Текст книги "Сумеречный клинок"

Автор книги: Макс Мах

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)

ГЛАВА 13
Предложение, от которого невозможно отказаться

1

Двадцать седьмой день полузимника 1647 года

В дверь постучали. Вежливо, но настойчиво, с намеком.

«Что ж, маршал, надеюсь, у вас имеются веские основания».

Вставать не хотелось. Вернее, не хотелось размыкать объятий, но…

«Человек предполагает, а Господь Всемогущий располагает, не так ли?»

– Иди! – улыбнулась Тина, выскальзывая из его объятий. – Судя по шуму, у нас снова переменились обстоятельства.

– Похоже на то. – Он встал с кровати и стал быстро одеваться, выхватывая свои вещи из путаницы поспешно сброшенной ночью одежды и тем облегчая поиски Тины, когда та пойдет по его следам.

– Уже иду! – крикнул он Ремту, по-прежнему околачивавшемуся по ту сторону двери.

– Не спеши! – остановила его Тина. – Момент для побега мы упустили, а сражение без нас не начнется.

Она подобрала с кровати белую виссоновую ленту и начала пеленать грудь. Тина делала это удивительно ловко, движения ее были плавными и вызывающе чувственными, грудь – великолепна, улыбка – чарующа. И вся она – высокая и стройная, словно бы устремленная ввысь – производила настолько сильное впечатление, что у Виктора перехватило дыхание.

«Дьявол! Эта женщина играет со мной в такие игры, каких просто не может знать! Она же еще, по сути, девочка… И мастер ядов, – напомнил он себе. – Она мастер ядов, и как же это сочетается с сиротской юностью, проведенной в приюте дев-компаньонок?»

– Да, – кивнул он, отвечая на ее последнюю реплику. – Судя по всему, гостиница окружена, но приготовлений к штурму пока не слышно. Нас ждут.

– Почему ты такой умный? – Батистовая сорочка, невиданные в большинстве областей империи панталоны, похожие отчасти на обрезанные едва ли не по пах штаны, сшитые, впрочем, не без изящества из тонкой и мягкой ткани…

– А ты? – спросил он, застегивая пояс.

– Я? – Натягивание узких штанов из тонкого шевра само по себе являлось зрелищем завораживающим – почти как хрустальный шар, – но Тина еще и улыбалась к тому же.

– Мастер… – Он не произнес этого слова, но проартикулировал его достаточно четко, чтобы она увидела и разобрала.

– Ты прав, об этом я как-то забыла… – Сапоги, сначала один, потом другой. – Быть простой девушкой куда легче…

– А принцессой?

– Трудно сказать. – Жилет, камзол. – Но на этот счет у меня имеются серьезные сомнения. И развеять их никто пока не смог. Можешь открывать!

– Так тому и быть! – И с этими словами он распахнул дверь.

В коридоре и в самом деле их ждал старина Ремт.

– Все пропало! – воскликнул маршал, едва дверь отворилась, и сделал «страшные» глаза. – Они везде!

– Доброе утро! – приветствовал его Виктор. – Насколько плохо обстоят наши дела?

– Честно сказать, не знаю. – Ремт сбросил маску простака и взглянул на Виктора «тем самым взглядом», от которого поеживались в свое время и не робкого десятка люди. – Дом окружен войсками, и, что характерно, я разобрал цвета всех трех претендентов.

– Войсками? – спросила Тина, появляясь из-за спины Виктора.

– Ну, я бы сказал, что их многовато для утренней прогулки по городу. Но есть и хорошие новости – убивать нас пока вроде не собираются…

2

С утра шел мелкий дождь. Ничего серьезного, но настроение не поднимает. Сыро и пасмурно, и хочется напиться, хотя такого он себе никогда не позволял. Вся жизнь Сандера Керста была подчинена одной цели: он должен был, просто обязан – обречен памятью и кровью – вернуться туда, откуда изгнали его превратности судьбы. И вот этот день настал – так близко к удаче он еще никогда не приближался, – но отчего же тогда ему так тоскливо?

– Есть мысли? – Ада задала этот вопрос уже в третий раз. Разными словами, но дела это не меняет.

«Похоже, она нервничает… Впрочем, я тоже!»

Вчера Сандер был в полушаге от успеха, но Евгений, подразнив его графской – с перлами [34]34
  Перл – жемчужина (устаревшее).


[Закрыть]и гранатами – короной, грамоту так и не отдал. Документы остались у герцога, а в душе Керста поселилось сомнение: стоил ли приз таких усилий?

«В конце концов, я доктор права, – сказал он себе, возвращаясь в гостиницу. – И… благородный человек. Но что осталось от моего благородства?»

«И что, черт возьми, означает эта осада?»– спрашивал он себя сейчас.

Солдаты появились где-то около восьми. Во всяком случае, Керсту казалось, что, будь на небе солнце, его тень наверняка указала бы куда-нибудь между восьмой и девятой рисками. Он как раз собрался в очередной раз посетить своего двоюродного брата, как вдруг со всех сторон к гостинице хлынули потоки солдат. В этот драматический момент – а по-другому и не скажешь – они втроем, то есть Сандер, Ада и мастер Сюртук, сидели в гостиной. Они ели дрянную кашу с топленым салом, пили кислое вино, настолько разбавленное водой, что и выпивкой-то не считалось, и обменивались ленивыми репликами. Говорить было не о чем, вернее, та единственная тема, которая, как думал Керст, волнует всех троих, находилась под запретом. Но не думать о Тине и Викторе Сандер не мог. Остальные, вероятно, тоже.

– Сейчас нас будут убивать! – почти радостно сообщил Ремт Сюртук, но в отличие от Сандера и Ады, вскочивших, роняя табуретки, на ноги и обнаживших мечи, остался сидеть за столом.

«Кажется, Евгений нашел самый простой способ решить наши с ним семейные дела, – подумал Керст, глядя на то, как солдаты окружают дом. – Нет человека, нет проблемы, не так ли?»

– А по-моему, это как-то избыточно, не находите? – спросила вдруг Ада и опустила меч. – Вы правы, Ремт, их слишком много даже для ареста, не то что для убийства.

– Обратите внимание на цвета и кокарды, – предложил между тем мастер Сюртук, и Сандер «прозрел».

Как ни странно, гостиницу брали в кольцо солдаты трех разных армий. Он видел здесь цвета княгини Кунгхаар, и красные кокарды Матеуса Бёма, и, разумеется, «Танцующего аиста»Гаррахов.

А потом в гостиную вошли несколько офицеров, представлявших, судя по гербам, всех трех претендентов, и один из них, выйдя вперед, вежливо поклонился сидевшим за столом компаньонам:

– Мы можем переговорить с графом ди Рёйтером и госпожой Ферен?

– Намекаете на «позвать»? – поднял рыжие брови Ремт.

– Вежливо спрашиваю, – улыбнулся капитан.

– Вежество наше все, – усмехнулся в ответ Ремт и встал. – Пойду позову, если позволите.

– Позволю, – кивнул капитан. – С Богом!

Ремт ушел и не возвращался уже чертову прорву времени. Офицеры стояли возле входной двери и что-то обсуждали вполголоса, а Сандер сидел с Адой и гадал, что все это значит.

– Есть мысли? – Ада в очередной раз понюхала вино, поморщилась и отодвинула стакан.

– Ровно две, – раздраженно ответил Керст. – Первая, где их черти носят, и вторая – что, черт возьми, происходит в городе и мире?!

По-видимому, реплика Сандера прозвучала слишком громко.

– Не поминайте черта, мэтр Керст. – Голос принадлежал Тине и шел откуда-то сверху, вероятно, с верхней площадки лестницы. – Он может понять вас неправильно и прийти.

Теперь Керст услышал шаги на лестнице, а вскоре в гостиной появились и сами виновники торжества. Во всяком случае, Керст надеялся, что это так, хотя и не знал, кто и что празднует.

– Господа! – Виктор, на поверку оказавшийся имперским графом, вышел вперед и обратился к повернувшимся ему навстречу офицерам. – Гвидо ди Рёйтер, к вашим услугам.

– Антон де Схаарт, – склонил голову в поклоне давешний капитан. – Я представляю здесь герцога Гарраха…

И перед Керстом начала разворачиваться исполненная пафоса павана [35]35
  Павана – торжественный медленный танец, распространенный в Европе в XVI в.


[Закрыть]представлений и церемониальных жестов, не замедлившая вскоре включить в свой ритм и самого Сандера.

– Позвольте представиться!

– К вашим услугам!

– Польщен!

– Барон фон Турман, – твердый кивок, бесстрастное лицо, – капитан малой гвардии ее светлости княгини Кунгхаар…

– Ремт Сюртук, прохожий! – Улыбка от уха до уха и туман идиотизма в блекло-зеленых глазах.

– Ада фон дер Койнер цум Диггерскарп…

– Капитан Скальдер, имею честь состоять в авангарде маршала Бёма…

– Тина Ферен…

– Сандер Керст, частный поверенный…

– Капитан речной стражи княжества Чеан Петр Ворварт…

«А этот что здесь делает?»– удивился Сандер, но удивление вышло каким-то сторонним, едва ли не бесстрастным, поскольку все чувства Керста в этот момент сосредоточились на Тине Ферен. И, похоже, не только его.

Этим утром Тина была хороша необыкновенно, хотя такое определение не передавало и малой части той силы женственности и неординарности натуры, какие излучали в пространство ее стройное тело, с невероятным бесстыдством выставленное напоказ своеобразием мужского наряда, ее узкое лицо с высокими скулами и тонкой линией губ, глаза, полные золотого сияния, и волосы цвета благородной бронзы. Не смотреть на нее было невозможно, смотреть – мучительно.

«Возможно, я совершил самую ужасную ошибку в своей жизни. Возможно, я всего лишь неудачник…»

И в самом деле, счастье, как виделось ему теперь, было так близко, так возможно, но Керст не рассмотрел великолепную женщину в некрасивой девушке. Он ошибся, приняв молодого лебедя за гадкого птенца. Не оценил ее чувств, возникших было в самом начале путешествия. Променял возможность любви на призрак величия.

– Дамы! – Капитан де Схаарт галантно поклонился сначала Тине, затем Аде и посмотрел на мужчин. – Господа! Я уполномочен моим господином – принцем-наследником Евгением Ноаем герцогом Гаррахом пригласить вас следовать за мной.

3

Герцог ожидал их в ратуше, что само по себе противоестественно, если не применять более сильных выражений. Но именно их Ада и использовала.

«Что, дьявол их выскреби, здесь происходит? – думала она, шагая с бесстрастным лицом вслед за своей ненормальной воспитанницей. – Они что, успели сговориться за ночь? Евгений теперь главный? И он нас ждет?!»

Все это было более чем странно: совсем недавно, буквально вчера и уж точно – позавчера, эти трое готовы были порвать друг друга, как волк овечку, и вдруг – и с чего бы это? – мир и согласие, пирог с олениной и вино бочками!

«За чей счет дружим?»Вопрос отнюдь не риторический, а самый что ни на есть насущный.

«Но с другой стороны, какого беса тогда все это лицедейство? Это что, сраная галантность, или я чего-то не знаю?!»

Вдоль улиц войска шпалерами, [36]36
  Шпалера – шеренга войск по сторонам пути следования кого-нибудь.


[Закрыть]на площади перед ратушей – четыре малых каре, бунчуки, [37]37
  Бунчук – древко с привязанным хвостом коня, служившее в Средние века и до XVIII века знаком власти.


[Закрыть]прапоры [38]38
  Прапор – небольшое знамя с длинными хвостами, личный знак родовитых людей.


[Закрыть]и штандарты. [39]39
  Штандарт – в данном случае имеется в виду личный флаг императора или короля, почетный персонифицированный символ власти главы государства.


[Закрыть]

«Похоже, я многого не знаю, а жаль…»

Лестница – семь полукруглых каменных ступеней, – высокие двери, обитые железными фигурными полосами и украшенные бронзовым литьем, прихожая, заполненная челядью, еще одни двери, и…

«Впечатляет! – признала Ада, бегло оглядев зал городского совета. – Тем хуже для нас».

Герцог Гаррах – «принц Евгений»– сидел в кресле, лишь немногим превосходящем своими размерами и отделкой остальные два, из которых одновременно с «согласованным наследником»встали маршал Матеус Бём граф Ла се Маор и Дария д’Амюр княгиня Кунгхаар.

«Вот же сука! Могла бы и записочку с нарочным прислать, тварь продажная!»

– Спасибо, что пришли. – Следовало отметить, что Евгений производил приятное впечатление, высок, красив, мужественен, и начало речи нетривиальное. – Как видите, все уже решено. – Говорил принц легко, звуки произносил отчетливо. – Сегодня ночью мы трое, – «охватывающий» жест в сторону родичей, – пришли к соглашению, но для вас это уже не новость, не так ли, граф?

– Так. – Виктор, которого следовало теперь звать Гвидо, ответил с достоинством, но не без намека на иронию. – «Согласованный кандидат», я правильно воспроизвожу ваш новый титул?

– Неправильно, но близко к тексту, – чуть улыбнулся Евгений. – «Согласованный наследник», но суть дела ясна.

– А как же четвертая претендентка? – Вопрос, как ни странно, принадлежал Керсту.

– Собственно, из-за вас, сударыня, я и организовал эту встречу. – Теперь принц смотрел на Тину и говорил только с ней. – Разрешите представиться, Евгений Ноай!

– Тина Ферен.

– Приятно познакомиться. – Голос Евгения звучал ровно, но в нем чувствовалось напряжение. – Не скрою, я многое знаю о вас, сударыня, но я не мог себе даже представить, насколько слова бессильны передать вашу подлинную красоту.

– Благодарю вас, принц, ваш комплимент не оригинален, но искренен, а это дорогого стоит.

– Вы действительно моя кузина?

– Не знаю. – Тина чуть повела плечом, но и только. – Спросите мэтра Керста.

– Что скажешь, Александр?

«Александр? Значит, догадка была правильной, они родственники!»

– Документы находятся в Ландскруне.

– Я спросил о другом.

– Я полагаю их подлинными.

«Обтекаемый ответ. Так в какую игру играет наш законник?»К сожалению, вопросов было больше, чем ответов, а события разворачивались настолько стремительно, что и подумать времени не оставалось.

– Но они могут быть оспорены? – На этот раз в разговор вступила княгиня Дария.

– Как и любые другие документы, – пожал плечами Сандер Керст. – Тяжба по такого рода делам, ваша светлость, может тянуться годами, если, разумеется, не вмешивается монарх, являющийся верховным судьей. Но права «королевского суда»,насколько я понимаю, неприменимы к данному случаю. Правовой казус, так сказать, а следовательно, разрешить его полномочен лишь Коронный совет.

– Спасибо, Александр. Ты дал исчерпывающий ответ. Сударыня… – Герцог снова смотрел на Тину. – Вполне возможно, что так все и обстоит. Во всяком случае, граф ди Рёйтер утверждает, что вероятность того, что вы дочь покойного императора, весьма велика, а у графа репутация крайне серьезного человека.

– И тем не менее вы «согласованный наследник». – Тина стояла спокойно, в ее позе, как и в голосе, ощущались невероятная для девушки ее возраста и воспитания уверенность, самообладание без усилия, чувство собственного достоинства, осознание судьбы. – Так что же случилось, герцог? О чем мы сейчас говорим?

«Она выглядит, как королева, но она не королева, вот в чем дело».

– Мы говорим о превратностях судьбы и обстоятельствах, которые сильнее нас. Видит Бог, сударыня, я сделал бы все от меня зависящее, чтобы доказать, что мои права на трон выше ваших. Но способ, каким судьба разрешила возникшую коллизию, мне не по душе. Поэтому я решил объясниться с вами здесь и сейчас тем способом, какой счел наиболее подходящим случаю.

– Много слов, ваше высочество.

– Вы правы, сударыня. Капитан! – Герцог обернулся к группе офицеров и кивнул одному из них.

«Капитан речной стражи княжества Чеан Петр Ворварт… – У Ады была цепкая память, сильная и быстрая, какой и должна быть память волка-оборотня благородной крови. – Какова твоя роль в этом деле, капитан? За что мне придется тебя убить?»

– Я капитан речной стражи княжества Чеан Петр Ворварт лорд Соловьиного холма. – Мужчина сделал несколько шагов вперед и остановился перед герцогом Евгением. – По приказу княжеской Ставки я прибыл в город Лукку, чтобы от лица Сапфировой Короны потребовать выдачи особы, именуемой Тина Ферен, и препроводить ее в Норнан для расследования и суда. Кто представляет в Лукке Империю? Кому я могу передать официальное требование Ставки?

«Что за бред?! – Сказать, что Ада была ошеломлена, значит не сказать ничего. – Дьявол и преисподняя, они что, все с ума посходили?»

– А к кому бы вы обратились, капитан, если бы нас здесь не было? – Закономерный вопрос, но избыточный в данной ситуации.

– К губернатору, ваше высочество, или мэру города Лукка.

– Но я здесь, и вы обращаетесь ко мне.

– Это так, ваше высочество. Вы «согласованный наследник», принц крови и, значит, высшая власть в Империи. В вашем присутствии обращение Сапфировой Короны к кому бы то ни было еще являлось бы оскорблением величия.

– Что скажете, граф? – Вопрос предназначался Виктору, и не напрасно. Если это действительно ди Рёйтер, то лучшего знатока имперской дипломатии иди еще найди.

«Если, разумеется, ты это ты!»

– Все верно, ваше высочество, – подтвердил Виктор. – Но я вынужден напомнить, что претендент на престол рассматривается имперским правом как принц крови, пока не доказано обратное. Выдача же принца империи иностранному государству…

– Чеан не иностранное государство, – возразил Евгений. – Но я понимаю ход вашей мысли, граф. Проблема, однако, состоит в том, что госпожа Ферен еще не объявлена законным претендентом. Ее претензии на престол не заявлены официально и не рассмотрены Коронным советом. Вы понимаете, что я имею в виду?

– С точки зрения имперского права госпожа Ферен все еще остается частным лицом. – Судя по всему, Виктору не нравилось то, что он говорит, но ничего другого он сказать не мог. – Однако в вашей власти, ваше высочество, изменить ситуацию, если вы признаете госпожу Ферен своей кузиной. Достаточно признания «родства второй категории»…

– Не могу, – покачал головой Евгений, лицо его выражало сожаление. – Без документов, подтверждающих родство, я этого сделать не могу. Поймите, граф, я все еще не император и не имею таких полномочий. Спросите Александра, – кивок в сторону Керста. – Я уже много лет пытаюсь вернуть ему утраченное в связи с обстоятельствами положение в обществе, а ведь он мой двоюродный брат.

«Официальное объявление… С чего бы?»

– Кстати, Александр, прими мои поздравления! Повод, конечно, не самый удачный, но, как говорится, лучше так, чем никак. Подтверждения получены, титул графа ан дер Глен принадлежит тебе…

«Три графа и баронесса сопровождают неизвестную девушку на ее пути к славе… Случайно ли такое совпадение?»

– …Бумаги находятся у моего секретаря, – продолжал между тем говорить герцог, – но это терпит, не правда ли?

– Разумеется, ваше высочество, – склонился в поклоне Керст. – Примите мою искреннюю благодарность, милорд!

– Вот видите! – Евгений снова смотрел на Тину. – Я бессилен изменить ситуацию, и это меня искренне огорчает. Не знаю, какое преступление инкриминируют вам власти княжества, но, учитывая всю сложность отношений между Империей и княжеством Чеан, я не могу им отказать. А вы – вы должны извинить меня за это уточнение, сударыня, – но, даже если вы дочь императора и моя кузина, формально вы не имеете даже дворянского звания. Вот, собственно, и все. – Герцог замолчал, но пауза длилась всего лишь мгновение. – Впрочем, нет, не все. Сударыня, надеюсь, суд в Чеане так же нетороплив, как и в Империи. Обещаю вам предпринять все меры к вашему освобождению, едва я взойду на трон. Полагаю, князь Чеана прибудет на коронационные торжества, и у меня будет возможность переговорить с ним на ваш счет. Это все.

– Кого вы пытаетесь успокоить, герцог? – Голос Тины не дрогнул, поза не изменилась. – Меня или свою совесть?

4

Все произошло слишком быстро, но, когда стража в сине-красных цветах княжества Чеан сомкнулась вокруг Тины, Виктор – а он порешил до времени оставаться именно Виктором – не медлил. Бросив один «долгий» взгляд на возвышение, где все еще стояли, не успев сесть или покинуть место действия, «сильные мира сего», он шагнул к стражникам и раздвинул их сильной рукой.

– Стоять! – приказал он. – Разойтись! Я желаю говорить с госпожой с глазу на глаз.

– Это невозможно! – шагнул к нему капитан Ворварт.

– Я не знаю такого слова, – ответил Виктор ровным голосом и посмотрел в глаза чеанцу.

Ты труп, – сказали его глаза капитану речной стражи. – Вопрос лишь в том, когда ты умрешь, сейчас или позже. Выбор за тобой.

– Надеюсь, вы знаете, что делаете, – кивнул мертвый человек, принимая судьбу. – Разойтись! У вас минута, сударь. Не более, но и не менее. – Вытащив из складок плаща маленькие песочные часы, он перевернул их и демонстративно поставил на обтянутую кожаной перчаткой ладонь.

– Благодарю вас, сударь. – Виктор отдал должное самообладанию Ворварта, но занимал его отнюдь не чеанец.

– Тина, – сказал он, подходя к ней вплотную. – Я пойду с тобой, куда бы ни вела эта дорога, и я спасу тебя, даже если ради этого мне придется развязать войну.

– Не торопись лить кровь, Виктор. – По-видимому, Тина тоже не хотела расставаться с Виктором ди Креем – проводником и кавалером. – Сейчас ты в меньшинстве, и тебе не выиграть бой. Ну, а умереть – со мной или без меня – ты всегда успеешь.

– Все время забываю, насколько ты умна, – усмехнулся Виктор, ощущая, как к нему возвращается спокойствие.

– Тебя сбивает с толку моя красота, – улыбнулась Тина.

– Так и есть, сударыня, но время на исходе. – Он хотел поцеловать ее, но не решился, учитывая публичность их разговора.

– Ты можешь поцеловать меня, Виктор, пусть это будет их проблема, а не наша!

Тогда он обнял ее под взглядами сотни глаз и привлек к себе. Поцелуй вышел короче, чем хотелось, но длиннее, чем принято в обществе.

– Я еду с госпожой Ферен! – объявил он Петру Ворварту, когда тот снова оказался рядом.

– Ничего не имею против, – кивнул капитан. – Но не на моем «Копье», а на «Закатном луче», он идет следом за флагманской галерой. И не спорьте, ваше сиятельство, таков приказ Ставки.

– А на меня место найдется? – Ремт возник рядом, словно это само собой разумелось, что он и дальше будет следовать за Виктором.

– Присоединяйтесь, – пожал плечами капитан, он был озабочен тем, чтобы как можно быстрее и без помех вывести Тину из зала.

«Не слишком ли много бойцов для одного арестанта, тем более девушки?»Тину конвоировали двенадцать стражников, половина с обнаженными мечами, остальные – с алебардами.

– Я с вами. – Дама Адель подошла и встала рядом с Виктором.

– Поторопитесь! – бросил Ворварт, отходя. – Мы отплываем через час от Гончарной набережной. Три галеры с полосатыми парусами.

– Один вопрос, капитан! – окликнула его в спину Ада.

– Но только один, – оглянулся Ворварт.

– За что все-таки арестована госпожа Ферен?

– Госпожа Ферен не арестована, сударыня, она – задержана…

* * *

Дождь прекратился, и сквозь разрывы облаков на город и реку упали окрашенные в золото и багрянец столбы солнечного света.

– Красиво, не правда ли? – Мужчина, каким-то случаем оказавшийся рядом с Ремтом, был похож на мелкопоместного дворянина из провинции. Одет просто, но аккуратно, и меч на кожаной перевязи хоть и без украшений, но и не поделка деревенского кузнеца. Нормальный, одним словом, меч.

– Не, – отмахнулся Герт, начиная привычно валять дурака. – Чего хорошего? Похоже на дуршлаг. Вам приходилось, сударь, зачерпывать воду дуршлагом?

– Воду? – удивился непрошеный собеседник. – Дуршлагом?

– Чего надо? – переходя в наступление, огорошил мужчину Герт. – Ты ведь здесь не просто так и ко мне пристроился неспроста, али я не прав?

– Прав, – не стал отпираться незнакомец. – Не просто так и неспроста. Меня просили передать кое-что через вас известному вам лицу.

– Кто просил-то?

– Маршал Бём, – понижая голос, ответил мужчина, теперь в его взгляде стал виден неприкрытый интерес к собеседнику.

– Ага, ага, – покивал Герт. – А передать-то кому?

– Маршал сказал, вы знаете, – пожал плечами мужчина. – Ведь вы мастер Сюртук, я не ошибаюсь?

– С этого, наверное, следовало начинать, – усмехнулся Герт. – Да ладно-ладно, не печальтесь! Вы ведь всех уже на пристани опросили, я ли это на самом деле или тень меня самого.

– Как-то сложно вы изъясняетесь, – улыбнулся в ответ посланец. – Не сразу и поймешь.

– Переходим к посланию, – предложил Герт, наблюдая за тем, как речники готовят к отплытию три галеры с полосатыми парусами. Особенно интересовала его самая большая из них, носившая название «Стрела». Где-то там, в кормовой надстройке речного судна, исчезла полчаса назад Тина. И охраняли ее так, что возникали сомнения в здравом рассудке чеанцев или, что было еще хуже, подозрения, что кто-то в княжестве знает о Тине нечто, чего не знают другие. У самого Герта на этот счет имелись определенные предположения, но, во-первых, подозрения, как говорится, к делу не подошьешь, а во-вторых, даже паранойи маршала де Бройха не хватало, чтобы измыслить ситуацию, при которой «задержание» Тины Ферен пришлось бы осуществлять силами двух полноценных копий. [40]40
  Копье – средневековая тактическая единица, небольшой отряд.


[Закрыть]

– По всему выходит, что у чеанцев в Лукке полно глаз и ушей, – тихо, но внятно сказал посланец. – И еще они наверняка заранее знали и о женщине, и о том, кто она такая.

– Из чего исходите? – как бы «равнодушно» поинтересовался Герт, ему было любопытно проверить свои умозаключения, да и позиция маршала Бёма была небезынтересна.

– Хроника событий такова. Госпожа Ферен прибывает в Лукку рекой из Савоя вечером, а ночью подметные письма приходят ко всем трем претендентам.

– Полагаете, чеанцы послали?

– Возможно, но не обязательно.

«Это да, и на правду похоже. Возможно, что и чеанцы. Или Керст, или они, больше некому».Вообще-то он думал на Сандера, но теперь, когда чеанцы вступили в игру, сбрасывать их со счетов было бы неосмотрительно.

– Известное вам лицо встретилось с маршалом на следующий день, а еще через день прибыл капитан речной стражи Ворварт, да не абы как, а на трех галерах и с грамотой княжеской Ставки. То есть требование о задержании госпожи Ферен и выдаче ее Сапфировой Короне должно было быть составлено еще как минимум неделю назад, да и Ворварт наверняка ждал развития событий где-то неподалеку. За Зеленым мысом или среди островов Горсти.

– Допустим, – согласился Герт. – Но что за интерес чеанцам встревать в спор претендентов?

– На этот счет маршал рекомендовал обратить внимание на следующие возможности: первое, Чеан проверял нас на прочность. Предположение не лишено оснований, учитывая, что большинство в Ставке составляют ветераны той еще войны. Они были молоды в то время, а заблуждения молодости, как известно, близки нашему сердцу и ностальгически приятственны.

– Ваша мысль? – Герт даже не стал скрывать иронии, явственно прозвучавшей в вопросе.

– Нет, это мысль маршала, – любезно, но сухо объяснил посланец.

– Ну, что ж, возможно, и так, но в этом случае вы, сударь мой, прогнулись не по-детски. Я имею в виду Империю и претендентов. Так быстро сдать позиции означает заранее признать силу княжества. Я бы поторговался немного, даже шлюхи без куража не дают.

– Спасибо за сравнение, – кисло улыбнулся собеседник. – Вторая вероятность основана на том, что княжеская Ставка, возможно, полагает принца Евгения лучшей кандидатурой для Чеана. Тому есть несколько причин, но главнейшая – относительное миролюбие принца Евгения. Сам он не солдат, но притом и не из тех, кто позволит военачальникам определять образ действий Империи. Его вполне устраивает статус кво, и, если Ставка выбрала курс на мир, он подходит чеанцам больше маршала Бёма, который тоже не забыл ту войну, или благоволящей военным княгини Дарии.

«Ставка, – отметил Герт. – Он все время говорит о Ставке, и капитан Волварт – тоже. А где, спрашивается, князь?»

– Я полагаю, существует и третья гипотеза, – сказал он вслух.

– Существует, – кивнул безымянный собеседник. – У Чеана могут быть собственные мотивы, чтобы помешать госпоже Ферен предъявить права на трон. Не помочь другому претенденту, а именно воспрепятствовать ей. Это странно, но исключать такую возможность мы не можем. Впрочем, быть может, известное вам лицо знает больше. Если так, маршал будет весьма благодарен за любую новую информацию.

– Это все? – Герт уже понял, что волнует Матеуса Бёма, догадывался он и о чувствах, обуревающих маршала. Его должно было страшно раздражать уже то обстоятельство, что кто-то, возможно, продиктовал ему столь важное решение, даже если это был лучший компромисс из всех возможных.

– Да, – поклонился незнакомец. – Счастливого пути, уважаемый, и вот что еще. Оглядывайтесь иногда, мастер Сюртук, вдруг где-нибудь, в Савойе или Норнане, увидите в толпе знакомое лицо. Мое, например. Друзья никогда не помешают, не правда ли? Особенно на чужбине…

* * *

Несмотря на то что, по присловью южан, незваный гость хуже северянина, гостеприимство княжеских речников оказалось вполне пристойным, если не сказать большего. Молчаливый матрос проводил компаньонов в крошечную клетушку в носовой надстройке, другие два принесли бочонок пива, полкруга белого сыра, круто посоленного и выкопченного до цвета мореного дуба и такой же дубовой твердости, каравай темного хлеба и низку кровяных колбасок, и все, собственно. Казалось, о них забыли за полным отсутствием интереса. Впрочем, оно и хорошо: Виктор, если честно, ожидал худшего.

– Ремт, друг мой. – Он отрубил кинжалом брусок сыра и потянулся за хлебом. – А как у вас с передвижением по воде?

– Это вы, граф, на ее проточность намекаете? – ухмыльнулся в ответ маршал. – Так я же не нечистая сила, милейший, не бес какой-нибудь паршивый, прости господи, не демон или нежить, на меня эти глупости не действуют.

– И серебро? – Ада взялась разливать пиво, но, заинтересовавшись темой разговора, вернула на место затычку и повернулась к мужчинам.

– Не отвлекайтесь, баронесса! – Ухмылка Ремта стала еще шире. – И серебро, и чеснок, и освященная вода. Ни-че-го.

– Значит, сможешь ночью сходить к Тине?

– Всенепременно!

– Ну, и хорошо. – Виктор взял-таки ломоть хлеба, а Адель тем временем вернулась к бочонку и кружкам.

– Хорошо-то хорошо, – покачал головой маршал. – Да ничего хорошего. Мне тоже наливайте, а то вопросы могут возникнуть, а оно нам надо?

– Тогда и сыра возьми, – пожал плечами Виктор.

– Возьму… – задумчиво протянул маршал, взгляд которого неожиданно стал рассеянным. – А вот скажите-ка, люди добрые, что там не так с князем Чеана? И вообще, кто нынче на престоле в Норнане, как давно и чем знаменит?

– Теодор эй’Вендес, – не задумываясь, ответил Виктор, но тут же сообразил, что его осведомленность устарела почти на три года. – Или уже нет? Он ведь, помнится, серьезно недужил, не умер ли случаем?

– Да нет, жив пока, красавчик, – передала ему большую деревянную кружку Адель. – Так что все по-прежнему, граф, на Сапфировом троне сидит князь Теодор, вернее, больше лежит, чем сидит, да и не Теодор он вовсе, а как изволят выражаться в герцогстве Решт, Мем Теодоро.

– Так это что, Красавчик Теодоро? – поднял в удивлении брови маршал.

– Все так, – вынужден был согласиться Виктор. – «Тео Красавчик» – Теодор эй’Вендес собственной персоной.

– Но он же болван, прости господи! – всплеснул руками маршал.

– Болван, – согласилась Ада, передавая ему полупустую кружку. – Но он Гарраган по матери и двоюродный брат Ги Тораха. После смерти Карлы и их с Ги Торахом сына Ставка вручила княжескую корону Теодору, так что у власти теперь он. Во всяком случае, формально. У него с возрастом подагра развилась, и еще куча других болезней в придачу. Так что давно уже не красавчик, и да, правит Ставка, а Теодор болеет, но все-таки жив.

– Чудны дела твои, Господи! – покрутил головой маршал. – Мне тут шепнули знающие люди, что Ставка то ли своего кандидата продвигает, то ли Вернов на слабину пробует.

– Если так, то слабаки нынешние Верны, иначе и не скажешь, но факт: мне тоже намекнули, что не в Тине дело. – Ада выбрала колбаску по вкусу, но ко рту поднести не успела, ее опередил Виктор с вопросом.