Текст книги "Особо одарённая особа. Дилогия."
Автор книги: Мария Вересень
сообщить о нарушении
Текущая страница: 37 (всего у книги 58 страниц)
– Верелея, это не шуточки. Не веди себя как ребенок. Ну-ка, Зорян, Подсади ее! – Увалень с готовностью растопырил лапищи, а я, удивившись, как быстро мерзкий маг успевает спеться с каждым встречным-поперечным, от вампира до вора, поднырнула под руку Велия, надеясь укрыться у него за спиной от исполнительного Зоряна. Оступилась и с визгом полетела головой куда-то вниз. Главное, что обидно, если бы не проклятущая сумка, которая потащила меня в сторону, я бы удержалась. А так ухнула, как ведро воды. Быстро и безвозвратно. Стукнулась обо что-то мягкое, услышала, как хрупнуло в шее, и с ужасом прислушалась, не зовет ли меня сладким голосом птица Сирин.
Вместо Сирин ко мне кошкой спрыгнул Велий, ухватил меня под голову, пытаясь поднять, следом за ним, как привязанный, нырнул светящийся шарик, а Зоря заревел, сотрясая стены пещеры:
– Вы на самом краю стоите, щас свалитесь!
Велий успел лишь помянуть лешего и тут же оступился, сам Проваливаясь куда-то вниз и меня за собой увлекая. Зоря прыгнул следом, тряся развязанным кушаком, но спасатель из него получился аховый, узенький карниз под его весом треснул, и мы полетели дальше, уворачиваясь от камней. Второй раз я ударилась значительно сильнее и уже услышала Сирина, только пел он про свою мать Параську отвратительным, жутким басом.
– Ты жива? – спросил Велий. Он стоял на четвереньках и плевался попавшим в рот каменным крошевом.
– Еще не решила, – просипела я.
– Ну почему с тобой вечно что-то происходит? – Маг поднялся на ноги и стал вытряхивать пыль и землю из волос и одежды. – Я же всего-то и просил – подняться наверх! Теперь вообще неизвестно, как выбираться отсюда.
– А не надо было просить! – Я тоже вскочила на ноги.
– Значит, я должен был смотреть, как ты к рватню в нору лезешь?! – зарычал Велий, и мы сердито уставились друг на друга.
– Может, вы потом друг другу в любви объяснитесь? – взревел Зоря. – Я, между прочим, темноты боюсь, на меня от страха жуткий жор нападает, могу и до людоедства опуститься!
И тут к нам спикировал шарик Велия.
– Ай! – тоненько крикнул Зоря.
– Ой! – поддержала я его. Велий с перепугу дунул на шарик, и мы снова остались в темноте.
– Не, вы это видели?! – проблеял Зоря.
– Вообще-то неразумно в логове рватня сидеть без света, – неуверенно проговорил Велий.
– Ничего, – успокоила я его. – У подземных тварей глаза светятся, мы его и так увидим.
Смотреть на кошмарное логово жабы-переростка второй раз мне совершенно не хотелось.
– Ну и как мы отсюда без света выберемся? – продолжал брюзжать Велий. – Ты же в темноте не видишь.
– И очень хорошо! – Я вцепилась в его плащ. – Я и не хочу ничего видеть.
– А мы по стеночке! – внес предложение Зоря, хлопнул лапой по стене и снова заорал, поминая свою мать – Параську. Что лежало у стеночки, я помнила и потому закричала:
– Только ты меня теперь не трогай!
Зоря заметался из стороны в сторону, не зная, обо что оттереть ладошку.
– Ты о подошву сапога, – посоветовала я.
– Не могу, – сдавленно проговорил Зоря. – Я на что-то наступил!
– Кончайте балаган! – резко сказал Велий. – Закрывайте глаза, я свет зажгу.
Я закрылась рукавом шубки и тут почувствовала, что сзади за меня хватается Зорян.
– Ты что, не мужик, что ли?! – закричала я.
Зорька загукал. Я скрипнула зубами, смирившись с судьбой, тем более что Велий куда-то нас уверенно потащил.
Древние пещеры пугали своей обжитостью; стены, потолок и даже пол были густо изрезаны барельефами и украшены рисунками. Мы с Зорей только молча таращились, а Велий охал и ахал, бросаясь то к толстым колоннам, то к прокопченному своду, уверяя, что это не дети забавлялись, это подлинные хроники мира от Сотворения и до Последней войны.
– В гробу я видал такие хроники, – проворчал, пиная древние кости, Зоря. Не нравились ему картинки, где многочисленные полчища рватней и прочих уродцев гоняли стада людей. Зато Велий чуть не захлебывался от восторга:
– Мы же стоим на пороге Подземного царства! – воскликнул он и вдруг нахмурился. – Дернул же тебя черт, Верелея, свалиться в эту пещеру!
– Так ты что, недоволен? – возмутилась я.
– Понимаешь, такие приключения не для одинокого квестора. – Велий грустно вздохнул. – Знаешь сколько магов пропадает без вести ежегодно? По-хорошему нужно было бы завалить этот колодец и вернуться сюда уже всем Конклавом. Дернул же меня леший потащить тебя за собой!
– Ты это, – Зоря дернул Велия за плащ, – ты ниточку-то свою не потерял?
Как только мы тронулись в путь, из рукава Велия стала вытягиваться тонкая серебряная паутинка, по которой он собирался в случае чего вернуться обратно. Мы оглянулись назад и чертыхнулись – паутинка летела свободно по воздуху, явно оборванная. Мы побежали назад и замерли перед совершенно не замеченной нами раньше развилкой. Велий покрутился на месте и тяжело вздохнул:
– Это же ворота в темное царство, здесь магией пропитаны сами стены, ниточку просто оттолкнуло.
– И что теперь? – осторожно поинтересовалась я.
– Выход надо искать! – подскочил Зорян. – А то я так жрать хочу, что аж глаза внутрь проваливаются!
– Надо было сразу наверх по колодцу карабкаться, а не бродить по подземельям. – Маг досадливо хлопнул по стене.
– Мы же не рватни, – попыталась утешить его я, – по стене вверх все равно бы не влезли.
– И все-таки это с самого начала была глупость! – Велий даже притопнул ногой. – Надо было оставить тебя с Индриком.
– Давай так, – взял на себя лидерство мой вор. – Действовать будем командой. Паниковать и трусить буду я, а думать о нашем спасении будете вы. – Он крутанулся на месте. – Мы куда шли? Туда? Вот туда и идем, только это… – Зоря пошевелил пальцами, словно искал что-то.
Я подняла ему с пола здоровенный мосол, детина крякнул и признался, что имел в виду факел:
– Но это тоже сгодится, – успокоил он меня, – на всякий случай.
– Сгодится, можешь не сомневаться, – уверил его Велий. – Чую, что вся дрянь, которая по Змиевым Засекам бродит, сочится отсюда.
И мы пошли. Поскольку факелов у нас не было, Велий начал делать магических светляков, которых я по одному замуровывала в камешки, поднимаемые с пола. Трусоватый Зорян набрал себе этих камешков два кармана. Теперь его тулуп загадочно светился. Я посоветовала Велию сделать еще одну сеть взамен потраченной на трактирную кошку, но маг покачал головой:
– Даже пытаться не буду, неужели ты не чувствуешь, что тут колдовать невозможно?
Я закрыла глаза и прислушалась к своим ощущениям. Получалось, что лучшего места для чародейства не найти, даже Заветный лес в подметки не годится, о чем я и сказала вслух.
– Только эта земля над головой… – Я посмотрела на потолок. Пол под ногами дрогнул, Велий дико взглянул на меня и пихнул в бок. – Ты чего творишь?! – закричала я и замахала на него руками.
– Решила похоронить нас тут? – рявкнул он в ответ.
– Че это было? – испуганно спросил Зоря, стоя на одной ноге.
Пришлось ему объяснить. Он испугался еще больше.
– Я… это… – начал он, я отмахнулась рукой:
– Знаю, жрать хочешь.
– Не-э, – затряс головой детина. – Я это, подумал, если вы такая могучая ведьма, так, может, рискнуть? Землю сроешь, лесенку положишь…
– Даже не думай, – прошипел Велий.
Земля дрогнула снова, после чего мне пришлось признаться, что дело может кончиться братской могилой.
– Тогда потопали, – поник головой Зоря, – а то…
– О еде ни слова, – предупредил Велий.
И мы потопали. Время под землей текло медленно и нудно.
Очень скоро мне стало казаться, что мы блуждаем здесь месяцы и годы. Извилистые ходы то поднимали нас вверх, то снова вели вниз, куда никому из нас не хотелось. Останавливаясь перед очередным проломом, через который надо было прыгать, Велий неизменно мрачнел лицом, а когда я заметила, что в пещерах по полу стелется зеленоватый туман, он и вовсе изо всех сил поволок нас обратно. То ли дух убитого рватня так мстил нам, то ли мы были такие путешественники, которые плутают в трех соснах, но кончился наш путь у бескрайнего черного подземного озера.
На самом берегу стояли две громадные колонны, изрисованные сверху донизу пляшущими человечками. Мы без сил повалились на берегу.
– Хотите знать, что здесь написано? – сказал Велий, лежа на спине и глядя снизу вверх на колонны.
– Басня про ворону и лису, – сказала я, устроив голову у него на животе и вытянув уставшие ножки.
– Не, рецепт манника, – мечтательно проговорил Зоря.
– Почему манника?! – удивилась я. – Почему, например, не тушеной говядины?
– Я сладкое люблю, – протянул парень.
– От сладкого прыщи бывают! – наставительно сказала я.
– Там написано, – вмешался Велий, – что это ворота в Подземное царство.
Зоря закашлялся, а я, наоборот, взбодрилась:
– Значит, можно пойти, найти подземных жителей и попросить у них помощи.
Велий был так восхищен моей глупостью, что даже сел и, взяв меня за щеки, стал вертеть моей головой, объясняя:
– Вот на этой стеночке, если ты не заметила, веселые рватни пытаются есть дядю Индрика, а вот тут навьи духи погоняют вилами дядю Анчутку, а здесь ледяной коршун клюет деда Карыча, заметь, его клюют, а не он! Вон там, на потолке, – маг ткнул пальцем, видишь ту тетеньку с девятью змеиными головами? Это дочка Подземного царя, а таскает она за волосы тетю Горгонию, а вон и сам царь – девяносто змеиных голов, милое паучье тельце и скорпионий хвост. Ну как? Пойдешь к нему в гости?
– Паучье тельце? – Я затрясла головой, почему-то из всего перечисленного меня впечатлило только это. – Не пойду. А пляшущих человечков у меня и самой полно!
– В каком месте у тебя их «полно»? – фыркнул Велий, выпуская мои щеки, а я полезла в мешок, вытащила свиток и гордо развернула перед опешившим магом.
– Вот, моя настольная книга, – произнесла я, – называется «Купи слона за деньги».
Велий потрясенно взирал на свиток и прыгающих по нему человечков, а потом заорал:
– Ты специально ее сюда приволокла?!
– А что? – Я попятилась, оттаскивая от него «книжечку».
– Это же «Купитилоснасадереньги»! – рявкнул Велий и быстро закрыл себе рот ладонью, но было уже поздно. Свиток в моих руках закаменел, а человечки побагровели и начали светиться. Над озером что-то пронеслось, прозвучали неведомо кем произносимые слова, очень похожие на то блеяние, которым пытался общаться со мной шаман.
– Что это?! – зарычал, тиская свой мосол, Зоря.
– Что? – как-то уж очень спокойно переспросил Велий. – Эта дура принесла священный текст, срывающий печати. Хотя вполне возможно, что и не дура… – Он так посмотрел на меня, что я сразу стала клясться:
– Я дура, дура я! Я не специально!
Озеро вскипело, затряслись стены, все наполнилось гулом, а с Потолка на нас полетели каменные сосульки. Над водой всплыли громадные змеиные головы. Велий заорал:
– Бежим!
Я едва успела схватить свою сумку, как маг дернул меня за шиворот, бормоча:
– Ну, Верея, жив буду – руки повыдергаю!
Но тут пол под нами встал стеною, меня отшвырнуло обратно к озеру, и чуть не половина пещеры осела с грохотом и пылью, что-то стукнуло по голове, и я потеряла сознание.
У Зори этот год не задался с самого начала. С того дня, когда отец Лушки – купеческой дочери – застукал их на сеновале. И Зорян сильно подозревал, что виновата в этом старая Збычиха, которой он с дружками дегтем измазал ворота. Видели они один раз, как от нее через трубу черт вылезал, ну и пошутили, чтоб все Куличики знали, что восьмидесятилетняя карга все еще мужиков привечает. Видать, прокляла. Хотя до сегодняшнего дня он еще надеялся, что, каждый раз при встрече показывая Збычихе свой откормленный голый зад, он надежно избавился от любых ее колдовских про исков.
Сейчас, улепетывая со всех ног от дракона, Зоря понял, что надо было идти на требище и платить жрецу Хорса затребованные десять кладней. Увидав, как зеленый драконище раздувает щеки, Зоря испугался, что зверюга дыхнет в спину огнем и показывать Збычихе будет больше нечего. По счастью, вместо пламени из глотки трехглавого дракона вырвался только жуткий рев, от которого Зоря враз оглох на оба уха, а оглянувшись, еще и рватней увидел, у которых между ногами подпрыгивало что-то вроде зубастых крыс с собаку размером.
Помянув мать свою – Параську, Зоря припустил так, как не бегал даже тогда, когда его первый раз поймали с ворованной курицей. Тоннели, лазы, развилки мелькали так быстро, что, вздумай он выбраться назад, ни за что бы не вышел. Когда и дыхание кончилось, и в глазах стали мелькать черные мушки, он вдруг выскочил в огромную пещеру, словно надвое разрубленную глубокой пропастью, причем такой ширины, что если бы не тоненький каменный перешеек, не перелетел бы эту пропасть Зоря без крыльев. А так он утер мокрую рожу рукавом и, возблагодарив Всетворца, повернулся лицом к преследователям, потрясая мослом и радостно скалясь.
– Ну все, морды уродливые, щас я вас убивать буду!
Твари его угроз не поняли и хлынули по перешейку, как весенняя вода, прорвавшая плотину. Зоря покрепче уперся ногами в землю и, как мужик на покосе, стал наяривать мослом направо и налево. Дракон орал вдалеке, безнадежно опаздывая к битве, его бочкообразное тело не везде протискивалось. И прибежал он к месту побоища, когда последний рватень, отчаянно визжа, съезжал по стене вниз, цепляясь за камни когтями.
– Что, морда зеленая? – Вдохновленный легкой победой, Зоря поманил его пальцем. – Иди сюда, я тебя сейчас тоже приласкаю!
В ответ на это дракон вдруг встал, размял пальчики, повертел, как борец, шеей, щелкнул своим когтем по зубам и проговорил в три голоса:
– Щас я тебе вырву сердце, расплющу печень и высосу глаза! Не будь я Кутахтахта!
– Чего ты кукарекнул?! – не поверил собственным ушам оробевший Зоря. Кроме Индрика, говорящих зверей ему видеть не приходилось, а таких решительных и подавно! Он оглянулся назад: позади него вдалеке вздымалась стена, дырявая, как заморский сыр. Зоря посмотрел на дракона, на стену и, набравшись духу, замахнулся дубинкой: – Ух, я тебя!
Дракон отпрянул, хотя расстояние между ними было и так немаленькое, а Зорян со всех ног припустил прочь.
– Стой! – заревела обманутая рептилия.
– Ага! Нашел дурака!
Вор, не оборачиваясь, показал фигу и, чувствуя себя победителем в гонке со смертью, хохоча, нырнул головой вперед в темноту лаза. Проскакал несколько шагов на манер рватня и ударился головой обо что-то хрупнувшее и ставшее на ощупь склизким и тягучим. С перепугу Зоря завизжал, решив, что рассадил голову и вытекают мозги. Суматошно ухватился за голову, но не нашел раны, на всякий случай повертел пальцами в ушах, понюхал, недоверчиво лизнул склизкие ладони и радостно заржал:
– Яишня! – вспомнил про маговы камушки, раздавил сразу штуки три и улыбнулся, как умиленный людоед, к которому в двери постучался одинокий путник. Маленькая пещерка была сверху донизу заполнена большими, с курицу величиной, яйцами.
– Эй, витязь, выходи! Биться будем! – донеслось снаружи. Зоря хохотнул, протыкая первое яйцо, и гнусно так пропел: – Ага, делать мне больше неча!
Дракон утробно взвыл и начал биться о стену, пытаясь просунуть одну из голов в лаз вслед за Зорей. Зоря с интересом наблюдал за ним, высасывая уже следующее яйцо. Когда зубам дракона до сапога Зори оставалось не больше пяди, сплющенная со всех сторон каменными стенами голова противника задушенно просипела:
– Ну вот я и добрался до тебя.
– И что это тебе дало? – хмыкнул детина и ткнул мослом ему в глаз. Дракон зашипел, вздыбив чешую на затылке, и застрял окончательно, заскулил, заморгал уцелевшим глазом.
– Ладно, – смилостивился Зоря и стал, как давеча дракон над пропастью, разминать пальчики и крутить шеей. – А то меня упрашивают, а я вроде как в морду дать ленюсь. – Наклонившись, он заглянул зверю в пасть. – А зубищи-то у тебя какие! Дашь потом поносить? – и беззлобно пнул его в нос. Две оставшиеся снаружи головы заголосили и попытались добраться до обидчика через соседние норы.
– Че это там шуршит? – заинтересовался Зорян и, заглянув в отнорок, посмотрел на врага даже сочувственно. – Вот, говорят, я дурак, – он поковырялся мослом в носу у ближайшей головы, – но чтобы сразу тремя башками застрять, это даже мне не по уму.
– Пощади меня, богатырь, – без особой надежды попросила голова, с которой Зоря был дольше всего знаком. – У меня есть два брата, они отомстят.
– Пощажу, пощажу, – отмахнулся Зорян, ища обходной путь на свободу. – Только хворостину щас найду.
– Зачем тебе хворостина? – насторожился дракон.
– А ты сам как думаешь? – подивился его наивности вор, вываливаясь наружу и любуясь огромным задом рептилии. – Ты только хвостом не дергай, а то обижусь и ноги оторву. – И сам себе позавидовал. – Ишь, как я хорошо устроился: и еда, и развлечение! – Поплевал на руки и принялся наяривать мослом по заду дракона.
К тому времени, как их нашел Велий, бежавший на драконий визг, Кутухтахта успел пообещать Зоре все сокровища Подземного царства и царевну в придачу.
Не знаю, сколько я провалялась без памяти, но очнулась оттого, что черное озеро с гулом уходило под землю. Сев и проверив наличие ручек, ножек и головы, я громко позвала друзей, но они откликаться не торопились, зато ревел зеленый драконище, застрявший меж двух колонн. Чудище явно за кем-то рвалось и злилось из-за непредвиденной задержки. Повалив-таки врата в Подземное царство, дракон радостно затрубил и устремился в темноту, топча мелких кусачих тварей, что сновали у него под ногами.
Одна такая, размером с Гомункула, подбежала ко мне и заверещала, скаля желтые зубки.
– Кыш, кыш, – сказала я, не решаясь злить истеричку, еще вцепится, заразу занесет.
Осторожно подхватила мешок и свою волшебную книгу, которая после совершенной ею пакости снова стала мягкой и без труда свернулась в рулон. Зубастик, увидев, что я собираюсь сделать ноги, заверещал еще яростнее и стал наскакивать, гоня меня к сырым камням, над которыми еще недавно плескалось озеро. С удивлением я обнаружила, что земля не ушла в пролом, а стекла по длиннойпредлинной каменной лестнице. Выбор у меня был невелик: или пойти посмотреть, кого там гоняет дракон, или сунуть нос, куда меня не просили. Богатыркой я себя не чувствовала, поэтому порылась в мешке, вытащила небольшой ножичек и нацарапала рядом с первой лесенкой стрелочку на камне, подписав: «Здесь была я».
Лестницы были скользкие, и спускалась я очень осторожно, боясь скатиться, пересчитав копчиком все ступеньки. Очень хотелось надеяться, что где-то там, вдалеке, взволнованный Велий, как следует попинав дракона, уже спешит ко мне. Спускаясь в полном одиночестве по бесконечно длинной лестнице, я поняла, как привыкла за время учебы в Школе всегда быть с друзьями. А сейчас я словно осиротела и чем дальше шла, тем острее чувствовала себя приютской девчонкой, которая стоит на пороге очередного дома призрения. И неизвестно, обидят ли меня там или я кого-нибудь обижу.
Вскоре мне почудилось, будто я слышу звуки незатейливого мотивчика, какой выводит козопас, перебравший браги. Во всяком случае, это походило на пастушескую песню, до того фальшивую, что мелодия казалась забавной. Я представила себе рыжего, конопатого паренька, которому делать абсолютно нечего. Тем сильней потрясло то, что я увидела. Внизу, на самой последней ступеньке лестницы отдыхал, вольготно развалившись, желтый двухголовый дракон. Отбивая когтистой лапой такт, он одной головой дул в свирель, а другой мурлыкал:
– Жил-был у бабушки серенький козлик…
Я постояла, не решаясь спускаться дальше, а потом все-таки не выдержала, язык у меня всегда поспевал раньше головы:
– Фальшивишь.
Дракон лениво повернул голову, которая пела – вторая продолжала невозмутимо играть дальше, – и, цыкнув сквозь зубы, пробурчал:
– Как умеем.
– А умеем-то так фиго-овенько, – посочувствовала я.
Вторая голова дунула мимо трубочки и недовольно посмотрела на меня:
– А ты, вообще, кто такая?
– А ты кто такой? – спросила я.
– Я – Страж Врат.
– А-а-а, – закивала Я. – А кого тогда там бьют?
– Где?! – Дракон с шумом растопырил крылья.
Я ткнула пальцем вверх:
– Да там!
– Кто?! – Дракон еще страшней и яростней затряс крыльями, став очень похожим на Анжело, изображающего трепет.
– Жутко могучий богатырь Зоря, – сообщила я, чувствуя, что подложила парням огромную свинью.
Зверь деранул когтями лестницу, как бык, кидающийся на обидчика, и с утробным ревом ринулся наверх. Я подобрала брошенную свирель и крикнула ему вслед:
– Я пока посторожу!
Я искренне надеялась, что дракон, пока доберется до верха, запыхается и маг без труда с ним справится. В то, что Велия завалило камнями, верить я отказывалась категорически, не такой это тип. Посидев немного на лесенке, обтерла драконью свирель, выдала из нее несколько вдохновенных звуков и осмотрелась.
Выглядело Подземное царство именно так, как в сказках пишут: золотое небо, серебряные деревья и черный камень под ногами.
– И тут еще кто-то живет! – покачала я головой.
От людского мира отделяла его пропасть, на дне которой клокотала огненная река. Через реку был переброшен узенький мосток, на другой стороне стояла кованая беседка. А в беседке возлежал одноголовый красный золотоглазый дракон.
– Одни драконы тут живут, что ли? – спросила я сама себя. Зверь на той стороне, словно услышав, поднял голову, уставился на меня и поманил пальцем с громадным, как коса, когтем:
– А поди-ка ты сюда, девица.
Пятиться не было никакого смысла, поэтому я, собрав всю свою решимость, потопала к беседке. На середине моста напоенный жаром ветер попытался задрать мне подол на голову, я взвизгнула, позабавив зубастую рептилию.
– Неприлично пальцем девиц подманивать, – упрекнула я дракона.
– Но ты ж подошла! – хмыкнул зверь, я закипела и стала стягивать шубку, так как в Подземном царстве было жарковато. – Ты кто такая? – спросил золотоглазый.
– А ты кто такой?
– Вообще-то я Страж Врат. – Дракон самодовольно почесал брюхо.
– А те два кто?! – махнула я рукой в направлении лестницы.
– Мои братья. – Дракон небрежно махнул лапой. – Отцу надо было куда-то пристроить оболтусов. У нас, у драконов, ведь как чем больше голов, тем глупее.
– А безголовые самые умные, да? – догадалась я. Дракон на миг задумался, потом уточнил:
– Это шутка?
Я кивнула и, подхватив вещички, жизнерадостно принялась прощаться:
– Ну пойду я, а то дела и все такое!
Однако дорогу перегородил хвост дракона, шлепнувшись передо мной, как толстое красное бревно. Сразу вспомнился раздавленный рватень.
– Ай-яй-яй, – покачал головой дракон и сообщил недовольно: – Должен я тебя, девица, съесть.
– С чего это вдруг? – Я попятилась, не зная, как выскочить из беседки.
– Работа у меня такая, – неохотно пояснил дракон, – всю семью за это кормят. Чтобы я, значит, непрошеных гостей ел.
– Вот просто так? Взял и съел? – возмутилась я.
– Почему просто так? – Дракон отвел глаза. – Найдем какой-нибудь повод. Ты в шахматы играешь? – Он выволок из-под лавки небольшой сундучок, а в сундучке том лежали золотая с серебром доска и такие же фигурки. Золотые драконы и серебряные люди-витязи.
– Ух, какие они у тебя интересные! – Я потянула сундучок к себе и приподняла, определяя вес. – А ты какими будешь играть золотыми или серебряными?
– Золотыми.
– Ишь ты, какой хитрый! – сказала я, вертя в руках фигурку золотого дракона. – Они у тебя небось заколдованные! Ты, наверно, ими всегда выигрываешь!
– Я умный, поэтому и выигрываю, – с обидой произнес дракон и придвинул ко мне своих дракончиков. – На, играй!
– Ну-у, – протянула я. – Ты это наверняка всем предлагаешь! У тебя серебряные заколдованы!
Дракон возмущенно зафыркал и, спрятав две фигурки за спиной, стал быстро перекидывать их из лапы в лапу:
– Нечего ерундой заниматься! Давай, говори, в какой руке твои?
– Правильно, нечего ерундой заниматься! – согласилась я, подняла сундучок и со всей силы тюкнула отвернувшегося дракона в темечко. Золотоглазый замер, тогда я взобралась на скамейку и шмякнула ему еще раз. Дракон завалился на бок, перегородив выход, я долго пыхтела, перебираясь через его лакированную тушу. Выйдя из беседки, нацарапала стрелочку, снабдив ее надписью: «Завалила дракона».
Велий нашел Зорю по драконьему реву. Когда камни обрушились ему на голову, он было перепугался, что все, кроме него, погибли, но потом, вспомнив, по чьей вине все это произошло, решил, что такое не гибнет и вообще не тонет и не горит, и стал искать ход к подземному озеру, протискиваясь сквозь лазы и разбирая завалы.
Увиденное запомнилось магу на всю жизнь: два огромных драконьих зада, промеж которых сидел взмыленный Зоря на груде яичной скорлупы и орал песню:
– Жили у бабуси два веселых гуся… – и в такт лениво лупил подаренным Верелеей мослом по беззащитной филейной части драконов. Увидев Велия, детина подскочил и, облапив, долго кружил с криками, что уже не чаял и свидеться:
– Я-то уж думал, один пропадать тут буду с этими гусями. «Гуси» жалостливо завыли, Велий, уважительно обойдя их, спросил:
– Это что?!
– Говорят, Стражи, только брешут, наверное. Стражи они ведь о-го-го какие! Бот у купцов стражи, это да! Мне один раз так морду начистили, неделю одной кашей питался!
Велий покачал головой и пнул гору скорлупы.
– А кто все яйца рватней поел? Эти, что ли? – Он ткнул пальцем в драконий зад.
Зоря позеленел и шумно икнул.
– Чьи яйца?
Велий догадался, кто истребил всю кладку.
– Че-то мне нехорошо, – просипел Зоря и, просительно глядя на Велия, проговорил: – Пойдем отсюда, а?
– Верелею надо искать, – сказал Велий.
– Че ее искать-то? – Зоря, борясь с икотой, печально вздохнул. – Ножки сами вынесут. Далась тебе эта рыжая зараза!
И они пошли искать Верею.
С радостью обнаружили первый знак, оставленный ею на пути в Подземное царство. А у второго знака встретились с разъяренным красным драконом.
– Спрячься за камнем, будто ты хилый, вылезти не можешь, – велел Велий. – Стони, кричи, братиком меня кличь. Проси руку подать. – И пошел к беседке.
– Ты кто такой? – рявкнула рептилия, злобно щуря глаза.
– Странник, – ответил Велий.
– Сожру! – грозно рявкнул дракон.
И Велий его даже в чем-то понимал. Что еще может сказать бедная зверушка, если она уже пообщалась с Верелеей. Но все-таки покачал головой и заметил, что такому высокомудрому и благородному зверю, как дракон, негоже кидаться на всякого встречного. И, увидев раскиданные по беседке шахматные фигурки, предложил:
– Давайте сыграем на желание. Если выиграете вы, то я сам брошусь в реку, а если выиграю я, то мой братишка вам поставит щелбан. Вон, слышите, стонет, через камушек перелезть не может?
Велий был уверен, что дракон согласится, и порядочно удивился, когда золотоглазый затопал ногами, скрежеща:
– Хватит! Наигрался уже! – и, ощерив пасть, стал наступать на Велия.
Зоря, увидев такой поворот дела, резво поднялся на ноги, вывернул из земли булыжник, недолго думая подбежал сзади и тюкнул дракона по темечку. Золотоглазый обиженно хрюкнул и завалился на бок.
– Неудивительно, что он так взъелся, – задумчиво произнес Велий, присев у второй стрелочки с надписью «Завалила дракона». Зоря только покрутил головой:
– Ну, рыжая. Слышь, Велий, топать надо, пока она всех не порешила.
А Велий задумался: что, если Верелея специально эту книгу сюда притащила, чтобы за обиженных дядюшек и тетушек отыграться? С нее станется.
Серебряный лес оказался сущим наказанием. Листики были еще туда-сюда, мягкие, но вот все сучки и веточки – жесткие, цеплючие, как проволока, даром что из серебра. Отбежав от беседки подальше, я сразу свернула в подлесок, а дальше побрела куда глаза глядят. Ни солнца, ни звезд, ни луны в Подземном царстве не наблюдалось, все золотое небо ровно светилось, и определить по нему, где север, где юг, было невозможно.
– Хоть бы указатели ставили, – пробормотала я.
Чаща становилась все непролазнее, а деревья все ниже и корявее.
На стволах выступала медная гниль, а под конец стали и вовсе появляться ели с железными стволами и бронзовыми иголками.
Бурелом, поняла я и хотела уже повернуть обратно, как вдруг из-за мрачной стены деревьев на меня пахнуло живым запахом цветов. Я, как собака, повела носом. Пахло жильем и хлевом, слышалось овечье блеянье.
Я радостно закричала:
– Люди! – побежала напрямую и застряла в колючих кустах, из которых еле вырвалась, расцарапанная и злая.
Белая овечка с надеждой заскакала и бросилась ко мне, ее счастье, что веревка оказалась короткой. Быстро обежав невеликое подворье, я выяснила, что хозяев дома нет, во всяком случае, живут тут явно не драконы. Я с облегчением взглянула на низенькую дверь ухоженной, но ветхой избушки, какие бывают у вдов, ведущих хозяйство в одиночку.
– Эй, тетенька! – Я осторожно заглянула внутрь. Избушка была без окон и топилась явно по-черному, поэтому в ней было темно хоть глаз выколи. – Эй! – еще раз позвала я, прислушиваясь, не храпит ли кто в темноте. Может, спят хозяева, тут ведь не поймешь, день или ночь на дворе.
– И чего раскричалась? – буркнул из темноты мужской бас. – Видишь, нет никого.
– А вы кто?
– Дед Пихто! – ответили мне из темноты. Заскрипела кровать, будто мужчина перевернулся на другой бок, чтобы снова заснуть.
– Нет, погодите, – я вошла внутрь, – это даже невежливо, так разговаривать с гостями.
В темноте фыркнули, загорелись два больших желтых глаза, меня толкнули в грудь, я вывалилась из избушки, а перед моим носом черный, с порядочного кобеля кот захлопнул дверь и прошипел:
– Ходют тут всякие! Сказано – нет никого!
– Мамочки! Кто это? – спросила я у овечки.
– Ба-аюн ба-атюшка! – с готовностью оповестила меня овца. Хорошо, что я сидела на земле.
– А ты кто? – на всякий случай решила уточнить я.
– Овца она! Отстань от животного! – рявкнул кот.
Я глубокомысленно покивала головой и стала обживаться во дворе. Здесь имелись глубокий замшелый колодец, кривая оградка, хлев, слишком большой для одной овечки, и одуряюще пахнущий и живой яблоневый сад. Вот под яблонями я и решила устроиться. Расстелила шубку, сунула под голову мешок и легла. Веточки колыхались над головой, и, завороженная их покачиванием, я задремала. Во сне мне хотелось есть и снилось, как цветы облетают, образуется завязь, которая превращается в наливные яблочки. Вот одно из них покраснело и шмякнулось мне прямо на живот. От удара я проснулась, но вскочить не смогла, потому что какая-то старуха поставила мне на грудь клюку и навалилась всем весом, рассматривая меня точно козявку.
– Бабуля, вы меня проткнете! – пропищала я.
Бабуля была страшна, как тысячелетняя ведьма, крючковатый нос опускался к верхней губе, по лицу расползлись бородавки и, кажется, даже мох и поганки. Сама она была скрюченная и тощая, и если бы не огромный горб, то ее бы унес первый же порыв ветра. Кожа у старухи была желтая, и только глаза под густыми бровями горели, словно две яркие звезды. Она наклонила голову, рассматривая меня и так и этак, а потом скрипнула, как старая дверь на ветру:
