Текст книги "Страшила"

Автор книги: Майкл Коннелли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 29 страниц)

Глава семнадцатая
«Ферма»

Три агента из группы ЭВИЭС, согнав с места хозяев, расположились за тремя рабочими станциями в операционном зале. Карверу оставалось только ходить по комнате, время от времени бросая взгляд через плечи экспертов на метаморфозы, происходившие на дисплеях. Его нисколько не волновала эта проверка. Эксперты смогут узнать только то, что им позволено узнать. Но он должен вести себя так, как если бы их присутствие и деятельность вызывали у него беспокойство.

– Расслабьтесь, мистер Карвер, – сказал агент Торрес. – Работа нам предстоит большая, ночь длинная, а ваше бесконечное хождение из стороны в сторону лишь сделает ее еще длинней – и для вас, и для нас.

– Извините, – сказал Карвер. – Просто я никак не могу взять в толк, что все это значит.

– Мы понимаем вашу озабоченность, – сказал Торрес. – Почему бы вам…

Слова агента прервал звук песни «Оседлавшие шторм», донесшийся из кармана лабораторного халата Карвера.

– Прошу прощения, – сказал Карвер.

Он вынул из кармана сотовый и нажал на кнопку включения.

– Это я, – произнес Фредди Стоун.

– Приветик, – с улыбкой сказал Карвер, пытаясь убедить агентов в невинном характере звонка.

– Они уже поняли, что к чему?

– Пока нет. Я по-прежнему на работе и пробуду здесь еще довольно долго.

– Ну так как – мне приводить в действие наш план?

– На этот раз тебе придется играть без меня.

– Это что – проверка? Я должен доказать тебе, чего стою? – В голосе Фредди проступили нотки негодования.

– После того, что случилось на прошлой неделе, я предпочитаю на время устраниться.

В трубке установилось молчание. Потом Стоун, сменив тему, спросил:

– Агенты уже в курсе, кто я такой?

– Я этого не знаю, но в данный момент ничего не в состоянии изменить. Работа есть работа. Она у меня всегда на первом месте. Но думаю, на следующей неделе я все-таки выкрою немного времени и ты сможешь выиграть у меня очередной куш.

Карвер пытался вести беседу таким образом, чтобы со стороны казалось, будто он разговаривает со своим партнером по покеру.

– Значит, встретимся позже на нашем месте? – спросил Стоун.

– Да, у меня дома. Не забудь прихватить чипсы и пиво. Ну, до скорого. Мне пора идти.

Он отключил телефон и опустил в карман халата. Снедавшее Стоуна нетерпение, его ершистость и пробивавшиеся в голосе нотки негодования тревожили Карвера. Всего несколько дней назад он молил его сохранить ему жизнь, но теперь, похоже, забыл об этом и не испытывал большого желания действовать по его указке. Карвер задался вопросом, уж не сглупил ли тогда в пустыне, когда у него имелась отличная возможность закопать Стоуна вместе с Макгиннисом и собакой. Закопал бы – и делу конец. Не о чем было бы волноваться.

Тем не менее он все еще в состоянии это провернуть. Не сейчас, конечно, но несколько позже. Это будет означать пресечение линии Стоуна и множества других ниточек. «Вестерн дата» вряд ли выдержит намечающийся скандал. Так что фирма закроется, а он, Карвер, двинется дальше. В одиночестве, как это уже бывало прежде. Он примет к сведению преподанные ему судьбой уроки и начнет жизнь с чистого листа в каком-нибудь другом месте. Он ведь хамелеон и сможет сделать это.

«Я хамелеон. Смотри, как я меняюсь…»

Торрес отвернулся от экрана и бросил взгляд на Карвера. Карвер вздрогнул, но быстро взял себя в руки. Черт! Неужели он опять принялся бубнить себе под нос эту мелодию?

– В покер собирались поиграть? – осведомился Торрес.

– Собирался… Извините за неуместный разговор.

– Извините, что из-за нас вам придется пропустить игру.

– Все нормально. Как говорится, деньги целее будут. С вашей помощью.

– Бюро всегда готово прийти на помощь.

Торрес ухмыльнулся. Находившаяся в комнате агент-женщина по фамилии Маури тоже расплылась в улыбке.

Карвер собирался улыбнуться им в ответ, но подумал, что улыбка получится насквозь фальшивая, и удержался от этого. У него и впрямь не было сейчас причин для веселья.

Глава восемнадцатая
Призыв к действию

Я оставался в комнате отеля весь вечер, почти закончил писать репортаж, который должен был представить на следующий день, а в промежутках между вспышками творческой активности регулярно звонил Рейчел. Репортаж писался довольно легко. Для начала я позвонил Прендергасту и обговорил с ним план статьи, после чего отправил ему план в письменном виде по электронной почте и сел за стол сочинять свою историю. Хотя времени до выхода «моего» номера газеты оставалось еще много, все основные компоненты статьи уже имелись у меня под рукой. Начиная со следующего утра, мне предстояло лишь уточнять время от времени некоторые детали и узнавать последние известия о развитии событий, чтобы включить их в готовый текст.

Это, конечно, при том условии, что мне будут сообщать новейшую информацию. Овладевшая мной слабая паранойя к концу вечера распустилась пышным цветом, когда я перестал получать ответы на свои ежечасные звонки Рейчел, а мои электронные сообщения, казалось, падали в какую-то бездонную яму. Мои планы на вечер – а также на будущее – напоролись на скалы сомнений.

Наконец, когда стрелки часов приблизились к одиннадцати вечера, зазвонил мой сотовый. На дисплее проступили слова: «Меза-верде-инн». Это была Рейчел.

– Как там Лос-Анджелес? – спросила она.

– С Лос-Анджелесом все в порядке, – сказал я. – А что происходит у вас? Последние несколько часов я все время пытаюсь с тобой связаться, но безуспешно. Ты получила мои электронные сообщения?

– Извини. Мой мобильный сдох. Уж слишком долго я сегодня по нему разговаривала. Я вернулась в отель и только что зарегистрировалась. Спасибо, что не забыл оставить мой багаж у портье.

Объяснение относительно «сдохшего» мобильника показалось мне относительно правдоподобным. Я начал расслабляться.

– Не стоит благодарности, – сказал я. – В какую комнату тебя поместили?

– Семь семнадцать. Ну а как дела у тебя? Ты так и не вернулся к себе домой?

– Не вернулся, и продолжаю жить в отеле.

– Правда? Я только что звонила в «Киото» и попросила соединить с твоим номером, но трубку никто не взял.

– Неужели? Возможно, я в этот момент вышел в холл, чтобы принести льда. – Я посмотрел на стоявшую передо мной бутылку каберне, которую заказал у гостиничной службы сервиса. – Стало быть, – произнес я, желая сменить тему, – ты останешься там на ночь?

– Очень на это рассчитываю. И уже позвонила в службу гостиничного сервиса, чтобы мне принесли поесть. Полагаю, наши вызовут меня снова только в том случае, если в «Вестерн дата» обнаружится что-нибудь неординарное.

– Ты хочешь сказать, что ваши люди все еще находятся там?

– Да, группа ЭВИЭС по-прежнему оккупирует «Вестерн дата». Их люди пьют «Ред булл» как воду и, по-видимому, собираются провести там всю ночь. Из местного персонала с ними Карвер. Но я просто не в силах присоединиться к ним, поскольку чертовски устала и проголодалась.

– Думаешь, Карвер позволит им работать там всю ночь?

– Похоже, этот Страшила – самая настоящая сова. Если верить расписанию, у него на неделе несколько ночных смен. Говорит, что ночью ему лучше работается, поскольку никто не мешает.

– А что ты заказала себе на ужин?

– Добрую старую американскую пищу. Чизбургер и жареную картошку.

Я улыбнулся.

– Заказал себе то же самое, только без сыра. А ты потребовала к ужину пиратский ром или вино?

– Нет. Теперь, когда я нахожусь на задании Бюро, употреблять алкоголь мне не полагается. Но это не значит, что я откажусь от стаканчика, если представится подходящий случай.

Я улыбнулся, но решил больше эту тему не муссировать и перейти к делу.

– Что нового вы узнали за последнее время о Макгиннисе и Стоуне?

Она ответила мне, но не без колебаний.

– Джек, я устала. Очень рано поднялась, весь день была на ногах, а последние четыре часа провела в «бункере». Признаться, я надеялась, что мне будет позволено поесть, принять душ и лечь в постель, а все деловые разговоры отложить до завтра.

– Я тоже устал, Рейчел. Но тем не менее должен работать. Надеюсь, ты не забыла, что спровадила меня с места происшествия, пообещав информировать о развитии событий чуть ли не каждый час? Между тем я не получал от тебя известий с того момента, как уехал от дома Фредди. И вот теперь ты говоришь мне, что слишком устала, чтобы вести деловые разговоры. Не стыдно?

В трубке на короткое время установилось молчание. Потом она заговорила снова:

– Ладно, ладно. Ты, как всегда, прав. Что же касается новостей, то среди них есть и хорошие, и плохие. Хорошая новость заключается в том, что мы знаем, кто такой Фредди Стоун. На самом деле он никакой не Фредди Стоун. Надеюсь, идентификация личности поможет нам выследить и взять его.

– Значит, Фредди Стоун – вымышленное имя, своего рода псевдоним? Как же он в таком случае проник в «Вестерн дата», где все сотрудники просто помешаны на безопасности? Они что – даже не проверили у него отпечатки пальцев?

– Записи компании показывают, что его принимал на работу лично Деклан Макгиннис. Так что проверки такого рода он вполне мог избежать.

Я кивнул. Действительно, раз Макгиннис был соучастником убийств, то ему не составило бы труда протащить своего партнера в фирму.

– Итак, кто он такой?

Я открыл лежавшую на постели дорожную сумку и вынул из нее журналистский блокнот и ручку.

– Его настоящее имя Марк Курье. Возраст тот же – двадцать шесть лет. Дважды арестовывался в Иллинойсе за мошенничество. На него даже было заведено уголовное дело, но три года назад он удрал до суда. Помимо различных мошеннических проделок занимался также хакерством: за ним числятся атаки на сайты и различные базы данных. Короче говоря, он плохой парень, но при всем при том, как ни странно, работал в святая святых «Вестерн дата» – в «бункере».

– Когда он поступил на работу в «Вестерн дата»?

– Тоже три года назад. Такое впечатление, что он, смотавшись из Чикаго, сразу же осел в Мезе под чужим именем.

– Выходит, Макгиннис уже тогда знал его?

– Мы думаем, он его рекрутировал. Удивительное дело, до чего легко подчас некоторые люди с одинаковыми взглядами на убийство находят друг друга. Со стороны посмотреть, у них практически никаких шансов. Но тут им на помощь приходит Интернет. Это огромная сеть, где встречается и дурное, и хорошее. При наличии сайтов, посвященных всевозможным извращениям и парафилии, люди с аналогичными интересами знакомятся друг с другом чуть ли не каждую минуту. И это будет развиваться и впредь, Джек. Субъекты с заскоками, извращенным типом мышления, встречаясь в Интернете со своими, так сказать, коллегами, пытаются затем в некоторых случаях реализовать свои фантазии в реальном мире. Причем объединенными усилиями. Иногда такие знакомства – своего рода сигнал к активным действиям.

– А это имя – Фредди Стоун – принадлежит какому-нибудь реальному лицу?

– Нам пока не удалось это установить. Похоже, оно сфабриковано.

– А в Чикаго за ним не замечалась тяга к насилию и нападениям на сексуальной почве?

– Когда три года назад его арестовали в Чикаго, у него в компьютере обнаружилось целое море порнографии. Как мне сказали, среди прочих порноматериалов там оказалось несколько бангкокских фильмов с пытками, но тогда ему обвинений на этот счет не предъявили. Трудно обеспечить судебную перспективу такого дела, поскольку в заставках подобных фильмов обычно пишут, что пытки ни в коем случае не подлинные, а в съемках участвуют совершеннолетние профессиональные актеры, хотя в ряде случаев это и не соответствует действительности.

– А как насчет ножных скрепов и прочих вещей в таком роде?

– Об этом в записях полиции ничего нет, но мы и дальше будем копать в данном направлении. Если связующим звеном между Курье и Макгиннисом является абасиофилия, мы это звено найдем.

– А как вы установили идентичность Курье?

– По отпечатку на биометрическом датчике на двери зала серверов.

Я занес все это в черновой вариант статьи и снова просмотрел свои записи, раздумывая, какой еще вопрос задать.

– Я смогу получить фотографию Курье?

– Проверь свою электронную почту. Я отправила тебе его снимок, прежде чем уехать из «Вестерн дата». Интересно, найдешь ли ты в нем хоть какое-нибудь сходство с тем парнем с бакенбардами.

Я подтащил к себе лежавший на постели лэптоп и заглянул в раздел электронной почты. Послание Рейчел оказалось одним из первых. Я открыл его и некоторое время созерцал снимок, сделанный при аресте три года назад. У Марка Курье были длинные темные волосы, небольшая «козлиная» бородка и усы. На первый взгляд как слегка экстравагантный социальный тип он отлично вписывался в группу молодых сотрудников «Вестерн дата» и «бункера» вроде Курта и Миццу.

– Ну так как: он похож на того парня из Элая? – спросила Рейчел.

Я некоторое время молча рассматривал фотографию.

– Джек?

– Не знаю. Вроде чем-то похож. Жаль, что я не видел тогда его глаз.

Посмотрев еще раз на фотографию, я вернулся к обсуждению темы.

– Ты сказала, что у тебя хорошие и плохие новости. В чем заключаются плохие?

– Прежде чем удрать, Курье вживил зловредный вирус в свой компьютер в «Вестерн дата», а также в компьютерные архивы. И этот вирус сожрал почти все к тому времени, когда мы прибыли в фирму. Пропали архивы записей с камер, а также множество материалов компании.

– И что это значит?

– Это значит, что нам не удастся проследить его действия с той быстротой и легкостью, на которые мы рассчитывали, влезая в компьютеры «Вестерн дата». То есть его передвижения, встречи, переписку с Макгиннисом и тому подобные вещи. Все это нам бы сейчас очень пригодилось.

– Как получилось, что подобные вредительские действия остались не замеченными со стороны главы безопасности фирмы Карвера и других сотрудников безопасности?

– Вредить проще всего, если ты оперируешь внутри предприятия. Курье же работал в его святая святых, был талантливым электронщиком и знал особенности системы защиты. В этой связи он создал такой вирус, который обладал способностью обходить все барьеры и ловушки.

– А как насчет компьютера Макгинниса?

– Мне сказали, что тут нам повезло больше. Но поскольку эксперты начали работать с ним поздно вечером, я узнаю об их достижениях только завтра, когда вернусь в «Вестерн дата». Мы направили экспертную команду и к нему домой. У Макгинниса не было семьи, и он жил один. Я слышала, что у него нашли кое-что любопытное. Обыск там все еще продолжается.

– Что любопытного у него нашли?

– Боюсь, тебе это не понравится, Джек, но у него на книжной полке стояла твоя книга о Поэте. Помнишь, я говорила тебе, что мы обязательно найдем ее?

Я с минуту хранил молчание. Мне в лицо бросилась кровь, и я ощутил, как меня словно обдало жаром при мысли о том, что я, возможно, написал книгу, послужившую своего рода пособием для другого убийцы. Конечно, ее ни в коем случае нельзя назвать руководством к действию, но в ней уделялось значительное внимание практике профилирования преступника и различным методам, используемым ФБР при расследовании серийных убийств.

Я решил сменить тему.

– Что еще там нашли?

– Сама я этого не видела, но мне сообщили, что в доме обнаружились женские ортопедические поддерживающие конструкции, фиксирующие ногу от щиколотки до бедра. Кроме того, найдены порнографические материалы, связанные с такого рода предметами.

– Еще один больной на голову сукин сын!

Я сделал несколько записей относительно упомянутых находок, после чего снова бегло просмотрел черновик своей статьи, пытаясь понять, не упустил ли что-нибудь важное. Надо признать, что новая информация, полученная от Рейчел, здорово оживила написанный мной текст, и репортаж обещал быть сенсационным.

– Значит, «Вестерн дата» закрывается, причем окончательно, так?

– Похоже на то. Хотя веб-сайты на основе их хостинга формально продолжают функционировать, центр хранения информации мы закрыли, и никакие сведения ни из него, ни в него поступать не будут, по крайней мере пока наша команда экспертов не закончит работу с материалами предприятия.

– Некоторые клиенты вроде крупных адвокатских контор с ума сойдут, когда узнают, что их конфиденциальные файлы находятся под контролем у ФБР.

– Возможно. Но мы не собираемся вскрывать файлы, оставленные там на хранение. Пока, по крайней мере. В настоящее время мы просто поддерживаем как можем работу систем «Вестерн дата» во избежание дальнейших осложнений и предложили Карверу разослать клиентам сообщения относительно временного приостановления деятельности предприятия. Он также должен поставить их в известность, что как один из ответственных сотрудников фирмы следит за действиями представителей ФБР, дабы они не выходили за рамки законности. И так далее и тому подобное. Это все, что мы можем в данный момент сделать. Ну а если некоторые клиенты начнут все-таки выражать негодование по поводу действий Бюро, то Бог с ними – пусть выражают.

– Меня Карвер еще очень интересует. Вы его проверили?

– Разумеется. И по нашим данным, он чист как стекло. Если и доверять кому-нибудь внутри фирмы – так только ему. По крайней мере я так думаю.

Я внес в черновик своей статьи еще несколько фраз, включавших новые детали. Материала для завтрашнего репортажа у меня набралось с избытком. Даже если мне не удастся завтра утром получить от Рейчел последние новости относительно дальнейшего развития событий, то и тогда мой репортаж привлечет к себе повышенное внимание широкой публики, ибо она вместо одного серийного убийцы получит сразу двух.

– Джек, ты еще там?

– Ясное дело. Просто записывал кое-что. Что-нибудь еще?

– Вроде все.

– Надеюсь, ты была осторожна?

– Конечно. Ведь значок и пушку мне вернут только завтра. Зато завтра утром я буду во всеоружии.

– Рад, что у тебя все так хорошо устраивается.

– Я тоже. Но не могли бы мы немного поговорить не о работе, а о нас с тобой?

Я почувствовал себя так, словно она метнула в меня копье. Рейчел по собственной инициативе предложила мне завершить деловую часть беседы, чтобы переключиться на обсуждение наших отношений. Учитывая то обстоятельство, что она так долго не отвечала на мои звонки и электронные послания, этот разговор обещал быть как минимум не слишком приятным. По крайней мере для меня.

– Разумеется, – сказал я. – Итак, что ты хочешь сказать по этому поводу?

Я поднялся с постели, готовясь выслушать приговор стоя. Потом прошел к столу, взял стоявшую на нем бутылку вина и уже начал было откупоривать ее, когда Рейчел заговорила снова.

– Мне бы не хотелось, чтобы наши отношения строились исключительно на деловой основе.

Ваш покорный слуга после этих слов почувствовал себя немного лучше и, поставив бутылку на стол, начал раскачивать воображаемое копье в груди в надежде вырвать его из раны.

– Мне тоже.

– Между прочим, я даже стала подумывать… Тебе, наверное, это покажется безумием, но…

– Так о чем ты стала подумывать?

– Ну, когда мне сегодня предложили вернуться на работу, я испытала такое чувство… даже не знаю, как сказать… Ликование, что ли. Кроме того, я почувствовала себя в определенном смысле отомщенной. Но когда вернулась в отель и обдумала все это заново, мне вдруг вспомнились твои слова, которые ты произнес, когда мы в номере вели шутливый, ни к чему не обязывающий разговор…

Поскольку я не мог вспомнить ничего значительного из своей вчерашней болтовни, мне оставалось лишь подыграть ей.

– И что же?

Прежде чем ответить, она смущенно хохотнула.

– Я подумала, что будет даже забавно, если мы попробуем это.

Я чуть мозги не вывихнул наизнанку, пытаясь вспомнить, что я ей тогда сказал. Возможно, мои слова имели отношение к пресловутой теории «единственной пули». Но какие именно?

– Ты действительно так подумала?

– Я ничего не понимаю в бизнесе и не знаю, как мы будем заманивать к себе клиентов, но, если честно, была бы очень не прочь работать с тобой на паях в собственной фирме, занимающейся конфиденциальными расследованиями. Мне почему-то кажется, что это будет здорово. И очень интересно. Мы с тобой уже немножко поработали вместе, и мне понравилось.

Тут я наконец понял, о чем она толкует: о фирме «Уоллинг и Макэвой. Расследования конфиденциальных дел», – и улыбнулся. Вырвав наконец из груди воображаемое копье опасений и сомнений и, образно говоря, воткнув его в землю, я окончательно расслабился.

– Конечно, это было бы здорово, Рейчел! – воскликнул я, стараясь замаскировать напускной бравадой испытанное чувство облегчения. – Но меня, однако, гложут сомнения. Если помнишь, тебя весьма опечалила перспектива существования без значка и пушки.

– Знаю. Возможно, я просто пытаюсь играть сама с собой в романтические игры. Очень может быть, наша деятельность в конечном счете сведется к бракоразводным делам, омертвляющим чувства и душу.

– Возможно.

– Короче, тут есть о чем подумать.

– Послушай, мне терять нечего, и я не стану тебе возражать, если ты вдруг захочешь подписаться на такое дело. Но мне не хочется, чтобы ты совершила ошибку. Особенно теперь, когда твои дела в Бюро окончательно утряслись. Ведь эти парни обещали вернуть тебя на прежнее место работы, не так ли?

– Возможно, все не настолько радужно, как тебе представляется. Они могут и солгать. Они часто мне лгали.

Я услышал в трубке стук в дверь и приглушенный голос некоего субъекта, возгласивший:

– Служба гостиничного сервиса.

– А вот и ужин прибыл, – сказала Рейчел. – Мне надо идти.

– О'кей, Рейчел. Скоро увидимся, не так ли?

– Обязательно, Джек. Спокойной ночи.

Я нажал на кнопку отключения телефона и ухмыльнулся. Спокойной ночи я ей обещать не мог.

Почистив зубы и обозрев себя в зеркале, я забрал со стола бутылку каберне и сунул в карман складной штопор, принесенный вместе с вином сотрудником гостиничного сервиса. Потом, проверив, при мне ли электронная карточка-ключ, вышел из комнаты.

Лестница помещалась рядом с моим номером, а номер Рейчел находился этажом выше и несколькими дверями дальше по коридору. Я решил не терять зря времени и, толкнув дверь лестничного колодца, начал торопливо подниматься по бетонной лестнице, преодолевая по две ступени за раз. Лестница была крутая, а лестничный колодец казался бездонным, поэтому, когда я бросал взгляд через перила вниз, у меня начиналось легкое головокружение. Добравшись до площадки между этажами, я задался вопросом, какими словами Рейчел встретит мое появление, когда откроет дверь в ответ на мой стук, и снова расплылся в улыбке. Так, продолжая улыбаться, я поднялся на лестничную площадку седьмого этажа, где находился номер Рейчел, и сразу же перестал улыбаться. У двери, ведшей в холл седьмого этажа, лежал человек, одетый в черные брюки и белую рубашку с галстуком-бабочкой.

В следующее мгновение я осознал, что это официант из гостиничной службы сервиса. Более того, я узнал его, ибо это был тот самый парень, который пару часов назад принес мне в номер бутылку вина и складной штопор, находившиеся сейчас при мне. Подойдя поближе, я увидел на бетонном полу лестничной площадки кровь, вытекавшую из-под лежавшего навзничь тела. Я присел перед официантом на корточки, поставив на пол бутылку, которую нес с собой.

– Эй!

Я потрогал его за плечо в надежде, что он отзовется. Ответа, однако, не последовало, и я понял, что он мертв. Я заметил прикрепленную к поясу его брюк идентификационную табличку, лишь подтвердившую мою уверенность относительно того, что этот парень из гостиничного сервиса. На ней значилось: «Эдвард Гувер, ресторанное обслуживание».

Тут мне пришла в голову мысль, едва не заставившая меня подпрыгнуть.

«Рейчел!»

Я вскочил на ноги, рывком распахнул дверь лестничной площадки и вбежал в холл. Одновременно я выхватил из кармана свой мобильный и набрал номер 911. Отель в плане напоминал букву и, и я находился вверху правого ответвления. С телефоном в руке я двинулся быстрым шагом по коридору, скользя глазами по висевшим на дверях табличкам с номерами: 722, 721, 720… Когда я добрался до номера Рейчел, мне бросилось в глаза, что дверь в ее комнату распахнута. Я без стука влетел в номер.

– Рейчел!

Комната была пуста. Однако тут и там виднелись хорошо заметные следы борьбы. Тарелки с сервировочного столика на колесиках, на каких развозят еду, были разбросаны по полу. На полу же валялись столовое серебро и растоптанные ногами остатки чизбургера и жареной картошки. Покрывала с постели исчезли, а в центре комнаты на полу лежала подушка со следами крови.

Неожиданно я осознал, что из телефона, который сжимал в руке, ко мне взывает чей-то едва слышный голос. Я выскочил в холл и поднес телефон к уху.

– Алло?

– Говорит служба «Девятьсот одиннадцать». Что у вас случилось?

Охваченный паникой, я побежал по коридору, выкрикивая в микрофон отрывистые фразы:

– Мне нужна помощь! Гостиница «Меза-верде-инн», седьмой этаж. Немедленно!

Свернув за угол, я оказался в центральном холле седьмого этажа, а в дальнем его конце промелькнул силуэт человека с очень светлыми, словно выбеленными солнцем волосами, одетого в красный пиджак официанта гостиничного ресторана. Он толкал перед собой большой контейнер на колесах, предназначавшийся для транспортировки грязного белья, стремясь пропихнуть его в двустворчатые двери служебного помещения, находившегося в противоположном конце от того места, где располагались лифты для гостей и постояльцев. Хотя я видел эту картину всего мгновение, она показалась мне неестественной.

– Эй!

Я помчался к этим дверям со всех ног, за секунду пересек холл, но все-таки опоздал, и двустворчатые двери захлопнулись прямо у меня перед носом. Тогда я забежал в небольшой вестибюль для прислуги, откуда также можно было попасть к лифту для обслуживающего персонала, и увидел, что его двери закрываются. Я хотел втиснуть между створками руку, но мне не удалось, и лифт уехал. Я опять опоздал. Интересно, что над проемом двери служебного лифа не имелось никаких электронных указателей и я не знал, вверх он поехал или вниз.

Я снова выбежал в центральный холл седьмого этажа и устремился к лифтам для постояльцев. Лестницы находились в конце коридора и были от меня слишком далеко, чтобы я мог ими воспользоваться.

Я быстро нажал кнопку «вниз», полагая, что первым делом нужно добраться до выхода. Это казалось мне естественным выбором. Я вспомнил, с каким усилием официант вкатывал в двустворчатую дверь контейнер для белья, и понял, что в нем находился куда более тяжелый предмет, нежели простыни и скатерти. Там была Рейчел.

В холле располагалось четыре гостевых лифта, и тут мне наконец повезло. Как только я нажал кнопку, двери одного из них с мелодичным звоном раздвинулись. Я влетел в кабинку, заметил, что кнопка «холл» уже включена, и мне осталось только нажать на кнопку закрывания дверей, что я в самой поспешной манере и сделал. Двери закрывались, казалось, целую вечность.

– Не волнуйтесь так, приятель. Рано или поздно мы туда доберемся.

Я повернулся на голос и увидел человека, который уже находился в лифте и чье путешествие вниз я прервал, нажав кнопку на седьмом этаже. Он носил на лацкане пиджака голубую ленточку участника какого-то конгресса, и я уже собрался было поведать ему о возникшей в гостинице внештатной ситуации, как вдруг вспомнил о телефоне, который по-прежнему сжимал в ладони.

– Алло? Вы еще там?

На линии слышался треск и присутствовали какие-то помехи, но связь работала.

– Да, сэр. Я уже связалась с полицией. Не могли бы вы сообщить мне…

– Слушайте меня внимательно. Парень, одетый как гостиничный официант, пытается похитить федерального агента. Срочно позвоните в ФБР… Алло? Вы меня слышите?

Ответа не последовало. Связь прервалась. В этот момент лифт остановился, просев на рессорах, и я понял, что мы достигли холла. Участник конгресса, глядя на меня испуганными глазами, забился в угол, стараясь не оказаться у меня на пути. Я подошел к дверям вплотную и выскочил из них прежде, чем они успели раздвинуться хотя бы на треть.

Я некоторое время собирался с мыслями, пытаясь сориентироваться и понять, где останавливаются служебные лифты, затем двинулся влево, завернул за угол и через дверь «Только для обслуживающего персонала» проник в задний холл, куда доносились звуки кухни и запахи стряпни. На стенах холла висели металлические полки, заставленные коммерческого размера жестянками с растительным маслом и различными консервированными продуктами. В конце холла я увидел дверь служебного лифта, но нигде не заметил ни малейших признаков присутствия мужчины в красном пиджаке и контейнера для грязного белья.

Может, он меня опередил? Или поехал не вниз, а вверх?

– Эй, вам не полагается здесь находиться!

Я повернулся и увидел направлявшегося ко мне мужчину в поварском белом халате и грязноватом фартуке.

– Вы не видели парня, толкавшего перед собой контейнер для грязного белья? – быстро спросил я.

– Только не на кухне, приятель.

– А подвал здесь имеется?

Мужчина в фартуке, прежде чем ответить, вынул изо рта незажженную сигарету.

– Нет здесь никакого подвала.

Он взмахнул рукой с зажатой в ней сигаретой, и я догадался, что он собирается выйти из помещения, чтобы перекурить. Где-то поблизости находился служебный выход.

– Как побыстрее попасть отсюда на парковочную площадку?

Повар указал куда-то мимо меня.

– Вон там находится погрузочно-разгрузочный док… Эй, приятель, поберегись!

Я начал поворачиваться к лифту как раз в тот момент, когда меня таранил контейнер для грязного белья. Он ударил меня металлическим ребром в нижнюю часть бедра, заставив верхнюю часть тела перегнуться через его край. Я инстинктивно выставил вперед руки, чтобы смягчить падение, и под кучей простыней, полотенец и скатертей ощутил нечто хотя и сравнительно мягкое, но куда более массивное, чем остальное содержимое контейнера. В следующую секунду я понял, что под бельем скрывается Рейчел. Уцепившись за край контейнера, я вернулся в вертикальное положение и снова утвердился на ногах.

Потом я поднял голову и увидел закрывающиеся двери служебного лифта. В кабинке стоял и давил на кнопку закрывания дверей мужчина в красном пиджаке. Я всмотрелся в лицо этого человека и узнал его по снимку, полученному мной ранее по электронной почте. Хотя сейчас он был чисто выбрит и носил светлый парик, передо мной, без сомнения, находился Марк Курье собственной персоной. По счастью, над этой дверью лифта имелся указатель направления движения, и я, увидев зажегшуюся алую лампочку верхнего этажа, понял, что он едет наверх.

Вновь перегнувшись через край тележки, я предпринял попытку освободить из-под груды белья Рейчел. На ней была та же самая одежда, которую она носила в начале дня. Она лежала лицом вниз, а ее руки и ноги, стянутые в щиколотках и запястьях, были связаны вместе у нее за спиной. Изо рта и носа у нее капала кровь, а взгляд казался помутневшим и отстраненным.