Текст книги "Шёпот безумия (СИ)"

Автор книги: Мартин Уиллоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

     – Когда он что?

     – Художник начал медленно сходить с ума. По его словам, он постоянно видел загадочную фигуру, которая преследовала его.

     – Шёпот безумия, – поражённый услышанным, произнёс Джордж.

     – Вот именно! Так называлась его последняя картина. После неё он больше никогда не прикасался к холсту. По крайней мере, так утверждают искусствоведы.

     – Что с ним случилось? Он умер?

     – Нет, сначала проходил лечение в окружной психиатрической больнице, а сейчас живёт затворником. В последнее время о выдающемся гении Роберта Таненбаума редко вспоминают.

     – Вы подскажете, как его найти?

     – Вообще-то он не любит незваных гостей.

     – У меня к нему особое дело.

     – А твои родители в курсе твоего «особого» дела?

     – Конечно! Им нравится, что я интересуюсь искусством, и всячески меня поддерживают, – мысленно Джордж тут же попросил прощения у Иисуса за взятый на душу грех обмана.

     – Я ничего не могу сказать, но зато есть человек, которому кое-что известно.

     * * *

     После возвращения Джорджа бабушка задала пару дежурных вопросов о том, как продвигается работа над учебным проектом. Попутно она что-то обсуждала с соседкой по телефону, так что мальчику почти ничего не пришлось придумывать. Даже если бы он рассказал, где был на самом деле, то вряд ли бы бабушка стала его слушать.

     Он закрыл дверь в свою комнату и вытащил из кармана ксерокопию местной газеты, которую получил от работницы художественной галереи. Она показала ему большое интервью Роберта Таненбаума на второй полосе.

     – Но здесь же нет адреса, – внимательно прочитал печатный материал Джордж.

     – Обрати внимание на имя журналиста. Он наверняка знает, как связаться с мистером Таненбаумом.

     – А если нет?

     – Сожалею, но у меня нет другого способа тебе помочь. Если ты всерьёз хочешь найти художника, попробуй выйти на редакцию. Возможно, там подскажут, как действовать дальше.

     С одной, стороны, мальчик был обескуражен отсутствием картин, которые видел на минувших выходных, но, с другой, – он получил подтверждение того, что «Шёпот безумия» существует. Всё окончательно запуталось.

     * * *

     «Современный обозреватель», с которого была сделана копия, датировался июнем позапрошлого года. В большом интервью некий Джеймс Рут задавал вопросы, в основном связанные с творчеством художника и состоянием его здоровья.

     Дж. Рут: Роберт, могут ли многочисленные почитатели вашего таланта в обозримом будущем надеяться на появление новых картин?

     Р. Таненбаум: Понимаю, что мой ответ вас разочарует, но я никогда не любил обманывать людей. После курса реабилитации я больше не беру в руки палитру и кисть.

     Дж. Рут: Это рекомендация врачей?

     Р. Таненбаум: Скорее всего, внутренняя убеждённость. Мне пришлось заплатить слишком высокую цену за создание «Шёпота безумия».

     Дж. Рут: Понимаю, что затрагиваю щекотливую тему, и вы вправе не давать мне ответа, но, тем не менее, постарайтесь очень лаконично охарактеризовать «Шёпот безумия».

     Р. Таненбаум: Я считаю данную картину предупреждением. […].

     Дж. Рут: Кому принадлежит фигура на полотне?

     Р. Таненбаум: Кто-то считает, что я изобразил воплощение страха, а кто-то склоняется к мысли, что это сам дьявол. Как по мне, так силуэт принадлежит Стражу, защищающему нас от собственных монстров безумия.

     Дж. Рут: Интересная интерпретация. Вам казалось, что он преследует вас?

     Р. Таненбаум: Видите ли, тут есть два варианта. Если ключевым считать слово «КАЗАЛОСЬ», то моё лечение можно считать успешным, а если – «ПРЕСЛЕДУЕТ», то мне придётся вернуться в клинику.

     Дж. Рут: Вы хотите сказать, что Страж, если позволите так называть вашего персонажа, до сих пор мешает вам спокойно жить?

     Р. Таненбаум: Всё зависит от того, читает ли вашу газету мой врач (смеётся).

     Дж. Рут: Предположим, что нет (тоже смеётся).

     Р. Таненбаум: Тогда предположим, что да.

     Дж. Рут: Я правильно вас понял? Страж по-прежнему где-то рядом с вами?

     Р. Таненбаум: Никто не может с уверенностью сказать, кто скрывается в тени сознания.

     Дж. Рут: Простите, Роберт, не могли бы вы пояснить? […].

     Р. Таненбаум: Вернёмся к разговору о картинах. Вы. Больше. Никогда. Не. Увидите. Ни. Одной. Моей. Картины.

     Джордж с особым интересом перечитал ту часть интервью, где речь шла о «Шёпоте безумия». Роберту Таненбауму не понравились вопросы журналиста. Они причинили ему почти физическую боль, но Джеймс Рут этого не понял или не захотел понимать. Или же понял, но решил, во что бы то ни стало, добраться до потаённых глубин души художника.

     – Я считаю данную картину предупреждением, – как мантру, прошептал слова мистера Таненбаума мальчик и вспомнил о своём альбоме. Значит, раз за разом рисуя тусклого человека, он создавал предупреждение для самого себя?

     – Силуэт принадлежит Стражу, защищающему нас от собственных монстров безумия, – тихо произнёс по памяти мальчик.

     Как разобраться во всём этом? Зачем тусклый человек следил за ним через окно? И кто такие монстры безумия? Может быть, они уже подкрались к Джорджу, и поэтому он запутался в том, что реально, а что нет?

     Разговор с мистером Таненбаумом наверняка помог бы мальчику многое прояснить. И начинать следовало с Джеймса Рута из «Современного обозревателя», нашедшего способ пообщаться с художником два года назад.

     * * *

     – Здравствуйте! Это редакция газеты «Современный обозреватель»?

     – Всё верно! – ответил Джорджу приятный женский голос. – Рады вас приветствовать! Чем я могу вам помочь?

     – Скажите, можно ли услышать Джеймса Рута?

     – А как вас ему представить?

     – Меня зовут Джордж.

     – По какому вопросу вы звоните, Джордж? – женщина не торопилась передавать трубку журналисту.

     – Мне нужно с ним поговорить.

     – У вас есть предварительная договорённость о звонке?

     – Нет, – растерянно произнёс мальчик. – А разве я не могу поговорить с ним без этого?

     – Разумеется, можете. Но в данный момент Джеймс Рут занят срочной подготовкой материала к очередному выпуску. Вам придётся перезвонить в другое время.

     – Когда?

     – Одну минуточку, я посмотрю его рабочий график, – Джордж услышал несколько щелчков по клавишам компьютерной клавиатуры. – Завтра между десятью и одиннадцатью утра.

     «Я буду на уроках», – подумал мальчик.

     – Может быть, вы дадите мне его личный номер? – спросил он.

     – Извините, но мы не выдаём личные номера наших сотрудников, за исключением тех случаев, когда они сами об этом просят. К сожалению, Джеймс Рут не уведомлял меня о такой необходимости.

     – Хорошо, я позвоню завтра. Спасибо! До свидания! – Джордж опустил трубку.

     Итак, первый шаг был сделан.

     * * *

     Чем ближе приближалась к десяти стрелка на часах, тем сильнее волновался мальчик. Он отпросился у мистера Говарда в туалет, но вместо того, чтобы дойти до конца коридора и свернуть в уборную, вышел в холл и воспользовался общим телефоном. Вытащив из кармана бумажку с записанным номером, Джордж сделал второй звонок в редакцию.

     – Здравствуйте! Я вчера вам звонил! – выпалил мальчик, едва на другом конце линии сняли трубку.

     – Редакция газеты «Современный обозреватель». Представьтесь, пожалуйста!

     – Я Джордж. Мне нужно поговорить с Джеймсом Рутом.

     – Ах, да, Джордж, – кажется, женщина узнала его.

     – Вы соедините меня с ним?

     – Сейчас… – на некоторое время в трубке повисла тишина.

     Джордж почувствовал, как у него взмокли ладони.

     – Слушаю, – примерно через полминуты ответил мужской голос.

     – Здравствуйте! Вы Джеймс Рут? – спросил мальчик.

     – Да, я Джеймс Рут. А вы…

     – Меня зовут Джордж, и я звоню вам по очень важному делу.

     – Ну, что ж, Джордж, рассказывай.

     – Два года назад вы опубликовали интервью с Робертом Таненбаумом. Помните?

     – Да, припоминаю. Это был непростой разговор, учитывая его… гм… – на мгновение журналист замолчал, а потом продолжил. – … учитывая своеобразный характер художника.

     – Мне нужно с ним поговорить. Не могли бы вы помочь мне связаться с мистером Таненбаумом?

     – Прости, малыш, но вряд ли мистер Таненбаум захочет с кем-либо общаться. Ничего личного. Такой уж он человек.

     – Пожалуйста, мистер Рут! Это очень важно!

     – Я не сомневаюсь. Но лучше его не беспокоить. Иногда он становится… – Джеймс Рут снова выдержал паузу, как будто подыскивал правильное слово. – …становится немного вспыльчивым. Не думаю, что мальчику твоего возраста пойдёт на пользу такая беседа.

     – Мистер Рут, если у вас есть его адрес…

     – Извини, Джордж, но я не могу допустить, чтобы он наговорил тебе… гм… всякого. А теперь мне пора возвращаться к работе.

     – Подождите, мистер Рут!

     – Приятно было пообщаться! Удачного дня! – журналист повесил трубку.

     Мальчик ещё раз набрал номер.

     – Редакция газеты «Современный обозреватель».

     – Здравствуйте, я только что разговаривал с Джеймсом Рутом. Не могли бы вы позвать его к телефону?

     – Извините, но сейчас Джеймс Рут не может ответить. Перезвоните, пожалуйста, позже, – в трубке раздались короткие гудки.

     * * *

     Когда Джордж вернулся из школы, бабушка заметила, что он чем-то сильно расстроен.

     – Что-нибудь случилось? – спросила она, накрывая на стол.

     – Ничего, – пожал плечами мальчик.

     – Ничего? – подозрительно посмотрела на него бабушка. – Или что-нибудь натворил?

     – Ничего не натворил, – Джордж приступил к ужину, чтобы занять рот, потому что бабушка никогда не одобряла разговоров во время еды.

     – Неужто опять заболел? – на этот раз пожилая женщина придвинулась к внуку и пощупала его лоб. – Температуры, кажется, нет. У тебя что-то болит?

     Джордж отрицательно покачал головой.

     – Ладно, ешь. Посмотрим, как ты будешь чувствовать себя перед сном.

     На этом бабушка оставила его в покое и больше не задавала лишних вопросов, а после ужина пошла смотреть очередной выпуск телевизионной викторины. Мальчик же лёг на кровать в своей комнате, закинул руки под голову и принялся думать, как заполучить у Джеймса Рута адрес художника. Первая попытка с треском провалилась. А всё потому, что Джордж – ребёнок. Возможно, будь собеседник значительно старше, журналист не стал бы так упрямиться. Значит, необходимо заручиться поддержкой кого-нибудь из взрослых. Но кого можно было бы об этом попросить?

     Мальчик перебрал в уме почти всех, кого знал. Единственный вариант – мисс Наварро. Учительница знает о тусклом человеке, и если Джордж объяснит ей, зачем ему понадобился мистер Таненбаум, то, быть может, она согласится посодействовать.

     Вот только как это сделать? Как убедить учительницу, что Роберт Таненбаум может помочь Джорджу разобраться в природе его странного помешательства?

     «Она ни за что не согласится звонить мистеру Руту», – с грустью подумал мальчик. Но другого способа у него не оставалось.

     * * *

     – Мисс Наварро, мне нужна ваша помощь, – обратился на перемене к учительнице рисования мальчик.

     – Слушаю тебя, Джордж.

     – Недавно я упоминал имя одного художника. Его зовут Роберт Таненбаум. Он написал картину, на которой изображено странное существо. Мне показалось, что оно в точности похоже на моего тусклого человека. Я хочу встретиться с мистером Таненбаумом, чтобы немного поговорить.

     – И чем же я могу быть полезна?

     – Я выяснил, что в газете «Современный обозреватель» работает Джеймс Рут. Он знает точный адрес мистера Таненбаума. Но отказывается мне его называть, потому что я слишком мал.

     – Понятно. Ты хочешь, чтобы я выяснила у него, где живёт художник?

     – Было бы здорово! – просиял мальчик.

     – Ладно, попробую. А ты поспеши на урок, иначе опоздаешь!

     – Спасибо большое, мисс Наварро!

     * * *

     Кое-как дождавшись окончания урока, мальчик собрал учебные принадлежности в школьную сумку и побежал в класс учительницы рисования, по пути чуть не сбив с ног директора школы.

     – Осторожнее! – схватил его за плечо мистер Бэнкс.

     – Извините, пожалуйста!

     – Если такое повторится в следующий раз, придётся вызвать в школу твоих родителей.

     – Такого больше не повторится, обещаю! Честное слово!

     Мальчик ощутил жгучий стыд за свой проступок. Придётся ему в это воскресенье молиться в церкви куда усерднее обычного.

     – Проходи, Джордж, – пригласила его мисс Наварро, едва ученик показался в дверях. – А ты чего такой испуганный?

     – Я слишком торопился и не заметил перед собой мистера Бэнкса, так что не успел вовремя остановиться

     – Ох! – сочувственно поморщилась учительница. – Тебе от него не слишком досталось?

     – Я обещал, что впредь буду внимательнее, и он меня отпустил. Лучше расскажите, назвал ли Джеймс Рут адрес мистера Таненбаума?

     – Всё оказалось не так просто…

     – Значит, нет? – разочарованно вздохнул Джордж.

     – Присядь, нам нужно с тобой поговорить.

     Мальчик послушно занял место за первой партой.

     – Как выяснилось, у Роберта Таненбаума существуют определённые проблемы со здоровьем, – заговорила мисс Наварро.

     – Знаю. Джеймс Рут утверждает, что у художника не все дома. Именно поэтому он и отказался говорить мне, где живёт мистер Таненбаум.

     – Встреча с мистером Таненбаумом может быть для тебя опасной. В этом я полностью согласна с Джеймсом Рутом.

     – Но мисс Наварро!..

     – Я не могу тебе позволить ехать к нему в одиночку.

     – Подождите… Вы хотите сказать…

     – Да, я узнала адрес. Сказала, что ты звонил в редакцию по моему заданию, чтобы выполнить творческий проект по изобразительному искусству. Но мы отправимся к художнику вместе.

     – Мисс Наварро, это же прекрасно! Я даже не знаю, как могу вас отблагодарить!

     – Мы поедем в воскресенье. Дорога в одну сторону займёт не менее двух часов. Мне нужно предупредить твою бабушку.

     – Позвольте мне самостоятельно поговорить с ней! – поспешно возразил мальчик.

     – Ты уверен? – с подозрением посмотрела на ученика учительница рисования.

     – Абсолютно. У неё слабое сердце, и ей нельзя волноваться, – соврал Джордж.

     «Похоже, скоро у меня отсохнет язык от такого количества лжи, – судорожно подумал он. – Да простит меня Всемогущий Иисус!»

     * * *

     Следующим шагом в осуществлении сложного плана была беседа с бабушкой. Джорджу предстояло каким-то образом убедить её в необходимости его воскресной поездки. Он знал, что она не одобрит отсутствия на очередной церковной службе без веских причин. Значит, ему придётся что-нибудь придумать.

     После ужина он окончательно убедился, что бабушка пребывает в хорошем расположении духа. Она не ворчала по пустякам и даже несколько раз пошутила, на что Джордж немедленно рассмеялся, хотя шутки получились не очень смешными.

     – Бабушка, а можно у тебя спросить? – осторожно перешёл к важной для него теме мальчик.

     – Чего тебе?

     – Иисус любит, когда люди совершают добрые поступки?

     – Зачем ты спрашиваешь об очевидных вещах? – бабушка посмотрела на внука, как на полного болвана. – Естественно он любит, когда мы помогаем другим! Он ждёт от нас этого! Иисус учит нас творить добро!

     – А если выбирать между молитвой и добрым делом, что будет лучше?

     – К чему ты клонишь?

     – Просто хочу узнать, – пожал плечами Джордж. – Молитва или дело?

     – Ему угодны и молитва, и доброе дело.

     – И всё-таки что важнее?

     – Уж не шёпот ли лукавого раздаётся в твоей голове? – забеспокоилась бабушка.

     «Шёпот безумия» – подумал мальчик.

     – Немедленно перекрестись, Джордж!

     Мальчик последовал совету бабушки, после чего заговорил снова:

     – Я всего лишь хотел помочь в воскресенье мисс Наварро. Вот и подумал, что мог бы восполнить церковную молитву добрым делом. Если ты, конечно, не возражаешь…

     Бабушка тщательно обдумала слова внука, прежде чем ему ответить.

     – Пожалуй, Иисус одобрит твои благие намерения.

     – Спасибо, бабушка! – обрадовался мальчик.

     – Ты должен благодарить нашего Спасителя, – бабушка указала взглядом на висящее на стене распятие.

     – Спасибо! – на всякий случай, мальчик перекрестился ещё раз.

     * * *

     Наступило воскресенье. Мисс Наварро заехала за Джорджем в девять утра. Ей даже не пришлось дожидаться, пока он соберётся, потому что мальчик минут пятнадцать стоял одетым около входной двери, несмотря на возражения бабушки по поводу того, что так можно вспотеть и заболеть.

     – Готов? – улыбнулась учительница.

     – Да! – ответил Джордж и пристегнул ремень безопасности.

     Мисс Наварро включила проигрыватель, и автомобильный салон тут же заполнила музыка. Песни показались мальчику слишком девчачьими, но слушать их было приятно. По крайней мере, они поднимали настроение. Джордж и сам не заметил, как начал подпевать вслед незатейливым словам.

     – Нравится? – спросила учительница. – Или ты хочешь послушать что-нибудь другое?

     – Пусть играет, оставьте.

     Некоторое время мисс Наварро молча следила за дорогой, а когда они выехали за город, снова заговорила с юным пассажиром:

     – Откуда ты узнал про Роберта Таненбаума?

     «Вы же сами познакомили меня с его творчеством», – мог бы сказать мальчик, но не сказал. По недавней реакции учительницы рисования на его рассказ он уже понял, что они никогда не ходили в художественную галерею. Миссис Перри, учительница английского языка, называла подобные вещи красивым словом «феномен». С Джорджем произошёл вот такой необъяснимый феномен, в результате которого у него появились ложные воспоминания. Нечто вроде сна наяву.

     – Прочитал в газете, – произнёс мальчик. По крайней мере, отчасти это была правда.

     – И тут же решил позвонить Джеймсу Руту, который брал интервью у художника? – догадалась мисс Наварро.

     – Вроде того, – виновато опустил глаза Джордж. – Но я же не знал, что мистер Таненбаум… немного болен.

     – Надеюсь, он согласится нас принять. Учитывая существующие обстоятельства…

     * * *

     Подъезд к дому художника представлял собой узкую ухабистую дорогу, поросшую с двух сторон деревьями и кустарниками. Малолитражка мисс Наварро с трудом преодолевала неровности, то ныряя носом вниз, то цепляя днищем землю. Ветви то и дело били по лобовому стеклу, так что учительница невольно уклонялась в сторону.

     В какой-то момент зелёный автомобильчик окончательно «сел на мель», и задние колёса отчаянно забуксовали в воздухе.

     – Кажется, застряли, – произнесла мисс Наварро после нескольких тщетных попыток дать газу. – Не следовало нам сюда заезжать.

     – Я могу выйти и подтолкнуть машину, – предложил мальчик.

     – Спасибо, Джордж, но боюсь, что один ты не справишься.

     – Давайте посмотрим, что можно сделать!

     Они вылезли из автомобиля и убедились, что без посторонней помощи им не обойтись.

     – Я даже не могу вызвать эвакуатор, – с сожалением посмотрела на телефон мисс Наварро. Сигнал сотовой связи полностью отсутствовал.

     – Далеко ли отсюда до дома мистера Таненбаума?

     – Пока мы не свернули с основной дороги, навигатор показывал около трёх миль.

     – С тех пор мы проехали примерно милю. Значит, осталось ещё две, – рассудил Джордж. – Человек обычным шагом преодолевает в среднем три мили в час. В часе шестьдесят минут. Делим их на три части и умножаем на две. Итого получается… сорок. Понадобится примерно сорок минут, чтобы пешком добраться до дома художника.

     – Сразу видно, что с математикой у тебя полный порядок, – похвалила ученика мисс Наварро.

     – Мистер Говард частенько задаёт нам подобные задачи, – смущённо ответил мальчик.

     – Что ж, тогда идём. Возможно, нам удастся позвонить от Роберта Таненбаума, – рассудила учительница. – Лишь бы он оказался дома.

     * * *

     Расчёты Джорджа не оправдались, потому что дальше дорога оказалась ещё хуже. Мисс Наварро и Джорджу приходилось обходить глубокие рытвины и перешагивать через острые камни.

     – Неужели мистер Таненбаум никуда отсюда не выбирается? – удивилась учительница.

     – Может быть, есть другой способ подъезжать к его дому? – предположил мальчик.

     – Может быть. По крайней мере, навигатор об этом ничего не знает. И вообще у меня неприятное предчувствие.

     – Какое?

     – Что мы понапрасну тратим время. Даже если тебе и мне удастся найти нужный адрес, нам никто не откроет. Джеймс Рут предупреждал меня о патологическом нежелании художника общаться с посторонними людьми.

     Джордж не совсем понял значение слова «патологический», но догадался, что мистер Таненбаум не ждёт к себе незваных гостей.

     * * *

     Наконец, впереди замаячил старый дом.

     Вскоре учительница и мальчик вошли через невысокую калитку во двор, поднялись на порог и позвонили в дверь. Мисс Наварро украдкой взглянула на экран телефона и ещё раз убедилась, что индикация связи полностью отсутствует.

     «А ведь почти никто не знает, где мы», – почему-то пронеслась пугающая мысль у неё в голове.

     – Кажется, его нет дома, – нарушила тишину учительница после нескольких минут томительного ожидания.

     Мальчик снова утопил кнопку звонка и прислушался к жутковатому протяжному звуку «дин-дон».

     – Идём, Джордж, – рука мисс Наварро легла на плечо ученика. – Вернёмся пешком на основную дорогу и попробуем найти помощь.

     – Подождите, – попросил мальчик и вместо того, чтобы звонить, постучал в окно. – Мистер Таненбаум! Откройте, пожалуйста! Мистер Таненбаум!

     – Джордж, ты же видишь, что его нет дома.

     – Мистер Таненбаум! – не унимался мальчик. – Мне очень нужно с вами поговорить!

     Неожиданно занавеска отодвинулась в сторону, и за стеклом появилось угрюмое мужское лицо с бородой. Мисс Наварро инстинктивно схватила Джорджа и отшатнулась назад.

     – Убирайтесь! – крикнул неприветливый хозяин и тут же скрылся.

     – Мистер Таненбаум! Мистер Таненбаум! – Джордж заколотил с новой силой, но безрезультатно. Тогда он вытащил из прихваченной с собой школьной сумки свой домашний альбом для рисования, открыл его на середине, чтобы вдвое уменьшить толщину, и кое-как просунул под входной дверью.

     Прошло ещё несколько минут, но художник больше не появлялся.

     – Джордж, мне жаль. Пора уходить. Он болен, и мы ничего не можем изменить, – тихо сказала учительница.

     – Я думал, что он увидит и поймёт, – вздохнул мальчик.

     Они направились обратно к калитке, когда дверь за их спинами всё-таки открылась.

     – Это ты нарисовал? – обратился к Джорджу художник.

     – Да, – обернулся тот. – Я хотел бы поговорить с вами об этом.

     – Хорошо, проходи.

     Мисс Наварро двинулась вслед за Джорджем, но Роберт Таненбаум бесцеремонно остановил её:

     – Нет, зайдёт только он.

     – Я не могу этого допустить! – возразила учительница.

     – Вам придётся подождать снаружи, – художник смерил её тяжёлым взглядом.

     – Я не оставлю ребёнка наедине с вами! Джордж, мы уходим!

     – Но мисс Наварро! – взмолился мальчик, испугавшись, что мистер Таненбаум передумает и выгонит обоих.

     – Никаких «но»! Сейчас же дай мне руку! – учительница перешла на шёпот. – Ты же видишь, что он опасен! Немедленно уходим!

     – Ему нужны ответы, которых вы не в силах дать, – произнёс хозяин дома. – И если он их не получит, то, возможно, через пару лет сойдёт с ума так же, как и я.

     – Мисс Наварро, мне очень нужно поговорить с мистером Таненбаумом! Не беспокойтесь за меня!

     – Нет, Джордж! Вся эта поездка была ошибкой! Не знаю, почему я вообще согласилась…

     – Потому что он знает, что происходит в моей голове. Мисс Наварро, поверьте, со мной всё будет в порядке.

     – Если вы хоть пальцем его тронете, я вас из-под земли достану! – пристально посмотрела на художника учительница.

     К сожалению, ей пришлось отпустить Джорджа.

     * * *

     – Я знаю, что ты обо мне думаешь, – заговорил художник, когда они с мальчиком остались вдвоём. – У этого парня крыша точно не на месте, не так ли?

     Не дожидаясь ответа, Роберт Таненбаум провёл Джорджа через узкий коридор в комнату с двумя креслами напротив панорамного окна с прекрасным видом на лес.

     – Хочешь чаю или какао? Я в твоём возрасте очень любил какао с молоком. Пил его в немыслимых количествах. Знаешь, что обычно пишут производители на упаковках? «Содержит все необходимые витамины, способствует активному росту». А я мечтал как можно быстрее вырасти. Вот же глупость!

     – Какао, если можно, – робко произнёс мальчик.

     – Одну минуту, – хозяин дома вышел из комнаты.

     Тем временем Джордж осмотрелся по сторонам. Комната ничем не выдавала того факта, что в ней обитает сумасшедший. В углу стоял книжный шкаф. Судя по названиям, мистер Таненбаум в основном интересовался искусством и классической литературой. На стенах висели небольшие картины. Преимущественно пейзажи. Пожалуй, мальчику здесь даже нравилось. Тихий уголок, укрытый от посторонних глаз.

     – Вот, держи, – Роберт Таненбаум вернулся с подносом, на котором стояли две чашечки и корзинка с имбирными пряниками.

     – Спасибо, – Джорджу стало неловко, что он сидит в удобном кресле и собирается пить какао, пока мисс Наварро остаётся на холоде и не находит себе места от волнения.

     – Итак, как же вам удалось меня найти? – художник расположился рядом и испытующе посмотрел на юного гостя.

     – Джеймс Рут дал ваш адрес, – коротко ответил мальчик.

     – Джеймс Рут, – повторил хозяин дома, словно попробовал на вкус испортившееся блюдо.

     – Вообще-то он не хотел мне помогать, и если бы не моя учительница по рисованию…

     – Так это она ждёт тебя за дверью? – сделал движение головой в сторону подъездной дороги Роберт Таненбаум.

     – Да. Может быть, вы позволите ей войти?

     – У нас сугубо личный разговор. Люди, которые не имеют опыта, как правило, плохо понимают такие вещи.

     – Какого опыта? – удивился мальчик.

     – Вот этого, – художник взял с журнального столика альбом Джорджа и продемонстрировал тусклого человека. – Ты видел его?

     – Да. Много раз. В своём интервью Джеймсу Руту вы назвали тёмную фигуру Стражем, защищающим нас от собственных монстров безумия.

     – Я до сих пор жалею, что согласился на беседу с этим идиотом. Он воспользовался моим именем, чтобы привлечь к себе внимание, поэтому половина того, что появилось в газете, – низкопробная выдумка узколобого журналиста. И Страж – в том числе. Фантастический бред для подростков!

     – Тогда кто он? – мальчик указал взглядом на рисунок.

     – Это существо когда-нибудь разговаривало с тобой?

     – Нет, только смотрело через окно, а потом исчезало.

     – Всё верно, поначалу оно приходило и просто смотрело, – кивнул художник. – Но однажды я услышал его голос в своей голове, и тогда всё полетело вверх дном…

     – Что случилось?

     – До встречи с ним у меня было всё: любимое дело, семья, успешная карьера, – но оно лишило меня рассудка. В итоге – принудительное лечение, бегство ото всех и полное одиночество.

     – Он… оно… это существо больше вас не беспокоит?

     – В психушке – давай называть вещи своими именами – меня заставляли применять различные препараты, которые повлияли на моё сознание. В результате, я расстался не только с шёпотом безумия, но и с творческими способностями. Я перестал писать картины, но не потому что больше не хотел этого делать, а потому что больше не мог. Потеря художественного дара – это моя плата за избавление от твари, которая преследовала меня.

     – Я называю её тусклым человеком, – признался мальчик.

     – Тусклый человек, – повторил художник. – Звучит неплохо.

     – А он никогда не посылал вам каких-нибудь видений?

     – В основном я слышал его голос, маскирующийся под мои собственные мысли. Но я всегда знал, что они принадлежат не мне. Это что-то вроде гипноза на расстоянии. Телепатия наоборот. Он не считывал, что происходило у меня в голове, а внушал.

     – И что же он заставлял вас делать?

     – Даже не хочу вспоминать, – Роберт Таненбаум сокрушённо покачал головой. – Это было ужасно. Однажды я пришёл в себя и понял, что стою в двух футах от нашей с женой кровати и держу занесённый над головой кухонный нож. Вот тогда-то я и обратился за помощью к специалистам. А что у тебя? Он просил тебя… о чём-нибудь подобном?

     – Нет, он вмешивался в мои сны.

     – И что же ты видел в этих снах?

     – Убийства, – голос у Джорджа задрожал. – Сначала это была девушка, потом мальчик, а потом девочка… – Он замолчал.

     – Значит, тусклый человек действовал твоими руками?

     – Нет-нет! – поспешил возразить мальчик. – Я видел фигуру убийцы со стороны. Это был не я! Кто-то другой!

     – Тусклый человек умеет манипулировать чужим разумом, уж я-то знаю. Так что не следует полностью отвергать вероятность того…

     – Что их убил я? – выпалил Джордж и ощутил неприятный спазм внизу живота.

     – Я тебя не осуждаю, потому что сам через это прошёл. Теперь понимаешь, почему мне пришлось оставить твою учительницу снаружи?

     – Но этого не может быть! Я стоял в стороне и видел, как незнакомец в тёмной одежде убивает их, – на глаза мальчику навернулись слёзы.

     – Успокойся, никто ни в чём тебя не винит. Ответственность за всё случившееся лежит исключительно на тусклом человеке, кем бы он ни был.

     – Не может быть… – Джордж закрыл лицо ладонями. – Иисус не допустил бы такого…

     – Да Иисусу плевать на тебя! Ему плевать на всё, что происходит на этой ничтожной планете! У меня есть хорошие таблетки. Правда, после них всё время хочется спать, но со временем ты привыкнешь. Зато эта тварь больше к тебе не подберётся.

     Мальчик отрицательно покачал головой.

     – Напрасно отказываешься. Просто так их в аптеке не купишь.

     – Мне пора.

     – Я всего лишь хочу тебе помочь! Понимаешь? Я и поговорить-то с тобой согласился лишь затем, что сам пережил это! – художник схватил альбом Джорджа и с силой постучал указательным пальцем по фигуре, изображённой чёрным карандашом. – Ты же не хочешь в один прекрасный момент очнуться с руками по локоть в крови? Не хочешь стать марионеткой в лапах этого чудовища?!

     – Мисс Наварро, наверное, беспокоится, – попытался встать мальчик, но Роберт Таненбаум удержал его за плечо.

     – А знаешь, чего я не рассказал ни врачам, ни Джеймсу Руту? – на лицо художника легла тень. – Тварь умеет отлично маскироваться. Однажды она пришла ко мне в больницу под видом моей жены. Но меня не проведёшь! Я послал её к чёрту!