Текст книги "Эволюция Мары Дайер (ЛП)"

Автор книги: Мишель Ходкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц)

                     

Эволюция Мары Дайер

Оригинальное название :Michelle Hodkin «The Evolution of Mara Dyer»

Переведено специально для группы:http://vk.com/club55150164

Аннотация

Однажды, Мара Дайер поверила, что может сбежать от прошлого.

Но она не может.Она думала, что все ее проблемы – лишь в ее голове.

Но это не так.Она не могла представить, что после всего, через что она прошла, парень, которого она любит, все еще будет хранить секреты.

Но она ошибалась.

В захватывающем продолжении «Неподобающей Мары Дайер», раскрывается правда, и выбор становится смертельным. Что же дальше станет с Марой Дайер?

Пролог

ТЫ БУДЕШЬ ЛЮБИТЬ ЕГО ДО СМЕРТИ.

Эти слова звучали в моей голове, когда я бежала сквозь скопление смеющихся людей. Мигающие огни и восторженные крики слились вместе в феерию звука и света. Я знала, что Ной был сзади меня. Я знала, что он догонит. Но мои ноги пытались сделать то, что сердце не могло – они пытались оставить его позади.

Наконец, мое дыхание иссякло рядом со зловещим клоуном, который указывал на вход в Зеркальный зал. Ной с легкостью догнал меня. Он повернул меня лицом к себе, и я замерла с запястьями в его руках, с мокрыми щеками от слез, с разбитым сердцем из-за ее слов.

Если бы я по-настоящему любила его, сказала она, то отпустила бы.

Хотела бы я любить его достаточно сильно.

Глава 1.Лилиан и Альфред Райс.

Психиатрическое отделение.

Майами, Флорида.

В одно прекрасное утро я проснулась в какой-то больнице и увидела незнакомку, сидящую в моей комнате.

Я осторожно села – моё плечо болело – и стала изучать незнакомку. У неё были тёмно-каштановые волосы, серые у корней и карие глаза с морщинками в уголках глаз. Она улыбнулась мне, и всё её лицо переменилось.

– Доброе утро, Мара, – сказала она.

– Доброе утро, – ответила я. Мой голос был низким и хриплым. Мне показалось, что это не мой голос.

– Ты не знаешь, где ты?

Она, очевидно, не понимала, что указатель улицы был расположен прямо за окном позади неё и что с кровати у меня было прекрасное представление о том, где я.

– Я на Лилиан и Альфред Райс в психиатрическом отделение.

Видимо.

– Ты знаешь, кто я?

Я понятия не имела, кто она, но старалась не показать этого; она бы не спросила меня, если бы мы никогда не встречались, а если встречались, то я должна помнить её.

– Да, – солгала я.

– Как меня зовут?

Чёрт. Моя грудь быстро поднималась и опускалась из-за дыхания.

– Я доктор Вэст, – спокойно сказала она. Её голос был тёплым и доброжелательным, но вовсе не знакомым. – Мы встретились вчера, когда вас привели ваши родители и детектив по имени Винсент Гадсен.

Вчера.

– Ты помнишь?

Я вспомнила,что видела отца,когда он лежал в больнице бледный и раненый, после того,как он был застрелен матерью убитой девушки.

Я вспомнила,что была той,кто заставил её это сделать.

Я вспомнила,что собиралась в полицейский участок,чтобы признаться,что украла у моей учительницы шприц с адреналином и напустила в её стол огненных муравьёв,и что именно поэтому она умерла от анафилактического шока.Я вспомнила,что это не правда – только ложь, которой я хотела накормить полицию, это должно было помешать мне снова причинить вред тем, кого я любила. Из-за того что мне не поверили, мне захотелось, чтобы моя учительница умерла, и вскоре после этого она действительно умерла. От удушья, именно так, как я представляла себе это.

Я вспомнила, что прежде, чем я смогла рассказать обо всём этом кому-нибудь, я увидела Джуда в тринадцатом полицейском участке Метро-Дейд. Он выглядел очень даже живым.

Но я не помню, как оказалась здесь. Не помню, как меня сюда привели. После появления Джуда я ничего не помню.

– Тебя приняли вчера вечером, – отчуждённо сказала доктор Вэст. – Детектив позвал твоих родителей, когда они не смогли заставить тебя перестать кричать.

Я закрыла глаза и увидела лицо Джуда, проходящего рядом со мной. Прошел мимо меня. Улыбнулся. Воспоминания замелькали перед моими глазами, и я быстро открыла их, чтобы только отвлечься на что-нибудь.

– Ты сказала им, что твой бойфренд, Джуд Лоуи, который как ты думала, умер в обвале здания в декабре, жив.

– Экс, – тихо сказала я, стараясь сохранять спокойствие.

– Извини?

– Экс-бойфренд.

Доктор Вэст склонила немного голову и посмотрела самым внимательным взглядом психолога, который я знала, так как часто видела его на лице моей матери-психолога. В частности, в последние несколько месяцев.

– Ты сказала, что ты была причиной того, что случилось в заброшенных зданиях в Род-Айленде, что когда началось крушение, твоя лучшая подруга, Рэчел, и сестра Джуда, Клэр, оказались внутри. Ты сказала, что Джуд хотел изнасиловать тебя, и поэтому ты пыталась его убить. И ты сказала, что он выжил. Ты сказала, что он здесь.

Она говорила спокойно, и это увеличило мою панику. Эти слова в её исполнении, казались безумными, даже если они и были правдой. И если доктор Вэст знала об этом, всё равно продолжала говорить.

– Твоя мать привела тебя сюда для осмотра.

Моя мать. Моя семья. Они тоже услышали правду, хотя я и не планировала говорить им. Хотя я не помню, говорила ли им об этом.

И вот куда это меня привело.

– Мы не начали вчера, потому что ты была без сознания .

Мои пальцы скользнули под короткий рукав белой футболки.На коже был пластырь,в том месте куда ввели инъекцию.

–Где она?-спросила я,снимая пластырь.

–Где кто?

–Моя мама, – Мой взгляд скользил по коридору сквозь стекло,но я не видела ее. Зал выглядел пустым. Если бы я смогла поговорить с ней, может, я смогла бы объяснить.

–Ее здесь нет.

Это было не похоже на мою маму.Она не оставила меня одну,когда лечебница рухнула.

–Хотела бы ты увидеть ее?

–Да.

–Хорошо,посмотрим,что сможем сделать с этим позже.

Судя по ее тону,это будет наградой за хорошее поведение,и мне это не понравилось.Я спустила ноги с кровати и встала.На мне были спортивные штаны,а не джинсы,в которые,как я помнила,была одета.Мама,должно быть,привезла их из дома.Кто-то переодел меня.Я сглотнула.

–Думаю,я бы хотела увидеть ее сейчас.

Доктор Вест встала и сказала:

–Мара, ее здесь нет.

–Тогда я пойду и найду ее,-сказала я,и начала искать свои кроссовки.Я присела,чтобы заглянуть под кровать,но их там не оказалось.

–Где моя обувь? – спросила я, присев.

– Нам пришлось её забрать.

После этого я поднялась и повернулась к ней:

–Почему?

– На ней были шнурки.

Мои глаза сузились.

–И что?

–Тебя привезли сюда,потому что твоя мама думала,что ты можешь представлять опасность для себя и других.

–Мне действительно нужно поговорить с ней.-сказала я,стараясь,чтобы мой голос звучал спокойно.Я немного прикусила нижнюю губу.

–У тебя будет возможность.

–Когда?

–Ну,сначала,я бы хотела чтобы ты кое с кем поговорила,и должен прийти врач,только для того чтобы убедиться,что ты....

–А,что если я не хочу?

Доктор Вэст просто посмотрела на меня.Выражение ее лица было печальным.

Мое горло сжалось.

–Вы не можете держать меня здесь без моего согласия,-выдавила я.

Хоть это я знала точно.Я была дочерью адвоката,и мне было семнадцать.Они не могли держать меня здесь без моего согласия.Если только...

–Ты кричала и билась в истерике,и случайно поскользнулась.Когда одна из наших медсестер попыталась помочь тебе,ты ударила ее.

Нет.

– Это стало чрезвычайной ситуацией, поэтому,в соответствии с законом Бейкера,твои родители имели право дать согласие за тебя.

Я прошептала,чтобы не вскрикнуть.

–Что вы такое говорите?

–Мне очень жаль,но ты принудительно госпитализирована.

Глава 2

– Мы надеемся, что ты позволишь врачу осмотреть себя, – любезно сказала она. – И что ты дашь своё согласие на план лечения.

– А что если нет? – спросила я.

– Ну, у твоих родителей ещё есть время чтобы подать соответствующие документы в суд пока ты здесь – тем не менее, для тебя и для них было бы действительно замечательно,если бы ты сотрудничала с нами. Мы здесь чтобы помочь тебе.

Я не могла вспомнить, когда ещё чувствовала себя так потеряно.

– Мара, – сказала доктор Вэст, привлекая моё внимание, – ты понимаешь, что это значит?

Это означает, что Джуд жив и никто, кроме меня, не верит в это.

Это означает, что со мной что-то не так, но это не то, что они думают.

Это означает, что я одна.

Но тогда мои мысли понеслись по следу изображений. Воспоминания.

Бежевые стены психиатрического отделения исчезли, и на их месте появилось отражение. Я видела себя на пассажирском сидении автомобиля – автомобиля Ноя – и видела, что мои щёки окрашивают слёзы. Ной был рядом со мной, его волосы были спутаны и совершенны,а его глаза дерзко смотрели на меня.

–Со мной что-то очень не так, и никто и никак не может этого исправить, – сказала я ему тогда.

– Позволь мне попытаться, – ответил он.

Это было до того, как он узнал, насколько сильно я не в себе, но даже тогда, когда последний кусок моей брони дал трещины на мраморных ступенях суда, Ной не был тем, кто ушёл.

Это была я.

Потому что это я убила четыре или пять человек, и если клиент моего отца так и не очнулся – это не было ничем, кроме мысли. И их число могло становиться всё больше и больше, если бы Ной не спас жизнь моему отцу. Я никогда не хотела обидеть людей, которых любила, но Рэчел уже мертва, а в моего отца выстрелили. Менее чем сорок восемь часов назад я думала, что лучший способ спасти их, держаться на расстоянии.

Но сейчас все изменилось. Джуд изменил все.

Никто не знал правду обо мне. Никто, кроме Ноя. А это значит, что он был единственным, кто мог бы это исправить. Я должна была поговорить с ним.

– Мара?

Я заставила себя сфокусироваться на докторе Вэст.

– Ты позволишь нам помочь тебе?

Помочь мне? Хотела спросить я. Давая мне больше лекарств, когда я не больна ничем, хуже посттравматического расстройства? Я не психопатка, хотела я сказать.

Я не психопатка.

Но, кажется, выбор у меня был невелик, так что я заставила себя сказать да.

– Но сначала я хочу поговорить со своей мамой, – добавила я.

– Я позвоню ей после твоего осмотра – хорошо?

Нет. Вовсе не хорошо. Но я кивнула, и доктор Вэст улыбнулась, увеличивая складки на своём лице, выглядя для всего мира как сердечная, добрая бабушка. Может быть, она и была ей.

Когда она ушла, я сделала все, возможное, чтобы не развалиться, но у меня не было времени. Она была немедленно заменена врачом, с фонариком, который расспрашивал меня о моем аппетите и других совершенно обычных вещах, на которые я спокойно отвечала, следя за своим языком. А потом он ушёл, а мне предложили немного еды, и один из сотрудников – консультант? медсестра? – показал мне блок. Здесь было гораздо тише, чем, я представляла себе психушку, и с меньшим количеством очевидных психов. Пара детей спокойно читали. Один смотрел телевизор. Еще один говорил с другом. Они смотрели на меня, когда я проходила мимо, но в остальном, я осталась нетронутой.

Когда меня привели обратно в палату. я была удивлена тем, что обнаружила там маму.

Никто больше не смог бы заметить, в каком плохом виде она была. Одежда ее была без единой складочки. Кожа была по-прежнему безупречна. Ни один волос не выбился из причёски. Но безнадежность испортила ее позу, а страх мелькал в глазах. Она держала себя в руках, но иногда он проявлялся.

Она держалась ради меня.

Я хотела обнять ее и в то же время встряхнуть ее. Но я просто стояла на месте, как приклеенная.

Она бросилась, чтобы обнять меня. Я позволила ей сделать это, но мои руки застыли на месте, и я не смогла обнять ее в ответ.

Она отстранилась и отвела волосы от моего лица. Изучила мои глаза.

– Мне так жаль, Мара.

– Действительно. – Мой голос был равнодушным.

Я не смогла бы причинить ей больше боли, если бы ударила.

– Как ты можешь так говорить? – спросила она.

– Могу, потому что проснулась сегодня в психиатрическом отделении. – От этих слов у меня горчило во рту.

Она отступила и села на кровать, которая была чистой, так как последней на ней сидела я. Она покачала головой, и ее черные волосы качнулись .

– Когда ты вышла вчера из больницы, я думала, что ты устала и пошла домой. Но когда позвонили из полиции? – её голос дрогнул, и она приложила руку к горлу. – В твоего отца стреляли, а потом мне звонят, и я услышу, как полицейские говорят: "Миссис Дайер, мы вызываем вас из-за вашей дочери"?

Слеза потекла из глаза, и она быстро вытерла ее.

– Я думала, что ты попала в аварию. Я думала, что ты умерла.

Моя мать обвила руками талию и склонилась вперёд.

– Я была так напугана, что бросила трубку. Даниэль поднял её. Он объяснил, что случилось – ты была в полицейском участке, и у тебя была истерика. Он остался с отцом, а я отправилась за тобой, но ты была дикой, Мара, – сказала она, посмотрев на меня. – Дикой. Я никогда не думала...

Её голос затих, и, казалось, она смотрела прямо сквозь меня.

– Ты кричала, что Джуд жив.

Я решила сделать кое-что храброе. Или глупое. Иногда очень трудно найти разницу.

Я решила довериться ей. Я посмотрела маме в глаза и сказала без тени сомнения в выражении лица и словах.

– Он жив.

– Как это может быть, возможно, Мара? – мамин голос был тихим.

– Я не знаю, – призналась я, потому что у меня не было ни малейшего понятия. – Но я видела его.

Я села рядом с ней на кровать, но не близко.

Моя мама отбросила волосы со своего лица.

– Могло ли это быть галлюцинацией? – Она избегала смотреть мне в глаза. – Как и в предыдущий раз? Как с серьгами?

Я задавала себе тот же вопрос. Я видела некоторые вещи и раньше – в частности, когда бабушкины серьги оказались в ванной, хотя они оставались у меня в ушах. Классные стены рушились вокруг меня, личинки ползали у меня в еде.

И я видела Клер. Я видела ее в зеркалах. Я слышала ее голос.

– Веселитесь детки.

Я видела Джуда в зеркалах. Я слышала его голос.

– Тебе нужно отвлечься от этого места.

Но теперь я знала, что слышала эти слова, они повторяли их. Не только дома в зеркалах. Но и в психушке.

Я не воображала себе эти слова. Я помнила их. Из ночных кошмаров.

Но в участке всё было иначе. Джуд говорил с офицером. Я напряглась, чтобы вспомнить, что он сказал.

– Вы не скажете, где я могу подать заявление о пропавшем? Похоже,я заблудился.

Я никогда не слышала, чтобы он говорил эти слова прежде. Они были новыми. И он сказал их до того, как прикоснулся ко мне.

Он прикоснулся ко мне. Я чувствовала это.

Это не было галлюцинацией. Он был реальным. Он был жив, и он был здесь.

Глава 3

Моя мать все еще ждала ответа на свой вопрос, так что я дала ей его. Я отчаянно затрясла головой.

– Нет.

Джуд был жив. Он не был галлюцинацией. Я была уверена.

Она сидела там неподвижно, слишком долго . Потом наконец улыбнулась, но улыбка не дошла до ее уголков ее глаз.

– Здесь Даниэль. Он хочет тебя увидеть, – сказала она и встала. Она нагнулась, чтобы поцеловать меня в лоб, дверь открылась, и показался мной старший брат. Они переглянулись, но как только Даниэль вошёл в комнату, он умело скрыл свое беспокойство.

Его густые тёмные волосы были в нетипичном беспорядке, а темные круги образовались вокруг темных глаз. Он улыбнулся мне – слишком легко, слишком быстро – и наклонился чтобы обнять меня.

– Я так рад, что с тобой всё в порядке, – сказал он, как только обнял меня. Я не смогла обнять его в ответ.

Затем он отпустил и добавил слишком легко, – Я не могу поверить, что ты взяла мои ключи.И вообще, где мои ключи от дома?

Мой лоб наморщился.

 – Что?

– Мои ключи от дома. Их нет на моем брелке для ключей. Который ты забрала, перед тем как пригнать мою машину к полицейскому участку.

– О, – у меня не было ни единого воспоминания о том, как я его забрала и что я с ним сделала. – Прости.

– Всё в порядке. Не беспокойся об этом, – сказал он, глядя на меня коса.

– Что ты делаешь?

– Понимающе смотрю на тебя.

– Ну, выглядишь, как-будто у тебя паралич, – сказала я, не в силах улыбнуться. Даниэль сверкнул одной из своих улыбок – на это раз искренней.

– У меня чуть не случился сердечный приступ, когда у мамы чуть не случился сердечный приступ, – сказал он тихим голосом. – Я... я счастлив, что с тобой всё хорошо.

Я оглядела комнату.

– Я думаю, что хорошо – это относительное понятие.

– Туше.

– Я удивлена, что они позволили нам увидеться, – сказала я. – Судя по тому, как вела себя психиатр, я начала думать, что меня закрыли на строжайшую изоляцию или что-то вроде этого.

Даниэль пожал плечами и перенёс свой вес, очевидно, ему было неудобно.

Это заставило меня насторожиться.

 – Что?

Он втянул губы.

–Выкладывай, Даниэль.

– Предполагается, что я должен убедить тебя остаться.

Я сузила глаза.

–Насколько?

Он не ответил.

– Как долго?

– Неопределённый срок.

Моё лицо стало горячим

. – Маме не хватило смелости самой мне это сказать?

– Это не так, – ответил он, садясь в кресло рядом с кроватью. – Она думает, что ты ей не доверяешь.

– Это она мне не доверяет. Не доверяет с тех пор как... –Обрушилось здание, почти сказала я. Я не закончила предложение, но судя по выражению Даниэля, в этом не было необходимости. – Она не верит ничему из того, что я говорю, – закончила я. Я не хотела походить на ребенка, но ничего не могла с собой поделать. Я наполовину ожидала, что Даниэль кого-нибудь позовёт, но он просто посмотрел на меня так же как и всегда. Он был моим братом. Моим лучшим другом. Я для него не изменилась.

И это заставило меня захотеть рассказать ему все. О лечебнице, Рэчел, Мэйбл, моём учителе. Обо всем .

Если бы я рассказала ему спокойно – без паники, в полицейском участке, но разумно, после долгого сна – если бы я объяснила все, может он бы понял.

Мне было необходимо, чтобы меня поняли.

Так что я закрыла глаза и сделала глубокий вдох, как если бы я собиралась спрыгнуть со скалы. В некотором смысле, я думаю, так и было. – Джуд здесь.

Даниэль сглотнул, а затем осторожно спросил.

 – В этой комнате?

Я бросила на него взгляд.

– Нет, засранец. Во Флориде. В Майами.

Его выражение не изменилось.

– Даниэль, он был в полицейском участке. Я видела его. Он был там.

Мой брат просто сидел, копируя нейтральное выражение лица матери, несколько минут назад. Потом он потянулся за своим рюкзаком и что-то из него вытащил. – Это запись камеры наблюдения из участка, – объяснил он, прежде чем я просила. – Доктор Вэст подумала, что было бы хорошо, чтобы мама показала ее тебе.

– Так почему же ты показываешь ее мне?

– Потому что ты, очевидно не доверяешь маме, но она знает что ты веришь мне.

Я тщательно на него посмотрела.

– Что на ней?

Он поднялся и вставил диск в DVD-плеер под закрепленным под потолком телевизором, и включил его.

– Скажи мне, когда увидишь его, хорошо?

Я кивнула, а затем мы оба повернулись к экрану. Даниэль быстро поправил его, и крошечные люди сновали, то в полицейский участок, то из него. Счётчик ускорился вперёд, и я увидела себя на экране, входящую в здание.

– Стоп, – сказала я Даниэлю. Он нажал кнопку, и кадры замедлились до нормальной скорости. Там не было звука, но я смотрела на себя, говорившую с офицером за стойкой регистрации – я должно быть спрашивала, где я могу найти детектива Гадсена.

И затем я увидела Джуда, появившегося на экране. Моё сердце забилось, а мой взгляд задержался на его изображении, не его бейсболке, на его длинных руках. Что-то на запястье отразило свет. Часы.

В моём сознании пробежала дрожь. Я указала на фигуру Джуда на экране.

– Вот, – сказала я. Моя рука раздражающе дрожала. – Это он.

Мы наблюдали, как Джуд разговаривает с офицером. Подходит ко мне. Прикасается ко мне. Я начала чувствовать себя плохо.

Даниэль остановил изображение перед тем, как Джуд покинул экран. Он долгое время ничего не говорил.

– Что, – тихо сказала я.

– Это может быть кто угодно, Мара.

Моё горло сжалось.

– Пожалуйста, скажи мне, что ты шутишь.

– Мара, это просто парень в кепке "Патриотов".

Я снова изучила экран. Угол камеры поймал только верхушку головы Джуда. На ней была кепка Патриотов", которую он всегда носил. Она была низко натянута, прикрывая глаза.

– Ты вообще не могла видеть его лицо.

– Но я слышала его голос, – сказала я. Призналась я, на самом деле. Мой брат открыл рот, чтобы сказать что-то, но я перебила его. – Нет, послушай.

Я сделала глубокий вдох. Я попыталась успокоиться, чтобы быть менее резкой.

– Я слышала его – он спросил о чём-то офицера, и офицер ответил ему. Это был его голос. И я видела его лицо. – Я смотрела на экран, щурясь, когда продолжила говорить. – Ты не можешь хорошо видеть его на записи, но это он. Это он.

Даниэль смотрел на меня несколько секунд и наконец заговорил. Когда он это сделал, его голос был мучительно мягок.

– Мара, это не может быть он.

Мой разум боролся с фактами, с теми, которые я знала, с теми, в которых была уверена.

– Почему нет? Они не смогли найти его тело, чтобы похоронить, так? – Здание было слишком хрупким, вспомнила я, и было слишком опасно.

– Они не смогли найти его, – сказала я снова.

Даниэль указал на экран, на руки Джуда. Мои глаза проследили за его пальцем.

– Видишь его руки?

Я кивнула.

– У Джуда бы их не было. Его руки – это все, что они нашли.