Текст книги "Волшебник"

Автор книги: Майкл Скотт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

Глава 36

– Ваш гараж разве не возле лома? – спросила Софи, забираясь на заднее сиденье маленького черно-красного «Ситроен-2CV».

Она устроилась за спиной у Николя, который сидел впереди рядом с Жанной.

– Раньше здесь были конюшни. А в давние времена конюшни никогда не ставили возле дома, верное, богачам не нравилось жить, постоянно дыша запахом лошадиного навоза. Это не так уж и плохо, хотя дождливым вечером бывает неудобно, когда приходится бежать еще три квартала до дома. Если мы с Франсисом куда-то выбираемся вечером, то обычно едем на метро.

Жанна легко вывела машину из гаража и повернула направо, уезжая от разрушенного дома, который быстро окружали пожарные, машины «скорой помощи», полиция и журналисты. Перед тем как покинуть дом, Франсис пошел наверх переодеться. Он посчитал, что шумиха сотворит чудеса и продажи его нового альбома стремительно взлетят вверх.

– Мы срежем путь через Елисейские Поля, а потом поедем к реке, – сказала Жанна, мастерски маневрируя по узкому мощеному переулку. – Ты уверен, что Нидхёгг пойдет именно туда?

Николя Фламель вздохнул.

– Это только догадки, – признался он. – На самом деле я никогда его не видел. И не знаю никого, кто встретил бы его и выжил после этого. Но мне попадались похожие существа во времена путешествий, и все они сородичи морских ящеров, как мозазавры. Он напуган, возможно, ему больно. И он пойдет к воде в поисках прохлады и лечебной грязи.

Софи наклонилась вперед между сиденьями. Она намеренно концентрировалась на Нидхёгге, отчаянно выискивая в воспоминаниях ведьмы что-нибудь полезное. Но даже ведьма знала очень мало об этом древнем существе. Зато знала, что оно было приковано к корням Мирового древа, которое уничтожил Ди…

– Экскалибур, – прошептала девочка.

Алхимик повернулся к ней.

– При чем здесь Экскалибур?

Софи нахмурилась, пытаясь вспомнить.

– Джош говорил мне, что Ди уничтожил Иггдрасиль Экскалибуром.

Фламель кивнул.

– А вы мне говорили, что Кларент – это копия Экскалибура, – продолжила Софи.

– Верно.

– Он обладает такой же силой? – спросила она.

Холодные серые глаза Фламеля сверкнули.

– Ты думаешь, если Экскалибур может уничтожить такое древнее создание, как Мировое древо, то Кларент способен уничтожить Нидхёгга? А ведь верно! Древние магические орудия возникли раньше старейшин. Никто не знает, откуда они взялись, хотя нам известно, что старейшины использовали некоторые из них. Если орудия до сих пор существуют, то это доказывает, что их невозможно уничтожить. – Он кивнул. – Наверняка Кларент может ранить и даже убить Нидхёгга.

– И ты думаешь, что Нидхёгг ранен? – спросила Жанна.

Она приметила просвет в утреннем движении и аккуратно встроилась в ряд. Сзади загудели машины.

– Что-то отпугнуло его от дома, – ответил Фламель.

– Ты понимаешь, что ты сейчас сказал?

Фламель кивнул:

– Мы знаем, что Скетти никогда бы не прикоснулась к Кларенту. Значит, Джош ранил чудовище, причем достаточно сильно, раз оно пулей помчалось через весь Париж. И теперь мальчик гонится за ним.

– А Макиавелли и Ди? – спросила Жанна.

– Наверное, гонятся за Джошем.

Жанна пересекла две полосы движения и полетела по Елисейским Полям.

– Будем надеяться, что не догонят.

Внезапно Софи осенило.

– Ди встречался с Джошем… – начала она и тут же замолчала.

– В Оджаи. Я знаю, – сказал Фламель, удивив ее. – Он рассказал мне.

Софи откинулась на спинку сиденья. Неужели ее брат все рассказал алхимику? У нее на щеках заиграл румянец.

– Думаю, Ди как-то повлиял на него. – Ей было неловко говорить об этом алхимику, как будто она предавала брата, но сейчас не время для секретов. – Ди кое-что рассказал ему о вас. Думаю… Думаю, Джош в это поверил, – выпалила она на одном дыхании.

– Я знаю, – спокойно ответил Фламель. – Английский волшебник может быть весьма убедительным.

Жанна притормозила.

– Странно, – пробормотала она. – В этот час на дорогах должно быть пусто.

Они попали в огромную пробку. Она тянулась через все Елисейские Поля и уходила далеко вперед. Уже второй день подряд движение на главной улице Парижа было полностью блокировано. Люди стояли у своих машин и смотрели на зияющую дыру в стене дома. Только что прибывшая полиция пыталась взять дело в свои руки, поторапливая движение и пропуская машины «скорой помощи».

Жанна д’Арк перегнулась через руль, оценивая стальными серыми глазами ситуацию.

– Оно перешло через улицу и направилось туда.

Жанна быстро посигналила и повернула направо, в узкую улицу Мариньян, проехав мимо двух покореженных светофоров.

– Я его не вижу.

Николя приподнялся на сиденье, вглядываясь в даль.

– А куда выходит эта улица?

– На улицу Франсуа, прямо перед авеню Монтень, – ответила Жанна. – Я уже много лет ходила и ездила здесь на велосипеде и на машине. Знаю этот район как свои пять пальцев.

Они проехали мимо десятка машин, на которых Нидхёгг оставил свой след: металл погнулся как фольга, стекла потрескались или совсем разлетелись. Железный клубок, в котором угадывался бывший велосипед, был вдавлен в асфальт, но все еще оставался пристегнутым на цепочку к перилам.

– Жанна, – очень тихо сказал Николя. – Думаю, тебе стоит поторопиться.

– Не люблю быстро ездить.

Она покосилась на алхимика и, увидев выражение его лица, надавила на газ. Двигатель взревел, и машина дернулась вперед.

– Что происходит? – спросила она.

Николя закусил губу.

– Я тут подумал о возможных проблемах, – наконец признался он.

– О каких проблемах? – хором спросили Жанна и Софи.

– О серьезных проблемах.

– Больше, чем Нидхёгг?

Жанна дернула рычаг переключения передач, но Софи не почувствовала разницы. Ей казалось, она быстрее двигалась бы на своих двоих. Девочка постукивала по задней спинке сиденья и сходила с ума от беспокойства. Нужно найти брата!

– Я отдал Джошу две пропавшие страницы, – сказал Фламель и развернулся на сиденье. – Они сейчас у него?

– Возможно, – тут же ответила Софи, потом кивнула. – Да, точно у него. Когда мы говорили в последний раз, мешочек висел у него под рубашкой.

– Почему Джош охраняет страницы Кодекса? – спросила Жанна. – Я думала, ты никогда не выпустишь их из виду.

– Я сам отдал их ему.

– Отдал? – удивилась она. – Почему?

Николя отвернулся и посмотрел в окно на улицу, по которой прошелся Нидхёгг. Когда он снова повернулся к Жанне, его лицо было мрачнее тучи.

– Я рассуждал так: он единственный из нас нормальный человек, то есть не бессмертный, не старейшина и не обладает силой, а значит, он не будет участвовать в наших конфликтах и не станет объектом охоты. Я решил, что с ним страницы будут в безопасности.

Что-то в его словах очень обеспокоило Софи, но она не могла понять что.

– Джош не отдаст страницы доктору Ди, – уверенно заявила она.

Николя повернулся и снова посмотрел на девочку. В его блеклых глазах мелькнуло что-то пугающее.

– Поверь мне, Ди всегда получает то, что хочет, – с горечью проговорил он. – А то, чего не может получить, – уничтожает.

Глава 37

Макиавелли аккуратно остановил машину, наполовину заехав на тротуар. Он нажал на тормоз, но не выключил передачу, поэтому машина дернулась вперед и заглохла. Они были на стоянке на берегу Сены, рядом с тем местом, где должен был появиться Нидхёгг. На миг единственным звуком стало слабое тиканье двигателя, а потом Ди выдохнул с облегчением.

– Ты худший водитель, какого я когда-либо встречал.

– Но ведь я доставил нас сюда, верно? Ты не можешь не понимать, что объяснить все происходящее будет очень сложно, – добавил Макиавелли, уходя от темы своего ужасного вождения.

Он владел самыми тайными и сложными искусствами, манипулировал обществом и политикой целых пятьсот лет, свободно говорил на множестве языков, мог программировать на пяти разных языках программирования и был одним из мировых экспертов по квантовой физике. И при всем при этом не умел водить машину. Позор! Опустив стекло, он впустил внутрь холодный воздух.

– Я могу запудрить мозги прессе, сказать, что это дело национальной безопасности, но событие приобретает общественный характер. Слишком много шума, – вздохнул он. – Видео с Нидхёггом, несомненно, уже гуляет по Интернету.

– Люди подумают, что это хороший фокус, – уверенно ответил Ди. – Я тоже думал, что мы вляпались, когда снежный человек попал в камеру. Но его быстро посчитали фальшивкой. Если я что-то и узнал за прошедшие годы, так это то, что люди обладают поразительной способностью игнорировать происходящее прямо у них под носом. Они много веков не замечали нашего существования, думали, что старейшины – всего лишь миф или легенда, хотя доказательства были у них перед глазами. К тому же, – самодовольно добавил он, поглаживая бороду, – все быстро идет к завершению. У нас есть почти вся книга. Когда мы добудем оставшиеся страницы, то вернем темных старейшин и мир станет таким, каким должен быть. – Он беспечно махнул рукой. – Нечего волноваться о пустяках вроде прессы.

– Ты, кажется, забываешь, что у нас есть и другие проблемы. Например, алхимик и Перенель. И это не пустяки.

Ди достал из кармана мобильный телефон и помахал им в воздухе.

– Я уже позаботился об этом. Позвонил кое-куда. И сделал такое, чего давно не делал.

Макиавелли покосился на волшебника, но ничего не сказал. По своему опыту он знал, что люди часто говорят только затем, чтобы заполнить паузу в разговоре, а Ди вообще любил слушать собственный голос.

Джон Ди смотрел через грязное лобовое стекло на Сену. В трех километрах выше по течению, сразу за поворотом, медленно проявлялись в рассветных сумерках очертания огромного готического собора Нотр-Дам-де-Пари.

– Первый раз я встретил Николя и Перенель в этом городе почти пятьсот лет назад. Я был их учеником. Ты ведь этого не знал, верно? Этого нет в твоих легендарных досье. Не удивляйся так, – засмеялся Ди, заметив, что Макиавелли потрясен. – Я знаю о твоих досье уже давно. А мои копии даже более актуальны, – добавил он. – Да, я учился у легендарного алхимика, в этом самом городе. Очень скоро понял, что у Перенель гораздо больше силы и она гораздо опаснее, чем ее муженек. Ты когда-нибудь видел ее? – внезапно спросил он.

– Да, – дрожащим голосом ответил Макиавелли. Он был в шоке оттого, что старейшины – или все-таки только Ди? – знают о его секретных архивах. – Да, я видел ее, всего один раз. Мы боролись, и она победила, – отрывисто сказал он. – Она произвела на меня впечатление.

– Она необыкновенная женщина. Совершенно особенная. Даже в своем времени она заработала внушительную репутацию. Чего бы она достигла, если бы выбрала нашу сторону! Не понимаю, что она нашла в алхимике.

– Ты никогда не понимал человеческой способности любить, – негромко ответил Макиавелли.

– Я знаю, что Николя до сих пор жив и здоров только благодаря колдунье. Чтобы уничтожить Николя, нужно убить Перенель. Мы с моим господином всегда знали об этом, но думали, что если сможем поймать их обоих, то ради их общих знаний стоит рисковать, сохраняя им жизнь.

– А теперь?

– Рисковать больше нельзя. Сегодня, – добавил он тихо, – я наконец сделал то, что должен был сделать давным-давно.

Он говорил почти с сожалением.

– Джон, – вдруг рявкнул Макиавелли и развернулся на сиденье лицом к английскому волшебнику, – что ты сделал?

– Я послал в Алькатрас Морриган. Перенель не увидит нового рассвета.

Глава 38

Джош догнал монстра только на берегу Сены.

Он не знал, сколько уже пробежал, наверное, – не один километр, – но было ясно, что у него не хватило бы на это собственных сил? Всю последнюю улицу он пробежал на полной скорости (кажется, на дорожном знаке было написано: «Улица Мариньян»), пронесся по ней без всяких усилий, а теперь, свернув на авеню Монтень, даже не запыхался.

Это все меч.

Джош чувствовал, как меч гудит и жужжит в его руках, слышал его шепот, который звучал как обещание. Когда он держал меч перед собой, направляя его на чудовище, шепот становился громче и меч ощутимо подрагивал в руке. Когда Джош отводил меч в сторону, все стихало.

Меч вел его к чудовищу.

Следуя по разрушениям, оставленным монстром, Джош несся по узкой улице мимо перепуганных, обалдевших парижан. И вдруг у него в голове где-то на грани сознания замелькали пугающие своей абсурдностью мысли.

…Он находится в мире без суши и плавает в огромном океане, поглотившем целые планеты. И в этом океане живут существа, по сравнению с которыми он просто букашка…

…Он болтается высоко в воздухе, обмотанный толстыми корнями, которые впиваются в кожу, и смотрит вниз на разрушенную, пылающую пустыню…

…Он заблудился в каком-то месте, где стоят крошечные здания и бегают малюсенькие существа, и ему больно, и где-то в пояснице невыносимо жжет…

…Он… Нидхёгг!

Это имя всплыло в сознании Джоша, и он чуть не остановился от ужаса, сообразив, что он каким-то образом слышит мысли самого чудовища. Он знал, что это как-то связано с оружием. Еще раньше, когда чудовище коснулось меча языком, мальчик на миг увидел образ чужого мира и его необыкновенные пейзажи. Ударив чудовище мечом, он снова увидел картины, которые никак не могли существовать в современном мире.

И тут до Джоша дошло: он видит то, что Нидхёгг видел в далеком прошлом, испытывает его ощущения. Это наверняка как-то связано с мечом. Если это копия Экскалибура, вдруг подумал Джош, то могло ли это древнее оружие передавать чувства, эмоции и впечатления, когда его использовали? Что почувствовал Ди, когда вонзил Экскалибур в древний Иггдрасиль? Какие картины он тогда видел, что чувствовал и что узнал? Неужели Ди на самом деле уничтожил Иггдрасиль, чтобы получить то необыкновенное знание, которое в нем содержалось?

Джош посмотрел на каменный меч, и его пробрала дрожь. Такое оружие может наделить своего хозяина невероятным могуществом. Непреодолимый соблазн. Ведь жажда использовать его снова и снова, чтобы получать все больше знаний, может стать неутолимой. От одной мысли об этом становилось жутко. Но почему алхимик отдал меч Джошу? Ответ пришел незамедлительно: Фламель ничего не знает! Меч – обыкновенная каменная глыба, пока его не вонзить во что-то, и тогда он оживает. Теперь понятно, почему Сен-Жермен, Жанна и Скетти отказывались к нему прикасаться.

Джош бежал к реке и думал, что будет, если ему удастся убить Нидхёгга мечом Кларент. Что он почувствует, что переживет?

И что узнает?

Нидхёгг проломился через череду деревьев и двинулся к речному причалу у Елисейских Полей. Он остановился на парковке у берега прямо перед Ди и Макиавелли и упал на все четыре лапы, мотая головой из стороны в сторону. Чудовище стояло так близко, что они видели обмякшее тело Скетти в его когтях и дизиру, восседающую на шее. Нидхёгг взмахнул хвостом, сметая припаркованные машины и длинный туристический автобус. С громким треском лопнула чья-то шина.

– Думаю, нам лучше выйти из машины, – предложил Ди и потянулся к двери, не отрывая глаз от мотающегося хвоста, ударившего по крыше очередной машины.

Макиавелли вцепился в плечо волшебника.

– Даже не думай. Любое движение привлечет его внимание.

– Но хвост…

– Ему больно, поэтому он размахивает хвостом. Кажется, он уже не такой прыткий…

Ди чуть повернул голову. Макиавелли был прав: с хвостом Нидхёгга что-то творилось. Примерно на треть он почернел и как будто окаменел. Прямо на глазах у Ди странная чернота расползалась по грубой коже чудовища, медленно покрывая его плотной коркой. Доктор Джон Ди вдруг понял, что происходит.

– Мальчишка вонзил в него Кларент, – сообщил он, не поворачивая головы. – Вот в чем дело.

– Ты, кажется, говорил, что Кларент – огненный меч, а не каменный.

– Огонь принимает разные формы, – ответил Ди. – Кто знает, как среагировала энергия клинка на существо, подобное Нидхёггу?

Он пристально вглядывался в хвост, наблюдая, как кожа покрывается черной коркой. И вдруг заметил проблески огня.

– Там застывает лава! – От удивления он произнес эти слова шепотом. – Это лава застывает. Огонь горит у него под кожей!

– Неудивительно, что ему больно – пробормотал Макиавелли.

– Тебе как будто даже жаль его.

– Во мне еще осталось немного человечности, доктор. Я всегда помню о своих корнях. – Он заговорил жестким и презрительным тоном. – Ты так старался угодить своему господину, что забыл, каково быть просто человеком. А мы, люди, – он сделал ударение на последнем слове, – способны чувствовать боль другого существа. Именно это всегда поднимало людей над старейшинами, делало их великими.

– А однажды подобный недостаток уничтожит человечество, – возразил Ди. – Позволь напомнить, что это существо не человек. Оно растопчет тебя и даже не заметит. Короче, не время спорить. Мы почти победили. Мальчишка решит наши проблемы за нас. Нидхёгг медленно превращается в камень. – Он радостно засмеялся. – Если чудище упадет в реку, то вес хвоста утянет его на дно, а вместе с ним и Скату.

Ди хитро посмотрел на Макиавелли.

– Полагаю, твое человеческое сострадание не распространяется на Тень?

Макиавелли поморщился.

– Если Ската упокоится на дне Сены в когтях чудовища, я буду невыразимо счастлив.

Два бессмертных сидели неподвижно в машине, наблюдая, как чудовище с трудом движется вперед, волоча за собой окаменевший хвост. От воды его отделял лишь застекленный речной трамвай, который возил туристов по реке.

Ди кивнул в сторону лодки.

– Как только он взберется на речной трамвай – потонет, а Нидхёгг и Ската навечно канут в Сену.

– А как же дизира?

– Она умеет плавать.

Макиавелли криво улыбнулся.

– Значит, теперь нужно только дождаться…

– …когда он дойдет до речного трамвая, – закончил Ди.

И в этот момент на набережную выскочил Джош и ринулся через парковку.

Когда Джош подскочил к чудовищу, меч у него в руке загорелся, испуская длинные полосы рыжего пламени. Аура замерцала таким же золотым светом, наполняя воздух запахом апельсинов.

Внезапно дизира соскользнула со спины чудовища, и всего за миг до соприкосновения с землей на ней вновь появилась белая кольчуга. Она повернулась к Джошу. Ее лицо застыло в беспощадной гримасе.

– Ты начинаешь мне надоедать, мальчишка! – крикнула она на очень плохом английском и, подняв двумя руками широкий меч, устремилась к Джошу. – Но сейчас мы решим эту проблему.

Глава 39

Огромная пелена тумана плыла над гаванью Сан-Франциско.

Перенель Фламель скрестила руки на груди, наблюдая, как ночное небо заполняется птицами. Большая кочевая стая поднялась над городом, сгрудилась в одно живое облако, а потом, словно поток пролитых чернил, три отдельные стаи птиц двинулись через гавань по направлению к острову. И где-то в сердце огромной стаи – богиня ворон. В Алькатрас летит Морриган.

Перенель стояла посреди выжженных руин сторожки, где ей удалось скрыться от наплыва пауков. Хотя домик сгорел больше тридцати лет назад, она до сих пор ощущала запахи-призраки обуглившегося дерева, потрескавшейся штукатурки и расплавленных труб.

Колдунья знала, что если она немного снизит защиту и сосредоточится, то услышит голоса сторожей и их семей, которые прожили в сторожке много лет.

Прикрыв глаза от солнца и сощурившись, Перенель пристально взглянула на приближающихся птиц, пытаясь рассчитать, сколько времени у нее в запасе. Стая казалась бесконечной, сгущавшийся туман не давал угадать ее размер или оставшееся расстояние. Но Перенель догадалась, что осталось всего десять-пятнадцать минут до того, как они спустятся на остров. Она соединила мизинец и большой палец, и между ними вспыхнула белая искорка. Перенель кивнула. Силы возвращаются к ней, но не так быстро, как хотелось бы. Теперь, когда рядом нет сфинкса, энергия вернется, но ночью аура заряжается медленнее. И еще Перенель знала, что ей все равно не хватит сил, чтобы побороть Морриган. Но это не значит, что она беззащитна. За долгую жизнь она научилась многим трюкам.

Легкий ветерок взъерошил длинные волосы колдуньи, и через секунду перед ней возник призрак Хуана Мануэля де Айялы. Призрак повис в воздухе, принимая очертания из песчинок и капелек воды в собравшемся тумане. Как и многие призраки, он носил ту одежду, которая полюбилась ему при жизни: белую свободную рубаху, заправленную в штаны до колен. Его ноги заканчивались где-то чуть ниже колен, и, как у многих духов, у него не было ступней. При жизни люди редко смотрят на свои ноги.

– Когда-то он был одним из прекраснейших мест на земле, – сказал призрак, окинув влажными глазами Сан-Франциско.

– Он и до сих пор таков, – ответила Перенель и обвела глазами гавань, озаренную крошечными огнями города. – Последние десять лет мы с Николя считаем это место своим домом.

– Да я не про город! – пренебрежительно воскликнул Айяла.

Перенель покосилась на призрака.

– Тогда о чем ты? – спросила она. – Если об острове, то здесь и сейчас красиво.

– Когда-то я стоял здесь, рядом с этим самым местом, и смотрел, как на берегу горели тысячи костров. У каждого костра сидела семья. А потом я познакомился со всеми. – Продолговатое лицо испанца скривилось от горького сожаления. – Они рассказали мне об этой земле, об этом месте, о своих богах и духах. Именно эти люди привили мне любовь к острову. Теперь я вижу только огни. Не вижу звезд, не вижу людей, сгрудившихся у костров. Где же то место, которое я так любил?

Перенель кивнула в сторону далеких огней.

– Оно до сих пор здесь. Только разрослось.

– Оно изменилось до неузнаваемости, – возразил Айяла, – и совсем не к лучшему.

– Я тоже видела, как менялся мир, Хуан, – тихо проговорила Перенель. – Но мне нравится верить, что перемены всегда к лучшему. Я старше тебя. Я родилась в то время, когда зубная боль могла прикончить, когда жизнь была короткой и жестокой, а умирать приходилось с болью. Когда ты открывал этот остров, продолжительность жизни здорового человека была не больше тридцати пяти лет. Теперь люди живут в два раза дольше. От зубной боли больше никто не умирает… как правило, – добавила она со смехом, потому что затащить Николя к стоматологу можно было только на аркане. – Человечество настолько продвинулось вперед за последние века, что случаются чудеса.

Де Айяла подплыл ближе и завис перед ней.

– И в этом желании творить чудеса люди не обращали внимания на те чудеса, которые происходили вокруг них, игнорировали загадки природы и ее красоту. Герои мифов и легенд бродят среди них, никем не замечаемые. Так было не всегда.

– Верно, – печально согласилась Перенель и перевела взгляд на бухту.

Город быстро исчезал в тумане, огни приобретали магические, нереальные очертания. Теперь оказалось нетрудно представить, какими они были в прошлом. И каким может стать мир, если темные старейшины вновь завоюют землю. В прошлом человечество верило в существование других рас и созданий – вампиров, оборотней, великанов. Иногда существа, могущественные как боги, жили среди гор или в чащах непроходимых лесов. В земле обитали вурдалаки, по лесам бродили настоящие волки, а под мостами жили твари пострашнее троллей. Когда путешественники возвращались из далеких стран, они рассказывали истории о чудовищах и чудесах, и никто не сомневался в их словах. А теперь даже неоспоримые доказательства сверхъестественного – фотографии, видеозаписи или свидетельства очевидцев – подвергаются сомнениям, и люди принимают все за подделку.

– И сейчас одно из ужасающих чудес движется к моему острову, – печально произнес Хуан. – Я чувствую его приближение. Кто это?

– Морриган, богиня ворон.

Хуан повернулся к Перенель.

– Я слышал о ней. В моей команде были ирландцы и шотландцы, и они боялись ее. Она идет за тобой?

– Да, – мрачно улыбнулась колдунья.

– Что она с тобой сделает?

Перенель наклонила голову и задумалась.

– Сначала они пытались заточить меня в темницу. Им не удалось. Наверное, хозяин Ди приказал пустить в ход более надежное оружие. – Она издала сдавленный смешок. – Я и не в такое ввязывалась… – Ее голос дрогнул, и она несколько раз судорожно сглотнула. – Но со мной рядом всегда был Николя. Вместе мы непобедимы. Если бы сейчас он находился здесь…

Она глубоко вздохнула, успокаивая дыхание, и подняла руки перед лицом. Из ее пальцев засочились нити белоснежной ауры.

– Но я ведь бессмертная Перенель Фламель, и я не сдамся без боя.

– Чем я могу тебе помочь? – спросил де Айяла.

– Ты уже и так много сделал. Благодаря тебе я сбежала от сфинкса.

– Это мой остров. И теперь ты под моей защитой. – Он грустно улыбнулся. – Но я сомневаюсь, что птиц можно отпугнуть хлопаньем дверей. Не так уж много я могу сделать.

Перенель осторожно перешла из одной части разрушенного дома в другую. Встав у высокого окна, она посмотрела на тюрьму. С наступлением ночи та стала выглядеть не более чем смутным силуэтом на фоне пурпурного неба. Перенель стала обдумывать ситуацию. Она одна на этом острове, кишащем пауками, и где-то под землей бродит сфинкс, а в камерах сидят чудовища из самых страшных мифов. Силы ее на исходе, и к острову приближается Морриган. Она сказала де Айяле, что и не в такое ввязывалась, но сейчас почему-то ей не удавалось вспомнить ничего хуже этой переделки.

Призрак возник рядом с Перенель, искажая своими очертаниями вид здания.

– Чем я могу помочь?

– Насколько хорошо ты знаешь этот остров? – спросила она.

– Ха! Я знаю каждый сантиметр. Знаю потайные уголки, незавершенные туннели, которые рыли заключенные, скрытые коридоры, замурованные комнаты, старые пещеры индейцев, выдолбленные в скалах. Я могу спрятать тебя так, что никто никогда не найдет.

– Морриган изобретательна. К тому же там пауки. Они найдут меня.

Призрак снова выплыл перед ней. В темноте были видны только его темно-карие глаза.

– Да ведь пауки не подчиняются Ди.

Перенель удивленно отпрянула.

– В самом деле?

– Они появились всего лишь две недели назад. Я стал замечать паутину на дверях и лестницах. Каждое утро пауков становилось больше. Их принесло ветром на их собственных нитях. Здесь были похожие на людей хранители острова, но не люди. Ужасные существа с пустыми лицами.

– Гомункулусы, – с содроганием произнесла Перенель. – Ди выращивает их в чанах с жиром. Что с ними стало?

– Им было приказано убрать паутину, очистить двери. Один споткнулся и упал в паутину, – сказал Айяла, блеснув зубами в темноте. – От него остался только клочок одежды. Даже кости не уцелели!

– У гомункулусов нет костей, – рассеянно произнесла Перенель. – Так что же притягивает сюда пауков?

Де Айяла отвернулся и посмотрел на тюрьму.

– Я не уверен…

– Я думала, ты знаешь все об этом острове, – улыбнулась Перенель.

– Глубоко под тюрьмой волнами выдолблены в скалах несколько подземных пещер. Наверное, первые поселенцы использовали их как кладовые. И месяц назад маленький англичанин…

– Ди?

– Да, Ди. Ночью, под покровом темноты, он привез что-то на остров. Спрятал в пещерах, а потом покрыл всю землю магическими символами и оберегами. Даже я не могу проникнуть через защитный слой. Но уверен, что пауков привлекает именно то, что спрятано в этих пещерах.

– Ты можешь отвести меня туда? – попросила Перенель.

Она уже слышала крики птиц и хлопанье крыльев.

– Нет, – ответил де Айяла. – Коридор кишит пауками, и кто знает, какие еще ловушки расставил Ди.

Перенель машинально потянулась к моряку, но ее рука прошла насквозь, оставив в воздухе капельки воды.

– Если Ди что-то спрятал в подземельях Алькатраса и защитил это такой магией, что даже бестелесный дух не может пробить защиту, нужно во что бы то ни стало найти это. – Она улыбнулась. – Ты когда-нибудь слышал поговорку «Враг моего врага – мой друг»?

– Нет, но я слышал поговорку «Дураков несет туда, куда ангелы не лезут».

– Тогда пойдем, пока не прилетела Морриган. Веди меня обратно в Алькатрас.