Текст книги "Волшебник"

Автор книги: Майкл Скотт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)

Глава 11

– Улизнули! – рявкнул в трубку доктор Джон Ди. – Да ведь они были окружены! Как же ты позволил им улизнуть?

По другую сторону Атлантики голос Никколо Макиавелли оставался спокойным и уравновешенным, и только стиснутые челюсти выдавали злобу.

– Ты отлично информирован.

– У меня свои источники, – огрызнулся Ди, и тонкие губы скривились в противной усмешке.

Он знал, что Макиавелли придет в бешенство, обнаружив, что в его лагере есть шпионы.

– Насколько я понимаю, ты загнал их в ловушку в Оджаи, – спокойно продолжил Макиавелли, – и окружил армией воскресших мертвецов. Но они все равно сбежали. Как ты допустил это?

Ди откинулся на мягкое кожаное сиденье несущегося на всех парах лимузина. Его лицо освещал только экран мобильного телефона, бросая отблески на скулы и очерчивая острую козлиную бородку. Глаза оставались в тени. Ди не говорил Макиавелли, что использовал черную магию для воскрешения мертвых людей и животных. Неужели итальянец тонко намекает на то, что и у него есть шпион в лагере Ди?

– Где ты сейчас? – спросил Макиавелли.

Ди выглянул в окно лимузина, пытаясь сориентироваться по мелькающим дорожным знакам.

– Где-то на сто первой автостраде, еду в Лос-Анджелес. Мой самолет заправлен и готов к полету. Как только я приеду, мы взлетим.

– Постараюсь арестовать их до того, как ты прилетишь в Париж, – сказал Макиавелли.

В трубке громко затрещало, и он помедлил, прежде чем добавить:

– Думаю, они попытаются связаться с Сен-Жерменом.

Ди резко выпрямился.

– С графом Сен-Жерменом? Он вернулся в Париж? Я слышал, он погиб в Индии в поисках потерянного города Офира. [9]9
  Офир – упоминаемая в Библии страна, которая славилась золотом и другими драгоценностями и привлекала к себе мореплавателей со всех концов мира. Согласно Библии, в Офир ходил один из кораблей Соломона и привез ему 420 талантов золота. Кроме золота из Офира Соломону доставляли красное дерево и драгоценные камни. Эта страна всегда возбуждала любопытство исследователей, но все попытки определить ее географическое положение оставались тщетными.


[Закрыть]

– Видимо, нет. Мы знаем, что у него квартира на Елисейских Полях и два дома в пригородах. Все они под наблюдением. Если Фламель свяжется с ним, мы узнаем об этом.

– Не дай им сбежать и в этот раз, – рявкнул Ди. – Наши хозяева будут недовольны.

Он захлопнул крышку телефона прежде, чем Макиавелли успел ответить. Потом улыбнулся, сверкнув зубами. Силки затягивались все туже и туже.

– Ведет себя как ребенок, – пробормотал по-итальянски Макиавелли. – Вечно ему надо сказать последнее слово.

Стоя посреди руин бывшего кафе, он осторожно закрыл телефон и окинул взглядом разрушения. Создавалось впечатление, что над кафе пронесся смерч. Не осталось ни одного целого стула, окна разбиты вдребезги, и даже на потолке трещины. Чашки и блюдца превратились в фарфоровую крошку, смешанную с рассыпанными кофейными зернами, чайной заваркой и раздавленными пирожными. Макиавелли поднял с пола вилку. Она была согнута в форме буквы «S». Отбросив вилку, он начал осторожно пробираться через обломки. Ската одной левой сразила двенадцать высококлассных спецназовцев, вооруженных до зубов. Раньше в нем еще жила смутная надежда, что за прошедшие годы она растеряла былую прыть, но, похоже, надеялся он напрасно. Воительница была так же беспощадна, как и прежде. Пока она рядом, к Фламелю и близнецам будет непросто подобраться. За свою долгую жизнь Никколо сталкивался с ней раз шесть и каждый раз еле уносил ноги. Последний раз они встретились на обледенелых руинах Сталинграда зимой 1942 года. Если бы не она, его армия захватила бы город. Он поклялся уничтожить ее. Может быть, теперь настало время исполнить клятву.

Но как победить непобедимую? Кто может побороть воительницу, которая тренировала всех величайших воинов в истории, которая сражалась в каждой битве и чьи боевые приемы лежат в основе любого боевого искусства?

Выйдя из разрушенного кафе, Макиавелли набрал в грудь воздуха, очистил легкие от горького резкого запаха просыпанного кофе и кислого молока. Дагон распахнул дверь машины, и итальянец увидел свое отражение в темных очках водителя. Прежде чем сесть в машину, он остановился и посмотрел на полицейских, оцеплявших улицы. Вооруженные отряды собирались маленькими группами, а в машинах без опознавательных знаков ездили офицеры в штатском. Французская разведка подчинялась ему, он мог отдавать приказы полиции и имел доступ к личной армии из сотен мужчин и женщин, готовых безоговорочно выполнять любые поручения. И тем не менее он знал, что никто не сможет противостоять воительнице. Он принял решение и повернулся к Дагону.

– Найди дизир.

Дагон замер, и это был тот редкий случай, когда он не сумел скрыть свои эмоции.

– Разумно ли это?

– Это необходимо.

Глава 12

Ведьма сказала, что ровно в семь мы должны подойти к Эйфелевой башне и подождать там десять минут, – сказал Николя Фламель, пока они бежали по узкому переулку. – Если никто не придет, надо вернуться в восемь, а потом в девять.

– А кто придет? – спросила Софи, едва поспевая за Фламелем.

Она была почти без сил, а посидев несколько минут в кафе, казалось, устала еще больше. Ноги стали свинцовыми, и в левом боку покалывало. Алхимик почесал в затылке.

– Не знаю. Тот, с кем сможет связаться ведьма.

– Конечно, если кто-то в Париже захочет на свой страх и риск помогать нам, – небрежно бросила Ската. – Ты опасный враг, Николя, и вдвойне опасный друг. Смерть и разрушения всегда следовали за тобой по пятам.

Джош покосился на сестру, зная, что она слушает. Та нарочно отвела взгляд, но он знал, что ей неловко от этого разговора.

– Ну, если никто не появится, – сказал Фламель, – у нас есть план Б.

Ската безрадостно улыбнулась.

– Я даже не знала, что у нас есть план А. И каков же план Б?

– Я его еще не придумал, – усмехнулся Фламель, но тут же посерьезнел. – Если бы Перенель была здесь… Она бы знала, что делать.

– Мы должны разделиться, – неожиданно предложил Джош.

Фламель, который шел впереди всех, обернулся.

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Нам придется это сделать, – уверенно настаивал Джош. – В этом есть смысл.

Интересно, почему алхимик не хочет, чтобы они разделились?

– Джош прав, – согласилась Софи. – Полиция ищет нас четверых. Наверняка у них есть наши описания: два подростка, рыжеволосая девушка и старик. Не самая обычная компания.

– Старик! – почти оскорблено воскликнул Николя с заметным французским акцентом. – Скетти на две тысячи лет старше меня!

– Да. Но разница в том, что по мне этого не скажешь, – ухмыльнулась воительница. – А разделиться – хорошая идея.

Джош остановился на углу узкого переулка и посмотрел в разные стороны. Повсюду выли и верещали полицейские сирены.

Софи подошла к брату, и хотя сходство между ними было очевидно, он вдруг заметил, что у нее на лбу появились морщины, а голубые глаза поблекли, даже зрачки стали серебристыми.

– Ру сказал, что налево улица Дюнкерк, а направо – метро.

– Не думаю, что, разделившись… – промямлил Николя.

Джош стремительно обернулся.

– Мы должны это сделать, – решительно заявил он. – Мы с Софи… – начал он, но Николя покачал головой.

– Ладно. Я согласен, что мы должны разделиться. Однако полиция будет искать близнецов.

– Мы не так уж похожи, – тут же ответила Софи. – Джош выше меня.

– Но у вас обоих светлые волосы и голубые глаза. И вы оба не говорите по-французски, – добавила Скетти. – Софи, ты пойдешь со мной. Две девушки не привлекут слишком много внимания. А Джош и Николя пойдут вместе.

– Я не оставлю Софи! – запротестовал Джош.

Он запаниковал оттого, что их с сестрой разлучат в совершенно незнакомом городе.

– Рядом со Скетти мне ничто не грозит, – улыбнулась Софи. – Ты слишком беспокоишься. И я знаю, Николя не даст тебя в обиду.

Джош не был так уверен.

– Я лучше останусь с сестрой, – заупрямился он.

– Пусть девочки пойдут вместе. Так будет лучше, – сказал Фламель. – Безопаснее.

– Безопаснее? – не веря своим ушам, воскликнул Джош. – Да где тут вообще безопасно?

– Джош! – одернула его Софи тем самым тоном, каким иногда говорила мама. – Хватит.

Она обернулась к воительнице.

– Тебе нужно что-то сделать с волосами. Если у полиции имеется описание рыжеволосой девушки в черной военной форме…

– Ты права.

Ската сделала замысловатый жест рукой, и у нее между пальцев появился маленький ножик.

– Мне нужен какой-нибудь лоскут, – сказала она Фламелю.

Не дожидаясь ответа, она повернула его спиной к себе и задрала старую кожаную куртку. Аккуратными точными движениями она вырезала квадрат из его широкой черной майки. Потом опустила куртку, свернула ткань в форме банданы и повязала ее на голову, закрыв свои предательские волосы.

– Это была моя любимая майка, – проворчал Фламель. – Своего рода реликвия. – Он повел плечами. – Теперь спине холодно.

– Не веди себя как ребенок. Я куплю тебе новую, – сказала Скетти и схватила Софи за руку. – Пошли. Увидимся возле башни.

– Вы дорогу-то знаете? – окликнул ее Николя.

Скетти засмеялась.

– Я жила здесь почти шестьдесят лет, ты забыл? Я была здесь, когда башню еще строили.

Фламель кивнул.

– Что ж, постарайтесь не привлекать к себе внимание.

– Ладно.

– Софи… – позвал Джош.

– Я знаю, – сказала сестра. – Буду осторожна.

Она вернулась и быстро обняла брата. Их ауры сверкнули.

– Все будет хорошо, – тихо сказала она, увидев страх в его глазах.

Джош через силу улыбнулся и кивнул.

– Откуда ты знаешь? Магия?

– Просто знаю, – ответила сестра, и ее глаза сверкнули серебром. – Ничто не происходит без причины. Помни о пророчестве. Все будет хорошо.

– Я верю тебе, – солгал он. – Будь осторожна. И помни: никаких ветров.

Софи снова обняла брата.

– Никаких ветров, – прошептала она и ушла.

Николя и Джош смотрели вслед девочкам, шагавшим по улице к станции метро. Затем двинулись в противоположном направлении. Перед тем как завернуть за угол, Джош оглянулся и увидел, что сестра тоже оглянулась. Они помахали друг другу на прощание.

Джош подождал, пока Софи отвернется, и опустил руку. Теперь он по-настоящему один, в незнакомом городе, за тысячи километров от дома, с человеком, которому не может доверять и которого начинает побаиваться.

– Кажется, ты говорила, что знаешь дорогу, – сказала Софи.

– Я давно не была в этом городе, – призналась воительница, – и улицы немного изменились.

– Но ты вроде бы была здесь, когда строили Эйфелеву башню. – Девочка замолчала, внезапно осознав, что сказала. – А когда это было?

– В тысяча восемьсот восемьдесят девятом году. Я уехала через пару месяцев.

Ската остановилась возле метро и спросила дорогу у продавщицы в газетном киоске. Низенькая китаянка плохо говорила по-французски, и Ската быстро переключилась на другой язык. Софи вдруг поняла, что узнает его. Это был китайский. Улыбнувшись, продавщица вышла из-за прилавка и указала куда-то в сторону. Она говорила так быстро, что Софи не могла даже различать отдельные слова, несмотря на то что ведьма хорошо знала язык. Создавалось впечатление, что китаянка поет. Ската поблагодарила женщину, кивнула, и продавщица ответила ей поклоном.

Софи схватила воительницу за руку.

– По-моему, ты слишком привлекаешь к себе внимание, – пробормотала она. – Люди уже начинают пялиться на нас.

– Это почему? – искренне удивилась Ската.

– Может, потому, что белая девушка свободно говорит по-китайски да еще и кланяется, – процедила Софи. – Что это за представление?

– Когда-нибудь все будут говорить по-китайски, а поклон – просто хорошие манеры, – ответила Ската и пошла в ту сторону, куда указала женщина.

Софи догнала ее.

– Где ты выучила китайский? – спросила она.

– В Китае. Вообще-то я говорила на мандаринском наречии, но еще знаю ву и кантонский. Я долгое время жила на Дальнем Востоке. Мне там нравилось.

Они шли молча, а потом Софи поинтересовалась:

– Сколько языков ты знаешь?

Ската нахмурилась и закрыла глаза, подсчитывая.

– Шесть… или семь…

Софи кивнула:

– Шесть или семь. Впечатляет. Мама с папой хотели, чтобы мы выучили испанский, а папа учил нас греческому и латыни. Но я бы хотела выучить японский. Мне очень хочется съездить в Японию.

– Шесть… или семь… сотен, – договорила Ската и громко засмеялась, заметив, как изумлена Софи.

Она взяла девочку под руку.

– Некоторые из них теперь уже мертвые языки, так что они, наверное, не считаются. Разве ты забыла? Я ведь давно живу на свете.

– Тебе правда две с половиной тысячи лет? – спросила Софи, искоса поглядывая на девушку, которой на вид нельзя было дать и семнадцати.

Она вдруг улыбнулась: ей бы и в голову не пришло, что она задаст кому-нибудь такой вопрос. Вот как изменилась ее жизнь!

– Две тысячи пятьсот семнадцать человеческих лет. – Ската улыбнулась, не разжимая губ, чтобы не показывать вампирские клыки. – Геката как-то бросила меня в особенно гадкое подземное царство теней. Я несколько веков искала выход. А еще раньше долгое время пробыла в царствах теней Лайонесса, Ги-Бразила и Тир-Нан-Ога, [10]10
  Лайонесс – легендарная земля в юго-западной Англии, где происходил последний бой между королем Артуром и сэром Мордредом. Ги-Бразил (Авалон) – волшебный остров, на котором покоится король Артур. Тир-Нан-Ог – волшебная Страна Вечной Юности.


[Закрыть]где время идет по-другому. Время в царстве теней течет не так, как на земле, так что я считаю только годы пребывания здесь. Кто знает, возможно, и с тобой так будет. Ты и Джош наделены уникальной силой, вы станете даже могущественнее, чем ваш наставник по началам магии. Если сами не откроете тайну бессмертия, то кто-нибудь предложит вам этот дар. Пойдем, надо перейти на другую сторону.

Взяв Софи за руку, она повела ее через узкую дорогу. Хотя было всего шесть часов утра, на дорогах уже появлялись машины. Фургончики развозили продукты по ресторанам, и в холодном утреннем воздухе аппетитно запахло свежим хлебом, выпечкой и отфильтрованным кофе. Софи вдохнула знакомые ароматы. Круассаны и кофе напомнили ей о том, как всего два дня назад она подавала их в «Кофейной чашке». Девочка заморгала, борясь с подступившими слезами. Столько всего произошло, столько изменилось за прошедшие два дня…

– И как это – прожить так долго? – вслух подумала она.

– Одиноко, – тихо ответила Скетти.

– Сколько… сколько ты еще проживешь? – осторожно спросила девочка.

Скетти пожала плечами и улыбнулась.

– Кто знает? Если буду осторожна, буду тренироваться и следить за питанием, то проживу еще пару тысяч лет. – Ее улыбка исчезла. – Но обо мне нельзя сказать, что я неуязвимая и непобедимая. Меня можно убить.

Она увидела тревогу на лице Софи и сжала ее локоть.

– Однако этого не случится. Ты знаешь, сколько людей, бессмертных, старейшин, оборотней и прочих монстров пытались меня убить?

Девочка покачала головой.

– Я тоже не знаю. Но счет идет на тысячи. Может, даже на десятки тысяч. И я все еще жива. Это о чем-нибудь тебе говорит?

– О том, что ты хороший воин?

– Ха! Не просто хороший. Я лучший воин. Я воительница.

Ската остановилась, будто бы заглядевшись на витрину книжного магазина, но Софи заметила, что, когда она повернулась, чтобы продолжить разговор, ее зеленые глаза заметались по сторонам, осматривая все вокруг.

Подавив желание обернуться, Софи спросила шепотом:

– За нами следят?

Ее удивило, что она ни капельки не испугалась. Где-то на уровне подсознания она знала, что рядом со Скетти ей ничто не угрожает.

– Нет, не думаю. Старая привычка, – улыбнулась Ската. – Эта привычка помогла мне прожить так долго.

Она отошла от витрины, и Софи взяла ее под руку.

– Когда мы впервые пришли к тебе, Николя называл другие твои имена. – Софи нахмурилась, вспоминая, как им представили Скату в Сан-Франциско всего два дня назад. – Он называл тебя Воительницей, Тенью, Истребительницей демонов, Творцом королей.

– Это всего лишь имена, – смущенно пробормотала Ската.

– А по-моему, не просто имена, – настаивала Софи. – Скорее титулы, которые ты заслужила.

– Что ж, у меня было много имен, – кивнула Ската, – их давали мне и друзья и враги. Сначала я была Воительницей, потом стала Тенью, потому что умею быть незаметной. Это я придумала первый камуфляж.

– Ты что, была ниндзя? – засмеялась Софи.

Но пока она разговаривала с воительницей, у нее в голове проносились воспоминания ведьмы, и она поняла, что Скетти говорит чистую правду.

– Я пыталась учить ниндзя, но у них никогда не получалось так хорошо, уж поверь мне. Я стала Истребительницей демонов, когда убила Рактавиджу. [11]11
  Демон из индийской мифологии.


[Закрыть]А Творцом королей меня назвали, когда я помогла Артуру получить трон. Это было ошибкой, – мрачно заметила Ската. – И не первой моей ошибкой. – Она засмеялась, но смех получился натужным и нервным. – Я натворила много ошибок.

– Мой папа говорит, что на ошибках учатся.

Скетти издала смешок.

– Только не я.

– Похоже, нелегкая у тебя выдалась жизнь, – тихо сказала Софи.

– Нелегкая, – призналась воительница.

– А ты когда-нибудь… – Софи помолчала, подбирая слова. – У тебя когда-нибудь был парень?

Ската остро взглянула на нее и перевела взгляд на витрину. На минуту Софи показалось, что она изучает выставленные там туфли, но потом девочка поняла, что воительница смотрит на свое отражение в зеркале. Интересно, что она там видела?

– Нет, – наконец призналась Скетти. – У меня никогда не было никого близкого, никого особенного. – Она улыбнулась через силу. – Старейшины боятся меня и избегают. А с людьми я стараюсь не сходиться. Очень трудно смотреть, как они старятся и умирают. Это обратная сторона бессмертия: ты смотришь, как мир меняется и все, что ты знала, обращается в прах. Помни это, Софи, если кто-то предложит тебе дар бессмертия.

Последнее слово прозвучало в ее устах как ругательство.

– Наверное, тебе было одиноко, – осторожно произнесла Софи.

Она никогда не задумывалась раньше, каково это – быть бессмертной, продолжать жить, в то время как все знакомое изменяется и все, кого ты знала, покидают тебя. Девушки прошли несколько шагов в молчании, а потом Скетти снова заговорила.

– Да, мне было одиноко, – призналась она, – очень одиноко.

– Я знаю, что это такое, – задумчиво проговорила Софи. – Мама и папа все время где-то далеко или перевозят нас из города в город. Из-за этого трудно завести друзей и почти невозможно их сохранить. Наверное, поэтому мы с Джошем всегда были так близки. У нас просто больше никого не было. Моя лучшая подруга Элли живет в Нью-Йорке. Мы все время перезваниваемся, пишем письма и болтаем по «аське», но я с Рождества ее не видела. Она присылает мне фотографии с телефона каждый раз, когда перекрашивает волосы, чтобы я знала, как она выглядит, – добавила она с улыбкой. – А Джош даже не пытается с кем-то подружиться.

– Иметь друзей необходимо, – согласилась Ската и легонько сжала локоть Софи. – Но друзья приходят и уходят, а семья остается всегда.

– А твоя семья? Аэндорская ведьма что-то говорила про твою мать и брата.

Пока Софи говорила, в ее голове возникали образы из памяти ведьмы: немолодая женщина с резкими черты лица и покрасневшими глазами и молодой мужчина с сероватой кожей и огненно-рыжими волосами.

Воительница повела плечами.

– Последнее время мы не часто общаемся. Мои родители из старейшин, они родились и выросли на острове Дану-Талис. Когда бабка Дора уехала с острова, чтобы обучать первых людей, они так ее и не простили. Как и многие старейшины, они считали, что люди ненамного лучше животных. Отец звал их «диковинками». – На ее лице промелькнуло отвращение. – Среди нас всегда существовали предрассудки. Мои мать и отец были потрясены еще больше, когда я заявила, что тоже собираюсь помогать людям, сражаться за них и защищать в меру своих сил.

– Почему? – спросила Софи.

Голос Скетти смягчился.

– Для меня даже тогда казалось очевидным, что за людьми будущее и времена Древней расы подходят к концу.

Она искоса посмотрела на Софи, и девочка с удивлением заметила, что глаза Скаты блестят будто от слез.

– Родители предупредили меня, что если я уйду из дома, то опозорю наше имя и они откажутся от меня.

На последних словах у Скетти сорвался голос.

– Но ты все равно ушла, – догадалась Софи.

Воительница кивнула.

– Ушла. Мы тысячу лет не разговаривали… Пока они не попали в беду и им не понадобилась моя помощь, – мрачно добавила она. – Теперь мы иногда разговариваем, но мне кажется, они до сих пор меня стесняются.

Софи участливо сжала ее ладонь. Ей было неловко слушать рассказ воительницы, но она понимала, что Скетти поделилась с ней чем-то очень личным и, возможно, больше никому этого не рассказывала.

– Прости. Не хотела тебя расстраивать.

Ската сжала ее руку в ответ.

– Ты не расстроила. Это они меня расстроили больше двух тысяч лет назад, а я до сих пор все помню, как если бы это было вчера. Уже давно никто не утруждал себя тем, чтобы поинтересоваться, как у меня дела. И поверь мне, не все так уж плохо. Случались и удивительные приключения.

Она повеселела.

– Я тебе рассказывала, как была солисткой в девчачьей группе? Этакие панко-готические «Спайс герлз». Правда, мы только перепели несколько песен Тори Амос, но в Германии стали популярны. Проблема в том, – шепотом сказала она, – что мы все были вампирами…

Николя и Джош свернули на улицу Дюнкерк и обнаружили, что она заполонена полицейскими.

– Не останавливайся, – прошипел Николя, когда Джош замедлил шаг. – Веди себя как ни в чем не бывало.

– Как ни в чем не бывало… – пробормотал Джош. – А как это вообще?

– Иди быстро, но не беги, – терпеливо ответил Николя. – Ты совершенно ни в чем не виноват, ты студент, который идет на учебу или на летнюю работу. Посмотри на полицейских, но не задерживай взгляд. И если кто-то посмотрит на тебя, не прячь глаза, просто спокойно переведи взгляд на другого. Так делают обычные граждане. Если остановят, говорить буду я. И все будет хорошо. – Он заметил скептический взгляд мальчика и улыбнулся еще шире. – Поверь мне, я давно практикуюсь. Фокус в том, чтобы идти так, будто у тебя есть полное право здесь расхаживать. Полиция ищет того, кто выглядит или ведет себя подозрительно.

– А вам не кажется, что мы попадаем в эту категорию? – спросил Джош.

– Мы выглядим вполне обычно, поэтому не привлекаем внимания.

Трое полицейских даже не обратили на них внимания, когда мальчик и пожилой мужчина прошли мимо. Полицейские, одетые в разную форму, вроде бы спорили.

– Хорошо, – сказал Николя, когда они оказались за пределами слышимости.

– Что хорошо?

Николя указал головой на полицейских.

– Ты заметил, что они в разной форме?

Мальчик кивнул.

– Во Франции сложная система правопорядка. А в Париже еще сложнее. Есть государственная полиция, есть государственная жандармерия и префектура полиции. Похоже, Макиавелли собрал всех, намереваясь найти нас, но он всегда крупно ошибался в одном: будто у всех людей такая же железная логика и холодный рассудок, как у него. Он, наверное, думает, что если выпустит все свои силы на улицу, то они только и будут делать, что искать нас. Но между подразделениями идет постоянное соперничество, и каждый хочет прославиться, схватив опасных преступников.

– Так вот во что вы нас втянули? – спросил Джош, не в силах скрыть горечь в голосе. – Два дня назад мы с Софи были счастливыми обычными людьми. А сейчас посмотрите: я едва узнаю свою сестру. За нами охотятся темные силы, на нас нападают чудовища, а теперь еще и федеральный розыск. Вы сделали из нас преступников, мистер Фламель. Но сами-то вы не в первый раз оказываетесь преступником, верно?

Он сунул руки в карманы и сжал в кулаки, чтобы пальцы не тряслись. Он был зол и напуган и от страха начинал вести себя опрометчиво. Прежде он никогда не позволял себе так разговаривать со взрослым человеком.

– Верно, – тихо ответил Николя, и его блеклые глаза угрожающе заблестели. – Меня и раньше называли преступником. Но только мои враги. Мне кажется, – добавил он после долгой паузы, – что ты разговаривал с доктором Ди. И встретиться вы могли в одном-единственном месте – в Оджаи, когда ты на какое-то время пропал из виду.

Джош даже не стал этого отрицать.

– Я видел Ди, когда вы трое были у ведьмы, – дерзко признался он. – И узнал о вас много любопытного.

– Не сомневаюсь, – проворчал Фламель.

Он подождал у края тротуара, пока мимо промчится группа студентов на велосипедах и мопедах, а потом торопливо начал переходить улицу. Джош заспешил следом.

– Он сказал, что вы никогда никому не говорите всей правды.

– Верно, – согласился Фламель. – Если людям все говорить, они ничего не узнают сами.

– Он сказал, что вы выкрали из Лувра «Книгу Авраама».

Николя сделал десять шагов, а потом кивнул.

– Наверное, это тоже правда, – ответил он, – хотя все было не совсем так, как он тебе мог обрисовать. Собственно говоря, в семнадцатом веке книга на какое-то время попала в руки кардинала Ришелье.

Джош потряс головой.

– А это кто?

– Ты что, никогда не читал «Трех мушкетеров»? – с изумлением спросил Фламель.

– Нет. Даже фильм не видел.

Фламель сокрушенно покачал головой.

– У меня в магазине есть экземпляр… – начал он и замолчал.

Когда в четверг они покидали «Книжную лавку», она лежала в руинах.

– Ришелье упоминается в книге Дюма. И в фильме тоже. Это реальный человек, его называли «красным кардиналом», потому что он носил красные одежды, – объяснил алхимик. – Ришелье служил главным министром короля Людовика Тринадцатого, но по сути самолично управлял страной. В тысяча шестьсот тридцать втором году Ди удалось поймать нас с Перенель в ловушку в старом городе. Его нелюди-агенты окружили нас. У нас под ногами были упыри, в воздухе летали вороны, а по улицам за нами гонялись баобхан-ситы. [12]12
  Шотландские вампиры.


[Закрыть]– Николя содрогнулся от ужаса, вспомнив то время, и оглянулся, словно ожидая увидеть кого-то из этих чудовищ. – Я начинал уже подумывать об уничтожении Кодекса, потому что не собирался отдавать его в руки Ди. А потом Перенель предложила выход – спрятать книгу на самом видном месте. Все гениальное просто!

– И что вы сделали? – спросил Джош, заинтересовавшись.

Фламель сверкнул белыми зубами.

– Попросил аудиенции у кардинала Ришелье и подарил ему книгу.

– Вы подарили книгу ему? А он знал, что это такое?

– Конечно знал. «Книга Авраама» всем известна, Джош. Точнее сказать, печально известна. Когда выйдешь в Интернет в следующий раз, проверь.

– А кардинал знал, кто вы такой? – спросил Джош.

В изложении Фламеля вся история представала столь ясной, что просто не верилось. Но тут Джош вспомнил, как убедительно говорил о том же самом Ди в Оджаи.

Фламель улыбнулся.

– Кардинал Ришелье верил, будто я один из потомков Николя Фламеля. Итак, мы подарили ему «Книгу Авраама», а он отправил ее в свою библиотеку, – Николя усмехнулся. – Самое безопасное место во Франции.

Джош нахмурился.

– Но когда он заглянул в нее, разве он не увидел, что буквы шевелятся?

– Перенель наложила на него чары. Это особенное заклинание, удивительно простое, хотя мне оно никогда не удавалось. Когда кардинал посмотрел в книгу, он увидел то, что ожидал увидеть: страницы, исписанные витиеватым греческим и арамейским письмом.

– Ди поймал вас тогда?

– Почти. Мы уплыли на лодке по Сене. Сам Ди стоял на Новом мосту с дюжиной мушкетеров, и они стреляли нам вслед. И промазали. Вот говорят: мушкетеры, мушкетеры… А стрелять-то они и не умели. Через несколько недель мы с Перенель вернулись в Париж, проникли в библиотеку и выкрали книгу. Так что, наверное, Ди прав, – заключил он. – Я вор.

Джош продолжал идти молча. Он не знал, чему верить. Очень хотелось поверить Фламелю. Пока мальчик работал с этим человеком в книжном магазине, он привык к нему и зауважал. Очень хотел ему доверять. И все же не мог простить ему того, что он подверг Софи опасности.

Фламель огляделся по сторонам, положил руку на плечо Джоша и повел его мимо скопившихся машин через улицу Дюнкерк.

– Это на случай, если за нами следят, – еле шевеля губами, произнес он, когда они ринулись через утренний поток машин.

Едва они перешли дорогу, Джош стряхнул руку Николя с плеча.

– То, что рассказывал Ди, звучало убедительно, – возобновил он разговор.

– Не сомневаюсь, – усмехнулся Фламель. – Доктор Джон Ди много чего попробовал за свою долгую и насыщенную жизнь. Он был магом и математиком, алхимиком и шпионом. Но позволь сказать вот что: Ди всегда оставался негодяем и лжецом. Мастер лжи и недосказанностей, он практиковал и совершенствовал свое мастерство в самые опасные времена, в эпоху Елизаветы. И знает, что лучшая ложь – это ложь, завязанная на правде. – Он помолчал, шаря глазами по толпе, проносящейся мимо. – Что еще он сказал тебе?

Джош не сразу решился ответить. Ему не хотелось рассказывать все подробности разговора с Ди, но потом он понял, что и так сказал много.

– Что вы использовали заклинания в Кодексе только ради своей выгоды.

Николя кивнул.

– Справедливо. Я использую заклинание бессмертия, чтобы продлить нашу с Перенель жизнь, это правда. Использую формулу философского камня, чтобы превращать обычный металл в золото, а уголь – в алмазы. На продаже книг особо не заработаешь. Но мы не алчные и обходимся малым.

Джош обогнал Фламеля и повернулся к нему лицом.

– Дело не в деньгах! Вы столько могли бы сделать при помощи этой книги! Ди сказал, что благодаря ей можно превратить мир в рай, излечить все болезни, даже восстановить природу!

У него в голове не укладывалось, что кто-то не желает использовать такие возможности.

Фламель остановился и наклонил голову так, что их глаза оказались почти на одном уровне.

– Да, в книге есть заклинания, которые сделали бы это и даже больше, – серьезно проговорил он. – Я видел заклинания, которые могут превратить мир в прах или заставить пустыни благоухать. Но, Джош, даже если бы я сотворил такое волшебство – на что не способен, – материал, собранный в Книге, мне не принадлежит и я не могу им распоряжаться.

Блеклые глаза Фламеля впились в глаза Джоша, и мальчик поверил, что алхимик говорит правду.

– Мы с Перенель только хранители книги. Мы оберегаем ее, пока не сможем передать в руки законных владельцев. Вот они-то точно будут знать, как ею распорядиться.

– Кто ее законные владельцы? Где они?

Николя Фламель опустил руки на плечи Джоша и заглянул в его голубые глаза.

– Вообще-то я надеялся, – сказал он очень тихо, – что это можете быть вы с Софи. Собственно говоря, я поставил все – мою жизнь, жизнь Перенель, существование всего человечества – на маленькую надежду, что ими окажетесь вы.

Стоя там, на улице Дюнкерк, глядя в глаза алхимика и читая в них правду, Джош вдруг почувствовал, как люди вокруг словно испаряются и они двое остаются совсем одни на улице. Мальчик сглотнул.

– И вы в это верите?

– Всем сердцем, – просто ответил Фламель. – Все, что я делал, я делал, желая защитить тебя и Софи, подготовить к грядущему. Ты должен верить мне, Джош. Должен. Я знаю, ты злишься из-за того, что случилось с Софи, но я бы ни за что не допустил, чтобы ей причинили вред.

– Она могла умереть или впасть в кому, – пробормотал Джош.

Фламель покачал головой.

– Если бы оказалась обычным человеком. Но я знал, что она необычная. И ты тоже.

– Потому что у нас такие ауры? – спросил Джош, стараясь узнать как можно больше.

– Потому что вы – те самые близнецы из пророчества.

– А что, если вы ошибаетесь? Вы думали о такой возможности?

– Тогда темные старейшины вернутся.