Текст книги "Город ящеров (СИ)"
Автор книги: Марина Багирова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)
Ну а Руанн… Он бы приехал в Мыслите по делам. Её отец мог пригласить судью к ним на ужин, где Руанн увидел бы их дочь. Они бы влюбились друг в друга и жили долго и счастливо.
Они бы жили… долго и счастливо.
***
В последний момент Лин запаниковала. Когда ей сказали, какую дозу собираются вколоть, она отбросила шприц в сторону и обозвала всех идиотами.
После недолгих переговоров было решено, что Лин вколют лишь треть от приготовленной нормы. Таким образом, она начнёт отходить уже на следующий день.
Всё время, пока игла была под кожей, Лин смотрела на Виру. Женщине чудился укор во взгляде дочери. «Всё, что я делаю, – говорил этот взгляд, – ещё не до конца мной осознано, и ты это знаешь. Если со мной произойдёт что-то плохое – ты, и только ты будешь виновата».
– У вас не более часа, прежде чем сознание начнёт путаться, —отрапортовал доктор. И заткнулся, поймав усталый, ироничный взгляд пациентки.
Лин бы испытала странное удовольствие, узнай, о чём он подумал. А в мыслях доктора было, собственно, то, что эти две женщины удивительно похожи.
***
– Где произойдёт обмен?
Вира уложила Лин в постель – ту самую, в которой она спала до этого.
Было непривычно засыпать в одном месте, зная, что проснёшься в другом. Лин с приятным удивлением обнаружила, что Вира волнуется. Глаза её казались большими и молодыми, а на дне их плескалось нечто, неподдающееся расшифровке.
– Вира… я боюсь.
Не к месту Лин вспомнила Четвёртую и её историю с Лекс-Ка. Надо было спросить, как она относилась к этому мужчине. Спросить прямо, а не делать глупые предположения. Почему-то сейчас это казалось очень важным.
Где Четвёртая? На станции её нет, Лин проверяла. А связываться с Лекс-Ка…
– Лин, не бойся, он тебе не навредит, – ворвалась в её мысли Вира.
Вполне возможно, Руанн для Лин – что Лекс-Ка для Четвёртой. Наверное, чувства чем-то похожи.
– Мне кажется… Мне кажется, он разгадает мои планы в первый же миг, как только увидит. Я боюсь его… помню… Думала, забыла, но нет же, помню, каким он был на станции. Однажды он потребовал зайти к нему в клетку…
– Тихо, Венилакриме, тихо, – Вира прикоснулась горячими ладонями к её лбу. Погладила волосы. – Я обещаю, всё закончится хорошо. Он заплатит за наши беды, за разрушение Мыслите. У этой истории будет счастливый конец. Вот увидишь!
Лин успела подумать, что ей не нравится такой «счастливый» конец. А дальше не было никаких мыслей – ни хороших, ни плохих.
Вира наблюдала, как её названная дочь погружается в сон. Убедившись, что Венилакриме отключилась окончательно, она вытащила из длинной робы гаджет, разблокировала его и набрала шифровку.
– Здравствуй, Гажди…
***
Девушка проспала всю ночь, а рано утром её взяли на руки, вынесли из успевшей полюбиться комнаты и уложили на заднее сидение машины. Виры не было. Не было никого со «Станции 5» – так задумано.
Они выехали за границу города. Пришлось развить сумасшедшую скорость, чтобы уложиться по времени. Часа два ехали в направлении от Гнезда и лишь после этого – вырулили на магистраль. Вторая машина медленно ползла следом.
Водитель не мог нарадоваться добротной дороге, роботизированным пропускным пунктам и чистым стёклам. Ощущение было, будто из мира обезьян они перенеслись в общество людей, где нет поношенных, переклеенных скотчем датчиков.
На заднем сидении машины мирно спала девушка.
Глава десятая
Венилакриме
– Мы въезжаем… нужно быть острожными. Сканируй! Сканируй, мать твою. Всё через одно место! – пауза. – Проследи…
Я просыпалась рывками. Глаза не хотели открываться, тело не слушалось, но мозг уже активизировался, с ним – и привычное чувство… чужой территории. Вспомнилось всё – разговор с Вирой, болезненный укол.
Я поморщилась. Кажется, это не осталось без внимания, потому что рядом кто-то шевельнулся. Превозмогая усталость, я открыла глаза.
Машина. Трое людей: двое впереди, один сидел рядом, моя голова была у него на коленях. Он смотрел на меня обеспокоенно.
– Ярмак, – сказала я удивлённо, – надо же.
Он не ответил. Лишь посмотрел внимательно и положил ладонь на мой лоб. Рука у него была большая, она прикрывала и глаза. Меня посетила страшная мысль – вот так кладут руки на лица покойников.
– Не волнуйся, мы скоро приедем.
Неужели он пытался успокоить? Забыл, куда меня везёт?
Я заставила себя сесть. Голова сама по себе скатилась набок, нахмуренный лоб соприкоснулся с прозрачным стеклом.
– Где мы?
На улице было темно. Машина проезжала мимо высоких заброшенных зданий, похожих на коробки из-под хлопушек, с квадратными окнами, подбитыми, как глаза мальчишек-драчунов. Фонарей нигде не было.
– Заброшенный город. Когда-то здесь жили земные люди, потом пришли ящерры, но они в подобных местах обитать отказывались, ну а мы были вынуждены начать прятаться. Вот и вышло так, что возникли города-призраки. Здесь назначена встреча.
Я резко крутанула головой, чтобы взглянуть на Ярмака, но от этого движения сознание помутилось, а шейный позвонок смачно хрустнул. Ни о каких заброшенных городах я не слыхала.
– Осторожно, – пробормотал Ярмак, всматриваясь в окно. – Ящерры уже где-то здесь…
Сначала я думала, что обращаются ко мне. Нет же, Ярмак говорил с водителем. Тот без слов кивнул.
Да они же взволнованы как малые дети! От этой внезапной мысли головная боль только усилилась. А Ярмак зачем поехал? Если он умрёт, «Станция 7» на некоторое время окажется под ударом. Пока будут идти поиски нового главы, его заместители перебьют друг друга.
Холодный ветер колотил по стеклу. Он как будто пытался проломить пуленепробиваемые окна, словно искал лично меня. Я откинулась на спинку сидения и укуталась в плед, которым была укрыта всё это время.
Руки и ноги затекли. Я сонно разглядывала заброшенные здания, отстранённо размышляя, чья была идея провести обмен здесь? Где ящерры? Прячутся за тёмными окнами? Нападут? Что им мешает атаковать уже сейчас?
То, что в машине есть я…
Я ни с кем не делилась своими страхами, даже с Вирой, но у меня было крепкое убеждение, что Руанн не поверит. Что после прибытия в имение меня ждут тяжёлые времена. Он, может, и любит – иначе не согласился бы на обмен, – но уж точно не доверяет, а это в некоторых случаях даже важнее.
Я помнила то плохое, что видела в нём на «Станции 5». И боялась, что это «что-то» выльется наружу сейчас, когда моё влияние на него так переоценили, так возвысили.
Машина остановилась. В темноте я ничего не видела. Мы ждали.
– Лин… я…
Ярмак посмотрел на меня с сочувствием. Я была ему благодарна за этот взгляд. Значит, что-то я всё же сделала правильно.
– Да, я понимаю…
Он осторожно прикоснулся к моей шее. Отвёл волосы в сторону, и по коже непроизвольно поползли мурашки. В другой руке он держал орешник. На шее сомкнулось опасное кольцо.
– Я сниму, как только…
– Я понимаю…
– Лин!
– Ярмак, я действительно понимаю.
Он резко отвернулся и прокашлялся. Я попыталась собраться и не показать, как мне плохо.
Ужасно клонило в сон. Я знала, это действие КМВ, а не естественная потребность, а потому боролась с сонливостью, как могла.
– Долго ждать? – спросила у Ярмака.
– Нет, мы уже на месте.
Внезапно мы увидели приближающиеся к нам огни. Прямо на нас, не сбавляя скорости, на всех парах гнало, по меньшей мере, с десяток машин. Все чёрные, с защитой, заметной, лишь когда на транспорт удачно падал свет.
Это выглядело устрашающе. Даже моя сонливость отступила, и если бы не рука Ярмака, крепко меня удерживающая, я бы вылезла из машины. Или хотя бы попыталась.
– Он приехал, – пробормотал Ярмак, вглядываясь в вереницу фар. – Сидите в машине и не смейте двигаться.
Все трое послушно замерли. Я откинула голову назад – так было легче бороться с головокружением.
Где-то на расстоянии трёх метров от нас автомобили резко замерли. Минуту ничего не происходило, затем дверь машины во втором ряду открылась.
Подсвеченный светом фар, в центр вышел мужчина. Он был в длинном свободном плаще, по обоим сторонам от него встала охрана – терции в полном боевом обмундировании.
Высокий, широкоплечий, это был судья Руанн. Он казался страшнее грозовой тучи. Я не видела его лица – свет бил со спины, но рваные движения говорили сами за себя. Руанн никогда не позволял себе спешки, а сейчас он как будто… как будто его тело опережало мысли. Как будто он был хищником, после долгого ожидания выпущенным на охоту.
Он шарил глазам по машине и, уверена, сразу же увидел меня. Неосознанно я потянулась к шее. Нащупала орешник и поняла, что только эта штука и удерживает терциев от нападения. И злит Руанна. Он знает, что мне угрожает опасность.
– Сиди в машине… – ворвался в мои мысли Ярмак. Я дёрнулась. – Я сказал, сиди в машине!
Я понимала, это часть сценария, но от крика стало по-настоящему страшно. Внезапно показалось, что только там, с Руанном, мне и будет безопасно.
Ярмак вышел и смело приблизился к Руанну. Двое мужчин остановились друг напротив друга, я видела лишь очертания их тел. Нечто подобное я уже наблюдала, когда в позапрошлом году дети на «Станции 5» смастерили кукольный театр. Куклы были плоские, чёрные, и лишь в контурах угадывались их персонажи – грудастая женщина, крылатый ангел, щуплая девочка с оттопыренными косичками. Помню, на косички одной из героинь кто-то умный прицепил крохотные красные банты. Так что весь спектакль был черно-белым, и лишь бантики эти призывно горели алым цветом.
Как давно это было… Кажется, в другой жизни.
И вот сейчас я наблюдала то же самое, но не было за кулисами детей, готовых громко посмеяться над репликами персонажей.
Я жадно разглядывала Руанна. Никогда ещё он не казался мне таким далёким, могущественным и нереальным. А что будет, если он откажется отдавать за меня выкуп? Вира говорила, запрос был небольшой, но мало ли.
Ярмак вытащил из кармана какую-то вещь. Я бы узнала её даже на километровом расстоянии – пульт управления орешником.
Внезапно меня резко ударило током. Я дёрнулась. Почувствовала каждую мышцу в усталом теле, но, к собственной чести, не закричала. А ведь именно этого Ярмак хотел… Почему я упрямлюсь?
Отдышавшись, я взглянула на Руанна. Он стоял к машине боком, и вот теперь я более-менее могла разглядеть его лицо.
Страшное то было лицо. Глаза горели, как угли во тьме, и смотрел он на Ярмака, который был с ним почти одного роста, словно на насекомое. Так, наверное, дети смотрят на мышей, прежде чем отрезать им хвост, и понимая, что это случится, мышь никуда не денется, но до последнего оттягивая момент.
Лишь бы он никогда не смотрел так на меня.
Я увидела в руке у второго человека, рядом с водителем, такой же пульт. Ясное дело, подстраховались. Иначе что помешает Руанну просто вырвать пульт из рук главы станции?
Мне не оставалось ничего другого, кроме как безучастно смотреть на Руанна, страшась и стремясь к нему одновременно. К врагу, который уничтожил целый город. Наверное, день порабощения Мыслите стал для него триумфом. А я в тот день… а меня прятала от Руанна Вира. От мужчины, который сейчас делает всё возможное, чтобы я вернулась к нему целой и невредимой.
Мужчины разговаривали. Ярмак засмеялся, Руанн раздражённо повёл плечом.
– Выходи...
Это были слова моего сопровождающего, того, что сидел рядом с водителем. Я не заметила никакого сигнала от Ярмака, а потому не знала, стоит ли выполнять требование.
– Выходи… те, Лин… – повторил солдат.
На подгибающихся ногах я покинула машину. Голова кружилась.
Я подняла глаза на Руанна, и он сразу поймал мой взгляд. Секунду мы смотрели друг на друга, а потом судья отвернулся. Равнодушно, холодно, как будто я – пустое место.
В сердце заныло. Больше месяца… мы не виделись больше месяца.
Я остановилась около машины, не зная, что делать дальше. Любой сигнал был бы сейчас уместен. Но мужчины лишь рассматривали друг друга и не обращали внимания на меня.
Позади переминались с ноги на ногу терции… Они ощупывали глазами мою фигуру, и взгляды эти были как заточенные иголки.
– Подойди, – приказал наконец Ярмак.
Я послушалась. Руанн бросил на меня хмурый взгляд. Я догадывалась, о чём он думает: я выполняю приказы чужого, не его.
– Обмен состоялся, ваше судейское величество, – шутливо отвесил поклон Ярмак.
В рядах терциев началось оживление – им не понравилось резкое движение землянина.
– Ещё не состоялся, – ответил Руанн, по-прежнему не глядя на меня. – Сними орешшшшник.
Его акцент был чуточку сильнее, чем обычно. Никто этого не замечал… Кроме меня…
Ярмак усмехнулся.
– Вот уж нет, ваше судейское величество. Сначала мы отсюда выберемся, и только тогда отдадим вам нашу… гостью.
– Нет, – резко ответил Руанн.
Ярмак приложил все силы, чтобы его ухмылка не увяла.
– Либо так, либо останетесь без девушки.
Отстранённое лицо ящерра не выдало никаких эмоций. И только я видела, как он напряжён, как зол.
– В машшшину вашшшу она больше не сядет, – он мазнул по мне взглядом. – Мне была обешшщана гарантия её безопасности. Я уплатил вашш выкуп, притом заранее, что, согласитесь, с моей стороны – большшшая глупость…
– Не дури, ящерр. Твои условия нас в ловушку загнали, – нетерпеливо гаркнул глава станции.
Руанн позволил себе улыбку, настоящую, ядовитую и слащавую, как подтаявшее масло на сковородке. Не сдерживая всё своё ощущение власти, желание уязвить и задавить. Показать, кто здесь хозяин.
– А ты думал, со мной можно в игры играть? – Руанн насладился эффектом от этой фразы и добавил серьёзно: – Садитесь в машшину. У вас будет не более сорока секунд, прежде чем мы снимем с неё орешшшник. Погони за вами не будет… Но если с ней что-то… На другом конце земли достану. Понял?
Ярмак не отреагировал. Только очень внимательно посмотрел на меня. Это был мимолётный взгляд, но я успела его уловить и отдала бы целое состояние, чтобы узнать, о чём именно он в этот момент подумал.
– Мы не можем так рисковать, – ответил глава «Станции 7».
– Ты знаешь условия выкупа, – сквозь зубы прошипел Руанн. – Кто-то очень сообразительный научил вас… Именно потому вы выбрали это место. Садись в машшшину и уезжай. Девушшшка останется.
Он говорил убедительно. Бескомпромиссно. Мне захотелось закрыть глаза от этого тона. Меня будто били по лицу, но я сама не понимала, почему так реагирую.
«Да ведь он тебя защищает! Он за тебя, за твоё освобождение сейчас бьётся!»
– Мы выбросим пульт по дороге…
Пауза. У Руанна заходили желваки.
– Не далее, чем километр, – выплюнул.
И наконец-то посмотрел на меня.
Холодный взгляд. Так он на меня даже на станции не смотрел. Я нерешительно оглянулась. Позади – темнота. Моя спина до сих пор касалась машины, той самой, на которой я приехала.
– Подойди.
Я не сразу поняла, что он обратился ко мне.
– Подойти ко мне, Лин, – по слогам повторил судья, видя мою нерешительность.
Я исполнила приказ.
Он пристально меня осмотрел. Прикоснулся к куртке, расстегнул змейку. Рука нахально полезла под ткань.
Я осмелилась посмотреть ему в глаза. Меня пугала такая холодность, хотя я прекрасно понимала, что он делает. Понимала, но всё равно принять не могла.
– На мне нет хлопушек, – пробормотала я еле слышно, так, чтобы он не смог догадаться, как дрожит мой голос.
Руанн замер. Секунду пристально меня рассматривал. Несколько раз громко втянул воздух, затем бросил в сторону Ярмака полный дикой злобы взгляд. Крылья ноздрей раздулись.
Глава станции не шелохнулся. Он молча наблюдал за нами, не встревая. Я подумала, что если Ярмак позволит себе пошлую фразу типа «Принимайте товар» или «Как видите, всё в целости и сохранности» – до конца жизни обретёт злейшего врага в моём лице. Но глава промолчал.
– Садись в машшшшину, Лин.
Я послушно юркнула в темноту салона. Плавный звук закрывающейся двери отделил меня от остального мира.
Машина была на автопилоте, в салоне стояла гробовая тишина. Кроме меня, в ней никого не было. Я наблюдала за вознёй на улице. Видела, как Ярмак садится в авто, и они быстро уезжают. Руанн сразу же отдал несколько приказов, после чего две машины из ящерриного эскорта выдвинулись вслед за землянами.
В мгновение ока дверца открылась. Увлечённая картиной за окном, я не сразу поняла, в чём дело, а потому позорно вздрогнула, показав свой страх.
В машину залез ящерр – высокий, с крючковатым носом. Он, не обратив внимания на мой испуг, без лишних слов полез руками к орешнику. Я послушно подставила шею, стараясь не думать о дискомфорте, который вызывали его сухие руки. Повторяла про себя: скоро всё закончится. Вынужденная сидеть с запрокинутой головой, я уже не видела, что происходит на улице. Лишь ждала, когда с меня снимут этот смертельный ошейник. Почему-то только сейчас мне пришло в голову, что пульт управления – как минимум один – до сих пор у Ярмака. Он бы легко мог нажать на кнопку и таким образом отомстить Руанну. Это было бы так логично, что я похолодела от ужаса.
Послышался щелчок – и около открытой двери застыла фигура Руанна. Судья напряжённо наблюдал за работой мастера, продолжая игнорировать обращённый на него взгляд.
– Готово, – доложил мужчина на ящеррином, снимая с меня орешник. Он кивнул Руанну и, держа опасный гаджет на расстоянии вытянутой руки, вылез из машины. Его место занял Руанн.
Он ударил два раза по крыше машины и закрыл дверцу. Автомобиль тронулся с места.
Мы с Руанном остались один на один.
Глава одиннадцатая
Я изо всех сил старалась сдержать непрошенные слёзы. Пыталась убедить себя, что он мне враг, и я не должна ожидать от него ничего хорошего.
Он виноват в гибели Мыслите. Он сделал меня бродягой, не помнящей детства.
Он стирал мои воспоминания.
Он – манипулировал.
Он знал, что я ящеррица, но предпочёл сделать из меня домашнюю игрушку.
Он! Он! Всё это он, самовлюблённая сволочь Руанн!
Но я была одна и не знала, куда меня везут и что будут делать дальше. Я пыталась избавиться от чувства, что Вира меня предала. Умом понимала, почему она всё это делает, но легче от этого не становилось.
Я убеждала себя: мне всё равно, пусть ящерр хоть в клетку потом посадит. И плевать, если обвинит в измене… Плевать!
Но правда в том… Увидев Руанна, я едва удержалась от того, чтобы не броситься к нему в объятия. Вдохнуть знакомый запах, почувствовать, как меня прижимают к себе. Понять, что меня ждали.
Но меня встретил чужой мужчина, в котором и следа не осталось от того ящерра, что залез глубоко в мою сущность и повсюду оставил следы – и в сердце, и в голове, и в душе…
В груди заныло и стало так больно, как, наверное, никогда до этого. Я хочу дом, хочу иметь рядом тех, о ком смогу заботиться. Хочу, чтобы и обо мне заботились по-настоящему. Хочу любить и быть любимой. Хочу встретить того, единственного. Стать сильной, как настоящая ящеррица. Да, хвост хочу – это совершенное оружие.
Хочу! Хочу! Хочу!
Но он никогда не позволит мне этого…
Машина ехала. Я чувствовала, как по щекам стекают дорожки слёз, но даже шмыгнуть носом не смела – знала: тогда он услышит. А так… авось, к концу поездки пройдёт. Я смогу встретить его нахмуренный взгляд с улыбкой, даже немного равнодушно.
Но слёзы продолжали литься. И мне приходилось постоянно вытирать лицо рукавом. Не удержавшись, я всё-таки шмыгнула носом. Секунду ничего не происходило, а затем послышалось тихое:
– Лин…
Я не ответила. Замерла. Затаилась внутри машины и в собственном теле. «Не плачь, только не плачь. Будь как Вира!»
– Лин! – повторил Руанн громче. На этот раз – строже.
Настойчивые руки развернули меня к себе. Несколько мгновений он пристально меня рассматривал, удерживая за плечи. Он казался удивлённым.
– Лин… ты плачешь?
Я не могла поверить, что не ослышалась – мне действительно был задан столь банальный вопрос. Я истерично засмеялась.
– Ящерр, ты задаёшь поразительно глупые вопросы…
Смеяться было на удивление сложно. Я чувствовала, как голос то и дело норовит скатиться в плаксивый тон, а челюсть не слушается… лицо не слушается.
Он резко, в одно мгновение, обхватил меня за талию и посадил к себе на колени. Я оказалась немного выше ящерра, и как-то само собой получилось, что начала рассматривать его лицо.
Лицо, принадлежащее мне. Крупное, с твёрдой кожей. Сейчас, при тусклом свете, я почти не замечала серебристого отлива. Он был таким же человеком, как и я. Не чужаком, поработившим нашу планету. Моим ящерром.
Его руки лежали у меня на талии. Он медленно расстегнул влажную куртку и запустил руки под свитер. И это было… волнительно.
– Лин… ты не понимаешшь…
Он деловито снял с меня куртку и бросил её вниз, к ногам. Меня до сих пор пугали его сосредоточенность и молчаливость, но не так сильно, как отстранённость, поэтому я была рада поймать этот голодный взгляд.
Меня ждали, за мной соскучились. И я внезапно поняла, что испытываю то же самое. Хочу прикоснуться к его коже, к сильной, как ствол дуба, шее. Пробежаться пальцами по плечам.
Я первой поцеловала его. Почувствовала, как он на секунду ошарашенно замер, а затем как с цепи сорвался – его руки полезли к внутренней стороне бедра, сжали ягодицы, погладили спину.
– Снимай всё это, девочка… снимай, – послышалось бормотание, прерываемое ненасытными поцелуями.
Может, он имел в виду мою одежду, но так получилось, что я снимала слои ткани с него. Стянула плащ, свитер. Заставила его положить руки мне на бедра. Выгнулась. Прикосновения горячих ладоней заставляли кровь кипеть. Хотелось сделать всё так, как хочу я. Стереть эту дурацкую сосредоточенность и увидеть обычную похоть.
Меня крепко прижали к себе и переложили на сидение. На нависающем надо мной лице я увидела знакомую, лукавую улыбку: куда ты девочка, лезешь?
Щёлкнула пряжка на брюках.
***
Когда я успокоилась и восстановила дыхание, то смогла наконец понять очевидный факт – мы ехали домой. На пропускном пункте нас уже ждали: массивные ворота были заблаговременно открыты, а все охранные сети – разблокированы.
Я вздрогнула, когда машина, только-только миновав границу города, резко взметнулась в воздух. С удивлением поняла, что это первый раз на моей памяти, когда мы летим, а не едем по Гнезду.
Я вопросительно взглянула на Руанна. Он расслабленно кивнул:
– Дороги перегружены.
Это никогда не было оправданием, Руанна пропускали всегда и повсюду. Я решила: он не хотел, чтобы его заметили.
Наша беседа иногда провисала. Я задала вопрос, куда мы едем – лишь бы не молчать, ответ очевиден. Он спросил, не голодна ли я, при этом смотрел внимательно, будто мой ответ мог разъяснить для него нечто важное.
– Лин… – Руанн бросил на меня тяжёлый взгляд. – Мне нужно знать… С тобой… хорошшшо обращались?..
Я подсела к нему ближе и осторожно прикоснулась к плечу.
– Руанн… со мной хорошо обращались.
Ящерр пристально всмотрелся мне в глаза. Даже не в глаза – в самый зрачок.
– Хорошшо… – ответил после паузы, позволяя залезть к нему под руку и там затихнуть.
***
Дверь открылась, Руанн вышел первым и буквально вытащил меня из салона. Я вернулась туда, откуда не так давно сбежала.
Он положил руку мне на спину и подтолкнул вперёд. И опять это был холодный, чужой человек – такой и в орешнике заставит ходить, если сочтёт нужным.
На пороге стояла Возница. Увидев её, я оступилась. Мы встретились взглядами, и я поняла – она знает.
– Осторожно… – сказал Руанн с хищной улыбкой. – Ты ведь помнишь дорогу.
Мне не понравился его тон. Не понравился взгляд, как будто он знает правду и теперь наблюдает за мной с брезгливостью и зависимостью вперемешку.
– С возвращением, – равнодушно пробормотала Возница. Я не поняла, она обращалась к Руанну или ко мне.
Неважно. Руанн прошёл вглубь дома, не проверяя, следую ли я за ним. Я шла, что мне ещё оставалось?
Он снял с себя плащ и небрежно бросил его на столик. Я же осталась стоять в верхней одежде. Всё в этом доме было мне знакомо. Раньше судья позволял мне думать, что это и мой дом. А сейчас равнодушно поднимался на второй этаж, будто я – пустое место. Будто не отдавал за меня выкуп, не горел желанием прикоснуться ко мне в машине.
А что было бы, окажись я в плену по-настоящему? После холода и боли меня бы тоже ждал такой приём?
Меня обуяла настоящая злость. Вот он, сволочь, которая разрушила мою жизнь. Он испоганил моё детство, а теперь и до взрослой Венилакриме добрался. И разрушает меня окончательно.
Я тебя задавлю. Убью! И найду настоящего ящерра, того, который станет моим избранником, а тебя забуду!
Я решительно поднялась вслед за ним на второй этаж. Влетела в комнату, где судья как раз снимал свитер.
– Ты! – закричала, вкладывая в одно слово всю ненависть. – Ты! Что ты себе позволяешь?!
Я подошла к нему и ударила кулаком в грудь. Ударила несильно, так как была ослаблена – последствия укола. А ведь на станции думали, что он будет мою кровь проверять. А он… равнодушен. Можно было и не вводить мне этот дрянной состав.
– Я не хочу так! Не желаешь меня видеть – я уйду! Сегодня и сейчас! И никогда ты больше обо мне не услышишь. Но не смей, не смей… так…
Он посмотрел на меня насмешливо. Спокойный, выдержанный взгляд. Как вино столетней давности – красное, густое.
– А то что?
Я опешила. От спокойствия, с каким он это сказал. От его глубокого ровного дыхания. От того, как громко бабахнуло моё сердце.
– Зачем ты меня спас? Мог ведь там оставить, какое тебе…
Он подошёл ко мне.
– Лин, ты давно уже должна была понять, – каждое слово давалось ему с трудом, – насколько ты мне дорога…
– Тогда зачем ты со мной играешь? Знаешь ведь, мне нечего… нечего тебе противопоставить.
Он лишь смотрел. Так же пристально, так же настойчиво.
– Ко мне не прикасались, если это то, что тебя волнует. А даже если бы прикасались, и ты из-за этого решил от меня отказаться, – значит, такой ты мне тоже не нужен.
– Я не отказывался… – он медленно выдохнул накопленный воздух. – Тебе нужно отдохнуть. Я обещаю, когда ты проснёшшься… всё будет хорошшо… как раньшше.
Как раньше. Как тогда, когда ты пичкал меня ящерриными фокусами.
– Я буду спать в другой комнате. В той, что ты мне выделил, когда…
– Нет, – равнодушно возразил Руанн. – Спать ты будешь в нашей комнате. И когда я вернусь – мне нужно ненадолго отлучиться, – я лягу рядом с тобой и впервые за долгие недели усну спокойно.
– Если так, то почему сейчас… такой…
– Лин… Это не твоя вина… я ждал тебя. Я лично занимался переговорами. Но… сегодня утром я получил информацию, которая меняет всё. И я ещё не знаю, как буду на неё реагировать.
Он знает.
Усилием воли я заставила себя не спросить, что за информацию он получил. Боялась ответа, страшилась откровенного разговора. Опасалась того, что окажусь права.
– Мне нужно… душ… и лекарства.
В глазах Руанна промелькнуло беспокойство.
– Зачем?
– КМВ… Мне кололи. Это такое…
– Я знаю, что это такое, – перебил Руанн. – Возница предупреждена, она выполнит любое твоё желание. Отдыхай. Я вернусь через несколько часов…
И ушёл. Резко. Поспешно. А я не знала, что делать и как себя вести. Посмотрела на треклятый потолок, лишь бы не пролить опять бережно хранимые слезы. Чертыхнулась про себя: ну что за странная любовь к потолкам?
Глава двенадцатая
Руанн потребовал у водителя остановиться около Маятника. Вошёл обычным чёрным ходом, и, не будучи никем замеченным, поднялся на крышу.
Отсюда весь город как на ладони – постройки, статуи, озёра, окружавшие Маятник. Вода сверкала не хуже бриллиантовых украшений. Она и была бриллиантом – благодаря воде Гнездо получило абсолютную автономность.
Руанн разглядывал пейзаж, как художник рассматривает свою картину. Вроде бы всё идеально, но придирчивый взгляд всегда найдёт, к чему придраться. Он прерывисто вздохнул.
Сегодня утром к нему домой пожаловал Гажди. Непрошенный гость требовал незамедлительной встречи. Руанн без слов пригласил наёмника в кабинет. Только дверь закрылась, тот вытащил из кармана полупрозрачную вещь квадратной формы: флеш-карта.
«Плебейство, – подумал бы посторонний зритель, – что за устарелая технология?». Но Руанн знал: уж кто-кто, а Гажди ничего просто так не делает.
– Что там?
– Доказательства того, что всё мною сейчас сказанное – правда.
Руанн внутренне напрягся. Ему сегодня забирать Лин, ещё одна нервотрёпка ни к чему.
А Гажди заговорил…
…Руанн осматривал Гнездо. Сколько мудрых решений воплощено в жизнь в этом городе. Бельмом на глазу лежали решения неверные. Но с кем не бывает. С ним – тоже, просто другие не замечают.
Он вздохнул. Не такой представлял себе свою жизнь великий судья, другого он ожидал от женщины, которую полюбит. Сегодня он смотрел на неё, по-настоящему напуганную, неприлично желанную, и не мог поверить, что всё это правда. Она вернулась, чтобы предать. Он боялся, что её используют для давления на него. Но земляне поступили умно – они сделали из неё оружие.
Выслушав доклад Гажди, Руанн долго не мог прийти в себя. Требовал доказательств, и сыщик их предоставил. Будь девчонка под рукой – Руанн бы ударил. Но она не просто не была под рукой – её нужно было ещё вернуть.
Руанн не знал, что собирается с ней делать. Главное – Венилакриме с ним. А дальше… он придумает, ему просто нужно осмыслить ситуацию.
Завтра… А сегодня он вернётся домой и снимет с неё одежду. Медленно снимет, так, как ему захочется. И всё остальное тоже будет… как ему захочется.
Злость понемногу стихала. Он потому и уехал – не хотел, чтобы Лин видела его в столь тяжёлый для него момент. А вернётся – всё будет хорошо, он возьмёт себя в руки, как делал на протяжении десятилетий.
Руанн смотрел на город, и разные мысли лезли в голову. О себе, о будущем – её и собственном. О том, почему даже виду не подал, что знает? Почему скрыл? Почему вёл себя так сдержанно, в то время как убить хотелось…
Великий судья устало закрыл глаза и потёр переносицу. Хвост отделился от хребта, удлинился и медленно рассёк воздух.
«Кого ты обманываешь, Руанн? Кого ты обманываешь? Она тебе нужна».
***
Час я отлёживалась в горячей воде. Ещё час – выбирала ночную одежду. Руки тряслись. Я ощущала себя собакой, которая пытается угодить хозяину, но продолжала искать «правильную» рубашку в надежде, что это смягчит жестокого… ящерра.
Отключилась быстро. Всё-таки мне укололи надёжную гадость.
Проснулась оттого, что кровать прогнулась. На живот легла настойчивая ладонь, и меня резко потянули в сторону. Спиной я оказалась впечатана в Руанна. Его рука – на животе. Он всё подтягивал ткань вверх, от такой настойчивости хотелось заскулить и одновременно податься навстречу.
Он навис сверху. Затем – резко поцеловал. Грубо, настойчиво… Руки вцепились в мою рубашку и быстро её сняли.
Зря, я ведь так долго выбирала…
***
Следующее утро было посвящено размышлениям. Против ожиданий, Руанн не уехал в Маятник. Он спал рядом, подложив руку мне под голову.
Я рассматривала его тело, с удивительной чёткостью осознавая, что это он отдавал приказ уничтожить Мыслите. Он же – тот, кто «приглашал» моего отца в Гнездо. Они разговаривали, и славный инквизитор даже не догадывался, что у Лакона есть дочь, которая через много лет, лёжа с ним в одной постели, будет хладнокровно замышлять его убийство.
