Текст книги "С видом на жизнь. Дилогия (СИ)"
Автор книги: Мари Польская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 34 (всего у книги 38 страниц)
Глава 6
Татуировка исчезать не желала. Шел день за днем, а я находилась в совершенном неведении. Портал закрыт, значит, Лизонька моя в безопасности. Не думаю, что Томирион стал бы сомневаться, будь она в его руках. Следовательно, Астелиат спас ее… Или не успел… Тогда понятно, почему портал закрыт. Я прислушивалась к себе и ничего не чувствовала. А ведь я должна ощутить ее уход? Или нет? Мои мысли бродили туда – сюда, но никакого выхода не находили.
Меня оставили все в покое. Даже Альбиона, видя мою отчужденность, стала приходить реже. Счет дням я потеряла. Здесь не было окон, не было солнца. Тусклый светлячок не потухал ни на минуту. Я засыпала, когда голова уже раскалывалась от мыслей, а сердце от тоски. Просыпалась, когда кошмары становились невыносимыми.
Изменилось все в один миг. В мою камеру влетел Томирион. Я спала, потому не сразу сообразила, в чем дело. Он остановился, сложив руки на груди и глядя на меня сверху вниз презрительно кривя губы. В голове еще мелькнула мысль 'Астелиат' и, видимо, она отразилась в моем взгляде.
– Он мертв, – выплюнул Князь Тьмы. – Идем!
Эта фраза прозвучала как выстрел, потому, наверное, я инстинктивно отшатнулась от приближающегося демона.
– Правильно делаешь, что боишься, – прошипел он, склоняясь ко мне. – Тебя убить мало.
Он схватил меня за руку и выдернул из‑под жесткого одеяла, в которое я заворачивалась, когда спала. Моя тушка буквально повисла в воздухе, а потом бухнулась на ноги.
– Томирион, – позвала я, стараясь сдержать слезы, – мне больно…
Он развернул меня к себе лицом и внимательно всмотрелся в мои глаза. Что он там забыл, сложно было понять, но взгляда я не отвела. Страх, отчаяние и безнадежность сменились дерзостью и желанием убить его.
– Вот так лучше, – буркнул он и потянул меня за собой.
Мы быстро спустились на второй этаж в мою прежнюю комнату.
– У тебя есть время до вечера, чтобы привести себя в порядок.
– А вечером? – я вопросительно уставилась на него.
– А вечером у нас, дорогая, свадьба! Я подготовлюсь к ритуалу.
Он направился к выходу, потом вдруг остановился, увидев зеркало, подошел к нему и провел по его поверхности рукой. Томирион задумался, что‑то решая.
– Я оставлю его тебе, – он повернулся ко мне. – Должна же ты проститься с друзьями… – он усмехнулся. – Правда, их осталось чуть меньше.
Я из последних сил сдерживала слезы. Не говоря больше ни слова, Томирион вышел, хлопнув дверью и наложив на нее запирающее заклятие. Только тогда я дала волю своим слабостям. Слезы хлынули, прожигая путь для себя, раздирая душу. Я подошла к зеркалу и села рядышком, вглядываясь из‑за пелены слез, в свое отражение.
– Вета! – мое лицо изменилось, превращаясь в Гиля.
– Гиль! – я протянула руку и потрогала поверхность. – Гиль…
Он вздохнул:
– Ты уже знаешь?
Я кивнула головой:
– Он сказал мне, что Астелиат… – я снова разрыдалась. Гиль еще больше посмурнел.
– Значит, он вернулся?
– Да… – я пытливо посмотрела на оборотня. – Что произошло?
– Мы успели. Вернее, Астелиат. Он дрался с ним, спас Лизу Вард… Но потом… Демон оказался просто сильнее…
Я всхлипнула и зажала рот рукой, чтобы не разреветься в голос.
– А как Лиза?
– Она в Тиан – Ирре. Ее хорошо охраняют.
– Но как тогда он умудрился вернуться?
– Кольцо Владыки Париалиуса… – Гиль еле выдавливал из себя слова. – Он дал его Рай Варду, чтобы тот спас тебя, но…
И тут я поняла, что имел в виду демон, сказав, что друзей у меня стало меньше. Я распахнула глаза, боясь даже поверить себе.
– Рай Вард?
Гиль кивнул:
– Князь Тьмы убил его и забрал кольцо.
– Но как, о Первородный, как такое вообще могло случиться? Как вы подпустили Томириона к себе?
– Он сильный маг, к тому же повелевает Тьмой. В общем… Мы сами толком не знаем. Просто Алекс и я… Мы нашли Рай Варда мертвым и без кольца.
Казалось, я больше ничего не слышала. Тоска сковала разум, мне стало все равно. Гиль что‑то говорил, успокаивал, кажется.
– А где Лизонька? – так хотелось с ней поговорить. Потом, кто его знает, даст мне Томирион такую возможность или нет.
– Она в Грозовом гнезде. И Алекс… Там сегодня… – он не договорил.
– Гиль, – прошептала я, – спасибо вам, Гиль… Позаботьтесь о Лизоньке…
– Не смей так говорить, – выпалил оборотень, – никогда! У нас есть план!
– Поздно, – я усмехнулась. – Мне выделили всего пару часов. Сегодня состоится ритуал, и я стану женой Томириона. А дальше… Я не хочу никакого дальше…
– Вета! Ты столько вынесла, ты вернулась! Для чего? Чтобы сейчас сдаться? Ты же боец! Не смей сдаваться! Мы откроем портал, тебе нужно лишь там оказаться! А потом вы с Лизой его закроете.
– Я заперта и не знаю, когда смогу выйти из‑под замка. Может быть, никогда. Но все равно спасибо, – моя улыбка, наверное, была жалкой. – Прощай!
Я встала и отошла от зеркала. Нет моих сил растягивать это удовольствие – прощаться с друзьями: живыми или мертвыми. Я пошла в ванную комнату, разделась и погрузилась в бассейн с теплой ароматной водой. Она здесь подогревалась и очищалась магией, поэтому всегда была готова к использованию. Я ушла под воду с головой и открыла глаза, глядя как пузырьки обхватили мое тело, как они отпускают его и поднимаются вверх, как волнуются мои волосы. Сколько уже раз я принимала это непростое решение: жить или не жить. И первое чаще, чем второе. Пора уравнять счет? Я решила не выныривать. Вообще! И только подумала так, меня пронзила острая боль. Я закричала и забарахталась в бассейне, втягивая все больше воды в свои легкие. Боль все нарастала, она представилась вдруг острыми пиками, упирающимися в каждую клеточку моего организма. Я дернулась вперед, стараясь насадиться уже на них и умереть. Получилось ли это, я так и не поняла…
– Дыши давай, – что‑то тяжело опускалось на мою грудь. Хотелось воздуха. Я судорожно вдохнула и закашлялась. С болью и со свистом из горла потекла вода. Я открыла глаза. Надо мной навис злой как черт Томирион. Он еще раз лязгнул зубами и влепил мне пощечину.
– Сбежать вздумала? – спросил он, осматривая меня. – А как же клятва? Забыла, что дала ее мне?
– Я не собиралась…
– Самоубийство я также расцениваю как попытку побега… Если бы не клятва, ты бы уже была за гранью.
Так вот откуда боль! До меня дошло, наконец… Я пыталась нарушить клятву. Томирион поднял меня с пола, где и приводил в чувства и положил на кровать. Он закрыл глаза и вокруг его рук заструилась Тьма. Черный ручеек отделился от нее и поплыл к моей татуировке. Она стала накаляться, а от нее тепло проникло в каждую клеточку меня.
– Ну вот, теперь я спокоен, – выдохнул Томирион, вставая с кровати, где так и осталась лежать моя обнаженная тушка. – Сейчас придут служанки и принесут платье. Через час я за тобой зайду.
Он смерил меня таким плотоядным взглядом, что мне захотелось хотя бы прикрыться. А вообще – зарыться поглубже и не отсвечивать. Он усмехнулся:
– Отдыхай, дорогая, нам предстоит бурная ночь.
Служанки были все те же: Альбиона и Сурия. Они принесли ворох белья и платьев. Я посмотрела на все это как преступник на дыбу.
– Госпожа, – щебетала Альиона, – сегодня такой день! Такой день! Я знала, что господин Томирион вернется! Вот и вас освободили. Вставайте, госпожа!
Я нехотя поднялась, понимая, что выхода особого у меня нет. Мне даже спорить с демоницей не хотелось по поводу 'госпожи'. Девушки порхали вокруг меня, все больше погружая в ворох шелка. Платье было великолепно: ярко алое с черным рисунком по краю подола и рукавам.
– Альбиона, а можно тебя спросить…
– Да, госпожа…
– Что за ритуал у вас происходит, когда… ну женятся?
– А… – она зарумянилась, если так можно сказать об изменении оттенка ее кожи, которая сейчас слилась с цветом моего платья. – Это ритуал слияния душ. Вас наполнит Тьма, госпожа, чтобы вы стали хорошей спутницей Князю. Но вы не бойтесь, вы будете помнить себя, только…
– Что только?
– Мысли могут быть иными, чувства и… желания.
Так вот почему мой любезный жених решил провести ритуал так скоро. Боится, что оставшись собой, я ему все нервы вымотаю и все планы порушу. Но как же страшно… Девушки взбили мне прическу, поколдовали над макияжем и удалились, выполнив свою часть миссии. Я же осталась сидеть в кресле этакой разнаряженной куклой и ждать исполнения приговора. Куклой в демоновском театре. Слезы из меня уже не катились, они уже, наверное, ыбли выплаканы. Поэтому я запела:
'Двести зим в пыли надежд
Были и прошли след в след…
Пестрый балаган,
Лохмотья праздничных дам,
Шекспира старые клячи
И сумрачный свет,
И грустный, грустный Пьеро,
Что смотрит, смотрит в окно
И ждет свою Мальвину…
И грустный, грустный Пьеро,
Что смотрит, смотрит в окно
И ждет свою мечту.
Желтые цветы в глазах,
Смытые черты лица,
Белая стена, обломки глиняных снов…
И в конце концов
Не видно никакого конца.
А глупый – глупый Пьеро,
Все смотрит, смотрит в окно
И ждет свою Мальвину.
А глупый – глупый Пьеро,
Все смотрит, смотрит в окно
И ждет свою мечту.
Но опущен занавес за ним,
И снят парик, и вытерт грим,
И только лампы тусклый нимб
Рассеивает серый дым.
Ему понять не суждено,
Что пьеса кончена давно,
И рукава его плаща
Завязаны на нем узлом.
И дверь закрыта на засов,
А в полумраке вновь и вновь
При свете тающей свечи
Он ищет от нее ключи.
Ему понять не суждено,
Что жизнь промчалась как кино,
И в шуме сыгранных ролей
Он позабыл лишь о своей'.
(Д. К)
– Не надо так, – раздался печальный голос. – Еще чуть – чуть и я разрыдаюсь…
Я вздрогнула и огляделась в поисках источника голоса.
– Я же обещал прийти тогда, когда буду нужен, – лорд Грейв д'Крейнвальд просто появился посреди комнаты. Он подошел ко мне, поклонился, взял мою руку и поцеловал. Кожа покрылась мурашками от нестерпимого холода. Я напряглась, вспоминая, чем закончился прошлое такое любезное лобызание моей несчастной конечности.
– Не скажу, что очень рада вас видеть, лорд Грейв, – в моем голосе не прозвучало никаких эмоций, что не укрылось от вампира.
– Неужели вы выкинули белый флаг, госпожа Вета? – он ухмыльнулся. Наверное, в другой момент это вывело бы меня из равновесия. Но сейчас мне было все равно. Может быть, я и рада была его видеть, все‑таки хоть одно нормальное лицо.
– Мне все равно, – отозвалась я.
– И даже тот факт, что вы, практически, лишитесь себя? – он хитро на меня посмотрел.
Я усмехнулась:
– Мне хотелось бы избежать такой участи, но я не вижу выхода, наверное, поэтому заранее готовлю себя к неизбежному.
– Бороться нужно, а не отчаянию предаваться.
– Вы не первый, кто сегодня мне это говорит. Но, – я посмотрела на него, – у меня нет ни сил, ни желания, ни возможности.
– Он погиб? – лорд присел возле моих ног.
– Кто? – было любопытно выслушать его версию.
– Тот, ради которого вы… убили, – я вздрогнула, вампир улыбнулся, наблюдая за моей реакцией. – Не сложно понять, что это для вас непривычное дело. Скорее даже наоборот, неприятное и неприемлемое. Но вы пошли на это. Вопрос: почему? Или иначе: ради чего или кого? Тот самый похожий на Князя мужчина… Я прав?
Я пожала плечами:
– Какая теперь разница. Все равно он погиб…
– А я говорил ему, чтобы он последовал моему примеру и попробовал вашей крови. В ней – бесконечный источник энергии, особенно для тех, кто связан с Тьмой, для демонов, вампиров, ну и даймонов, хотя они делят ее со светом, – он многозначительно помолчал. – И только поэтому вы отказываетесь от жизни?
– Нет. Я, скорее всего, примирилась бы с потерей, но не вижу выхода. Я дала клятву Князю Тьмы, что выйду за него замуж и теперь даже умереть не могу, – мой голос дрогнул. Вздрогнул и вампир.
– Вот только не надо слез. И так времени в обрез.
– Для чего в обрез? – не поняла я и посмотрела на лорда с… надеждой что ли.
– Ну я же не просто так сюда явился. Я ваш должник и мне хотелось бы поскорее эту ношу со своей души снять.
– Но как? – я хлопала глазами как последняя дурочка.
Он встал и начал ходить по комнате из угла в угол. Думал, короче… Потом резко повернулся и уставился на меня, все еще мысленно оценивая шансы.
– Ритуала не избежать, но мы можем сделать его последствия как можно менее заметными.
– Это как? – надежды все больше и больше, хотя и страшно сейчас себя обнадежить, заставить жить. А потом снова сорваться в пропасть отчаяния.
– Изначально этот ритуал был придуман со вполне определенной целью: помочь избраннице демона забеременеть и родить ребенка при этом выжив самой. Демон – воплощение Тьмы. Любой, практически. Это не раса, это, как говорится, состояние души. Тело может быть любое, но вот душа должна принимать Тьму. Ребенок демона также соткан из Тьмы. Он изначально ей подчинен. А если в матери больше Света? Что происходит?
Я испуганно пожала плечами.
– Война, – продолжил он. – Мать не может убить свое дитя по определению. А вот дитя – сколько угодно… Я имею в виду, раньше таких случаев было сколько угодно. Матери не выдерживали Тьму и умирали при родах. Поэтому и был придуман ритуал, во время которого муж заполняет жену Тьмой, он посвящает ее Тьме. А Тьма, если она заполняет хотя бы большую часть души матери, помогает ей выжить до родов и во время них. То, что она изменяется во время ритуала – побочный эффект, но иногда так даже лучше. Трудно светлой жить с темным. Невозможно!
– Так что же можно сделать? – я опять сникла.
– Вампиры отличаются от демонов, – продолжал лекцию лорд Грейв. – Мы не наполняем себя Тьмой, не сотрудничаем с нею, мы ею питаемся. Наша кровь – тот же желудок, который поглощает Тьму и превращает ее в энергию.
– И что? – все еще не понимаю я.
– Если в тебе будет моя кровь, она начнет поглощать Тьму, которой попытается наполнить тебя Томирион, – он посмотрел на меня так, будто ждал резкого отказа.
– И как мне наполниться твоей кровью? Выпить?
Он рассмеялся от того, с каким отвращением прозвучал мой голос.
– Ну зачем же! Просто мы смешаем нашу кровь. Она будет питаться Тьмой и действовать все активнее.
– Твоя кровь… А что потом? Я стану вампиром?
– Ну что ты! – рассмеялся лорд. – Вампирами не становятся, вампирами рождаются. А моя кровь, съев всю Тьму в тебе, будет становиться слабее, а затем и вообще растворится в твоей. Только вот… – он нахмурился.
– Договаривай уже.
– Вся проблема в том, что ты будешь делать после…
– В каком смысле?
– Князь Тьмы выбрал тебя в жены не по велению высоких чувств, – он коротко взглянул на меня, отмечая мою реакцию. Собственно, чего ее отмечать. Я и так это прекрасно знаю. – Ему нужен ребенок с твоей кровью.
Я согласно кивнула. Это я тоже понимаю.
– И?
– Если ты не примешь Тьму, то умрешь до родов или во время их. А, сама понимаешь, став его женой, ты уже никуда не денешься, и он начнет добиваться своей цели прямо с сегодняшней ночи.
Меня передернуло от отвращения от одной только мысли, что Томирион прикоснется ко мне.
– Что же мне делать?
Лорд Грейв отвернулся и замолчал, будто что‑то обдумывая, хотя мне казалось, что у него уже есть план. Я встала, подошла к нему и, потянув за рукав, заставила вампира посмотреть мне в глаза.
– Говори…
– Какую клятву ты давала? Дословно!
– Что я стану женой Князя Томириона.
– Об исполнении супружеских обязанностей там ничего не было?
– Нет, – мои мозги озарились. – Ты предлагаешь смотаться от него сразу после ритуала?
Он кивнул.
– Но куда?
– Вариантов тут немного. Я могу перенести тебя отсюда в земли вампиров. В другие миры я не смогу попасть, – он смотрел мне прямо в глаза и, пока говорил, в них проскользнула… надежда?
– И что я там буду делать?
– Жить… – он схватил меня за локти и притянул к себе. – Твоя кровь не дает мне покоя с самого первого дня нашего знакомства. Я сделаю все, чтобы ты была счастлива…
– В обмен на мою кровь? – такая перспектива меня мало радовала.
– Мне требуются лишь капли. Люди больше теряют, просто порезав палец.
Я решительно покачала головой. Конечно, как крайний вариант можно рассматривать и этот, но я хочу домой, хочу к дочери, к оставшимся друзьям, к солнцу и ветру степей.
– Спасибо тебе за желание мне помочь, но я не могу принять твое предложение.
Лорд Грейв помрачнел, отпустил меня и отвернулся.
– Есть и еще один выход, – он говорил, будто выдавливал из себя слова.
– Какой?
– Кольцо… Князь Томирион вернулся благодаря этому древнему артефакту. Кольцо всегда принадлежало его семье. После ритуала ты станешь частью ее, значит, кольцо должно тебя признать.
Так – так… Второй вариант! А вампир‑то не промах! Надеялся, что не зная о таком варианте, я соглашусь на любой, в том числе на поселение в его землях. Я усмехнулась своим мыслям.
– Но где мне искать кольцо? Как, хотя бы, оно выглядит?
– Выглядит? – он пожал плечами. – Обычно… с маленькими красными камушками. А искать его надо в хранилище Князя. Кольцо женское, вряд ли он будет его носить. Так что…
– В хранилище… – я задумалась.
Ту комнатку, где я видела корону, хранилищем назвать нельзя. Но ведь оставляет же он там корону. Может и кольцо оставит. Попасть туда несложно, нужно лишь избавиться от внимания Князя хотя бы на полчаса. Но как это сделать? А может убить его? Песней сирен… Такая мысль была неприятна сама по себе. О, Первородный, я уже превращаюсь в серийного убийцу! Нет! Можно было бы зачаровать его, но ошейник…
– Простите, лорд Грейв, а вы не сможете снять эту штуку, – я показала на туго обтягивающий горло ошейник. Вампир оскалился, показывая мне свои белоснежные клыки, и взял мою шейку в свои лапищи, будто пытаясь меня задушить. Секунда – и ошейник оказался у него в руках.
– Спасибо, – пробормотала я. – А теперь снова застегните его, но так, чтобы я могла в любой момент его снять.
Вампир выполнил мою просьбу и отступил на шаг.
– Ну что, Вета, примешь мою кровь?
Я кивнула и лорд Грейв сразу стал серьезным и собранным. Он вытащил из ножен тонкий изогнутый кинжал, лезвие которого было исписано странными непонятными мне знаками, сделал надрез на своей ладони, затем на моей и соединил наши руки. Так мы стояли минут пять и все это время вампир, закрыв глаза, что‑то нашептывал. Ладонь сначала ныла от пореза, затем боль ушла, уступив место леденящему холоду. Он стал медленно подниматься по руке, становясь все слабее, а затем и вовсе растворившись, казалось, без следа. Вампир был белее полотна, лицо осунулось, глаза впали. Его ощутимо пошатывало.
– Позволишь? – он взял мою руку, наклонился и слизал капельки крови с моей ладони. Рана сразу начала затягиваться, да и вампиру это действие принесло только пользу. Он уже не выглядел живым мертвецом. – Как видишь, ничего страшного…
Что он имел в виду, осталось для меня тайной. То ли то, что я не стану вампиром от его крови, то ли то, что ничего мне не будет от потери капли своей. Лорд Грейв вдруг напрягся.
– Он идет! Мне пора исчезать, Вета, но я буду за тобой приглядывать. А то вдруг с кольцом ничего не получится… – он подмигнул мне и исчез, просто растаяв в воздухе.
Глава 7
Томирион возник прямо из воздуха посреди тронного зала. Сзади, за его спиной, повскакивали с кресел, появившихся вокруг его трона, представители влиятельнейших семей демонов. Прямо перед ним застыла делегация вампиров.
– Так – так, – с усмешкой протянул Князь Тьмы, – и что же этим кровососам от нас нужно?
Члены совета как‑то быстро оправились от потрясения, и один из вельмож подошел к своему владыке и что‑то начал нашептывать ему на ухо. По мере его речи глаза Томириона наливались чернотой, руки все сильнее сжимались в кулаки, будто Князь из последних сил пытался сдержаться от мгновенной расправы. Только вот с кем? Вампиры в ужасе попятились.
– Итак, господа, с чем же вы пожаловали? – голос Томириона был просто леденящим.
От делегации отделился один из вампиров. Он склонился перед Князем Тьмы и не разгибаясь протянул ему свиток. Томирион взял его и кинул на текст послания один лишь взгляд.
– О своем ответе мы сообщим вам позднее! – он развернулся и направился к трону. – Приглашаю вас, господа, сегодня вечером на ритуал соединения с моей дорогой невестой.
Князь махнул рукой, отпуская делегацию, и обратился к совету:
– Жду доклада обо всем, что здесь произошло за последнюю неделю, прямо сейчас.
Он встал и пошел в свои апартаменты. Больше всего ему хотелось переодеться и привести себя в порядок. Томирион окинул взглядом свою спальню, заглянул в гардеробную, проверив, все ли на месте, снял кольцо, покрутил его перед глазами и, наложив такое же заклинание, как на корону, положил его рядом с ней.
Уже через полчаса он выслушивал отчеты. По всему выходило, что виновницей массового побега из его личной тюрьмы была Вета. Оставалось загадкой, как ей удалось нейтрализовать сразу пятерых охранников. Как уверял начальник охраны, стражники умерли сразу, не успев даже подняться со своих мест. Никаких ран на телах не было обнаружено, как нет и следов магии. А откуда ей быть, если ошейник надежно ее блокирует!
Эта загадка мучила его. Он занимался делами, но думать мог только о Вете. Первая ярость и злость на нее прошли. Теперь осталось чувство недовольства собой. Как он мог забыть, что она – его враг, причем враг умный, изворотливый, и, как это выяснилось, обладающий способностью убивать быстро и бескровно. И надо же было такому случиться, что из всех заключенных его личной тюрьмы она, помимо своих друзей, освободила именно лорда Грейва д'Крейнвальда – главу клана вампиров, этого кровососа, обладающего уникальными талантами выводить Томириона из себя, побеждать его в поединках, поднимать Князя Тьмы на смех. Нужно было его убить еще тогда, когда удалось поймать в ловушку.
Получилось это совершенно случайно, но Томирион всегда знал, что везет сильнейшим. Слабостью вампира была кровь. Причем, будучи настоящим гурманом, он предпочитая вообще от нее отказываться, если не было чего‑нибудь уникального. Само собой, появление во дворце Томириона Лизы Вард не могло укрыться от лорда. И Князь Тьмы был уверен, что вампир попытается добраться до девочки, поэтому комнату, куда первоначально поселил Лизу Вард, он превратил в настоящую магическую ловушку. Принцип ее действия был прост: при любом возмущении пространства магия схлапывалась и обездвиживала всех, находящихся в помещении. Лорд попался на второй же день. Вот тогда его можно было убить. А теперь он вновь на свободе и еще неизвестно где. Делегация вот совершенно уверена, что у меня в плену. Даже ноту протеста передали. А у меня его нет. Уже нет. Теперь пусть хоть все подвалы обшаривают. Но какова же Вета мерзавка!
Томирион заметил, что думает о ней с уважением. Он всегда считал, что таких врагов нужно делать союзниками. Так что, с ритуалом соединения затягивать не стоит. Он направился во внешнюю тюрьму. Как ему доложили, Вета была именно там. Нужно еще привести ее в порядок и подготовить все необходимое для ритуала. Как только Тьма наполнит девушку, она автоматически из разряда врагов перейдет в разряд союзников. Он ухмыльнулся, размышляя об этом. Князя совершенно не смущало то, что он убил лучших ее друзей, даже не друзей – мужчин. Напротив, он считал, что именно так и должно было быть. Все‑таки она не просто станет его женщиной, она станет повелительницей демонов и даже мысли о возможности возврата к старой жизни в ее головке появляться не должно. А Тьма ей поможет. Она заставить забыть о старых чувствах, заставит мыслить рационально, заставит преклоняться перед более сильным. А им, без сомнения, был он, ее будущий муж.
Когда Вета попыталась покончить с собой, Томирион почувствовал сначала резкую боль, будто по сердцу полоснуло чем‑то острым. Потом, когда приводил ее в чувство, его затопила жалость к девушке. А затем внутри поселилось какое‑то дурное предчувствие, будто он ее уже потерял. И чем ближе был ритуал соединения, тем сильнее оно становилось.
Он зашел за ней вечером, когда в ритуальном зале уже собрались все приглашенные. Вета была изумительно прекрасна, тиха и задумчива. Она ничего не ответила на его комплименты, просто молча встала, подошла к нему и позволила взять себя за руку. Она не проронила ни одного слова и когда он вел ее по коридорам в самый отдаленный зал, и когда двери распахнулись и они рука об руку спустились по широкой забранной коврами черной лестнице на каменную площадку. Зал представлял собой амфитеатр. Гости стояли на ступеньках, поднимавшихся от центра все выше и выше. Площадка была расчерчена символами и пентаграммами, горевшими, будто изнутри, алым зловещим светом. В самом сердце ее – огромная каменная чаша.
С одной стороны от нее Томирион и поставил Вету. Сам встал напротив и кивнул головой. Рядом с ними прямо из воздуха возник демон, закрытый от посторонних глаз длинных черным плащом. При его появлении Вета заметно задрожала. Томирион хотел было подойти и успокоить ее, но понял, что сдвинуться уже не может. Демон тем временем начал монотонно и тягуче читать слова отречения от света. Это такая древняя формула призыва Тьмы. Потом он поднял руки вверх, продолжая ритуал. В каждой из них было по кинжалуnbsp;. Но Вета, за которой Князь наблюдал, смотрела вовсе не на них. Она испуганно уставилась в лицо демона, которое стало видно из‑под откинувшегося капюшона. Томирион даже мстительно улыбнулся, понимая, что должен испытывать человек, впервые видящий жреца Тьмы. Зрелище не из приятных. Все жрецы были слепы. Вместо глаз – белесые бельмаnbsp; – Что я стану женой Князя Томириона.
Считалось, что ни зрение, ни обоняние, ни другие какие‑то чувства им ни к чему. Ими управляет Тьма. Кожа жрецов была испещрена мелкими черными знаками. Причем, эти татуировки опять же дело рук самой Тьмы.
Жрец тем временем шагнул впритык к чаше. Томирион и Вета безо всяких сигналов на то одновременно протянули руки, те самые, которые обвивали черные браслеты, появившиеся во время помолвки. По лицу Веты было понятно, что произошло это помимо воли девушки. Она во все глаза смотрела на руку, даже пыталась ее отдернуть. От бессилия на ее глазах выступили слезы. Потом она смирилась и спокойно стала дожидаться конца ритуала.
Жрец же, завывая все громче и во все убыстряющемся ритме, не глядя полоснул кинжалами протянутые руки. Кровь брызнула в чашу, наполняя ее. В этот момент из магических знаков столбами начала подниматься Тьма. Она потянулась к крови, будто желая искупаться в ней, потом разделилась на два ручейка и потекла в образовавшиеся на коже рук Томириона и Веты раны, впитываясь в кровь и затягивая их, не оставляя даже шрамов. Вета покачнулась. Глаза ее потемнели, став на мгновение чуть ли не черными провалами. Томирион усмехнулся и торжествующе посмотрел на свою супругу.
Жрец застыл, а потом исчез. Внезапно ритуальный зал озарил яркий свет и все увидели, что ни крови в чаше, ни каких‑либо следов ритуала уже не осталось. Томирион подошел к Вете, обнял ее и жестко, даже зло, поцеловал. Она не сопротивлялась, что, впрочем, не удивительно. Теперь их соединяла одна Тьма на двоих.
– Господа, – обратился Томирион, оторвавшись от жены, – прошу стать гостями нашего бала по случаю моего бракосочетания. Дорогая…
Он предложил Вете руку, она, посерев в один миг, оперлась на нее, будто боясь упасть, и покорно направилась за супругом.
