Текст книги "Висенна. Времена надежды"

Автор книги: Михаил Бобров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 45 страниц)

Госпожа Висенна серьезно кивнула:

– Благодарю. Тут есть над чем подумать… – и снова разулыбалась:

– У вас очень забавный бог. Словно маленький мальчик. Самозабвенно карает и милует, исходя больше из каприза. Чуть что – пути неисповедимы…

Игнат повертел носом. Припомнил буддистов. Греческий, скандинавский, славянский пантеоны, да ведь еще есть ацтекские, шумерские, синто… Осторожно поправил:

– У нашего мира много богов.

– У семи нянек, – засмеялась Висенна, – И вам еще мало! Вы еще и придумываете себе богов!

– Конечно, – не удивился Спарк, – Ты вон фантастику почитай…

– Зачем фантастику? – не согласилась Висенна, – Ваши боги сейчас – это деньги, сытость, развлечения. Время Изобилия в чистом виде. Кто из ваших чуть постарше, да считает себя выше окружающих, те поклоняются власти и порядку. Вот и весь набор…

– А что ты можешь противопоставить? – фыркнул Игнат, и спохватился, что не на «вы». Но Висенна ответила без гнева и насмешки:

– Море не противопоставляет, а поглощает. Иначе как же в него окунуться?

– Я… выполнил твою… вашу просьбу? Зеленая звездочка на карте – это здесь?

Женщина кивнула:

– Здесь-и-сейчас. Недаром лес березовый.

– И что теперь?

– Выйди на берег. Я отпущу время. Пора завершать ритуал.

* * *

Ритуал начался на рассвете, для всех одинаково. А завершился для каждого по-своему. Кто-то выныривал из озера мокрый и замерзший. Со всех ног бежал раздувать потухший костер. Ктотовыходил из воды сухим. В самом прямом смысле. Одевался и медленными шагами, ошеломленный, шел, куда глаза глядят. Встречались пары, нырнувшие вместе, а выброшенные на разные берега. Или, напротив, незнакомые прежде, покинувшие зеленое безвременье рука в руке.

Солнце оторвалось от земли. Рассвет кончился, и в тайном времени магов наступил час Разума. Обтеревшись и одевшись, Братство потихоньку двинулось к шатру. Ратин ощупывал и ощупывал многострадальные ребра с заметным недоверием. Потом, наконец, решился. Разбежался, подпрыгнул, кувыркнулся в воздухе. Приземлился на ноги. Поглядел на Спарка… на Майса… На Рикарда.

– Я не мог… С того самого лета, когда под лезвие попал!

– Думаю, – почтительно добавил Спарк, – И мой кашель исчез. Но в ледник проверять не полезу!

Майс и Рикард облегченно засмеялись.

– Так что, – предложил длинноусый маг, – Говорить про герб нашей госпожи Алиенор?

– Сперва про ночную пробу. Место – то самое, или нет?

Олаус замялся. Полез чесать затылок:

– Место славное. Но, задуши меня жаба, если в двух или четырех днях пути к западу мы не найдем еще лучшее!

– Откуда знаешь?

Рикард молча показал рукой на озеро.

– Так, ладно. А про герб?

– А к чему теперь герб, если ее все равно выследили? Вон, гляди! – Олаус протянул руку в противоположную сторону. У шатра Братства сгрудилось пять или шесть мужчин в пестрых черножелто-белых накидках великокняжеского двора. Под накидками, наброшенными с явной поспешностью и оттого сидящими вкось, проглядывали темная и пыльная дорожная одежда, высокие замызганные сапоги, и – куда ж без них! – короткие широкие мечи в одинаковых полосатых ножнах. Пришельцы гудели растревоженными шмелями.

Перед ними на поставленном стоймя тюке восседала – именно восседала, как королева на приеме – Алиенор в зелено-золотом парадном платье с жемчужной росшивью. Расчесывала волосы, глядя вместо разбитого дорогой зеркала в широкое боевое лезвие, которое перед ней почтительно держал Ветерстарший.

Братство, не сговариваясь, сорвалось с места. Рикард и Майс – бегом в перелесок, к невидимым отсюда коновязям. Помогать, если что, Ветру-младшему. Спарк и Ратин быстрым шагом, через раз делая поклоны – чтобы те пятеро не выхватили мечи – приблизились к вьюку с оружием. Вьюк боярышня предусмотрительно подсунула под босые пятки, наподобие скамеечки. Так мечи и выхватывали: падая на колено в преувеличенно-низком поклоне, змеиным языком выстреливая обе руки в тюк. Пальцы на холодную ребристую рукоять, защелку отжать, рывок на себя (ледяная роса по запястьям!) и перекат в сторону. Спарк – свою «Улыбку» и «Радугу» Майса; Ратин – своего «Зубастика» и Рикардово «Пламя». Ножны остались в мешке; Игнат откатился направо, за спину незваным гостям; атаман влево. Выпрямились разом – пришельцы собрались посмеяться над растяпистой охраной, да не успели. Три человека уже окружили их шестерых, и проделали все так сноровисто, что до драки никому доводить не захотелось.

Самый круглый и плотный гость поклонился еще раз:

– Батюшка ваш ночей не спит. В его летах обременительно! Изводится.

Брови домиком:

– Что же, он не получил ни одного моего письма? Ветер, зеркало поверни… Да, так.

Кругленький отступил на шаг и распахнул глаза шире, чем у любой красавицы:

– А вы ему писали?!

Игра мигом оборвалась. Алиенор вскочила (тюк повалился) и отшвырнула гребень, посланник сперва ухватился правой рукой за эфес, потом левую тяжело поднял к сердцу. Оба хором рявкнули:

– Так вот оно что! Письма… кто-то…заговор!..

– Он жив?!

– Жив, но весьма беспокоится о вашем драгоценном здоровье.

Ветер поднял упавший тюк. Алиенор снова уселась. Посмотрела на далеко улетевший гребень. Спарк подцепил его кончиком «Радуги», с левой руки – и запустил к ногам девушки. Подхватив игрушку, та произнесла почти обиженно:

– Мне же хорошо! Вот если б меня на цепи держали…

– Занятная мысль… – буркнул Ветер-старший. Боярышня, не оборачиваясь, выдернула из сумки полотенце и несильно вытянула им охранника – куда пришлось.

– Что ж, – посланник тоже поискал глазами, на что сесть. Его свитский поспешно сбегал к оставленным лошадям и принес раскладной стул, на котором круглый и утвердился. Посопел, утер лоб рукавом попросту. И вновь принялся за свое:

– Ну хоть навести, совсем на нет изведется… Тут еще наследника назначать. И еще жених твой обиженный. Из-под венца не ты первая исчезаешь, не ты последняя. А что прикажешь теперь делать? Это же оскорбление соседней державе!

– Да вы бы, Андрей слышали, что о нем говорят! – опять брови домиком, – Порядочной девушке за него идти страшно! Как его называют!

– Так ведь и отца твоего тоже почему-то прозвали Грозным а не Лапушкой! – рыкнул круглый Андрей. Девушка прижала пальцы к щекам и расхохоталась в голос:

– Великий Князь Логвин Лапушка!

«Великий… Князь…» – медленно подумал Спарк, – «Так ее хотели за меня выдать еще три зимы назад…А мое прозвище ее напугало… Князь…»

И вдруг – вместо, чтобы соображать, как бы заполучить настоящую княжну – совершенно некстати понял, как подступиться к объединению миров. Там, на той стороне в самом деле медицинский центр. Для виду Китежград какой, Светлояр… ладно, это все можно потом придумать. Сейчас удобное время договориться с местными властями. Чтобы заслонили от неместных…

Наместник переложил оба клинка в левую руку. Громко попросил:

– Подождите. Немного.

Нырнул в шатер, без жалости вывернул к ногам свой вьюк. Выхватил из кучи, живо обернул и защелкнул серебрянный Пояс. Подобрал мечи – опять в левую. Вышел, удовлетворенно отметив, что посол, оказывается, умеет распахивать глаза еще шире. Княжна хихикнула и вежливо прикрыла рот гребнем. Спарк подмигнул. Гребень выпал, а Игнат повернулся к толстяку:

– Мне приятно решить хотя бы одно дело, кажущееся вам таким сложным. Господин…

– Андрей Нишарг из Краснополья, господин Опоясанный, к Вашим услугам и к услугам ваших уважаемых родственников.

– Уважаемый Андрей, пожалуйста, прошу Вас. Не могли бы Вы как можно скорее устроить мне встречу с канцлером Великого Княжества?

* * *

– «Канцлер Великого Княжества на переговоры согласился, однако…» Как лучше написать, Спарк?

– Однако сам Князь занят выбором и утверждением наследника. К тому же, до сих пор полагал, что мы украли у него старшую дочь. К тому же, любит колдунов исключительно в жареном виде. И по совокупности всех оных обстоятельств, видал нас в… Предпочитал бы видать нас… Кгхм! Нет, так, пожалуй, писать нельзя…

– Почему же? Спорю на золотой, Скорастадир оценит.

– Рыжий-то оценит. Только мы в Совет пишем.

– На что вообще Совет к делу пристегивать? Разве мы не можем частным образом у Князя откупить кусок земли, да построить что нам угодно?

– Так ведь мы собираемся строить не «что угодно», а платную лечебницу. Кроме земли под ней самой, еще дорога нужна. Через Княжество. Испорчу отношения с соседом, примется он на этой дороге пакостить… Второе, мы пока еще не так богаты, чтобы оплатить доставку строителей аж сюда. Когда Талгир обдумывали, за нами Лес стоял.

– И ты, Спарк, привык опираться на Лес за спиной. Поэтому – признайся честно! – даже не подумал, что можем здесь без Совета обойтись. Хочешь и теперь от имени Леса? Недаром говорят: «Пояс не шуба, а душу греет!»

– Хорошо, я не подумал. Виноват. Но, если не писать в Совет, как тогда к канцлеру идти без верительной грамоты? Я ведь княжне пообещал уладить… И еще. Что тогда девушка до меня не доехала, было удобным поводом при случае князя упрекнуть. Теперь эта зацепка исчезнет. Как потвоему, наши должны об этом знать?

– Ладно, ладно, убедил. Тогда, Рик, про княжну и наследника напиши, и что место мы нашли. Про все остальное не стоит. Когда сможешь отправить?

– Когда угодно. Сяду в шатре, чтоб без лишних глаз. Силы у меня после озера хватает, так что свиток перенесу куда угодно.

– И не забудь в ответ верительную грамоту запросить. Для переговоров. Завтра пойдем дальше, на запад. Как там с дорогами, Майс?

– Я объездил перелески на пол-дня вперед. Кони могут пройти, если на мелкой рыси. Лес больше светлый, подроста мало. Земля поднимается. Болотин вовсе нет. Но зато и ручей мне встретился только один. Надо водой налиться… Нам ладно, в баклажки и на пояс. А коням?

– А коням я сейчас у княжны выпрошу бурдюки. Они-то возвращаются заговорщиков ловить. Пойдут по Тракту, а там и кринички, и колодцы. И еще у пухлого что-нибудь выцыганю… Возможно…

«Потому что хитрый,» – не вслух закончил мысль Спарк. И направился к большому зеленозолотому шатру, где теперь поместили Алиенор. Заполучив искомое, Андрей Нишарг вытребовал еще полную сотню охраны – да не Ратушных стражников ТопРаума, а княжеских личных, которые примчались вчера под самый закат. Они же привезли и зелено-золотой двухслойный шатер; пару горничных взамен Лисы; пятерых конюхов и кузнеца с инструментом; разборную походную кровать; серебрянную посуду, круглое зеркало величиной с хороший щит; погребец с выпивкой, красивый кованый треножник и котел; даже костяные ложки – множество людей и вещей, без которых Алиенор до сих пор превосходно обходилась. Ветры, старший и младший, теперь только похаживали да покрикивали. Они первыми заметили наместника и провели через кольцо стражи. Преувеличенно вежливо попросили подождать перед входом. Отловили горничную – быстроглазую светловолосую девушку, на пол-головы выше Спарка. Велели доложить. Девушка сунулась было внутрь – едва успела отклониться.

– Хорошо, что явился, – вышедшая Алиенор подкидывала на ладони тот самый гребень. – Надо тебе кое-что рассказать. Ветер, проводи!

Девушка направилась к озеру. Проводник двинулся справа, а старший из пары Ветров послушно зашагал следом.

– Сначала спрошу… можно?

Спарк молча кивнул.

– Тебе тогда… доложили… что я сбежала?

Утвердительный наклон головы.

– И что ты подумал?

Наместник пожал плечами. Положил пальцы на холодные серебрянные квадраты – Пояс звякнул. «Почему бы и не рассказать? Кому это сейчас интересно?»

– Вряд ли ты знаешь, госпожа, что я десять здешних лет ждал свою девушку. Любимую… – теперь Игнат мог произнести это без подросткового стеснительного хихиканья. – Она же, появившись в угаданном месте, переехала в ГадГород раньше, чем нам удалось встретиться. Я направил туда посла… Сэдди Салеха… а ему отрубили руки. Нарочно, чтобы вызвать нас на бой и разбить, оперевшись на мощные укрепления города.

– В том письме…

– Вот именно. Говоря коротко, я попросил у Ледяной Ведьмы, чтобы ему вернули кисти.

– Ваша магия может и такое?!!

– Может-то она может, но волшебник платит за сильное колдовство собственной жизненной силой, чем приближается к смерти. Говорили – признаться, я побоялся уточнять, – что Вийви заплатила за пришитые кисти четырьмя годами.

– Кто же согласится лечить подобной ценой?

– Она бы и не согласилась. Но я просил именем Четвертого Закона. «Не смей отказывать в помощи любому, кто просит об этом именем Четвертого Закона Леса. Не смей задерживать плату, спрошенную за оказание тебе такой помощи».

– А плата… любая?

– Именно что любая.

– И тебя отправили на север… Зачем? Найти это озеро, чтобы лечить… Вот вы его нашли. Что дальше?

– Это уже второй вопрос.

– Ох, будет и третий, и пятый! Но в самом деле, вернемся к первому. Что ты тогда подумал? Обо мне?

– А что я мог о тебе подумать, если моя девушка, ради которой все это затевалось, поговорила со мной десятью словами, послала меня… в туман. И сбежала домой. Что мне оставалось думать о тебе? «Очередная неудача», наверное. Или: «не судьба». Или как-то так.

Алиенор присела у берега, сунула руки в прозрачную воду.

– Ты перстней не носишь, – заметил Спарк, – Если совсем честно, я тогда подумал, что Князь… или кто-нибудь из его окружения… мало ли… просто хочет сорвать переговоры. А потом как раз первый земельный бунт. Потом… А вот что ты подумала, когда Тигренок опознал меня по Поясу?

Девушка выпрямилась, отряхнула воду с пальцев.

– Ты меня поймал! Точно так же подумала: «Судьбу на кривой не объедешь». Надо было три года скрываться у троюродного дядьки в глухом пограничье… не поверишь, коз доить научилась! – похвасталась дочь Логвина Лапушки, – Чтобы в конце концов на Тракте… совершенно случайно… получить в охрану того самого Людоеда! За что тебя так, можешь сказать?

– Могу. Но ты не поймешь без долгих объяснений. А тебе ведь ехать скоро.

– Ну, теперь там есть кому укладываться… Не хочешь говорить, не надо.

– Не знаю, просто, как объяснить. До сих пор я тебе только про ГадГород рассказывал. На привалах, когда ты расспрашивала и записывала. А это прозвище еще с тех пор, как я жил на Волчьем Ручье. Еще до того, как Пояс получил.

– А-а, так твоя девушка из Леса?

Игнат потеряно улыбнулся:

– Нет, еще до Леса… О-ох, тут надо с самого начала объяснять. Может, лучше пока твой второй вопрос?

Княжна обиженно надулась. Спарк сделал вид, что не заметил:

– Ладно, тогда можно, я спрошу?

Сдержанный наклон головы.

– Тебя в самом деле прозвище напугало?

Княжна пожала плечами. Положила пальцы на холодные бляшки, приклепанные к узкому пояску. «Почему бы и не рассказать? Кому это вообще интересно?»

– Мне… надоели великие воины. Я еще с отцом всегда спорила… Он-то меня думал выдать… ну, понятно, за какую-нибудь важную шишку из соседей. Когда приказал ехать на юг, я сперва решила: повезло. Мог бы в Урскун закатать… Там женщина просто говорящий скот. Для вынашивания будущих, конечно, же, воинов! – Алиенор сплюнула, – За то их госпожа Висенна и не любит. Крепко не любит… Каждый год – не междуусобица, так недород, не неурожай, так моровое поветрие; не чума, так война с нами… При прапрадеде они ТопТаун брали, а сейчас их забили в предгорья… Впрочем, наши домострои мягче только по виду, нутро такое же. Баба – значит, кровать-корова-котел!

– Тебе бы со Скаршей поговорить, – вздохнул наместник.

– С кем?

– В Истоке, под Седой Вершиной со мной у Мастера Лезвия училась. Тоже от домашних сбежала. Хитро так пристроилась к каравану, что до Истока добралась без ущерба. Нарочно за меч взялась, потому что женщине – не положено.

– Ты ее любил?

– С чего ты взяла?

– По голосу.

Спарк опустил взгляд на ярко-зеленую траву:

– Не знаю. Видишь ли, я тогда еще только об Иринке и мечтал… Скаршей я восхищался – за смелость. Она потом вернулась домой. Краем уха слышал: вышла замуж, детей трое.

– А, так она просто доказывала себе, что может… ну да. А где она живет?

– В Финтьене. Или где-то в тех краях… Вернемся к вопросу, а?

– Что там возвращаться! Сначала я проводила на юг Михала Макбета. Вот уж боевитый был, батюшка его больше всех отмечал.

Наместник скривился:

– Он-то и велел Салеху руки отрубить.

– Ну, ему тоже не с медом показалось. С закрытым лицом на последний костер внесли.

Спарк вспомнил, как ударил воеводу: в лучшем стиле Лотана. Даже края шлема внутрь загнулись. Видно, шлем так и не удалось снять. А разрезать – слишком хорошая сталь была… Подумал, и решил промолчать.

– …А потом слух: Михала сам наместник зарубил. По прозванию – Людоед. Нашлась на мышку кошка. Значит, опять за войну замуж… Мечи, стяги да тяжелая конница… В отцовском доме мне вот так хватило! Батюшка читать выучил… на свою голову. Летописи возьмешь: битвы, битвы, походы, походы… Людей не упрекну: «за други своя» кровь проливали. А чувствую – все не так. От ушей до пяток. Все!

В молчании сделали еще десяток шагов вдоль озера. Шатер Братства оказался уже совсем рядом. Ветер-старший послушно и неслышно скользил за плечами.

– Тогда почему же ты говоришь мне все это именно сейчас?

Алиенор остановилась и поглядела наместнику в глаза:

– Ты рассказывал про город. Про улицы, людей, торговлю, склоки в Ратуше, охоты… Но не про свои походы. Никогда – про то самое взятие города, хотя бы… Ты не человек меча.

– Мастер Лезвия напоследок мне то же самое сказал.

– Ну и… теперь все ждут, что я все-таки пойду за тебя. Не получилось по батюшкиному приказу, получится по собственной воле.

– Семь из каждых восьми, знающих нашу историю, ждут того же. А ты не хочешь?

– Не хочу задавать тебе такой же вопрос. Ты ведь и ответить можешь.

– Не без того…

Дошли до стоянки Братства, повернули обратно: по собственным следам, темно-зеленым пятнам примятой травы на светло-зеленом берегу.

– Сегодня тебе в любом случае нужно ехать к отцу, – задумчиво протянул наместник. – Мы же уходим дальше на запад… – отстегнул от Пояса пластину:

– Вот, возьми. Право обращения к Опоясанному в любое время. И еще… если что, тебя по ней магией найти можно.

Алиенор взвесила квадратик в руке. Прикинула, как ловко он будет высекать блинчики по озеру. Вздохнула, и осторожно положила в кошель, привешенный к ее тонкому коричневому пояску, усаженному красивыми золотистыми бляшками.

– Так зачем ты приходил?

Спарк махнул рукой:

– Обидишься еще.

– О?! Тогда обязательно говори!

– Вы же назад по тракту пойдете, значит, бурдюки для воды больше не нужны? Вот я и хотел попросить…

Княжна засмеялась:

– Хочешь, вместе с лошадьми отдам? Два иноходца!

– Замаемся их чистить. И корма в лесу пока немного. Не лето.

– Хорошо. А как же ты с канцлером встретишься?

– Дней через восемь поедем обратно. Сюда, потом на тракт и в ТопРаум. Я думаю, как раз пока Андрей с нашим предложением туда, пока там чиновники все, чего положено напишут, вот и встретимся.

– Ну… хорошо. Признаться, я опасалась, что ты упрешься в женитьбу.

«А вот взял, да не уперся», – подумал Игнат, – «Я ведь четырежды ненормальный. Правильно, пожалуй, от меня Ирка сбежала. То о строительстве думаю. То о бурдюках…»

Вернулись к зелено-золотой стоянке. Там оставили только шатер, и только на время, чтобы Алиенор переодеться в дорожное. Девушка подумала, не подарить ли что-нибудь в ответ. Потом подумала: неизвестно, как поймет. Вернее, как раз известно. Не стоит. Пока не стоит. Там – посмотрим. Сперва надо выяснить, что за сволочь не пропускала к отцу ее письма. Не послужит ли теперь внезапное появление чудесно найденной княжны знаком? К началу подготовленного той сволочью заговора? Истинную Алиенор могут объявить мертвой, а ее – самозванкой… Плакала тогда ее доля наследства. И кого батюшка назначит в опекунство? Сам-то он здоров ли? И все ли Нишарг приготовил на случай таких сложностей… и…

Княжна повернулась:

– Прощай.

Спарк поклонился:

– Удачи тебе.

Девушка скрылась в шатре. Наместник обернулся:

– Ветер, по старой памяти… Где бурдюки взять?

Старший брат свистнул, подзывая конюха. Буркнул:

– Охота вам, господин, все собственноручно. Сейчас велю – принесут прямо к вашему костру.

* * *

Костер весело прыгал с палки на палку. Ластился к дерновым бортикам. Но из ямки выскочить даже не пытался. Совсем неподалеку от костра, на пригорке, в небо уходил колоссальный столб изумрудно-серебряного света.

Усатый маг нашел место силы. И какое! Костер завидовал. Костер только и мог, что изредка дотянуться до носков сапог.

Братство сидело у спутанных корней могучего дуба. Ратин полировал клинок. Майс штопал порванную под коленом штанину. Уставший Рикард наспех покрывал листы бумаги скорописью, излагая на языке магических формул Dilingvo главные характеристики зеленого столба.

Спарк молча глядел в небо. В небе плыли желто-белые Спади и Вигла. Мерцали звезды: алыми искрами Огня, зелеными глазами Жизни, белыми вихрями Воздуха, синими каплями Воды, золотистыми зернами Разума… Только стихии Земли над головой цвета не нашлось… Или нашлось, да как увидеть черную звезду в черном небе?

Под небом распахнулась обширная долина. Лохматый клин леса врезался между отрогов мощного хребта, перекрывшего Братству путь на запад. Хребет не поднимался до снеговой полосы, но стены имел почти отвесные. Склоны обрывались там и сям гладкими скальными лбами; щерились голыми карнизами без единой травинки; шуршали непроходимыми осыпями. Весь день Братство пыталось найти сквозной путь по долине, но не преуспело.

Зато перелески между отрогами изъездили вдоль и поперек. Заночевали на пригорке, откуда долина просматривалась во все стороны, и где Олаус обнаружил самый мощный источник силы. Правда, сама по себе – как в Светлом Озере – стихия Жизни тут не проявлялась. Требовался маг и небольшой ритуал. Зато необитаемая долина располагалась в двух днях пути от многолюдного Светлого Озера, что уже служило защитой от незваных гостей. На крайний случай, вход в распадок легко перекрывался единственной крепостью. В то же время, до Круглой долины и ТопТаунского тракта оставалось не так далеко, чтобы беспокоиться о доставке больных к месту лечения, или о подвозе еды. С питьем получилось совсем просто: многочисленные горные речушки встречались в небольшой болотине, а оттуда к восходу бежал поток уже заметной ширины. Вдоль него Братство и пришло, потому что в незнакомых местах старалось обычно держаться поближе к воде.

Даже деревья росли привычные: много березняков; ивы и орешник; над болотиной ольховник; густой камыш; на пригорках и в светлых местах – колоссальные дубы. Тот, под которым устроился Спарк с товарищами, не удалось обхватить всем четверым.

Словом, для устройства хоть тайной школы целителей, хоть медицинского центра, принимающего иномирных пациентов, долина подходила как нельзя лучше. Оставалось дать ей имя. Братство согласно предложило Спарку выбрать название, думая тем самым его порадовать. А наместник неожиданно уставился в небо и замолчал надолго.

Верительные грамоты Рикард вынул из почтовой пентаграммы еще прошлым утром. С гордостью вынул: впервые в истории Магистерия осуществила устойчивую передачу предмета на такое огромное расстояние. В Лесу проще: там есть Башни, связанные магическими нитями; созданные и до сих пор воздвигаемые повсюду именно для лучшего перетекания энергии. А здесь был только сам Олаус, разум которого служил Магистерии одновременно маяком, резонатором и приемником. Что и говорить, сложное оказалось дело. Усатый маг имел полное право гордиться. Теперь Спарк мог встретиться с канцлером Великого Княжества вполне законно и официально.

Только вот о чем говорить канцлеру? Дескать, разрешите нам основать тайную школу проклятых колдунистов, под боком у вашей всенародно чтимой святыни? Говорить все равно придется: Князь отнюдь не дурак, и быстро узнает о лечебнице. Но не начинать же с такого скользкого вопроса. Формальный повод – уладить давешнюю неприятность со сбежавшей из-под венца Алиенор. А как уладить? Согласиться: давайте мне ее обратно? С князя станется потребовать взамен вассальной присяги. Или, напротив, дать понять, что зла на девушку не держу, но и в гости не жду? Князь ее тотчас наладит за кого-нибудь еще. Дочка на выданье – товар ходовой. Мало ли кого надо покрепче к ТопТауну привязать; мало ли какой договор скреплять придется… А самому себе что врать? Второй такой нет на свете!

Чтобы отвлечься, Спарк подумал о своих товарищах. О той части Братства, которая до сих пор мирно жила-поживала себе на юге, не забивая голову поисками звезд: ни зеленых на волшебной карте, ни черных – в черном небе. Позавчера все старые знакомые получили известие о находке места силы; от себя Спарк прибавил, что твердо намерен строить в найденном месте не просто тайную маленькую школу, только для своих – но именно широкоизвестную и доступную лечебницу. Правда, платную. И хорошо бы, чтобы Лес принял в том участие. Но, даже если Совет постройку и не одобрит, Спарк не отступит и сделает все в меру собственных сил. Признаться, на такой случай у Игната заготовок не водилось. Однако парень не печалился: на худой конец, можно акционерное общество основать, попутно изобретя его у Висенны. Или попросить за княжной в приданое те самые земли, какие надо…

Опять княжна.

Вместе с верительными грамотами из Совета, вчера с юга еще одно письмо пришло. Все Братство, оставшееся в Пустоземье, единогласно ответило: делай, что задумал. Мы за тобой. Велишь, тут все бросим и пойдем на север. Желаешь – с Пустоземья и Тракта соберем денег, сколько на постройку надо. Хочешь – войсками поможем. Зашлем какое посольство до Князя, чтоб отвлечь его… Ни один не предал, и ни один не отказался. Снова задумался Спарк о разнице между Землей и Висенной. И – в который раз уже – решил, что на Земле достойных людей ничуть не меньше. А что самому Игнату они нечасто попадались – ну, он же не показатель…

Как же давать имя распадку, когда сам себя правильно назвать не можешь. Путник? Не поспоришь: дорог отмерил знатно, иной за жизнь столько не прошагает. Паломник? И это правда: честно окунулся в Светлое Озеро. Посланник? Извольте, вот моя верительная грамота с большой красивой печатью. Проводник? Даже дважды: по волчьим землям на время Охоты, и на маршруте Земля-Висенна. Все определения верны, а значит, не годится ни одно…

Звезды мерцали во влажном весеннем воздухе. Катилась ночь. Ратин давно спрятал клинок, а Майс иголку с ниткой. Спарк лениво скользил глазами по лохматым верхушкам, темным ярам и блестящим ниточкам ручьев. Один лишь Рикард усердно рисовал магические символы, записывал, размечал и прикидывал. Костер устал и спрятался под черные угли. Но освещения магу хватало с лихвой. На вершине пригорка все так же рвался к небу яркий столб травяного цвета – цвета магии жизни.