Текст книги "Сын герцога (СИ)"

Автор книги: Людмила Музыка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 40 страниц)

Дом оказался не слишком удобным. Неровные стены и пол, неравномерно расположенные окна и косая крыша. Все это напоминало детские рисунки. На которых уже появляется отдаленное сходство с оригиналом, но до правильного изображения еще далеко. Впрочем, Джай не стал привередничать. Даже такое укрытие было лучше отдыха на голой земле. Тем более что неизвестный архитектор позаботился о минимальном комфорте. Кровать здесь заменяло ложе из ветвей, укрытое мхом и широкими листьями. Рядом находилось нечто, напоминавшее стол. На котором кто-то услужливо разложил свежие фрукты. Словно специально к его приходу.

Впрочем, в этом лесу все было возможно. Так что не только фрукты, но и весь дом могли появиться специально для него.

После того, как неизвестный маг потратил столько усилий, отказываться от такого подарка было бы невежливо (и опасно). Поэтому юноша не ушел отсюда ни к концу дня, ни на следующий день. Фруктов для еды вкруг поляны было предостаточно. А просто так бродить по лесу ему уже надоело. Тем более что магическая сущность теперь никак не проявляла себя, предпочитая затаиться и наблюдать. Джаю не оставалось ничего другого, кроме как отдыхать в свое удовольствие и ждать, когда неизвестный снова напомнит о себе.

Юноша прожил в домике на дереве два дня. За это время он исследовал всю округу. На свой страх и риск перепробовал все съедобные на вид плоды (знал, что глупо было так рисковать, но когда они сами просились в руки, отказаться было не возможно). Нашел настоящую речку и даже в ней искупался. Правда, потом долго сушил волосы и одежду, потому что на самом деле купаться не собирался, а просто свалился в воду, поскользнувшись на мокрой траве (и ведь как будто специально кто подтолкнул). После этого еще дольше боролся с мокрыми волосами, так как ничего и близко напоминавшего расческу так и не нашел. Поэтому в домик на дереве Джай вернулся не в лучшем расположении духа. Но зато на следующий день, на столике возле кровати он нашел деревянный гребешок (необычной формы, но не настолько, чтобы не понять, что это такое). А потом оказалось, что с его одежды исчезли вся грязь и пятна, оставшиеся после блужданий по лесу и купания в реке. Так прошли два дня.

На третий день юноша проснулся бодрым и отдохнувшим и понял, что ему совершенно нечем заняться. Всю округу он уже исходил. А удаляться от жилища ему не хотелось. Закончив с утренней порцией фруктов (которые, откровенно говоря, уже начинали надоедать, но юноша все не решался заняться охотой – мало ли как отреагирует на это местный хозяин) он устроился возле корней дерева, служившего ему домом. И именно в этот момент сущность до этого не проявлявшая никакой активности решила напомнить о себе.

Первое прикосновение было таким легким и осторожным. Словно касание кошачьей лапки, мягкой и совсем не страшной, если не знать, что под шерстью спрятаны острые когти. Джай заметил его только потому, что все время ждал чего-то подобного. Он замер, ожидая, что будет дальше.

Следующее прикосновение было более решительным. Джаю даже удалось кое-что разобрать. Хорошо, что эмоций, которые ему хотели передать, было не так много: радость, узнавание, что-то еще… Юноша сообразил, что таким образом его приветствуют. Поэтому кивнул в ответ. Разговаривать вслух он не мог, а посылать ментальные образы не умел. Но его собеседника, похоже, не интересовали такие мелочи. Он спокойно мог общаться даже с полностью лишенным магии человеком. Правда, манера вести беседу у него своеобразная: с помощью эмоций или образов (хотя те же маги предпочитали использовать мыслеречь). Но зато он очень быстро учился. Стоило Джаю только подумать, насколько ему было бы проще понимать незнакомца, если бы тот использовал слова, как в голове прозвучало тихое:

"Здравствуй".

«Кто ты?»– так же беззвучно спросил Джай.

«Я – лес… дети гор называют меня лесом… ты тоже будешь меня так называть?»– шепот, приправленный долей любопытства и беспокойства.

«Тебе не нравится?».

«Нет».

«Тогда как мне тебя называть?»– поинтересовался юноша.

«Не знаю, я еще не придумал… старик говорил, что можно не спешить… у меня есть время…»– с сомнением.

«Старик?»– переспросил Джай.

«Да. Он не любит разговаривать, и все время спит»– тихий едва слышный вздох.

«А ты любишь поговорить?»

«Мне скучно… здесь никогда никого нет, а дети гор слышат только горы… иногда они приходят, но никогда не остаются. Ты тоже уйдешь?»– снова с беспокойством.

«Не сейчас. Может быть позже»,– осторожно ответил молодой лорд, надеясь, что его собеседник не додумается удерживать его в этом лесу насильно.

«Хорошо… ты интересный… и можешь со мной разговаривать… мне нравится».

По мере разговора Джай все больше убеждался, что разговаривает с ребенком. Наделенным невероятными способностями, наверняка не человеком, и все-таки ребенком. Любознательным, немного шаловливым (не зря же он его в реке искупал) малышом, которого оставили без присмотра с кучей игрушек. Но он уже успел во все переиграть, и теперь ему хочется чего-то нового и интересного. Оставалось выяснить только, чем его заинтересовал Джай.

Должно быть, он подумал это достаточно «громко», потому что его услышали и даже ответили.

«Ты необычный… я тебя почувствовал, когда ты был там – в горах, а потом услышал… старик говорил, что я никогда не смогу, а у меня получилось»– это прозвучало с такой гордостью, что юноша не удержался от улыбки.

«Кто этот старик?»– поинтересовался он, и снова получил в ответ целый набор эмоций и образов, от которых закружилась голова.

Похоже, у его собеседника не было слов, чтобы ответить на этот вопрос.

«Он не любит, когда его беспокоят… но тебе я его покажу… пойдем»– прошелестело в голове.

Джай не знал радоваться ли ему такой удаче или нет. С одной стороны хотелось прояснить ситуацию. Но с другой, неизвестный старик наверняка будет не таким безобидным, как его нынешний собеседник. В любом случае, выбора у молодого лорда не оставалось. Лес уже открыл для него тропу. Юноше хватило пары шагов, чтобы оказаться в нужном месте. Общая картина поменялась не так сильно, как он предполагал. Вокруг все еще были деревья, а под ноги стелилась трава. Но насколько же этот лес отличался от предыдущего.

Он был невероятно старым. Не дряхлым, нет. Его деревья были сильны и величественны. И зеленые кроны над головой Джая так же тянули ветви к солнцу и теплу, радуясь каждому новому рассвету. Но ощущался этот лес действительно старым (точно такое же впечатление на молодого лорда произвел хребет мира – а эти горы были такими же древними, как и сам континент). И точно так же, как и его невидимый собеседник, этот лес был живым.

Но, даже понимая это, юноша не удержался и вздрогнул, когда услышал беззвучное:

«Что случилось, дитя? Зачем ты будишь меня раньше положенного срока?»

Это прозвучало медленно и тягуче. Так словно говоривший не успел толком проснуться. Но нужно отдать ему должное, сориентировался он достаточно быстро. Невидимому спутнику Джая даже не пришлось ничего объяснять.

«Кого ты привел ко мне, дитя? Ты уже забыл, что я рассказывал тебе о людях?»– спросил незнакомец. Но как это ни странно в его словах не было недовольства или угрозы, только усталость и немного укора (как если бы мать корила своего неразумного малыша за очередную шалость).

«Он не такой, как остальные…»– оправдывался младший собеседник.

–Да уж, вижу, что не такой,– ответил старший.

И Джай снова невольно вздрогнул. Потому что это было произнесено вслух.

Незнакомец, казалось, соткался из воздуха. Еще мгновение назад его не было. Но стоило моргнуть, как он уже появился. Это был эльф (заостренные уши и типично эльфийская внешность не оставляли никаких сомнений). Высокий – на голову выше молодого лорда, с длинными темными волосами, уложенными в замысловатую прическу, одетый во что-то старинно-церемониальное, он приковывал к себе взгляд. Именно так выглядели эльфы на странных гравюрах, которые показывал еще маленькому Джаю мастер Риам.

– Как ты оказался так далеко от дома, дитя древней крови?– спросила ожившая легенда, и юноша замер на месте. Такого приветствия он не ожидал. Как не ожидал и того, что одна из его главных тайн будет раскрыта так легко.

Хотя и понимал, что рано или поздно кто-то обратил бы внимание на то, насколько юным для своего возраста выглядел брат императора. Юноша уже ловил на себе задумчивые взгляды советника Баруса (но на то он и был высшим магом, чтобы обращать внимание на все необычное – а на все необычное связанное с наследным принцем Барус обращал внимание вдвойне).

Пока его секрет знали только отец и брат. Новость о "необычности" принца не слишком обрадовала императора. Ему очень не хотелось его отпускать (через пару лет Джай собирался уехать из дворца). Но он согласился, что такое решение было необходимым.

Джай все еще не мог разговаривать, поэтому незнакомец подошел к нему и протянул ладонь.

– Просто покажи мне,– попросил он, и юноша не стал сопротивляться.

Их руки соединились, и картинки прошлого замелькали у него перед глазами. Похищение, последний год во дворце, предательство Марисы… Вся его жизнь, начиная с сегодняшнего дня и заканчивая первыми детскими воспоминаниями, была просмотрена, словно книга. Но больше всего юношу поразило не только что продемонстрированное могущество, а то, как незнакомец отреагировал на его воспоминания. В нем не было ни капли любопытства или удивления, только усталость и глухая тоска.

– Мои несчастные дети. Как жестоко с вами поступила судьба,– произнес он, выпустив руку Джая.

"Ваши дети?"– непонимающе посмотрел на него юноша.

– Люди называли их лесным народом,– отозвался на его мысль незнакомец.

"Священный лес",– выдохнул молодой лорд, с немым восхищением уставившись на одно из древнейших созданий мира.

– То, что от него осталось,– произнесло существо, только внешне напоминавшее эльфа. И Джай, наконец, понял, кого он видит перед собой. Всего лишь отражение, созданное для того, чтобы людям (вернее эльфам) было легче общаться со своей святыней.

Тогда оставался еще один вопрос, кем же был тот второй, с кем раньше разговаривал Джай.

– Он – мое дитя,– снова подслушав его мысли, произнес не-эльф, а потом добавил,– ты поделился со мной своими воспоминаниями. Если хочешь, то я подарю тебе несколько своих.

Не давая себе времени думаться и отказаться, юноша снова протянул ему ладонь. И лес показал ему… как разрушался мир. Земля тряслась от непрекращающихся толчков, а небеса окрасились в алый. Магические потоки рвались, как гнилые нити и тот, кого называли Священным лесом, умирал. Его губили потоки огня, выплескивавшегося из жерл внезапно проснувшихся вулканов. А то, что не успевал убить огонь, заливало соленой водой мирового океана, вышедшего из берегов. Но будь это всего лишь схватка стихий, древний лес смог бы в ней победить. Если бы в хаосе творящегося вокруг не погибал весь мир, а вместе с ним и вся его магия.

Лес плакал от боли, но его боль ни в какие сравнения не шла с физическими страданиями. Потому что в эти мгновения он чувствовал, как умирали его дети. Его непослушные, слишком гордые, наивные, но от того не менее любимые дети умирали один за другим. И он чувствовал, каждого из них, он умирал вместе с каждым. Умирал сотни и тысячи раз. Пока их не осталось ни одного.

Обессиленный он уже был готов уйти вслед за ними, когда теплые руки отца обняли его, даруя желанный покой. Потом он уснул и стал долгие сотни лет, чтобы проснуться в новом мире. В мире, в котором больше не было лесного народа. Наверное, он смог бы его возродить, но не стал. Терять оказалось слишком больно.

Но время текло, а желание жить оказалось сильнее воспоминаний. И тогда в недрах древнего леса, зародилась новая жизнь. Его возлюбленное дитя: юный, неопытный, наивный, любознательный, как и все дети. Тот, кому одно из древнейших созданий этого мира поклялось никогда не открывать свою память, и оберегать его любой ценой.

"Но почему тогда он рассказал об это мне – человеку?"– подумал Джай (контролировать мысли оказалось намного сложнее, чем выражение лица).

– Потому что в тебе проснулась древняя кровь, и рано или поздно ты сам нашел бы сюда дорогу,– ответил лес, и немного помолчав, добавил,– и потому что ты рассказал мне о моих детях. Я не знал, что кто-то из них остался в живых.

"Эльфы из Хаганата,– догадался молодой лорд.– Ты хочешь забрать их сюда?"

– Не только их, но и остальных. Тех, которые сейчас далеко. Прошу тебя, помоги им вернуться…

"Помочь вернуться? Но как? Откуда?"

– Нить ведет куда-то на запад.

"Ванаан",– обреченно повесил голову Джай. Казалось, что все силы на свете сговорились специально для того, чтобы доставить его в эту проклятую страну. Но юноша знал, что не сможет отказаться. И вовсе не из-за просьбы древнего леса. Артефакты на его руках, которые наверняка прикончат его стоит ему удалиться от Хребта мира больше, чем на сотню шагов. Постоянные нападения убийц, из-за которых гибли его близкие. Угроза надвигающейся войны. Вот теперь еще потерянные эльфы. И где-то на заднем плане предсказание уличной гадалки. Слишком много фактов говоривших, что его дорога все равно однажды приведет в Ванаан. Но теперь у него был выбор: сделать это под конвоем или попробовать выиграть немного времени и сил.

– У тебя еще есть время,– отвечая на его мысли, произнес лес,– не нужно никуда спешить. А сейчас отдохни. Дитя, позаботься о нашем госте.

"Хорошо",– прозвучало в голове Джая и юный лес открыл для него тропу обратно к домику на дереве.

Там юноша провел больше декады. Он отдыхал, бродил по округе, лакомился фруктами, тренировался с деревянными мечами, которые лес вырастил специально для него. Но, не смотря на то, что особых занятий у него не было, скучать ему не пришлось. Все его время отнимал юный лес. Научившись разговаривать и немного осмелев, он сутки напролет забрасывал своего гостя вопросами. Причем, интересовало его буквально все: страны, в которых успел побывать Джай, люди которые там жили, их обычаи. Иногда его вопросы были совсем детскими. Например, юноше приходилось объяснять ему, что такое семья. А уже через мгновение он начинал расспрашивать нюансы политических взаимоотношений между Империей и Лавиэном. Молодой лорд объяснял все, что мог объяснить. Единственное, о чем он не рассказывал молодому лесу, это о войне. Отмалчивался или переводил разговор на другую тему. Решив, что некоторые вещи лучше не рассказывать детям, которые все новое стараются попробовать и испытать на себе. А юное дарование, с которым ему приходилось общаться всю последнюю декаду, пыталось воплотить в жизнь практически все, о чем он говорил.

За это время они уже раз двадцать переделывали дом. А когда юный лес научился создавать иллюзии, Джаю даже показалось, что он перенесся в детство. Когда мастер Риам с помощью таких же уроков рассказывал об устройстве мира своему маленькому ученику. Только теперь в роли учителя выступал он сам.

Так что декада для него не прошла, а пролетела. Он даже немного обрадовался, когда старый лес сообщил о том, что ему пора собираться в дорогу. Правда потом пришлось еще долго утешать малыша и обещать, что он обязательно вернется. Труднее всего в тот момент было самому поверить в собственное обещание (ложь магическое создание определило бы мгновенно). Но он справился. Еще через день Джай снова оказался у подножия гор, немного западнее от того места, откуда его вытащил юный лес.

А сразу после его ухода в чаще леса произошел еще один разговор…

Существо, внешне похожее на эльфа, сидело на берегу небольшого прудика, не обращая внимания, что мнет свой церемониальный наряд. Кончики пальцев скользили по поверхности воды, нарушая спокойствие водной глади, и от них расходились круги.

Древний лес думал о том, правильно ли он поступил, отправив наследника древней крови к его врагам. Что если они решаться повторить то, что совершили несколько тысяч лет назад, и из-за чего едва не погиб весь мир. Лес думал и не находил ответа. Потому что поступить по-другому он не мог. Пока оставался малейший шанс, что его дети отыщут дорогу домой. Вернее, этот мальчик покажет им нужную дорогу.

Лес не задумывался о том, что будет, когда это произойдет. И как он расскажет своим детям, что их Священного леса больше нет. А то, что от него осталось – это крошечный островок – сил которого едва хватает, чтобы хранить воспоминания. И сможет ли его малыш принять на себя его ношу – оберегать народ, который он никогда не знал. Сможет ли он полюбить их достаточно сильно, чтобы заботиться о них, прощать их недостатки и быть для них домом, даже когда они будут забывать о нем. Веселый смех, прогремевший на весь лес, отвлек его от тягостных мыслей. А потом невысокая фигурка налетела на него, едва не столкнув в воду.

– У меня получилось! Получилось!– верещал худенький мальчишка лет десяти и смеялся так радостно, что и взрослый «эльф» не удержался от улыбки.

Он с интересом рассматривал свалившегося на него ребенка, отмечая новые детали. Изящные черты лица, очень длинные растрепавшиеся во все стороны волосы, маленькие округлые ушки – мальчишка определенно был человеком. Вернее, выглядел, как человек. Потому что тот, кого сейчас держал на коленях старший лес, на самом деле был воплощением сущности его младшего. Тем воплощением, которое выбирают только один раз в жизни. Поэтому теперь его малыш будет выглядеть именно так. Разве что со временем повзрослеет, но не более того.

То ли неосознанно, то ли специально, но юный лес полностью скопировал внешний вид своего недавнего гостя (конечно, с учетом возраста). Только глаза у мальчишки оказались не серыми, а темно-зелеными. Такими же, как у его старшего. И это открытие почему-то очень обрадовало древнего.

Он покрепче прижал к себе мальчишку, размышляя о том, как быстро вырос его малыш. Если уж ребенок додумался создать собственный образ, то теперь его нельзя было оставлять ни на минуту. С его могуществом, наверняка, натворит каких-нибудь бед. А им сейчас нельзя было привлекать к себе внимание: у него не осталось сил, а малыш еще слишком слаб, чтобы противостоять человеческим магам.

Древний тяжело вздохнул, представив себе количество навалившихся на него забот. Но потом снова улыбнулся. Его мальчик рос, его дети оказались живы, пусть пока они были далеко, но однажды они вернутся – а ведь совсем недавно он даже не мечтал об этом. Жизнь продолжалась, и ему было для чего жить.

Джай решил, что никогда не полюбит горы. И даже не потому, что в горах с ним постоянно происходили неприятности. Просто после декады в священном лесу, красота каменных великанов его совсем не восхищала. Горы показались юноше хмурыми и холодными. Как и гномы, которые встретили его.

Нет, он прекрасно понимал, что его появлению они не обрадуются (четвертый клан не подпускал к своим тоннелям имперских соплеменников, а ведь Джай даже не был гномом). Но юноша не предполагал, что все окажется настолько плохо.

Гномы, встретившие его, были одеты в кольчуги. Их руки защищали широкие наручи. А специальные металлические пластины прикрывали ноги от щиколоток до колен. Подгорники были вооружены короткими широкими мечами (именно такое оружие предпочитали представители их расы – не слишком длинное, с учетом их роста, но достаточно тяжелое, указывающее на их силу). Так что выглядели они внушительно. Так, словно вот-вот должны были броситься в бой, а не встречали одинокого невооруженного путника.

Но отступать было поздно, поэтому Джай подошел к ним и вежливо поклонился.

– Меня предупредили о твоем приходе. Следуй за мной,– сказал гном. И это было последнее, что он произнес на протяжении следующего часа, пока юношу вели по тоннелям. Таким же, как и те, которые молодой лорд уже видел в южных горах. Поэтому он совсем не удивился, когда подгорники привели его к порталу (он ожидал как раз чего-то подобного).

Портал охраняли два таких же хмурых, вооруженных до зубов гнома (из-за одинакового вооружения и выражений лиц для Джая все они были похожи, как близнецы). Не дожидаясь распоряжений от его конвоира, один из охранников сразу же активировали переход. Диск портала налился синевой, и юноша шагнул в него, надеясь, что по ту сторону перехода его не поджидает новая клетка.

Клетки не было. Был только на вид пожилой (то есть на самом деле очень старый) гном, и ставший уже привычным конвой из двух вооруженных воинов.

– Приветствую вас, лорд ар-Сантар. Меня зовут Имрин, я буду вас сопровождать.

Лишенный голоса молодой лорд не мог ответить на его приветствие словами, поэтому ограничился уважительным поклоном. В ответ на вопросительный взгляд гнома, он продемонстрировал браслеты.

– Это может стать проблемой,– задумчиво протянул Имрин, рассматривая артефакты,– думаю, прежде чем знакомиться с главой, стоит кое-куда зайти.

Юноше было все равно, поэтому он просто пожал плечами в ответ. Джай не горел желанием знакомиться с лидером местного военного лагеря. А именно такое впечатление производил четвертый клан. И чем дольше его водили по тоннелям, тем сильнее он убеждался в своей правоте. А уж когда Имрин вывел его к подземной пещере, в которой располагался жилой квартал, никаких сомнений у него не осталось. Потому что это место и отдаленно не напоминало обычный город. Безликие, выстроенные в линейку и оттого напоминающие казармы дома. Четко разграниченные рабочие зоны. Все это можно было бы списать на трудности жизни под землей, если бы не вездесущие патрули. Казалось, что охраны в этом городе было больше, чем самих жителей. У каждого выхода, каждой мало-мальски важной постройки дежурили один, а то и два гнома. Да и остальные жители выглядели так, как будто в любой момент готовились отразить нападение. Большинство мужчин носили кожаные куртки с металлическими нашивками, которые с успехом заменяли кольчуги. Одежда женщин была попроще, но и она походила на облегченные кожаные доспехи. Многие жители были вооружены кинжалами. Достаточно внушительными, чтобы при случае они могли сойти за укороченные мечи. Чем дольше юноша рассматривал подземный "город", тем больше вопросов у него появлялось.

Имрин привел Джая не куда-нибудь, а в оружейную лавку. Хозяина за прилавком не оказалось, но старик коротко переговорил с его подмастерьем и выяснил, что мастер с утра работал в мастерской. Дальше уже не расспрашивая ни о чем, гном потащил его к соседнему дому, в котором как оказалось, и находилась мастерская оружейника.

Мастер встретил старика приветливой улыбкой, а на молодого лорда покосился с явным подозрением. Но ничего спрашивать не стал. Сразу же принялся за работу. Браслеты он рассматривал долго. Джаю даже надоело стоять перед ним с протянутыми руками. Но он бы и полдня перед ним простоял, лишь бы гном снял с него артефакты. И когда тот заявил, что сделает это, юноша едва удержался от облегченного вздоха (радоваться было еще рано).

Сама процедура потребовала от молодого лорда не только терпения, но и всей его силы воли. Потому что когда к его рукам поднесли огонь (даже понимая, что он магический и находится под контролем мастера огненной стихии) оставаться на месте было ох как не просто. Как не просто поверить в то, что раскаленный металл, который из-за высокой температуры стал стекать крупными каплями с его запястий, не касается кожи. И на самом деле он чувствовал вовсе не жар, а леденящий холод. Потому что заклинание заморозки, защищающее его руки, гном удерживал уже несколько минут. И юноша не был уверен, что не лишится пальцев из-за отморожения.

Зато потом, когда от ненавистных артефактов осталась только лужица металла. И Джай смог прижать к груди свои ледяные, но совершенно свободные руки, он почувствовал себя по-настоящему счастливым. Даже то, что на любое движение пальцы отзывались невыносимой болью, не могло испортить ему настроение.

Не разделявший его радости Имрин несколько мгновений смотрел на его руки, а потом потащил юношу к другому гному. Который, к огромному удивлению Джая, оказался целителем. А ведь до этого дня он был уверен, что гномы могли использовать только магию огня. Но, похоже, у четвертого клана были свои секреты.

Поблагодарив целителя за проделанную работу (расплатиться с ним, к сожалению, было нечем) и трижды ощупав совершенно здоровые запястья, молодой лорд, наконец, обратил внимание, что Имрин уже заметно хмурился. За всеми заботами они опаздывали на встречу с главой. А правители, как известно, не любят ждать.

Город подгорников оказался по-настоящему огромным. Объема подземных пещер оказалось недостаточно, чтобы вместить его целиком. Поэтому он делился на кварталы, каждый из которых располагался в отдельной полости. Дворец правителя, как и полагалось, находился в одной из самых больших. Вернее, полностью занимал целую пещеру от пола до потолка. Так что видимой снаружи оставалась только передняя стена, и создавалось впечатление, что дворец был выточен прямо в середине скалы.

Внешняя стена привлекала внимание своими барельефами. На ней были изображены не только все известные живые существа, но и множество легендарных созданий: единороги, фениксы и, конечно же, драконы. Только, в отличие от изображений на вратах в подгорное королевство южного хребта, на этих барельефах драконы выглядели так, как и должны были выглядеть драконы. А не карикатурные пародии на древних существ. Но действительно неизгладимое впечатление дворец производил изнутри. После того, как Имрин и Джай преодолели несколько постов охраны и смогли войти внутрь, они оказались в переднем зале дворца.

Этот зал поражал своими размерами. Он был не просто большим, а по-настоящему огромным. Настолько, что света от сотен магических светильников не хватало, чтобы полностью его осветить. И купол свода терялся в полутьме. Стены же расходились слишком далеко, чтобы можно было рассмотреть размешанные на них гобелены. Зато Джай смог полюбоваться на гигантские колоны, поддерживавшие свод. Но больше всего его поразила мозаика на полу. Она была выложена из различных сортов камня и отполирована до зеркального блеска. Так что места стыков между сегментами можно было определить только по изменению цветов.

Юноша с удовольствием полюбовался бы на это великолепие, но Имрин не позволил ему задерживаться и повел вдоль правой стены. Через пару минут они добрались до двери, хитро спрятанной за очередным гобеленом. Потом гном долго водил его по бесконечным винтовым лестницам и аркам переходов, которые поднимались, опускались или сходились под невообразимыми углами. Так что, даже не смотря на свою тренированную память и умение ориентироваться, Джай ни за что не нашел бы обратную дорогу. Он даже не смог бы сказать, в каком направлении его вели. Поэтому когда его провожатый, наконец, остановился у очередной двери и сказал, что они добрались, юноша вздохнул с облегчением.

Разговор с главой гномов прошел как-то скомкано и оставил после себя тяжелый осадок. Повелитель оказался именно таким, каким он его себе представлял: властным, суровым и бескомпромиссным (кто еще сумел бы поддерживать такие порядки в подземных городах).

Они обменялись парой приветственных фраз, после чего Джаю предложили отдохнуть в отведенной для него комнате. А на вопрос, что именно в его отношении собирается предпринять глава гномов, юноша не получил ответа. Поэтому к концу их импровизированной беседы молодой лорд уже не сомневался, что гном, выделивший для него несколько минут своего драгоценного времени, уже все для себя решил. И их встреча нужна была только для того, чтобы глава четвертого клана смог утолить свое любопытство.

Джай и не подозревал, насколько он был прав. Потому что глава четвертого клана действительно принял свое решение задолго до того, как советник Имрин привел гостя в малый зал. Но ему было интересно посмотреть на человека, из-за которого поднялся такой переполох.

Когда главе сообщили, что клочок леса, зажатый между Хребтом мира и дикими землями, который они называли "священным" только в дань традиции, на самом деле оказался живым мыслящим существом, он сначала не поверил в это. Да и как можно было поверить, что сказка, которую рассказывали на ночь маленьким детям, ожила и вышла пообщаться с патрулем. Еще и попросила о встрече со старшим офицером.

Вот и старший офицер северных отрогов не поверил. Поэтому устроил подчиненным головомойку за распивание спиртного на посту. Но те клятвенно заверяли, что не брали в рот ни капли. Поэтому в условленное время он все-таки явился на встречу с ожившей легендой.

Через два часа его доклад лежал на столе у главы клана, а еще через час правая рука правителя советник Имрин был отправлен в северные отроги, чтобы убедиться во вменяемости старшего командного состава. С проверкой он справился быстро. Гораздо больше времени советник потратил на то, чтобы убедить главу в правдивости доклада.

Честно говоря, повелитель четвертого клана так до конца и не поверил, что Священный лес действительно ожил. Но принял к сведению, что рядом с северными отрогами появилась магически сильная сущность, которая могла представлять угрозу для его клана. А значит, с ней необходимо было считаться. Но если этот так называемый "священный лес" представлял только возможную угрозу, то Ванаан – реальную опасность. И не считаться с его требованиями он не мог.

Не смотря на увеличение отрядов, введение обязательной воинской подготовки для всех членов клана, начиная с двенадцати лет, улучшение вооружения и успехи в магических исследованиях, они мало что могли противопоставить ванаанцам. Глава прекрасно это понимал. Однажды он видел их особый тренировочный лагерь (специально для этого лично участвовал в вылазке разведчиков). И того, что он увидел, оказалось достаточно, чтобы понять – его клан не сможет противостоять такому врагу. А то, что они станут врагами – только вопрос времени. Потому что Ванаан не потерпит рядом с собой свободное королевство. Не важно, человеческое оно или нет.

В тот лагерь, который увидел гном, привозили детей в возрасте от десяти до пятнадцати лет. И судя по тому, как проводились занятия, это был далеко не первый этап в их тренировках. Все они уже неплохо владели оружием и умели работать в команде. В этом лагере в течение нескольких лет они оттачивали свое мастерство. Мальчишек гоняли сутки напролет, доводя их действия до автоматизма. Но главным было даже не напряженность тренировок, а то, какими методами они проводились. За малейшую провинность следовало наказание. Излишняя медлительность или невнимательность могли закончиться поркой. Но особенно жестоко карали за неподчинение.