Текст книги "Прокляты лесной девой (СИ)"

Автор книги: Мария Крутень

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

Тем не менее, стоило сделать пару шагов вперед, как позади меня раздался грохот захлопнувшейся двери и злой голос:

– Что ты здесь делаешь?!

– Не твое дело! – уже почти привычно огрызнулась я и только тогда осознала, что вопрос мне был задан по стратисски, и ответила я, соответственно, на том же языке.

«Ой!» – восклицание заполнило глупую голову, а сзади опять раздалось злорадное:

– Значит, ты нас все-таки понимаешь!

– Было бы что понимать! – решила пойти в наступление и я. В конце концов, надоело притворяться, да и нет ничего запретного в знании родного языка этого злыдня.

– А почему скрывала?! – змееныш выглядел таким довольным, будто нежданно-негаданно получил какой-то подарок.

– Я и не скрывала, – пожала я плечами. – Просто говорить с вами не о чем.

– Подслушивала?! – не унимался тот.

– Это ты сейчас вспоминаешь про то, как меня со шваброй сравнивал?! – напомнила я ему и с удовлетворением отметила, как его бледная физиономия пошла красными пятнами.

Посчитав разговор законченным, я отправилась вглубь помещения, попутно рассматривая стеллажи и пытаясь понять, где здесь хранятся карты. К счастью, библиотека была хорошо структурирована – сразу было видно, что хотя бы в этом месте поддерживается порядок – каждая полка была подписана, свитки лежали каждый в своем отделении, а переплетные книги стояли строго в ряд будто гвардейцы. Уж не старшина ли наших сопровождающих и тут порядком заведует, успела подумать я, как мой собственный мучитель решился на новую атаку.

– А ты что здесь делаешь?! – он даже попытался загородить мне дорогу к стеллажам.

– Хочу познакомиться с культурой и традициями Стратисса, – ничтоже сумняшеся заявила я и, вспомнив, зачем я, на самом деле, здесь, добавила: – И географией.

– Зачем это тебе?! – еще более подозрительно вопросил он.

– А как же?! – удивилась я. – Не сам ли князь пожелал, чтобы мы лучше узнали страну, в которой предстоит жить нашей принцессе и, может быть, всем остальным тоже, – с удовлетворением отметив, как скривился на этой фразе змееныш, я решила обогнуть преграду слева и тут же обнаружила то, что искала.

– Это мы еще посмотрим, – процедил тот сквозь зубы, разворачиваясь за мной, но я была уже у того самого стола, который приметила ранее. Всю его поверхность, покрытая толстым стеклом, занимала карта Стратисса.

«Действительно, посмотрим!» – подумала я про себя, но вслух говорить прилипшему ко мне словно репей парню ничего не стала. Он пыхтел и шипел за моей спиной, а я рассматривала карту.

Стратисс, как я помнила из старых отцовских карт, походил на кривой шестиугольник, так причудливо изгибалась его граница. Двумя западными гранями он соседствовал с Волиссией, на востоке был Зерон, южнее – Гальдия, а две северные грани отделяли его от Тририхта, и западная часть северной границы шла почти по половине надела моей бабки. Я с удивлением обнаружила то, что не помнила из отцовских карт – между Тририхтом и Зероном не было границы, их разделял узкий залив, который достигал и бабушкиных земель.

– У Стратисса, оказывается, есть выход к морю! – не удержалась я оттого, чтобы прокомментировать увиденное. – Почему вы его не используете?

Свои товары Стратисс вывозил через соседние страны, преимущественно через Волиссию и Гальдию. Это, наверное, было одной из причин, почему стратисские князья во главу угла ставили добрососедские отношения даже с такими странами как Тририхт.

– Пролив слишком узок, – ответил вдруг парень. – С одной стороны в любой момент может прилететь огненный снаряд из Тририхта, но если слишком сильно сдать вправо, то можно напороться на подводные камни. Почему ты все это спрашиваешь?! – внезапно опомнился он. – О чем тебя попросил вынюхать этот ваш маркиз?! – Гневающаяся оглобля нависла надо мной, вынудив отодвинуться от интересующей меня части карты.

– Причем здесь маркиз?! – я по-настоящему удивилась. Он что думает, что я тут шпионю?! Но, с другой стороны, на что я могла рассчитывать при его умственных способностях-то?

Тот снова застыл, стараясь пронзить меня невидимыми искрами из глаз, а я, воспользовавшись моментом, повернулась к карте и сумела-таки прочесть две интересующие меня фамилии. Змееныш зашипел и надвинулся на меня со странным блеском в глазах. Испытывать судьбу, да еще и в княжеской библиотеке, я не стала, поэтому, извернувшись, бросилась прочь, жалея попутно, что не получилось взять почитать что-нибудь из стратисской поэзии, которую так любил отец. В конце концов, сюда можно будет наведаться и в другой раз. Из библиотеки я прямиком направилась к нашему флигелю, впрочем, даже бежать всю дорогу не пришлось. Мой преследователь, видимо, решил, что ему бегать за девицами по княжескому терему зазорно, и отстал на первом же повороте.

Во флигель я успела как раз к обеду, который нам сервировали там же в светлице. Чтобы на него попасть пришлось заново переодеться, так как меня просто бы не пустили за стол в платье стратисской служанки, а есть, несмотря на второй завтрак, почему-то хотелось. Видимо, сказались напряженный разговор с сопровождающим и последующая беготня. Тишь да гладь, царившие за столом, показались мне затишьем перед бурей. Или после бури?! Едва мой взгляд оторвался от переполнявшей мою тарелку еды, я едва не поперхнулась, заметив, что несколько девиц щеголяют наспех замазанными косметикой фингалами и почти все сменили наряды.

Чувствуя, что мне совсем не хочется знать, что происходило во время моего отсутствия, я снова опустила взгляд в тарелку, но было поздно. Терзающие меня просительные взгляды, взывающие к моей сострадательности, казалось, прожигали насквозь не хуже искр змееныша, поэтому после обеда я не стала никуда сбегать, а дождалась проигравших в нашей общей спальне.

– Рина, помоги!

– Мы не можем предстать перед князем в таком виде!

«Разумеется! И не только перед князем» – хмыкнула про себя я, рассматривая потрепанных наивных клуш. Последнюю характеристику подтвердила следующая вылетевшая из одной из них фраза:

– Эта змеюка Франия специально брошь в кулаке зажала!

«Разумеется, придворная мегера в пятом поколении даст сто очков вперед любой из этих деревенских простушек» – усмехнулась я про себя, но вслух говорить не стала. Я давно усвоила, что либо у стен находятся уши, либо на меня донесет одна из тех, которые сейчас плачутся в мой передник.

Да, еще до начала нашего путешествия фрейлины принцессы были четко разделены на два лагеря. В первом, изначально малочисленном, были те, кто очень сильно хотел угодить принцессе или чьи родители также сильно хотели угодить королю. Во втором собрали тех, чьи родственники не имели достаточного влияния при дворе, чтобы оградить дочерей от поездки почти на край света, как наивно заявляли многие (под самим краем света они, очевидно, подразумевали Тририхт, что, впрочем, было недалеко от истины). Большинство из этих девушек и в пансион попали по большой протекции и других интриг, кроме как мелких козней соседей, завидующих новому скакуну или обновленному крыльцу, не знали. Но, уже отправившись в путь, мы обнаружили, что в рядах вторых нашлись перебежчицы, пожелавшие примкнуть к первому лагерю. На самом деле, по моим наблюдениям, желали все, но не все оказались достаточно сообразительными, чтобы успеть первыми. Оставшихся просто не приняли, и те теперь обижались и жаловались, но почему-то все мне.

Тем не менее, я пообещала снова наведаться к знахарке и попросить у той соответствующую мазь, к тому же, для меня это был вполне законный повод покинуть терем и прогуляться по граду. Еще на завтраке со слугами я узнала, что у большинства бояр имеются особняки в городе, чтобы было где остановиться, когда их вызывает к себе князь. Даже у моей бабки, но тот, по их же словам, уже больше тридцати лет стоял с заколоченными ставнями и поросши бурьяном, благо из-за высокого забора этого не было видно. Поэтому, скорее всего, и у соседей ее тоже есть дома, где можно будет навести справки.

Продемонстрировав Файне синяки, полученные ее фрейлинами, я отпросилась на доброе дело и немедленно покинула собрание, пока принцесса, рассматривавшая ткани, доставленные для нее портными, не придумала, как и меня приспособить к шитью ее нарядов. Впереди было почти полдня, не считая пары часов, которые нужно будет потратить на визит к знахарке, чтобы свободно прогуляться по городу. Но радость от неожиданно свалившейся на меня свободы была едва ли не сразу же омрачена встречей со змеенышем, который обсуждал что-то с генералом Гарольским прямо посреди площади, отделяющей сам терем от княжеских ворот. Оба мужчины немедленно на меня уставились, и если генерал смотрел мягко и ласково, то его спутник в очередной раз пытался прожечь во мне дыру. Улыбнувшись довольному генералу, я сделала вид, что сопровождающего своего не заметила, благо тот цветом своего костюма практически сливался с пылью, осевшей на брусчатку из-за длительного отсутствия дождей. Заметив его пристальный взгляд, я шаг, тем не менее, не ускорила и, лишь выйдя за ворота, позволила себе обернуться. Бравого вояки перед теремом уже не было, зато остался змееныш, который быстро и целенаправленно направлялся в мою сторону.

За воротами терять лицо было уже не перед кем, поэтому я, что было мочи, рванула прочь.

– Ну-ка, стой! – кажется, крикнул он, но я сделала вид, что не расслышала и побежала быстрее. Впереди оказался перекресток, и я свернула направо, потом снова направо, потом налево, затем долго бежала по мосткам вдоль чьего-то высокого забора, и новый поворот, потом еще один. Я петляла уже почти как заяц, но мой преследователь никак не желал от меня отстать. А ведь старшина мог поменьше с ним заниматься, неожиданно пришло в голову, тогда этот репей не был бы таким прытким.

Свернув на очередном повороте, я обнаружила, что впереди оказался тупик, то есть чей-то забор. Недолго думая, я с разбега, ухватившись за края, его перепрыгнула и обнаружила себя в чьем-то палисаднике. Доселе спокойно прогуливавшиеся гуси и куры вдруг встрепенулись и замахали крыльями, а петух заголосил словно брехливый пес. Я уже перепрыгивала через противоположный забор, когда из дома вышла какая-то женщина – то ли хозяйка, то ли служанка и с ленцой, тем те менее, грозно вопросила:

– Што-о такое?! Ах ты, охальник! – добавила она куда громче и уже с неприкрытой угрозой. – Да я щас тебя!

Голос моего сопровождающего пытающегося оправдаться во вторжении на чужой двор заставил меня улыбнуться, а тело немного расслабиться. Уже на следующем повороте я перешла на шаг, с радостью вскоре обнаружив, что благодаря любителю бега с препятствиями, менее чем за четверть часа преодолела больше половины пути до нужного мне жилища.

Строгая женщина, держащая в руке корзинку, в которой лежало что-то прикрытое вышитым петухами полотенцем, встретила меня на крыльце своего дома.

– Ко мне опять, что ль? – усмехнулась та. – Зачем снова-то пожаловала?

– Э-э-э, – отправившись к знахарке, я как-то не подумала, как буду ей объяснять внезапную нужду в средстве от синяков.

– Опять с подругой что-то не так? – женщина сама пришла на помощь.

– Да вот, – начала мяться я, – синяки нужно свести до вечера.

– Неужто, муж бьет?! – воскликнула та, схватившись за грудь. – Зря я тебе тот сбор дала, ох, зря! – покачала головой знахарка и осуждающе на меня посмотрела, а я под этим взглядом покраснела.

– Да, нет, не муж! – поспешила ответить я. – Завистницы, – и покраснела еще больше. От стыда за наши волисские нравы. Та покачала головой и строго вопросила:

– А растрепанная-то, почему вся?!

– Бежала, чтобы побыстрее….

Знахарка почему-то усмехнулась и посмотрела так, словно не только знала, как оно было на самом деле, но даже видела. Тем не менее, в дом меня женщина пригласила и даже выдала гребень, чтобы я причесалась, пока она смешивает нужную мне мазь. На вопросы она более не тратилась, да и я молчала, лишь заворожено смотрела, как та, почти не глядя, достает из своих многочисленных ящичков ингредиенты, ловко вымешивает, толчет в ступке, растирает, как бурая смесь в ее руках заметно бледнеет, а потом и вовсе приобретает нежный розовый оттенок.

– Вот, держи! – знахарка вложила мне в руки две керамических баночки. – Одну подруге отдашь, а вторую себе оставь, пригодится. Вдруг, в следующий раз через забор неудачно прыгнешь, – добавила она совершенно серьезно, но в глазах плясали смешинки.

«Все-таки видела….» – я снова покраснела. – «Вот только, когда успела?!»

Но мои размышления о том, как знахарка, если была там, успела оказаться здесь раньше меня, были прерваны более насущной мыслью.

– У меня нет столько монет, чтобы за две расплатиться, – призналась я, выкладывая на стол пять серебряных кругляшей, собранных фрейлинами, и отодвигая от себя одну из баночек.

– Глупости! – фыркнула та. – За вторую ты уже заплатила. Не каждый день…. Впрочем, неважно.

Она практически насильно вложила в мою руку подарок и выпроводила за дверь. А случайно взглянув напоследок на принесенную знахаркой корзину, я увидела, как оттуда выглядывает, казалось, такой же насмешливый как у хозяйки птичий глаз.

Глава 5

Дарин

День не задался с самого утра. Мало того, что пришлось встать на рассвете, чтобы посетить разминку, перенесенную на утро изувером-старшиной, так и Вартис, предатель, подстерег меня после, чтобы задать возмутительный вопрос.

– Ваше …. – едва ли не вытянувшись по струнке, начал он, так что пришлось на него шикнуть. Хорошо, что было раннее утро, и волиссцы еще спали в своих кроватях. При мысли о некоторых самых неугомонных представителях этого племени, нежащихся в постели, в то время как я после бессонной – по ее вине, между прочим – ночи, проклиная выдуманную наспех легенду, вынужден терпеть издевательства кучки вояк, я остро осознал несправедливость бытия. В голову даже закрались подозрения, не она ли подговорила стариков генералов на новые для нас испытания.

– Слушай, Рин, – воровато оглянувшись, продолжил Вартис. – Как ты смотришь на то, чтобы поменяться? – и приятель с надеждой посмотрел на меня.

– Что значит, поменяться? – не понял я.

– Ну…. это….. фрейлинами, – выдал он и продолжил, затараторив: – Я же вижу, что тебе она не нравится, ругаетесь вы с ней постоянно, палки в колеса ставите….

Я начал закипать и, казалось, от гнева потерял дар речи. Приятель, бывший уже, либо не замечая, либо трактуя мое состояние как молчаливое согласие, продолжил:

– А моя – идеальная – молчит и глазами хлопает – никаких хлопот тебе не доставит. Ну что, поменяемся, а?

«Ну, погоди, оса бескрылая!» – пронеслось у меня в голове.

– Даже думать не смей об этом! – с усилием взяв себя в руки, ответил я облапошенному идиоту, позарившемуся на тощие щиколотки.

– Да ты поду..

– Нет! – рявкнул я. – Не вздумай к ней подходить! И смотреть тоже! И, вообще, про нее забудь! – сам того не заметив, я взял противника за грудки.

– Ва…. – снова осекся тот. – Да ты чего, Рин?! – Вартис пошел на попятный в прямом и переносном смыслах. – Так бы сразу и сказал, а то не понятно же….

– Что тебе не понятно?! – снова как-то само собой взвился я, но тот был уже в другом конце коридора.

– Мне все понятно, мне уже все понятно…. – успокаивающим тоном выдал Вартис напоследок и сбежал.

«Что он имел в виду?!» – вдруг подумал я, прислушиваясь к удаляющемуся топоту. – «Неужели, подумал, что я….?! Вот …. зараза, же! Да там даже посмотреть не на что, не говоря уже о том, чтобы….»

Едва сдерживаясь оттого, чтобы сорваться на ком-нибудь случайном – все-таки вероятность того, что заноза внезапно окажется в этой части терема, была равна нулю, иначе придушил бы собственными руками…. за шпионство – я вернулся к себе и почти четверть часа обливался холодной водой, чтобы унять раздражение.

Но все это оказалось бессмысленной потерей времени, так как стоило увидеть эту нахалку, как всегда стоящую в некотором отдалении от своих товарок и как всегда в нелепом платье, все с таким трудом достигнутое самообладание рухнуло за секунду.

«Вот, зачем она надевает на себя это безобразие?!» – я не мог сдержаться от негодования, но тут же остыл. – «А, впрочем, правильно делает, нечего провоцировать всех подряд!»

Не сдержавшись, я бросил неприязненный взгляд на Вартиса, но тот на козявку не смотрел, а с самым несчастным и смиренным видом внимал не прекращающимся ни на мгновение речам своей спутницы. Даже до нас с пигалицей, идущих в самом конце процессии, долетал сорочий щебет этой словоохотливой девицы, которую приятель – вот, жук-то! – пытался сбыть с рук как тихоню.

«Может, в этом было все дело, а не в занозе?» – от этой мысли заметно полегчало, и даже наступающий день засиял ярче.

К тому же отец, явно с подачи матери, придумал занять девиц нарядами – воистину, гениальный план! Глядишь, недели две просидят безвылазно в своих покоях, выбирая и примеряя, и снова выбирая и примеряя. Впрочем, я не особо понимал, что они с ними делают, но на примере своих двоюродных сестер хорошо знал, что процесс облачения в одно платье может занять больше, чем полдня.

Хотя я и догадывался, что насчет одной конкретной девицы этот план может и не сработать, но никак не представлял, что сумею убедиться в этом всего только через пару часов.

Отец с матерью вплотную занимались подготовкой к празднику, и я как раз направлялся к ним с предложением не устраивать главное кострище прямо напротив терема, как обычно, чтобы ненароком не привлечь к празднеству волисских гостей. Все равно его идея о принятии теми стратисских традиций не нашла отклика у девиц, что те сами недвусмысленно показали за завтраком. И, почти достигнув нужных мне покоев, столкнулся с Малеем.

– Ва…. – начал он.

«Да, что же это такое?!»

Под моим взглядом гвардеец немедленно осекся и начал по-другому:

– Рин, я так больше не могу!

– Что ты не можешь? – подозрительно спросил я.

– Принцесса…. – проговорил тот, беспокойно оглянувшись. – Она…. Я больше не могу!

– Не понимаю, – ответил я, хотя одно нехорошее подозрение все-таки закралось.

– Она…. Она меня домогается! – драматическим шепотом признался Малей, снова оглянувшись по сторонам.

«Вот ведь! Невинный младенец!»

– Напомнить тебе, сколько девиц ты перепортил? – хладнокровно поинтересовался я. Конечно, мне, наверное, должно было быть стыдно, ведь гвардеец, по сути, вынужденно исполнял мою роль. Но ведь, принцесса сама его выбрала! Если бы Малей не хотел этого, то мог бы принять меры. Я принял! И это сработало …. почти.

– Я не кидаюсь на всех подряд! – попробовал возмутиться тот, но снова сник под моим удивленным взглядом.

– Принцесса разве не красива?

– Дело не в этом, – отмахнулся от моего замечания Малей. – Ведь, внешняя красота – не главное! – заявил этот ловелас, отчего у меня глаза чуть на лоб не выползли. – Вот бывает, видишь девчонку, – вдохновлено начал тот. – Вроде, ничего особенного, но взглянет на тебя, – я напрягся, – и словно солнце вдруг выглянуло посреди ненастья, улыбнется, – я сжал кулаки, – словно бутон невзрачный раскрылся и явил прекраснейший цветок….

– Ты это о ком?! – прервал я цветастые излияния.

– Да я так, просто….

«Неужели, и этот?!» – с еще большим подозрением всмотрелся я в гвардейца.

– О ком ты так просто?! – он отводил взгляд, и подозрения мои только распалялись.

– А принцесса, она не такая, – увел, вдруг, разговор в сторону Малей. – Холодная, склизкая, и улыбаться не умеет.

– Да какое мне де….

Невдалеке мелькнула фигура в платье. Лица я не успел разглядеть, но невысокий рост и субтильность заметил.

«Что она здесь делает?!»

– Потом договорим, – хмуро пообещал я Малею. Тот девушку не видел, так как стоял спиной. Уж не его ли она ищет?! Новые подозрения перемешивались со старыми, которые пришли ночью, и в голове была полная каша. Тем не менее, я рванул вслед и успел заметить, как закрывается дверь библиотеки.

Заноза все-таки шпионила. Это было видно по тому, как скользил ее взгляд по стеллажам, и по тому, как рвалась она к разложенной на большом столе карте. И наконец-то она призналась, что прекрасно понимает и говорит по-стратисски! Это была большая удача. Тем не менее, я оказался настолько ослеплен своим успехом, что, не думая, начал отвечать на все вопросы, что девчонка задавала.

Вот ведь …. заноза! Хотелось прижать ее к столу, заглянуть в эти огромные очи – ну как у нее могут быть такие глаза, когда, например, у некоторых ее товарок, если бы не подкрашивали сажей, то тех за щеками даже не видно было бы! – и прочитать в них все-все! Но эта пигалица опять сбежала! Не бегать же за ней по коридорам на потеху всей челяди! К тому же, прижми я ее к стенке в тереме, это ничего не даст, просто отопрется от всех обвинений, а стоит нажать, наверняка, начнет кричать.

Встретить ее снова удалось почти случайно, когда меня остановил наш бравый генерал Гарольский, интересуясь, давно ли я получал весточки с Севера. Посланий я получал до десяти на дню, и почти все пока рапортовали, что строительство укреплений идет тем же темпом, что и раньше, и даже, казалось, бандиты, впечатленные нашим размахом, прекратили свои набеги. Последнее, тем не менее, выглядело очень подозрительным – будто тририхтцы собирают силы, готовя уже масштабную пакость. Этим соображением я и поделился с генералом, на что тот пообещал выдвинуть к северной границе дополнительный отряд и даже лично поговорить с княгиней Яросельской по поводу защиты проходящей по территории ее надела границы.

И вот во время нашего разговора по перилам боковой лестницы, идущей от гостевой клети, съехала маленькая поганка, будто не знала, для чего ступени придуманы!

Девчонка подмигнула генералу и преспокойно направилась в сторону ворот. Зачем ее в град? Она и там что-то вынюхивает?! Удачно, что у Гарольского вопросов ко мне больше не было, поэтому я последовал за волисской шпионкой. Разумеется, шпионкой! Стоило мне поинтересоваться, куда это она направляется, как девица сорвалась на бег, только пятки засверкали. То ли инстинкты взяли свое, то ли желание разобраться с негодницей, тем не менее, я побежал следом. Бежал и диву давался, откуда у нее столько прыти?! Даром, что мелкая!

Впрочем, вскоре стал ее настигать, и, казалось, вот-вот схвачу за развевающуюся полосу синей ленты, которую девчонка зачем-то повязала на пояс. Мне даже удалось загнать ее в тупик, но козявка вдруг ухватилась за вставший на ее пути забор и перемахнула через него, сверкая голыми ногами.

«Бесстыдница!» – я всего только на миг зазевался, но, когда сам оказался за забором, охальницы там уже не было, зато был злой петух и не менее злая его хозяйка.

– Курей моих напугал! Кто теперь нестись будет?! Ты, что ли?! – накидывалась на меня ягица, а петух поддакивал. – Своровать, что ль чего хотел?!

«Вот срам-то, какой!» – уворачиваясь от полотенца, я надеялся, что меня здесь не признают и весть о недостойном поведении княжича не распространится по всему граду.

– Вы ошиблись…. – я пытался вразумить женщину, но петух меня перекрикивал, да и та только себя слышала:

– Ишь, развелось негодников! Щас возьму тебя за шкирку и к самому князю отведу! Пусть, в темницу посадит! Аль нет, лучше к столбу привяжет перед теремом! Чтоб каждый….

– Охолонь, Марфа! – вмешался другой женский голос. – Не замышлял парень против тебя ничего дурного.

– Как не замышлял?! – обернулась Марфа-яга к невидимой пока мне защитнице. – Что ж он тут тогда делает, ась?!

– Случайно забрел, – ответила та, выходя, наконец, из-за развешанного на просушку белья. – Проводи-ка ты меня до калитки, милок, – бросила она требовательно уже мне. Я отказываться не стал и, оторвавшись от забора, к которому меня прижала хозяйка курятника, обошел ту по дуге и подал руку средних лет женщине с одновременно ласковым и насмешливым взглядом.

– Хороша девица! – высказала свое мнение женщина, когда мы вышли за калитку, на что я, не удержавшись, фыркнул. Эту девицу не мешало бы хорошенько вы…

– Спасибо тебе, что проводил, – снова заговорила спасительница, прервав мою совершенно справедливую, впрочем, мысль, забрала у меня свою странно подергивающуюся корзину и, прежде, чем я успел ответить, добавила: – Сам-то знаешь, что делать будешь, когда поймаешь?

– Разберусь, – посмурнев, ответил я, так как в голове снова возникли несколько вариантов того, как я выбиваю у мелкой поганки ответы на все вопросы, а та, в ответ, только смеется. Задумавшись, я не сразу заметил, что моя мимолетная собеседница исчезла: вот только что стояла рядом, и вдруг ее нет. Видимо, успела свернуть в другой двор, решил я и вернулся мыслями к делам насущным.

Вернуться в терем или поискать козявку в граде? Что она может здесь выследить или натворить? Издалека доносились голоса громко кричащих скоморохов и музыка – в торговых рядах в преддверие праздников началась ярмарка. А что, как не разноцветные тряпки и побрякушки привлекают девиц?

Я обошел ярмарку вдоль и поперек, перепробовал едва ли не весь мед, который собрали, вероятно, только накануне, за пару дней до ярмарки, а несколько особо дивных бочонков даже наказал отправить в княжий терем. Народ весело готовился к гуляньям, и никому не было дела до волисских гостей. Я тоже почти позабыл про вредную девчонку, хотя по-прежнему было интересно, куда она все-таки направилась, не на встречу ли с каким-нибудь до сих пор не выявленным агентом?

Впрочем, стоило мне пройти пару поворотов в сторону терема, как едва ли не вплотную столкнулся с пропавшей девицей, бесстыдно подглядывающей за тем, что творилось за забором у бояр Тарижских, через дырку в заборе. Я едва устоял перед соблазном схватить шипастую в охапку, или за шкирку, и только заготовил остроумную едкую фразу, которая наповал бы сразила шпионку, как та вдруг сама обернулась и уставилась на меня своими черными глазами. К моему разочарованию, мелкая совсем не испугалась, увидев меня рядом, а затаенная насмешка в ее глазах сразу вызвала новый приступ раздражения. Заготовленная фраза быстрее ветра вылетела из головы, поэтому не оставалось ничего другого как грозно вопросить:

– За кем опять шпионишь?!

– Вот, посмотри! – заговорщицким шепотом предложила та, а я как последний дурак опять поддался ее уловке. У бояр Тарижских, оказалось, был пруд, и в пруду плавали декоративные утки с тонкими золотистыми шеями и ярко красными пятнышками на медных крыльях. Я насчитал пять взрослых уток и полторы дюжину утят, но ничего более интересного не увидел. Это я и собрался сообщить занозе, вот только рядом со мной ее уже не было. Опять провела!

Решительно пообещав себе более не пасовать перед хитростями волисской козявки и проследить за ней уже более организованно – придется, правда, обратиться за помощью к парням – я вернулся к изначальному своему маршруту. Впрочем, стоило войти за ворота, как меня настиг очередной почтовый голубь со срочным сообщением. От его содержимого все планы о преследовании неразумных девиц тут же отошли на второй план. Как я и предполагал, тририхтцы готовили новую пакость: разведывательная группа из Арниса обнаружила в трех-четырех днях пути от крепости несколько сразу три вооруженных отряда наемников.