Текст книги "Волшебник"

Автор книги: Майкл Скотт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)

Глава 9

Засунув руки глубоко в карманы кожаной куртки, оставаясь по-прежнему в перепачканных черных джинсах и поношенных ковбойских сапогах, Николя Фламель не слишком выделялся среди вставших спозаранку рабочих и бездомных, которые начали появляться на улицах Парижа. Жандармы, дежурившие на каждом углу и о чем-то переговаривавшиеся по рации, даже не смотрели на него.

Уже не в первый раз за ним охотились на этих улицах, но впервые у него не было ни союзников, ни друзей. Они с Перенель вернулись в родной город в 1763 году, после Семилетней войны. Старому другу понадобилась помощь, а Фламели никогда не отказывали друзьям. Но к несчастью, Ди узнал об их появлении и выследил их на улице с армией наемных убийц в черном, каждый из которых не был по-настоящему человеком.

В тот раз им удалось сбежать. Теперь все гораздо сложнее. Париж совершенно изменился. Когда в девятнадцатом веке барон Осман перестроил Париж, он разрушил б о льшую часть средневековых построек – тот город, который был знаком Фламелю. Все убежища и тайники, потайные чердаки и погреба пошли под снос. Прежде Николя знал каждый закоулок, каждую извилистую тропку и тайный дворик в Париже. Теперь он знал не больше заезжего туриста.

И в данный момент за ним охотился не только Макиавелли – все силы французской полиции были начеку. А еще у него на пути стоял Ди. Ди, который, как подсказывал опыт, способен на что угодно.

Николя вдохнул прохладный утренний воздух и посмотрел на дешевые электронные часы на левом запястье. Они до сих пор показывали американское время – двадцать минут девятого, то есть двадцать часов двадцать минут. А значит, в Париже пять часов двадцать минут следующего дня. Фламель хотел было переставить часы на среднее гринвичское время, но быстро передумал. Пару месяцев назад он попытался перевести их на летнее время, и вдруг часы начали пищать и мигать как сумасшедшие. Он без толку возился с ними целый час, а Перенель починила их за тридцать секунд. Фламель носил часы лишь потому, что на них был таймер обратного отсчета. Каждый месяц, когда они с Перенель готовили новую порцию эликсира молодости, он переставлял счетчик на 720 часов и включал обратный отсчет. За несколько веков они выяснили, что эликсир привязан к лунному циклу и его действие продолжается примерно тридцать дней. На протяжении этого месяца они, конечно, старели, но очень медленно, почти незаметно, и стоило выпить эликсир, как процесс старения поворачивался вспять: волосы темнели, морщины разглаживались и исчезали, ноющие суставы и затекшие мышцы снова становились гибкими, зрение и слух обострялись.

К сожалению, эликсир был не из тех лекарств, для приготовления которых достаточно выписать новый рецепт и сходить в аптеку. Каждый месяц формула была совершенно новой, и каждый рецепт действовал всего один раз. «Книга чародея Авраама» была написана на языке, возникшем задолго до появления самого человечества, причем написана вечно изменяющимся подвижным шрифтом, поэтому в одной-единственной тоненькой книге можно хранить целую библиотеку. Но каждый месяц на седьмой странице появлялся секрет вечной жизни. Ползучие буквы оставались неподвижными меньше часа, а потом снова разбегались в разные стороны.

Лишь один раз Фламели попробовали использовать один и тот же рецепт дважды, и он, наоборот, ускорил старение. К счастью, Фламель только пригубил бесцветный и на вид вполне обычный эликсир, и тут Перенель заметила, что у него вокруг глаз и на лбу углубляются морщины, а волосы из густой бороды начинают выпадать. Она выбила чашу у него из рук до того, как он сделал второй глоток. Тем не менее морщины остались на лице, а борода, которой он так гордился, больше не росла.

Николя и Перенель приготовили последнюю порцию эликсира в полночь в прошлое воскресенье, ровно неделю назад. Николя нажал левую кнопку на часах и посмотрел на секундомер: прошло 116 часов и 21 минута. Нажав другую кнопку, он увидел оставшееся время: 603 часа 39 минут, то есть примерно 25 дней. Пока он смотрел, прошла еще одна минута и осталось тридцать восемь. Они с Перенель состарятся и ослабеют, и каждый раз использование силы будет ускорять старение. Если он не вернет книгу до конца месяца и не сотворит новую порцию эликсира, они оба быстро состарятся и умрут.

А вместе с ними умрет и мир.

Если только…

Мимо с ревом пронеслась полицейская машина. За ней вторая, третья… Как и все на улице, Фламель обернулся вслед машинам. Меньше всего ему нужно было сейчас выделяться из толпы.

Он должен вернуть Кодекс. Точнее, оставшуюся часть Кодекса, напомнил он себе, бессознательно прикоснувшись к груди. Там под майкой он носил на кожаном ремешке простой квадратный хлопковый мешочек, который Перенель сшила для него полтысячелетия назад, когда он впервые обнаружил книгу. Она сшила мешочек для книги. Сейчас в нем лежали только две страницы, которые успел вырвать Джош. В руках Ди она по-прежнему представляла огромную опасность, но именно на последних двух страницах было заклинание под названием «Последний призыв», необходимое Ди, чтобы вернуть в мир темных старейшин.

И Фламель не мог этого допустить. Он ни за что этого не допустит.

Двое полицейских завернули за угол и зашагали посредине улицы. Они пытливо всматривались в пешеходов и заглядывали в витрины, но прошли мимо Николя и даже не заметили его. Николя знал, что теперь его обязанность – найти пристанище для близнецов. А значит, нужно разыскать бессмертного в Париже. В каждом городе мира есть люди, чьи жизни растягиваются на столетия и даже тысячелетия, и Париж не исключение. Бессмертные любят большие города, где можно сохранять анонимность, где проще затеряться среди постоянно меняющегося населения.

Когда-то очень давно Николя и Перенель поняли, что в любом мифе и любой легенде есть крупица правды. И каждый народ рассказывал истории о людях, которые прожили удивительно долгие жизни. Это – бессмертные.

За несколько веков Фламели сталкивались с тремя совершенно разными типами бессмертных. Первый тип – так называемые старейшины. Их можно пересчитать по пальцам. Они жили на земле с незапамятных времен. Кто-то из них стал свидетелем целой истории человечества, поэтому они более или менее являлись людьми.

Ко второму типу бессмертных относились Николя и Перенель. Они сами открыли секрет вечной жизни. На протяжении тысячелетий люди то находили секреты алхимии, то снова теряли, а потом опять находили – и так бесконечное множество раз. Одним из величайших секретов алхимии всегда оставалась формула бессмертия. И вся алхимия, а может быть, и современная медицина происходила из одного источника – «Книги чародея Авраама».

Были и третьи, которым бессмертие даровано. Они случайно или намеренно привлекали внимание кого-то из старейшин, оставшихся в этом мире после падения Дану-Талис. Старейшины всегда искали людей с исключительными или необычными способностями и вербовали их для своих целей. В обмен на услуги они даровали своим последователям долголетие. От такого дара редкий человек откажется. А еще этот дар гарантировал абсолютную, непоколебимую верность. Потому что его можно забрать так же быстро, как подарить. Николя знал, что, если столкнется с бессмертными в Париже – даже если раньше они встречались, – существует реальная опасность того, что они служат темным старейшинам.

Он проходил мимо круглосуточного видеомагазина, где висела реклама высокоскоростного Интернета, когда заметил вывеску на витрине, написанную на десяти языках: «Местные и международные звонки. У нас дешевле всех!» Николя распахнул дверь, и ему в нос ударил застарелый запах пота, дешевого одеколона, жареной еды и излучения от слишком большого количества компьютеров, втиснутых в тесное помещение. В магазине оказалось на удивление много народу. Несколько студентов, по-видимому, ночи напролет торчали у трех компьютеров с логотипом игры «World of Warcraft», а за остальными машинами сидели молодые люди и с серьезными лицами пялились на экраны мониторов. Пробравшись к стойке в дальнем углу магазина, Николя увидел, что большинство людей пишут электронные письма или чатятся. Он усмехнулся: всего пару дней назад, в понедельник, во время обеденного перерыва, пока в магазине было тихо, Джош объяснил ему разницу между электронным письмом и чатом. Джош даже завел для Николя электронный адрес, но тот сомневался, что будет его использовать, хотя мгновенный обмен сообщениями ему бы пригодился.

Китаянка за стойкой была одета в какое-то готическое рванье. Николя выбросил бы такое на свалку, но, похоже, прикид стоил бешеных денег. Девушка увлеченно красила ногти, когда подошел Николя.

– Три евро за пятнадцать минут, пять за тридцать, семь за сорок пять, десять за час, – отчеканила она на чудовищном французском, даже не поднимая головы.

– Мне нужно сделать международный звонок.

– Наличными или кредиткой?

Она так и не подняла голову, и Николя заметил, что она красит ногти в черный цвет, причем не лаком, а обычным фломастером.

– Кредиткой.

Он хотел приберечь наличные, чтобы купить чего-нибудь поесть. Сам он ел редко, а Ската не ела вообще, но ребят-то надо кормить.

– Первая кабинка. Все инструкции на стене.

Николя вошел в кабинку и плотно прикрыл стеклянную дверь. Она приглушила крики студентов, но в кабинке воняло тухлятиной. Николя быстро прочитал инструкции и достал из бумажника кредитку, по которой купил горячий шоколад для близнецов. Карточка выдана на имя Ник Флеминг, под которым он прожил последние десять лет. Наверное, Ди и Макиавелли смогут разыскать его по этой карте. Фламель знал, что такие полномочия у них наверняка имеются, но с едва заметной улыбкой подумал: «Какая, собственно, разница?» Это будет всего лишь значить, что он в Париже, а они и так уже в курсе. Следуя инструкциям на стене, он набрал код доступа к международным звонкам и номер, который Софи извлекла из воспоминаний Аэндорской ведьмы.

В трубке послышались щелчки, затем на расстоянии почти девяти тысяч километров от Парижа зазвонил телефон. Ответили после второго гудка.

– «Оджаи-Вэлли ньюс». Чем могу помочь? – Голос молодой женщины звучал на удивление четко.

Николя нарочно изобразил сильный французский акцент.

– Доброе утро. Точнее, добрый вечер. Я безумно рад, что вы еще работаете. Вас беспокоит месье Монморанси, я звоню из Парижа, Франция. Я корреспондент газеты «Монд». Только что видел в Интернете, что у вас сегодня жаркий вечерок.

– Боже, как быстро разлетаются слухи, мистер…

– Монморанси.

– Да, Монморанси. У нас и вправду вечерок задался. Чем могу помочь?

– Мы хотели бы включить заметку в вечерний номер. Возможно, на месте происшествия есть какой-нибудь репортер?

– Вообще-то все наши репортеры сейчас там.

– Нельзя ли мне получить некоторую информацию? Меня устроит краткое описание с места событий и комментарии.

Когда немедленного ответа не последовало, он тут же добавил:

– Вы можете рассчитывать на приличное вознаграждение.

– Погодите, я посмотрю, можем ли мы соединить вас с кем-нибудь из репортеров на улице, мистер Монморанси.

– Мерси. Буду вам очень признателен.

В трубке снова затрещало, а потом наступила длинная пауза. Николя догадался, что секретарша говорит с корреспондентом, прежде чем перевести звонок. Снова щелчок, и девушка сказала:

– Соединяю.

Николя хотел поблагодарить ее, но тут в трубке раздался другой голос.

– Майкл Кэрролл, «Оджаи-Вэлли ньюс». Насколько я понял, вы звоните из Парижа? – В голосе мужчины прозвучало удивление.

– Именно так, месье Кэрролл.

– Как быстро разлетаются слухи, – сказал репортер, повторив слова секретарши.

– Интернет, – небрежно ответил Фламель. – На YouTube выложили видео.

Алхимик даже не сомневался, что в сети действительно уже есть видео из Оджаи. Он обернулся и окинул взглядом интернет-кафе. Оттуда, где он стоял, виднелись шесть компьютеров, и каждый отображал страничку на разных языках.

– Меня попросили подготовить материал для нашей рубрики «Культура». Один из редакторов был в вашем прекрасном городе и купил несколько потрясающих сувениров из стекла в антикварной лавке на Оджаи-авеню. Не знаю, слышали ли вы о такой, там продаются только зеркала и стекло.

– «Антиквариат Ведьмерли», – тут же ответил Майкл Кэрролл. – Да, я ее хорошо знаю. Боюсь, она была полностью разрушена при взрыве.

У Фламеля перехватило дыхание. Геката погибла, потому что он привел близнецов в ее царство теней. Неужели и Аэндорскую ведьму постигла та же участь? Он облизал пересохшие губы и проглотил комок в горле.

– А хозяйка, миссис Ведьмерли? Она…

– С ней все в порядке, – ответил журналист, и Фламеля охватила волна облегчения. – Несколько минут назад я брал у нее интервью. Она в превосходном расположении духа для человека, у которого только что взорвали магазин. – Он рассмеялся и добавил: – Говорит, что если так долго живешь, как она, то уже ничто не удивляет.

– А она рядом? – спросил Фламель, едва сдерживая нетерпение в голосе. – Может быть, она сделает заявление для французской прессы? Скажите ей, что это Николя Монморанси. Мы как-то раз разговаривали. Уверен, она меня вспомнит.

– Я спрошу…

Голос затих, и Фламель услышал, как репортер зовет Дору Ведьмерли. Где-то на заднем фоне слышались сирены полиции, пожарных и «скорой помощи» и крики перепуганных людей.

И все это по его вине.

Он тут же отмахнулся от этой мысли. Нет, это не его вина. Все это натворил Ди. Ди не знает чувства меры. В 1666 году он чуть не сжег дотла Лондон, в 1840-е годы едва не уморил Ирландию во времена великого голода, в 1906 году разрушил б о льшую часть Сан-Франциско, а теперь опустошает кладбища вокруг Оджаи. Улицы наверняка завалены костями и трупами. Николя услышал приглушенный голос репортера, а потом телефон передали другому человеку.

– Месье Монморанси? – вежливо ответила Дора на безупречном французском.

– Мадам, вы в безопасности?

Дора перешла на шепот и устаревший французский язык, который даже если кто-то и подслушает, то все равно не поймет.

– Меня не так-то легко убить, – пробормотала она. – Ди сбежал – в ссадинах и синяках и очень расстроенный. С вами все в порядке? Как Ската?

– С ней все хорошо. Но мы столкнулись с Никколо Макиавелли.

– Так он до сих пор жив! Наверняка Ди его предупредил. Будь осторожен, Николя. Макиавелли опаснее, чем ты можешь себе представить. Он еще хитрее, чем Ди. Мне надо идти, а то журналист что-нибудь заподозрит. Он, наверное, думает, что я рассказываю тебе историю подробнее, чем ему. Чего ты хочешь?

– Мне нужна помощь, Дора. Мне надо знать, кому в Париже можно доверять. Необходимо найти убежище для детей. Они очень устали.

– Ммм… – В трубке послышался шелест бумаги. – Я не знаю, кто сейчас живет в Париже. Но выясню, – решительно сказала Дора. – Который у вас теперь час?

Он взглянул на часы и сделал поправку.

– Полшестого утра.

– Иди к Эйфелевой башне. Будь там к семи часам и подожди десять минут. Если я найду кого-то надежного, то пришлю его туда. Если не придет никто из знакомых, возвращайся в восемь, а потом в девять. Если никого не будет к девяти, значит, в Париже никому нельзя доверять. Тогда принимай решение сам.

– Спасибо, мадам Дора, – тихо проговорил он. – Я у тебя в долгу.

– Между друзьями не бывает долгов, – ответила она. – Ах да, Николя, постарайся не втянуть в неприятности мою внучку.

– Сделаю все возможное, – сказал Фламель. – Но ты ведь знаешь, какая она. Сама притягивает неприятности. Хотя сейчас присматривает за близнецами в кафе неподалеку отсюда. По крайней мере, там она вряд ли во что-то вляпается.

Глава 10

Ската уперлась ногой в сиденье соседнего стула и с силой толкнула его к двери. Деревянный стул проскрежетал по полу и угодил в двух полицейских, ворвавшихся в кафе. Они рухнули на пол, у одного из рук вылетела рация, у другого – дубинка. Хрипящая рация покатилась по кафе и остановилась у ноги Джоша. Он наклонился и вылил на рацию свой горячий шоколад. Рация заискрилась и сдохла.

Ската вскочила на ноги, не оборачиваясь, подняла руку и указала на Ру.

– Ты! Стой, где стоишь. И даже не думай звонить в полицию!

С колотящимся сердцем Джош схватил Софи и потащил ее от стола в дальний угол кафе, прикрывая своим телом от полицейских.

Один из офицеров достал пистолет. Но нунчаки Скетти ударили в ствол с такой силой, что погнули металл и выбили оружие из рук.

Второй офицер вскочил на ноги и вытащил длинную черную дубинку. Ската выставила правое плечо и резко изменила направление движения нунчаков. Две тяжелые палки по тридцать сантиметров каждая ударили по дубинке прямо возле рукоятки. Дубинка разлетелась на кусочки. Ската взмахнула нунчаками, и те упали в ее вытянутую руку.

– У меня очень скверное настроение, – сказала она на безупречном французском. – Предупреждаю: если я так сказала, вам лучше со мной не драться.

– Скетти… – зашипел Джош.

– Не сейчас, – огрызнулась воительница по-английски. – Ты что, не видишь? Я занята.

– Да, но вряд ли у тебя будет меньше хлопот! – прокричал Джош. – Посмотри в окно!

По улице бежал в сторону кафе отряд полицейских вроде тех, что обычно разгоняют демонстрации. На них была черная форма, шлемы, полностью закрывающие лицо, а сами они были вооружены щитами, дубинками и штурмовыми винтовками.

– РАЙД, [8]8
  От фр.«Recherche, assistance, intervention, dissuasion» («исследование, помощь, предотвращение, устрашение») – особый отряд французской полиции по борьбе с терроризмом.


[Закрыть]– в ужасе прошептал продавец.

– Это типа спецназа, – пояснила Ската на английском, – только хуже.

Голос у нее был очень довольный. Искоса поглядев на Ру, она бросила по-французски:

– Где черный ход?

Продавец от страха не мог пошевелиться, лишь таращился на приближающийся отряд. Он никак не реагировал, пока Ската не взмахнула нунчаками и округлый кончик палки не пронесся прямо у него над ухом.

– Черный ход есть? – снова спросила она, но на английском.

– Да-да, конечно.

– Выведи моих друзей.

– Нет! – запротестовал Джош.

– Позволь мне что-нибудь сделать, – сказала Софи, у которой в памяти всплыл десяток воздушных заклинаний. – Я могу помочь…

– Нет, – возразил Джош и протянул к сестре руку как раз в тот момент, когда ее светлые волосы заискрились.

– На выход! – заорала Ската, и вдруг черты лица ее неуловимо изменились, скулы и подбородок заострились, зеленые глаза стали зеркальными. На мгновение в лице промелькнуло что-то первобытное и совершенно чужое. – Я справлюсь с этим сама.

Она начала вертеть нунчаками, создавая непроницаемый щит между собой и двумя полицейскими. Один из офицеров поднял стул и швырнул в нее, но нунчаки превратили стул в опилки.

– Ру, выводи их, сейчас же! – рявкнула Скетти.

– Сюда, – сказал перепуганный служащий на английском с американским акцентом.

Он прошмыгнул мимо близнецов и повел их по узкому холодному коридору на маленький вонючий дворик, заваленный урнами, сломанной ресторанной мебелью и остовом давно выброшенной рождественской елки. Позади них послышался треск дерева.

Ру указал на красную калитку и залепетал на английском. Его лицо было белым как мел.

– Там переулок. Свернете налево на улицу Дюнкерк, и направо будет станция метро «Северный вокзал».

Где-то сзади раздался оглушительный грохот, потом звон бьющегося стекла.

– Ваша подруга, она так вляпалась, – простонал несчастный Ру. – А РАЙД разнесет все кафе. Как я теперь буду отчитываться перед владельцем?

И снова что-то загрохотало внутри. С крыши скатился кусок черепицы и упал на двор.

– Идите, идите скорее!

Ру повернул шифровой замок и толкнул калитку.

Софи и Джош не обращали на него внимания.

– Что будем делать? – спросил Джош. – Уйдем или останемся?

Софи покачала головой. Она посмотрела на Ру и зашептала:

– Нам некуда идти. Мы никого в этом городе не знаем, кроме Скетти и Николя. У нас нет денег, нет паспортов.

– Мы можем пойти в американское посольство. – Джош повернулся к Ру. – В Париже есть американское посольство?

– Конечно, на авеню Габриель, рядом с отелем «Де Крильон».

Бритоголовый паренек съежился, когда от сокрушительного удара сотряслось все здание и на минуту воздух заполнился пылью. Стекло в окне рядом с ними пошло трещинами, а с крыши на землю опять полетела черепица.

– Но что мы скажем в посольстве? – спросила Софи. – Они будут спрашивать, как мы сюда попали.

– Нас похитили? – предложил Джош, но тут ему стало плохо от внезапной мысли. – А что мы скажем родителям? Как мы все им объясним?

Зазвенела и разлетелась вдребезги посуда. Послышался жуткий треск.

Софи склонила голову набок и убрала волосы за ухо.

– Это была витрина. – Девочка шагнула обратно к двери. – Я должна ей помочь.

Из ее пальцев начал сочиться туман, и она потянулась к ручке.

– Нет! – Джош схватил ее за руку, и между ними сверкнули искры. – Ты не можешь использовать свои силы, – зашептал он. – Ты слишком измотана. Вспомни, что говорила Скетти: ты можешь сгореть.

– Она наш друг, и мы не можем ее бросить! Я уж точно не брошу!

Ее брат был одиночкой и никогда не умел поддерживать дружбу в школе, но Софи всегда хранила верность своим друзьям, а Скетти стала для нее не просто другом. Девочка, конечно, очень любила брата, но ей всегда хотелось иметь сестру.

Джош схватил Софи за плечи и развернул к себе. Он был на голову выше сестры, и ему пришлось наклониться, чтобы заглянуть в ее глаза, такие же голубые, как у него.

– Она не наш друг, Софи, – низким серьезным голосом произнес он. – Она никогда не будет нашим другом. Этому… существу две с половиной тысячи лет. Она призналась, что она вампир. Ты видела, каким стало ее лицо. Она даже не человек. И… я не уверен, что Фламель все рассказал нам о ней. Наверняка не все!

– Что ты имеешь в виду? – спросила Софи. – Что ты пытаешься мне сказать?

Джош открыл рот, но тут по всему зданию прокатился грохот и удары. Содрогаясь от страха, Ру выскочил в переулок. Близнецы этого даже не заметили.

– Что ты имеешь в виду? – снова спросила Софи.

– Ди сказал…

– Ди!

– Я говорил с ним в Оджаи, пока ты была в лавке с Аэндорской ведьмой.

– Но он наш враг!

– Только потому, что так говорит Фламель, – тут же возразил Джош. – Софи, Ди сказал мне, что Фламель преступник, а Ската всего лишь наемный головорез. Он сказал, что за ее деяния на нее наложили проклятие и она должна ходить в теле подростка всю оставшуюся жизнь. – Он покачал головой и тут же в отчаянии продолжил: – Софи, мы почти ничего не знаем о них – о Фламеле, Перенель и Скате. Мы только знаем, что они изменили тебя и это опасно для тебя. Они увезли нас на другой конец света, и посмотри, где мы очутились!

Пока он говорил, все здание сотрясалось и с крыши острыми осколками падала черепица. Джош вскрикнул, когда черепок попал ему в плечо.

– Мы не можем им доверять, Софи. Мы не должны.

– Джош, ты даже не представляешь, какую силу они мне дали!

Софи вцепилась в руку брата, и в воздухе, где до этого воняло тухлятиной, запахло ванилью, а через секунду золотая аура Джоша тоже вспыхнула и запахло апельсинами.

– Ах, Джош, сколько бы я тебе рассказала! Я знаю все, что знала Аэндорская ведьма…

– И от этого тебе плохо! – сердито прокричал Джош. – И вообще если ты еще раз используешь свою силу, то можешь просто взорваться!

Ауры близнецов сверкнули золотом и серебром. Софи крепко зажмурила глаза, и в ее разум ворвался поток впечатлений, неразборчивых мыслей и случайных идей. Ее голубые глаза сверкнули серебром, и неожиданно она поняла, что это мысли ее брата. Она отдернула руку, и мысли тотчас исчезли.

– Ты завидуешь! – изумленно прошептала она. – Завидуешь моим способностям!

Джош покраснел, и Софи увидела правду у него в глазах, прежде чем он солгал:

– Неправда!

И вдруг во двор выскочил полицейский в черной форме. По забралу шлема тянулась длинная трещина, и на одной ноге у него не было сапога. Не останавливаясь, он проковылял мимо них и выбежал в переулок. Они слышали, как удалялись его шаги – топот кожаного сапога и шлепанье босой ноги.

А потом во двор вышла Скетти. Она вертела нунчаки, точно Чарли Чаплин тросточку. Волосок к волоску, на теле ни царапинки, зеленые глаза настороженно блестят.

– Вот теперь у меня поднялось настроение! – объявила она.

Близнецы заглянули ей за спину. В темном коридоре никто не шелохнулся.

– Но их было человек десять… – пробормотала Софи.

Ската пожала плечами.

– Если точнее, то двенадцать.

– Они были вооружены, – добавил Джош и покосился на сестру, снова посмотрел на воительницу и проглотил комок в горле. – Ты же… не убила их?

В кафе треснуло дерево и что-то рухнуло.

– Нет, они всего лишь спят, – улыбнулась Скетти.

– Но как ты…

– Я – воительница, – просто ответила Скетти.

Софи уловила какое-то движение и хотела было закричать, когда из коридора возникла фигура, и на плечо Скаты опустилась рука с длинными пальцами. Воительница никак не отреагировала.

– Даже на десять минут нельзя вас оставить, – сказал Николя Фламель и вышел из тени.

Он кивнул в сторону открытой калитки.

– Надо уходить.

Все четверо поспешили в переулок.

– Вы пропустили настоящее побоище, – сообщил Джош. – Их было десять…

– Двенадцать, – тут же поправила Ската.

– Знаю, – криво улыбнувшись, сказал алхимик. – Всего двенадцать. У них не было шансов.