Текст книги "Отпуск на 14 дней (СИ)"
Автор книги: Любовь Штаний
сообщить о нарушении
Текущая страница: 41 (всего у книги 46 страниц)
– А вот теперь, рассказывай, что произошло. – Разливая вино, выдала Томка. – Тот брюнет из бара, да?
И даже не удивившись догадливости подруги, я рассказала всё. Сначала старалась не смотреть ей в глаза, опасаясь прочесть в них недоверие, а потом просто говорила... говорила...говорила...
– Спой что-нибудь. – Попросила Томка спустя два часа.
А я смотрела в окно на заснеженный двор и думала, как странно и необъяснимо всё, что произошло со мной. И ведь подруга ни на секунду не усомнилась в рассказе. Молча слушала, пока я нарочито сухими фразами начинала повествование о неожиданно сошедшей сума дуре. О неоправдавшихся надеждах, об ином мире, договоре, о Нём... Говорила уже почти час, когда Томка встала, молча налила в стакан воды из графина и подала мне. Тогда поняла что, оказывается, плачу. Не так, как в кафе. Слёзы просто текли сами по себе. Больно? Нет. Мне не было больно. Только тяжело и холодно, словно я не я, словно...
Воду я выпила. Поставила стакан в мойку и вышла из кухни. Мой храм меломанки встретил чистотой и молчанием. Бросила взгляд на гитару и подошла к фортепьяно. Пробежалась пальцами по клавишам, отозвавшимся чистым звуком. Села, краем глаза заметив подругу, остановившуюся в дверях. Томка прислонилась плечом к косяку и отпила вина из высокого бокала. Только она знает, когда лучше ничего не говорить. Лучше меня знает, пожалуй, что мне нужно, чтобы снова стать собой, чтобы снова почувствовать себя живой... Пальцы легко тронули клавиши, рассеяно и отстранённо извлекая мелодию из сонного инструмента. На удивление, голос почти не дрожал, повторяя вслед за мелодией её плавные изгибы.
Осторожные шаги тихо пряча подо льдом,
Мягкой поступью зима убаюкала мой дом.
Раскидала жемчуга по бескрайним небесам,
Опустив хрустальный шлейф на продрогшие леса.
Белой россыпью снега упадут, склоняясь ниц.
Под прозрачным серебром лёгкий взгляд её ресниц.
Заколдует, запоёт песни дивной красоты
И усталая к утру заметёт свои следы.
Я пела, чувствуя, как холод медленно отступает, вытекает вместе со словами из сердца. Точно знаю, что справлюсь...
Всё забудется с летними грозами и закружится жизнь не спеша.
Нет той девочки с длинными косами, лишь тихонечко плачет душа.
Закрыла глаза и опять, в сотый раз за последние дни утонула в синеве. Моё наважденье, моё проклятье... Как я без тебя? Как буду дышать, зная, что твой запах, твои руки, твой голос остались в другом мире? В том, куда я больше никогда не попаду...
Вдруг неслышно проскользнёт, как хозяйка в мой мирок,
Молча взглянет мне в глаза и присядет на порог.
"Что так больно?" я спрошу, где под сердцем стынет лёд,
Улыбнётся мне в ответ: "Подожди и всё пройдёт".
Прощай, единственный любимый. С тобой или без тебя, но буду жить. С тобой всё было бы иначе, но я справлюсь и без. Я привыкла справляться сама, значит, смогу и теперь.
Всё забудется с летними грозами и закружится жизнь не спеша.
Нет той девочки с длинными косами, лишь тихонечко плачет душа.
С каждым словом, с каждой обжигающе горячей каплей, стекающей по щекам, уходила тоска. Пусть так... Просто теперь я знаю, что ты где-то есть, что бывает и такое... Сумасшествие, наваждение... Необъяснимое, всепоглощающее, не поддающееся логике и доводам рассудка. Рано или поздно боль превратится в знание и станет проще, нужно только потерпеть немного, а ждать я умею...
Не встревожат мой сон, не настигнут в толпемимолётные виденья о тебе.
И затихнут мечты в беспокойной тоске. Просто искорки, погасшие в руке.
Всё забудется с летними грозами и закружится жизнь не спеша.
Нет той девочки с длинными косами, лишь тихонечко плачет душа.
Ни слова не говоря, Томка подошла, обняла сзади и положила подбородок мне на плечо.
– Знаешь, – минуты через две произнесла подруга – а у меня завтра тоже отпуск начинается. Давай в салон махнём на пару? Стрижка, маникюр, спа...
Я кивнула, понимая, что единственное из этой жизни, о чём жалела бы, останься в Анкавиме, это о ней, о подруге, которая знает что мне нужно, даже когда я сама этого не знаю. Салон? Не хочу, но просто верю ей, что так действительно будет лучше. Тем более что на работе с космами ниже попы делать нечего, не говоря уже о ногтях, которые не отросли, но зато заметно потеряли в презентабельности.
– Пошли спать. – Посмотрела я на неё уже сухими глазами. Улыбнулась, зная, что плакать больше не стану ни сегодня, ни завтра. – Спасибо.
* * *
Вот уже третий день с Томкой происходило что-то непонятное. Для начала в пятницу, едва пришла на работу, она пришла ко мне и попросила разрешения посидеть в уголке кабинета с книжкой. Абсолютно ошарашенная просьбой, я просто не смогла отказать. Самое странное, что подруга действительно просидела весь день в дальнем углу, абсолютно невозмутимо читая... травник! Никогда, ни разу за всё наше многолетнее знакомство, я не видела у неё ничего подобного, но на мой закономерный вопрос, откуда у неё такая специфическая литература, Томка спокойно ответила короткое "Купила".
На второй день она снова пришла. Теперь уже с большой спортивной сумкой и попросила позволения убрать её в шкаф. Теряясь в догадках, я молча открыла нижние дверцы и была удостоена возможности увидеть, как подруга не без труда запихнув внутрь голубую сумищу, спокойно закрыла шкаф и вновь уселась в уголочке со всё тем же травником.
Откровенно говоря, я уже не просто беспокоилась за душевное здоровье единственного близкого на Земле человека. Я с ума сходила, не понимая, что происходит. На все вопросы, она отвечала односложно и абсолютно спокойно. Почему не на работе? Взяла отпуск. С какой стати заинтересовалась травами? Просто любопытно. Почему удовлетворять жажду знаний нужно именно у меня? Соскучилась. Почему не разговаривает почти? Не хочет мешать. Что в сумке? Вещи. И всё в таком роде.
Всё чего я смогла добиться расспросами, так это невозмутимого "Лена, ты провела свой отпуск так, как сочла нужным. Позволь и мне провести свой так, как считаю нужным я. Я хочу провести его, читая трвник в в твоей компании. Внимания к себе не требую, работать не мешаю. Как видишь, сижу и не отсвечиваю. Пообещай, что оставшиеся свободные дни будешь рядом".
Пришлось пообещать. Ну, невозможно отказать Томке, когда она такая сосредоточенно упрямая! Опыт показал, что легко уступая в девяти случаях из десяти, в единственном оставшемся она непреклонна. Куда железобетону до её непроницаемого спокойствия! Да и, откровенно говоря, не хотелось отказывать. В конце концов, мне и самой было заметно проще, когда подруга маячила где-то поблизости, как напоминание о том, что и в этом мире есть дорогой мне человек, которому нужна просто так, ни для чего-то конкретного, а лишь потому, что я это я.
Правда, несколько нервировало подозрение, что она сочла необходимым постоянно быть рядом, опасаясь, что я банально чокнулась. Но на прямой вопрос, не считает ли она, что история про Анкавим и проклятье мне привиделась, Томка ответила спокойным "Я так не считаю. И да, можешь даже не спрашивать. Я тебе верю каждому слову".
Так прошло ещё три дня. Я работала, она читала. Только травник сменился сначала учебником по физике за восьмой класс, а потом и вовсе какой-то странной книженцией явно технического содержания. Учитывая тот факт, что обе мы получали экономическое образование, видеть, как подруга сосредоточенно изучает детальное устройство электрогенератора, оказалось жутковато.
До кучи, она ещё попросилась на постой ко мне домой, затеяв в своей однушке глобальный ремонт. В общем-то, и тут я только выигрывала. Во-первых, в отличие от меня, Тамарка прекрасно готовила. Во-вторых, не забывала ходить за продуктами. В-третьих, точно знала, когда меня лучше не трогать, а когда стоит отвлечь от мрачных мыслей. Наверное, только благодаря ей мне удавалось почти не думать о даймоне с ярко-синими глазами. Почти, потому что сны не могла контролировать ни я, ни Томка.
Когда я в первый раз проснулась от того, что беззвучно рыдала в подушку, даже не сразу поняла что делать. С того, самого первого после возвращения из Анкавима вечера в компании подруги, я больше не проронила и слезинки. Наяву. А вот во сне, оказывается, плакала и ничего не могла с собой поделать. Слава Богу, Томка ничего не сказала и никак красные наутро глаза не прокомментировала, просто протянув извлечённые из сумочки капли. Глянув на даже нераспечатанную упаковку "Визина", я в который раз порадовалась, что у меня есть такая предусмотрительная, всё понимающая и тактичная поддержка в лице этой сероглазой шатенки.
– Что бы я без тебя делала... – Протянула, вскрывая коробочку.
– Тебе кофе или чай? – Вместо ответа, спросила она.
– Кофе и можно без сахара...
* * *
– Елена Сергеевна! Елена Сергеевна! – Возбуждённо затараторила Светочка из бухгалтерии. – Там такое! Там такой!
Тяжело вздохнув, я подняла взгляд от бумаг на сбивчиво, с придыханием даже, пищащую девушку. Молоденькая совсем, только что из института, она вообще была очень впечатлительной и излишне эмоциональной, но работала, со слов Татьяны Львовны, хорошо. Вообще, в бухгалтерию старались брать сотрудников с "опытом", но у этой девочки были отличные рекомендации и красный диплом, потому я рискнула подписать заявление и, в целом, не прогадала.
Симпатичная сероглазая блондинка, несмотря на откровенную наивность и неизменно бурную реакцию на любую мелочь, ни с кем не конфликтовала, отличалась исполнительностью и аккуратностью, что в вопросах учёта и отчётности было бесценным качеством. А уж о её способности договориться с кем угодно о чём угодно и вовсе по предприятию легенды ходили. Умничка, одним словом. Если бы ещё не дурацкая манера с равным энтузиазмом восторгаться или ужасаться чем ни попадя...
– Света, пожалуйста, успокойся и объясни толком что, где произошло и почему так тебя взволновало. – Не позволяя раздражительности последних дней выплеснуться на сотрудницу, спокойно произнесла я, поднимаясь.
– Елена Сергеевна, там вас спрашивают!
– Ну и что? – Не поняла я. – Меня за день десяток-другой людей спрашивает. С чего такие метания? Генеральный что ли?
– Ну, что вы, Елена Сергеевна! Игорь Александрович сейчас в Саратовской области, филиал инспектирует.
Осведомлённость этой девочки во всём, что касалось начальства, неизменно поражала, но ни о каких романах с вышестоящими в её случае речь не шла. Просто знать всё обо всех сотруднице нравилось, а учитывая её обаятельность и демонстративную безголовость, люди охотно и легко рассказывали ей обо всём и обо всех, ошибочно считая дурочкой. Ошибочно, потому что я точно знала, через годик-другой эта красивая куколка так же легко и охотно подомнёт под себя весь отдел. Благо, Тамара Львовна собиралась на пенсию и ничуть не была против, хотя явно тоже предвидела к чему дело идёт.
– Так вы идёте?! – Едва не приплясывая на месте от возбуждения вопросила блондинка, так и не найдя слов, чтобы объяснить толком куда и зачем.
Честно говоря, добиваться пояснений я и не собиралась уже. Не первый день замужем – знаю, что дело это долгое и бесперспективное. Гораздо проще просто пойти и выяснить всё самой. Медлила я только из-за Томки. Отчего-то подруга, при первых же возгласах Светочки закрыла книгу и уставилась на девушку пристальным задумчивым взглядом.
В процессе разговора подруга явно на что-то решилась и теперь молча и сосредоточено вытаскивала из шкафа огромную дорожную сумку, о содержимом которой я так ничего и не узнала. Неодобрительно хмыкнув, пошла помогать. Вот теперь Светочка со свету сживёт попытками разведать что и зачем она прячет у меня в кабинете. И так уже глазки горят любопытством. Наличие вот уже какой день на моём рабочем месте молчаливой Томки, само по себе стало главной сплетней, а уж теперь...
Наконец, освободив зацепившуюся за дверную петлю сумку из шкафа, мы выдохнули. Подруга закинула ремень на плечо и кивнула на девушку, поедающую нас жаждущим подробностей взглядом.
– Иди уже.
– А ты? – Сумка и решительное выражение на слегка побледневшем лице подруги вывели из равновесия, ввергнув в пучину растерянности и непонимания.
– А я с тобой. – Спокойно констатировал она. – Ты обещала, помнишь?
Судя по лаконичности и тону, большего от неё сейчас не добиться и я, пожав плечами, пошла к двери. Что такое с ней происходит? Никогда подобных странностей за рассудительной Томкой не замечала, а тут чем дальше, тем больше. И что это, интересно, я ей обещала кроме того, что не буду возражать, что свой отпуск она проведёт рядом? Дурдом какой-то.
В коридоре было пусто, но шумно. Гул голосов доносился снизу и я, уже совсем ничего не понимая, пошла к лестнице. Офис находился на втором этаже, а торговый зал, склады и подсобные помещения на первом. На площадке между пролётами собралась, похоже вся женская составляющая коллектива. К окну подобраться не было никакой возможности, разве только рычать и расталкивать подчинённых локтями. Судя по тому, что девочки даже явление начальства народу проигнорировали, случилось нечто действительно из ряда вон выходящее.
Ещё раз осмотрев возбуждённо перешёптывающихся девочек и осенив плотность заполнения пространства пред собой, я решительно развернулась на каблуках и поднялась на второй этаж. Чёрной лестницей, в силу плохой освещённости и не слишком удобной расположенности, мы почти никогда не пользовались, но сегодня, думаю, стоит изменить традициям. Что-то мне ситуация нравиться всё меньше и меньше.
Я несколько нервно посмотрела на невозмутимую подругу, с сумкой наперевес идущую рядом. Нет, такими темпами точно сума сойду! Свой собственный отпуск еле пережила, до сих пор в себя прийти не могу, но если ещё и Томкин пройдёт под знаком безумия, просто не выдержу.
Чёрная лестница, узкая и глухая, лишённая окон и обычно освещённая одной единственной лампочкой, которая, как назло, перегорела именно сегодня, встретила наш дуэт темнотой и обилием пыли. Та-ак... Вот значит как у нас уборщицы за порядком следят? Понятно, что в "глухом углу" не обязательно убирать ежедневно, но хоть раз в неделю-то? А судя толщине и пушистости образовавшегося "напольного покрытия" сюда никто пол года даже с веником не заглядывал, не то что с тряпкой. А если пожарные нагрянут с очередной проверкой? Лесенка-то в их ведомстве. Сейчас разберусь с тем, что вынудило коллектив наплевать на непосредственные обязанности, и устрою клининговой службе разнос по полной программе.
Спускались мы вслепую. Уже на третьей ступеньке, я поняла, что разогнать сотрудниц с центральной лестницы было бы куда приятней. Бедные мои туфли! Белые, между прочим. Были. А вот какими они будут, когда доберусь до первого этажа и подумать страшно. Так, главное сейчас не упасть, а то, даже если ноги не переломаю, выглядеть буду похлеще любого пугала. Костюм тёмный, конечно, но и на нём пыль с паутиной вряд ли кто-то сочтёт оригинальным винтажным украшением.
В общем, к концу злосчастной лестницы я была зла как сто чертей и примерно столь же решительна. Если ещё и дверь заперта... До конца рабочего дня доживут немногие. Но дверь послушно открылась, истошно заскрипев. Ещё и петли не смазаны! Нет, точно сейчас кого-то убью. Несколько примирило с действительностью наличие в торговом зале продавцов. Правда, только мужского пола, но и это уже неплохо. Двое около стены с плазмами и домашними кинотеатрами что-то обсуждали с солидным мужчиной в шикарном пиджаке и с не менее солидным животом. Ещё трое кучковались около холодильников, поглядывая в сторону центральных дверей. Судя по лицам, ребята были раздражены. Заметив моё явление из тьмы неиспользуемого лестничного перехода, да ещё и в сопровождении Томки с сумкой, парни на мгновение застыли, но тут же принялись демонстрировать трудовое рвение. Если бы не глянули в сторону площадки, где толпились девушки с откровенным злорадством, я бы даже оценила. Сотрудницы за наплевательское отношение к своим обязанностям ещё своё получат, но радоваться по этому поводу совсем не обязательно. То же мне, мужчины!
Теперь уже не только злая, но и раздражённая до крайности я поправила волосы, которые снова подстригла чуть ниже уха. В виду воспылавшего неожиданно чувствами генерального, длинные оставлять было бы самоубийством. Не говоря уже о том, что Инара, способного расчесать и привести в порядок мою гриву, тут просто нет. Воспоминание, пришедшее так некстати, резануло по сердцу вспышкой боли, заставив на мгновение остановиться. Решила же, что всё, ни о чём таком думать не стану и вот опять! Едва не застонав от досады, я стиснула зубы и оглянулась на Томку, которую моя внезапная остановка, ничуть не удивила, кажется. Видимо, разжижиение мозгов заразно и я заразила подругу своей глупостью. Жуть какая.
Уже просто мечтая кого-нибудь убить, оставшуюся часть немаленького торгового зала я преодолела на рекордной скорости, и, едва не наподдав дверью по внушительной филейной части главного бухгалтера, выскочила в "предбанник". Как и почему мы упорно называли это помещение между дверями собственно на улицу и торговым залом, не знал никто. Просто так сложилось в незапамятные времена, когда меня здесь и в помине не было.
– Татьяна Львовна? А вы что тут делаете? – Не удержалась я от вопроса. Женщина в возрасте, она не была склонна к выкрутасам, которые среди сотрудниц помладше были практически нормой.
– Да... – Замялась она, ввергая меня в ещё больший шок. Чтобы Татьяна Львовна краснела и смущалась, как девочка? Нет, определённо – этот мир сошёл с ума вместе со мной. – Да вот, кофе у нас в отделе закончился. – Наконец выдавила она. Решила в соседний магазин сбегать прикупить.
– В таком виде?! – Тонкая, явно не для ноябрьской погоды, кофточка и широкие, похожие на тапки туфли, которые наш бухгалтер носила из-за проблем с ногами, никак не вязались с выданным объяснением. – Вы решили записаться в "моржи"?
– Да тьфу на тебя! – покраснев при виде моих округлившихся от удивления глаз, фыркнула та. Пожалуй, она – единственный сотрудник, который мог позволить себе подобное в отношении меня. Как-никак именно Татьяна Львовна поддерживала и помогала с первых дней на новом месте. – Леночка, ну что ты, её Богу? Могу я просто полюбоваться, а?!
– Чем?! – У меня уже и слов не было, а представить себе чем можно любоваться в нашем районе в это время года я и вовсе не могу.
– А ты в щёлочку глянь, сама увидишь. – И женщина кивнула на двери, зазор между которыми действительно был облеплен сотрудницами, как кусок сахара муравьями.
Нет, глядеть в щёлочку я не стала. Просто вежливо постучала ближайшую даму пальчиком по плечу и многозначительно улыбнулась. Место мне уступили, но так, что стало ясно. Подразумевается, что я приобщусь именно к "подглядыванию".
– Так! Всё! Хватит! – Зарычала я. – Это переходит уже всякие границы! В конце концов, рабочий день в разгаре и покупатели могут прийти, а у нас тут дурдом на прогулке! Пожалуйста! Повторю ещё, на всякий случай, пожалуйста, все вернитесь на свои рабочие места. Не знаю, что вас так заинтересовало, но разрешаю оставить трёх наблюдателей, которые будут меняться и докладывать обстановку остальным! – Я говорило тихо, но это коллег не обмануло. Холода в голосе было достаточно, чтобы о премии и собственно неплохой зарплате, которую тут платили, вспомнили все.
Стук каблучков и разочарованные вздохи дали ясно понять: на сегодняшний день и пару ближайших недель, я для подчинённых стала грымзой, стервой и самодурой. Но хоть дверь и лестница свободны! Скрипя зубами, двери я даже не открыла – распахнула со всей энергией и благоприобретённой за последние минуты злостью, и вылетела за порог. И в следующую секунду получила створкой по плечу, окаменев. Несколько секунд молча смотрела перед собой, а потом медленно развернулась и, обойдя Томку по дуге, пошла на рабочее место. Прежде чем поднялась на вторую ступеньку, подруга поймала за руку.
– Отнеси наверх, пожалуйста. – Сунула она мне свою сумку. – Только не убирай далеко, а я сейчас догоню тебя.
Просто убитая увиденным зрелищем, я только молча кивнула и потащила багаж в кабинет, даже не удивляясь тому, что сумка весила столько, будто там, как минимум с десяток кирпичей. Груз, камнем лежащий на сердце, был куда тяжелее и избавиться от него было намного сложнее.
ГЛАВА 25
Сероглазая шатенка проводила взглядом впавшую в состояние холодного ступора подругу и тяжело вздохнула. Потерев согнутым указательным пальцем переносицу, девушка недовольно покачала головой и спокойно пошла на улицу. Несмотря на прохладную, даже для этого времени года погоду, за курткой она возвращаться не стала, не зная, что хуже: позволить ему уйти или, наоборот, войти в здание и пройти к Лене. Ох, что ж он так сглупил-то?! Нашёл кого с собой притащить!
Покинув здание, Тамара остановилась, зябко передёрнув плечами. Под двумя уже основательно припорошенным снегом клёнами, прислонившись спиной к стволу, стоял высокий блондин, шириной и мускулистостью плеч вполне способный посоревноваться с хорошим бурым мишкой. Рядом, внимательно вглядываясь в девушку чуть прищуренными ярко-зелёными глазами, настороженно замер удивительно красивый какой-то хищной, без намёка на слащавость, красотой мужчина помладше. Между ними...
– У меня к вам три вопроса. – Тихо начала Тамара и вздрогнула, когда на плечи её легла лёгкая куртка из тонкой серой замши. – Спасибо, Нагив. – Обернувшись, кивнула девушка подошедшему сзади брюнету. – Вы зачем с собой коня притащили? Хотя нет. Конь – это мелочь. Зачем Ллию привезли?
– Вот любопытно. – Протянул блондин, пристально разглядывая девушку. – Нас по именам зовёте, а сами не представилась... Леди, а...
– Так это, наверное, Тамара. – Неожиданно широко улыбнулся зеленоглазый. Лена про неё рассказывала. Я угадал?
– Угадал. – Хмыкнула она. – Искренне рада знакомству. На "ты" можно?
– Сочтём за честь. – Склонил в вежливом поклоне голову даймон.
– Да чего уж там. Друзья моих друзей – мои друзья. – Смутилась девушка, но тут же одёрнула себя. – Но вы не ответили на вопрос. Принцессу зачем привезли? – Присмотревшись к безмолвной фигурке на вороном коне, закутанной в меха, Томка удивлённо изогнула бровь. – Да ещё и связанную?! Совсем сума сошли? Вот чего угодно ожидала, только не этого.
– Выбора не было. – Хмуро отозвался Нагив и Томка промолчала, выжидательно глядя на бледное осунувшееся лицо мужчины. – Она Ленину кровь в запрещённом ритуале использовала. Если не провести другой, меньше чем через год данари умрёт.
– Что за обряд? – Мгновенно посерьёзнела шатенка. – Это как-то связано с твоим заявлением, что не будешь против, если Лена останется с Валеном?
– Да. – Кивнул даймон, не глядя в сторону откровенно изумлённого блондина. – Но как ты догадалась?
– Все остальные странности в твоём поведении, если задуматься, нашли объяснение. – Пожала она в ответ плечами. – Кроме последней. Ты очень обидел её. Действительно очень. И, если бы не одно "но", я бы даже разговаривать с тобой не стала.
– Какое? – Тихо спросил Нагив.
– Может быть, потом скажу. Сейчас куда важнее разобраться с другим. Почему стоите тут, ввергая в искушение женскую составляющую коллектива, вместо того, чтобы зайти и спросить Лену?
– Специфика закрытого мира. – Мрачно произнёс брюнет. – Мы не можем ни просить ни спрашивать, до тех пор, пока она сама не обратиться с вопросом или просьбой.
– Ага... Кажется я поняла в чём загвоздка. – Кивнула девушка своим мыслям. – Вынуждена огорчить: Лена ни о чем вас просить не будет, да и любопытство на данный момент не самая яркая её черта. Сделаем так...
* * *
– Слушай, а чего мы тут торчим и слюнями на подоконник капаем, если можно так же, как и подруга нашей грымзы, пойти туда и познакомиться? – Сглотнув от плавно хищного движения, которым мускулистый мужчина с рыжеватой шевелюрой переместился ближе к вышеупомянутой "подруге", произнесла одна из наблюдательниц. – Пошли и...
Но в этот момент живописная компания из трёх излучающих силу, уверенность и природный магнетизм даймонов, одного сказочно-красивого коня и блондинки в шубке, от одного взгляда на которую некоторые, особо устойчивые к мужским чарам, шипели от злости и зависти, просто растворилась в морозном ноябрьском воздухе.
– О... Ты это видела? – Просипела напарница по делу слежки.
– Кажется, нет. – Сморгнула первая. – Если бы видела, пришлось бы вызывать неотложку и психиатора.
– Эм... Пожалуй, ты права. – Провожая взглядом Тамару, которая поёжившись в тоненьком платьице чуть выше колен, спокойно развернулась и пошла к крыльцу. – Надо будет познакомиться с ней поближе, как думаешь?
– Угу. При случае обязательно и...
– А ну марш по местам! Гаркнула шагнувшая на лестницу Татьяна Львовна. – Успеете ещё. Смотреть больше не на что, а у нас отчёт горит.
* * *
Бросив Томкину сумку прямо на пол у самой двери, я молча пошла к окну. Не дойдя дёрнулась, сглотнула и решительно развернувшись, вернулась к отчётам. Хотя, если быть честной с самой собой, просто села за стол и вперила невидящий взгляд в бумаги. Зачем они пришли? Вот зачем, а? Вряд ли за моими поздравлениями по случаю скоропалительного бракосочетания. Это и само по себе явный бред, а уж в контексте присутствия волчонка с Валеном...
Закусив губу, я аккуратно сложила все текущие бумаги, переложила на край стола и вытащила из пачки чистый лист. Что-то тут совсем не так. Проклятье оно проклятье, конечно, и есть, но не садист и не извращенец. Даже если бы Нагив совершил абсолютно идиотский поступок и женился на принцессе Саринарии... Зачем её мне демонстрировать? Для каких целей?
В то, что переход между мирами – дело непростое, я не сомневалась. Учитывая статус Земли, и вовсе... А если вспомнить, то что... Чёрт! А ведь даймонам... Да! Когда они нашли меня, у них оставались всего сутки. Попыталась припомнить детали разговора, но слишком мутило и нервы звенели, напряжённые до предела. Если бы при виде этой, прямо сказать, неординарной компании не накрыло всем спектром далеко не слабых эмоций, которые я старательно давила в себе день за днём... Возможно, вспомнила бы кто и когда выдавал объяснения, но в голове кружились только короткие обрывки фраз.
Сжав зубы, несколько раз глубоко вздохнула, успокаиваясь, и решительно щёлкнула фирменной авторучкой. Записав всё, что помнила, вгляделась в неровные строчки. Так... По мирам гулять могут далеко не все желающие, но при наличии соответствующего Дара и знаний, некто (в нашем случае читай "наважденье") может протащить практически кого угодно. Ограничения по количеству спутников наверняка есть, но о них мне ничего не известно. Дальше... В поисках подходящей магички даймоны провели двадцать восемь дней. Меня конкретно нашли вечером двадцать девятого. Хотя... Нет, не вечером, ночью. Так что, видимо, у них остались ровно сутки в этом мире. Как впрочем, и в любом другом, кроме своего собственного. Потом портал можно будет открыть, но не раньше чем через двенадцать месяцев.
Значит... А что это значит? Информации явно было недостаточно. Всё то, что с таким трудом удалось вспомнить и понять, для самих даймонов было очевидностью. Но каким образом всё это может объяснить их здесь появление? Нагив... Даже явление его одного стало бы для меня шоком, а вот всей компании, да ещё с таким... крупным довеском... У этого, якобы необъяснимого бреда, должна быть очень веская причина. Веская и реальная.
И ещё один момент. А как они меня вообще нашли?!! Бар на другом конце города! Такси... Такси берут сотни людей и вряд ли я чем-то особенно выделялась из них настолько, чтобы водитель запомнил не только меня, но и адрес по которому отвёз. К тому же, ждали меня не у дома, а на работе и это вообще ни в какие рамки не укладывается! Конечно, имея доступ к информационной базе нетрудно отыскать человека, но для этого нужно иметь, как минимум три вещи: Время, которого у них явно не было; доступ к базе и умение ею пользоваться; и хотя бы фамилию искомого объекта!
И, кстати, а где Томара пропадает? Я глянула на часы и ужаснулась. Второй час уже! Вот ведь... Стараясь не думать чем занята подруга, хотя ответ на незаданный вопрос был столь очевиден, что просто не знала как быть. С одной стороны, она взрослый человек и не мне решать с кем и о чём ей говорить. С другой жутко хотелось позвонить ей и высказать всё, что думаю по этому поводу. С третьей... а с третьей я была, наверное, рада, хоть и пыталась не признаваться в этом себе. Сама я... Нет, не выдержу я разговора с проклятьем, да ещё и в присутствии Ллии. Боюсь, моя выдержка и без того слишком долго подвергалась испытаниям. Психану ещё и опозорюсь. Если бы не плакала по ночам, могла бы обманывать себя успешнее, но с их учётом, отчётливо понимала: наважденье ничуть не ослабло. Потому, не пойду просто. Не позволю себе, и пусть думают что хотят. Если бы ещё не осознавала, что просто трушу, вместо того, чтобы выяснить все неясности, было бы вообще хорошо.
Костеря себя на все лады и откровенно стыдясь своей слабости, ещё с полчаса поломала голову, над листочком. Когда совсем уже решилась звонить Томке, она сама невозмутимую открыла дверь. Я глянула на неё исподлобья, чуть прищурившись.
– Солнышко моё, а скажи ка ты мне...
– Конечно я. – Не дожидаясь окончания подготовленной гневной тирады отозвалась подруга, садясь на краешек моего стола и задумчиво рассматривая стену. – А ты как думала? Естественно, я предупредила бармена и даже оставила ему новенький мобильник с единственным номером, на случай, если тебя будут искать. Учитывая обстоятельства, сочла, что лучше оставить свой номер.
Я молча открывала и закрывала рот, пораженная признанием лучшей подруги. Так легко и невозмутимо сообщить о том, что она меня... Подставила? Предала? Да нет. Не верю. Томка не тот человек, чтобы поступить подобным образом, да и вела бы себя иначе. А она здесь. Уже который день рядом. Не пытается ни оправдаться, ни объясниться.
– Зачем? – Хрипло выдавила я, чувствуя, как предательски дрожит голос.
– Не зачем, а почему. – Поправила меня она тихо. И сочувственно улыбнулась. – Лен, я тебя столько лет знаю, что прекрасно представляю всё, что ты можешь сейчас мне сказать. Так же я точно знала, как ты отнесёшься, озвучь я тебе свою идею. Ты бы послала меня куда подальше и вопрос был бы решен. Я бы, конечно, всё равно, сделала то, что сделала, но... Ты бы почти наверняка догадалась. И что бы ты сделала? – Не дождавшись ответа, Томка со стола слезла, подошла и опустилась на корточки, взяв за ледяные ладони и заглянув в глаза. – Ты бы уехала. Тут же. Не задумываясь.
