Текст книги "Дикарь (ЛП)"

Автор книги: Миа Шеридан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)

– Я решила пройти курс психологии в Мизуле. Хочу понять мотивы людей, почему они совершают те или иные поступки.

Харпер хотелось когда-нибудь работать в сфере уголовного правосудия, помогать таким агентам, как Марк Галлахер. Всё, что произошло, было ужасным, трагичным и ошеломляющим, но, увидев лично, как ведётся расследование, она вдохновилась на такую работу, и знала, что у неё будет как минимум один союзник в лице агента Галлахера.

В тоже самое время, Харпер думала и о том, как запустить бизнес совместно с Джеком. Это казалось чем-то само собой разумеющимся, ведь кто может знать здешние дикие места лучше Джека?

Харпер и Райли проговорили ещё полчаса, обменялись рождественскими подарками, смеялись и предавались воспоминаниям, и когда Харпер встала, чтобы обнять подругу на прощание, она почувствовала себя ещё более полной, ещё более цельной. Быть влюбленной казалось невероятным чудом, но наличие замечательных друзей, готовых помочь, поддержать их с Джеком преумножало счастье, делало его ослепительным, невероятным.

Спускаясь по ступенькам дома Райли и сворачивая на крытую стоянку Харпер улыбалась – ей натерпелось поскорее вернуться домой. Вынимала ключ от машины из сумочки, она ощутила движение позади и начала оборачиваться, но не успела – кто-то схватил её. Харпер открыла рот, чтобы закричать, но вместо этого глубоко вдохнула что-то сладкое и ядовито-гадкое. Жгучая паника и острый ужас пронзили её насквозь. Харпер попыталась поднять руку, замахнуться, ударить, но тело не слушалось и казалось слишком тяжёлым. Всё вокруг закружилось и стало расплывчатым.

Последняя вспышка света и она погрузилась в глубокий, беспроглядный мрак.

_____________________________

Харпер ничего не видела и почти ничего не слышала. В голове у неё ужасно шумело, и понадобилось несколько минут, прежде чем она поняла, что шум идет снаружи, откуда-то из-за пределов темноты. Он был похож на шум воды.

Харпер слушала, её мозг прояснялся, память постепенно возвращалась.

«Я выходила из дома Райли. Кто-то подошёл сзади. Усыпил меня. Похитил...»

Её сердце бешено колотилось, туман в голове стремительно рассеивался.

То, что покрывало её лицо, внезапно исчезло, и Харпер коротко вскрикнула, ослепленная ярким светом. Она открыла глаза, и в нос ей ударил запах природы – деревьев, земли и бурлящей воды.

«Я уже была здесь раньше...»

Она стояла на утёсе, рядом с ней текла река, впадая в знакомый водопад Эмити.

– Красиво здесь, наверху, не правда ли?

Харпер так быстро обернулась, что чуть не споткнулась о собственные ноги.

Крупный, высокий мужчина с лёгкой проседью в чёрных волосах, стоял перед ней, небрежно улыбаясь. Рядом с ним стоял такой же высокий молодой человек с бронзовой кожей и тёмными глазами.

– Мое любимое место в этой Богом забытой глуши. – Пожилой мужчина улыбнулся. – Кстати, я доктор Свифт.

Он подошёл к ней, но не слишком близко.

Харпер изумлённо уставилась на незнакомца, лихорадочно пытаясь понять смысл сказанного.

«Что происходит?!»

– Всё началось с церемонии, хоть и прерванной, и… всё закончится ею же. – Он улыбнулся. – В некотором роде. Хоть и не в том же самом месте. Исаак выбирал первую локацию. Но теперь он не в состоянии что-либо выбирать, не так ли?

– Исаак? – пробормотала Харпер.

«Дрисколл выбрал то... первое место, где я стояла на похожем утёсе. С Джеком. И с ещё двумя бедными мальчиками. Так это была церемония?»

Туманные воспоминания наводнили ум Харпер – голоса туристов, которые нашли ее, страх, боль, отчаяние... Она всегда считала это снами, или кошмарами, или отголосками её собственного страха. Множество несвязанных обрывков воспоминаний и ощущений создавали путаницу в ее детском сознании, и даже повзрослевшей Харпер было трудно в них разобраться без контекста.

«Этот голос...»

Она вспомнила его голос. Он барабанил по ней, заставляя мозг соединять кусочки воспоминаний, выстраивать их в чёткую картину.

– Ты, – прошептала Харпер. – Это был ты. Той ночью…

«Это он забрал меня? Он застрелил родителей?»

– Но почему? – спросила Харпер дрожащим от волнения голосом. – Почему я? Почему моя семья? Что ты с ними сделал?

Доктор испустил долгий страдальческий вздох, будто весь этот разговор был ужасно утомителен для него. Впервые с тех пор, как Харпер открыла глаза, её охватил жуткий гнев, смешанный со страхом и отчаянием.

«Этот человек, сейчас стоящий прямо передо мной.... Так близко… Убил моих родителей. Забрал их у меня!»

– Потому что, Харпер, шериф – твой отец, искал пропавших детей – детей, которых мы забрали – и подобрался к нам слишком близко. Мы должны были устранить его.

«Устранить его?»

Он сказал это так спокойно, будто ему это ничего не стоило. Словно это было так же легко, как прихлопнуть надоедливую муху.

– Что случилось на самом деле? – спросила Харпер, с трудом сдерживая эмоции.

– О, не беспокойся, они не успели ничего почувствовать. Мой человек застрелил их, когда они были за рулем, в результате чего их машина разбилась. Мы не ожидали, что ты будешь внутри, но ты лежала без сознания на заднем сидении. Ты выжила. Чтобы ты внезапно не очнулась, мы дополнительно усыпили тебя хлороформ и решили, что ты присоединишься к остальным. Мы знали, что тебя не станут искать там, куда мы тебя отвезём. – Доктор Свифт развел руки в стороны. – Миллион акров дикой нетронутой природы. Лучшего укрытия не существует.

«Потом они загнали машину в каньон и спрятали так, чтобы её никогда не нашли. И, если бы не Джек...»

У Харпер закружилась голова.

«Но откуда у меня взялся перочинный нож? Неужели умирающий отец каким-то образом сунул мне его в карман?»

При этой мысли у неё заныло в груди, потому что это действительно казалось единственным объяснением.

«Суды по останкам, папа перед смертью повернулся к заднему сиденью. Ко мне. Последней мыслью отца было защитить меня...»

Доктор Свифт на мгновение отвернулся, и Харпер подумала, не броситься ли ему навстречу и не попытаться сбить его с ног. Однако он стоял слишком далеко, чтобы застигнуть его врасплох, был вдвое крупнее и имел охранника – молодого парня, что оставался поблизости.

Доктор Свифт снова повернулся к Харпер.

– Каким-то образом тебе удалось выбраться из леса той ночью. – Он выглядел почти поражённым, впечатлённым. – Какое-то время мы внимательно наблюдали, но ты ничего не помнила. К счастью для тебя. После этого… мы знали, что слишком рискованно пытаться взять тебя вновь. К тому времени, остался только Джёк. Наш эксперимент прошёл совершенно неудачно.

Он улыбнулся, глядя мимо Харпер на водопад.

– Но, Джек… ах, Джек. Если бы у нас была тысяча таких, как он. Дрисколл начал выяснять, как он отреагирует на возвращение в общество. Джек так хорошо справлялся. Умный, сильный и впечатляющий… цивилизованный. Мы были так близки к тому, чтобы ввести его в более специализированную подготовку. Оружие, рукопашный бой… это был вопрос всего лишь года, а может быть, и меньше… перед тем, как его можно было бы выставлять на торги. Могу только представлять и мечтать, какие замечательные предложения поступили бы. Какая жалость. Какая утрата невероятных ресурсов. – Глубокая печаль тенью пробежала по его лицу, прежде чем он сделал долгий, медленный вдох. – Но, видимо, этому просто не суждено было случиться.

У Харпер закружилась голова от услышанного, от того, что они собирались сделать с Джеком.

«Сказать ему, что вся его жизнь была ужасной ложью? Обмануть в очередной раз? Использовать ещё более жестоким и беспощадным образом? Выставить на торги?»

Ужас впился ей в грудь, больно царапая изнутри. Тревога заполонила сознание.

«Если бы у нас была тысяча таких же, как он… У нас? Кого он имеет в виду? Себя и Дрисколла? А, может, их гораздо больше?!»

Доктор Свифт покачал головой.

– Ты понятия не имеешь, что мы делаем, Харпер. Ни малейшего. Мне очень жаль, что мне придется причинить тебе боль. Но у нас просто нет другого выхода. Слишком многое поставлено на карту. Мы должны были позаботиться об этом – о тебе – много лет назад, но теперь остаётся только учиться на своих ошибках, становиться более… эффективными и предусмотрительными.

Харпер растерянно покачала головой. Страх ледяным кольцом скрутил её внутренности, причиняя физическую боль, перехватывая дыхание.

– Что ты имеешь в виду, говоря, что есть и другие?

– У нас есть и другие, такие же как Джек, которые уже добились больших, значительных успехов. Мой защитник Дейр – прекрасный тому пример. Мой вундеркинд. Всего девятнадцать лет. – Он оглянулся на молодого человека, который всё ещё неподвижно стоявшего позади него. – Разве не так, Дейр?

Дэйр перевёл взгляд на него, и кивнул, не меняя выражения лица.

– И, – продолжил доктор Свифт, – есть ещё множество многообещающих, выдающихся детей. Я не единственный, кто поддерживает нашу программу. Есть немало организаций и бизнесменов, которые понимают, что нежеланные дети наркоманов и воров только приводят к упадку и стагнации общества. Это уже происходит. Стоит только посмотреть на наши маленькие города. То, как правительство пытается решить проблему, совершенно не работает и только ухудшает сложившуюся ситуацию. Мы стремимся сделать всё лучше, качественно. К сожалению, наше первое исследование провалилось во всех отношениях. Но мы учли ошибки, адаптировались, и теперь… теперь происходят такие захватывающие вещи. Истории выживания, в которые просто невозможно поверить, всевозможные навыки, приобретённые благодаря самой сильной и могучей стихии – страстному желанию выжить!

Он засмеялся, громко и пронзительно.

У Харпер пробежали ледяные мурашки по коже. Она нервно сглотнула.

«Их первое исследование... Я, Джек и двое других мальчиков были объектами этого первого исследования. И он потерпел неудачу. А теперь собирается устранить всех свидетелей. Двое из мальчиков уже мертвы, так что это означает лишь одно – убить меня. И Джека…»

Ещё одна волна липкого, тёмного ужаса захлестнула Харпер, и она мучительно застонала, но этот звук заглушил рёв падающей воды.

Глава сорок седьмая

Джек

Наши дни

Джек крался через лес, шум падающей воды заглушал все остальные звуки вокруг.

В записке говорилось:

Встретимся на вершине водопада Эмити. Они знают, что ты виновен, Джек. Они знают, что именно ты убил Дрисколла. Я не могу позволить им посадить тебя. Давай исчезнем вместе, вернёмся в лес.

У Джека защемило в сердце.

«Она думает, что я виновен? – пронеслось у него в голове. – В убийстве Дрисколла? Она ведь знает, что это неправда. Я рассказал ей об этом… я всё ей рассказал, полностью открылся. Всё, что мы планировали, о чём мечтали… давай исчезнем вместе… В этом нет никакого смысла».

К дому Харпер его подвёз один из полицейских, приехавших в «Торнленд», когда его дедушку увезли в больницу. Джек бросился к двери, желая рассказать обо всём случившемся. Но Харпер исчезла и оставила странную записку.

Интуиция подсказывала Джеку, что что-то не так.

Он подставил лицо лёгкому ветру и наклонил голову, чтобы поймать аромат Харпер, и уловил его, однако он не был единственным… Рядом был мужчина. Нет, двое.

Джек продолжил иди, пригнувшись и беззвучно крадучись. Он подошёл к краю леса, двигаясь в тени, чтобы оставаться незамеченным.

– Я знаю, что ты здесь, Джек, – крикнул мужчина.

Джека замер и надрывно зарычал.

Голос. Он узнал этот голос.

– Камеры дают преимущество. – Мужчина, который стоял ближе к водопаду, посмотрел на Харпер и улыбнулся. Другой мужчина, помоложе, стоявший позади говорившего, сосредоточенно смотрел на тёмные деревья, где прятался Джек. – Конечно, они не могут быть повсюду. Но многие места находятся под моим контролем. Под моим неустанным взором. Настоящее реалити-шоу, не похожее на все эти подделки, идущие по телевизору.

«Этот человек тоже наблюдал за мной? Чудовище, которое было на вершине утёса в ту страшную ночь?»

Гнев шевельнулся внутри Джека, гнев и горе, когда он внезапно увидел свою жизнь – все свои страдания – в другом и ещё более ужасном свете. Его кожу покалывало. Грудь горела. Но самой сильной эмоцией был страх. Жуткий, мучительный страх за Харпер, которая стояла перед опасным, не знающим пощады человеком.

Мужчина кивнул молодому человеку, стоявшему позади него.

– Дейр.

Дейр вытащил из кармана пиджака пистолет, отчего у Джека кровь застыла в жилах.

– Выходи, Джек, – сказал тот, что был постарше. Он напоминал Джеку скунса из-за темных с белыми прожилками волос. – Бессмысленно прятаться в лесу.

Джек помедлил мгновение, а затем вышел из тени.

Мужчина улыбнулся, и его лицо было наполнено искренней… любовью, безграничным восхищением.

– Привет, Джек. Боже, да, ты ещё больше вживую. Я… я действительно рад тебя видеть.

– Джек, – сказала Харпер, потом увидела пистолету в руке другого мужчины и слабая улыбка, промелькнувшая на её лице, тотчас же погасла.

Джек двинулся к Харпер. Удивительно, но его никто не попытался его остановить, но когда оставалось пройти всего пару метров, мужчина из кошмаров Джека приказал:

– Остановись. – Он вздохнул. – Я собираюсь объяснить вам нашу миссию. Вы заслуживаете знать. Вы должны знать, что ваша жертва не будет напрасной. Совсем наоборот. Вы оба – часть чего-то гораздо большего. Грандиозного! Несмотря на то, что должно здесь произойти, я уважаю вас. Моя гордость и восхищение перед вами обоими не знает границ.

Мозг Джека закрутился, пытаясь понять услышанное.

«Этот человек был там в ту ночь, когда всё началось. Он работал с Дрисколлом. Он следил за камерами. Он видел всё...» – Его мысли путались, мозг гудел.

– Я понимаю, почему ты убил Дрисколла, Джек. Я действительно понимаю. Всё пошло наперекосяк. Если бы у нас была возможность объяснить тебе сакральную важность происходящего, ты бы понял своё предназначение и гордился бы своими страданиями. – На мгновение лицо мужчины омрачилось, он выглядел очень разочарованным, но потом улыбнулся. – А, ну, ладно. Что сделано, то сделано.

«Этот человек уверен, что именно я убил Дрисколла. Это он оставил записку в квартире Харпер».

Джек взглянул на Харпер, её глаза были широко раскрыты от страха и волнения. Но также в них он увидел… доверие.

«Она знает, что это неправда. Знает, что я не убивал Дрисколла. Верит. В ту страшную ночь она тоже мне доверилась. Вложила в руку перочинный нож, потому что чувствовала – я смогу что-то сделать».

Джек взглянул на молодого мужчину с пистолетом – он стоял слишком далеко, чтобы успеть повалить его, прежде чем он застрелит их обоих.

Впереди было оружие, сзади – смертоносный водопад. Они оказались в ловушке.

– Доктор Свифт… какое отношение ко всему этому имеют Дрисколл и спартанцы? – спросила Харпер дрожащим голосом.

«Она пытается его разговорить. Дать мне время придумать, что можно сделать», – догадался Джек.

Доктор Свифт печально вздохнул.

– Дрисколл был одержим этой историей, этими спартанцами. – Он пренебрежительно махнул рукой, будто это не имело никакого значения. – Нам нравится давать нашим лагерным руководителям простор для творчества.

Он слегка повернулся к человеку, стоявшему позади него.

– Дэйр знает всё об этом, не так ли?

Дейр не ответил, но Джек заметил, как что-то странное и незнакомое мелькнуло в его глазах. Но это выражение мгновенно исчезло, словно его и не было вовсе.

Доктор Свифт повернулся к Харпер и Джеку.

– Видите ли, спартанцы поняли один очень важный факт: начинать нужно с детей. Именно так впервые возникла наша идея. Мы пытаемся изменить взрослых, людей, которых уже нельзя исправить. Мы их изучаем, проводим через бесполезные программы, которые показывают удручающие результаты. Ничего не меняется, понимаешь? Как раз наоборот. Всё повторяется вновь. Твоя собственная мать была тому доказательством, Джек. Она родилась в семье наркоманки и выросла в системе соцобеспечения. Что же она делает? Становится матерью-подростком, подсевшей на наркотики, готовой продать своего ребенка, чтобы подпитать свою привычку. Круг замыкается и начинается вновь. – Мужчина издал каркающий звук отвращения. – Как ты думаешь, Джек, чтобы с тобой стало, если бы она тебя оставила? То же самое, вот что. В конце концов тебя поместили бы в детский дом, и ты вырос бы опасным для общества, скорее всего попал бы в тюрьму. Ты бы только продолжал разрушать общество, и производить на свет никчемное, никому ненужное потомство. Вы думаете, это неправда? Почитайте исследования. Общество создало систему, которая стимулирует размножение дегенератов и преступников.

Доктор Свифт некоторое время смотрел вдаль, прежде чем заговорить снова.

– Дрисколл был прав: нам ещё многому предстоит научиться. Джек был отнят от матери и воспитан единственной воспитательницей в духе спартанцев. Это показало хороший результат. Спартанцы точно знали, что делают. Ты ведь это понимаешь, Джек?

Да, Джек всё понимал. По крайней мере, достаточно, чтобы ощутить жгучую горечь и тошноту.

– Просто чтобы ты знал, Джек: я пытался убедить Исаака, что ему стоит научить тебя разводить огонь, по крайней мере. Но он отказался. Ему нравилось узнавать, на что ты готов пойти ради спичек. – Он покачал головой, сжав губы.

«Разводить огонь?»

Мир закружился. Его сердце упало. Он посмотрел на Харпер – похоже, от слов доктора Свифта ей хотелось расплакаться.

– Это, своего рода, ирония судьбы, не так ли, Харпер? Ты попала в систему, которую мы считаем бесполезной, это произошло по нашей вине. – Он улыбнулся, но от его улыбки Джеку стало ещё хуже. – Из-за этого ты должна лучше, чем кто-либо, понимать, что система не работает. Было бы хуже, Харпер, жить здесь одной? Быть совершенно свободной? Не прислушиваться к каждому шороху в ночи?

Он посмотрел на неё так, словно знал, что с ней случилось, и обвёл рукой пространство вокруг себя.

Харпер опустила взгляд, её лицо стало почти таким же бледным, как тающий снег.

Джек осторожно сделал шаг вперёд, затем второй.

«Свободным? – подумал он. – Нет никакой свободы в том, чтобы быть обманутым и находиться под постоянным наблюдением и контролем».

– Так каковы же применения для этих программ, спросите вы? – продолжал доктор Свифт, шагая из стороны в сторону.

Джек воспользовался моментом, чтобы встретиться взглядом с Харпер.

Всё будет хорошо, хотелось ему прокричать, хотя бы для того, чтобы утешить, но на самом деле утешительного было мало: справа река, лес далеко справа. Им не убежать. Нас успеют застрелить… и что потом? Похоронят здесь, где наши тела никогда не найдут?

– Так много интересных применений, – говорил доктор. – Эти люди, эти выжившие, позже обученные всем видам оружия, будут доказывать свою ценность, свою волю к жизни, снова, снова и снова, в самых трудных обстоятельствах. В обстоятельствах, которые способны уничтожить самых сильных и стойких мужчин. И женщин. Борцы – наши выжившие, уже используются богатыми людьми и разными правительствами по всему миру. Элитные телохранители. Охрана имущества. Даже убийцы, если это делается для общего блага, конечно. – Он улыбнулся, как гордый отец. – Эти солдаты – лучшие из лучших. За ними пристально следят с самого рождения. Их почитают. Их жизни, их навыки, их проверенная выдержка имеют огромную, невероятную ценность.

– А те, кто не переживает такой… тренировки? – спросил Джек.

Его сердце болезненно сжалось, когда он вспомнил лица двух других мальчиков, стоящих на утёсе той ночью. Лицо мальчика, которого он убил…

Доктор Свифт пожал плечами.

– Даже если они умрут, они умрут героями. Лучшая судьба, чем та, что могла бы быть. Мы меняем одну программу на другую, но наша действительно имеет значение!

Впервые с тех пор, как Джек подошёл, он увидел гнев на лице доктора Свифта.

Тот глубоко вздохнул и постарался взять себя в руки.

– Даже если только часть этих нежеланных детей войдёт в нашу программу, только представьте, как снизится уровень преступности. Подумайте о пользе для общества. Просто подумайте об этом.

– Они же люди, – сказала Харпер, её голос всё ещё дрожал. – А почему вы думаете, что они вас не разоблачат?

– К сожалению, дело именно в этом. – Он помахал рукой и кивнул на пистолет, который держал Дэйр. – Что касается остальных, тех, кто понимает и принимает своё предназначение, тех, кто заполняет наши лагеря, а затем работает на благо человечества, они живут захватывающей карьерой и являются настоящими героями, в то время как в противном случае они стали бы обычными неудачниками. Настоящими отбросами общества. – Он на мгновение замолчал. – Мы создадим ещё больше тренировочных лагерей, наполним их до отказа. Вместо того чтобы отдавать этих детей в социальные службы, они будут участвовать в наших программах. Они войдут как жертвы и выйдут победителями, бойцами, выжившими. Вся страна выиграет, общество выиграет, эти дети выиграют. В конечном счёте весь мир выиграет.

«Люди, покупающие взрослых детей, выиграют», – подумал Джек, когда полное понимание того, для чего его «готовили», захлестнуло его одной тошнотворной волной кроваво-красного цвета. Вся его жизнь, каждое мгновение, были ради этого…

«Если я не придумаю, как нам с Харпер выбраться отсюда, тогда сотни других детей пройдут через те же страдания, что и я. За ними также будут наблюдать, их также будут обманывать, использовать или просто оставлять умирать в одиночестве».

Он прислушивался к грохоту водопада позади себя. Похоже, их единственный шанс на спасение – это прыжок вниз. Снова.

Глава сорок восьмая

Наши дни

– Харпер, ты здесь? – Лори толкнула дверь, которая уже была слегка приоткрыта, и прошла в квартиру Харпер. Она заходила медленно и осторожно, волнение и неприятное предчувствие волной захватили её.

– Харпер, – снова позвала она, – Это Лори Галлахер.

Маленькая однокомнатная квартира была чистой и опрятной, кровать была заправлена красивым покрывалом, обувь выстроена в ряд у двери. Несмотря на беспокойство, которое Лори испытывала, обнаружив, что дверь открыта и никого нет дома, она улыбнулась, видя, что Харпер наполнила свою маленькую квартиру уютом и теплом. Квартира была милой, даже очаровательной, хоть и сдержанной, совсем как девушка, живущая в ней. Девушка, с которой Лори чувствовала душевную связь.

Она прошла в маленькую кухню, поставила пакет с продуктами на столешницу.

«Кто сможет найти время ходить по магазинам или готовить, когда в твою жизнь врывается столь противоречивая личность, как Джек?», – подумала Лори.

Она знала, что Джек пробудет в офисе шерифа ещё пару часов, поэтому решила купить что-нибудь вкусненькое, чтобы немного приободрить ребят. Когда она услышала о шахте, о немыслимых вещах, найденных там… Ей просто нужно было что-то сделать. В основном Лори хотела, чтобы Харпер и Джек знали – они не одни.

Лори начала разбирать покупки.

Время шло, но Харпер не возвращалась, поэтому Лори все сильнее беспокоилась.

«Может, она ушла к соседке? Вряд ли бы она оставила дверь открытой, если бы собиралась уйти надолго, – размышляла Лори, а потом упрекнула себя: – Ты слишком мнительна».

Возможно, в ней говорила материнская забота с примесью горького, мучительного опыта прошлого. Она сразу начинала думать о худшем, когда дело касалось близких и дорогих её сердцу людей.

На краю стола лежал блокнот, и она подошла к нему, желая оставить записку. Но сверху лежал распечатанный листок бумаги. Волнение захватило Лори, разрастаясь с огромной силой, пока она читала странное сообщение.

Она медленно сложила записку, убрала в карман, и выбежала из квартиры Харпер.

Через сорок пять минут она подъезжала к своему дому, а ещё через двадцать секунд уже вбегала внутрь.

– Марк? – крикнула она, бросая сумочку и ключи на столик в холле. – Марк?

– Привет, – сказал Марк, выходя из кухни. – Что-то случилось?

– Я тебе звонила, – сказала она, когда он встретил её в холле.

– Чёрт, я должно быть забыл включит звук на телефоне. Извини. Я только приехал из больницы. У Холстона Фэрбенкса случился сердечный приступ.

Лори остановилась, её глаза расширились.

– У Хэлстона Фэрбенкса случился сердечный приступ? Боже мой! – она покачала головой.

«Это может подождать».

Она достала из кармана листок и протянула Марку.

– Я нашла это в квартире Харпер. Она оставила его для Джека. Она… в этом нет никакого смысла. – Лони помолчала. – Ведь так?

Марк быстро прочёл записку, наморщив лоб.

– Убил Дрисколла? Водопад Эмити? Они… сбежали вместе?

– Ты много разговаривал с Джеком. Есть ли в этом какой-то смысл? – Её сердце забилось быстрее.

«Может быть, я просто не хочу, чтобы это оказалось правдой? Это только моя привязанность говорит во мне, пытается убедить, что два человека, которые так внезапно стали дороги мне, не могли просто взять и уйти?»

Марк покачал головой.

– Нет. Я брал у Джека показания. – Он наморщил лоб, словно размышляя, не солгал ли Джек каким-то образом. – Нет. Это не похоже на правду. Но Харпер не отвечает на звонки… я не смог до неё дозвониться. Джек, возможно, винит себя… думает… что он каким-то образом повинен в сердечном приступе своего деда. Очень может быть, ведь именно Джек нашёл Фэрбенкса и предупредил семью. Но это? – Он поднял записку. – Вряд ли. Но, мог ли он, например, поймать попутную машину и поехать к водопаду?

Он посмотрел в сторону, сжав губы.

«Чёрт возьми, Джек мог бы пойти туда пешком, если бы захотел».

Лори пристально посмотрела на мужа.

– У меня плохое предчувствие, Марк.

Они оба на мгновение замерли, множество воспоминаний пронеслось между ними. Момент, когда Лори упомянула о своем беспокойстве по поводу синяков, которые постоянно получала Эбби, – синяков, которые объяснялись занятием спортом, но которые, как подсказывал ей материнский инстинкт, стоили того, чтобы обратиться к врачу.

Диагноз. Борьба. Потеря. Немыслимое горе. Их отдаление друг от друга…

Впрочем, Марк всегда прислушивался к её интуиции. Относился к ней с пониманием и доверием.

 – Ты должен пойти туда. К водопаду. Ты им нужен, – сказала Лори с сильным волнением в голосе.

Марк пристально посмотрел на жену и кивнул.

– Я возьму куртку.

Она схватила ключи, пока он одевался и обувался.

– Они сильные. Они борцы, – уверенно произнесла Лори, скорее для того, чтобы успокоиться, чтобы убедить себя, что с ними всё в порядке.

Марк открыл дверь и остановился. Он повернулся, подошел к Лори и обхватил её плечи, нежно придерживая.

– Наша девочка была бойцом, как и ты, Лори. Она боролась до самого конца. Она бы хотела, чтобы и мы не сдавались. Но мы перестали сражаться. Перестали бороться друг за друга. Нам нужно начать всё сначала. Я не потеряю тебя. – Его голос был полон таких сильных эмоций, что у Лори сдавило в груди, так сильно, что она едва могла дышать. Радость вспыхнула в ней, как спичка. Мгновенно и ярко. Это было возрождение их жизни.

Лори кивнула, и слёзы покатились по её щекам.

– Вернись ко мне, – выдохнула она. – И приведи с собой этих детей.

Глава сорок девятая

Харпер

Наши дни

…Вся страна выиграет, общество выиграет, эти дети выиграют. В конечном счете, весь мир выиграет…

«Мой Бог. Он – психопат. Неужели он действительно думает, что кто-то в здравом уме примет эту чудовищную идею? – думала Харпер, но всё же, холодный, липкий страх пронзил сердце от осознания, что многие уже уверовали в эту безумную теорию. – Боже, она не только обдумана, но и претворена в жизнь. Кто ещё страдает? Как их много? Где они? Бедные дети прямо сейчас пытаются выжить, справиться с ужасом и многочисленными трудностями, постоянно возникающими опасностями…»

– Вы действительно считаете, что люди одобрят эту идею? – спросила Харпер, желая отвлечь и разговорить доктора. В надежде придумать план. Хоть что-то. Неважно, насколько ничтожны шансы.

– Ты права. Я вижу, как вы двое смотрите на меня, – сказал доктор Свифт, пытливо прищуриваясь, желая заглянуть в её мысли. – Это может показаться… немного непонятным, даже неприятным для некоторых. Они не поймут размаха, всех возможных преимуществ.

Он покачнулся на каблуках.

– Но есть те, кто одобряют такой подход, такую систему, только они и их мнение имеют значение. Они знают, что большие перемены требуют смелых решений и действий. Что главное – результат. А результаты говорят сами за себя. Не так ли, Дейр?

– Да, сэр, – молодой незнакомец уважительно склонил голову.

Он заговорил впервые, а до этого момента все время молчал.

«Боже. Они убедили, по крайней мере, некоторых выживших, что всё в порядке, что так и должно быть. – Харпер это казалось совершенно немыслимым. – Этот человек уверен, что он улучшает общество, и всё же это не мешает ему зарабатывать деньги на страдании людей»

Харпер взглянула на Джека и увидела в его взгляде отчаянное, дикое желание найти выход, найти способ их спасти и, не смотря на жуткий страх, успокоилось.

«Я доверилась ему пятнадцать лет назад, и готова довериться сейчас. Не сдаваться, продолжать бороться, пытаться. Возможно, мы не выживем, но зато мы погибнем сражаясь. Боже, я… я разглядела или почувствовала его силу и решительность еще тогда…»

Воспоминание ворвалось в сознание Харпер, словно мощный поток и заполонило голову. Перед ее мысленным взором возник яркий момент из прошлого: восьмилетний Джек сжимает кулаки; он дрожит, как и все остальные, он явно напуган, но сжимает кулаки…

Харпер встретилась взглядом с теперешним, повзрослевшим Джеком, и время замерло. Глубокая напряженность отразилась на его лице, когда он быстро оглянулся назад, а затем отвёл взгляд.

«Водопад позади – это наш единственный выход».

Желудок Харпер болезненно сжался. Страх усилился. Водопад ревел, мужчина перед ними продолжал говорить, расхаживая из стороны в сторону, зло и ярость лились с его губ. Она больше не слышала его слов из-за шума в голове. Джек шагнул ближе, потом еще. Харпер посмотрела на него, и вдруг ощутила странное спокойствие и умиротворение.

«Доктор Свифт не позволит нам уйти. Особенно теперь, когда раскрыл все свои секреты. Мы и прежде были для него нерешенной проблемой, а теперь превратились в серьезную угрозу. Он собирается застрелить нас, а те, кто работают с ним – эта организация – помогут избавиться от тел, помогут спрятать их в этой необъятной глуши. Нас никогда не найдут, а если и найдут, то не будет никаких доказательств, указывающих на то, кто нас убил и почему. А возможно нас так и не найдут. Поверят ли люди, что мы сбежали вместе? А даже если и нет, разве можно будет доказать обратное? Многие скажут, что Джек был дикарём, непредсказуемым и нецивилизованным, а я была рассеянной и эмоционально неустойчивой из-за убийства родителей и взросления в приёмных семьях. Кто может сказать, что мы сделали и почему? Какое-то время нас будут искать, а потом… забудут.

Доктор Свифт знает это. Но он не ожидает, что мы прыгнем.