Текст книги "Не названа цена (СИ)"
Автор книги: Мария Берестова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)
Annotation
Расследование ведут: розововолосая мажорка, сын маминой подруги, язвительный брюнет с трагической тайной и злодейка-соперница.
Персонажи пытаются понять, кто украл артефакт. Читатели пытаются понять, кто из персонажей врет.
В книге много магии, введенной не для декоративных и даже не для сюжетных целей.
Классический треугольник "хороший парень влюбляется в девушку, влюбленную в плохого парня" с неклассическим решением (мое имя на обложке уже является спойлером – или я еще могу надеяться покачать читателя на эмоциональных качелях?).
Роман имеет философский подтекст. Четыре центральных персонажа воплощают четыре начала в человеке: телесное, умственное, эмоциональное и душевное – и коллизии отношений между ними отражают внутренний конфликт, характерный для любого человека.
Не названа цена
Часть первая. Глава первая
Глава вторая
Глава третья
Глава четвёртая
Глава пятая
Интерлюдия
Глава шестая
Глава седьмая
Интерлюдия
Глава восьмая
Глава девятая
Интерлюдия
Глава десятая
Глава одиннадцатая
Глава двенадцатая
Глава тринадцатая
Глава четырнадцатая
Интерлюдия
Глава пятнадцатая
Часть вторая. Глава первая
Глава вторая
Интерлюдия
Глава третья
Глава четвёртая
Интерлюдия
Глава пятая
Глава шестая
Глава седьмая
Глава восьмая
Глава девятая
Глава десятая
Глава одиннадцатая
Интерлюдия
Глава двенадцатая
Глава тринадцатая
Глава четырнадцатая
Интерлюдия
Глава пятнадцатая
Часть третья. Глава первая
Глава вторая
Интерлюдия
Глава третья
Глава четвёртая
Глава пятая
Интерлюдия
Глава шестая
Интерлюдия
Глава седьмая
Глава восьмая
Глава девятая
Глава десятая
Часть четвёртая. Глава первая
Глава вторая
Глава третья-четвёртая в одном флаконе
Глава пятая
Глава шестая
Глава седьмая
Глава восьмая
Глава девятая
Глава десятая
Глава одиннадцатая
Глава двенадцатая
Глава тринадцатая
Глава четырнадцатая
Послесловие
Не названа цена
Часть первая. Глава первая
Братец, к сожалению, смотрелся эффектно. Неуместно, конечно, так далеко от тренировочной площадки – что, кстати, он тут забыл? – но эффектно.
Ёмкие и чёткие движения лёгкого клинка для тренировок, мягкое скольжение шагов по узкому деревянному помосту перед боевым корпусом Следственного управления, в дрожащей зыби утреннего тумана, жёсткое выражение угловатого лица и яростно блестящие глаза… Да, Рийар редко бывал так хорош, как во время упражнений с мечом – это, совершенно точно, была его стихия.
Выпендрёж, впрочем, тоже был его стихией.
Немудрено, что две восторженно застывшие в калитке для посетителей девчонки рассматривали его – с досадой Леон должен был признать, что смотреть было, на что.
Краем глаза уловив девичье внимание, Рийар, рисуясь, резко очертил клинком круг над головой, а потом, перехватив лезвие второй рукой, пошёл в воображаемую атаку, якобы поражая противника навершием эфеса в лицо. Ёмкие и чёткие движения в сочетании с прорывающимися сквозь туман зыбкими солнечными лучами создавали картину завораживающую и весьма эффектную.
Одна из девушек – с идиотскими длинными розовыми волосами – восхищённо ахнула. Другая привередливо скривилась, и Леон был скорее солидарен с ней. Не то чтобы он хорошо разбирался в фехтовании – как кабинетный работник, он не понимал и не принимал его, а клинок держал в руках не чаще раза в квартал, чтобы не позориться лишний раз, – но приём выглядел откровенно понтовым и рискованным. Ладно тупой тренировочный федершверт, но в реальном бою острым мечом так и самому себе ладонь порезать недолго! Леон вот разок порезал. Хорошо так, основательно. Несколько месяцев потом с нею мучался.
Рийар, на этом не угомонившись, перехватил свой федершверт обратно за рукоять обеими руками – и завращал им каким-то уж совершенно выпендрёжным и явно не имеющим никакого отношения к реальному бою образом. Восхищение в глазах розоволосой стало заметнее. Скепсис на лице её спутницы также возрос.
Стерев с лица досаду, Леон деловым шагом направился к девушкам, внутри костеря архимага на все лады. Не нашлось у него нормальных магов, видите ли, прислал выпускников! Две восторженные девчонки, которым только дай полюбоваться на выкрутасы его придурошного сводного брата!
«Случайность или знал?» – поставил вопрос Леон, раздумывая, что Рийар забыл этим утром у задней калитки и не готовит ли он какую-то пакость или провокацию.
– Старший следователь Леон, – он взял себя в руки и представился нейтральным голосом, когда подошёл к девушкам. На лацкане его пиджака сияла шестиконечная синяя звезда – знак его звания.
Та, которая, видимо, чуть поумнее – темноволосая и миниатюрная – заметила его приближение заранее, поэтому улыбнулась ему вполне приветливо и вежливо. Её засмотревшаяся на красоту упражняющегося с мечом мужчины подруга, напротив, даже вздрогнула от удивления. С заметным сожалением отвернувшись от выдающего очередной финт Рийара, она поправила розовую прядь, перевела тёплый взгляд на Леона и представилась первой:
– Маг-поисковик Илия.
Леон отметил про себя, что до мага ей ещё – как пешком до другого края острова. На строгом костюме – совершенно не сочетающемся с пышной легкомысленной причёской – скромно светилась золотая трёхконечная звёздочка, знак выпускника резиденции архимага. Леон мысленно поставил заметочку: девчонка явно с претензией.
Впрочем, учитывая её папеньку, стоило ожидать.
– Артефакторица Айриния, – представилась, меж тем, и другая, выглядевшая на фоне своей лучащейся довольством и радостью товарки как-то бледно и болезненно. Впрочем, тот факт, что перед ним артефакторица, был очевиден: руки девицы украшали какие-то браслеты с осколками стекляшек и камней, явно имеющие какое-то утилитарно-магическое назначение.
Леон не запрашивал у резиденции артефактора, так что, видимо, расследование для архимага и впрямь было важно, раз он расщедрился на внеплановую магичку для грубых простых задач.
«Для допроса пригодится», – решил Леон. Зачем штатному магу рисковать откатами, если, вон, стажёрку прислали? Пусть и работает. Таких не жалко, у архимага их хватает.
Вот почему в качестве поисковика ему прислали… хм…
В управлении был штатный маг-поисковик, который недавно словил откат и на ближайшие две недели оказался недоступен, из-за чего встал ряд дел. В качестве исключения архимаг согласился прислать кого-то из резиденции – сворованный артефакт делали для него, поэтому он был крайне заинтересован в результатах и расщедрился на помощь.
У Леона не сошлись наблюдения. Он ожидал помощь профессионального мага – раз уж архимаг так заинтересован в деле. А ему прислали выпускниц. Зато двух. Из которых одна явно для решения утилитарных задач, а вторая – папина дочка с невнятной степенью выпендрёжности. Наколдовать себе розовые волосы! Додумалась! Это же нужно иметь запредельный уровень безответственности. Стажёры, конечно, раз за разом выкидывали такие идиотские фокусы, которые даже магией называть было стыдно, но ради чего? Ради этого?! Рисковать ради розовых волос! Ради. Розовых. Волос. Стал бы архимаг посылать такую ненадёжную особу для помощи в деле о краже ему же нужного артефакта?
«Стал бы, если бы хотел саботировать расследование», – сделал мысленную отметку Леон, добавив плюсик к версии «сам архимаг кражу и организовал».
«Ну, или у него и впрямь больше никого не нашлось», – дополнил он этот вывод. Начальница управления, конечно, предостерегала его против архимага и его людей – но всё же не повод параноить на ровном месте.
Решив не усложнять дело и разобраться хотя бы с уровнем безалаберности присланной магички, Леон спросил прямо:
– Зачем вы это сделали со своими волосами, Илия?
Краем глаза он отметил, что Айриния бросила на спутницу быстрый насмешливый взгляд – кажется, отношения их были далеки от дружеских. Сама же розоволосая, вспыхнув от возмущения, сердито парировала:
– Вам не кажется, что это не ваше дело?
Чуть приподняв брови в вежливом удивлении, Леон сдержанно отметил:
– Нет, не кажется, потому что это, определённо, моё дело. Мне с вами работать, и я должен знать заранее, если вы относитесь к числу особ, совершенно неспособных взвешивать риски.
Гордо вскинув подбородок и воинственно блестя глазами, Илия уверенно ответила:
– Смею вас заверить, я прекрасно умею взвешивать риски. У меня прекрасные баллы и рекомендации, и я несколько лет готовилась, чтобы построить карьеру в вашем управлении.
У Леона чуть не задёргался глаз от таких заявлений. Вот только этого розового чуда ему в подчинённых не хватало для полного счастья!
– Едва ли это возможно, – складывая руки на груди, поспешил он разочаровать предприимчивую девицу.
Та нахмурилась и горячо пошла в атаку:
– Но почему?..
Леон вздохнул так тяжело и демонстративно, что она оборвала себя на полуслове, продолжая, впрочем, прожигать его обиженными и раздражёнными взглядами. Смотрела она не прямо и неотрывно, а постоянно отводя глаза и снова возвращаясь к недовольному обстрелу – как рассерженный ребёнок, ей-ей!
– Потому что следователям требуется дисциплинированный разум и способность следовать субординации, – расщедрился до объяснений Леон. – Вы же так и не удосужились ответить на прямой вопрос старшего по званию, предпочитая отдаваться эмоциям.
Илия вспыхнула от смущения и хотела что-то возразить – но не успела.
Маячивший всё это время на периферии зрения Леона братец явно не смог снести того, что в центре внимания теперь не он, и решил вмешаться в сцену.
– Да ладно тебе, зануда! – заложив меч за спину и придерживая его одной рукой, он снисходительно хлопнул Леона по плечу, вызвав у того всплеск раздражения. – Поменять цвет волос не так уж сложно!
После этого он вскинул кулак свободной руки на уровень своего лица и резким движением распрямил два пальца – указательный и средний – в сторону своей головы. Его чёрные волосы незамедлительно сменили цвет на ярко-красный.
Леон возвёл глаза к небу. Девизом Рийара, определённо, должно было стать «ни минуты без выпендрёжа»! Иногда Леон всерьёз ставил перед собой вопрос, как братец до сих пор не окочурился от откатов – учитывая его привычку магичить направо и налево по любому поводу, это давно должно было выйти ему боком.
Более серьёзная девица – Айриния – посмотрела на Рийара с укором. Она тоже полагала, что рисковать из-за покраски волос – безумие.
Что касается Илии, то её взгляд был наполнен благодарностью. Ей частенько доставалось по поводу её розовой причёски, и это служило предметом её постоянных огорчений, поэтому встретить поддержку было приятно и неожиданно.
Подмигнув ей, Рийар повторил свой понтовый жест – с резким выбрасыванием указательного и среднего пальцев из кулака – и растворился в воздухе.
Тут удивлённого вздоха не смогла сдержать не только Илия, но и Айриния.
Телепортацией на Понте пользовались только в экстренных случаях, потому что обычным откатом за неё служили отнявшиеся ноги – чаще на время, но порой и навсегда. Использовать телепортацию, чтобы после тренировки перенестись в душ, – говорило либо о тотальном отсутствии у мага хоть какого-то чувства самосохранения, либо о глубокой уверенности в собственной везучести.
Леон, впрочем, полагал, что Рийар использует какой-то фокус – потому что исчезал из виду он чрезвычайно часто, а вот с ногами у него, кажется, никаких проблем не было. Впрочем, порой и вовсе создавалось ощущение, что у него с магией какие-то свои особенные отношения.
Несколько секунд недовольно поразглядывав то место в воздухе, где только что стоял брат, Леон повернулся к девушкам и, жестом указав на здание, пригласил:
– Пройдёмте.
Словно и позабыв о только что случившемся конфликте, Илия улыбнулась ему весьма дружелюбно и радостно. Айриния же выглядела совершенно невозмутимой и задумчивой – возможно, гадала, как Рийару удаются его трюки.
Карта Следственного управления:
Примечание. Понтийский язык – это особый язык магического происхождения с весьма отличной от нашей фонетикой (в нем отсутствуют согласные звуки). Для передачи колорита этого языка при русификации имен и названий я использую только гласные и сонорные звуки.
Одна из особенностей этого магического языка в том, что он исключает двусмысленность толкований при употреблении имен, поэтому у понтийцев нет фамилий. Даже если в комнате соберется двадцать Леонов, и позовут одного из них – всем будет совершенно очевидно, какого именно. В понтийском этикете есть три градации вежливости при обращении: "ты" + имя (близкие отношения), "вы" + имя (формальные отношения) и "вы" + господин/госпожа + имя (максимально уважительная формулировка).
Глава вторая
Нет, в этот день настроении Илии, решительно, не могло испортить ничто! Ни выделенная ей в пару грубиянка-Айриния, ни занудный старший следователь! Сегодня исполнилась её самая заветная мечта – она впервые переступила порог Следственного управления в качестве стажёра.
Илия несколько лет мечтала о том, чтобы сделать здесь карьеру. Ей хотелось заниматься делом ответственным и общественно полезным, требующим и ума, и трудолюбия, и таланта – в общем, ей хотелось не посрамить семью и показать, что она тоже способна на большие свершения! Что она не просто младший ребёнок и любимая дочка – в тени своих более известных родственников – а личность, заслуживающая уважения сама по себе.
Она была настроена самым решительным образом, и настроение её расцвечивалось всеми красками боевого задора и радостного предвкушения. Сегодня она проявит себя, и обязательно зарекомендуется лучшим образом, и этот вредный следователь поймёт, что ошибся на её счёт, и обязательно похвалит её талант и усердие.
Вертя головой во все стороны, Илия жадно ловила взглядом все черты своего будущего места работы – она ни на миг не сомневалась, что обязательно подтвердит своё право занять здесь место. Ей до дрожи в сердце нравилось тут всё: и основной корпус управления, двухэтажный и длинный, с украшенным мозаикой фасадом, и разбитый перед ним сад, в котором цветущие деревья утопали в клубах утреннего тумана, пронизанного косыми лучами солнца, и великолепная кованая ограда с причудливыми узорами, и небольшие здания, назначение которых ещё не было ей понятно…
Внутри, впрочем, было не менее интересно – тем более, что внутри ко всему этому прибавились ещё и люди. Кто-то спешил на своё рабочее место и выглядел вполне бодрым и деловым, кто-то зевал и явно не мог продрать глаза, одни беседовали друг с другом, другие передавали какие-то бумаги…
Бодрым и стремительным шагом дойдя до нужного ему кабинета – дверь туда была распахнута – Леон заглянул внутрь и сообщил:
– Лин, нам артефакторицу прислали, оформишь? – поманив Айринию рукой, он подтолкнул её внутрь и добавил: – Нам потребуется на допрос, введи в курс.
– Да, конечно… – расслышала Илия тихий голос, но дальнейший разговор уже остался вне поля её слуха, потому что Леон тут же направился дальше, к лестнице, и она поспешила за ним, внутренне радуясь, что отделалась от сокурсницы.
На втором этаже Леон остановился почти сразу у первой же двери слева – на ней значилась табличка «Старший следователь Леон» – отпер её ключом и пригласил Илию внутрь.
Та чуть не вскрикнула от восхищения: первым ей в глаза бросилось огромное, почти во всю стену, окно.
Это было даже не собственно окно, а настоящий проём в стене, выходящий видом на озеро. Весьма хитрый и дорогой артефакт обеспечивал полную безопасность такого проёма: из него ничего не могло выпасть, и тем более не мог выпасть сам человек, и проникнуть снаружи тоже было невозможно – снаружи и разглядеть-то или расслышать было ничего невозможно, проём словно заволакивало непроницаемой дымкой! Зато внутрь воздух и звуки проходили без проблем.
Артефакт был настолько дорогой, что Илия раньше только два раза такое окно и видела: в кабинете отца и в резиденции архимага. Хорошо живётся старшим следователям, если им так помещения оформляют! Вот и ещё один стимул строить здесь карьеру!
Пока Илия восхищалась прекрасным видом на утреннее залитое туманом озеро, Леон подошёл к своему столу, сел, привычным жестом открыл ящик, достал пачку документов, выбрал из них несколько и придвинул по столу в сторону кресла для посетителей. Илия поняла, что документы предназначаются ей, и присела посмотреть, что там.
Бумаг было много. Договор, подписка о неразглашении, должностная инструкция, какой-то опросник на три листа…
«Как всё по-настоящему, как всё по-взрослому!» – с восторгом думала она, быстро скользя взглядом по договору.
Она было уже потянулась подписать, как вдруг её прервало укоризненное:
– Вы не прочли.
Илия вскинула на него удивлённые глаза. Она и не планировала вчитываться, уверенная, что уж в управлении её точно не обманут! Чувствуя себя теперь крайне неловко от того, что снова выставила себя в его глазах недостаточно умной и профессиональной, она вчиталась в договор демонстративно внимательно, но, разумеется, так и не нашла там никаких подводных камней, и снова потянулась подписывать.
– Что, никаких вопросов? – снова прервал её движение он, и ей даже на миг показалось, что он над ней насмехается – во всяком случае, она успела краем глаза поймать блеснувшие в его взгляде искорки, но, когда она посмотрела на него прямо, он выглядел уже совершенно невозмутимым и равнодушным.
Нерешительно поглядев на договор, она кашлянула и подтвердила:
– Никаких вопросов.
– Что ж, тогда подписывайте, – равнодушно пожал он плечами, но тон его звучал так, будто он был совершенно уверен, что договор не так-то прост, и что она теперь непременно попадёт в ловушку, если всё же его подпишет.
Илия нахмурилась, но так и не смогла придумать, где бы тут могла быть ловушка. Уткнувшись взглядом в договор, она принялась перечитывать его ещё раз, даже более внимательно – поэтому не заметила, что он кусает губы в попытках скрыть улыбку, – но никаких тёмных мест найти так и не смогла. Наконец, с мыслью: «Ладно, если что, отец вытащит!» – она подписала и посмотрела на Леона с большим вызовом во взгляде.
Тот забрал у неё договор, кивнул ей на остальные документы и сам принялся перечитывать, прежде чем подписать и поставить печать. С таким же вниманием он прочёл и копию.
Таким образом только спустя полчаса она добралась, наконец, до опросника, который начинался вполне вроде обычными вещами – имя, семья, адрес, образование и прочее – но чем дальше, тем в большие дебри уходил, и Илии с каждым вопросом всё больше казалось, что над ней точно издеваются. Когда после графы «Какой рукой вы пишите?» последовало «Какая нога у вас ведущая?» – она и совсем взорвалась и недовольно переспросила:
– Ведущая нога?! Серьёзно?
Посмотрев на неё в упор с некоторым недоумением, Леон велел:
– Встаньте и отойдите в центр кабинета.
Илия решила подчиниться, припомнив, что умение следовать субординации было названо им как важный для следователя навык. Нужно показать, что она умеет слышать и запоминать, и быстро учиться!
Она с готовностью вскочила и встала посреди кабинета.
– Теперь шагните в сторону, – продолжил он.
Она шагнула.
Кивнув, он сообщил:
– Пишите, что правая.
На секунду застыв, Илия вернулась на своё место, но всё же обиженно пробурчала:
– Какой смысл в этих вопросах?
Ей хотелось скорее уже покончить с формальностями и перейти к делу, и она, совершенно точно, думала, что он нарочно подсунул ей какой-то шуточный опрос, потому что ему не понравились её волосы.
Леон, отвлёкшись от пометок, которые делал в своей записной книжке, тихо вздохнул и тоном, полным бесконечного терпения, уточнил:
– Вы часто магичите по специальности, Илия?
Гордо улыбнувшись, она похвасталась:
– Я сдала все практические экзамены на высший балл!
Она считала это большим достижением и радовалась возможности показать себя с лучшей стороны, но в ответ получила скептическое:
– Это те экзамены, на которых вы ищете спрятанный в комнате предмет или отгадываете, куда сегодня отправилась за покупками матушка экзаменатора?
Илия поняла, что краснеет, потому что это действительно были те самые экзамены, и в сравнении с реальными делами управления они и впрямь выглядели детскими и нелепыми.
– Какова самая распространённая ветка откатов за поисковую магию? – между тем, продолжил допрос Леон.
– Дезориентация, – с готовностью откликнулась Илия, радуясь, что знает правильный ответ.
Он приподнял брови. Лицо его приобрело выжидательный оттенок.
Осознав, что он намекает на то, что все эти идиотские вопросы из её анкеты связаны с откатами, она нахмурилась. Ладно, вполне логично, что после использования поисковой магии она может забыть, например, где живёт. Но не хочет же он сказать, что она станет, например, путать ноги с руками!
Удовлетворившись тем, что она, по крайней мере, начала использовать мозги для того, чтобы видеть связи между явлениями, он расщедрился на небольшую лекцию:
– Я наблюдал самые разные откаты поисковиков. Кто-то перестаёт понимать, где право, где лево, кто-то путает верх и низ, иные начинают ходить спиной вперёд в полной уверенности, что именно так и надо. Кто-то теряет способность запоминать адреса, иные не могут сосчитать этажи зданий, третьи пытаются вместо дверей пользоваться окнами. Иногда маг забывает, как переставлять ноги, чтобы ходить, иногда – не может взять никакой предмет, потому что неверно оценивает расстояние до него.
Чем дальше он говорил, тем неуютнее чувствовала себя Илия. Система обучения, в самом деле, была построена так, чтобы минимизировать риски для студентов, и обычно их откаты сводились к временной неспособности вписаться в дверь или к головной боли. Мысль о том, что она может забыть, как нужно ходить, показалась ей крайне пугающей.
– Впрочем, – осознав по выражению её лица, что слишком застращал её, он постарался придать своей мысли успокаивающее направление, – поисковики крайне редко ловят фатальные откаты. Наш прошлой прекрасно проработал на этом месте пятнадцать лет, а нынешний работает уже шесть лет.
Эта информация, в самом деле, немного ободрила Илию. Поймать фатальный откат – то есть, такой, какой невозможно будет исправить и с которым придётся жить всю жизнь, – было главным кошмаром понтийских магов.
Илия вон уже один такой схватила.
Те самые идиотские розовые волосы, с которыми она никогда ничего не сможет сделать. Ни покрасить – краска просто отказывает браться, ни отрезать – пряди отрастают прямо на глазах, ни даже спрятать под шляпу – розовая копна упорно из-под неё выпадает. Ходи теперь всю жизнь так и чувствуй себя круглой идиоткой, потому что большинство окружающих думает, что ты сама себе такие наколдовала, потому что очень любишь розовый цвет.
Вздохнув, Илия внимательно заполнила весь остальной опросник, осознав, наконец, что никто над ней не издевается, и такая подробность связана лишь с необходимостью обеспечить её безопасность.
Получив от неё заполненный лист, Леон начал читать его крайне внимательно, чего она не ожидала. Более того, раскрыв свой блокнот на чистом развороте, он начал делать туда какие-то заметки – Илия, не выдержав, скосила глаза и обнаружила, что страница теперь озаглавлена её именем, и что сейчас он выписывает туда её адрес.
Тщательно изучив её ответы и дойдя до строчки «фатальные откаты», он поднял голову от листа, посмотрел на неё со странным выражением и спросил:
– И что вам помешало сразу ответить мне, что ваши волосы – это откат?
Илия мучительно покраснела. Она так привыкла защищаться – потому что вопрос про волосы ей обычно задавали из желания задеть – что отреагировала раньше, чем задумалась над тем, зачем бы ему спрашивать.
– Вы правы, – наконец, тихо признала она, – я склонна реагировать слишком эмоционально и упускать из-за этого суть.
Он удовлетворённо кивнул, сделал пометку в своём блокноте и отметил:
– Главное, что вы сами это понимаете – а значит, с этим можно работать.
Она несмело улыбнулась. Кажется, с порога делать ей выговор никто не собирается, и она зря переживала.
– Ваш допуск, – отметил, меж тем, Леон, подавая ей синюю трёхконечную звезду.
Звезду стажёра Следственного управления!
Сердце Илии забилось радостно и скоро: её мечта начала осуществляться! Взяв звёздочку, она быстро прикрепила её рядом с первой, обозначающей её магический ранг. Она этого добилась, она всё-таки этого добилась!
На лице у неё засияла яркая и солнечная улыбка.
Глава третья
Закончив изучать заполненный опросник, Леон отложил его в сторону и достал из ящика тонкую папку в зелёной сафьяновой обложке. Прежде, чем передать её Илии, спросил:
– Подписку о неразглашении помните?
Илия снова почувствовала раздражение. То, что у неё дурацкие розовые волосы, не делает её дурой! Она только что подписала эту подписку – конечно, она её помнит!
– Я не должна обсуждать дело ни с кем, кроме посвящённых в него сотрудников Следственного управления, – уверенно и с некоторым вызовом в голосе процитировала она.
Во взгляде Леона мелькнул укор, и он мягко уточнил:
– А посвящённые в дело сотрудники Следственного управления – это?..
В который раз Илия покраснела, осознав, что снова показала себя не с лучшей стороны.
– Вы, – наконец, отметила она то, что было очевидным.
– Я, – покладисто согласился он, не акцентируя внимание на её промахе, и распространил мысль: – А также начальница управления, но она, думаю, не станет вмешиваться в дело. Впрочем, – поправился он, – полагаю, она захочет познакомиться с вами лично, раз уж вы изъявляете намерение работать у нас в будущем, – Илия заволновалась. – В некоторые детали будут так же посвящены секретари, служебный персонал и задействованные в инциденте боевики, но с ними вы ничего не будете обсуждать без моей прямой санкции.
Илия кивнула и, стремясь исправить впечатление о себе, повторила:
– Я могу обсуждать это дело с вами, либо непосредственно с начальницей управления. Всё остальное – только по вашей санкции.
– По моей санкции – только с посвящёнными в некоторые детали сотрудниками управления, – педантично поправил Леон. – Если у вас будет моя санкция на обсуждение дела с непосвящёнными или тем паче не с сотрудниками управления – это повод для вас незамедлительно подать на меня жалобу выше по инстанции за превышение служебных полномочий и нарушение уже мной подписки о неразглашении.
Илия почувствовала себя вконец потерянной и сбитой с толку. Как он вообще умудряется помнить и думать обо всех этих нюансах? Это показалось ей настолько сложным – ей даже в голову не пришла мысль, что бы она стала делать, если бы, в самом деле, он выдал ей такую вот неправомерную санкцию, – настолько неочевидным и сложным, что она даже усомнилась в своей способности работать в Следственном управлении.
– Хорошо, я поняла, – смущённо пробормотала она, пряча взгляд.
Он пододвинул к ней по столу папку, добавил к ней несколько чистых листов и писчие принадлежности и резюмировал:
– Работайте.
После чего вернулся к своей записной книжке.
Илия скованно взяла предложенное. Она как-то не ожидала, что работать ей предложат прямо здесь, и ей, совершенно точно, было некомфортно размышлять в его присутствии. Вдруг он посчитает её тугодумом, если она будет над чем-то сидеть слишком долго? Или, напротив, сочтёт, что она слишком спешит и упускает детали?
Вздохнув, Илия раскрыла папку. Проситься куда-нибудь в отдельное место было страшно – а может, дело настолько секретное, что им можно заниматься только в присутствии старшего следователя? Она же не знает, как тут всё заведено…
Ещё раз вздохнув, она приступила к чтению.
Материалов в папке почти ещё не было – один резюмирующий лист с картиной происшествия, пара протоколов с опросом свидетелей и несколько сопутствующих документов, вроде распоряжения в связи с временной недоступностью штатного мага-поисковика запросить помощь в резиденции архимага.
Илия погрузилась в чтение.
Дело, впрочем, оказалось совсем не таким романтичным, таинственным и манящим, как представлялось её воображению, а выглядело очень даже прозаично.
В одной из загородных экспериментальных лабораторий был изготовлен индивидуальный артефакт по личному заказу архимага. Управление выделило отряд боевиков для сопровождения этого артефакта из лаборатории в резиденцию – но по дороге на отряд напали. В ходе нападения был убит один из охранников, ранен глава отряда и украден сам артефакт.
«Так, с какого краю можно к этому подойти?» – задумалась Илия.
Поскольку ей хотелось впечатлить Леона – чтобы зарекомендовать себя и повысить свои шансы на дальнейшее трудоустройство – она решила оформить свои записи самым обстоятельным образом.
Для начала она выписала действия, которые казались очевидными, и потому едва ли могли бы привести к результату – так как легко просчитывались, и воры должны были принять меры к обеспечению своей защиты от них.
В такие действия она записала попытку найти магией сам украденный артефакт или самих воров – поскольку нападение явно было спланированным, они должны были предвидеть возможность магического поиска и как-то оградить себя от неё.
Тут с недоумением Илия поняла, что сама она способов таких не знает. То есть, им на занятиях говорили, что такие есть – и именно поэтому она знала, что попытки прямого поиска в таких ситуациях обычно не работают. Но как именно преступникам удаётся скрыться от поисковой магии?
Задумавшись, она бросила быстрый взгляд на Леона – он, должно быть, в курсе?
Он, хотя и был погружён в свою работу, краем глаза отметил её интерес и поднял глаза.
– Какие-то вопросы? – невозмутимо побудил высказаться он, поскольку она снова смутилась, растерялась и уставилась в свои записи, пытаясь в них найти спасение от смущения.
– Не то чтобы по делу… – виновато признала у себя наличие вопросов она.
Он сделал рукой жест, который можно было интерпретировать как «давайте без вступлений».
– Я никогда не задумывалась, а как вообще воры укрываются от прямых поисковых заклинаний, – призналась Илия.
Леон чуть нахмурился и ушёл от ответа:
– Способов хватает. – Заметив по выражению её лица, что она весьма разочарована, добавил: – Узнаете, если действительно к нам устроитесь работать. – Тут она разулыбалась, и он подумал, что стоит предупредить: – Но, полагаю, вы предпочли бы этих способов не знать.
Это опять сбило Илию с толку, и, поблагодарив, она снова вернулась к работе.
Со стороны артефакта линия казалась ей безнадёжной. Она, во-первых, никогда не видела самого этого артефакта – а это уже существенно затрудняло его поиски и делала связанные с ними откаты фатальными. Искать то, не знаю что, с помощью магии – было форменным безумием и зачастую влекло за собой безумие реальное. Если бы Илия знала принцип действия артефакта, она могла бы попробовать отследить момент, когда артефакт активизировался – но в деле не было никаких подробностей. Она, впрочем, отметила таковую возможность, на тот случай, если соответствующие подробности всё же можно получить.
