355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Любовь Штаний » Отпуск на 14 дней (СИ) » Текст книги (страница 44)
Отпуск на 14 дней (СИ)
  • Текст добавлен: 7 октября 2016, 17:08

Текст книги "Отпуск на 14 дней (СИ)"


Автор книги: Любовь Штаний



сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 46 страниц)

А вообще, мне с маленьким ростом было проще и приятнее всего. Нагив уверенно устроил меня боком, а я только обняла его торс, спрятавшись под плащом с головой. И плевать на всё! Прямо под щекой гулко билось сердце любимого. Запах буквально опьянял, но сильная рука надёжно удерживала, не позволяя соскользнуть, забывшись.

Несмотря на то, что часа через два дождь закончился, Нагив не спешил облегчать ношу своего скакуна, да и я не изъявляла желания пересаживаться на своего. Томка и так и так с блондином. Так чего дёргаться? Тем более что... Его близость, запах, дыхание... Не удержавшись, я в наглую просунула руки под куртку проклятья. Знаю, что не стоило, но так хотелось почувствовать под пальцами выпуклые твёрдые мускулы хотя бы сквозь рубашку. Наверное, я дура озабоченная, но когда ладони скользили по его спине, просто ничего не могла с собой поделать. И жалко было мужика и приятно до чёртиков слышать, как сбивается его дыхание и ритм сердца.

– Прости. – Опомнившись, через пару минут прошептала я виновато и попыталась отстраниться, чтобы застегнуть куртку.

Не отпустил. Прижал крепче и хрипло, прерывисто вздохнул.

– Данари моя... Моя данари... Я с ума схожу от твоих прикосновений, но чего это стоит перед тем счастьем, которое переполняет от осознания, что ты ХОЧЕШЬ касаться меня? Обними снова, сердце моё и не отпуска никогда.

Помедлив секунду, вернула руки на место, чуть приподнялась и поцеловала в шею над рубашкой.

– Люблю тебя, проклятье моё. – Шепнула, не отрывая губ от чуть солоноватой кожи. – Боже, как же я тебя люблю!

Хриплый стон и судорожно дернувшийся кадык были ответом. Его ладонь осторожно скользнула под плащ и медленно поползла от плеча к талии. Остановилась на бедре.

– Моя... – Хриплый едва слышный стон расслышала с трудом. – Скорей бы уже в Режле оказаться. – Нагив усмехнулся и чуть сильнее прижал к себе. – Не отпущу больше. Что хочешь говори, не отпущу.

Наверное, стоило испугаться или возмутиться, но я только прижалась тесней.

– Не отпускай... – Тихое. – Никогда не отпускай меня, наважденье моё.

* * *

В районе обеда мы перекусили в придорожном трактире среднего пошиба, дали передохнуть скотинке и двинулись в путь уже на трёх лошадках. Хотелось, откровенно хотелось снова нырнуть под плащ к любимому, но дождь уже закончился, да и искушать его и себя было не самым разумным в данной ситуации. Если меня, женщину уже трясло от желания, что должен испытывать он, мужчина? Садо-мазо какое-то получается.

Потому, поднявшись на цыпочки, поцеловала твёрдые губы, которые становились такими мягкими и ласковыми, когда он целовал меня. Прижалась на мгновенье и отошла к своему коню. Нагив только сглотнул и улыбнулся с налётом горечи. Часа через три перед нами выросли высокие каменные стены Академии Магии. Она располагалась вне города, что нас очень даже устраивало. Лишний раз "светиться" было не резон. Слишком хорошо знали магистров и здесь, чтобы не заметить их появление в обществе двух странноватых по местным меркам женщин. Ни одной, едущей верхом, за всё время пути я не заметила. Да и Томкины волосы бросались в глаза.

Не доезжая до ворот, блондин всё же стянул с себя плащ и накинул на плечи.

– Капюшон надень, пожалуйста. – Попросил он тихо. – Не думаю, что хоть кто-то догадается, что означает оригинальный цвет твоих волос, но рисковать не стоит. А то ещё захотят оставить такое бесценное сокровище, как единственный зеркальник, у себя.

Томка спорить не стала. Плащ надела, капюшон накинула.

Нагив же, задумчиво прищурился и вынул из-за пазухи Венец. Невзрачный металлический обруч в его больших руках смотрелся и вовсе как-то убого и несерьёзно, но, наверное, он прав. Стоит сразу расставить точки над "и". Если он собирается наводить порядок в Анкавиме, нужно, чтобы окружающие знали, что Венец у него. Только как они, эти самые окружающие, узнают, что это именно тот самый древний артефакт? Я бы ни за что не догада... Вот чёрт!

Стоило даймону водрузить обруч на голову, как нас ослепила яркая вспышка. Лошади нервно дёрнулись. Как в седле удержалась, когда моя на дыбы встала, не знаю. Но едва глазам вернулась способность видеть, мы на пару минут просто дар речи потеряли. Вот что значит древний артефакт!

Тусклая полоска металла с одним единственным прозрачным мутноватым камнем превратилась в чёрную корону с четырьмя невысокими квадратными зубцами, а камень приобрёл сверкающий ярко-синий цвет, почти идеально повторяющий цвет глаз наважденья. Слишком изумлённая, я не сразу поняла, почему Нагив так пристально, восторженно, нежно и как-то торжествующе смотрит на меня.

– Что? – Выдавила я, наконец. – Что-то не так?

– Данари... – Буквально простонал любимый, а Томка неожиданно весёлым голосом произнесла.

– Лен, ты бы головушку свою бедовую ощупала.

Моргнув, уставилась на подругу, не без труда удерживая нервно приплясывающего коня. Осознав, что она не шутит, а просто снимает стресс шутливым тоном, я медленно подняла руки и... И сняла с головы чёрный обруч с четырьмя низкими квадратными зубцами и синим камнем по центру.

– Э-э-э... – Я покрутила в руках уменьшенную копию Венца, который так торжественно, но при этом совсем не вычурно мерцал поверх тёмных прядей наважденья. – И что это значит?

– Только то, что ты – данари. – Рассмеялся любимый и пришпорил коня, направив к открытым воротам. – Поторопитесь. Не знаю как вам, а мне очень-очень нужно в Режль попасть как можно скорее.

Пришлось вернуть корону на место и пустить коня в галоп. Не знаю, что всё это означает, но я не я буду, если сегодня же не выясню. Обещал сегодня рассказать? Вот пусть только попробует опять увильнуть от ответов! Я.. Я... Зацелую к чертям собачьим так, что всё расскажет вплоть до детских секретов! Главное – самой в процессе зацеловывания не сорваться. И времени у проклятья на то, чтобы избежать этой печальной участи осталось совсем-совсем мало, судя по стремительно темнеющему небу. Хотя, чего уж тут печального? Нагнав даймона, поймала его жадный и отнюдь не невинный взгляд. Да, с такими угрозами мне к наважденью лучше не подходить, как бы он обет молчания не принял на месяц-другой...

Когда мы спешились, стало ясно, что нас никто не ждёт. Впрочем, так оно и должно было быть. Блондин даже вестника декану не стал посылать, чтобы лишний раз не светиться. Ни к чему всем встречным-поперечным быть в курсе наших передвижений. Конечно, теоритически мы могли приехать в Академию откуда угодно, но, по сути, замок Инара – самая логичная точка отсчёта. Однако, предположения к делу не пришьёшь. Потому блондин не стал извещать декана о нашем приезде, чтобы никто не смог перехватить вестника. Без него доказать направление нашего движения было куда проблематичнее, тем более, что на нас самих магистр разума накладывал отвод глаз перед каждой остановкой в трактирах и на постоялых дворах. Видеть нас, конечно, видели и даже запоминали, а вот черты лиц, походка, голоса размывались и проследить за нами по описаниям свидетелей было бы сложно, даже специалисту.

В свою очередь Инар должен был Ллию вывезти подальше. Куда дальше, чем собрались изначально. Но в свете того, что принцесса через несколько месяцев скоропостижно скончается, скрыть все возможные ниточки, ведущие к виновникам похищения, становилось приоритетной задачей. Даже ждать волчонка не стали именно потому, чтобы его с нами не видели.

Если сначала даймоны планировали "выгрузить" бессознательную девушку под дверью ратуши в каком-нибудь городке на полпути к Голаху, теперь было решено довезти её практически до столицы. Под прикрытием под завязку накачанного нами магией амулета, накладывающего полог невидимости, дня два-три может ехать спокойно. Вернее бежать, поскольку в волчьей шкурке его в случае чего сложнее отследить будет. Конь оборотня слушается получше, чем любого человека, Ллия ещё трое суток будет в отключке. О том, чтобы физиологические потребности принцессе о себе не напомнили, позаботился всё тот же Вален.

Но почему-то по Инару я скучала, даже несмотря на то, что мысли большей частью были заняты проклятьем. Как бы сейчас пригодилась его поддержка и умение просто напомнить, что я не одна. Грех жаловаться, конечно. И наважденье и Томка были рядом, блондин тоже не подводил, но страшновато всё равно было. И за Томку, и за Инара, и за Валена и, чего греха таить, за нас с Нагивом.

Пусть присутствие и тепло любимого чувствую каждой клеточкой тела, никак не могу до конца поверить, что это не сон. Потому-то левая рука от запястья до локтя уже почти вся синяя. Синяк на синяке. Даже представить себе боюсь, что подумает наважденье, если увидит. Как объясню, что раз двадцать – тридцать за день незаметно щиплю себя, чтобы убедиться в том, что не сплю?

К тому моменту, когда нас нагнали Томка с даймоном, прошло минут десять. Видно, блондин не решился переходить в галоп, опасаясь напугать или растрясти пассажирку. Пока мужчины снимали с лошадей поклажу и искали конюха, мы стояли молча. Просто смотрели на уверенные движения сильной половины человечества. Ведь ни одному из спутников даже в голову не пришло привлечь нас к работе. Просто даже в голову не пришло, что мы тоже можем отвязывать и таскать сумки, а мы...

Томкина ладонь сжала мою руку, и из-под опущенного капюшона донёсся задумчивый голос подруги.

– Знаешь, я должна, наверное, обидеться или разозлиться, на то, что меня слабой считают, а мне почему-то... приятно и тепло. Странный мир. Удивительный и странный.

– А может, это наш мир странный? – Едва слышно отозвалась я. – Почему-то даже банально на работе в случае надобности могла положиться на добрую половину сотрудниц, а на сотрудников... Дай ка подумать... Ага! Точно. Из семнадцати человек мужского пола можно доверить действительное важное только двоим. Остальные либо не хотят брать на себя ответственность вообще, либо через раз подставляются самым глупым образом.

А даймоны, даже расседлывая коней, двигались так спокойно и уверенно, так скупо и в то же время плавно, что глаз не оторвать. Пару раз была в стриптиз барах, так вот: стриптизёры и на сотую так не возбуждают, как вид работающего мужчины. Вот просто работающего без указаний и контроля. Чёрт возьми! Да от одного только движения, которым Нагив легко снял многокиллограмовое седло со спины огромного коня, у меня во рту пересохло, а в животе что-то екнуло так сладко и остро, что я кажется, даже застонала тихонько.

Не знаю, то ли и вправду застонала вслух, то ли он просто почувствовал, но обернулся стремительно. Синие глаза потемнели мгновенно, стоило наважденью заметить мою прикушенную губу и явно расширенные зрачки. Я даже дышала с трудом от усилий держать себя в руках. Любимый только понимающе улыбнулся, но кадык судорожно дёрнулся и мышцы, видимые над воротником, заметно напряглись. Меня качнуло к нему непроизвольно, но в этот момент откуда-то из-за угла нам навстречу вышел откровенно позёвывающий долговязый парень лет семнадцати, а меня удержала подруга, попросту схватив за шкирку.

– Не здесь. – Прошипела она, отпуская воротник.

– Спасибо. – Я встряхнула головой, пытаясь вернуть мыслям хоть какую-то ясность. Да хотя бы просто мысли вернуть, черт возьми. – Наваждение, Том. Сама себя не узнаю.

– А мне нравиться, когда ты такая. – Рассмеялась она негромко. – Честное слово, нравится.

Минут через десять, когда паренёк с Нагивом отвели куда-то наших лошадей, а Вален сгонял в Академию, из трёх этажного здания Академии вышел высокий седой мужчина в тёмно-красной мантии и при посохе. Я едва сдержала смех, настолько этот облик соответствовал сказкам Земли и не сочетался с образом Валена и Нагива, которые, так на минуточку, магистры. А блондин и вовсе кафедру в своей Академии возглавляет. Сделав вид, что что-то ищу в сумке, отвернулась, чтобы не рассмеяться и собраться с духом.

Слава Богу, было уже совсем темно и моего слегка покрасневшего от сдерживаемого смеха лица было не видно. Да и объяснялся с местным блондин, а наше с Томкой общение с местным "Мерлином" свелось к паре банальных фраз приветствия и его кивку на двери. Мужчины подхватили сумки, а мы с подругой скромненько пошли следом. По многочисленным лестницам и коридорам мы проплутали минут десять. Потом ещё почти час ждали возвращения Валена, когда он удалился с сухопарым мужчиной лет пятидесяти на вид. Одет тот был, кстати, вполне прилично. Никаких тебе балахонов и посохов, просто тёмный костюм и длинный то ли камзол, то ли сюртук. В Нагив сказал, что это как раз и есть декан и именно он должен выдать нам разрешение воспользоваться секретной разработкой артефакторов для перемещения в Рэжль.

Когда даймон вернулся, декана с ним не было, а был тот странный мужчина в образе "Мерлина". Торжественно поклонившись нам, он молча сделал знак следовать за ним. С трудом сдерживая зевоту, поскольку темень за окном не оставляла сомнений в том, что припозднились мы уже просто-таки неприлично. Нагив, заметив мою усталость, приобнял было за талию, поддерживая, но я, стрельнув глазами на ведущего нас мага, отстранилась. Просто не хотелось показывать слабость постороннему. Минут через двадцать мы оказались в небольшой комнате где-то под землёй.

– Лена, с силой поможешь? – Обратился ко мне Вален. – Нас четверо и уже имеющейся может не хватить для установления достаточно надёжного канала.

– Что нужно делать?

Я шагнула к блондину под откровенно скептически оценивающим взглядом "Мерлина".

– Положи руки вот сюда. – Даймон указал на громоздкое сооружение у одной из стен. – Потом представь, что сила перетекает вон в ту схему. Видишь?

Я только кивнула, отыскав глазами выбитую на золотистой пластине сеточку линий, и потянулась к стихии. Вообще, с момента возвращения в этот мир присутствовало ощущение, что огненный зверь всё время довольно ворчит, словно пребывание на Земле его не-то напугало, не-то расстроило. Не знаю точно, но ощущалось это именно так. Сейчас вот, стоило обратиться к нему, он откликнулся с такой радостной готовностью и энтузиазмом, что на мгновение мне даже стыдно стало, что почти позабыла про него со всеми переживаниями.

Схема вспыхнула мгновенно. Налилась слепяще алым цветом и меньше чем через секунду я услышала ошеломлённый стон незнакомого мага и почти сразу же "достаточно" от Валена.

Поблагодарив зверя, отняла ладони и обернулась. "Мерлин" смотрел на меня так, будто я только что.... Даже не знаю, но что-то совсем невероятное сделала. Захотелось подойти и поднять его челюсть, но сдержалась и только улыбнулась, отступая под защиту Нагива. Такое ощущение, что этот местный в меня сейчас обеими руками вцепиться с воплем "моё!". Видно, действительно у них тут дефицит силы.

А любимый обнял за плечи, нежно поцеловав волосы на макушке, и подтолкнул к появившемуся световому окну портала. Мы шагнули в него первыми, чтобы через секунду оказаться в почти точной копии той комнаты, что только что покинули. Мгновеньем позже из портала вышли Вален с Томкиной сумкой, уже поднадоевшей секретностью содержимого, наперевес и, собственно, подруга.

– Добро пожаловать в Академию Магии королевства Рэжль. – Улыбаясь, произнёс блондин и протянул руку скинувшей капюшон спутнице.

– Благодарю. – Чинно склонила она голову. – Столь много слышала о ней, что теперь просто сгораю в предвкушении познакомиться с сим заведением ближе. – И тут же усмехнулась. – Но, надеюсь, это уже завтра. Сегодня хотелось бы поужинать, помыться и поспать.

– Конечно. – В том же тоне отозвался блондин. – Окажите мне честь, остановившись в моём доме? Буду счастлив, предоставить его такой прекрасной леди.

– Ага, и зеркальному магу. – Хмыкнула Томка скептически. – Чтоб не свистнули ценный исследовательский материал.

– Естественно. – Не стал спорить магистр. – Но это – лишь приятное дополнение к вашему обществу.

Мы с Нагивом переглянулись, чувствуя себя лишними при этой то ли перепалке, то ли обмене любезностями. Наважденье, всё так же обнимая за плечи, молча двинулся к двери. Через десять минут мы вышли из сонного здания и оказались в глухом мраке ночи.

– Наважденье моё, ты рискуешь не сдержать слова. – Усмехнулась я негромко, глядя в высокое ночное небо, густо усыпанное звёздами.

– Почему? – Озадаченно спросил он, прижимая спиной к себе.

– Обещал про данари сегодня рассказать, а тут, похоже, уже почти завтра.

– Вален, Тома, – обернулся к ним любимый – у нас есть несколько вариантов. Либо мы разделяемся, поскольку мне очень срочно нужно попасть в поместье отца, дабы сдержать слово. Либо идём вместе, но очень быстро. До полуночи всего два часа.

Томка задумчиво посмотрела на меня, улыбнулась и кивнула.

– Это ваша ночь. Идите уже. Встретимся завтра. Если конечно, господин Магистр Разума не против.

– Ничуть. – Ловко перехватив ручку подруги, поцеловал её кисть блондин. – Бесконечно восхищён вашим выбором, леди.

– А я тем более. – Мурлыкнул Нагив, подхватывая меня на руки, и широкими уверенными шагами направился к воротам в окружающей Академию стене. Меня хватило только на то, чтобы заметить: эта стена не из камня, как та, что в Лотии, а кованная, высокая и светлая. А после всё потеряло смысл на фоне странного волнения, охватившего и меня и наважденье.

Выйдя, почти выбежав, за Ворота даймон осмотрелся, а затем, вдруг, оглушительно свистнул. Почти сразу же раздался скрип и стук копыт, и перед нами остановилась двухколёсная лёгкая повозка. Кажется, бричка, но я как-то никогда не увлекалась историей. А даймон взлетел в едва притормозивший экипаж, всё так же бережно и крепко прижимая к груди.

– В поместье Рраль-Этьер. – Властным, не терпящим даже тени возражений тоном, приказал он извозчику, садясь. – Управишься за час, заплачу втрое.

Щелкнули вожжи и мы сорвались с места. В тусклом свете редких фонарей мимо проносились заборы. Были и каменные и деревянные, но большая часть всё же кованная из металла. За заборами высились тёмные дома и домики. Кое-где горели ещё окна, но в основном горожане явно спали. И только мы летели сквозь ночь.

Нас заметно заносило на поворотах, но почти не трясло. То ли оттого, дороги здесь были такими ровными, то ли потому, что сидела на коленях проклятья. Хорошо ещё, что прохожих почти не было, а те, что были, изначально держались края улиц, где, вероятно были проложены тротуары. В противном случае столкновения нам было не избежать. Лошадь не феррари, конечно, но скорость тоже приличную развивала, да и с тормозами у неё похуже.

Остро чувствуя дыхание наважденья и его взгляд, я всё же пыталась рассматривать пейзаж. Просто понимала, что если дам слабину и позволю себе поддаться искушению, забуду и про данари и, вообще, про всё на свете кроме своего синеглазого проклятья. А ведь в поместье, куда мы сейчас так стремительно летим, наверняка люди. Вполне возможно и матушка моего даймона тоже. Вален же упоминал, что единственная данари в Рэжле? Не исключено, что поместий несколько, но совсем не факт.

Так что на всякий случай, хотелось бы сохранить рассудок на случай встречи с Ариадной. Мы вроде как знакомы, но слишком шапочно, и теперь я предстану в ней не в качестве магички, выдернутой для конкретной цели из шестого мира, а в качестве... Кого? Вот, правда, кто я Нагиву? Любимая? Это да, но... Впрочем, как раз это я и узнаю в ближайшем будущем. Надеюсь...

– Почему ты молчишь? – Через некоторое время тихо спросил даймон и в его тоне послышались тревожно взволнованные нотки.

– Потому что чувствую себя дурой. – Подумав пару секунд, ответила я честно.

– Дурой? Лена, я... – Колесо в очередной раз попало в выбоину на повороте и нас подбросило. Больше инстинктивно, чем осознанно я теснее прижалась к Нагиву, хотя он и так держал крепко. – С чего вдруг такие мысли, данари? – Отчего-то чуть насмешливо, прошептал он, явно наслаждаясь ситуацией.

Чуть отстранившись, я помолчала, всматриваясь в темноту. Похоже, из города мы уже выехали, и теперь дорога уходила практически прямой линией чуть вверх. Лошадка выровняла бег, и теперь нас не швыряло туда-сюда. В сильных руках большого и сильного мужчины я чувствовала себя маленькой и слабой. Да, очень нужной, любимой, драгоценной практически, но слабой. Это было очень приятно, волнующе.... Но непривычно и странно. И страшно, если честно.

Проблема в том, что я не люблю бояться. Просто не считаю себя вправе сдавать позиции перед страхом. Слишком много растоптанных и поломанных я видела среди тех, кто ему уступил. Наверное, поэтому я решила высказать вслух всё то, что мучило практически с первых дней, когда наваждение вошло в мою размеренную и устроенную по моим правилам жизнь. Только поэтому, я осторожно пересела с коленей даймона на соседнее сидение, игнорируя его протест. Слабый, впрочем.

Осознав, что говорить буду только так, Нагив приказал ехать чуть медленнее и окутал нас мерцающей плёнкой полога неслышимости. Откровенно говоря, такое молчаливое принятие моего решения порадовало. Ночь, летящие мимо чужие земли в серебристом лунном свете, дрожь его близости где-то под кожей, и почти непреодолимое желание забыть о всех сомнениях и страхах и просто утонуть в синих глазах, отдавая всю себя во власть наважденья мешали говорить, но...

– Нагив, я взрослая девочка и прекрасно понимаю, что не существует ситуаций, в которых можно просто взять и перестать отвечать за свои поступки. – Произнесла я наконец, глядя в пол. – Но рядом с тобой почему-то не могу адекватно мыслить и, как следствие, чувствую себя дурой. Меня это... бесит. Привыкла жить умом, а не эмоциями и практика показала, романтичные наивные барышни под раздачу всегда попадают первыми. Не хочу превратиться в такую вот идиотку, обвешанную лапшой и розовыми соплями. Просто не хочу... Я ни в коем случае не предъявляю тебе претензий по этому поводу. Это моя личная проблема и моя вина перед самой собой. Наверное, и перед тобой тоже. Но если действовать разумно, мне нужно сейчас сделать всё, чтобы быть как можно дальше от того, рядом с кем перестаю быть собой фактически. Мне бы нужно бежать от тебя как можно быстрей.

Я старалась не смотреть на любимого, опасаясь, что просто не смогу говорить. Напряжённое молчание даймона говорило больше, чем любые слова. Именно напряжённое, а не гневное или насмешливое. Краем глаза я видела как судорожно и сильно сжались в кулак его пальцы, и знала, что делаю ему больно. Тому, кому меньше всего на свете желаю подобного. Только промолчать сейчас значило остаться молчаливой навсегда. Не уверена, что в таком случае спустя пару лет не возненавижу эту любовь. В том, что любить буду я не сомневалась. Слишком глубоко и ярко проникла синева, но любить и ненавидеть одновременно, думается, ещё больнее.

И я давилась словами. Буквально давилась, пропихивая их наружу через сжатое судорогой осознавания горло, но говорила. И ждала... Не помощи, не совета – реакции. Если он сейчас махнул бы рукой и сказал, что всё это глупости и мне не стоит даже переживать по этому поводу... Не знаю. Просто не знаю как, но я бы нашла способ оборвать это безумие. Возможно, провела бы эту ночь с ним, чтобы почувствовать в полной мере чего лишаюсь, но всё же... Нашла бы способ уйти. Просто чтобы не перестать быть собой. Да, люблю его больше жизни. Да, всё остальное перестаёт иметь значение, когда рядом с ним. Но в этом-то и беда. Я сама тоже перестаю иметь значение для себя же.

Самым логичным и правильным с точки зрения циника, которым я всё же в немалой степени являлась, было просто устранить из системы тот единственный элемент, который разрушал, менял все мои принципы, взгляды на жизнь, сухие, но действенные правила, которым она подчинялась, но... Но Нагив слышал меня. Не только слушал, но и слышал. А это уже означало, что имеет смысл не только говорить, но и быть рядом. Что можно, можно найти другой выход! Что...

– Но, с другой стороны... – Я осторожно накрыла ладонью его руку. – Не могу тебя потерять. Не представляю, как вообще смогу без тебя. Если бы знала, что не нужна тебе, справилась бы рано или поздно. Может, я и выгляжу слабой, но это – временное явление. Я привыкла быть сильной, и я это умею. Знаешь, я действительно очень изменилась за последние недели, но многое из того, что произошло, в принципе обратимо. Прости, но не сказать этого я не могла, потому, что если просто плюну на всё, рискую когда-нибудь осознать, что меня как самостоятельной мыслящей единицы больше нет, и возненавидеть и себя, и тебя... Мне страшно, а я не люблю бояться и предпочитаю решать проблемы, а не отмахиваться от них.

Лошадка уже плавно остановилась у высоких ворот. Нагив молча поднял и вынес из брички, чтобы поставить на землю. Так же молча он расплатился с возницей, почему-то крепко держа меня за руку. Интересная реакция. Поставил на ноги, но не отпустил, сжимая ладонь нежно, но крепко, ясно давая понять, что освободить пальчики из захвата не выйдет.

Всё так же не нарушая напряжённой тишины, мы проводили бричку взглядами. Минут через десять, когда экипаж уже превратился в тёмное пятнышко на серебристой в лунном свете дороге, даймон потянул меня куда-то вправо от ворот. Не заходя в поместье, мы прошли вдоль стены. С каждым шагом я всё глубже и дальше загоняла то чувство, что заставляло забывать обо всём. Наважденье... Пусть моё, любимое, но всё же наважденье... Жизнь слишком сложная штука, чтобы так просто поддаться ему, позабыв обо всём что знаю, обо всём чему эта самая жизнь научила. А уроки она умеет давать. Иногда такие, что выть хочется от бессилия и безнадёжности, но именно благодаря таким урокам учишься находить выход всегда, при любых обстоятельствах и не ломаться в процессе.

Почти уверившись в том, что это тот самый очередной урок, я спокойно шагнула в небольшую калиточку, до того неприметную в высокой стене, что заметить её незнающему было бы невозможно. Нагив закрыл за нами дверцу, вновь ставшую практически невидимой, и повёл по тёмному пустому саду. Это был именно сад. Узкая тропка вилась между высокими деревьями, за стволами которых виднелись клумбы, фонтаны, беседки, лавочки, широкие дорожки, сверкающие отражённым лунным светом. Но мы шли по едва заметной тропинке, и выступающие корни, спрятанные в обилии опавшей листвы, норовили уронить оземь.

Когда я в очередной раз споткнулась и чуть не упала, мужчина молча подхватил на руки и понёс, ступая так, словно шёл по ровному асфальтированному тротуару в солнечный полдень. А я... А я молчала. Не потому, что ком в горле мешал говорить. Потому, что сказано было достаточно. Если Нагив не поймёт, у меня будет только одна эта ночь...


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю