ее, думаю я, сидя со своими друзьями за обедом. Спенсер подарил мне на день рождения огромный мешок хорошей калифорнийской травы, которую он покупает у своего дилера. Дин подарил мне коробку пончиков и бутылку текилы Clase Azul. Учитывая, что это дерьмо продается почти за две тысячи, это щедрый подарок.

“Тебе это понадобится, чтобы провести неделю со своей семьей”, – говорит он мне мрачным голосом, хлопая меня по плечу.

"Да. Спасибо,” – говорю я ему, мои мысли возвращаются к Саммер. И этотому гребанному поцелую.

Мягкие губы. Скользкий язычок. Она была сладкой на вкус. Покорной. Все эти старые побуждения с ревом вернулись, безмолвно спрашивая меня, какого хрена я вообще перестал ее искать.

Я оказываюсь рядом с ней, и мне кажется, что я ничего не контролирую. В какой-то момент я засунул руки в карманы, думая, что это единственный способ удержаться от прикосновения к ней.

В конечном счете, это тоже не сработало.

Мне неприятно, что я беспокоился о ней, когда дело каснулось Фигероа, но кто-то должен был ей сказать. Этот парень – извращенец. Обманывает девушек при каждом удобном случае, отчаянно нуждаясь в молодой киске. Удивительно, как много девушек западают на его дерьмо.

Если он хоть пальцем тронет Саммер, я переломаю их все до единого. Сломать несколько костей в его руке тоже. К черту этого парня.

Мой взгляд сразу же находит Саммер в обеденном зале. Сидя с Сильви, они вдвоем, близко склонив головы, сговаривались друг с другом. Сильви говорит что-то, чтобы рассмешить Саммер, и я жалею, что не сел поближе к их столику, чтобы слышать этот звук.

Морщась, я моргаю, чтобы снова сфокусироваться на моих друзьях. Что, черт возьми, это было только что? Я презираю то, что она заставляет меня чувствовать.

“Когда ты уезжаешь домой?” Я спрашиваю Спенсера, который хмурится. Его родители в настоящее время находятся в разгаре неприятного развода. Он вообще не с нетерпением ждет семейного праздника. “Сегодня вечером я еду в город”, – говорит он. “Моей мамы там не будет. Она с моими бабушкой и дедушкой в Канзасе. Папа везет свою девушку на каникулы на Ибицу, так что его не будет рядом. Это место будет в моем полном распоряжении.

“Может быть, я приеду к тебе”, – говорю я ему, думая о той огромной квартире, которой владеют его родители в центре города. В прошлом у нас там было несколько вечеринок. Выпивка, наркотики и девушки повсюду. Музыка стучала вместе с пульсацией в моей голове, пока я трахал какую-то безымянную, безликую девушку в том же ритме.

Я думаю о гребаной Саммер в гостевой кровати у Спенса. Ее ноги закинуты мне на плечи, пока я толкаюсь в ней.

Все шло так хорошо. Я избегал ее. Оставался сильным. Действительно, не стоило целовать ее.

Теперь я не могу перестать думать о ней.

“Ты должен навестить меня. Ты тоже, Дин. Мы могли бы устроить вечеринку.” Спенсер улыбается нам обоим, его взгляд встречается с моим. “Принесешь свою текилу".

“Я приберегаю это для ужина с родителями на День благодарения, спасибо”, – говорю я с ухмылкой, проводя рукой по бутылке, стоящей передо мной. Я положил ее на стол перед всеми. Мне насрать. Как будто кто-то собирается что-то сказать. Я бы надрал им задницу, если бы они это сделали. “Никто не разделит ее со мной”.

“Даже твоя сестра?” – спрашивает Спенс.

Он неравнодушен к Сильви, хотя никогда прямо в этом не признавался. И я тоже этого не поощряю. Он недостаточно хорош для нее. Никто из моих друзей таковым не является. Он такой же грубый гребаный ублюдок, как и я, у которого серьезные проблемы с обязательствами. Почему я должен хотеть видеть свою сестру с кем-то подобным?

Хотя, я думаю, есть что сказать в пользу дьявола, которого ты знаешь, по сравнению с тем, которого ты не знаешь…

“Моя сестра не пьет. Она не может из-за всех лекарств, которые принимает,” – говорю я, посылая ему взгляд. “Ты знаешь это”.

“Она была пьяна на вечеринке в честь Хэллоуина”, – напоминает мне Спенсер, и я хмурюсь.

“Я знаю. Это было ошибкой, ” говорю я низким голосом. Благодаря предварительной вечеринке, которую она устроила с Саммер. Это меня разозлило. Я орал на Сильви целых пятнадцать минут из-за этого дерьма. Она плакала и клялась, что Спенсер защищает ее. Я не упомянул Сильви о том, что случилось с Саммер той ночью. Это их разговор.

Интересно, было ли у них это когда-нибудь? Если Саммер признается в том, что Брайан чуть не сделал с ней. Если бы я не появился, этот маленький засранец засунул бы в нее свой член-карандаш и трахнул бы ее, прислонив к дереву.

Если бы он это сделал, я бы убил его. Это не шутка. Никто не прикасается к тому, что принадлежит мне.

Я качаю головой, замечая, что мои руки сжаты в крепкие кулаки. Я медленно разжимаю пальцы, пытаясь расслабиться.

Взгляд Спенса падает на стол, за которым сидят Сильви и Саммер. Он смотрит на них с тоской в глазах, и я надеюсь, черт возьми, что не выгляжу таким же влюбленным, как он. “У нее все в порядке?” – спрашивает он, имея в виду мою сестру.

”Кажется, да". Честно говоря, я не знаю. Мать контролирует все, что делает Сильви. Она ненавидит, что Сильви здесь, а не дома, где она может все время присматривать за своей драгоценной, болезненной дочерью.

Каролина, с другой стороны, полностью независима от наших родителей, учится далеко в престижной танцевальной школе. А ей всего четырнадцать. Однажды она сказала мне, что ненавидит быть Ланкастером. Это не принесло ей ничего, кроме неприятностей.

Я могу это понять.

“Я беспокоюсь о ней.” Спенс переводит взгляд на меня. “Ты не беспокоишься о ней?”

“У моей мамы все под контролем”, – говорю я деревянным голосом, мои глаза снова обращаются к Саммер. Она поднимает глаза в тот же самый момент, и наши взгляды встречаются. Она не отводит взгляда.

Я тоже.

“Сильви действительно нравится Сэвидж”, – продолжает Спенс. “Она сказала мне, что Саммер – ее лучшая подруга. Ее единственный друг, не считая меня.

“Гребаная чушь”, – бормочу я, качая головой. Я точно знаю, что делает Сэвидж. Пытается сблизиться с моей сестрой, чтобы быть на моей стороне.

Это не сработает.

“Верно? Это просто смешно. Сильви едва знает ее,” – раздраженно ворчит Спенсер.

Саммер. Изящный изгиб ее шеи. Мягкий угол ее подбородка. Упрямо вздернутый носик. Ее длинные темные волосы, как обычно, были собраны сзади в строгий конский хвост, открывая это красивое лицо. Ее сверкающие темные глаза. Сочный рот. Губы, которые я целовал всего пару часов назад. Она открылась мне, как чертов цветок, созревший для того, чтобы его можно было взять. Нетерпеливые всхлипы звучали в ее горле, ее язык лизал мой, как будто она хотела проглотить меня целиком. Напоминая мне обо всем, что мы уже сделали вместе. Как она так легко сдается. Вкус ее киски. Хриплые стоны, которые она издавала, когда я ударял своим членом в особенно глубокое место.

Я осторожно ерзаю на стуле, наклоняясь, чтобы поправить себя, и отрываю от нее взгляд. Она – отвлекающий маневр, который мне, черт возьми, не нужен. Я так устал от того, что она залезла мне в голову и устроилась там, как будто ей там самое место. Она досадная помеха.

Прекрасная неприятность, но она меня не интересует.

“Какие у тебя планы на день рождения?” – спрашивает Дин. Я могу сказать, что он пытается сменить тему.

“Поужинать с семьей, напиться, потрахаться. Надеюсь, именно в таком порядке, – заявляю я, думая о предстоящем вечере.

Я не жду этого с нетерпением. Отстой, что мой день рождения так близок к Дню благодарения. После развода наши родители все еще проводят этот особый праздник вместе, и я, черт возьми, не могу этого вынести. Ехидные замечания. Чувство вины, которое моя мать возлагает на папу. План "Давай притворимся, что мы одна большая счастливая семья", хотя он никогда не срабатывает.

Всегда происходит спор. Иногда это крикливый поединок, хотя с годами они утихли. Слезы. Всегда слезы.

Так много слез.

Каролины там не будет. Сказала, что не может уйти из школы, их постановка "Щелкунчика" отнимает у них все время, а она главная героиня. Маленькая Клара, танцующая на сцене. Моя мать была ужасно разочарована. Она так чертовски старается контролировать всех нас, и двое из трех восстают против ее приторности, как бы она ни старалась. Сильвия принимает на себя основную тяжесть этого, и я начинаю задаваться вопросом, не имеет ли мама нездоровой привязанности к моей сестре.

Я не удивлюсь, если все так и есть.“Ты собираешься отправиться на поиски девушки? Или у тебя уже есть кто-то на примете?” – спрашивает Дин, проникая своими вопросами в мои мысли.

Я размышляю над его словами, мои мысли наполнены Саммер. Вот кого я хочу на свой день рождения. Но, к сожалению, я заранее договорился. И я уверен, что у Саммер есть планы на каникулы. “У меня уже есть кое-кто на очереди”.

“Приведешь ее на ужин в качестве гостьи?” – спрашивает Спенсер. Он знает, как я действую.

Я едва сдерживаю улыбку. “Возможно”.

“Кто-то, кого твои родители не одобрят, я уверен”, – говорит Спенсер со смешком.

“Вот тут ты ошибаешься”. Моя улыбка с закрытыми губами самодовольна. “Моя мама умрет от счастья, когда увидит, кого я приведу. Я уже претворяю план в жизнь.”

Дин стонет. “Скажи мне, что это не Летиция”.

Выражение моего лица говорит само за себя. Конечно, это Летиция Эверетт. Моя будущая жена. Будущая мать моих детей, думать об этом совершенно безумно, но моя мать позаботилась о том, чтобы это произошло, когда мы едва вылезли из подгузников.

Предки Летиции были земельными баронами, которые скупили большую часть восточного побережья, а затем годами продавали его по частям за миллионы. Ей семнадцать, она хорошенькая и девственная. Если бы я хотя бы упомянул, что кончаю ей на сиськи, она, наверное, сошла бы с ума. Я боролся против этих отношений, но недавно понял, что должен попытаться прощупать эту девушку. Может быть, она такая же ненормальная, как и я.

Как Саммер.

Мне не могло так чертовски повезти, но попробовать стоит.

29 глава

Саммер

Я заканчиваю собирать свою сумку как раз в тот момент, когда раздается стук в мою дверь. Прежде чем я успеваю ответить, врывается Сильви с нетерпеливым выражением на ее эльфийском личике.

“Почему ты так долго?”

“Я закончила”, – говорю я ей, перекидывая ремень своей спортивной сумки через плечо. Я могла бы взять с собой свой чемодан, но решила, что он будет слишком большим. Кроме того, это всего на неделю. Сколько одежды мне понадобится для спокойного визита во время каникул на День благодарения?

Глаза Сильви практически вылезают из орбит. “Это все, что ты возьмёшь?”

“Что еще мне нужно?”

Она смеется. “Ты ведь не проводила неделю с моей семьей в Ньюпорт-хаусе, не так ли? Просто подожди и увидишь. Возможно, нам придется сводить тебя по магазинам. Или ты можешь совершить набег на мой шкаф.”

Я оглядываю ее с ног до головы. “Я не думаю, что смогу влезть в твою одежду”.

“Да ну. Поверь мне. У меня самые разные размеры, благодаря тому, что мой вес всегда колеблется.” Она драматично вздыхает. “Умирать так тяжело для тела, независимо от того, какого ты возраста”.

“Сильви”, – отчитываю я, следуя за ней из моей комнаты в общежитии. “Я ненавижу, когда ты так говоришь”.

“О, когда я говорю правду? Спенсеру это тоже не нравится,” – беспечно говорит она.

Мы выходим из здания, холодный воздух как пощечина. Я дрожу, даже в своем толстом пальто, когда мы приближаемся к гладкому черному "Линкольнтаун кар", ожидающему нас на стоянке, крышка багажника поднята, рядом стоит водитель.

Он бросается ко мне, протягивая руку. “Позвольте мне взять это для вас, мисс”. Я отдаю ему свою сумку, посылая Сильви многозначительный взгляд, как только он уходит. Она прыгает рядом со мной, смеясь.

“Быть богатым имеет свои преимущества”, – говорит она. “Например, слуги у вас на побегушках и личный водитель, который доставит вас к месту назначения”.

У меня вдруг возникает ощущение, что горло может сжаться. “Уит присоединится к нам?”

“О нет. Он бы никогда. Как только он получил права, он сам ездит на наши семейные собрания. Всегда.”

Слава Богу. Я не думаю, что смогу сидеть с ним в машине какое-то время, пока Сильви с нами. Я бы либо набросилась на него, либо выцарапала ему глаза.

“Почему бы тебе не поехать с ним?” – спрашиваю я, следуя за ней на заднее сиденье машины. Водитель закрывает дверь, а затем садится на водительское сиденье, заводит машину и выезжает со стоянки.

“Мама ему не позволит. Она говорит, что он слишком безрассуден. Боюсь, что он намотает одну из своих машин на дерево вместе со мной, и я умру мгновенно”. Снова смех, хотя и с оттенком грусти. “Она такая ироничная”. Я не совсем понимаю, что она имеет в виду, и почти боюсь спрашивать.

Так что я этого не делаю.

Мы ведем светскую беседу всю дорогу. Движение идет медленно, дороги забиты людьми, пытающимися спастись так же, как и мы. Я не могу перестать смотреть в окно и восхищаться всем этим движением.

“Если бы мы подождали еще немного, движение стало бы только хуже. Следующая неделя будет настоящим кошмаром”, – говорит Сильви.

“Какие планы на сегодняшний вечер?” Я беспокоюсь, что не захватила с собой достаточно модный наряд для ужина, особенно учитывая реакцию Сильви на отсутствие у меня багажа.

“Ресторан, в который мы идем, очень дорогой”, – растягивает Сильви. “Но не волнуйся. Он также очень непринуждённый. Места для сидения на открытом воздухе. Очаги, у которых мы можем посидеть и согреться. Много алкоголя и закусок, за которые можно умереть.”

“Алкоголь?” – спрашиваю я слабым голосом.

“Папе всегда удается тайком дать мне сделать несколько глотков”. Она смеется. “Раньше я никогда не пила, ты знаешь? Уит все еще верит, что я хорошая девочка, но в последнее время я позволяю себе потакать... вещам. Особенно тем, которые мне не подходят.”

Я думаю о себе в четырнадцать лет, когда я, как маленькая попрошайка, тайком отхлебывала из выброшенных бокалов шампанского. Что, должно быть, подумал обо мне богатый и чванливый Уит Ланкастер? Боже, я была такой жалкой. Думая, что я такая взрослая в своем безвкусном платье без бретелек, которое я носила в качестве подружки невесты на свадьбе моей двоюродной сестры год назад. С тех пор мои сиськи выросли, и именно поэтому они практически вываливались из моего платья.

Воспоминание стало болезненным. Я уверена, он видел во мне жалкую девчонку. Которой он мог быстро воспользоваться, что он и сделал.“Мои родители будут очень рады познакомиться с тобой”, – продолжает Сильви. ”Я рассказала им все о тебе“.

”Все обо мне?" Я чувствую себя так, словно попала в ловушку. В конце концов, я та идиотка, чья мать переспала с отцом Сильви и, по сути, разрушила их брак.

Что, если ее мать обвинит меня в этом, как раньше делал Уит? Я облажалась.

“Они знают, кто ты, особенно мой отец”, – говорит Сильви. “У мамы было несколько отборных слов, чтобы сказать, но не волнуйся. Она никогда не будет вести себя с тобой иначе, как вежливо на глазах у всех. ”Быть грубым неприлично", прямая цитата."

Я прижимаюсь лбом к оконному стеклу, закрывая глаза. Я такая глупая. Зачем мне делать это с собой? Я иду в логово льва, и каждый из них будет голоден. Жаждущий откусить от меня кусочек. А Сильви – бесполезная защита. Я обожаю ее, но она не будет достаточно сильной, чтобы противостоять своим родителям.

И особенно Уиту.

Как будто я его оттолкну. Он тоже моя слабость.

Проехав чуть больше часа по дороге, мы, наконец, сворачиваем перед двойными богато украшенными воротами из черного железа. Через несколько секунд они расступаются, пропуская нас внутрь, и бесконечная полоса черного тротуара изгибается сквозь зелень, насколько хватает глаз. Я таращусь в окно, как маленькая девочка, прижавшись лицом к стеклу, наблюдая, как мы проезжаем мимо великолепного пейзажа. Пышная зеленая трава и гигантские деревья, лишенные листьев, благодаря недавнему изменению погоды. По мере нашего продвижения появляются высокие зеленые кусты, обрамляющие подъездную дорожку с обеих сторон, и я знаю, что мы, должно быть, приближаемся.Подъездная дорожка расширяется, а затем появляется он. Неподалеку возвышается особняк Ланкастеров, два, нет, три этажа из камня и мрамора, четыре массивные колонны у входа, бесконечное количество окон по обе стороны. Он внушителен и напоминает мне один из тех величественных замков, которые мы видели, когда несколько лет назад ездили в Англию на семейный отдых. До того, как умерли Джонас и Йетис.

Это действительно напоминает мне Букингемский дворец, то есть производит сильное впечатление.

“Как я уже упоминала, обычно мы приезжаем сюда только на лето”, – объясняет Сильви, когда машина поворачивает на кольцевую развязку, дом приближается. “Но мама и папа предпочитают использовать этот дом для нашего семейного Дня благодарения, пока мы в школе. Так гораздо ближе для нашего путешествия”.

“Ты проводишь здесь лето?” – слабо спрашиваю я, мой взгляд скользит по богато украшенному фасаду дома. Статуи ангелов смотрят на нас сверху вниз, их прекрасные лица навсегда застыли в изумлении, с пухлыми щеками и розовыми губами.

"Да. Ну, мы так делали, когда я была младше. Все мы были здесь. Даже Каролина, хотя она испытывает трудности на протяжении всего сезона, когда не может танцевать каждый божий день. Мама превратила один из небольших бальных залов в танцевальную студию для нее, и она проводит там почти все лето. Просыпается первым делом по утрам, танцует, прыгает и изматывает себя до тех пор, пока не превращается в бескостную кучу изнеможения”, – объясняет Сильви. “Ее преданность делу ошеломляет. Я едва поспеваю за ней через тридцать минут, и я тоже раньше танцевала, пока меня не стало так тошнить все время. Я просто знаю, что когда-нибудь она станет знаменитой танцовщицей”.

Ее семья такая невероятно интересная, в то время как у моей есть ужасные секреты и глубокий стыд, и все это крепко заперто.

Ну, не все, благодаря тому, что Уит заполучил в свои руки мой дневник. Семья Ланкастеров кажется такой идеальной. Красивой. Да, Август изменил с моей матерью и в итоге развелся, но это не так уж и необычно.

Я уверена, что у их семьи не так много грязных секретов, как у меня.

В тот момент, когда машина останавливается перед домом, Сильви выпрыгивает из нее и начинает расхаживать, разминая ноги. Я следую ее примеру, не в силах оторвать взгляд от дома. Массивная входная дверь медленно распахивается, и две женщины, одетые во все черное, выходят поприветствовать нас, забирают наш багаж и спешат обратно в дом.

“У тебя будет отдельная комната для гостей”. Сильви смеется, пока я наблюдаю, как слуги суетятся внутри. ”Нет раскладного дивана или чего-то в этом роде“.

”Сколько комнат в этом доме?" – спрашиваю я, когда мы поднимаемся по каменным ступеням.

“Пятьдесят? Шестьдесят? Я не уверена,” – говорит Сильви, пожимая плечами, когда мы проходим через открытые двойные двери. Фойе двухэтажное, ее слова эхом отражаются от стен и потолка. Мужчина в черном костюме закрывает дверь, звук звенит в пустой комнате, заставляя меня чуть не подпрыгнуть.

“Мисс Ланкастер, мне показать вам и вашему гостю ваши комнаты? – спрашивает мужчина с британским акцентом.

“ Пожалуйста, Альфред. Сильви указывает на меня. ”Это моя подруга, Саммер Сэвидж".

“Очень приятно, мисс Сэвидж”, – говорит Альфред с быстрым поклоном.

Я моргаю, глядя на него. Весь этот момент сюрреалистичен. У них есть настоящий английский дворецкий на побегушках. Повсюду слуги. Думаю, это самый большой дом, в котором я когда-либо была в своей жизни. Неудивительно, что Ланкастеры выбрали этот праздник, чтобы провести его вместе и в этом доме. У Августа может быть одно крыло, у их матери – другое, и им почти не придется видеться.“Я тоже рада с вами познакомиться”, – говорю я Альфреду, прежде чем он поворачивается и ведет нас к лестнице.

“Ваша комната наверху”, – говорит он мне. “Семья занимает западное крыло, а гости живут в восточном крыле”.

Я киваю, мысленно считая ступеньки, пока мы поднимаемся по ним. Они широкие, мраморные, обтянутые мягкой черной тканью, напоминающей бархат. Черный цвет сочетается с богато украшенными железными перилами, которые также подходят к воротам, преграждающим вход простолюдинам, и как только мы оказываемся наверху лестницы, нас встречает массивная картина с изображением сурового мужчины, хмуро смотрящего на нас сверху вниз.

“Настоящий Август Ланкастер”, – шепчет Сильви мне на ухо, направляя меня вправо. “Давай же”.

Мы поднимаемся по другой лестнице на третий этаж, следуя за Альфредом, который идет впереди нас. Я не могу перестать пялиться, упиваясь массивными картинами их предков. Украшенные панелями стены, люстры, висящие над нами, усыпанные кристаллами. Это как что-то из другого времени.

“Комнаты для гостей здесь”, – объявляет Альфред. “Я позаботился и предоставил вам комнату с видом на океан, мисс Сэвидж. Согласно просьбе мисс Сильви.”

“Спасибо, Эл”, – говорит Сильви, подбегая прямо к нему. Он останавливается, потрясенный, и она поднимается на цыпочки, ущипнув его за щеку. “Ты такой персик”.

Клянусь Богом, пожилой мужчина краснеет.

Мы идем по бесконечному коридору, пока он не останавливается прямо перед высокой дверью. Движением запястья он открывает его, затем протягивает руку. “

Сначала дамы.

Сильвия ведет меня в комнату, и я останавливаюсь в центре ее, с открытым ртом, медленно поворачиваясь по кругу, пытаясь все это осмыслить. Но я не могу. Мои глаза не знают, на чем остановиться в первую очередь.

Ковер у меня под ногами плюшевый, цветочный узор выцвел, но от этого он не выглядит потрепанным. Нет, скорее, ты знаешь, что наступаешь на что-то прекрасное. Дорогое. Это было в нашей семье на протяжении многих поколений. Стены оклеены тонкими обоями с принтом гортензии, повсюду расставлены голубые, розовые и белые цветы, что позволяет увидеть бледно-зеленый фон. Кровать массивная с балдахином. Мебель изящная, но в то же время богато украшенная. Выкрашенные в белый цвет сиденья с золотым хохолком. Еще одна люстра висит в центре, и я смотрю на нее, кристаллы сверкают в тусклом солнечном свете.

“Я чувствую себя так, словно попала в сказку”, – говорю я, ни к кому не обращаясь.

Сильви смеется и берет меня за руку. “Пойдем, посмотрим на вид”.

Я следую за ней к узким стеклянным двойным дверям, которые выходят на балкон. Она хватает черную железную ручку и открывает одну, выводя меня наружу, где пронизывающий холодный ветер треплет наши волосы. Перед нами раскинулся пышный сад, напоминающий мне сад в школе, но еще больше, а за ним – океан. Он зимний, синий с белыми шапками, вода бурлит.

“Это прекрасно”, – выдыхаю я, поворачиваясь, чтобы обнаружить, что она улыбается мне, совершенно легкомысленно.

“Мне нравится видеть это твоими глазами в первый раз. Все, кого я знаю, такие пресыщенные. На них ничто не влияет. Я имею в виду, я могу сказать, что ты в чем-то измучена, но не во всем”, – объясняет она.

Я пытаюсь подавить свою радость и благоговейный трепет, чувствуя себя глупо. Их богатство не должно меня впечатлять. Моя мать теперь тоже богата, благодаря смерти Джонаса и Йетиса. Мама получила все. Все. Бывшая жена Джонаса подает в суд, но, по словам адвоката моей матери, у нее нет оснований для судебного иска, по крайней мере, так говорит мама. Единственный сын первой жены тоже пропал. Она не заслуживает ничего, кроме того, что Джонас изначально дал ей при разводе.

“Все в порядке. Тебе не нужно притворяться.” Сильви протягивает руку, ее ладонь нежно касается моей руки.

“Мне нравится, насколько ты открыта. Так реальна. Все ходят вокруг меня на цыпочках, обращаясь со мной, как с хрупкой куклой, которая вот-вот сломается. Ты этого не делаешь.”

“Ты самый сильный человек, которого я знаю”, – признаю я, мой голос слабый, поглощенный воем ветра.

Это правда. Она так много страдала, и все же она скачет вокруг и ведет себя так, как будто ее ничего не беспокоит. Я была бы в яме отчаяния, если бы верила, что умираю.

Она почти наслаждается тем фактом, что ее время близко.

Сильви заметно дрожит и тянет меня за руку. “Давай. Давай зайдем внутрь. Здесь очень холодно.”

В тот момент, когда двери закрываются, комнату окутывает полная тишина. Альфреда давно нет. Моя спортивная сумка лежит на скамейке, которая стоит перед огромной кроватью, на которой я буду спать сегодня вечером. Она выглядит такой маленькой, совершенно убогой на фоне откровенного величия комнаты.

“Мы определенно собираемся пройтись по магазинам в эти выходные”, – говорит мне Сильви, ее взгляд прикован к моей сумке. ” У тебя есть кредитная карточка?

Я киваю. Наверное, мне следует написать маме, чтобы убедиться, что она не против того, что я трачу деньги, но я сомневаюсь, что ей будет не все равно. Она слишком занята отдыхом со своими друзьями, греясь на солнышке. Я даже не потрудилась сказать ей, что собираюсь к Сильви на День благодарения. Я также не думаю, что ее это действительно волнует.

Или, может быть, она бы так и сделала, учитывая, что на этой неделе я общаюсь с Августом Ланкастер. Я не знаю.

Сильви улыбается. “Идеально. Здесь так много фантастических магазинов, которые мы можем осмотреть. Мы подберем для тебя новый образ на каждый день недели. И новый чемодан, чтобы забрать все это домой.”

“Но я принесла кое-какую одежду”, – начинаю я, но она качает головой с твердым выражением лица.

“Еда – это событие. По соседству будут устраиваться вечеринки. Тебе захочется наряжаться всю неделю, особенно по вечерам.” Ее пристальный взгляд скользит по мне с головы до ног. “Ты такая красивая, но ты редко подчеркиваешь свою красоту. Пожалуйста, позволь мне сделать тебе макияж сегодня вечером к ужину. Что ты на это скажешь?”

“Я... я думаю, что согласна”, – соглашаюсь я. “Что мне надеть сегодня вечером?”

“О, ты можешь одеться повседневно. Джинсы. Свитер. И твои волосы распущены. Ты всегда собираешь их в хвост.” Она тянется ко мне сзади и снимает резинку с моих волос, так что они каскадом падают мне на лицо. “У тебя великолепные волосы. Может быть, я смогу завить их и для тебя тоже. Пожалуйста, позволь мне одеть тебя? Раньше я делала это для Лины все время, пока она не уехала в школу. Она была как моя личная кукла Барби, которую я могла сделать красивой”.

“Хорошо, хорошо”, – говорю я со смехом, ошеломленная. “Во сколько обед?”

“Я спрошу маму, на какое время заказан столик. Я пойду найду ее.” – Сильви смотрит на меня широко раскрытыми глазами. “Не хотела бы ты встретиться с ней сейчас?”

Боже, нет. “Я бы лучше вздремнула, если ты не против. Я устала.”

“Конечно! Ты именинница. Ты можешь делать все, что захочешь. Я узнаю, во сколько ужин, и напишу тебе. Тебе нужно будет прийти в мою комнату по крайней мере за час до нашего отъезда, чтобы я могла сделать тебе прическу и макияж. Приходи одетой. Я сотворю с тобой свою магию.” – Она притягивает меня в сокрушительные объятия, ее лицо прижимается к моим волосам. “Я так рада, что ты поехала со мной. Ты будешь именно тем отвлечением, которое мне нужно.”

Я отстраняюсь от нее, нахмурившись. “От чего?”

Улыбка Сильви загадочна. ”Всей моей жизни".