Текст книги "Прокляты лесной девой (СИ)"
Автор книги: Мария Крутень
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)
Хан, казалось, постарел еще лет на десять или двадцать. Хвост у него на затылке стал еще тоньше, зато прибавилось брюшко, которое заметно выпирало из его совсем не по размеру куртки. К тому же он странно дергался и махал руками.
«Он колдует!» – догадалась я. Черное облако полетело в сторону злыдня, но тот, казалось, это не увидел.
– Нет! – бросилась я наперерез, но было поздно. Облако окутало и его, и нескольких его противников.
– Вот так сюрприз! – мужу я не помогла, зато меня заметили. Стало обидно.
– Прибежала посмотреть, как я сделаю тебя вдовой? – продолжал глумиться хан.
Черное облако, между тем, просело, и стало видно, что злыдень по-прежнему стоит на ногах, что нельзя было сказать о его противниках, попавших под облако. Смотрел он на меня так, что сразу захотелось спрятаться за спину чудищу, но я удержалась и, обернувшись к хану, смело бросила:
– Не дождешься!
– Это мы еще посмотрим! – ухмыльнулся тот. – Взять ее! – приказал он тем своим наемникам, которые еще стояли на ногах и занимались тем, что вытаскивали своих поверженных соратников из зоны сражения. Услышав приказ, они мрачно насупились и, оставив упавших та, где они лежали, направились в мою сторону. Дарин что-то выкрикнул, но из-за поднявшегося шума и гвалта было непонятно что, и снова взялся за меч, но на его пути встали двое. Я тоже подняла с пола ненужный уже кому-то меч. Он оказался слишком тяжел для меня, но пару ударов я смогла бы им осилить.
– Агр-р-р! – Юда, за один прыжок преодолев расстояние от двери, встал на пути приближающихся ко мне наемников. Те оторопело притормозили, и некоторые из них даже сдали назад. Самый смелый попробовал сделать выпад в сторону чудища, и Юда не замедлил ответить, прыгнув вперед и выставив во всей своей красе свои шипы, клыки и когти.
– Рау-р-р!
– А-а-а!
– Гра-р-р!
– А-а-а-а-а!
– Что это такое?! Экз-один?! Как ты посмела притащить сюда его?! Прочь! На место! Почему он меня не слушается?! Вот тебе! – хан направил свой гнев в сторону Юды, пустив в сторону того очередное черное облако, и чудище застыл как был, с поднятым хвостом и оскаленной пастью.
– Живодер! – чаша моего терпения была уже давно переполнена, и я, наконец, выхватила из кармана первую попавшуюся склянку и открутила крышку.
– Курица! – выкрикнул тот, но я уже успела метнуть в него зелье. – Ко-ко! – выдал он, утирая лицо и указывая на меня пальцем. – Кор! Кор! – продолжил он еще более грозно. – Ку-ко?! – добавил уже озадаченно.
Видимо, зелье, которое я в него кинула, было то самое, что давало возможность понимать язык зверей и птиц, вот только бабушка забыла предупредить, что хлебнувший этого зелья сам начинает говорить на том же языке.
– Куд! Тах! Ко-ку! Тах! Ко! – продолжал разоряться хан, размахивая руками. – Куды! Ты! Ты за это ответишь! Взять ее! – снова отдал он приказ, но оказалось, что на него уже почти некому реагировать. Два самых преданных его наемника пытались сдержать Дарина, еще несколько, видимо, задетые колдовством своего хана, лежали, живописно раскинув конечности и не подавая признаков жизни, прямо на полу, а остальные исчезли. Скорее всего, в том же направлении, что и та группа, которую мы с Юдой и Чернышом встретили по пути в залу.
– Трусы! Предатели! – охарактеризовал хан сбежавших. – Вы у меня пожалеете! На корм пойдете! А кто выживет, в ногах будет валяться! В шахты, на рудники отправлю!
Услышали ли те своего правителя или нет, осталось неизвестным, но угрозы его показались вполне реальными, по крайней мере, в первой своей части. Что-то он такое наколдовал, как издалека раздался дикий рев, похожий на то, что издавало чудище, когда нападало, и где-то что-то затряслось и загрохотало. Неужели, хан вызвал сюда свое стадо воинственных хомяков-переростков?!
Мое чудище по-прежнему стояло, застыв недвижимой статуей, а кот куда-то исчез. Впрочем, времени оглядываться и искать его, у меня не было.
– Держите ее! – скомандовал черный злодей двум своим оставшимся воинам. – С этим я справлюсь сам! – патетично заявил хан и прямо из мглы, которую выпустил из своей ладони, соткал длинный, неприятно поблескивающий ребристыми краями меч.
Наемники послушались приказа и бросились ко мне, но Дарин кинулся им наперерез.
– Что ты здесь делаешь?! Зачем вернулась?! – бросил он мне в перерыве между двумя ударами.
– Тебя спасаю! – ответила я непонятливому злыдню, доставая очередное бабушкино зелье.
Ответить муж уже не смог, так как хан присоединился к атакующим. То ли возраст тририхтскому колдуну был нипочем, то ли меч его сам знал, что делать, но я сразу поняла, что мой злыдень против этих троих долго не продержится.
Пока они скакали вокруг меня, я открутила крышку и кинула в хана уменьшающее зелье. Отвлекло оно колдуна лишь на пару мгновений, но этого мне было достаточно, чтобы достать следующее. Следующим, судя по результату, оказалось зелье, делающее несъедобное съедобным. Оно превратило хана в странное желе, которое Дарин удачно разрубил пополам, и оно стекло на пол неприглядной лужицей. Я радостно закричала. Оставшиеся деморализованные противники отступили, оттесняемые приободрившимся злыднем, однако оказалось, что праздновать победу было рано. Стоило Дарину отойти подальше, как лужа вдруг забурлила, и за какое-то мгновение из нее материализовался хан собственной живехонькой персоной.
– Не ожидала, кикимора?! – гадостно ухмыльнулся он. – Соглашайся быть моей, иначе хуже будет! – и выпустил в мою сторону черные плети.
– Не бывать этому, мышь облезлая! – с этими словами я кинула в него последний пузырек, и тририхтский выползень, действительно, превратился в мышь.
– При-и-и! – противно заверещала та, но снова обернуться в хана не успела. Черныш оказался быстрее. Неизвестно откуда выпрыгнув, черной тенью он метнулся мимо меня к длиннохвостому грызуну, что-то подозрительно хрустнуло, потом чмокнуло, и писк прекратился.
– М-ря! – выдал свое мнение о гастрономических достоинствах бывшего тририхтского хана кот и брезгливо облизал лапу.
Глава 23
Дарин
То, что Катрина ушла порталом, давало пространство для маневра, но неприятели все прибывали и прибывали, и в какой-то момент начало казаться, что, сражаясь с бесконечной вереницей его прислужников, я так никогда и не доберусь до хана. Стукнув каблуками, я снова стал невидимым для всех, кроме колдуна.
– Вот же он, идиоты! – он и до этого нелестно отзывался об умственных способностях своих воинов, а теперь, наблюдая, как они колотят друг друга, считая, что я нахожусь между ними, уже кипел от гнева.
– Да, обернись ты, недоумок! Вы, двое! Ко мне! Держите его! Да, чтоб вас! – не выдержав, он, судя по всему, начал колдовать.
Увернуться я не успевал, к счастью, Фенина защита держалась на мне и здесь, и колдовство ханово на меня не подействовало, зато свалило с ног едва ли не четверть моих противников. Но возомнившего себя неизвестно кем колдуна это не остановило.
– Тупицы! Олухи ни на что не годные! – брызгал желчью он на своих же собственных воинов и их же выводил из строя свои колдовством. Казалось, он сошел с ума: красные глаза навыкате, злобный оскал и трясущиеся от собственного колдовства руки. Самые умные из его воинов, улучшив момент, исчезали из залы, но хана это только раззадоривало.
Казалось, у него остались только несколько самых преданных соратников, преодолеть которых лишь вопрос времени, учитывая, что тририхтский правитель сам своим колдовством прореживал их давно уже не стройные ряды. Поэтому появление моей мелкой занозы в сопровождении мохнатого коврика, похожего на тех существ, что заполняли двор ханского замка, было как гром среди ясного неба.
– Что…. – попытался я выкрикнуть, чтобы узнать, что она здесь делает. Неужели, не сработал портал? Но противники навалились скопом, и пришлось, сжав зубы, отражать атаку. А моя смелая малышка вздумала затеять перепалку с ханом и даже кинула в него какое-то колдовское зелье, заставившее его на некоторое время потерять дар человеческой речи.
– Взять ее! – приказал он своим присным, заморозив показавший зубы коврик, а затем этот пижон вытащил откуда-то зазубренный двуручник и, тяжело пыхтя, накинулся с ним на меня. Неужели, в его арсенале не нашлось что-нибудь более подходящего для его телосложения и возраста?!
Впрочем, махал он им недолго. Заноза снова принялась кидаться в него зельями – все-таки побывала у своей бабки! – и в итоге превратила его в мышь, которую тут же съел неизвестно откуда взявшийся кот, очень похожий на того, что был моим проводником у Яросельской.
– Молодец, Черныш! – радостно воскликнула мелкая поганка, подтверждая мою догадку, а потом кинулась обниматься с отмершим ковриком. А я?! В конце концов, я ей муж или неизвестно кто?!
Наверное, что-то такое было написано на моем лице, так как два оставшихся не у дел тририхтца побледнели и с криком «А-а-а-а!» умчались прочь.
Я развернулся к занозе. Она смотрела на меня блестящими глазами, и я позабыл про свои вопросы, недовольство, вообще, обо всем на свете.
– Моя жена!
– Ты знаешь?!
– Ты рада?
– Да!
Как я по ней скучал! Мы исступленно целовались, сжимая друг друга в объятиях все крепче и крепче. Я даже начал жалеть, что в процессе драки были порушены все колонны, а хрустальные гробы исчезли вместе с наколдовавшим их ханом, так как уставшие ноги не держали, а все остальное, наоборот, возбудилось донельзя от близости такой горячей и податливой, самой желанной на свете занозы.
– Грум-грум, – вмешался в нашу идиллию ходячий коврик, про которого я и забыл. Вот почему он не исчез вместе с черным колдуном?!
– Ой! – выдохнула Катрина, видимо, тоже позабыв, где мы находимся. – Наверное, нам стоит покинуть это место. И побыстрее, – добавила она, как и я, услышав странный гул, доносившийся, казалось, откуда-то из недр замка.
– Ты права, – ответил я, желая немедленно, подхватив на руки жену, покинуть замок, Тририхт, и очутиться с ней где-нибудь, где никого, кроме нас не будет. При этом, правда, меня не покидало ощущение, что я забыл про что-то очень важное, но про что, вспомнить не удавалось.
Взявшись за руки, мы с Катриной направились к так и оставшейся открытой нараспашку двери, где нас уже поджидал чем-то обеспокоенный кот. Хмурый вид, шерсть дыбом, недовольное шипение – вестимо, что после того, как проглотил целого хана, и не такое может быть, но оказалось, что дело было в другом. Гул нарастал и вскоре превратился перестук, напоминающий очень быструю барабанную дробь. Держа занозу позади себя, я обеспокоенно выглянул в коридор. Странный звук, казалось, шел справа.
– Что там? – мелкая пыталась сначала, подпрыгнув, заглянуть за мое плечо, а потом протиснуться под рукой, напоминая мне о необходимости поскорее очутиться с ней подальше от этого места и там, где мы будем только вдвоем.
– Кто-то бежит, – ответил я. Перестук, действительно, больше всего напоминал топот маленьких ножек.
– Может нам тоже? – обеспокоенно предложила Катрина.
– Угм-угу, – согласился с ней коврик. Мне, признаться, тоже было не по себе, но стоило сделать два осторожных шага за дверь, как пришлось уже бегом возвращаться обратно.
Из-за поворота, который делал коридор, в нашу сторону хлынула черная, с огненными всполохами волна. Я сначала, было, подумал, что это какое-то освободившееся порождение магии хана, и, как оказалось, не совсем ошибся. Это были грызуны, серо-черные с рыжими подпалинами, те самые, которые недавно были монстрами, бившими друг друга дубинками и лопавшими выращенный тририхтскими крестьянами овес. Теперь они вернулись к своим данным природой, а не ханом, размерам и лишились дополнительных конечностей. Наскакивая друг на друга, изредка издавая недовольный писк, толпа грызунов сосредоточенно и очень быстро пробежала мимо нас по коридору, словно кем-то или чем-то подгоняемая.
– Пгрм-пгм! – их родственник, почему-то не потерявший ни клыков, ни шипов, ни размеров, настойчиво предлагал следовать за его собратьями. То ли это был наш собственный страх, то ли передался нам от пробежавшего мимо стада, тем не менее, он подгонял нас уходить быстрее. Однако видимо, мы слишком долго терялись в размышлениях и мялись, вместо того, чтобы поддаться инстинктам, поэтому и не успели.
– Вам не уйти! – прошипело существо, показавшееся из-за поворота вслед за хомяками.
Я с удивлением признал в нем толстяка в рясе, прислуживавшего хану, вот только выглядел он как-то странно.
– Тарсий?! – удивилась Катрина, но тот расхохотался, и, казалось, от звука его голоса вздрогнули даже стены. Толстяк совсем не по-человечески запрокинул голову и из-под капюшона его рясы показались совершенно красные, горящие огнем глаза. – Демон?! В него вселился демон! Бежим!
И мы, наконец, отмерли и побежали, а за нами последовал все такой же нечеловеческий хохот.
– С-смертным не уйт-ти! – шипело демоническое создание, для которого, казалось, не стоило большого труда следовать за нами.
Хомяков давно уже след простыл, и мы бежали сами по себе, сворачивали в пересекающиеся коридоры, сбегали вниз или поднимались вверх по лестницам. Демон то ли сам знал устройство замка, то ли имел доступ к разуму захваченного им жреца, так как доставшееся ему неповоротливое на вид тело не только успевало за нами, но и иногда выскакивало нам наперерез, вынуждая поворачивать, сворачивать, и снова бежать.
– Вот тебе! – заноза бросила в него очередную склянку с бабушкиным зельем. Демону они были как комариные укусы, тем не менее, ненадолго задерживали. – Последняя была! – посетовала мелкая, тяжело дыша. Неудивительно, учитывая, что мы петляли по замку, ища выход, уже второй час. Не то, чтобы я рассчитывал, что стены замка удержат демона. Нет, рассчитывать я мог только на свой меч и на Бурю, которого хотел призвать, чтобы он унес подальше Катрину, пока я разбираюсь с демоном или, что вернее, тот со мной. О том, что смогу одержать победу в этой схватке, я и не мечтал, поэтому желал отослать занозу под защиту ее бабки, авось к той демон не сунется.
– Жаль, что больше ничего нет! – Катрина снова проверила свои карманы и, ничего в них не обнаружив, вдруг скинула свои туфли и по очереди метнула в демона.
– Ты что?! Зачем?! – вскинулся я в недоумении, но она лишь отмахнулась:
– Все равно натерли, – и сделала вид, что кидает в толстяка чем-то еще – магия?! – но тот лишь забурлил и снова расхохотался.
– Убирайся прочь, черное создание! – так хотелось тоже в него чем-нибудь зашвырнуть – ведь он просто издевался и играл с нами, загоняя в угол – но у меня никаких зелий или магических снарядов не было. Я проверил карманы и обнаружил всего лишь старый сморщенный гриб, который подарила мне белка.
– Чтоб тебя! – кинул я его в нашего преследователя для того, чтобы хотя бы отвлечь демона на секунду, за которую мы могли бы свернуть на развилке, но тот внезапно вспыхнул. Демон заорал одновременно человеческим и нечеловеческим голосом, крутясь на месте подобно волчку. Тело жреца с него срывало клочьями, обнажая всасывающую в себя весь свет тьму.
– Бежим! – я внезапно осознал, что мы стояли и как завороженные наблюдали за тем, что происходило с демоном, вместо того, чтобы нестись от него прочь. Подхватив уже совсем уставшую Катрину на руки, я помчался вслед за котом и ковриком.
– Мяур! – кот решил взять лидерство в этом забеге – то ли чутьем, то ли просто учуял запах пробегавших по этому коридору хомяков – и вывел нас к дверному проему, ведущему во двор замка. Раньше этот проем, скорее всего, закрывала крепкая дубовая дверь, но теперь вместо нее пространство вокруг устилали разного размера и степени прогрызенности щепки.
– Видимо, отсюда грызуны пробрались в замок, – решил я, оглядывая захламленный двор, где повсюду валялись брошенные дубинки, почти все корыта были перевернуты, и их содержимое неприглядными кучками было рассыпано по земле. – Но для наших целей сгодится.
– Для каких? – обеспокоенно спросила заноза.
– Сейчас, – я поставил ее на более-менее чистое место и, обернувшись к той стороне, где должен был быть лес, свистнул так, как научила княгиня. – Сейчас сюда прискачет конь, – начал я объяснять свой план Катрине. – Он очень быстрый. Ты на него сядешь и поедешь к Яросельской. Она тебя защитит.
– А ты?! – заноза вцепилась в меня, очевидно, догадываясь о моих намерениях.
– Я задержу демона, – я старался говорить как можно более уверенно. – Твоя бабушка дала мне заговоренный меч. Он должен справиться, – я хотел сказать что-то еще, чтобы убедить Катрину последовать моему плану, но кот вдруг ощерился, а огромный когтистый коврик пискнул и попытался забиться в узкое пространство между двумя кормушками. Я обернулся, чтобы увидеть подтверждение тому, что и так уже знал – я не успел. Демон уже впихнул себя в тело одного из воинов хана и теперь стоял на пороге, жадно всматриваясь красными глазами в мою жену.
– Убирайся! – выкрикнул я ему, доставая меч. – Убирайся из нашего мира туда, откуда ты родом!
– Я бы с-с удовольствием, – прошипел он в ответ. – Мечтаю об этом, но пус-стым я туда не уйду! – и снова уставился на Катрину. Ну, уж нет!
– Ты уже выпил двух людей! Неужели, тебе мало?!
– Двух?! – тот снова издал громогласный хохот и, пошатываясь подобно кукле в руках ярмарочного скомороха, вышел во двор. – Я выпил гораздо больше, но все это были никчемные пус-стые души! Глупый ж-жрец, мечтавший занять место своего хозяина и с-сунувшийся ко мне, едва этого вздумавшего меня призвать идиота не с-стало. Кровные потомки идиота оказались еще ничтожнее, чем он с-сам! Безвкус-сные, низменные, порочные людишки. И в каждом ни капли магии, как и в этом ис-стукане! – он хлопнул себя, вернее занимаемое им тело по груди. – А мне нужна ее магия! Вкусная, сочная, еще даже не раскрытая. И ты, смертный, меня не остановишь! – с этими словами он соткал из ниоткуда, словно из воздуха, черные жгуты, и те полетели, извиваясь, в сторону Катрины.
Я кинулся наперерез и успел искромсать их на несколько аморфных сгустков, прежде чем хотя бы один из них коснулся моей жены. Демон, зашипев, снова принялся колдовать. Его плетения я видел не все, но помогала заноза, указывая, куда бить мечом, который, действительно оказался заговоренным. Демон зверел – видимо, ожидал легкой победы – шипел и создавал новые заклинания. Вскоре в дверном проеме показались тририхтцы, из тех, что пали от колдовства своего хана и теперь были призваны колдовством демона.
Послушные воли последнего, они строем направились ко мне, чтобы помешать защитить Катрину. Это были уже не люди, а покорные чужой власти куклы, бездумно встающие перед моим мечом. Бить безоружных я не мог, но и позволить оттеснить себя от жены тоже. К счастью, на помощь пришел отмерший, наконец, коврик, присоединившийся ко мне, чтобы раскидать кукол по двору. Тем не менее, демон, воспользовавшись моментом, уже кидал в Катрину какую-то сеть. А глупая заноза вместо того, чтобы оставаться на месте, где я мог ее защитить, попыталась убежать, одновременно что-то колдуя, но сеть, словно была уже на поводке, следовала за ней и вот-вот должна была достать.
Я добраться до них не успевал, поэтому от отчаяния бросился прямо на источник творимого черного колдовства.
– Ты ее не получишь! – с размаха я отрубил существу голову. Та покатилась ему под ноги, но сам он остался стоять на месте.
– На твоем мес-сте я бы не был с-столь уверен, – проговорила жуткая субстанция, вылезающая из туловища на место головы, и я рубанул мечом прямо по ней. Руку обожгло, потом она онемела, а я сам почему-то стал падать на землю.
– Ты ответишь за мою боль! – прошипела тьма, разрастаясь вокруг меня.
Слышался злобный смех, крики Катрины, меня жгло уже всего, а потом внезапно все стихло, даже боль прекратилась. С моих глаз будто спала пелена, и я увидел между собой и чернеющей тушей демона две огромные птичьи лапы с остро заточенными когтями.
– Феня?! – прохрипел я еле слышно.
– Вот мы и вс-стретились, Фениамир! – пророкотал демон. Что удивительно, в голосе его не чувствовалось ни страха, ни удивления, а, казалось, даже удовольствие и предвкушение. – И тыс-сячи лет не прош-шло, так ведь?! Долго ты от меня прятался, но с-стоило тронуть твоего щенка, как мигом примчался!
Я нащупал рукоятку меча и в два рывка откатился в сторону, затем замер, оценивая обстановку. Катрина с ковриком и котом жались к защитной стене замка, прямо над ними, склонив голову, находился Буря, а посреди двора, раскинув огненные крылья, стоял, широко расставив лапы, феникс, и взгляд его темных глаз упирался прямо на бултыхающегося перед ним демона, опять потерявшего свое временное человеческое вместилище и красующегося перед противником в виде аморфного сгустка тьмы.
Заметив мой взгляд, маленькая заноза бросилась ко мне и принялась всего ощупывать, попутно целуя и размазывая по моим щекам свои слезы.
– Я так испугалась, – проговорила она, казалось, плача еще сильнее. – Думала, что он…. Кто это?! – Катрина снова во все глаза уставилась на пылающую птицу.
– Со мной все в порядке, – я попытался встать, а когда не получилось, то хотя бы сесть. – Это феникс, мой, нет, теперь наш с тобой родовой дух. Катрина, – я взглянул на бьющего копытом коня. – Буря уже здесь. Тебе нужно уехать отсюда как можно быстрее….
– Я без тебя никуда не уеду! – вдруг выдала она и зачем-то взяла в руки лежавшую неподалеку дубинку.
– Но…. – неужели, она не понимала, что находиться здесь по-прежнему опасно?! Однако слезы у вредной поганки моментально высохли.
– Без тебя не уеду, и не думай! – снова еще увереннее заявила заноза. Она покрепче перехватила свое новоявленное оружие и хмуро посмотрела в сторону призванного ханом порождения тьмы. Я, вздохнув, посмотрел туда же и снова попытался встать. Оставить духа одного разбираться с демоном я тоже не мог.
– Доколе подобно псу ты будешь служить с-смертным?! – между тем, продолжал разоряться тот. – Или ты не дух с-свободный, а раб, привязанный к безделуш-шке?
Попытки атаковать Феню он пока не предпринимал, лишь хорохорился и плевался ядовитыми словами. Что демону отвечал мой дух, я не знал. Видимо, они могли вести разговор и без слов, но то ли создание тьмы не могло иначе, то ли желало потешить своим ядом нас, неслучайных зрителей. Внезапно демон снова громогласно расхохотался.
– Не думаес-шь ли ты, что этот с-слабосильный неуч мог призвать меня без моего на то ж-желания, Фениамир?! Нет! Я сам занял место Аззар-диля, а этот безмозглый с-смерд даж-же не догадался о замене! Нет, потом он начал подозревать что-то, когда я потребовал, чтобы он добыл для меня твою безделуш-шку, даже с-сферу на меня накинул. Жаль, не с-смог этот идиот для меня ее выкрасть. Но теперь ты с-сам передо мной и….
Что за «и» мы так и не узнали, так как Феня его, наконец, клюнул. По-очереди прямо два красно-кровавых глаза, а затем еще и между ними. Демон взвыл, заколыхался и внезапно из внутренностей своей тьмы соткал сотню или несколько сотен кинжалов, которые вонзил прямо в грудь феникса. Из ран незамедлительно хлынуло золотистое свечение – то ли кровь, то ли сияние – но Феня не отступил и не разорвал контакта, продолжая долбить клювом по черной массе.
– Нет! – я не мог поверить, что демон вот так просто мог навредить, ранить моего духа, и – неизвестно откуда взялись новые силы – с мечом наперевес бросился отсекать новые отростки, которыми этот выползень из самой темной бездны пытался скрутить фенины крылья.
Свечение, идущее из ран Фени, казалось, только усиливалось и уже доставляло определенные неприятности самому демону. Он скукоживался и пытался вырвать свои кинжалы-отростки из тела феникса, но тот не пускал. Демон булькал и выдавал какие-то нечленораздельные звуки, пытался дергаться из стороны в сторону, а затем расплыться то в облако, то в нечто более безобразное и обхватить таким образом Феню, но я был настороже, да и сам дух взмахами хвоста окорачивал содрогающиеся от спазмов своего хозяина псевдоподии. Очень скоро тот осознал, что влип, и взвыл. От его вопля Буря едва не слетел со стены, а Катрину к этой самой стене отнесло. К счастью, от столкновения с каменной кладкой ее спас вовремя оказавшийся рядом коврик, принявший удар на себя. Я же удержался рядом с крепко стоящим на ногах фениксом только благодаря тому, что ухватился за его лапу.
Демон неистовствовал, то истончался, то, наоборот, увеличивался в размерах, все еще пытаясь взять верх в их странной схватке, но исходящие из Фени лучи теперь жгли его по-настоящему. То же самое делали и осыпающиеся с духа перья. А я только тогда осознал, что происходит. Да, демон сгорал, но и феникс тускнел и уменьшался в размерах.
– Феня, нет! – пытался дозваться я до духа. Ведь можно, наверное, было поступить иначе? Например, заточить демона в ловушку? Выкинуть его обратно в его демонический мир? Необязательно же было избавляться от порождения тьмы ценой собственной жизни?!
«Он должен уйти навсегда! Отойди!» – услышал я вдруг в своей голове, и, видимо, для верности феникс взмахнул хвостом, и меня тоже отнесло к замковой стене, прислонившись к которой за происходящим с ужасом наблюдала Катрина.
– Он что?! Он…. – не успела договорить она.
«Да» – не успел ответить я, как вместо огненного цвета перьев, духа покрыл самый настоящий огонь. Демон взвыл так, что на мгновение заложило уши, а по двору во все стороны взметнулись тучи соломы и рассыпанного до этого по земле зерна. Посреди этого беспорядка мелькнула сопровождаемая грохотом вспышка, а когда все, наконец, осыпалось, ни Фени, ни демона больше не было. Лишь небольшая кучка пепла виднелась на том месте, где они только что стояли насмерть.
Словно повинуясь какому-то чутью или зову, я подбежал к месту противостояния и принялся рыться в золе. Ведь феникс – это не просто имя, не одно лишь красивое название! Вот оно!
Наконец, я нащупал крохотный трепещущий комочек и вытащил его на свет. Маленький, покрытый желтым пухом птенец.
– Зачем? Неужели, нужно было именно так? – прошептал я, но новорожденный феникс не ответил. Он смешно, совсем по-птичьи, раскрывал клюв и попискивал.
– Он хочет есть! – догадалась Катрина. Склонившись над моим плечом, она дотронулась до казавшегося невесомым пуха, чтобы погладить птенца, но тот неожиданно клюнул ее в палец, да так, что выступила кровь, и ловко подцепил клювом выступившую каплю.
– Ой! – от неожиданности мелкая воскликнула и быстро одернула руку.
– Именно этого он и хочет, – счастливо рассмеялся я и, поднявшись с колен, отошел к стене, так как Буря ни с того ни с сего решил поучаствовать в деле уничтожения последних останков демона и принялся втаптывать копытами в землю осевший пепел.
Сделав небольшой надрез на большом пальце своим же мечом, я влил несколько красных капель в широко раскрытый клюв, после чего удовлетворенный птенец прикрыл глаза и мирно засопел. Я положил уснувшего Феню за пазуху. Правда, для этого пришлось снять и пришедший в полную негодность кафтан, и кольчугу, оставшись в одной рубахе. Что же, одно дело было сделано, пора было выбираться из этого клятого логова, но у занозы внезапно оказались другие планы.
– Ты куда?! – всполошился я, когда она направилась обратно в замок.
– Ты же не можем оставить их так! – в свою очередь удивилась она, обернувшись.
«Кого их?! Что значит, так?!» – в голове сразу возник рой вопросов, и, я предчувствовал, ответы на них покоя на ближайшее время не предвещали. Компанию нам опять составили коврик и кот, и шли мы в непонятное мне, но понятное всем остальным «туда». По дороге нам встретились несколько разрозненных групп бывших воинов бывшего хана, которые коврика испугались почему-то сильнее, чем моего меча, и безропотно позволили себя связать и отвести в то самое неведомое «туда». Впрочем, что это за место, я очень скоро выяснил. Им оказалась темница, чьи клетки были заполнены не менее странными существами, чем коврик, который, как выяснилось, ранее тоже в одной из них обитал. Некоторые из них, получив свободу, тут же исчезли в неизвестном направлении, другие мялись на месте, похлопывая ненужными крыльями или подрагивая очевидно мешающими безмятежному существованию острыми шипами.
– Жаль, что колдовство хана не развеялось и на них тоже, – посетовала Катрина, оглядывая нестройную армию крылатых горных котов, шипастых зайцев и укомплектованных панцирями и прочими излишествами медведей. – Придется их всех к бабушке взять, – сделала она не совсем логичный на мой взгляд вывод. – Может, расколдует.
В том, что княгиня Яросельская сможет их расколдовать, я бы не удивился, но для меня совсем не была очевидной необходимость тащить всех этих существ с собой.
– Отец уже должен знать о том, что здесь случилось, – попытался я предложить ей свой вариант. – Не позже, чем через пару дней здесь будет отряд наших воинов. Они разберутся с этим зверинцем.
– Твой отец? – она задумалась и зачем-то в очередной раз покосилась на мои сапоги. Надо было настоять на том, чтобы Яросельская перекрасила их в другой цвет!
– Нет, – покачала головой заноза в ответ на мое предложение. – Вдруг еще их испугают, – добавила она и почесала крылатого кота за ухом. – А они и так настрадались!
Кто кого испугал бы, можно было еще поспорить, но силы на это я тратить не стал. Их и так едва хватало на то, чтобы сдерживаться и не схватить жену в охапку, оставив на потом все хановы магические эксперименты и прочие навороченные черным колдуном проблемы, умчаться на Буре в Земью, а там уже запереться в своих покоях на неделю, а то и на две. Однако ради самой занозы приходилось терпеть и следовать за ней, решая вопросы со зверьем, а затем, вылавливая по коридорам не успевших сбежать из замка ханских прислужников, временно, до прибытия княжеского отряда, запирать тех в темницы. После этого пришлось также выискивать по закоулкам ханских пленников, которых держали в замке в качестве рабской прислуги, и уговаривать их не бояться коврика и прочих чудищ нас сопровождающих. К счастью, похищенные ханом люди путешествовать с нами желания не изъявили и согласились дождаться отряд из Стратисса.
Пока обследовали замок – кстати, хомяки в нем так больше и не нашлись – искали, разговаривали и договаривались, день подошел к концу. Но оставаться на ночь в этой обители черного колдовства ни я, ни Катрина не хотели. Были бы мы одни, то Буря бы нас мигом домчал до границы, но с ковриком и его друзьями дорога оказалась куда медленнее. До того как наступила темнота мы успели добраться лишь до ближайшего к ханскому замку лесочка, где и остановились на ночлег. Удачно расположив всю звериную компанию у ручья, я нашел для Фени пустующее дупло, а затем нарубил еловых веток и устроил небольшой шалаш за укрывающим его взгорком, расстелив на мягкой траве пришедшийся весьма кстати найденный в одной из седельных сумок плащ. Заноза всю дорогу была необычайно молчалива, что я списал на усталость, и лишь иногда бросала на меня странные взгляды.
