Текст книги "Благословенный (СИ)"

Автор книги: Марина Сербинова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 47 страниц)

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. Глава 15

Поговорив с Тимом, Кэрол сварила себе кофе и, кутаясь в шерстяной кофте, присела за стол. Рассеянно она пригубила горячий напиток, погруженная в невеселые мысли. То, что Патрика нет у Джека, это, конечно, хорошо. Очень хорошо. Но тогда где же он?

Близнецы еще не проснулись, и Кэрол решила тоже прилечь, пока они спят. Она почти не спала с тех пор, как Патрик сбежал, переживая из-за произошедшего, и теперь чувствовала себя разбитой и уставшей. Помыв чашечку из-под кофе, она почти дошла до спальни, когда раздался стук в дверь. Сердце ее неприятно всколыхнулось.

Кто мог прийти к ней в такую рань?

Подойдя к входной двери, она заглянула в глазок. Перед дверью стоял полицейский.

– Кто там? – спросила она через дверь.

– Полиция, мэм. Откройте.

Надев цепочку, Кэрол осторожно приоткрыла дверь.

– Да?

– Мы хотели бы войти, мэм.

– А что случилось?

– Это касается вашего сына. Боюсь, произошло несчастье.

– Какое несчастье? – тихо выдавила Кэрол, у которой горло сдавило от ужаса.

– Разрешите войти, мэм.

– Могу я взглянуть на ваше удостоверение?

– Конечно, – кивнув, полицейский сунул ей в лицо значок.

Медленно Кэрол сняла цепочку и приоткрыла дверь, но в дом полицейского пропускать не собиралась. Но настаивать тот не стал.

– Где мой сын? И что с ним произошло?

– Его сбила машина. Он в больнице. Мы отвезем вас к нему.

Кэрол окинула взглядом улицу, но, к удивлению, полицейской машины не увидела. Зато шагах в пяти от ее дома припарковалась незнакомая машина. Кэрол точно знала, что ни у кого из соседей такой нет.

– А где ваша машина? – подозрительно спросила она.

– Вот, – полицейский кивнул на ту самую незнакомую машину. – Служебная в ремонте, так что я пока на своей. Патрик ждет, поторопитесь.

Он замер, увидев на лице Кэрол удивление.

– Что? – он нахмурился, не понимая, чему она так удивилась.

– Он сказал, что его зовут Патрик?

– Да. А что?

Патрик ни за что бы не назвал полицейским свое настоящее имя. Она была в этом уверена. Он никогда и не при каких обстоятельствах не представлялся этим именем, не забывая о том, что он теперь Ричард Эванс.

Полицейский вдруг поменялся в лице, приветливое выражение с которого словно стерли, поняв по глазам женщины, что допустил оплошность.

– Сильно умная, да? – прошипел он и подставил ногу в дверь, которую та попыталась захлопнуть. Быстро протянув руку, он схватил Кэрол за волосы и молниеносно всадил ей в шею шприц.

– Но тебе это все равно не поможет, – продолжил он и подхватил обмякшую женщину на руки.

За спиной у него заработал двигатель, он услышал, как зашуршали колеса подъезжающей машины.

Оглядевшись по сторонам и убедившись, что никого нет, мужчина сбежал по ступенькам.

Его сообщница к тому времени уже выскочила из машины и распахнула багажник.

– Быстрее! – поторопила она взволнованно.

Полицейский положил свою ношу в багажник и захлопнул крышку.

Почти одновременно они вскочили в машину, и через мгновение уже исчезли за поворотом, никем не замеченные в этот ранний час.

Кэрол очнулась в каком-то темном помещении, со связанными за спиной руками. Тонкая леска больно впивалась в запястья и, после нескольких попыток освободиться, Кэрол поняла, что это бесполезно. Сев, она напрягала зрение, пытаясь что-нибудь разглядеть, но вокруг нее была непроглядная тьма. Сюда не проникал ни один лучик света. Как будто она была в подвале.

Поднявшись на ноги, она осторожно, маленькими шагами, пошла вперед. Уже через четыре шага она наткнулась на стену. Касаясь холодной поверхности, она медленно пошла вдоль стены, считая шаги.

В помещении было холодно. Одетая в джемпер, шерстяную кофту, джинсы и домашние текстильные туфли, она почувствовала, как тело забилось в мелкой дрожи. Дрожала ли она от холода или от страха, она не могла понять.

Кто этот человек? Что ему нужно, зачем она здесь? Он знал настоящее имя Патрика. Значит ли это, что он в курсе, кто они на самом деле, или мальчик сейчас находится у них и просто из страха назвал свое настоящее имя?

Задаваясь всеми этими вопросами, она обошла помещение, нашла железную запертую дверь, на которой даже ручки не оказалось. Так же она с удивлением наткнулась в темноте на что-то мягкое. Ощупав ногой, она поняла, что это матрас и с облегчением на него села. Хоть на ледяном полу сидеть не придется. Посидев немного, она легла и закрыла глаза. Кэрол все еще ощущала себя одурманенной после препарата, который ей вкололи. Подтянув ноги и сжавшись, она сама не заметила, как задремала.

Ее разбудил лязг засова и скрип открываемой двери. Над головой загорелась лампочка, прямо в лицо ударил свет, заставив Кэрол зажмуриться.

– Ну, привет, шлюшка!

Дыхание у Кэрол перехватило, а сердце, казалось, остановилось. Не может быть!

Щурясь, она приоткрыла глаза и подняла голову, посмотрев на возвышающуюся над ней женщину.

– Ох, мать твою… – невольно вырвалось у нее, когда она разглядела обезображенное лицо.

Она не знала, что потрясло ее больше – то, что передней стояла Кейт Блейз, или то, как выглядело теперь ее лицо. Один глаз, которого, видимо не было, был прикрыт черной повязкой, кончик носа отсутствовал, рот был обезображен, напоминая порванный шрам, щеки изрыты страшными бороздами.

Не выдержав, Кэрол отвела взгляд. Смотреть на это было невыносимо.

Присев рядом с ней, Кейт схватила ее за волосы и больно дернула, поворачивая к себе ее лицо.

– Смотри, тварь! Смотри, что вы со мной сделали!

Кэрол вызывающе вперила в нее свой взгляд.

– А что сделала ты с Тимми? С Эмми? Мег? Даяной, в конце концов, которая по твоей милости потеряла свою семью и столько лет провела в инвалидной кресле? Забыла?

Отпустив ее, Кейт поднялась и ударила ее тяжелым ботинком.

– Кто из вас это придумал? Ты или твой муж?

– Я, конечно, – Кэрол скривилась от ненависти, не отрывая от нее горящего взгляда. – И как ощущения, Кейт? Какого, когда тебя рвет собака? А гореть в запертом доме?

– Скоро ты на себе это узнаешь, дрянь! Ты пожалеешь… ох, как ты пожалеешь!

– Никогда! Никогда я не пожалею, слышишь, ты, образина! Вот это морда! От женихов, наверное, отбоя нет? – Кэрол расхохоталась. – А что… в постели газеткой можно прикрыть тебя – и ничего, сойдет! Главное, чтобы газетка не сползла.

Разъяренная Кейт набросилась на нее, пиная ногами.

Кэрол сжалась, вскрикивая от ударов и смеясь одновременно, почти истерично, до слез, не в силах остановиться. Наверное, она должна была бояться. Конечно, должна, потому что живой она уже не выберется отсюда, и перед тем, как умереть, будет страдать. Кейт не подарит ей легкую смерть, в этом сомневаться не приходилось. Но выказывать перед ней страх, бояться ее – нет. Ни за что.

«Эмми, я не хочу ее бояться, дай мне силы, Эмми. Помоги мне держаться достойно. Дай мне мужества, Эмми!» – мысленно взывала она к своей подружке, пытаясь отвлечься от боли и ужаса, наполнявшего ее изнутри.

Когда Кейт ушла, она доползла до матраса и свернулась на нем клубочком. Все тело болело от побоев, сотрясаясь нервной дрожью, но она старалась не обращать на это внимания. Кейт ее не поломает. Только не Кейт. Эта вражда, оказавшаяся длинною в жизнь, так и должна была закончиться – смертью одной из них.

Кэрол любопытно было узнать, как Кейт ее нашла.

Но не это сейчас ее занимало и беспокоило. Кэрол думала о своих детях. О пропавшем Патрике, об оставленных одними близнецах. Они проснулись, а мамы нет. Наверное, они зовут ее и плачут, голодные и напуганные. Тим скоро приедет. Он позаботится о них. Позвонит Рэю, и тот их заберет. Он будет хорошим папой. Он воспитает их, а Джек никогда так и не узнает, что это ее дети. А Патрик… он не пропадет. Вернется к Джеку или Джорджу Рэндэлу. А может, останется с Иссой и Тимом, если они позволят.

Оставшись одна, в темноте, Кэрол беззвучно плакала, даже не замечая, как слезы бегут по ее щекам.

А Дженни? Что же будет с Дженни? Сдержит ли слово ее тетя, заберет ли ее к себе, или девочка попадет в приют?

Слезы медленно высохли, а отчаяние в груди Кэрол сменилось досадой и яростью.

Да что б она провалилась, эта гадина! Вылезла со своей уродливой мордой, чтобы опять сеять боль и зло.

Прав был Джек, когда говорил, что врагов нужно уничтожать.

Она через столько прошла, столько преодолела – и ради чего? Чтобы умереть от руки этой гадины? Позволить ей себя победить? Нет, она не хотела так умирать. А как же смертная казнь? Уж лучше пусть она. Только не Кейт. Страшная ненависть и злость росли в Кэрол, вытесняя страх. Внутри все кипело и бурлило, отчего она даже согрелась.

Когда Кейт вернулась, Кэрол ее встретила бесстрашным взглядом, полным неприязни.

Но, увидев, с кем пришла Кейт, Кэрол почувствовала, как все внутри заледенело от ужаса. На поводке она держала какую-то дворнягу.

– Что это? – усмехнулась Кэрол, не показывая своего страха. – Ротвейлеры тебе больше не нравятся после того, как один из них подпортил тебе личико?

– Нет. Просто челюсти ротвейлера принесут тебе больший вред, чем мне сейчас нужно. А эта псина лучше подойдет, чтобы над тобой поиздеваться, – Кейт ослабила поводок, но из рук не выпустила. – Взять!

Собака с рычанием набросилась на Кэрол. Вскрикнув, та сжалась, спрятав лицо в коленях. Связанные за спиной руки не позволяли защититься. До нее донесся издевательский хохот Кейт. Сцепив челюсти, Кэрол старалась не кричать, лишь вскрикивала каждый раз, когда острые зубы впивались в ее тело. Крепко держа поводок, Кейт контролировала собаку, то оттаскивая ее от жертвы, то снова позволяя укусить.

Натешившись, она подтянула поводок и окинула Кэрол внимательным взглядом.

– На сегодня, пожалуй, хватит. Завтра продолжим развлечение.

Та не ответила, неподвижно сидя на матрасе и продолжая прятать лицо на коленях.

Когда дверь за Кейт закрылась, Кэрол осторожно опустилась на матрас и беззвучно зарыдала.

– Пошла к черту, мразь! Я не боюсь тебя. Не боюсь.

Кэрол потеряла счет времени, находясь в темном подвале.

Измученная и истерзанная, она не знала, сколько прошло дней и ночей с тех пор, как она здесь оказалась.

Руки ей освободили, и теперь она была за ногу прикована цепью к кольцу в полу. Длина цепи составляла всего метра полтора. Как у собаки, рядом с ее матрасом стояли две миски, для воды и еды. Так же ей любезно предоставили ведро. Ей даже дали одеяло, чтобы она не околела.

Кэрол послушно съедала все до крошки из того, что ей давали, чтобы не потерять силы. Теперь, когда руки у нее были свободны, она лелеяла мечту дотянуться до Кейт. И побороться за свою жизнь. Ее сообщник, который переоделся в полицейского, чтобы ее похитить, показывался только один раз в день, чтобы принести еду, воду и опорожнить ведро. Кэрол не пыталась на него напасть, понимая, что с цепью на ноге, израненная, она не имеет шансов против мужчины. Вот Кейт – другое дело. Как дикий зверь, посаженный на цепь, она зорко выжидала момент, когда Кейт оказалась бы в ее досягаемости. Кэрол была полна решимости. И плевать, если ее сообщник после этого ее убьет, но она утянет Кейт за собой. Пусть ее убьет этот человек, только не она, не эта мразь. Кэрол готова была на все, вплоть на то, чтобы перегрызть ей горло зубами.

Издевательства Кейт только разжигали в Кэрол злобу и ненависть, подобно которым она никогда еще не испытывала, вытесняя всякий страх. В своей ненависти она пыталась найти забвение, упрямо игнорируя страх и боль.

Как-то Кейт зашла, чтобы сфотографировать ее.

– Что ты делаешь? – спросила Кэрол почти равнодушно, когда та, нацелившись на нее фотоаппаратом, без предупреждения щелкнула.

– На память, – Кейт неприятно усмехнулась и ушла, снова оставив Кэрол в кромешной темноте.

***

Вспышка яркого света разбудила Кэрол, заставив зажмуриться и спрятать лицо в матрас.

Скрипнула дверь, раздались тяжелые шаги и натужное дыхание.

Кэрол, щурясь, приоткрыла глаза, чтобы посмотреть, что происходит.

Кейт и ее сообщник, пыхтя и спотыкаясь, втащили кого-то в комнату и бросили на матрас у противоположной от Кэрол стены. Мужчина – а это был мужчина – никак не отреагировал на столь грубое обращение, будучи либо мертвым, либо без сознания.

Кэрол приподнялась, все еще щурясь от непривычно яркого света, который после темноты больно слепил глаза, и попыталась разглядеть лицо мужчины. Ей это не удалось, потому что безжизненно упавшая на матрас голова было повернута к стене. Сердце Кэрол вдруг встрепенулось и тяжело забилось о грудную клетку в непонятном и неожиданном волнении.

– Давай, подтащим его к стене и сразу пристегнем, пока не очухался, – обратилась Кейт к своему помощнику. Тот молча кивнул. Подхватив мужчину под мышки, они приподняли его и подтащили к стене, прислонив его к ней спиной. Потом одну за другой пристегнули его руки к вбитым в стену кольцам. Потом защелкнули кольцо на цепи и на его щиколотке, как у Кэрол.

Кэрол не двигалась, уставившись немигающим взглядом на мужчину.

Присев перед прикованным мужчиной, Кейт взяла его за подбородок и приподняла, заглядывая в лицо. Обезображенный рот ее растянулся и скривился, что могло обозначать улыбку… если бы это было похоже на улыбку. Но это было слишком страшным и безобразным, чтобы назвать улыбкой.

– Так, дай-ка я тебя рассмотрю поближе, пока ты не очухался, – проговорила Кейт, разглядывая неподвижное лицо. Другой рукой она погладила его по щеке. – Надо же, вот так и не скажешь, по лицу, какая он на самом деле сволочь, такой симпатичный мужчина… пока не откроет свои холодные жестокие глаза, не состроит эту мерзкую надменную гримасу. Мог бы быть милашкой, запросто, если бы захотел.

Она замолчала, внимательно изучая его взглядом. Потом, словно вспомнив про Кэрол, обернулась и посмотрела на нее.

– Как тебе удалось женить его на себе? Я до сих пор в это не могу поверить, – она замолчала, увидев выражение лица Кэрол, и расхохоталась. – Что с тобой? Мне, наконец-то, удалось тебя напугать? Разве ты не рада видеть своего мужа? А я думала, ты обрадуешься. Так давно не виделись с ним, разве не соскучилась? Встреча двух влюбленных, после такой длительной разлуки – как это трогательно! А как он будет рад, когда очнется! Пресса до сих пор смакует его горе, почему-то уверенная в его любви и безутешности, и заставляя всех остальных в это верить. Неужели это правда – он на самом деле тебя так любит? Тогда почему же ты от него сбежала?

Все дни, что Кэрол находилась здесь, Кейт пытала ее вопросами, пытаясь дознаться о причинах, побудивших ее провернуть такую ошеломительную аферу с собственной смертью. Смеялась и глумилась над Кэрол из-за Даяны, допытываясь, правда ли писали и говорили в прессе, что она была его любовницей.

– Так тебе и надо, нечего было дружить с этой принцесской! Я ее сразу разглядела, еще в детстве, такая вся из себя невинная, а внутри та еще стерва! Она увела у меня Тома! И к твоему мужу в постель забралась. Ты никогда не умела выбирать подруг! Эта черномазая… хорошо, что удалось на тот свет отправить, а то еще та стерва бы выросла. Похлеще бы Даяны была. Таких гнид, как они… и ты, надо еще в детстве давить.

Кэрол никак не реагировала на ее слова, слушая с безразличием. Лишь упоминание об Эмми заставляло ее поднимать на Кейт горящие ненавистью и яростью глаза. Не раз она вскакивала и бросалась на Кейт при этом, пытаясь дотянуться, то та никогда не подходила настолько близко и только хохотала над ее попытками. И в ответ била кнутом. Этот кнут и зубы собаки были ее орудиями пыток, которым она ежедневно подвергала Кэрол. На ее теле не осталось живого места, но Кэрол страдала молча, покрытая ссадинами, гематомами и кровавыми рваными ранами. Сообщник Кейт, имени которого Кэрол до сих пор не знала, каждый вечер приходил и обрабатывал спиртом ее раны, на наиболее глубокие и кровоточащие даже накладывая повязки. Ни разу при этом он не сказал ни слова, но Кэрол замечала, что его взгляд с интересом каждый раз скользит по ней, и сердце ее замирало от ужаса. И настал момент, когда ночью открылась дверь, и он появился на пороге… Об остальном Кэрол запретила себе вспоминать. Она думала о детях, представляла, какими они вырастут, думала о Мэтте, о том, что он ее ждет, что смерть – это не конец. Наоборот, это избавление. Она попадет в тот мир, в котором была, когда находилась в коме после травмы головы, мир, который ей так не хотелось покидать. Мир с Эмми, Мэттом, Мадлен… Теперь там будут и Куртни, и Даяна. Она помирится с подружкой, и все будет как раньше. Она будет так же счастлива там, как тогда. Единственное, что заставляло ее страдать – это мысли о детях. Она отчаянно не хотела их покидать, материнское сердце цеплялось за них со всей силой своей любви. Она даже плакать больше не могла. В ней просто не было слез. Ни боль, ни страх, который она так старательно подавляла, ни отчаяние не могли выдавить у нее ни одной слезы. Она была спокойна, даже безразлична, если не считать ее ненависти. Кейт это выводило из себя, она жаждала ее слез, боли, отчаяния. Она хотела слышать мольбы и стенания. Хотела видеть униженную, раздавленную, уничтоженную Кэрол. И была крайне удивлена стойкостью и неожиданным мужеством той, которую всегда считала слабой. Кейт так же хотела получить ответы на свои вопросы.

Но ее любопытство Кэрол так и не удовлетворила, упрямо молча. Промолчала она и теперь, с непримиримой ненавистью прожигая Кейт взглядом.

А Кейт так явно наслаждалась ситуацией, что злорадство из нее так и перло.

– А он и правда думал, что ты и ваш сын погибли? Вот обрадуется! Я его на всякий случай пока подальше от тебя подержу, чтобы от радости не придушил тебя в своих объятиях.

Она зло ухмыльнулась. Кэрол, наконец, перевела на нее свой взгляд.

– Как тебе удалось? – не удержалась от вопроса она.

В отместку Кэрол за то, что та не хочет отвечать на вопросы, Кейт делала то же самое, не отвечая на вопросы Кэрол, когда та спросила, как ей удалось ее отыскать, как узнала, что она жива. У Кэрол тоже было много вопросов, в частности и о том, как она смогла спастись тогда из горящего дома и спрятаться от Джека так, что он не смог ее найти. Кейт согласна была отвечать на вопросы только если Кэрол сама ответит на ее.

– Ха, запросто! Даже сама не ожидала, что так легко получиться, – только и ответила она. – Хочешь подробностей – сначала ответь на мои вопросы.

Кэрол промолчала, отводя от нее взгляд и остановив его снова на Джеке. Какая разница, как он оказался у нее в руках? Это было странно, удивило Кэрол. Джек не из тех, кого можно вот так взять голыми руками, тем более так легко, как уверяла Кейт. Как же он так попался?

Она не в силах была оторвать от него глаз, жадно разглядывая.

Этот момент она видела в своих самых жутких кошмарах, момент их встречи. Со дня аварии, в которой она якобы погибла, Кэрол ничего так не боялась, как именно этого момента. Она молилась, чтобы никогда этого не произошло.

И вот появилась из ниоткуда Кейт, о которой она уже и думать забыла.

Появилась, чтобы снова разрушить ее жизнь. Чтобы отомстить. Отомстить им обоим.

Что она задумала, что будет дальше? Неужели их жизнь закончится здесь, в этом подвале? Неужели им суждено умереть вместе, умереть от ее руки, за то, что когда-то с ней сделали? Неужели Джек допустит, чтобы с ним расправилась какая-то девчонка, он, который пережил столько покушений на свою жизнь, которого никто и ничто не сломило? Все внутри Кэрол вдруг воспротивилось этому, будто волна протеста и возмущения поднялась в ней, заполнив собой все. Да, она может так умереть, она может умереть, как угодно. Но не Джек. Слишком унизительной была бы подобная смерть для такого человека. Его не могла одолеть какая-то девчонка, пусть даже такая злобная фурия, как Кейт. Как же он допустил? Как мог оказаться в ее руках, в ее власти? В том, что Кейт его ненавидела не меньше, чем ненавидела Кэрол, сомнений не возникало. Как и в том, что, вволю поиздевавшись, она их убьет.

Кэрол всегда была уверена, что умрет от разрыва сердца, если снова с ним встретится, но сейчас почти не испытывала страха. Разве что в первые мгновения, когда узнала его. Но сейчас, прикованный к стене, он не вызывал в ней страха. Почти. Если ему не суждено отсюда выйти, он не несет больше никакой угрозы ни ее лисятам, ни Рэю. А за себя ей больше не было страшно. Наоборот, было бы даже лучше умереть от его руки, чем от руки Кейт. Она почти возжелала этого. Да, пусть он ее убьет. Только не она. Может, это и входит в планы Кейт, для этого она его сюда притащила – чтобы он в своей ярости и ненависти убил ее, а она, Кейт, бы порадовалась этому? А потом расправилась и с ним.

Кейт внимательно наблюдала за ней, и с удовлетворением заметила, как глаза Кэрол вдруг влажно заблестели, не отрываясь от бесчувственного мужчины. Заметив взгляд Кейт, Кэрол отвернулась от Джека и легла обратно на матрас, уткнувшись лицом в стену.

Неприятно ухмыльнувшись, Кейт кивнула своему молчаливому помощнику, который не отрывал взгляда от Кэрол, ни на что больше не обращая внимания, и они оба вышли. Свет погас.

Тогда Кэрол перевернулась на другой бок и устремила взгляд туда, где последний раз видела Джека, в темноту. Она жадно вглядывалась, пытаясь его разглядеть, хоть чуть-чуть, но ничего не видела. Глазами. Зато видела мысленно, так, как врезалось в ее память, все, до мельчайших деталей, пока она смотрела на него при свете.

Когда же он очнется? И что тогда будет?

Вроде бы она его не боялась больше, он был прикован к стене и ничего не мог сделать, но почему-то сердце ее все равно выпрыгивало из груди, а руки дрожали. Она не думала, что когда-нибудь окажется с ним рядом. А пришла эта гребанная Кейт, будь она проклята, и заперла ее с ним в одной комнате. Столько времени прятаться, скрываться, столько усилий, слез, страха – и все впустую!

По расчетам Кэрол прошло часа два.

И вдруг, наконец, она услышала, как звякнули звенья цепи. Он пошевелил ногой, догадалась она.

Следом резко дернулись кольца, вбитые в стену, тоже зазвенев.

Тишину пронзили яростные ругательства, которые вырвались у него сквозь стиснутые от злости зубы, судя по звуку. Кэрол крупно вздрогнула, но не пошевелилась, едва дыша, как можно тише, чтобы он не услышал. Зато сама расслышала его тяжелое дыхание.

Несколько минут он отчаянно звенел своими оковами, пытаясь вырваться, сопровождая свои попытки таким матом, какого Кэрол от него не слышала никогда в жизни. Потом он как-то резко замер, перестав дергаться. Кэрол расслышала тяжелый протяжный вздох.

– Вот дьявол… – прошептал он чуть слышно, уже без ярости, с досадой и огорчением.

Некоторое время он не двигался. Кэрол показалось, что он прислушивается.

– Есть здесь кто? – тихо спросил он.

Кэрол сжалась, едва дыша.

Джек снова вздохнул. Он больше не дергался, тихо сидя в ожидании, когда появятся те, кто его сюда посадил. Кэрол продолжала лежать неподвижно, стараясь дышать как можно тише.

Прошел еще как минимум час, прежде чем за дверью послышались шаги.

Джек пошевелился, зазвенев своими оковами.

Кэрол, понимая, что прятаться уже нет смысла, и он все равно ее сейчас увидит, отвернулась к стене и натянула по самую макушку одеяло.

– Кто здесь? – сразу же окликнул он, услышав ее. – Кэрол? Рик?

Кэрол тяжело задышала под одеялом. Он знал! Вот почему он оказался здесь. Эта мразь сообщила ему, что они живы. И, наверно, заманила в ловушку.

А мгновение спустя снова вспыхнул свет. Скрипнула дверь.

– А-а, очнулся, – раздался насмешливый голос Кейт.

Джек ничего не ответил.

– А ты чего спряталась? Поздороваться с мужем любимым разве не хочешь?

В ту же секунду одеяло было сорвано с нее и отброшено в сторону. Но Кэрол осталась лежать в том же положении, даже не пошевелившись, почти физически ощущая на себе взгляд Джека.

– Гляди-ка, не хочет, – хохотнула Кейт. – Не очень-то она рада вашей встрече, Джек.

Кэрол невольно вскрикнула от неожиданности, когда кнут вдруг стеганул ее по плечу.

– А ну, встала и повернулась сюда! – гаркнула Кейт.

Прикрыв голову ладонью, Кэрол упрямо поджала губы, стиснув челюсти.

Разъяренная Кейт снова ударила ее, потом еще и еще. Сжавшись, Кэрол дергалась от каждого удара, но больше не издала ни звука. Дверь вдруг снова скрипнула.

– Хватит! – раздался резкий голос ее сообщника.

– Не лезь! Отпусти мою руку! Ты что? – задохнулась Кейт. – Заступаешься за нее? Жалко стало? С чего это вдруг?

– Она встанет, – спокойно ответил он.

Кэрол подхватили сильные руки и оторвали от матраса, заставляя встать.

Кэрол выпрямилась, вызывающе вздернув подбородок, устремив на Кейт горящий ненавистью взгляд. Мужчина стоял рядом, крепко стиснув пальцами ее локоть. Кэрол отступила от него на шаг в сторону, с отвращением выдернув руку. Она чувствовала и даже видела боковым зрением, как смотрит на нее Джек, но сама к нему не поворачивалась, упрямо не желая смотреть в его сторону.

– Она меня не интересует, – резко сказал Джек, подав, наконец-то, голос. – Можете отпустить, пусть забьется в свой угол и сидит там дальше. Где мой сын?

Кейт удивленно и даже разочарованно посмотрела на него.

– Вот те на! И ты тоже не рад вашей встрече? Надо же, и зачем я тогда так старалась ее устроить? – с наигранным огорчением сказала она, но в глазах ее была насмешка. – А как же ваша любовь? Пресса до сих пор говорит о твоей любви к погибшей жене, о том, как ты по ней убиваешься. Врут? Я вернула тебе ее с того света, а ты даже не рад?

– Излишние хлопоты. Можешь отправить ее обратно. Я уже как-то привык ходить к жене на могилку. А я не люблю менять свои привычки.

Кейт удивленно, с недоверием смотрела на него, потом резко рассмеялась.

– Ну и козел же ты, Рэндэл! Наверное, не зря она от тебя сбежала, – она повернулась к Кэрол и издевательски изогнула единственную сохранившуюся бровь. – Мне даже как-то обидно за тебя, Кэрол. Слышала? Он предпочитает, чтобы ты и дальше оставалась мертвой. Не против, если я тебя убью. Обидно? Каково это, а? А ты, небось, воображала, что он и вправду по тебе убивается? Думала, он тебя любил? Такую, как ты? Да я еще тогда в это не поверила. Тебя-то? – в голосе ее прозвучало невообразимое презрение и отвращение.

– Нет, я так не думала, – тихо и спокойно отозвалась Кэрол. – Поэтому сейчас мне совсем не обидно. Это тебя он удивил сейчас. А меня нет. Он еще может попросить тебя об одолжении самому меня прикончить.

– Правда? – изумилась Кейт, оборачиваясь к Джеку.

– Я сказал, меня она не интересует! Тебе что, собака и уши отгрызла? – прорычал Джек, вдруг впав в ярость. – Где мой сын?

– Какой сын? У меня нет твоего сына. Я тебя обманула. Конечно, я хотела и его схватить вместе с твоей женой, но мальчишка сбежал из дома до того, как я смогла выкрасть Кэрол. Хотя ему на том спасибо. Благодаря тому, что он удрал, я смогла, наконец, подобраться к ней, когда ее гребанные бульдоги разбежались на его поиски, оставив ее, наконец-то, одну.

Кэрол прекрасно поняла, кого имела она в виду под «бульдогами», но Джек не понял, нахмурившись и не отрывая почерневшего взгляда от Кейт.

– Сбежал? Но… как же палец?

Кейт издевательски расхохоталась.

– А-а, повелся, как последний лох повелся! И с чего это все считают тебя таким умным? Этот милый пальчик достал мне мой приятель, – она кивнула на стоявшего рядом с Кэрол мужчину, который, как обычно, снова молчал, ни во что больше не вмешиваясь. – Он работает в морге уборщиком. Вот, стащил у какого-то малолетнего трупа палец.

Она насмешливо смотрела на Джека, ожидая его ярости и негодования, желая насладиться ими, но он вдруг откинулся на стенку и, закрыв глаза, облегченно вздохнул. И, наоборот, вместо того чтобы взбеситься, сразу как-то успокоился.

Лицо Кейт скривилось от досады. Она явно пожалела о том, что поспешила сказать ему, что Патрика здесь нет. Надо было молчать и поиздеваться сначала, заставить его попереживать, помучиться. Но она была уверена, что узнав о том, что она его облапошила, он будет в бешенстве, ей так хотелось его унизить, выставить идиотом, и ей и в голову не пришло, что он может обрадоваться, а не разозлиться.

– Но я найду его, не сомневайся, это не трудно. Ведь теперь у него не будет ни мамы, ни папы. И заступиться за него будет не кому, когда я начну разрезать его на кусочки.

Джек открыл глаза и исподлобья взглянул на нее тяжелым холодным взглядом. Страшным, угрожающим взглядом.

– Есть, кому, – твердо возразила Кэрол, не отрывая от нее спокойного взгляда. – И это тебя разрежут на кусочки. Из-под земли достанут и разрежут, поняла? Даже не сомневайся.

– Да что ты! Ой, как я боюсь! А что до сих пор не разрезали, чего ждут? Когда я тебя убью? Да они даже мальчишку найти не смогли, а меня и подавно не найдут. Даже он не смог найти, – Кейт кивнула на Джека. – Так что даже не сомневайтесь, мальчишку вашего я следом за вами отправлю. А, может, найду его раньше, и убью на ваших глазах, а потом уже и с вами расправлюсь.

– Смотри, как бы он сам с тобой не расправился, – чуть слышно пробормотала Кэрол, отворачиваясь и опускаясь на свой матрас.

– Что ты там сказала? – скривилась Кейт, словно не расслышала.

– Прочисть свои огрызки, если плохо слышишь, – огрызнулась Кэрол, за что получила немедленный удар кнутом. Вскинув руки, она успела прикрыть лицо, в которое целилась Кейт.

– Прячься-прячься, никуда все равно не денешься. Скоро я займусь твоим смазливым личиком… И ушами тоже. Даже огрызков тебе не оставлю, поняла?

Кэрол промолчала, спрятав лицо на коленях.

– Поздно уже, пошли, – подал неожиданно голос ее приятель. – Не заводись. На ней уже и так живого места не осталось, ты же не хотела ее быстро убивать, а с такими темпами она долго не протянет.

– Нет уж, легкой смерти ей не видать, – прошипела Кейт с ненавистью. – Она будет мучиться, долго будет, и сама взмолится о смерти! И ты тоже, слышал? Сволочь, мразь, как я тебя ненавижу!

Подскочив к Джеку, она размахнулась и ударила его кнутом по груди, раз, другой. В отличие от Кэрол, он не мог защититься, открытый для ее ударов. Он невольно вскрикнул от боли, когда кнут ужалил его по лицу, хоть он и попытался отвернуться. Кровавая полоса, протянувшаяся от корней волос по виску, скуле и до подбородка, которую оставил ее кнут, казалось, охладила ее пыл. Она отступила назад, удовлетворенно хмыкнув. Джек не двигался, застыв в одной позе, с отвернутым в сторону лицом и закрытыми глазами, и лишь его ноздри раздулись, да заиграли на скулах желваки, выдавая его ярость.

– Завтра продолжим нашу милую беседу, а пока поворкуйте тут, пока есть возможность. Можете даже помириться, все равно скоро подыхать. Обсудите, кто будет из вас первым. Пари заключите, в конце концов. В общем, не скучайте, – она хмыкнула, весьма довольная собой, разглядывая побелевшего от бешенства Джека и получая от этого ни с чем не сравнимое удовольствие. Даже большее, чем она получала, издеваясь и унижая Кэрол. О, унижать его было намного приятнее, прямо захватывающе, у нее даже дух перехватило от восторга. О, она и не подозревала, какое это доставит ей удовольствие.