Текст книги "Волшебник"

Автор книги: Майкл Скотт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

Глава 23

Софи ушла в свою комнату на верхнем этаже и уселась на широкий подоконник, за которым простирались Елисейские Поля. Широкая улица, усаженная деревьями, была сырой от дождя и блестела янтарным, красным и белым цветом в отраженном свете фар. Софи сверилась с часами: почти два часа ночи, а движение по-прежнему оживленное. В Сан-Франциско уже после полуночи на улицах не остается ни души.

Казалось бы, такая маленькая разница, но она подчеркивала, как далеко они от дома.

Несколько лет назад у Софи был период, когда все в жизни казалось ей ужасно скучным. Она добросовестно старалась быть более стильной, как ее подружка Элли, которая меняла цвет волос каждую неделю и всегда носила самый модный прикид. Софи коллекционировала вырезки из журналов о потрясающих европейских городах – столицах моды: Лондоне, Париже, Риме, Милане, Берлине. Она решила, что не будет следовать моде, а будет создавать свою. Этот период продлился где-то около месяца. Мода оказалась дорогостоящей, а карманных денег категорически не хватало.

Но Софи все равно мечтала посетить величайшие города мира. Они с Джошем даже планировали взять перерыв на год перед колледжем, чтобы дикарями путешествовать по Европе. И вот они оказались в одном из красивейших городов мира, однако у нее нет ни малейшего желания его изучать. Ей хочется поскорее вернуться в Сан-Франциско.

Только… к чему она вернется?

От этой мысли у нее все внутри похолодело.

Они и раньше много путешествовали, но еще два дня назад она знала, чего ожидать в ближайшие месяцы. Остаток года был распланирован до скучнейших деталей. Осенью их родители снова начнут преподавать в Университете Сан-Франциско, а Софи и Джош пойдут в школу. В декабре семья по традиции отправится в Провиденс в штате Род-Айленд, где их отец последние двадцать лет давал рождественскую лекцию в Университете Брауна. Двадцать первого декабря, в день рождения, близнецов повезут в Нью-Йорк. Они будут ходить по магазинам, восхищаться огнями, смотреть на елку в Рокфеллер-центре, а потом кататься на коньках. После этого вкусный обед в «Стейдж дор Дели»: суп с клецками, сэндвичи размером с голову и тыквенный пирог. В Рождество они отправятся к тете Кристин в Монток на Лонг-Айленде, где проведут все праздники и прогостят до Нового года. Так происходило вот уже десять лет.

А теперь?

Софи тяжело вздохнула. Теперь у нее были силы и умения, которые она едва понимала. У нее был доступ к воспоминаниям, в которых смешались правда, мифы и фантазии. Она знала секреты, способные переписать заново историю. Но ей больше всего хотелось найти способ вернуться обратно, отмотать время вспять до утра четверга, когда всего этого еще не случилось. Когда мир еще не перевернулся с ног на голову.

Софи прижалась лбом к холодному стеклу. Что будет дальше? Что ей делать? Не сейчас, а потом, в будущем? Ее брат пока не знал, кем хочет быть, он каждый год выдумывал что-нибудь новенькое: создавать компьютерные игры, стать программистом, профессиональным футболистом, спасателем, пожарным… А вот она всегда знала, чем хочет заниматься. С тех самых пор, как учитель в первом классе спросил: «Софи, кем ты хочешь стать, когда вырастешь?» – она знала ответ. Она хотела изучать археологию и палеонтологию, как родители, путешествовать по миру и фиксировать прошлое, может быть, делать открытия, которые помогут расставить историю по полочкам. Но теперь этого никогда не случится. За одну ночь она поняла, что изучение археологии, истории и географии по сути бесполезно. А если не бесполезно, то все равно бессмысленно.

На нее неожиданно нахлынули бурные эмоции, и очень захотелось заплакать. Она прижала ладони к лицу и смахнула слезы.

– Тук-тук!

Голос Джоша испугал ее. Софи обернулась и посмотрела на брата. Джош стоял у двери с каменным мечом в одной руке и маленьким ноутбуком в другой.

– Можно войти?

– Раньше ты не спрашивал, – улыбнулась Софи.

Джош вошел в комнату и присел на краешек двуспальной кровати. Он осторожно положил Кларент на пол у ног, а компьютер – на колени.

– Многое изменилось, сестренка, – тихо и серьезно ответил он.

– Я как раз думала о том же, – согласилась девочка. – По крайней мере, это не изменилось.

Близнецы часто обнаруживали, что думают об одном и том же одновременно. Они знали друг друга так хорошо, что могли закончить фразу, начатую другим.

– Как бы мне хотелось вернуться в то время, когда еще ничего не случилось!

– Почему?

– Тогда я бы не была такой… И мы не были бы разными.

Джош пристально посмотрел на сестру и склонил голову набок.

– Неужели ты отказалась бы от всего? – спросил он еле слышно. – От силы, от знаний?

– Не задумываясь, – ответила сестра. – Мне не нравится то, что со мной происходит. Я совсем не хотела, чтобы так случилось. – Голос подвел ее, но она продолжила: – Я хочу быть обычной, Джош. Я хочу снова быть человеком. Я хочу быть как ты.

Джош опустил глаза, открыл ноутбук и притворился, что смотрит на экран.

– Но ты не хочешь? – медленно спросила она, расшифровав его долгое молчание. – Ты хочешь получить силу, чтобы лепить из своей ауры все, что угодно, и управлять стихиями?

Джош помедлил с ответом.

– Это было бы… интересно. Наверное, – наконец произнес он, продолжая смотреть на экран. Потом он поднял глаза, в которых отражался свет от монитора, и признался: – Да, я хочу все это уметь.

Софи хотела было сказать в ответ, что он даже не представляет, о чем говорит, не представляет, как ей плохо и страшно. Но она промолчала. Ей не хотелось ссориться, а пока Джош не испытает всего этого на себе, он ничего не поймет.

– Где ты взял компьютер? – спросила она, сменив тему.

– Франсис подарил, – ответил Джош. – Ты была без сознания, когда Ди уничтожил Иггдрасиль. Он вонзил в дерево Экскалибур, и оно превратилось в лед, а потом разбилось на кусочки. А в этом дереве был мой бумажник, мой телефон, мой iPad и компьютер, – с грустью перечислил он. – Я все потерял, включая все наши фотки.

– И граф просто подарил тебе компьютер?

Джош кивнул.

– Подарил и даже настоял, чтобы я взял его. Сегодня у меня день подарков. – Слабый свет монитора освещал его лицо снизу, придавая ему жутковатый вид. – Он перешел на макинтоши – музыкальные программы для них лучше – и больше не пользуется «пи-си». Вот этот валялся у него под столом, весь запыленный. Это правда, – добавил он, почувствовав, что сестра сомневается.

Софи отвернулась. Она знала, что брат не врет, и знания ведьмы тут были ни при чем. Она и раньше всегда знала, когда Джош говорит неправду, хотя он ни разу не смог уличить ее во лжи. Впрочем, она редко врала, да и то исключительно ради его блага.

– Что ты делаешь? – спросила она.

– Проверяю почту… – улыбнулся Джош. – Жизнь продолжается…

– …и почта не кончается, – с улыбкой закончила Софи.

Это было одно из любимых изречений брата, и оно всегда ее бесило.

– Завалили письмами, – пробормотал он. – Восемьдесят на Gmail, шестьдесят два на Yahoo, двадцать на AOL, три на FastMail…

– Не понимаю, зачем тебе столько почтовых ящиков, – проворчала Софи.

Она подтянула колени к груди, обхватила их руками и опустила подбородок на колени. Как здорово болтать с братом об обычной ерунде! Вот так все и было… до пятнадцати минут третьего в четверг. Софи вспомнила тот момент. Она говорила с подругой Элли из Нью-Йорка, когда заметила длинную черную машину, которая припарковалась у книжного магазина. И посмотрела на часы как раз за минуту до того, как человек, которого они теперь знают под именем доктор Джон Ди, вылез из машины.

Джош оторвался от экрана.

– От мамы два письма и от папы одно.

– Прочитай мне. Начни с самого раннего.

– Ладно. Мама написала мне в пятницу, первого июня. «Надеюсь, вы оба ведете себя хорошо. Как поживает миссис Флеминг? Она уже совсем поправилась?»

Джош поднял глаза и нахмурился. Софи вздохнула.

– Не помнишь? Мы сказали маме, что книжный магазин закрылся, потому что Перенель приболела. – Она покачала головой. – Ну же, вспоминай!

– С такими делами все вылетело из головы, – ответил Джош. – Ничего не помню. Да и вообще это твоя работа.

– Потом мы сказали, что Николя и Перенель пригласили нас погостить в их домике в пустыне.

– Ну и? – Джош посмотрел на сестру, и его пальцы зависли над клавиатурой. – Что мне написать маме?

– Скажи, что все в порядке и Перенель чувствует себя гораздо лучше. И не забудь называть их Ник и Перри, – напомнила Софи.

– Спасибочки, – ответил брат и удалил слово «Перенель».

Его пальцы забегали по клавишам.

– Так, следующее, – продолжил он. – Опять от мамы. Пришло вчера. «Пыталась звонить вам, но попадаю на голосовую почту. Все в порядке? Звонила тетя Агнесс. Сказала, что вы не приходили домой за одеждой и туалетными принадлежностями. Дай мне номер, куда можно позвонить. Мы волнуемся», – Джош посмотрел на сестру. – А что мы скажем в ответ на это?

Софи задумчиво пожевала нижнюю губу.

– Мы скажем… Скажем, что вещи были на работе. Она знает, что у нас там есть одежда на смену. Это не вранье. Ненавижу ей врать.

– Ладно, – ответил Джош и напечатал ответ.

Близнецы держали одежду в шкафчике в задней комнате книжного магазина, на случай если вдруг вечером им захочется сходить в кино или прогуляться по набережной Эмбаркадеро.

– Скажи, что здесь не ловит сотовый. Но не говори, где именно, – с улыбкой добавила Софи.

Джош скривился.

– Точнее, у нас просто нет сотовых.

– Мой все еще со мной, но батарейка села. Скажи маме, что мы позвоним, как только появится связь.

Джош снова начал печатать. Его палец завис над клавишей «Enter».

– Это все?

– Отправляй.

Он нажал «Enter».

– Отправлено!

– Кажется, там было еще письмо от папы, – напомнила Софи.

– Это для меня. – Джош открыл письмо, быстро прочитал и улыбнулся. – Он прислал снимок зубов какого-то ископаемого животного. Такой классный! И у него новые копролиты [18]18
  Окаменелые остатки экскрементов позвоночных.


[Закрыть]для моей коллекции.

– Копролиты! – Софи с отвращением поморщилась. – Окаменелые какашки! Почему бы тебе не коллекционировать марки или монетки, как делают все нормальные люди? Что за бред?

– Бред? – Джош поднял голову, внезапно разозлившись. – Бред? Я тебе скажу, что такое бред! Мы в доме с вампиршей-вегетарианкой, которой две тысячи лет, с бессмертным алхимиком, с бессмертным музыкантом, который увлекается огненной магией, и с Орлеанской девой, которая должна была умереть в пятнадцатом веке. – Он пнул ногой меч. – И не забывай, этим мечом убили короля Артура!

Произнося эту тираду, Джош постепенно повышал голос. Осознав это, он замолчал и сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. На его лице появилась улыбка.

– По сравнению с этим коллекционирование окаменелых какашек – вполне обычное дело!

Улыбка расползлась до ушей, и Софи тоже улыбнулась, а потом они хором засмеялись. Джош досмеялся до того, что начал икать, и от этого захохотал еще громче, пока из глаз не брызнули слезы и чуть не начались колики.

– Перестань, – простонал Джош.

Он снова икнул, и оба впали в настоящую истерику.

Только огромным усилием воли им удалось справиться со смехом. Впервые с тех пор, как Софи получила свою силу, Джош снова почувствовал себя близким ей. Обычно они так ржали каждый день. Последний раз это было в четверг, когда они шли на работу. Они увидели тощего мужичка на роликах и в шортах, которого тащил за собой огромный далматин. Чтобы вдоволь посмеяться, им достаточно было найти какой-нибудь повод. Правда, за последние два дня таких поводов не выдавалось.

Софи первая собралась и отвернулась к окну. Она увидела в стекле отражение брата и дождалась, пока он не сосредоточится на компьютере.

– Меня удивило, что ты не стал опять возникать, когда Николя попросил Франсиса обучить меня огненной магии, – сказала она.

Джош взглянул на отражение сестры в окне.

– Можно подумать, кто-то стал бы считаться с моим мнением, – серьезно ответил он.

Софи задумалась.

– Наверное, нет, – признала она.

– Вот именно. Ты бы все равно не стала меня слушать.

Софи обернулась и пытливо посмотрела на брата.

– Я должна это сделать. Это необходимо.

– Знаю, – просто ответил он. – Теперь знаю.

Софи удивленно моргнула.

– Знаешь?

Джош закрыл крышку ноутбука и бросил его на кровать. Потом поднял меч и положил его на колени, рассеянно поглаживая клинок. Камень казался теплым на ощупь.

– Я… злился, я был в испуге, даже в ужасе, когда Фламель и Геката пробудили твои силы. Николя ничего не сказал нам о последствиях. Он не сказал, что ты могла умереть или впасть в кому. Я ему этого никогда не прощу.

– Он был вполне уверен, что ничего плохого не случится.

– Быть «вполне уверенным» мало.

Софи кивнула и не решилась ничего ответить.

– А потом, когда Аэндорская ведьма передала тебе свои знания, я снова испугался. Но не столько за тебя, сколько тебя самой, – признался Джош.

– Джош, как ты можешь так говорить? – искренне удивилась Софи. – Я же твоя сестра.

Выражение его лица заставило ее замолчать.

– Ты не видела того, что видел я, – сурово сказал он. – Я видел, как ты сражалась с женщиной-кошкой. Я видел, как твои губы шевелятся, но ты говоришь чужим голосом. Видел, как ты смотришь на меня, но не узнаешь. Я не знаю, что происходило, но тогда ты не была моей сестрой. В тебе жил кто-то другой.

Софи моргнула, и по ее щекам скатились огромные слезинки. Она очень смутно помнила обо всем, как будто это были обрывки сна.

– А в Оджаи я видел, как ты вызвала смерч. И сегодня… то есть вчера я видел, как ты напустила непроницаемый туман.

– Не понимаю, как у меня это получается, – прошептала девочка.

– А я понимаю, Софи, понимаю.

Джош встал и подошел к окну, за которым виднелись крыши Парижа.

– Я теперь все понимаю. Я много думал об этом. Они пробудили твою силу, но ты сможешь управлять ею, только если будешь учиться. И только так ты не навредишь себе. Сейчас эта сила так же опасна для тебя, как и для твоих врагов. Жанна д’Арк помогла тебе сегодня, правда?

– Да, очень помогла. Я больше не слышу голоса. Это большое облегчение. Но ведь есть и другая причина? – догадалась Софи.

Джош повертел в руках меч. Клинок в темноте казался почти черным, и кристаллики в камне поблескивали, точно маленькие звезды.

– Мы пока даже не понимаем, во что ввязались, – медленно произнес он. – Но мы знаем, что это опасно. Очень опасно. Нам всего пятнадцать лет. Мы не должны все время бояться, что нас убьют, съедят… или того хуже! – Он неопределенно махнул куда-то в сторону двери. – Я не доверяю им. Единственный человек, кому я могу доверять, – это ты. Настоящая ты.

– Но, Джош, – осторожно произнесла Софи, – я им доверяю. Они хорошие люди. Скетти сражалась за человечество две тысячи лет, а Жанна просто добрый и чуткий человек.

– А Фламель прятал от всех Кодекс несколько веков, – добавил Джош.

Он коснулся груди, и Софи услышала, как хрустнули страницы в мешочке.

– В этой книге есть такие рецепты, которые могли бы превратить землю в рай, излечить любую болезнь… – Он заметил искру сомнения в ее глазах и настойчиво сказал: – Ты знаешь, что это правда.

– Ведьма знает. И ее память говорит мне, что в этой книге есть рецепты, которые могут уничтожить мир.

Джош покачал головой.

– Думаю, ты видишь то, что они хотят, чтобы ты видела.

Софи указала на меч и спросила с победным видом:

– Зачем тогда Фламель дал тебе меч и страницы из Кодекса?

– Я думаю… нет, знаю, что они нас используют. Но пока не знаю зачем. – Он увидел, как сестра укоризненно покачала головой. – Так или иначе, нам нужна твоя сила, чтобы выжить.

Софи взяла брата за руку.

– Ты же знаешь, я не допущу, чтобы тебе был причинен вред.

– Я знаю, – ответил Джош. – По крайней мере, намеренно. Но что, если кто-то использует тебя, как в царстве теней?

Софи кивнула.

– Тогда я ничего не могла с собой поделать, – признала она. – Я как будто была во сне и наблюдала за собой со стороны.

– Наш тренер по футболу говорит, что, прежде чем взять на себя контроль, нужно осознать ситуацию. Сестренка, если ты научишься управлять своей аурой и овладеешь магией, то никто больше не сможет сделать это с тобой. У тебя появится могущество. И представь, что мои силы так и не проявятся. Я могу научиться владеть этим мечом… – Он повертел меч в руках, пытаясь провести прием, но тяжелый меч скользнул в сторону и оставил глубокую отметину в стене. – Ой!

– Джош!

– Да ладно! Почти незаметно.

Он потер отметину рукавом. Краска и штукатурка облупились, и под ними появились кирпичи.

– Ты сделал еще хуже. И наверняка отколол кусочек от меча.

Но когда Джош оглядел оружие, на клинке не было даже царапины.

Софи медленно кивнула.

– Я все же думаю, вернее, я уверена, что ты ошибаешься насчет Фламеля и остальных.

– Софи, ты должна мне верить.

– Я верю тебе. Но не забывай, ведьма знает этих людей, и она доверяет им.

– Софи, – разочарованно ответил Джош, – но мы и о ведьме ничего не знаем.

– Ох, Джош, уж я-то знаю о ведьме все, – с жаром ответила Софи и постучала пальцем по виску. – И хотела бы не знать, да знаю. Здесь вся ее жизнь, тысячи лет.

Джош хотел что-то сказать, но Софи остановила его жестом.

– Вот что я сделаю. Я буду учиться у Сен-Жермена и научусь всему, что знает он.

– И присматривай за ним. Постарайся узнать, что задумал Фламель.

Софи проигнорировала эту просьбу.

– Может быть, в следующий раз, когда на нас нападут, мы сможем за себя постоять. – Она окинула взглядом крыши Парижа. – По крайней мере, здесь мы в безопасности.

– Вопрос, надолго ли?

Глава 24

Доктор Джон Ди погасил свет и вышел из огромной спальни на балкон, оперся на металлические перила и обвел взглядом панораму Парижа. Прошел дождь, и в воздухе пахло сыростью, Сеной и выхлопными газами.

Он ненавидел Париж.

Так было не всегда. Когда-то Париж был его самым любимым городом в Европе, наполненным самыми удивительными воспоминаниями. Все-таки в этом городе его сделали бессмертным. В подземелье под тюремной крепостью Бастилией богиня Ворона отвела его к старейшине, который даровал ему вечную жизнь в обмен на безграничную безоглядную преданность.

Доктор Джон Ди работал на старейшин, шпионил для них, предпринимал много опасных операций в бесчисленных царствах теней. Он сражался с армиями мертвецов и зомби, гонялся за чудовищами по бесплодным землям, крал драгоценные и магические предметы, священные для многих цивилизаций. Он быстро стал воином темных старейшин. Ему все удавалось, он не провалил ни одного задания… кроме тех, которые относились к Фламелю. Английский волшебник все время терпел неудачу и никак не мог схватить Николя и Перенель Фламель, причем в этом городе такое случалось не один раз.

Это оставалось самой большой загадкой в его долгой жизни: как Фламель умудряется ускользать от него? Доктор Ди возглавлял армию людей, нелюдей и недолюдей. Он мог управлять птицами в небе, крысами, кошками и собаками. В его распоряжении имелись чудовища из самых мрачных уголков мифологии. Но более четырехсот лет Фламели ускользали от него – сначала здесь, в Париже, потом по всей Европе и в Америке. Они всегда оказывались на шаг впереди него, покидали город за несколько часов до его прибытия. Как будто их кто-то предупреждал. Но это, конечно, невозможно. Волшебник ни с кем не делился своими планами.

Дверь комнаты открылась и закрылась. Ди раздул ноздри и почувствовал слабый запах ползучего гада.

– Добрый вечер, Никколо, – не оборачиваясь, поздоровался Ди.

– Добро пожаловать в Париж, – заговорил Макиавелли на латыни с итальянским акцентом. – Полагаю, перелет был спокойным и комнатой ты доволен?

Макиавелли распорядился, чтобы Ди встретили в аэропорту и в сопровождении полицейского эскорта отвезли в его особняк у площади Канады.

– Где они? – грубо спросил Ди, игнорируя вопросы хозяина и сразу утверждая свой авторитет.

Может быть, он и младше итальянца, но здесь он главный.

Макиавелли вышел из комнаты на балкон и встал рядом. Чтобы не помять костюм о перила, он убрал руки за спину. Высокий, элегантный, гладко выбритый итальянец с коротко остриженными белокурыми волосами был совсем не похож на низенького мужчину с острыми чертами лица, козлиной бородкой и стянутыми в хвостик седыми волосами.

– Они все еще в доме Сен-Жермена. Недавно туда явился Фламель.

Доктор Ди покосился на Макиавелли.

– Удивлен, что ты удержался от соблазна схватить их, – ехидно проговорил он.

Макиавелли бросил взгляд на город, которым правил, и спокойно ответил:

– О, я подумал, что лучше оставить это право тебе.

– Точнее, тебе приказали оставить это право мне, – огрызнулся Ди.

Макиавелли промолчал.

– Дом Сен-Жермена полностью окружен?

– Полностью.

– И в доме только пять человек? Ни слуг, ни охраны?

– Алхимик и Сен-Жермен, близнецы и Тень.

– Со Скатой много хлопот, – проворчал Ди.

– Возможно, у меня есть решение, – предложил Макиавелли.

Он подождал, пока волшебник не посмотрит на него. В его серых, как камень, глазах отразился свет уличных фонарей.

– Я послал за дизирами, заклятыми врагами Скаты. Три из них только что прибыли.

Ди позволил себе улыбнуться. Потом отошел от Макиавелли и слегка поклонился.

– Валькирии? Поистине удачный выбор.

– Мы же на одной стороне, – поклонился в ответ Макиавелли. – Служим одним хозяевам.

Волшебник хотел уже вернуться в комнату, но, услышав эти слова, обернулся к Макиавелли. На секунду в воздухе едва ощутимо запахло тухлыми яйцами.

– Ты даже не представляешь, кому я служу, – сказал он.

Дагон отворил высокие двойные двери и отступил назад. Никколо Макиавелли и доктор Джон Ди прошли в богато украшенную библиотеку, чтобы поприветствовать гостей.

В комнате находились три женщины.

На первый взгляд они были так похожи, что могли бы оказаться тройняшками. Высокие и худые, с белокурыми волосами до плеч, одетые одинаково в черные майки под кожаными куртками и голубые джинсы, заправленные в сапоги до колен. Их лица состояли как будто из одних углов: острые скулы, глубоко посаженные глаза, выдающиеся подбородки. Только по глазам можно было различить, кто есть кто. Глаза были разных оттенков синего цвета, от светлого сапфирового до темного, почти фиолетового индиго. Все три выглядели лет на шестнадцать-семнадцать, но на самом деле они были старше большинства цивилизаций.

Это были дизиры.

Макиавелли вышел на середину комнаты и посмотрел по очереди на каждую женщину, пытаясь различить их. Одна сидела у рояля, другая развалилась на кушетке, а третья прислонилась к окну и смотрела на город, держа в руках нераскрытую книгу. Когда он подошел поближе, все три повернули к нему головы, и он заметил, что цвет их глаз совпадает с цветом лака на ногтях.

– Спасибо, что пришли, – заговорил он по-латыни.

Латинский, как и греческий, относился к тем немногим языкам, которые были доступны старейшинам.

Женщины продолжали молча смотреть на него.

Неожиданно в комнату вошел Дагон и затворил за собой дверь. Он снял темные очки, открыв выпуклые глаза, и негромко заговорил на языке, воспроизвести который не под силу речевому аппарату человека.

Женщины его проигнорировали.

Доктор Джон Ди издал театральный вздох. Он уселся в кожаное кресло с высокой спинкой и с хрустом сцепил маленькие ладони.

– Довольно ерунды, – заговорил он по-английски. – Вы здесь из-за Скаты. Так она нужна вам или нет?

Женщина, сидевшая за роялем, уставилась на волшебника. Если он и заметил, что ее голова повернута под невообразимым углом, то не подал виду.

– Где она? – спросила женщина на безупречном английском.

– Совсем рядом, – ответил Макиавелли и медленно двинулся по комнате.

Три женщины переключили внимание на него и снова завертели головами, точно совы, выслеживающие мышь.

– Что она делает?

– Охраняет алхимика Фламеля, Сен-Жермена и двух людей, – сообщил Макиавелли. – Нам нужны только люди и Фламель. Ската ваша. – Он помолчал и добавил: – Сен-Жермена можете тоже забрать, если хотите. Он нам не нужен.

– Тень. Нам нужна только Тень, – ответила женщина за роялем.

Ее пальцы, накрашенные лаком цвета индиго, забегали по клавишам, и зазвучала приятная мелодия.

Макиавелли отошел к столу у стены и налил себе кофе из высокого серебряного кофейника. Он вопросительно посмотрел на Ди, подняв кофейник. Волшебник отрицательно покачал головой.

– Вы должны знать, что Ската по-прежнему очень сильна, – продолжил Макиавелли, обращаясь к женщине за роялем. Зрачки ее глаз были узкими и располагались горизонтально. – Вчера утром она вывела из строя отряд лучших полицейских.

– Люди, – пренебрежительно бросила дизира. – Ни один человек не может победить Тень.

– Но мы не люди, – подхватила женщина у окна.

– Мы дизиры, – закончила женщина на кушетке. – Мы щитоносицы, избранницы мертвых, воительницы…

– Да, да, да, – нетерпеливо прервал ее Ди. – Мы знаем, кто вы. Вы – валькирии. Вероятно, величайшие воины, каких видел свет. Во всяком случае, так утверждают ваши пиарщики. Мы хотим знать, можете ли вы противостоять Тени.

Дизира с глазами цвета индиго отпрянула от рояля и грациозно встала на ноги. Она прошла по ковру и встала перед Ди.

Ее сестры подошли к ней, и температура в комнате резко упала.

– Не надо над нами смеяться, доктор Ди, – предупредила одна из них.

Ди вздохнул.

– Вы можете победить Тень? – снова спросил он. – Потому что если нет, то наверняка найдутся другие, кто будет рад попробовать. – Он продемонстрировал свой телефон. – Я могу позвонить амазонкам, самураям и богатырям.

Пока Ди говорил, температура в комнате продолжала снижаться, и его дыхание превратилось в облачко пара, а на бровях и бороде заблестел иней.

– Хватит ваших фокусов! – разозлился Ди.

Он щелкнул пальцами, и его аура сверкнула желтым светом. В комнате потеплело, затем стало жарко, и противно запахло тухлыми яйцами.

– Зачем тебе нужны эти неуклюжие воины? Дизиры уничтожат Тень, – сказала женщина, стоящая справа.

– Как? – сердито спросил Ди.

– У нас есть то, чего нет у других воинов.

– Вы говорите загадками, – нетерпеливо произнес Ди.

– Скажи ему, – велел Макиавелли.

Дизира с самыми светлыми глазами повернула к нему голову, а потом снова посмотрела на Ди и щелкнула пальцами перед его лицом.

– Ты уничтожил Иггдрасиль и выпустил нашего любимчика, который долго томился в корнях Мирового древа.

В глазах Ди что-то промелькнуло, утолок рта дернулся.

– Нидхёгга? – Он взглянул на Макиавелли. – Ты знал об этом?

Макиавелли кивнул:

– Естественно.

Дизира с глазами цвета индиго подошла к Ди и посмотрела на него сверху вниз.

– Да, ты освободил Нидхёгга, пожирателя трупов.

Все еще склонившись над Ди, она повернула голову к Макиавелли. Ее сестры тоже повернулись в ту сторону.

– Отведи нас туда, где прячутся Тень и остальные, и оставь там. Как только мы выпустим Нидхёгга, Скате конец.

– Вы можете управлять чудовищем? – поинтересовался Макиавелли.

– Когда он съест Тень, ее разум, плоть и кости, он уснет. После такого пиршества наверняка проспит несколько веков. И тогда мы снова посадим его на цепь.

Никколо Макиавелли кивнул.

– Мы не обсудили вашу награду.

Три дизиры улыбнулись, и даже Макиавелли, который повидал много ужасов в своей жизни, отпрянул при виде выражений на их лицах.

– Не нужно никакой награды, – ответила дизира с глазами индиго. – Мы сделаем это, чтобы восстановить честь нашего рода и отомстить за погибших сородичей. Ската-Тень уничтожила много наших сестер.

– Понимаю, – сказал Макиавелли. – Когда вы нападете?

– На рассвете.

– Почему не сейчас? – требовательно спросил Ди.

– Мы – создания сумерек. В промежуточное время между ночью и днем мы сильнее всего, – ответила одна из них.

– Тогда мы непобедимы, – добавила ее сестра.