Текст книги "Эволюция Мары Дайер (ЛП)"

Автор книги: Мишель Ходкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц)

Глава 14

Меня ослабил страх, как будто я была марионеткой, а Фиби обрезала мои нити.

– Это выпало из твоей сумки, – прошептала она.

Я тупо смотрела на фотографию, пока не услышала, как назвали мое имя. Я сунула ее в карман и попросила воспользоваться ванной комнатой. Брук кивнула. Я схватила сумку и убежала.

Оказавшись внутри, я спряталась в кабинке и обыскала сумку. Я достала старый мягкий переплет, что нашла в гараже и решила почитать, один из папиных, я думаю из колледжа, вместе с альбомом, я была не в настроении, чтобы вытягивать несколько палочек угля и ручек.

И моя цифровая камера. Однажды родители подарили мне ее на день рождения. не помню, что вообще клала ее в сумку.

Мой пульс мчался, когда я вынула изображение из заднего кармана и уставилась на него. Я включила камеру, нажала кнопку пуск и ждала.

Последний снимок появился на экране. Это была та же фотография, что и у меня в руках.

На другом фото я тоже спала, в той же одежде, что носила вчера вечером, но мое тело было в другом положении. И следующее фото. И фото до него.

Было целых четыре снимка.

Мои колени ослабли от ужаса, но я была готова к этому. Я должна была держаться . Я должна была увидеть, было ли что-нибудь, что угодно, любой способ, которым я могла бы доказать, что Джуд жив, и он был в моей комнате, и он смотрел, как я сплю. Я пролистала функции камеры, пока заставляла себя дышать.

У камеры был таймер.

Мою сумку обыскали; любой, кто проверял ее, увидел бы распечатанный снимок, это все, что они видели. Просто фото меня спящей. Они могли бы подумать, что я сама себе выцарапала глаза.

И если бы я показала мою цифровую камеру им, моим родителям, они могут подумать, что я сама сфотографировала себя, что я использовала таймер камеры для того, чтобы сделать снимки. Вот почему это не имело значения; я только что вернулась после пребывания в психологическом отделении. Вот почему никогда и никто больше мне не поверит.

Я подавила крик. Я хотела кричать, но не могла. Я положила камеру и снимок в сумку. Я вернулась в комнату, и все, что я могла сделать, просто сидеть на месте. Псих-Фиби пялилась на меня все время.

Я игнорировала ее. Я была бесстрастна. Я проходила испытание, сказал мистер Робинс, чтобы получить оценку для того, чтобы видеть смогу ли я жить в амбулаторных условиях, и мне надо было доказать, что я смогу.

Поэтому, когда, наконец, закончилась беседа, я ухватилась за Джейми. Мне нужно было отвлечься.

– Ты скучаешь по Кройдену? – спросила я, мой голос излучал ложную радость.

– Конечно. Особенно, когда они заставляют нас позитивно разговаривать с самим собой.

Спасибо, Джейми.

– Скажи мне, что ты просто шутишь?

– Я сожалею. По крайней мере, еда хорошая, – сказал он, когда мы выстроились в очередь за обедом.

Я как раз хотела спросить, что же у нас есть, когда пронзительный крик раздался из начала очереди. Я уже была на грани, и он чуть не передался мне. Я заворожено наблюдала, как блондинка с тонким лицом куклы отделилась от группы.

– Меган, – сказал Джейми мне в ухо. – Бедный ребенок боится всего. Это происходит часто.

Меган теперь оперлась о противоположную стену, указывая на что-то.

Крупный, красивый "студент" шел в направлении ее указательного пальца. Он низко присел, когда я встала на цыпочки, чтобы попытаться рассмотреть.

– Это кольцевая змея, – крикнул он. Он поднял ее обеими руками.

Я выдохнула. Не большая...

Меган снова закричала, когда мальчик разорвал змею на части.

На секунду меня парализовало, я не верила тому, что я видела. Кошка вчера вечером, теперь это, гнев бурлил во мне, но я его остановила. Это было лучше, чем страх. Я ничего не могла сделать с кошкой, но я могла что-нибудь сделать с этим.

Я протиснулась между людей в очереди к тому моменту, как мальчик, больше всего напоминавший кроманьонцев, бросил разорванные куски на белый ковер с довольным видом.

Он возвышался надо мной, но я посмотрела ему в глаза.

– Что с тобой?

– Ты, кажется, расстроилась, – сказал он ровно. – Это всего лишь змея.

– А ты просто придурок.

Джейми появился рядом со мной и посмотрел на беспорядок.

– Я вижу, ты познакомилась с Адамом, наш садист.

Адам толкнул Джейми к стене одной рукой.

– По крайней мере, я не пидор.

Тут начались крики и завывания, типа "Бой! Бой! Бой!", которые сливались с высоким, хриплым голосом консультанта, кричавшим "Разойдитесь!"

Но Джейми было совсем наплевать. Он, собственно, улыбался и смотрел прямо на Адама, который прижал его к стене.

– Ударь меня, – сказал он. Его голос был низким. Убедительным.

И Адам выглядел слишком радостным. Он отвел кулак, но крупный консультант в морщинистом, слишком жестком платье-рубашке добрался до него первым и убрал его руки назад. Вены на руках Адама и на шее выступили, заставляя татуировки на его предплечьях поддергиваться. У него была короткая, военного покроя кепка, и его голова была полностью красной под ней. Это было довольно смешно, честное слово.

– Уэйн, – сказала Брук, пробираясь к консультанту, – помоги Адаму успокоиться, Джейми, ты и я обсудим это позже.

– Обсудим что? – Невинно спросил Джейми. – Я ничего не делал.

Другой взрослый, парень с хвостиком, сказал Брук:

– Он провоцировал его.

Джейми повернулся к нему.

– Я не провоцировал его ни на что, дорогой Патрик. Я спокойно, с негодованием стоял здесь, пока Адам напрасно прервал жизнь рептилии.

– В два часа, – резко сказал Брук. – Ты пропустишь терапию драматической литературой.

– Чепуха.

Я фыркнула. Люди шептались вокруг нас, глядя воровато. Джейми, казалось, наслаждался этим.

– Это было напористо, – сказала я ему, когда мы двинулись в очередь.

– Что именно?

– То как ты говорил, что хочешь чтобы он тебя ударил.

Джейми задумался.

– Я думаю, что я действительно хотел. Забавная вещь: Приход сюда сделал меня более смелым.

– Хмм, – пробормотала я.

– Что?

– Ты просто заставил меня задуматься на тем, что иногда говорит мой папа.

Он вопросительно поднял брови.

– Подержи мелкого преступника в тюрьме строгого режима, и он выйдет оттуда, зная, как изнасиловать и ограбить.

– Точно, – сказал Джейми, кивая. – Мое желание почему-нибудь ударить. И я нахожу, что всё это раздражает в последнее время. И все.

Когда мы приблизились к концу очереди, я увидела Уэйна с бумажными стаканчиками в руке для каждого из наших сверстников перед нами. Я взглянула на Джейми.

– Сначала лекарства, потом еда, – пояснил он.

– Для всех ?

– Часть курса, – сказал Джейми, когда очередь двинулась вперед. – Лекарственная терапия в сочетании с разговорной терапией, бла, бла, бла.

А затем настала его очередь. Она взял две небольшие бумажные чашки Дикси от консультанта, который только что разнимал их.

– Привет, Уэйн, – весело сказал Джейми.

– Привет, Джейми.

– Пей до дна. – Джейми перекинул содержимое одной чашки в другую.

Уэйн взглянул на меня.

– Ты следующая.

– Я новенькая...

– Мара Дайер, – сказал он, протягивая мне две чашки. Я всмотрелась в них. Одна была заполнена водой, в другой были таблетки. Незнакомые таблетки, я узнала лишь одну.

– Что это? – спросила я его.

– Твои лекарства.

– Но я не все их принимаю.

– Ты можешь поговорить с доктором Келлс об этом позже, но сейчас, ты должна принять их.

Я прищурилась на него.

– Правила есть правила, – сказал он, пожимая плечами. –Давай, пей..

Я закинула их и проглотила.

– Открой рот, – сказал он.

Я сделала, как мне сказали.

– Хорошая работа.

Могу ли я получить золотую звезду? Я не сказала этого, но я пожалела. Вместо этого, я потащилась за Джейми, и мы вместе поели. Чудо, я даже рассмеялась.

Как раз в тот момент, когда я начала думать, что это место может быть и не такое уж ужасное, доктор Келлс появилась в углу комнаты и назвала мое имя.

– Удачи, – сказал Джейми, когда я встала из-за нашего стола.

Но я не нуждалась в удаче. Несмотря на мою плохую ночь и ужасное утро я знала сценарий хорошо. Я могла бы осуществить его.

Но когда я вышла из столовой, пальцы сжались вокруг моего запястья и потянули меня в нишу. Мои глаза последовали за ними к лицу Фиби. Я оглянулась. Мы были вне поля зрения.

– Не за что, – сказала она глухо.

Я вырвала мою руку.

–Что?

Лицо Фиби было бледной маской.

– За то, что исправила твои глаза.

Глава 15

Так это психопатка Фиби выцарапала глаза. Не Джуд.

Я почувствовал облегчение и злость одновременно. Джуд взял мои снимки и убедился, чтобы я нашла их сегодня, и это было страшно и ужасно, да.

Но я была рада, что не он выцарапал глаза. Я не знаю, почему, но я была рада.

Фиби отошла, прежде чем я успела еще что-либо сказать. Я глубоко вздохнула и последовала за доктором Келлс по длинному коридору, но я чувствовала, что стены смыкались. Фиби заставила меня почувствовать себя неуравновешенной, и я должна была обрести контроль.

После, кажется, десяти миль прогулки, я достигла открытой двери в конце зала. Доктор Келлс уже зашла внутрь.

В комнате все было белое, как и во всех остальных, единственная мебель, которая здесь была, это деревянный белый стол и два белых стула, незначительные по сравнению с открытым пространством. Доктор Келлс встала за письменным столом, и рядом с ней был мужчина.

Она улыбнулась мне и указала на один из стульев. Я послушно подошла, чтобы сесть, но чуть не промахнулась. Странно.

– Как прошел ваш тур? – спросила она меня.

– Прекрасно, – солгала я снова.

– Чудесно. Я бы хотел представить тебе доктора Варгас. – Мужчина рядом с ней улыбнулся. Он был молод – возможно, моложе тридцати, с вьющимися волосами и в очках. На самом деле, он выглядел как Даниэль.

– Доктор Варгас, нейропсихолог. Он работает с некоторыми из наших студентов, которые пострадали во время травм головы и других острых заболеваний, которые являются причиной их проблем.

– Приятно познакомиться, – сказала я.

–Мне тоже. – Все еще улыбаясь, он двинулся к двери. – Спасибо, доктор Келлс.

– Пожалуйста.

Он закрыл дверь, и затем мы остались наедине. Доктор Келлс поднялась из-за своего стола и села на стул рядом со мной. Она улыбнулась. У нее не было ни ручки, ни бумажки, ни чего-либо еще с ней. Она просто... смотрела.

Воздух давил, и мои мысли становились медлительнее, секунды растягивались в минуты. Или, может быть, они этого не делали, время было упругим в этой гигантской пустой комнате. Мои глаза метались в поисках часов, но их, кажется, здесь не было.

– Итак, – сказала, наконец, доктор Келлс. – Я думаю, нам следует начать разговор о том, почему ты здесь.

Представление начинается. Я порылась в памяти, чтобы вспомнить симптомы посттравматического стресса и убедиться, что имитировала именно этот диагноз, а не шизофрению. Или что похуже.

– Я здесь, – сказала я осторожно, – потому что я пережила травму. Моя лучшая подруга погибла.

Выразительная пауза.

– Это было очень тяжело для меня, и я все время думаю об этом. У меня были галлюцинации. И воспоминания. – Я остановилась. Будет ли этого достаточно?

– Вот почему ваша семья переехала во Флориду, – сказала доктор Келлс.

Да.

– Верно.

– Но ты не поэтому здесь, в этой программе.

Я сглотнула.

– Я предполагаю, что я по-прежнему не перешагнула через это.

Я старалась говорить невинно, но это прозвучало так, будто я нервничала.

Она кивнула.

– Никто не ожидает этого от тебя сейчас. Но я спрашивала о том, понимаешь ли ты, почему ты здесь. Сейчас.

Ах. Она хотела услышать о Джуде, о том, что я поверила в то, что он жив. Я должна была ответить ей, но было опасно ходить по краю. Если бы я рассказывала слишком тщательно, подбирая слова, она бы поняла, что я ей лгу. Но если бы я стала говорить слишком откровенно, она подумала бы, что я сумасшедшая, кем я действительно была.

Поэтому я сказала.

– В моего отца стреляли. Я... я подумала, что он может умереть. Я пошла в полицейский участок и просто начала кричать. Я не... я была потеряна. Сама не своя.

Мой желудок скрутило. Я надеялась, что она закроет эту тему.

Но она этого не сделала.

– В полицейском участке ты упомянула своего бойфренда Джуда.

Я ненавидела слышать его имя.

– Экс, – сказала я.

– Что?

– Экс-бойфренда.

– Экс-бойфренда, – повторила она, давая мне тот же взгляд, который я видела на лице доктора Вейст несколько дней назад. – Ты упомянула своего экс-бойфренда, Джуда. Ты сказала, что он здесь.

Слова ДЛЯ КЛЭР появились красными буквами на белой стене позади головы доктора Келлс. Я почувствовала толчок ужаса перед тем, как сморгнула их прочь.

– В файле о тебе говориться, что твой парень, Джуд, бывший парень, извини, и твои подруги Рэчел и Клэр погибли при обрушении бывшей психбольницы Тамерлан, в Род-Айленде.

– Да. – Прошептала я.

– Но ты сказала, что Джуд здесь, – повторила она.

Я не ответила.

– Ты видела его с той ночи, Мара?

Я была непробиваемой. Я выровняла голос.

– Это было бы невозможно.

Доктор Келлс поставила свой локоть на стол, а подбородок на руку. Она посмотрела на меня с сочувствием.

– Ты хочешь знать, что я думаю.

Порази меня.

– Не имею представления.

– Я думаю, что ты чувствуешь себя виноватой в смерти своей лучшей подруги. В смерти своего бойфренда.

– Экс! – закричала я.

Дерьмо.

Доктор Келлс не дрогнула. Ее голос был спокойным.

– Что-то случилось между тобой и Джудом, Мара?

Я тяжело дышала, но я не осознавала этого. Я закрыла глаза. Контролируй себя.

– Пожалуйста, расскажи мне правду, – тихо сказала она.

– Какое это имеет значение? – Слеза скатилась по моей щеке.

Черт возьми.

– В противном, будет гораздо сложнее помочь тебе. А я действительно хочу помочь тебе.

Я молчала.

– Знаешь, – сказала доктор Келлс, откинувшись на спинку стула. – Некоторые подростки находятся в этой программе в течении многих лет, они начинали здесь, а затем переехали в наш дом-интернат, и находятся до сих пор там. Но я не думаю, что тебе это нужно. Я думаю, что это просто первоначальное место. Чтобы помочь тебе вернуться туда, где ты должна быть. Ты пустила все под откос, что произошло в течении последних шести месяцев, и это понятно. Ты пережила ужасный несчастный случай.

Не несчастный.

– Твоя лучшая подруга умерла.

Я убила ее.

– Вы переехали.

Чтобы попытаться забыть то, что я сделала.

– Твоя учительница умерла.

Потому что я хотела этого.

– В твоего отца выстрелили.

Потому что я принудила.

– Это большее количество травм, чем то с которым сталкивается большинство людей в течение всей своей жизни, и ты испытала это в течении шести месяцев. И я думаю, что разговор об этом со мной поможет тебе. Я знаю, что ты видела перед этим других врачей...

Тех, которые мне больше нравились.

– Но ты сейчас здесь, и я думаю, что даже если ты не хочешь быть здесь, ты поймешь, что это не просто пустая трата времени.

Сейчас слезы текли без остановки.

– Что вы хотите от меня услышать?

– Что произошло с Джудом?

В моем горле першило, а мой нос чесался от слез.

– Он... целовал меня. Когда я не хотела, чтобы он это делал.

– Когда?

– В ту ночь. Ночью он...

Умер, почти сказала я. Но он не умер. Он был до сих пор жив.

– Он сделал что-нибудь еще?

– Он пытался.

Итак, я рассказала доктору Келлс о той ночи и о том, что пытался сделать Джуд.

– Он тебя изнасиловал? – спросила она.

Я отчаянно покачала головой.

– Нет.

– Как далеко это зашло?

Мое лицо покраснело.

– Он толкнул меня к стене, но...

– Но что?

Но я остановила его.

– Здание обрушилось, прежде чем случилось что-нибудь еще.

Доктор Келлс склонила голову набок.

– И он умер, а ты выжила.

Я ничего не сказала.

Она наклонилась чуть-чуть вперед.

– Джуд когда-нибудь заставлял тебя делать вещи, которые ты не хотела делать, Мара?

Я хотела встряхнуть ее. Она думала, что он некий мнимый дьявол, сидящий у меня на плече, прошептали дурные мысли мне в ухо.

– Ты думаешь Джуд жив? – спросила она снова.

Я хотела взять ее за воротник, за ее прекрасную шёлковую блузку и прокричать ей в лицо: "Он жив". Потребовалась сила воли, чтобы спустя мгновение сказать:

– Нет.

Доктор Келлс вздохнула.

– Мара, если ты будешь лгать, мне придется перестроить курс для твоего лечения. Я не хочу относиться к тебе, как к патологической лгунье. Я хочу во всем доверять тебе.

Она не поверила мне, если бы я сказала правду, но на данный момент, я не могла убедительно врать.

– Я не думаю, что он жив, – медленно сказала я. – Я знаю, что он не появится. Но иногда...

– Иногда...

– Знаете, иногда это пугает меня? – оградилась я. – Идея, что он жив? И как монстр скрывается в моем шкафу или под кроватью.

Так. Может быть, это даст ей то, что она хотела, и она не сочтет меня при этом совсем сумасшедшей.

Она кивнула головой.

– Я вполне понимаю. Я думаю, что твой страх имеет смысл, и это то, над чем бы мне хотелось поработать во время твоего пребывания здесь.

Я вздохнула с облегчением.

– Мне тоже, – снова солгала я.

–Преположем, что Джуд не умер в психбольнице.

Я не имела в виду, что я хотела поработать над этим сегодня.

– Хорошо...

– Скажем, что он во Флориде.

– Хорошо...

– Как ты думаешь, что бы он стал делать здесь? Какой твой страх?

Я была на опасной территории, но я не знала, как уйти от вопроса.

– Что он... что он стал бы преследовать меня.

Как и было на самом деле.

– Почему бы он захотел пройти весь путь до Флориды, чтобы преследовать тебя?

Изуродованная кошка. Слова на моем зеркале, написанные кровью. Фотографии. Мой пульс участился, когда я подумала о них.

– Чтобы запугать меня, – сказала я.

– Почему бы ему хотелось этого?

Потому что я убила его. Потому что я убила его сестру.

Это были ответы, которые пришли на ум, но, конечно, я не могла их озвучить. Я покачала головой и спросила:

– Зачем ему сразу было нападать на меня?

– Это другой вопрос, Мара. Насильники...

– Он не изнасиловал меня.

Доктор Келлс смотрела на меня слишком долго.

– Он этого не сделал. Я...

Я остановила его раньше, чем у него появился шанс.

– Он этого не сделал, – было все, что я сказала. – О чем вы говорите?

– Я говорила, что изнасилование – это вопрос власти, а не секса, – начала она. – Речь идет о применение силы или угроз взять контроль над другим человеком.

– Поэтому, возможно, если бы он был жив, что невозможно, он бы подкрадывался ко мне, чтобы показать, что он меня контролирует. То, что он может заставить меня бояться.

Это соответствовало действительности.

Доктор Келлс пристально посмотрела на меня.

– Ты сказала много вещей мне сегодня, Мара. И я подумаю о них некоторое время. Но если тебя интересно, я могу сказать, о чем я думаю сейчас.

Я была рада ее пониманию почти так же, как бы я радовалась клизме.

– Конечно.

– Когда ты была в полицейском участке, – сказала она, – ты сказала детективу, что ты убила Клэр и Рэчел.

Вот оно что.

– Это заставляет меня думать, что ты чувствуешь себя виноватой, сильно ответственной за смерть лучшей подруги. Поэтому твоя семья переехала во Флориду. Из-за всего, что случилось с вашей семьей с тех пор. Я думаю, что ты испытала двойную травму из-за сексуального изнасилования Джуда, а затем обрушения... и я думаю, что, в некотором роде, это заставляет тебя почувствовать себя более мощной, чем ты есть на самом деле, что именно ты остановила Джуда от того, что ты подумала, мог бы он сделать. И, что для каждого негативного случая или совпадения, ты теперь воображаешь, что именно ты их вызвала, что ты заставила их случиться, это заставляет тебя чувствовать, что ты обладаешь некоторой степенью контроля, которого у тебя нет. Но подсознательно ты считаешь, что не имеешь контроля, и отсюда появляется страх, что Джуд действительно жив.

Я не была уверена, как бы я осталась здравомыслящей, если бы я все время говорила, что я сошла с ума.

– Это действительно интересно, – медленно сказала я.

– Могу я спросить тебя кое-что, Мара?

У меня есть выбор?

– Конечно.

– Что ты хочешь?

Я наклонила голову.

– Прямо сейчас?

– Нет. В целом.

– Я хочу... я хочу...

Я попыталась подумать. Чего я хотела?

Вернуться назад? Чтобы моя самая большая проблема была в том, что Клэр пытается украсть мою лучшую подругу? Перемотать до того, как я встретила Клэр? И Джуда?

Но это было и до Ноя.

Я представила его в своей голове, на коленях у моих ног. Завязывающего шнурки. Смотрящего на меня голубыми глазами с полуулыбкой, которую я так любила.

Я бы не хотела вернуться туда, где не было его. Я не хотела потерять его. Я только хотела...

– Быть лучше, – сказала я, наконец. Ради моей семьи. Ради Ноя. Ради себя. Я хотела беспокоиться о таких вещах, как ранняя госпитализация больных, а не принудительная. Я никогда не буду нормальной, но, может быть, я смогла бы попытаться, жить нормальной жизнью.

– Я так рада слышать то, что ты сказала, – сказала доктор Келлс, и встала. – Мы можем помочь тебе стать лучше, но ты должна хотеть этого, или мы ничего не сможем сделать.

Я кивнула и попыталась встать тоже, но споткнулась. Я попыталась опереться о стол, чтобы не упасть, но моя реакция была слишком медленной, и я просто сгорбилась.

Доктор Келлс положила руку мне на спину.

– Тебе плохо?

Я услышала эхо ее слов... чужой голос.

В моей голове.

Я моргнула. Глаза доктора Келлс были полны беспокойства. Мне удалось кивнуть, но движения в моих мыслях были размазаны. Что со мной происходит?

– В чем дело? – спросила доктор Келлс. Она смотрела с любопытством, и я почувствовала себя странно. Она как бы ждала, что что-то произойдет.

Я чувствовала себя параноиком. Подозрительной.

Когда я попыталась заговорить, она отодвинулась.

– Воды? – спросила она, и я снова услышала эхо издалека.

Должно быть, я кивнула, потому что доктор Келлс помогла мне сесть, и сказала, что скоро вернется. Я услышала, как дверь открылась позади меня, так близко.

А потом я потеряла сознание.