Текст книги "Путешествие в Древний Китай (СИ)"

Автор книги: Лора Лей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)

Бай Юн слушал степенного (в этот момент, конечно) Ма Тао и обещал себе выполнить его совет. Сестру он и не собирался ограничивать, но забота другого человека о ней была ему приятна.

***

После отъезда Ма Тао в домике у моря наступила полная гармонии семейная жизнь. Тренировки и занятия с близнецами, которые росли не по дням, а по часам, долгие беседы и переписка книг, помощь Ниу в переводах, обсуждения техник и ремесел, о которых она рассказывала, планирование опытов по выращиванию привезенных кофе, оливок и других растений, чьи семена сестра собирала всю дорогу. Выживут они или нет, Ниу не знала, но попытаться стоило.

Многое молодого Бая удивляло, пугало, смешило. Он был безмятежен и беспечален в эти месяцы, когда сестра принадлежала только ему и племянникам. Работы в будущем Ниу предполагала непочатый край, но пока они оба наслаждались общением и покоем в домике у южного моря.

***

И эта идиллия была нарушена внезапным приездом в Фучжоу не выдержавшего ожидания Чжао Ливея, да не одного, а в компании денди Фан Юйшенга! Брат и сестра остолбенели, когда на пороге их арендованного дома возникли две высоких мужских фигуры, и возмущенный Чжао Ливей громогласно заявил:

–Бай Юн, я от тебя такого не ожидал! И от тебя, Бай Ниу, тоже! Почему вы такие бессердечные, а? Я так соскучилсяааа! – заорал взрослый мужик и бросился обнимать замершую в шоке Ниу. – Партнер, наконец-то ты вернулась!

Фан-гунцзы молча наблюдал за неприличной сценой, не торопясь подходить ближе. Бай Юн напрягся:

–Господин Фан, а Вы тут какими судьбами? Путь неблизкий, чтобы просто пройтись. Объяснитесь.

Фан Юйшенг несколько высокомерно хмыкнул и ответил неприветливому юнцу:

–Господин Бай, а поверить, что я тоже скучал по Вашей сестре, Вы не можете? – Бай Юн отрицательно замотал головой. – Зря! Я действительно ждал Вашу сестру, потому что влюбился давно, еще тогда, когда она выдавала себя за мужчину. Представьте, что мне пришлось тогда пережить! Спасибо Чжао, проговорился как-то, будучи пьяным и расстроенным из-за ее исчезновения, что она – девушка.. А я был даже готов сменить … кхм…предпочтения. Так что, дорогой деверь, я теперь буду ухаживать за Ниу-гунян и добьюсь её. И ничто, и никто меня не остановит, даже не надейтесь! – запальчиво закончил свое выступление Фан Юйшенг.

Бай Юн оторопел от откровений чуть ли ни первого холостяка города.

–А Вы разве не помолвлены, господин Фан? – спросил он самопровозглашенного кандидата на руку и сердце Ниу.

–Ах, уважаемый господин Бай, Вы не следите за сплетнями, что, в общем-то, понятно. Занятые люди – они такие. Моя невеста – процедил он сквозь зубы–слишком торопилась замуж, все равно за кого, лишь бы был богат и знатен, поэтому предпочла другого, к обоюдному удовольствию. Семье, правда, не понравилось, но я – второй сын, мне простили скандал.

– И Вы готовы пережить еще один? – решился Бай Юн. – Моя сестра не будет наложницей! А жениться на вдове с двумя детьми Вы вряд ли рискнете! –припечатал Юн и пошел разнимать компаньонов, сидящих в обнимку на садовой скамье. – Сестра, пора кормить близнецов!

Немая сцена после этих слов пролила бальзам на растревоженную душу Бай Юна. Ниу рассмеялась, подмигнула ошеломленным гостям и исчезла вслед за братом в доме, предоставив им самим справляться с новостью.

–Это что такое? Шенг-геге, что разозлило Юна? И какие близнецы? Она купила рабов?

Фан Юйшенг, огорошенный сказанным, нахмурился, переваривая информацию, а потом разразился веселым смехом:

– Баи неподражаемы! Сестра исчезла на пять лет, братья из-за этого рассорились, а она вернулась вдовой и с детьми! Нет, эта женщина не может быть обычной домашней курочкой. Чжао Ливей, я не отступлюсь! Я не могу ее отпустить, особенно теперь, когда самурая нет, а она здесь!

Владелец «Ханьфу-мэна» ничего не понимал! Ситуация с возвращением беглянки принимала невероятный оборот, и это было так интригующе! Не зря он проделал путь сюда! Ниу его не разочаровала, как всегда. Как жаль, что Хироюки судьба не отмерила положенное счастье..

–Пойдем разбираться, дружище! Чувствую, нас ждет потрясающая история! – радостно заявил Чжао Ливей, и гости, посмеиваясь, направились в дом, откуда доносились плач младенцев и воркование нянек в лице их дяди и матери.

Часть третья, Глава 2

Фан Юйшенг не был плейбоем в прямом смысле, скорее, старательно поддерживал такой образ в семье и вовне, чтобы не конкурировать со старшим братом. Традиции предпочтения первого сына всем остальным детям клана была воспринята мальчиком как возможность жить по своим правилам, не сильно заботясь о семейных делах.

Будучи вторым молодым господином, он занимался выделенными ему отцом несколькими магазинами и преуспевал, обладая предпринимательской жилкой, нюхом на моду и многочисленными связями в аристократических кругах Шаосина. Умный, образованный и красивый, он легко ладил с людьми, не был склонен к чрезмерным роскошествам и непотребствам, держался немного надменно, добавляя себе очки за такую отстраненность, воспринимаемую остальными как некую таинственность и делающую его еще более желанным как для женщин, так и для мужчин – последних, к счастью, исключительно в деловом плане.

Брак его в положенное время устраивали, понятное дело, родители, учитывающие статус семьи, возраст молодых и астрологические выкладки. К моменту знакомства с таинственным массажистом в клубе Чжао Ливея Фан Юйшенг воспринимал женитьбу как непреложный аспект жизни каждого мужчины, в котором чувства играют далеко не первостепенную роль.

Однако столкнувшись с новыми ощущениями во время сеанса массажа, а потом и с прочими новшествами в заведении приятеля, он стал замечать за собой некоторые странности, однозначно связанные с личностью таинственного массажиста, по совместительству оказавшегося и инициатором всех «фишек» клуба Чжао.

Началось с того, что Фан-гунцзы предпочитал телесные удовольствия от массажа исключительно в исполнении именно этого специалиста, чьи руки, так похожие на женские, дарили ему неземное наслаждение. Потом он стал искать общения с партнером Чжао и вне сеансов, когда в клубе проводились диспуты или литературные собрания.

Фан Юйшенг часто ловил себя на том, что прислушивается только к одному голосу и мнению, возбуждаясь от возможности переброситься с их носителем парой слов, выпить вина или просто посидеть рядом. Партнер Чжао Ливея был интересным, даже неординарным собеседником, выдвигал смелые, но практичные идеи, умел управлять настроениями окружающих и пробуждать в них желание размышлять и действовать.

***

Второй молодой господин Фан все более подпадал под обаяние личности массажиста в неизменной полумаске, пока однажды, пережив от одного легкого прикосновения рук парня к своему телу такой взрыв однозначных ощущений, что сомнений в их природе не осталось, не испугался полноты испытанных эмоций и их направленности. Признаться самому себе, что его влечет к представителю своего пола, Фан Юйшенг смог не сразу, а когда это-таки произошло, решил бороться с пагубной страстью путем женитьбы и переключения мыслей на традиционную семейную жизнь.

Молодая жена была красива, послушна и глупа, чем раздражала супруга чрезвычайно. От мыслей о демоновом искусителе правильная дочь правильной семьи отвлекла его ненадолго, но восприятие себя как полноценного нормального мужчины вернуть смогла.

***

Фан Юйшенг приободрился и вернулся в клуб, где царила атмосфера уныния и грусти. Причиной такого падения настроения оказалось внезапное исчезновение партнера хозяина и двух работников. О том, куда и как пропали парни, никто в клубе понятия не имел, строились догадки, но в недоумении пребывал даже сам владелец. Заведение некоторое время штормило, но постепенно все вернулось на круги своя: Чжао Ливей купил новых рабов, старший по спецам-массажистам начал их обучение, дела поправились, и жизнь популярного «Ханьфу-мэна» вошла в привычную колею.

Фан Юйшег же чувствовал, что что-то с этим исчезновением явно было не так, тем паче, что в клуб перестал приходить юный Бай, а по городу некоторое время бродил слух о внезапной болезни его сестры, вынудивший братьев отправить девушку на излечение в какой-то дальний монастырь.

Второму господину Фану это «ж-ж-ж» показалось подозрительным, и он начал собственное расследование, собирая по крохам информацию о Бай Руо, ее жизни, взаимоотношениях с семьей, слугами и прочее. И однажды смутные догадки стали для следователя очевидностью: барышня Бай и есть его таинственный массажист! Открытие потрясло молодого человека и обрадовало одновременно, поскольку категорически опровергало крамольную гипотезу о его ненормальной увлеченности парнем и доказывало, что он, Фан-гунцзы, влюбился в девушку, выдававшую себя за парня!

Испытав вначале неимоверное облегчение, молодой человек вскоре серьезно напрягся, потому что новостей о беглянке так и не было на протяжении нескольких месяцев.

Генерал Бай Шан, по сведениям Фана, предпринял (в тайне) попытку поиска якобы уехавшей в монастырь сестры, тогда как Бай Юн сократил до минимума общение с внешним миром и старшим братом, в том числе.

Чжао Ливей тоже проявлял признаки тревожности, но упрямо хранил молчание о её причинах, пока однажды Юйшенг не напоил приятеля и не вытащил из него информацию о действительной пропаже девушки и двух работников, а также о том, что Бай Ниу является автором многих патентов, совладельцем нескольких прибыльных лавок, родоначальником нового городского транспорта и имеет заслуги в усовершенствовании процесса книгопечатания, сделавшего Пан Шена знаменитым.

Свалившаяся на голову Юйшенга новостная куча еще раз подтвердила догадки молодого человека о необычности и оригинальности его возлюбленной: он выбрал правильного человека! «Такую женщину стоило ждать всю жизнь, лишь она достойна его любви» – самодовольно думал господин Фан, пока наутро после пьянки не осознал, что пока он гордится собой, никто так и не представляет, где Ниу-гунян может быть в настоящий момент, и что с ней там происходит?! То есть, девушка и два парня отправились незнамо куда незнамо насколько, и вероятность их возвращения их сводится к..?

Тут Фан Юйшенг резко одернул себя и приказал выбросить из головы любые мысли о невозможности увидеть возлюбленную живой снова. Нужно просто постараться отыскать зацепки об их передвижениях и настроиться на положительный исход их авантюры. Не может столь необыкновенное создание раствориться без следа, она обязательно где-то, но окажется у кого-то на виду, значит, надо спрашивать, слушать, искать даже маленькие, даже незначительные детали о троице парней (в том, что барышня Бай выдаст себя за мужчину, он не сомневался), путешествующих по стране. Слишком колоритная компания, чтобы о ней не заговорили хоть как-то.

***

И Фан Юйшенг снова занялся сбором информации. Благодаря связям в среде торговцев, ученых, военных, он методично и скрупулезно выискивал упоминания о необычных пассажирах, гостях, охранниках, лекарях, которые встречались путникам на дорогах Великой Сун. О своих изысканиях молодой человек никому не говорил, и никто не догадывался о его тайной страсти.

Если Бай Юн был уверен, что сестра отправилась бродить по миру, потому что знал ее мечту, то Фан Юйшенг об этом догадался, проанализировав ее характер и подключив шестое чувство влюбленного мужчины, после чего сосредоточился на опросах торговцев, путешествующих караванными тропами во все стороны света.

Часть третья, Глава 3

За всеми треволнениями о судьбе пропавшей Бай Ниу второй молодой господин Фан пропустил события, происходившие в его собственном доме, поскольку не уделял особого внимания женщинам на заднем дворе, сбросив все семейные и хозяйственные дела на мать – старшую госпожу Фан.

Будучи продуктом своего времени и традиционного воспитания, молодой бизнесмен после свадьбы жил своей жизнью, как и прежде, и не считал подобное поведение ненормальным. Новость о беременности супруги он воспринял равнодушно, отдарился дорогим подарком и перестал посещать ее спальню, следуя наставлениям старших (дабы не причинять беспокойства плоду).

Физическое удовлетворение он получал в объятиях постельных служанок (тунфан) и единственной, принятой им еще до свадьбы, наложницы – красивой и умелой малышки Мэйронг, третьей дочери партнера по бизнесу от наложницы же, сосватанной (считай, подаренной) ее отцом в качестве залога дружбы и сотрудничества между ними.

Девушка молодому господину Фан нравилась, он регулярно посещал ее двор, обеспечивал нарядами и прочими женскими штучками, к матриарху семьи та сумела подольститься и поладила со старшей госпожой, с остальными членами семьи Фан также была услужлива и внимательна. Короче, проблем не доставляла, как считал Юйшенг и прочие домочадцы.

Не интересовался хозяин закулисьем своего двора, а зря, поскольку кипели там нешуточные страсти, вылившиеся в грандиозный скандал накануне родов второй госпожи Фан. Причина, как всегда, банальна, но закономерна – ревность одной и амбиции другой женщины второго господина Фан.

***

Малышка Мэйронг, раздосадованная женитьбой супруга и скорым рождением возможного наследника, решила побороться за «место под солнцем»: она начала планомерную атаку на законную жену, интригуя против неё перед матриархом и по мелочи «драконя» избалованную и глупую Фан-фурэн (госпожу), аккуратно подталкивая к совершению ошибок в кругу семьи. Беременная молодая женщина, плохо переносящая свое положение, поддавалась на провокации, скандалила, роняя имидж терпеливой и воспитанной жены и подрывая нервными срывами своё и без того неважное здоровье.

Лекари предупреждали семью, что риск проблемных родов нарастает день ото дня, но хитрая наложница умудрялась избегать обвинений в свой адрес, уиело выставляя законную жену безответственной матерью, ревнивой невесткой, не заботящейся о процветании рода, грубой землеройкой, не уважающей старейшин дома и правила семьи Фан.

Последним аккордом разыгранной как по нотам пьесы стала драка жены и наложницы во время прогулки по саду, что привело к преждевременным стремительным родам и трагедии: спасали ребенка – роженицу вытащить не удалось. Так Фан Юйшенг стал вдовцом, отцом слабого потомка и обновленным призом на брачном рынке Шаосина.

Разозленный неприглядными обстоятельствами появления на свет наследника, мужчина решил разобраться в ситуации, и выяснил много интересного для себя: его водили за нос, использовали, да еще и навредили его наследнику! Мэйронг была отправлена в дальнее поместье без надежды на возвращение, все слуги во дворе, замешанные в попустительстве злыдне, наказаны или проданы, к младенцу приставлены кормилица и ответственная нянька, найденная Фаном-шаое лично. Старшей госпоже Фан, допустившей безобразие, в общении с ними было однозначно отказано (невзирая на почтение к сединам), а сам Юйшенг решил более наложниц не принимать – во избежание, так сказать.

***

К моменту, когда Ниу с ребятами оказалась в Венеции, у господина Фана скопились довольно четкие сведения об их маршруте и приключениях, еще более возвысившие девушку в его глазах и сердце. Привозимые торговцами слухи о необычных бойцах и умелом лекаре падали в руки очарованного мужчины мелкими жемчужинами, даря восхищение бесстрашием, предприимчивостью и силой духа избранницы и усиливая многократно желание увидеть ее целой и невредимой хоть когда-нибудь. Фан-гунцзы взял за правило периодически молиться в храмах за благополучие Ниу и спутников, чего не делал даже ради родителей, хоть и укорял себя (иногда) за такое несыновье поведение.

***

Время шло, возвращение возлюбленной откладывалось, наследник рос, и матриарх семьи, примирившаяся со своеволием сына, но не с его вдовством, начала компанию по его повторной женитьбе.

–Сынок, прошло три года, срок траура по несчастной Сюли завершен. Ты не можешь носить статус вдовца до конца жизни, еще и наложниц брать не хочешь! Ты нарушаешь главное правило семьи Фан, отказываясь выпускать ветви и раскидывать листья (рожать наследников), старейшины недовольны. Давай я подберу тебе невесту из девушек постарше, может, в этот раз ты будешь доволен, а?

Фан Юйшенг вынужден был согласиться с инициативой матери, но активно противодействовал процессу, находя множество причин, чтобы отвергнуть предлагаемые кандидатуры. И основной в их череде был предлог известного статуса мачехи по отношению к его несчастному сыну.

К слову, Фан-гунцзы сам от себя не ожидал, что ребенок станет для него основным предпочтением в отсутствие барышни Бай. Мужчина привязался к сыну, проводил с ним много времени и занимался его воспитанием наравне с приставленной нянькой. Мальчик был слабеньким, но сообразительным, что грело душу отца.

Когда сын стал проявлять ранние способности к чтению, любопытство ученого и стремление подражать родителю, Юйшенг отвел его в школу Гао Ронга, пользующуюся растущей популярностью среди продвинутых горожан Шаосина.

Поначалу дела со спортивной школой для детей и подростков, открытой Гао, шли неважно, в основном из-за предубеждения старшего поколения, не видящего необходимости в массовом обучении отпрысков невиданным упражнениям и боевым искусствам, традиционно поддерживая индивидуальные домашние занятия с наставниками.

Однако, через некоторое время решившиеся на эксперимент родители обнаружили, что чада, посещающие школу «Бушидао», стали крепче физически, намного дисциплинированнее, вежливее и явно преуспевали в освоении обычных предметов, дополнительно обзаводясь и межличностными связями. Разговоры о необычной школе усилились, и число учеников у Гао Ронга возросло.

Бай Ниу успела записать упражнения, полезные для женского организма, примеры соревнований среди подростков, игры на природе(летний лагерь), и эти советы помогали супругам Гао управлять школой все лучше и лучше. К моменту, когда сын Фана достиг четырех лет, прием в школу осуществлялся по записи на год вперед.

На наследника второй ветви семьи Фан вид сверстников, одетых в форму, лазающих по веревочным лестницам, бегающих, прыгающих, звонко выкрикивающих резкие «ха!», медленно ездящих на осликах и предающихся другим подвижным занятиям, произвел столь сильное впечатление, что вернувшись в пустой и тихий особняк, малец твердо заявил отцу, что желает посещать спортивную школу прямо с завтрашнего дня.

–Ты уверен? – спросил серьезного сына господин Фан, втайне радуясь его боевому настрою. – Ты маленький, слабый, тебе будет трудно.

–Отец, прошу, разрешите мне ходить туда! Я буду стараться, а без труда нигде невозможно достичь успеха, Вы сами так говорили. У меня должно получиться!

Фан Юйшенг уговорил Гао Ронга принять мальчика, несмотря на возраст и хрупкость, подкрепив просьбу внушительным взносом на развитие лагеря в купленном мастером поместье, да еще и привлек к этой затее своих партнеров по бизнесу.

Часть третья, Глава 4

Господин Фан вообще стал инициатором нескольких посторонних для основного бизнеса вложений в предприятия Чжао Ливея (тот готовился к открытию филиала «Ханьфу-Мэна» в Сучжоу), типографию и книжный магазин Пан Шена и немного, инкогнито – в мастерскую Бай Юна, где тот занимался выпуском повозок для рикш и стремился создать по эскизам Ниу велосипед и скейт (пока получались недолговечные, но интересные модели самокатов). Гао Ронг не смог отказать щедрому инвестору, и маленький, но способный Ксибо (маленький борец) начал обучение в школе «Бушидао».

Занятия у Гао положительно отразились не только на здоровье мальчика (он заметно подрос, поправился, реже болел и еще больше сблизился с отцом), но и на настроении Юйшенга по отношению к будущему браку: мужчина категорически не желал заключать его, если невестой не будет отсутствующая барышня Бай. Фан-фурен же, не посвященная в планы сына, не оставляла надежд устроить судьбу молодого вдовца и выбрала ему очередную невесту по своему вкусу – естесственно, из благих побуждений.

Помолвка состоялась без участия «счастливца», однако саму церемонию отложили на год, поскольку жених попросил родителей дать возможность пройти послушание у монахов монастыря Линъиньсы (Храма Прибежища Души) в столице, чтобы очиститься от негатива первого брака и обрести благочестие для второго.

На самом деле, Фан Юйшенг оттягивал момент свадьбы как мог, тем более, что его поиски Бай Ниу вылились в пристрастие к сбору информации обо всех и обо всем: Фан открыл в себе дедуктивные способности. Помимо практической стороны этого увлечения (для бизнеса, например: всегда неплохо знать о конкурентах и партнерах больше, чем они хотели бы, чтобы о них знали), но и для литературных собраний коллектива писателей, сформировавшегося на базе клуба Чжао Ливея и успешно действующего и творящего вот уже несколько лет. Забава превратилась в весьма прибыльное предприятие: члены клуба сочиняли истории и издавали их у Пан Шена, традиционно отдавая гонорар хозяину «Ханьфу-мэна» на развитие, но получая ежегодные бонусы и преференции. Юйшенг стал основным сюжетным вдохновителем и поставщиком деталей, а Дай Лианг – оранжировщиком текстов.

Да, репетитор Юн-эра сдал экзамен, получил должность в администрации Шаосина и увлекся сочинительством. Романы с детективными сюжетами и романтической линией, за которую отвечал владелец клуба, украшенные литографиями и обложками Сяо Ву, пользовались неизменной популярностью, принося авторам и удовлетворение, и деньги.

Фан Юйшенг не использовал собранные сведения во вред другим, считая это недопустимым, но иногда мог намекнуть втягиваемым в скандал или авантюру приятелям, чтобы повнимательнее относились к делам. Некоторым советы молодого Фана-гунцзы помогли избежать катастрофы, а не послушавшимся – уроком на будущее.

Часто за советом и идеями к Фану обращался Чжу Сию, ставший не только первым патентным поверенным, но и признанным в столичном суде инициатором многих нововведений. Мысль о периодических экзаменах для действующих чиновников, несмотря на яростное сопротивление ретроградов, императору понравилась, и по результатам проведенного с боем пробного экзамена от должностей были освобождены несколько крупных и без счету – мелких чиновников по всей стране, что привело к заметному обновлению кадрового состава государственных учреждений за счет энергичных молодых людей, преданных императору.

Последнего такое отношение радовало, потерявших места чиновников злило, остальных – испугало и заставило тщательнее исполнять обязанности и повышать, так сказать, квалификацию.

Благодаря намекам и деталям об обстановке в некоторых городах, сообщенных Фаном, правительству удалось предотвратить несколько заговоров и хищений, а также присмотреться к практике внедрения новшеств в сфере ремесла и торговли. То есть, можно сказать, идеи попаданки легли на благодатную почву и пошли в народ. Ниу могла бы собой гордиться, а пока это делал за нее Фан Юйшенг.

Используя сформированную сеть осведомителей, второй господин Фан пытался выяснить все возможное и о выбранной матерью невесте, чтобы найти повод отказаться от брака, но, к сожалению, девушка была до противного чиста и безупречна. Даже личное свидание с ней, проведенное по его требованию и в нарушение всех традиций в праздник Седьмой ночи, не принесло обескураженому жениху никаких зацепок: девушка была просто идеальна! И это еще больше напрягало – ну не бывает таких женщин в природе!

Фан-шаое в последний раз посетил монастырь в столице, где в молитвах и уединении в отчаянии искал и не ходил выход из создавшегося положения, и физически чувствовал, как на его шее затягивается петля нежеланного брака.

Он сидел в храме, смотрел на горящие ароматные палочки и был готов орать дурниной от злости на судьбу. Благодать не сходила на его душу, несмотря на атмосферу покоя и умиротворения, поэтому горе-паломник вылетел из молельного зала, не глядя по сторонам, и сшиб попавшегося на пути лысого монаха средних лет.

–Простите, достопочтенный! – забормотал виновник столкновения и попытался оказать упавшему помощь, но вовремя спохватился и только низко поклонился бонзе, уже поднявшемуся с земли и смиренно смотрящему на него с улыбкой.

–Тебе следует успокоить разум и принять свою судьбу, мирянин. Ты скоро получишь желаемое, но не так, как мечтаешь. Будь готов к неожиданности, и только в твоей власти решить, какой в результате ты сделаешь выбор. Небеса указывают путь, но идем мы по нему сами. Сохраняй спокойствие перед будущими испытаниями, пройди их с честью, и в награду получишь от судьбы подарок. Иди и жди новостей.

Фан Юйшенг закрыл на мгновение глаза, пытаясь осознать услышанное, а когда открыл их снова, никакого монаха рядом не было. Молодого человека пробрала дрожь, и он быстро покинул территорию монастыря, решив вернуться домой и ждать новостей, как и советовал служитель бога.

***

Удивительно, но стоило вернуться под крышу родного особняка, как приятная для него весть не заставила себя ждать: безупречная невеста оказалась прелюбодейкой! Еще до брака она пристраивала на его голове зеленую шляпу (аналогия рогов, измены)! Приятной новость была, конечно, не в том, что его считали за идиота, а в том, что теперь для разрыва помолвки у него были железные основания.

Фан Юйшенг с воодушевлением взялся за подготовку ловушки для хитроумной барышни, давно и прочно связанной нежными узами с сыном брата своего отца, короче, с собственным кузеном: парочка несколько лет водила за нос родню, предаваясь утехам и на стороне, и в доме «святого» семейства.

Потратив приличную сумму денег и много времени, Фан-шаое спровоцировал скандал в узком семейном кругу прямо накануне свадьбы, поймав любовников «на горячем» и сделав их тайну достоянием общественности. Родители невесты были смущены и подавлены, родители жениха – возмущены и расстроены: вдовец остался вдовцом! Помолвку разорвали по обоюдному согласию, а в брачный чертог невеста пошла с другим женихом,но в назначенный срок, чтобы хоть как-то прикрыть позор.

***

Город немного пошумел по этому поводу, а господин Фан уверовал, что следующей новостью станет известие о возвращении беглянки. И как в воду глядел: в особняке Бай был замечен незнакомый гость, оборванный и грязный, но приветливо принятый хозяином. Сыщик напрягся, но заставил себя не высовываться и подождать еще.

Несколько дней спустя младший Бай с парнем по имени Ма Тао исчезли из города, между тем Чжао Ливей светился, словно ночная жемчужина, но стоически молчал, только однажды Фан услышал, как тот бормотал печально себе под нос: «Бедный Хироюки, мне так жаль, друг».

Пазл сложился: барышня Бай вернулась, но она явно не в городе, Ливей в курсе, но не до конца, поэтому, сдержав нетерпение, но ликуя в душе, Фан приказал себе потерпеть еще. Зная приятеля, он понимал: долго тот не выдержит и или проговориться, или отправиться за Баями, и тогда Фан «сядет ему на хвост»!

Поэтому, когда в доме Бай снова появился сын экономки, а Ливей сгрыз ногти от нервов до локтя, второй молодой господин Фан открыто заявил:

–Хватит истерить! Говори, где она?

Владелец клуба вздрогнул, но потом все же раскололся:

–Шенг-геге, она вернулась, но почему-то остановилась в Фучжоу. С ней все хорошо, сказал Ма Тао. Там сейчас находиться Бай Юн. И пока возвращаться они не намерены. Я так больше не могу! Я собираюсь отправиться туда и убедиться в ее целости и сохранности сам. Тем более и прогуляться на юг давно собирался, посмотреть, что да как. Ма Тао предложил отправиться морем, сейчас лучшее время, и быстрее получится. Место на корабле, деньги, подарки…Надо все предусмотреть…– бормотал Ливей, а Фан мысленно уже обнимал долгожданную пропажу. О согласии Чжао сопровождать его в путешествии Юйшенг спрашивать даже не собирался.

–Я еду с тобой, будь готов к поездке через два дня. Не успеешь – уеду один – безапелляционно сообщил он ошарашенному приятелю и вылетел из клуба. Надо было уладить дела на время отсутствия, предупредить сына и родню, подготовить багаж и вознести молитву небесам за их несомненную милость. Он скоро жениться!

Часть третья, Глава 5

Бай Юн принял нежданных гостей в штыки, но, видя их неподдельную искренность в отношении сестры, радость от ее возвращения и безоговорочное принятие близнецов, сменил гнев на милость и позволил гостям остаться.

Увеличившаяся в одночасье компания обитателей арендованного дома на побережье проводила время весело и с пользой: рассказы Ниу о путешествии завораживали визитеров из Шаосина, а возня с младенцами вносила разнообразие в череду бесконечных бесед о мире за пределами Великой Сун .

Гости не возмущались диктатом Ниу, учились пеленать и мыть малышей, помогали по хозяйству и чувствовали себя семьей. Ниу продолжала придерживаться заведенного графика работы и отдыха, привлекая к занятиям всех мужчин, водила их на море, где в укромной бухточке учила плавать и нырять, ловить рыбу и готовить ее на костре, часто баловала иноземными кушаниями и самогоном, делилась планами на будущее и постепенно подпадала под чары второго господина Фана.

Да, последний открыто ухаживал за девушкой, раздражая Бай Юна обращением «деверь» и забавляя Чжао своей пробудившейся романтичностью. Когда однажды Юн психанул и выскочил за ворота, старший товарищ отправился за ним.

–Сяо Юн, прекрати ревновать! Послушай, Ниу невозможно заставить делать что-то против воли, и раз она благоволит Фану, постарайся его принять. Он, конечно, тот еще засранец, но искренне любит Ниу, ради неё готов пойти на многое и сделает это, если надо, поэтому он – хороший вариант для неё, я уверен. Ты же понимаешь, нельзя ей остаться одной, могут быть…проблемы.

Бай Юн вздохнул:

–Да понимаю я всё! Просто я так по ней соскучился и так боюсь снова потерять… Если он посмеет причинить ей боль, я убью его!

–Ну, ну, успокойся. Во-первых, ты ее не потеряешь, это невозможно. Во-вторых, Юйшенг дорожит твоей сестрой, это же очевидно. Он – финансово независимый человек, и если вдруг семья Фан не примет Ниу, он без малейшего колебания встанет на ее сторону, даже не сомневайся. Думаю, он вообще съедет из отчего дома и построит свой – для неё и детей. Ты же помнишь, у него есть сын, которого Фан любит, хороший мальчишка, кстати! Ему нужна мать, и Ниу – идеальный вариант. И тебе будет спокойнее за них. Увидишь, все будет хорошо.

***

Чжао Ливей был прав: Ниу действительно приняла ухаживания Фана. Она сама удивилась, как естественно и легко это произошло. В первый момент девушка не узнала в высоком незнакомце надменного клиента, всегда требовавшего, чтобы именно она обслуживала его в клубе, часто подсаживавшегося к ней во время собраний и диспутов. Со времени их последней встречи нагловатый денди превратился в зрелого мужчину, спокойного и уверенного, внимательного и терпеливого. А еще – красивого.