Текст книги "Город ящеров (СИ)"
Автор книги: Марина Багирова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)
– Потому что тогда я бы не успел понять твою сушшщность!
Руанн близко. Очень-очень близко. Спиной я ощутила холод стены. Ящерр наклонился и выдохнул мне в лицо:
– Я оставался здесь ради тебя, девочка. Нас влекло друг к другу, и я хотел понять почему. Если бы не ты – вашшу станцию стёрли бы с лица земли уже на следуюшщий день, а то и раньшше.
Чокнутый мозг отказывался принимать все факты. Хотелось потереть лицо руками. Или застегнуть куртку. Или размять шею. Сделать что угодно в надежде, что смогу расшевелить ватные мозги.
– Лин… Вспомни всё то, что ты мне говорила. Твои сны, мысли. А что, если я испытываю нечто похожее? Что, если я встретил очень необычную женшщину, к которой у меня чувства?
– Глупость! Бред полный! Мы разные виды, в конце концов!
– Это вы, земляне, полны глупостей! – повысил голос. – Мы отличаемся от вас лишь цветом кожи и наличием пятой конечности – хвоста. То, что вы называете нас ящеррами, не значит…
– Хорошо, ящерр, как скажешь! – я перебила его. – Скажи хотя бы, правда ли то, что на «Станцию 5» ворвались, или ты предпочтёшь побыть пленником ещё несколько дней?
Улыбка вырезала из его губ кривой полукруг. Почти ухмылка, позволяющая распознать плохо скрытое удовольствие.
– Нет, пленником я большшше быть не собираюсь. Всё, что мне было нужно, я уже узнал. И, стоит сказать, результаты превзошшли все мои ожидания.
На его плече запёкшаяся кровь. Судья резко дёрнул рукой – и покрывшаяся тонкой коркой кожа лопнула. Насыщенная тёмно-красная жидкость начала впитываться в грязную белую ткань.
Руанн проследил за моим взглядом.
– А вот это сделал Лекс-Ка всего несколько часов назад. Не хотел, сволочь, мириться с приказом Главы эвакуировать станцию. С моим приказом.
– Зачем ты отдавал этот приказ?
Он посмотрел на меня внимательно.
На губах до сих пор ощущался вкус жёсткого поцелуя. Свежи воспоминания о страхе, испытанном, когда он вышел из клетки.
– Ты поверишшшь, если я скажу, что всё это ради тебя?
– Не поверю, – ответила поспешно, заталкивая страх подальше.
– Я уже давно знал, что сегодня на «Станцию 5» нападут. Динамики, сообщившшие, что уровни затопят; план эвакуации «7А», так невовремя уехавший по делам Глава – всё это было подстроено для того, чтобы внушшить тебе: я умру, если ты не придешшшь за мной.
– А если б я не пришла… Я ведь могла… Откуда тебе было знать?
– Я не знал. Но надеялся, очень сильно надеялся. И я осознаю, что ты рискнула всем: своим положением, убеждениями. Ты думала, что рискуешшшь жизнью, когда спускалась сюда, – он провёл рукой по спутанным волосам. – И я обещаю – ты не пожалеешшшь…
Я нервно рассмеялась.
– А как же… Как ты там говорил: «С условием, что я могу её бить, калечить»? – я попыталась перевести вопрос в шутку, но даже для меня мой голос звучал совсем не шутливо. Да и какие могли быть шутки в нашей ситуации?
– Ты не понимаешшь! – ящерру было неприятно, что я вспомнила об этом инциденте. – Я это сказал, потому что не знал, кто ты!
Я, не сводя с ящерра глаз, отошла в сторону. Так близко от двери – и одновременно так далеко.
– Так кто же я? Судья Руанн, кто я?
Наш разговор прервался. Я услышала, как открывается дверь. Кто-то очень сильный толкал тяжёлый круглый болт с наружной стороны. К нам приближались чужие. Чужие и сильные.
– Лин, не бойся, – успокаивал Руанн. – Тебе ничего не грозит.
Он подошёл ко мне и обхватил за талию. Я не успела возразить – в дверь ломились!
«Ты пленила ящерра, который в нормальных условиях выносил бы тебе приговор».
Во мне разворачивалась спираль эмоций. Хотелось бежать, паника накрывала волнами – то усиливалась, то отступала. Руанн что-то шептал мне на ухо, но я не понимала, что именно.
Дверь открылась. В комнату завалились ящерры.
Спиной я чувствовала грудь Руанна, его руки обвили моё тело, и эта поза странным образом успокаивала, как будто ограждая от остального мира. Если бы он этого не сделал, я бы сошла с ума от страха.
Ящерров было много, их лица выражали готовность крушить и ломать. Уничтожать. Они пришли за своим судьёй.
Это были не просто патрульные. Это были терции – ящерры высшего ранга. Им доверяли особо важные дела. Естественно, большинство поручений были связаны с нами, земными людьми. Не со всеми – с лучшими из нас.
Их было легко отличить по массивным пластичным фигурам и особому виду оружия – терциям – треугольным дискам, способным на лету оторвать человеку голову. Мой взгляд упал на чехлы, где они держали экипировку. Я дёрнулась, но крепкие объятия Руанна не позволили сделать и шагу назад.
В голове мелькнуло смутное воспоминание о том, как несколько лет назад я зашла к Вире в комнату и увидела у неё в руках такое же оружие. Вира тогда почему-то стушевалась и потребовала оставить её одну.
Ящерры заполняли комнату. Они не нападали, но их позы говорили сами за себя: «Дай только повод».
Руанн крепче сжал меня в своих объятиях. Он сказал что-то на их языке. Я не поняла. Из двух бед я выбрала меньшую – и прильнула к судье. Он почувствовал это, и (готова биться об заклад) ему польстила моя попытка искать у него защиты.
– Не бойся, они тебя не тронут, – прошептал Руанн мне на ухо.
Я не ответила. Тронут или не тронут – это зависит от него.
Я насчитала около сорока терций. Их лица выражали индифферентное послушание, и лишь глаза покалывали заинтересованностью – им тоже было любопытно, почему судья держит в объятиях земную женщину.
Руанн сказал что-то на ящеррином. Терции резко опустили оружие и застыли в ожидании приказов.
Руанн сохранял спокойствие. Не было нужды смотреть на него, чтобы понять это. Он привык командовать. Он – судья, хоть я иногда и забывала об этом.
А сколько ещё таких «сногсшибательных» ящерров бродило по «Станции 5»? Скольких людей они… сшибли… на пути в белую комнату?
Из группы вышел вперёд один ящерр. Его форма не отличалась от экипировки остальных солдат, но на плечах больше нашивок – командир. Этот ящерр меня пугал, я ощущала угрозу с его стороны. Непонятно как, но я также чувствовала, что и он был недоволен присутствием меня, «завёрнутой» в объятия судьи.
Мне был противен собственный страх и ощущение полной беспомощности. Я была на неизведанной территории, а мои противники слишком сильны.
– Как вы и приказывали, мы на месте, – командир посмотрел на Руанна. – Надеюсь, вы довольны исполнением?
Я вздрогнула. По телу поползли мурашки. Чертовщина! Я понимала, о чём он говорит!
– Да, Белюа, лучше и быть не могло.
Странно было слышать голос Руанна, лишённый привычного акцента. На родном языке он звучал мягче. Я поняла, почему судья так растягивал некоторые звуки: в их системе речи это очень важная часть построения предложений.
Как я это могла понять?!
– Вы всё подчистили?
– Да, судья Руанн. Мы ждали в засаде и, как вы и приказывали, позволили девушке вернуться на станцию. Других «гостей» не было.
– Она не увидит ничего… лишнего?
– Нет, судья, не увидит, – покорно ответил командир. – Но мы должны выйти через шестой коридор. Третьего и четвёртого желательно избегать.
– Вы предупредили Маятник?
– Безусловно.
– Хорошо, свободен.
Руанн повернул меня лицом к себе и спросил серьёзно:
– Ты готова ехать?
«Она не увидит ничего… лишнего? – Нет, судья, не увидит».
– А если я откажусь… Отпустишь?
– Нет, – категорично ответил Руанн. – Ты, Лин, поедешшь со мной. Вопрос в том, добровольно ты это сделаешшь или под принуждением?
Это было не хвастовство и не надменность. Он давал мне право сделать вид, что я контролирую ситуацию, и в то же время не собирался проявлять излишнюю мягкость на глазах у подчинённых.
– Куда ты меня отвезёшь? – спросила, осматривая толпу терциев вокруг меня. Они нас окружили.
– В Гнездо.
– А поконкретнее?
– Ко мне домой.
– Ты живёшь в Маятнике?
– Нет, я там работаю.
– Разве я – не часть твоей работы?
– Нет, – ответил Руанн и позволил себе скупую улыбку. – Теперь ты часть моего дома.
В тот день он подозрительно много улыбался, этот ящерр.
А дальше… у меня начала болеть голова. Воспоминания затуманены, они липкие, как облизанный леденец. Я запомнила, как просила Руанна вывести меня пятым коридором. Хотела увидеть, что они от меня скрывают. Но это всё тоже растворилось в тумане.
Наверное, именно тогда по-настоящему и началась эта история, полная недопонимания и размолвок. Ему не стоило скрывать от меня правду… но он это сделал. За что и поплатился…
Глава седьмая
Дорога, петляющая среди множества деревьев, проплывала перед глазами. Мы все ещё двигались по территории леса, но по просматриваемой её части, куда жители станции заходить опасались.
Машина гнала на дикой скорости. Я всё ожидала, что вот-вот – и мы врежемся в поваленное дерево или собьём слишком беспечное животное, пересекающее дорогу.
У меня болела голова. Я прислонилась лбом к окошку, но боль не проходила. Мир понемногу расплывался.
Мягкая обивка машины ощущалась как клочья облаков. Настойчивый взгляд Руанна буравил, усугубляя и без того скверное состояние. В висках заломило сильнее.
– Почему мне так больно? – задала вопрос.
– Не знаю, Лин, – ответил ящерр. У него был озабоченный вид.
Он резко пересел на мою сторону сидения. Его руки сразу оказались у меня в волосах, как будто он пытался определить размер моего черепа.
– Врёшь, судья… – меня накрыла новая волна боли. – Всё ты врёшь… Все судьи врут.
– И много ты знаешь судей? – полюбопытствовал ящерр, не отвлекаясь от ощупывания моей головы.
– Нет, – сморщилась и попыталась оттолкнуть его руку. – Но мои выводы сделаны… сделаны, исходя из твоего поведения.
Я закрыла глаза и, кажется, уснула.
***
Когда мы только выбрались со станции на поверхность, я оступилась. Запахи зарождающегося утра поглотили меня. Солнце уже взошло. Я замерла посреди леса – на изломе дня и ночи.
Казалось, ящерры испытали то же самое. Они позволили себе минуту заминки. Это было поведение, рождённое инстинктами, – застыть на несколько секунд и полной грудью вдохнуть прохладный утренний воздух. Я впервые увидела то, о чём нам рассказывали с детства, – ящерры зависимы от кислорода и леса, намного больше, чем люди. Да, они выжгли всю растительность непосредственно вокруг Гнезда, но оставили нетронутыми тысячи акров дикой природы.
Именно тогда у меня и закружилась голова. Наверное, чуть ли не впервые в жизни – я была поразительно здоровым человеком.
– Лин, что с тобой?
Терции насторожились. Руанн тронул меня за руку.
– Не знаю… дай мне несколько минут… пожалуйста. Мне нужно… отдышаться.
Ящерр прошипел на своём языке короткую команду – терции перегруппировались и застыли на своих позициях. Им поведение командира, мягко говоря, не понравилось. Руанн же… его моё «пожалуйста» обеспокоило – должно было случиться нечто действительно необычное, чтобы я была с ним так вежлива.
Терций просканировал лучом поваленное дерево. Он, кажется, заподозрил в нём опасность. Ещё бы, изнутри оно было нашпиговано техникой. Мне стало интересно, заметит или нет…
– Всё, пора…
Ящерры не позволили мне долго стоять на месте. Судья не позволил, без слов взял под локоть и повёл вперёд. Мы пересекли мост. Метров через триста нас ожидали машины. Руанн открыл мне дверцу одной из них, я села, он – следом.
Машина была настроена на автопилот. Я удивилась: когда это они успели запрограммировать маршрут, если до этого ни разу не бывали на станции?
– Мы давно знали координаты, – Руанн перевязывал рану на плече. – Я просто не давал команды идти в наступление.
– Да, ты говорил, – я отвернулась к окну. – Ради меня ты задерживал наступление.
Он отвлёкся от перевязки. Посмотрел на меня задумчиво.
– Почему ты так недоверчива? Многие женшщины мечтают оказаться на твоём месте, – Руанн вздохнул. – Как думаешшь, куда я тебя везу, Лин?
– Не знаю…
– В свой дом. Я хочу, чтобы ты там жила, вместе со мной, на равных правах.
– Действительно, с чего бы мне быть недоверчивой!? А знаешь, – я склонила голову набок, засмеялась, – ты прав, я действительно слишком недоверчива, тебе такая не нужна. Давай я просто выйду из машины, потеряюсь в лесу, и больше не придётся меня терпеть.
Ящерр молчал. Я наблюдала, как белая ткань, повязанная на рану, понемногу окрашивается красным цветом. «Повязку опять нужно поменять» – подумала не к месту. Ничего, скоро это пройдёт. Ящерр вышел из клетки, его силы начнут восстанавливаться в геометрической прогрессии.
Руанн не обращал внимания на рану, он был полностью сконцентрирован на мне.
– Об этом ты думала, когда шшшла меня спасать? – спросил. – О том, чтобы потеряться в лесу? – он наклонился ко мне. – Тогда у тебя была такая возможность. Сейчас – нет.
Пауза.
– У тебя руки в крови, Руанн.
Я откинулась на спинку сидения, давая ему возможность насладиться двусмысленностью фразы. Действительно, у него на руках осталась кровь от раны, но мы оба понимали: это не то, что я имела в виду.
Я посмотрела в окно. Мне ещё ни разу не доводилось находиться по эту сторону стекла. Всегда с другой стороны, снаружи, из засады наблюдала за стройными рядами машин, рассекающих по нашим территориям.
И вот я сидела внутри – гостья-невольница из древних сказок, похищенная злым драконом. Впору бы улыбнуться, а хотелось завыть.
Он больше не пытался со мной заговорить. Наверное, я бы хотела этого – любой фразы, любой зацепки, чтобы возобновить придирки и обозлиться ещё больше. Но Руанн молчал. В конце концов, я скукожилась в углу машины, наблюдая, как ящерр возится с повязкой, хоть и дураку понятно, что стоит ему свистнуть – в салон запустят человека, который мигом решит проблему.
Но никто в салоне не появился. Пришлось признать, что это из-за меня. Он не хотел лишний раз меня пугать.
В конце концов, напряжение дня и ночи погрузило меня в некое подобие полудремы. Я то засыпала, то опять просыпалась, чтобы поймать на себе его задумчивый сосредоточенный взгляд.
К концу путешествия головная боль почти прошла.
Ноющее беспокойство – осталось.
***
Я протёрла глаза и осмотрелась. Ящерр наблюдал за мной с другого конца салона. Он сделал слабый жест рукой, показывая, что заметил моё пробуждение.
– Мы не сели в самолёт?
– Взлётная полоса не настроена, – ответил судья. – Пришшшлось отложить.
Я сфокусировала взгляд. То, что увидела, испугало. Злость вернулась.
– Это так романтично, судья Руанн, – пробормотала, а сердце разрывалось на части от того, что мы уже покинули территорию леса. – Похищение всегда в тренде.
–Уж кто бы говорил, – хмыкнул ящерр, отворачиваясь.
Свет из окна обрисовывал профиль судьи, и невольно я любовалась им. Нарастало ощущение того, что мне здесь не место, я – чужая.
– Судя по всему, вы, уважаемый судья, возомнили, что у вас ко мне чувства, – ёрничала. – Ну разве это не мечта любой наивной девушки – попасть в подобную ситуацию?
Он нахмурил брови. Ему совсем не хотелось идти на поводу моего саркастичного тона.
– Было бы хорошшшо, если бы я нашшшёл тебя раньше, – пробормотал задумчиво, выглядывая в окно.
– И что? Я бы сразу в тебя влюбилась?
– Нет, Лин, – он посмотрел на меня. – Влюбилась бы ты так же быстро, как и в этот раз… но признала бы это намного быстрее. А так мне ещё долгое время придётся выбивать из тебя все твои страхи и плохие воспоминания.
Я фыркнула.
– И как ты собираешься… хм… выбивать?
Он отвернулся. Видимо, пейзаж за окном интереснее.
– Ты даже в этой фразе умудрилась найти угрозу… Что ж, твоё мнение обо мне оставляет желать лучшшего…
– Хочешь, расскажу почему?
– Думаю, не стоит. Мы подъезжаем к Гнезду.
– Как?! – я выровняла спину. – Почему так быстро? Мы ведь даже не взлетали?
– Ты недооцениваешшшь скорость этих машшшин. К тому же ты долго спала.
Около двадцати минут ушло на то, чтобы пересечь пропускные пункты. Естественно, на этот раз всё происходило быстро. Бояться нечего.
Вымуштрованные пограничники все как один кланялись великому судье. Я пыталась не слишком любопытствовать, но мне действительно было интересно.
Эскорт судьи пустили по второму треку. На нескольких параллельных дорогах наблюдалась очередь из машин. Большинство из них принадлежали ящеррам, не так много найдётся в мире землян, которым по карману въезжать в Гнездо на собственном транспорте.
Вспомнилось, как мы пробирались в город впервые. В нос ударил мерзкий запах из мусорной трубы, которого сейчас я, естественно, чувствовать не могла.
– Кстати, мне понравился твой план проникновения в Маятник. И локатор придумала как внедрить, и время выбрала правильное.
Руанн пытался меня отвлечь разговором, и, наверное, это была неплохая идея, но я была слишком зла, напугана и растеряна, чтобы оценить попытку.
– Спасибо, судья Руанн, я учту ваши замечания, когда запланирую следующую операцию.
Он лишь хмыкнул в ответ. Потом резко наклонился ко мне и прошептал:
– Лин, я многое тебе прошшщу. Ты, по сути, ещё ребёнок, несмотря на роль, которую тебе приходилось играть… – красноречивая пауза. – Но я тебя очень прошшшу… не делай глупостей…
Судья говорил серьёзно. Слишком серьёзно. Это пугало.
– Тогда позволь мне уйти.
– Тебе этого хочется? – спросил. – Куда ты пойдёшшь?
Куда я пойду?! Мне некуда идти. Станция разрушена, и, главное – я не знала, где Вира.
Где Вира? Как она без меня? Паника отразилась на моем лице, и Руанн это увидел, но трактовал по-своему.
– Придёт время – я дам тебе возможность уйти, – серьёзно пообещал ящерр.
– Кто дал тебе право решать, к чему я готова, а к чему – нет?
– И на этот вопрос я отвечу…
– Но, естественно, не сейчас? – хмыкнула.
– Естественно, – он вальяжно откинулся на спинку сидения. – Посмотри в окно – ты находишшшься в одном из самых красивых городов мира.
Мы въехали в Гнездо…
Искусственные лампочки, которые ночью делали город похожим на сказочный, в дневное время напоминали маленькие зеркала. Казалось, в величии Гнездо соревнуется с солнцем. Острые шпили Маятника ловили больше всего света. Я подумала, что если уколоть палец об одну из этих иголок, Маятник зальёт кровью.
Здание, вросшее в дерево, неравномерное, с разнообразными ответвлениями, арками, тайнами. Но такое красивое!
Так тоскливо, как в тот день, мне в жизни бывало нечасто. Судья привёз меня в город, из которого я убегала, и пытался убедить, что мне нечего бояться. Задать главный вопрос, спаслись ли люди со «Станции 5», я не решилась. Интуитивно чувствовала – слишком рано.
Другое дело Руанн. Несмотря на озабоченность всеми проблемами, несмотря на раны, долгое отсутствие и кучу дел, которые наверняка накопились за это время, он был доволен. И я подозревала, что дело не только в успешном завершении операции – дело во мне.
– Можно опустить стекло?
– Да, – ответил Руанн и сам же нажал на некую кнопку позади. Створки плавно уехали вниз.
Я выглянула в окно. Мы поднимались по склону.
– Мы едем не к Маятнику?
– Нет.
– А куда?
– Я уже отвечал на этот вопрос – ко мне домой… – он сделал паузу. – В то место, которое я привык называть домом.
– И что я там буду делать? – задала я глупейший из вопросов.
– Что пожелаешшь, – усмехнулся и начал импровизировать: – Иногда будешшь выезжать со мной на встречи, где я познакомлю тебя со всеми людьми, которых считаю достойными уважения… – я поморщилась, привычка ящерров называть себя людьми всегда вызывала у меня отторжение. – Хотя и с остальными тебе, к сожалению, тоже придётся познакомиться. Тебе сошшшьют красивую одежду. Ночью я буду снимать с тебя все тряпки, и тогда…
Улыбка резко слетела с его лица. Он увидел, как я вжимаюсь в спинку кресла.
– Лин, – его голос прозвучал серьёзно и собрано. – Никто не посмеет тебя и пальцем тронуть без твоего согласия. Ты понимаешшь?
Я засмеялась – громко, неправдоподобно и жалко. Хотелось закрыть лицо руками или закричать в кулак. Непонятно отчего, но мне было стыдно за его слова.
Ящерр не отреагировал на издёвку. Его беспристрастное лицо так диссонировало с тем, что он говорил.
– Не буду врать – хочу тебя до зубного скрежета. Я жду момента, когда мы останемся одни, и я смогу…
– Сможешь – что?
– Многое смогу… – пауза. – И всё же… Я хочу, чтобы тебе было хорошшшо со мной. На данный момент это моя главная цель.
Я прикусила язык, чтобы не спросить, часто ли у него меняются цели.
Машина остановилась. Я дёрнулась – не знала, как себя вести. Руанн осадил меня взглядом:
– Не волнуйся.
Перед нами открыли ворота. Ощущение было, будто нечто очень важное остаётся за этими воротами. Возможно, моё прошлое.
Глава восьмая
Когда я впервые увидела дом судьи Руанна, я ничего не знала о владельце дома, что бы там ни говорило моё уязвлённое эго.
Я не знала, что слуги у него (не считая охраны) были в основном землянами, что любовниц он предпочитал иметь – иметь! – на работе или в специально отведённых местах, что, в принципе, не очень зависел от противоположного пола.
Я переступила порог его дома в первый день октября. Для меня этот день навсегда останется особенным, ведь он разделил мою жизнь на две половинки: закончилась жизнь Лин – наступила эра Венилакриме.
Хозяин дома вышел из машины первым. Он подал мне руку, от которой я не посмела отказаться, и помог выбраться.
– Мы приехали.
Величавое сооружение покорило. Никакой яркости, никаких ангелов, горгулий или замысловатых арок – надёжное здание из тёмного камня с несколькими башнями. Здание, которое с первого взгляда создаёт ощущение несокрушимости. К центральному входу вели десяток ступенек. Видимо, фундамент очень высокий.
Навстречу вышли люди: и ящерры, и земляне. Чувствовалось – прибыл хозяин дома.
– Пошли, – сказал Руанн и слегка подтолкнул меня вперёд.
Всполошённая хлынувшим от двери теплом, я поняла, как сильно устала и замёрзла. Весьма некстати подумала, что хочу спать… и есть… и помыться. Видимо, не так уж сильно я была напугана, если не забывала об основных потребностях.
Руанн завёл меня внутрь.
В первую очередь внимание привлекли витражи на окнах и замысловатая роспись на высоком потолке. Рисунок отдалённо перекликался со стилем лестницы, ведущей на второй этаж.
Просторный холл, рассчитанный на огромное количество посетителей. В этом виделось нечто греховное – иметь дома подобную красоту.
Навстречу вышла женщина в строгом чёрном платье. Она была уже немолода, но черты лица по-прежнему хранили былую привлекательность. И держалась она не как остальные: никакого раболепия, никаких поклонов до земли.
– Комната готова? – без предисловий поинтересовался судья.
– Да. Мне подобрать для вашей гостьи пароли?
– Нет! – поспешно ответил Руанн. – Я хочу, чтобы дом её принял. Пароли не нужны.
Женщина кивнула и поклонилась. Ящерр – удивительно! – в ответ тоже слегка склонил голову.
Руанн повёл меня через холл на второй этаж. Все мои силы уходили на то, чтобы не глазеть по сторонам, рассматривая обстановку.
– Завтра у тебя будет возможность обследовать весь дом, – пресёк мои попытки замедлиться судья. – Иди за мной, я покажу тебе твою комнату.
Он шёл впереди. Хвоста не видно под одеждой, повязка окрашена засохшей кровью.
– Но должен предупредить: эта комната только на несколько дней, пока не привыкнешшь.
– Хорошо, – пробормотала терпеливо и добавила: – Ну, а дальше куда?
Судья предпочёл не услышать вопрос. Я не настаивала. Что тут непонятного?
Он остановился около двери, обычной непримечательной двери в веренице других.
– Проходи.
Я сделала шаг вперёд… и увидела самую ординарную комнату. Никаких решёток, никаких цепей. Кровать, тумбочка, на ней лампа и несколько книг – раритет в мире планшетников и визуализаторов.
Большое окно, на низком подоконнике раскиданы подушки. Словом, приятная женская комната. Именно женская, обставленная со вкусом.
Руанн остановился в проходе и внимательно следил за моей реакцией. Дал мне несколько секунд, чтобы потрогать покрывало на постели и сдвинуть штору на окне.
– Нравится?
Я бросила на него острый взгляд:
– Мило…
Он кивнул и закрыл дверь. Мы остались наедине.
– Когда мы сможем продолжить разговор, начатый на «Станции 5»? – спросила, лишь бы не молчать. И чего я тряслась как маленькая?
– Скоррро…
Его акцент внезапно усилился. Он знал: мне не нравится факт его присутствия в комнате, но уходить не собирался.
– Там ванная комната, – указал на дверь, – а там гардеробная, – махнул рукой в сторону другой двери. – Все вешщи куплены специально для тебя, – он помолчал. – Я распоряжусь, чтобы принесли еду.
– Ты что же, приказал приготовить мне комнату, когда находился в плену?
Я пыталась говорить шутливо, но получалось донельзя плохо. Руанн обернулся и открыл дверь.
– Как у вас принято говорить… приятных снов.
Я растерялась от его слов, точнее, от того, что ожидала услышать и не услышала. Мне не нравилось ощущение зависшей в воздухе опасности.
– И что же, так и оставишь меня здесь? Без присмотра, без ограничений, посреди гор режущих и колющих предметов? – кивнула на стеклянную вазу. – Только не говори, что доверяешь.
Ящерр обернулся. Знакомый, оценивающий мужской взгляд.
– Ты права, Лин, не доверяю, – он осторожно подбирал слова. – Но ничто не помешает мне сделать твои ограничения предельно незаметными, а условия – максимально комфортными.
– Проще говоря, за мной будут следить, но сделают это в вежливой форме, да?
– Прошще говоря, ты будешшшь видеть только то, что пожелаешшшь. Для всех ты – моя избранница.
– Что за бред?! – нервно повела плечом. – Ты меня не знаешь даже! Ты ничего обо мне не знаешь!
– Вот и буду узнавать. А заодно – ужинать с тобой, обедать и, конечно же, спать.
– Ты неправильно составляешь предложение, – пробормотала желчно, раздражённая его ухмылкой. – Ты будешь со мной спать, а я за это получу возможность обедать и ужинать. Давай будем называть вещи своими именами! А если что-то пойдёт не так – посмотри, как легко сломать мою шею, – и подняла волосы вверх. – Ну же, Руанн, оцени, какая удобная жертва тебе попалась.
Сказав это, я сразу пожалела о вылетевших словах. Ноздри Руанна раздулись, рука, застывшая на ручке двери, от напряжения покрылась вздувшимися венами. Он разозлился.
– Что ж, Лин, если ты не замечаешь усилий, которые я прикладываю, чтобы не напугать тебя… В таком случае, начнём прямо сейчас. Незачем откладывать на завтра то... как там заканчивается поговорка?
Он зло усмехнулся, рывком приблизился ко мне и бросил на кровать. Я даже отреагировать не успела. Придавил телом. Из-за его плеча был виден хвост, болтающийся туда-сюда. Эдакий хищник, ожидающий, когда ему позволят напасть на жертву.
Я не могла пошевелиться. Он наблюдал за моими глупыми попытками выбраться и, кажется, испытывал от этого удовольствие.
– Видишшшь, какая ты слабая...
Мы смотрели друг на друга, он – сверху, я – снизу.
– Вам, земным людям, с детства внушшшшшают, что не стоит вступать в бой… – он сделал паузу, – с ящеррами. Ты же, Лин, постоянно выводишшь меня из себя. А знаешшшь почему? – Руаннн прикоснулся носом к моей шее в обманчиво нежном движении, вот только я чувствовала нити раздражения, опутывающие всю его фигуру. – Потому что понимаешшшь, что тебе за это ничего не будет… – потёрся носом о грудь. – Может, пора оценить то, что тебе дают, и не провоцировать меня?
Мои зубы были сжаты с такой силой, что отдавало в районе шеи. Понадобилось несколько мгновений, чтобы прийти в себя. Я отклонила голову в сторону и заговорила:
– Чего ты стоишь, ящерр, если тебя так легко спровоцировать? Поддаёшься на провокации слабой земной женщины, – челюсть болела от того, как сильно я её сжимала. – Чего ты стоишь, судья?
Руанн оскалился:
– Знать бы ешщё, где вырашщивают таких «слабых» женщин.
В один миг он скатился с меня и застыл над кроватью. Я осталась в лежачем положении. Попыталась подняться.
– Лежи.
– Не хочу!
– Либо так, либо я присоединюсь к тебе.
Я затихла. Он запустил руки в свои волосы и сделал несколько быстрых шагов по комнате.
– Я пытаюсь вести себя по-другому, – медленно выдохнул. – Скажи мне, Венилакриме, какой выход из этой ситуации видишшь ты? Из всего этого… – развёл руками, как будто обстановка комнаты могла обозначить «ситуацию».
А мне и не объяснить, что его праздношатающийся хвост каждый раз доводит меня до истерики. Что я, как и другие земные люди, с детства боюсь вида ящерров, что моего названного отца убил один из них, у меня на глазах. А я пряталась, неспособная защитить родного человека. Где люди со станции? Что они… что он с ними сделал?! Ящерр не понимал – не мог понять – что дерзить я начинала не со злости, а от страха. И он определённо не имел ни малейшего понятия о буре, которую поднял в моей душе своим желанием поставить меня на место.
– Вон! – закричала что есть мочи, предчувствуя надвигающуюся истерику. – Уйди прочь! Вон! Вооон отсюда! Вон!
Я продолжала кричать даже тогда, когда осталась одна. Я кричала в подушку, оставляя на белой ткани пятна от пота и грязи.
Белизна постели вызвала неконтролируемый приступ смеха. Я захлёбывалась в диком хохоте, и так до тех пор, пока вид мягкой кровати не стал заманчиво-расслабляющим, но никак не веселящим.
Уснула.
***
Утренняя мгла нашёптывала: спрячься под подушку и никогда не вставай с постели. Полчаса я лежала без сна, всматриваясь в пейзаж за окном.
Перед глазами вспыхнуло одно из самых ценных детских воспоминаний.
Я иду по дороге, вокруг много высоких деревьев. Дует очень сильный ветер. Он крошит ветки и бросает в лицо непослушные волосы.
Я не знаю, сколько мне лет, но ощущаю себя очень маленькой. Кто-то ведёт меня за руку. Кажется, с каждым шагом горизонт всё ближе и ближе. Чёткая линия – она приближается, хочет приласкаться к рукам человека, идущего рядом со мной.
Я слышу только одно слово, произнесённое эфемерным поводырём: «Когда-нибудь…». Голос звучит с такой тоской и сожалением, что даже моё детское сознание пронизывает понимание чего-то нового. Некое чувство, о котором я раньше не знала, но оно жило внутри меня, дожидаясь, пока я повзрослею и пойму.
Когда-нибудь…
Когда-нибудь, когда линия горизонта приблизится вплотную.
Когда-нибудь…
С тех пор у меня вошло в привычку в моменты особого неприятия реальности смотреть на горизонт и шептать: «Когда-нибудь». Эти слова в своё время произнёс тот, кому я была дорога. А иначе зачем бы ему вести меня к горизонту и рассказывать, как иллюзорны знания человека о стабильном материальном мире?
Когда-нибудь…
Вставать не хотелось. Я перекатилась на другую сторону постели, полностью отворачиваясь от окна. Взгляд упёрся в стену кремового цвета с очень мелким рисунком. В поле зрения попала картина, на которой были нарисованы лилии в прозрачной вазе. Всё очень реалистично, но, приглядевшись, я заметила небрежные мазки кисточкой – рисунок, а не фотография.
Это было второе пробуждение. Первый раз я проснулась в верхней одежде и ботинках, заляпанных грязью.
