Текст книги "С видом на жизнь. Дилогия (СИ)"
Автор книги: Мари Польская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 38 страниц)
Глава 16
Следующее пробуждение было менее болезненным. Все‑таки сон – самое лучшее лекарство. Уже хотелось встать и хоть чем‑нибудь заняться. Кроме того, лежать и до бесконечности себя жалеть я разучилась еще в прошлой жизни. Да – больно, да – обидно, но жалость еще хуже. Никогда не умела прятать радость и не считала нужным это делать, но научилась прятать страх и боль. Я приподняла голову, и тут же на меня налетел вихрь:
– Веточка! Ура! Ты снова с нами!
– Гера Вард, ты меня раздавишь…
– А я и так тебя почти раздавила, – она потупилась, – не до конца, слава Первородному. Когда ты упала с балкона, я думала, все, больше тебя не увижу. И так испугалась. Поэтому и сиганула за тобой, а в воздухе уже драконом обернулась. Правда, я так переживала, что не успею тебя поймать, что не рассчитала силы и… теперь у тебя ребро сломано… Простишь?
Она так умоляюще на меня смотрела, что не то, что сердиться, даже хмуриться было невозможно. Я радостно ей улыбнулась:
– Значит, мы квиты: жизнь за жизнь.
Гера Вард повисла на моей многострадальной шее.
– Пойдем гулять, тебе сегодня уже можно, – сказала она.
– Конечно, – отозвалась я, – надоело валяться в постели. – Хотя это так приятно, тебя все любят и уважают.
– Ага, я заметила, что ты любишь в обмороки падать.
Мы рассмеялись. В дверь постучали, и на пороге появился Рай Вард.
– Смотрю, у вас тут весело, – он буквально буравил меня глазами, будто пытаясь отсканировать все мои чувства, – меня возьмете к себе.
– Конечно, братик, – подскочила к нему Гера Вард, – мы идем гулять.
– Тогда я буду почетным эскортом, – он подмигнул мне, – вот видишь, какая ты важная персона. У тебя телохранителем наследный принц.
Так переговариваясь ни о чем, мы покинули замок и направились к нашему любимому утесу.
– Это особое место, – подмигнул Рай Вард, – здесь я впервые тебя поцеловал. Он притянул меня к себе и обнял, – ты бы знала, как я испугался, когда ты чуть не разбилась. Спасибо, сестренка выручила!
– Да ладно, чего там. Вы поболтайте, а я пока полетаю! – Гера Вард раскинула руки в стороны и спрыгнула вниз.
– Вета, ты не представляешь, сколь много значишь для меня, – прошептал мне на ухо Рай Вард, чем спровоцировал дрожь по всему телу. – Никогда не встречал ни одной девушки столь же прекрасной, доброй, честной.
Слегка касаясь кожи кончиками пальцев, он провел рукой по моему лбу, спустился к шее, приподнял лицо за подбородок и, глядя прямо в глаза, поцеловал. Коленки дрогнули, и я бы упала, если не оказалась бы в крепких объятьях. Поцелуи становились все яростнее, и мне совершенно не хотелось их прерывать. Не отрываясь от моих губ, он поднял меня на руки и уселся прямо в траву. Мне было так уютно и хотелось спрятаться от всего мира. Он такую возможность и предоставил, закрыв меня объятиями от всех. И все же здравый смысл, подавший вдруг голос, добрался до самых отдаленных уголков разума. Стоп. Я отстранилась и, разрывая кольцо рук, поднялась с колен Рай Варда. Он так и остался сидеть, глядя на меня снизу вверх и улыбаясь.
– Хочешь полетать?
– Хочу, но… – я замялась, не зная, как объяснить, – мне так неудобно летать.
– А как удобно?
– А можно верхом?
– Тебе можно все, солнце мое!
– А посмотреть, как ты оборачиваешься можно?
Рай Вард поднялся с земли, отряхнул брюки и рубашку от травы.
– А ты не испугаешься меня и не убежишь с криками: "Спасите, чудовище"?
– Неа, – я помотала головой.
– Тогда отойди подальше…
Да уж. Если я что‑то и хотела рассмотреть, то просто не успела. Трансформация произошла мгновенно. Только что передо мной стоял человек и вот уже – дракон. Огромный. Красивый. Его чешуя золотом отливала в лучах солнца и, казалось, он весь светился. Вздох восхищения вырвался помимо моей воли.
– Вот это да! Оказывается, ты такой красивый!
"Вот так всегда. Хотела сказать что‑то доброе, а обидела, – услышала я в голове, – к этим словам еще вздох полагается, просто он мысленно у меня не выходит. Давай, залезай уже. Я буду осторожен"!
Дракон опустил крыло, и я по нему взобралась на спину. Расположившись между крыльями, что есть сил вцепилась в самую большую чешуйку.
"Готова!" – мысленно крикнула я и зажмурилась. Рай Вард осторожно поднялся на лапы, оттолкнулся и вот я уже лечу! Дракон осторожничал, боясь скинуть меня вниз. "Не бойся за меня!" снова прокричала я, и он взмыл в небо.
"К облакам?" – спросил он. Я мысленно согласилась. Да уж, это видеть надо вживую, а не из окошка самолета. Там в вышине я забыла вообще обо всем, хотя было довольно холодно и, кажется, я почти не дышала.
"Возвращаемся, – вдруг прозвучало в моей голове, – я уже оглох от твоих криков радости, да и сестра нас потеряла".
Геру Вард я увидела сразу же, вынырнув из облаков. Еще один золотой дракон, только более мелкий и изящный кружил прямо под нами. Она дождалась, пока мы спустимся и устроила показательные выступления, кувыркаясь в воздухе, уходя в штопор и петляя так, что мне жаль было горных вершин.
"А ты так можешь?" – спросила я.
"Конечно, – тут же отозвался Рай Вард, – но я боюсь…"
Дождавшись моего хмыка, он продолжил: "За тебя боюсь".
Приземлились мы там же, откуда начали свой путь в небеса. Гера Вард еще раз извинилась и исчезла. Я сползла с дракона и, поняв, что на подгибающихся ногах далеко не уйти, опустилась прямо тут же в траву. Рай Вард подошел спустя мгновение. Он поднял меня на руки и закружил.
– Мне, кажется, придется тебя нести на руках, солнце мое. Твои ножки категорически отказываются держать твою тушку.
– Подожди, вот отдышусь и я тебе еще покажу и ножки, и тушку.
– Это такое заманчивое предложение, что я согласен!
Чтобы я не возмущалась, он заткнул мне рот поцелуем. Остатки разума медленно уплывали куда‑то вдаль, советуя наслаждаться. Что я, собственно, и делала. А потом, не отрываясь от поцелуев, мы внезапно оказались в замке. И это отрезвило меня лучше любого душа.
– Стой, подожди, – попыталась я отстоять свои права на собственное тело.
– Я люблю тебя, – прохрипел дракон, не переставая ласкать меня, умудрившись забраться ладонью под блузку, – и я тебе нравлюсь. Это очевидно. Просто сознайся себе.
Я задумалась. Он, действительно, нравился мне. Но почему‑то все это выглядело неправильно. Я попыталась оттолкнуть дракона от себя, но сознание вдруг накрыла мягкая пелена желания. Огонь, разгоревшийся внутри, требовал поцелуев, а тело будто плавилось от его прикосновений. "Так не может быть". Эта мысль стала последней. Больше я не могла сопротивляться, не просто желая этого мужчину, а мечтая слиться с ним, стать одним целым. Он ласкал меня до тех пор, пока я не выгнулась от невозможности больше сдерживать внутренний жар. Он накрыл мое тело своим, и меня пронзила острая боль. Она, будто взрыв в горах, вызвала лавину таких чувств, что хотелось и смеяться, и плакать.
Я не помнила, как уснула. Проснулась я внезапно, будто от удара, и поняла, что произошло что‑то непоправимое. Мне стоило больших трудов понять, где я. И я не сразу осознала, что совершенно раздета и лежу в объятиях Рай Варда. Как это могло произойти? Если поначалу этот вопрос и всплыл в моих мозгах, то потом все встало на свои места: приворот, которого, как объяснил когда‑то сам Рай Вард, "хватит на одну ночь". Но почему он так со мной? Почему?
– Что? – Рай Вард вдруг открыл глаза. Видимо, последний вопрос я повторила вслух.
Он притянул меня к себе и поцеловал:
– Доброе утро, любимая…
Сказано это было таким нежным голосом, что во мне возникли сомнения. Может это я не с той ноги встала, и вчера все было по обоюдному согласию? Но ведь я ни за что бы этого не сделала.
А Рай Вард уже покрывал меня поцелуями, и они были все яростнее. Я же чувствовала себя обманутой. Не выдержав, я отбилась от его рук, соскочила с кровати и, сдернув простыню, закуталась в нее.
– Не подходи ко мне! – рыкнула я.
– Вета, солнышко! – Рай Вард уже стоял совсем рядом, – не делай поспешных выводов. Вчера нам было так хорошо вместе, и если ты уйдешь, я этого не перенесу.
– Ответь мне, только честно, ты применил вчера приворотную магию?
– Она, мне кажется, не очень‑то и нужна была, – он ухмыльнулся.
– Но почему?
– Что почему?
– Почему ты это сделал? – я секунду подумала. – И как? Мой щит…
– Твой щит? – Рай Вард засмеялся. – Он может спасти от воздействия дракона, находящегося в человеческой ипостаси, но если дракон в своем истинном виде, щит разрушается в секунды. Как только ты коснулась вчера моего крыла, он исчез.
– Но ты же знал, почему не предупредил? Зачем ты это сделал?
– Что сделал, любимая? Что… я… сделал? – казалось, он действительно не понимает. – Я люблю тебя, ты меня тоже. Конечно, я не могу назвать тебя своей женой, но теперь ты – моя стасси.
Эти слова не просто убили меня, они выжгли все внутри. Я молча развернулась и направилась к выходу. В глаза попала внушительная коллекция оружия, выставленного у противоположной стены. Я подошла, выбрала устрашающего вида кинжал, вышла за дверь и, как была в простыни, так и пошла в свою комнату, вернее, в комнату Геры Вард. Через секунду меня догнал Рай Вард. Он схватил меня за локоть, развернул к себе и прошипел:
– Что ты себе позволяешь?
Я вырвалась, выставила кинжал перед собой и спокойно сказала:
– Подойдешь ближе чем на шаг убью. Или тебя или себя.
Потом, развернувшись, пошла к себе. Я заперлась в комнате и не открыла даже Гере Вард, когда та пыталась до меня докричаться. Весь день сквозь пелену безразличия, которая вдруг опустилась на меня, я пыталась придумать, что делать дальше. Ясно было одно, такого предательства Рай Варду я никогда не прощу. Вечером в дверь вновь постучала Гера Вард.
– Веточка, впусти меня, пожалуйста, мне ночевать негде. Я сегодня домой не полечу – не хочу тебя бросать одну.
Что‑то во мне екнуло – я открыла дверь. Гера Вард ворвалась внутрь и бросилась ко мне на шею:
– Веточка, я знаю, он что‑то натворил, что‑то страшное. Только ты не бойся. Я с тобой.
– Ага, – сказал я, все еще находясь в каком‑то замороженном состоянии. Позже, пытаясь все забыть и проанализировать, я даже подумала, что на меня наслали заклятие. Иначе эту заторможенность не объяснить. Но Гера Вард внесла сумятицу. Она заставила меня принять ванну, переодеться, принесла покушать и стала составлять план моего побега.
– Мне нужно два дня. За это время я все подготовлю: деньги на первое время, драгоценности на всякий случай, а главное, место, куда тебя можно перенести. Потом я тебя подхвачу и унесу. Но… – она помолчала, – больше никому не говори. Не дай Первородный, брат узнает, он небо будет патрулировать, еще и дружков своих позовет. Поэтому в ближайшие два дня ты должна вести себя примерно. Щит не убирай, но не дерзи и не давай ему повода заподозрить что‑либо.
Я молча кивала, слушая Геру Вард. У меня в прошлой жизни была сестра, и я ее очень любила, а в этой – не было никого. Только Гера Вард. В дверь постучали.
– Вета, солнышко, открой! – голос Рай Варда источал просто вселенскую любовь.
Я молчала, Гера Вард застыла посреди комнаты и делала вид, что ее тут нет.
– Поверь мне, я люблю тебя…
Я молчала, Гера Вард на цыпочках подошла к двери и приложила ухо к доске.
– Я виноват, но я просто ошибся…
Я молчала, Гера Вард покачала головой и провела пальцем по горлу – жест, означающий "голова с плеч". А потом елейным таким голоском спросила:
– Братец, это ты там нам мешаешь спать?
– Гера Вард, а ты почему не дома?
– По тому же самому поводу, по которому трое твоих головорезов тоже не дома, а стоят в коридоре позади тебя.
И все это было сказано так мило, просто прижать и плакать. А потом вдруг Гера Вард будто озверела:
– Ты что наделал, брат, а что еще хочешь наделать? Ты хочешь ее убить? Избить? Связать? Изнасиловать? Что ты еще можешь испортить?
Тишина за дверью была просто могильной.
– Все, – вздохнула Гера Вард, вытерев пот со лба, – славно поработали! Сегодня можно спать спокойно!
Мы вместе с ней улеглись на ее широченной кровати и в этот вечер нас, действительно, никто не тревожил. Утром Гера Вард предупредила, что ее до вечера следующего дня не будет. Она слетает на границу с Лигензией. Там найдет проводника, которому меня потом и передаст. Дом в одном из маленьких городков королевства купят ее люди. Никто о Вете знать вообще не будет. Таким образом, удастся выиграть хоть какое‑нибудь время.
– Ты не переживай, – подбодрила она меня позже, притащив с кухни целую тарелку мяса и хлеба, – еды у тебя на сегодня хватит, а может и на завтра, если обжираться не будешь. Я предупрежу брата, чтобы даже не думал к тебе соваться.
Гера Вард исчезла, а на меня накатила такая тоска, хоть вой. Хотелось петь, чтобы облегчить ту боль, которая поселилась в душе. Но каким‑то чудом я себя удержала от этого, понимая, что могу ненароком нанести империи непоправимый вред. В полной тишине, глотая непослушные слезы, я пересмотрела все вещи, выбрала костюм и платье, сложила их в сумку. Кинжал прикрепила под юбкой, чтобы он был всегда под рукой. За этими делами прошел день. В дверь кто‑то стучал, но я затыкала уши, совершенно не желая слышать, о чем мне кричали гости.
Следующее утро было просто великолепным. Здесь солнце редко балует своим видом, а в этот день оно просто сошло с ума. Я встала и распахнула окно, понимая, что в последний раз стоит полюбоваться красотой здешней природы. Вместе со щебетом и криками птиц из‑за окна донесся вдруг глухой щелчок от сложившихся крыльев. Еще секунда – и в комнату вошел Рай Вард. И как я забыла, что для него обрыв преградой не будет. Я отступила и мгновенно достала кинжал.
– Вета, выслушай меня, пожалуйста, – он остановился и внимательно посмотрел на меня. Видок у него был еще тот: круги под глазами, бледность… Я даже воспряла духом: не мне одной переживать.
– Что ты мне еще можешь сказать?
– Я знаю, вы с сестрой что‑то задумали. Не делай глупостей, Вета. Здесь у тебя будет все, там, – он неопределенно махнул куда‑то в пропасть, – ты останешься одна. Дай мне возможность все исправить, ведь любой может допустить ошибку. Я не хочу тебя потерять…
– Ты меня уже потерял, – покачала я головой, – вопрос лишь в том, когда ты это поймешь.
Он потихоньку шаг за шагом наступал. Я также тихо отходила к двери. И вдруг между нами заклубился туман. Он в недоумении отпрянул, я – застыла. Туман материализовался в фигуру, она приобрела плотность, цвет, черты лица…
– Алекс? – непонимающе спросил Рай Варт.
– Сашка? – столь же непонимающе прошептала я.
Это был он, мой покойный супруг. Алекс? Все‑таки он, но как? Фигура тем временем осмотрела комнату, нас в ней и рассмеялась:
– Картина называется приплыли… Ну что, Ленка, добегалась? Думала, навсегда от меня ушла? Как бы не так. Думать надо было, прежде чем удовольствиям тут предаваться. На твой всплеск магии поисковик и был настроен. А теперь иди сюда.
– Алекс, оставь ее, она никуда не пойдет, – Рай Вард обрел, наконец, способность говорить.
– Ах, это ты, дракон? И как ты думаешь мне помешать?
Рай Вард вытянул клинки и двинулся к фигуре. Алекс расхохотался:
– Дурнее ничего не мог сделать? Голограмму сложно убить. Предлагаю другой выход: пусть Ленка, или как ее там… Вета… Сама сделает выбор? – Алекс пристально смотрел на Рай Варда, дожидаясь его кивка. Кивка не последовало. – Что ж, молчание – знак согласия. Только я немного девушке помогу с выбором.
Алекс протянул руку куда‑то в сторону и выдернул за волосы фигурку девушки.
– Ну что, Лен, признаешь?
Это была моя сестра. Только чуть повзрослевшая, с другой прической и почти ничего не соображающая.
– Она уже два дня у меня! – улыбался Алекс. – Знаешь, я ей за это время припомнил все ее косые взгляды в мою сторону. А уж что ждет тебя…
Он мечтательно возвел глаза к потолку. Я похолодела.
– Если ты захочешь остаться у драконов, я пойму, – продолжал Алекс, – но вот сестре твоей придется несладко. Я ее так разукрашу, что мертвые в свое царство не примут…
– Не трогай ее, – прошептала я. Если и до этого момента я два дня была в настоящем ступоре, то уж теперь вообще потеряла всякий контроль не только над ситуацией, но и над собой.
– Хорошо, Леночка! Не трону. Как только ты будешь стоять здесь, рядом со мной, я верну ее домой, – Алекс презрительно сморщился, – мне и тебя в качестве рабыни хватит.
– Вета, не делай глупостей, – Рай Вард смотрел как побитая собака, понимая, что он совершенно бессилен.
А мне было все равно. Я безразлично посмотрела на одного, на другого и пожала плечами.
– Я согласна.
– Тогда шагни в портал, который сейчас откроется! – казалось, что торжеству Алекса нет пределов. Голограмма исчезла, и вместо нее появился черный зев телепорта. Я взяла свою сумку, сунула кинжал под юбку и молча направилась к нему. Рай Вард схватил меня за руку и попробовал остановить:
– Не бросай меня, – умоляюще попросил он. Я только холодно взглянула на него, сказала: "Прощай" и сделала последний шаг.
Но и этого Алексу было мало. Уже находясь у него во дворце, я видела, как он вновь создал голограмму на месте закрывшегося портала, и сказал то, что его копия произнесла в моей комнате в замке драконов:
– Ты еще больший идиот, Рай Вард, чем я думал. Вместо одной рабыни отдал двух, – он притянул меня к себе, чтобы я появилась в голограмме, – у нее же аура двоится! Хотя, тебе этого уже не увидеть!
Глава 17
– Ты вряд ли можешь дать себе отчет в том, что ты натворил, – Властитель говорил медленно и тихо, как будто вдруг ослабев от тяжкой болезни.
Рай Вард молчал. Он до сих пор не верил, что Веты нет поблизости и что, возможно, уже и не будет никогда. За несколько дней он так привязался к этой человечке, что теперь вообще не понимал, как жить дальше.
– Ты не только себя лишил возможности любить и быть любимым, – Властитель вздохнул, – не только лишил империю надежды. Ты сделал шаг навстречу гибели всего мира.
– О чем ты говоришь, – вскинулся Рай Вард. Все остальные претензии он понимал и принимал. Но это…
– Я должен был в прошлый раз рассказать тебе о пророчестве сирен. Но понадеялся, что тебе и так хватит мотивации. – Торн Вард достал листок бумаги, исписанный мелким почерком придворного мага. – На, почитай! Это отчет о Совете магов.
Рай Вард взял бумагу и углубился в чтение. Перечитав отчет раза три, он вернул его отцу.
– Все равно не понимаю, – Рай Вард в сердцах ударил кулаком по подлокотнику кресла, в котором сидел, – ты считаешь, что я ее предал?
– А ты считаешь иначе? – Властитель усмехнулся. – Ты предал ее еще раньше, еще в мыслях. Ты не любил ее. Если бы любил, не отказался бы от нее ради престола. Прости, но это была своеобразная проверка твоих чувств.
Властитель посмотрел на сына как на нечто неинтересное, не оправдавшее его надежды.
– Ты думаешь, я заставил бы тебя отречься от права быть наследником, если бы ты женился на Вете, – продолжил он. – Нет… Я бы изменил закон. И драконы, я думаю, поддержали бы меня.
– Но, отец, я не мог знать…
– А знать не надо, надо просто уметь делать выбор, расставлять приоритеты, брать ответственность, в конце концов. А ты этому так и не научился.
– Отец, это еще не все… – Рай Вард опустил голову. Он даже взглянуть на отца боялся.
Властитель посмотрел на сына с любопытством:
– Что еще ты натворил?
– Вета… Она беременна…
Если мир может взорваться тишиной, то именно это и случилось. Властитель хватал воздух ртом, не в силах ни успокоиться, ни сказать что‑либо. Для него рухнул мир, такой привычный и, казалось, знакомый.
– Как ты мог? – выдавил из себя Торн Вард. – Как ты позволил своему ребенку, пусть и будущему стать рабом? Мой внук будет рабом… Ты не просто унизил весь наш род, ты покрыл его позором. Ты! Моя надежда и опора! Действительно, я что‑то пропустил в твоем воспитании. Что‑то касающееся души и сердца, чести и совести.
Рай Вард молчал, прекрасно понимая, что все сказанное отцом, заслужено. Он уже и сам себе все это сказал.
– Я отказываю тебе в праве наследования, – жестко произнес Властитель после минутной передышки, – по крайней мере, до тех пор, пока твой ребенок не признает тебя своим отцом! Делай, что хочешь и как хочешь, но ты не должен позволить ему появиться на свет в рабстве!
Глава 18
Щелчком пальцев отключив голограмму, Алекс развернул меня к себе лицом, больно сжав за плечи, и приподнял так, что мое лицо оказалось на уровне его физиономии. Учитывая ростовую разницу в пару десятков сантиметров, это было эффектно.
– Ты – ы-ы… – он шипел. – Ты заплатишь мне за все. Ты будешь так страдать, как я все эти годы!
Я барахталась, пытаясь хоть кончиками пальцев достать пола. От его хватки темнело в глазах. Алекс встряхнул меня как куклу, поставил на пол, достал из кармана полоску металла, затянутую в кожу, и обернул ее вокруг моей шеи. Щелкнул невидимый мне замочек.
– Теперь ты моя рабыня. Этот ошейник блокирует всю магию, если окажешь от меня дальше чем на пятнадцать метров, будешь корчиться от боли. Ясно?
Я подняла едва слушающиеся меня руки к ошейнику, туго стянувшему горло.
– Я спросил: тебе ясно?
– Ясно, – зло прошептала я.
Он резко схватил руками мое лицо, притянул к себе и прошипел:
– Ты должна отвечать: "Да, мой господин!". Ясно.
Я плюнула в такую близко расположенную мишень и попала. Алекс ударил наотмашь. Равновесия мне удержать не удалось, зато расстояние между нами увеличилось метра на три, что в данный момент меня обрадовало. Я медленно поднялась и гордо выпрямилась:
– Отпусти мою сестру! Ты обещал!
Он рассмеялся.
– А ее здесь и нет! Ты такая дура! Живешь в мире магии и еще не поняла, как просто делать иллюзии.
– Насчет беременности ты тоже… пошутил?
Он хмыкнул:
– Ну да, сама ты теперь на свою ауру полюбоваться не можешь, ошейник мешает. Тогда скажу тебе прямым текстом: да, ты беременна.
Мне стало еще хуже.
– Вижу, ты не очень‑то и рада… Судя по твоей вспышке магии, которую я засек, дракон тебя изнасиловал. Ты всегда не умела выбирать себе мужчин!
Алекс развернулся и вышел из комнаты. Я же застыла, совершенно не понимая, как меня так могли провести и что мне теперь делать. Внезапно резкая боль сотнями игл пронзила мой мозг, я охнула, схватилась за голову и рухнула как подкошенная. Боль не утихала. Как я ни старалась сдержать крики, мне это не удалось. Так же внезапно все закончилось. В комнату снова вошел Алекс.
– Я что неясно выразился, пятнадцать метров! – Он засмеялся и снова куда‑то направился.
– Не пойду, – решила я, и, соответственно скоро вновь корчилась от боли. Меня хватило минуты на две. Потом я на карачках доползла до двери, боль утихла. Я облегченно вздохнула и потеряла сознание.
В себя пришла от потока воды, обрушившегося мне на голову.
– Вставай, тварь, – рыкнул Алекс, – мне что, весь день тут тебя дожидаться. Пойдем, покажу твою комнату.
Он вновь стал удаляться. Сообразив, что сейчас вновь нахлынет боль, я встала, что далось мне с большим трудом, подняла свой мешок, прихваченный в небесной империи и поплелась за ним.
Если в комнате, куда я первоначально попала, не было никого, то теперь меня окружили люди. Одни просто презрительно морщили носы, другие тыкали пальцами и даже пытались сказать мне вслед что‑нибудь, на их взгляд, обидное. После первых десяти минут блуждания по залам дворца, я просто перестала обращать на них внимание. Да и было им, если честно признаться, над чем так потешаться: взъерошенная, в разорванном платье, с фингалом в пол лица девица семенит вслед за королем, который в ее адрес только презрительно хмыкает. Захочешь – комичнее сложно представить. Для всех, но не для меня.
Пыльная комнатка два на два метра с небольшим зарешеченным окном, больше похожим на маленькую форточку, примыкала к его покоям, и вход в нее был через спальню Алекса. Здесь стояла узкая лавка и стул. Другой мебели не было. Дальний угол был отгорожен ширмой и за ней находились удобства.
– Нравится? – усмехнулся Алекс. – Все для тебя, родная.
– Долго готовился? – не удержалась я от ехидства. Он молча вышел, запер комнату и я услышала его удаляющиеся шаги. "Вот, гад!" – только и успела подумать, прежде чем меня опять скрутила боль.
Через пару минут Алекс вернулся.
– Ты еще чего‑то не поняла? – спросил он. – Говорить будешь, только когда я позволю, иначе вообще уеду куда‑нибудь… на сутки.
Он смеялся, а мне так хотелось залепить по этой роже чем‑нибудь тяжелым. Весь день я бегала за ним по пятам или сидела под какой‑нибудь дверью, где шло совещание. Вечером, ужиная в совершенном одиночестве, он кинул мне горбушку хлеба. Я ее стойко проигнорировала. Позже, совершенно вымотанная всеми событиями и болью, я с трудом дошла до своей кровати и заснула.
Проснулась я от боли. Видимо мой мучитель опять куда‑то направился. Я попыталась встать и не смогла, комната кружилась перед глазами, а все еще бьющая по мозгам боль вообще делала задачу не решаемой. Я уже опять была готова отключиться.
– Эй, собачка! – вдруг гаркнул Алекс у меня над ухом. – Что‑то ты долго спишь!
Я поняла, что боли больше нет, и поднялась.
– У тебя две минуты привести себя в порядок. А потом я ухожу.
Никогда так быстро я не умывалась и не расчесывалась. Мое платье, а я в нем и вырубилась вчера, было больше похоже на тряпку. Порывшись в мешке, где вчера побывали любопытные носы всех охранников короля, я вытащила простенькое сиреневое платье, переоделась и вышла к Алексу.
– Слишком хорошо для рабыни выглядишь… – он скептически осмотрел меня. – Ничего, еще пара дней и все твои наряды закончатся. А знаешь, ты ведь можешь заработать послабление режима. Ну, например, если будешь купать меня по вечерам, спинку мне тереть… Ты подумай, день долгий.
После завтрака, а мне его опять предложили есть с пола, от чего я отказалась, Алекс заперся в своем кабинете. Я осталась в коридоре. Сначала стояла, потом ходила (ошейник позволял сделать три – четыре шага), потом села прямо на пол, благо он был устлан мягким ковром, положила голову на руки и задремала.
– Эй ты, – меня вдруг кто‑то окликнул.
Я подняла голову. Из‑за ближайшего угла, осторожно оглядываясь, вышла девушка примерно моего возраста. Делая вид, будто просто идет по коридору, она, поравнявшись со мной кинула мне на колени сверток. В нем лежала булочка с маслом. Я улыбнулась девушке вслед и кивнула головой в знак признательности, после чего в мгновение ока слопала такую мягкую и необычно вкусную булочку. Это маленькое событие вернуло, наконец, мне самообладание, значит, можно обдумать ситуацию. Теперь мне становился понятен интерес короля к моей персоне. Захотел отомстить, вынашивал план мести долгие годы. И, я чувствовала, мне придется очень тяжело. Сбежать, пока на моей шее находится такое чудо техники как ошейник, я не смогу. Интересно, можно ли его снять или… заблокировать. Как? Мыслей по этому поводу не было.
"Зарабатывать" послабление режима я не собиралась. Конечно, когда‑то в прошлой жизни Алекс – Сашка был моим мужем. И годы жизни с ним не числились среди приятных. Сейчас мне противно даже представить, что я могла его целовать. В общем же, мне казалось, что Алекс – совершенно другой человек.
Взять, к примеру, меня. Можно ли сказать, что я нынешняя и я прошлая один и тот же человек? Нет. Нас связывает только память. Вот и Алекс, как мне кажется, связан с Сашкой только чувством обиды на меня за то, что я осмелилась его бросить. Эта обида за долгие годы переросла в ненависть и ярость. И успокоить такой вулкан сложно. Да и возможно ли? Вот если бы у меня не было ошейника, я смогла бы попробовать вылечить его душу. Интересно, что у него там с линиями силы… Жаль, в ошейнике я их не вижу.
Был и еще один выход. Самый, можно сказать, радикальный. У меня под юбкой так и висел кинжал Рай Варда. Значит, я вооружена. Это обстоятельство предполагает два пути: убить Алекса, что мне представлялось невозможным по внутренним морально – этическим соображениям, или себя. Честно говоря, мне не хотелось умирать. В последние годы, когда я училась, пела почти каждый вечер, а потом еще и помогала людям или драконам, я была счастлива. Теперь же я – на грани самоуничтожения. Сколько издевательств и унижений я смогу еще вынести? Немного. А если все равно умирать? Так с музыкой! Я встала с ковра и запела про себя:
"Вперед вы, товарищи, все по местам,
Последний парад наступает,
Врагу не сдается наш гордый "Варяг",
Пощады никто не желает!"
Что он может сделать? Убить? Я готова! Других рычагов воздействия не было! Это там, в прошлой жизни, меня держали то любовь, то долг, то желание сохранить семью, то дети. Но я и тогда ушла от него! Что держит меня сейчас?
Я открыла дверь в кабинет и осмотрелась. Алекс удивленно поднял голову от бумаг, которые изучал, потом перекинулся взглядом с дюжим мужиком на диванчике в углу комнаты и спросил:
– Ты что здесь забыла?
– Надоел ты мне, – буркнула я, – да еще так кушать хочется.
Я подошла к столику, на котором стояла ваза с фруктами, взяла большое яблоко и с удовольствием впилась в него зубами.
– Если ты думаешь, что я так и буду за тобой бегать как собачка и лежать у двери на коврике, то ошибаешься. Ты меня достал.
Я подошла к диванчику и села рядом с мужиком:
– Привет, – подала я ему руку, – я Вета, а тебя как звать?
– Томас, – выдавил он.
– Охраняешь это… тело, – на языке явно другое слово вертелось, но я решила обойтись без оскорблений.
– Ты что себе позволяешь? – это уже Алекс подал голос. Король аж побелел от злости. Томас съежился, и, даже казалось, стал меньше.
– Я? – в голосе только детское изумление. – Это что ты себе позволяешь?
Я встала, подошла к столу и навалилась на крышку, приблизив свою моську к лицу Алекса.
– Ты хочешь мне отомстить? Ладно, я это по – человечески могу понять. Только вот за что? Ах, да… Я же позволила себе считать себя человеком и иметь собственное мнение.
Я выпрямилась и продолжила:
– Так вот: я была человеком, я – человек и я буду жить как человек.
– Попробуй, – он наконец взял себя в руки и ухмыльнулся, – мне стоит запереть тебя и выйти отсюда.
– Попробуй, – в ответ ухмыльнулась я, – я больше не буду ползать вслед за тобой. Никогда! Я лучше умру!
– Это угроза?
– Это предложение…
– Какое?
– Отпусти меня!
– Это просто наглость! Томас, ты слышишь! Моя рабыня заставляет меня отпустить ее, – Алекс откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
– Господин, – это уже влез Томас, – мне успокоить ее?
– Лучше уж упокоить, – не удержалась от ехидства, – меньше проблем будет.
– Ты так нарываешься в надежде, что я тебя в припадке ненависти убью? – ну надо же каким догадливым оказался король. – Не дождешься! Ты будешь жить! Жить и мучиться, вспоминая….
– Что вспоминая? – не выдержала я. – Твои пьянки? Твои кулаки? Твое отношение к детям? Что вспоминать?
