Текст книги "Происшествие"

Автор книги: Линвуд Баркли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)

Глава сороковая

Я стоял около двери, с замиранием сердца слушая, как кто-то бродит по моей кухне, и раздумывал: что делать?

Можно просто появиться перед незваным гостем и застать его врасплох. Но это ставило передо мной ряд проблем. Вполне вероятно, мой визитер ничуть не удивится. А если это Соммер, то у него в отличие от меня точно будет пистолет. Поэтому данный план выглядел не особенно удачным.

Или попробовать нечто более радикальное? Например, крикнуть: «Кто там?» Однако не исключено, это приведет к тем же результатам, что и предыдущий вариант. Тот, кто поджидал меня на кухне, спокойно может пройти в коридор и пристрелить меня там, а не сидеть в засаде.

Третий вариант представлялся самым разумным – тихо уйти и вызвать полицию. Я бесшумно засунул руку в карман и нащупал мобильный. Опасаясь, что писк клавиш достигнет ушей человека в доме, я решил выйти на улицу и там набрать девять-один-один.

Я уже повернулся и хотел незаметно исчезнуть, как вдруг услышал женский визг:

– Господи! Как ты меня напугал! У меня чуть сердце не остановилось!

Она стояла в дверях кухни с бутылкой пива в одной руке и тарелкой с сыром и крекерами – в другой.

Сердце у меня ёкнуло, но я сдержался.

– Боже, Джоан, что ты здесь делаешь?

Она сильно побледнела.

– Ты что, вошел на цыпочках? Я не слышала…

– Джоан…

– Ладно-ладно, может, сначала выпьешь пива? – Она улыбнулась и сделала пару шагов ко мне. На ней были обтягивающие джинсы, а сквозь футболку снова просматривался бюстгальтер. – Думаю, тебе это не повредит. Я планировала распить ее сама, пока ждала тебя, но можешь взять мою, а я открою себе другую. А еще я решила, что неплохо будет принести с собой закуску.

– Как ты вошла?

– Постой, разве Шейла не говорила тебе?

– Не говорила о чем?

– Что у меня есть ключ? Мы обменялись ключами от наших домов, на случай если возникнут какие-нибудь проблемы, например, если Келли придет ко мне после школы и ей понадобится что-то дома. Келли ведь нет, правда? То есть я видела, как ты грузил в машину ее маленький чемодан, и подумала, что, возможно, она поживет пару дней у Фионы. Это разумно.

Я стоял, потрясенный.

– Иди домой, Джоан.

Ее лицо вытянулось.

– Извини. Знаю, ты столько всего пережил, вот мне и пришла в голову мысль: «А когда в последний раз ему делали что-то приятное?» Это было давно, верно? Шейла мне говорила, что ее мать всегда тебя недолюбливала, и, думаю, в последние недели она вряд ли изменила свое отношение.

– У Карла Бэйна нет жены, – проговорил я. – По крайней мере она не живет с ними. Она ушла, когда Карлсон был совсем маленьким.

Джоан замерла. Казалось, тарелка с крекерами в ее руке стала неожиданно очень тяжелой.

– Зачем ты сочинила эту историю? Это все вымысел от начала и до конца. Мальчик никогда не говорил тебе, что его отец обижает маму. И ты никогда не делилась с Шейлой сомнениями насчет того, как поступить. Это было враньем. Ты сама все придумала.

Глаза Джоан заволокло слезами.

– Просто скажи мне зачем? – спросил я, хотя мне и так все было понятно.

Выражение ее лица отразило внутреннее смятение.

– Ты ведь не говорил с ним?

– Уже не важно, как мне это стало известно. Но я все знаю. Ты не можешь так поступать. – Я покачал головой. – Не можешь. – Я взял у нее пиво, тарелку и пошел на кухню. Повернувшись, я увидел, что Джоан все еще стоит на месте. Неожиданно она показалась мне совсем маленькой.

– Я все ждала, как однажды он войдет в дом, – заговорила Джоан другим тоном. – Буровая вышка затонула, но Эли зацепился за какой-то обломок и уцелел. И его, возможно, подобрали моряки. У него не осталось документов – не исключено, что он потерял память, как Мэтт Деймон в том фильме, помнишь? Но когда память вернется к Эли, он придет домой. – Джоан достала из кармана джинсов платок, промокнула глаза и высморкалась. – Я знаю, этого никогда не случится. Знаю. Но я так по нему тоскую…

– Понимаю, – проговорил я. – Извини.

– Эли всегда был рядом. Он защищал меня. Заботился обо мне. Теперь у меня никого нет. Я просто хочу, чтобы кто-то оберегал меня, ограждал от окружающего мира…

– И ты придумала эту историю, чтобы я…

Джоан попыталась посмотреть на меня, но не смогла.

– Мне было так приятно, понимаешь? – Джоан поморщилась, и слезы снова потекли по ее щекам. – Знать, что ты рядом. И я могу на тебя положиться.

– Ты можешь на меня положиться, – возразил я. – Если речь зайдет о реальной опасности.

– А еще мне хотелось за кем-то ухаживать. Эли заботился обо мне, но и я, в свою очередь, – о нем. А тебе сейчас тоже нужно внимание. Поддержка. Я подумала… что это могу быть я. И то, что я говорила про деньги, которые мне должны выплатить, все это правда. Клянусь Богом, я получу огромную сумму!

Я приблизился к ней на пару шагов, по-прежнему сохраняя дистанцию и понимая: стоит мне расслабиться, и произойдет нечто непоправимое.

– Джоан, – мягко произнес я, – ты хороший человек. Добрый.

– Но ты не говоришь «женщина»…

– Женщина, в этом нет никаких сомнений, – поправился я. – Но… я этого не хочу. Не только с тобой, но и ни с кем. Я пока не готов. И не знаю, когда это случится. Сейчас единственный человек, за кого я волнуюсь, о ком должен заботиться, – это моя дочь.

– Разумеется, – глухо отозвалась Джоан. – Я понимаю.

Мы некоторое время молчали, наконец Джоан шевельнулась:

– Ну я пойду?

– Конечно.

Она шагнула к двери.

– Джоан! – окликнул я ее.

Она остановилась, на лице ее появился легкий проблеск надежды, что я передумал, и у меня вдруг возникло желание покончить с одиночеством и тоской, горем и чувством утраты, и я сейчас обниму ее, отведу наверх, а утром она приготовит мне завтрак, как всегда готовила его для Эли…

– Ключи, – сухо проговорил я.

Она удивленно моргнула.

– Ах да, совсем забыла. – Джоан вытащила из кармана ключи, положила на край стола и ушла.

«Сколько раз Джоан вот так заходила в дом? – подумал я. – И что она могла здесь делать?»

У меня возник также вопрос, была ли она в действительности той увлеченной работой учительницей, какую я всегда знал.

Глава сорок первая

Джоанна ушла, а я напустился на сыр с крекерами, запивая все это пивом. Итак, что мы имеем?

Визит Соммера. Шестьдесят две тысячи долларов, которые по просьбе Белинды Шейла должна была передать ему. Бракованные электродетали, из-за которых сгорел дом, возводимый моей фирмой. Стычка с Тео Стамосом. Поддельное электрооборудование, обнаруженное в машине Дуга Пинтера.

Голова пошла кругом. Слишком много информации и в то же время – слишком мало. Я не знал, что со всем этим делать. К тому же сильно устал. Слишком много ночей провел без сна.

Я допил пиво и взял телефонную трубку. Прежде чем отрубиться, мне нужно было удостовериться, что у Келли все хорошо.

Я быстро набрал номер ее сотового. Она ответила после второго звонка:

– Привет, пап. Я собиралась ложиться спать и подумала, что это ты.

– Как у тебя дела, солнышко?

– Хорошо. Только немного скучно. Бабушка предлагает поехать в Бостон. Сначала я согласилась, но, знаешь, больше всего мне хочется вернуться домой. Я подумала, что, если приеду к тебе, мне будет не так грустно, но бабушка в этом очень сомневается. Зато она сказала, что в Бостоне есть большой аквариум. Он похож на Гуглхейм. Ну, знаешь, такой музей, где начинаешь осмотр с верхнего этажа и постепенно спускаешься вниз? Аквариум такой же. Он огромный, и сначала ты поднимаешься наверх, а потом спускаешься на самое дно.

– Наверное, очень интересно. Скажи, она дома? Бабушка?

– Подожди.

Послышалась какая-то возня.

– Да, Глен.

– Привет. Все в порядке?

– Все отлично. Тебе что-то нужно?

– Я хотел убедиться, что у Келли все хорошо.

– Так и есть. Полагаю, она сказала тебе о нашем разговоре по поводу поездки.

– В Бостон.

– Только я пока не уверена, что мы туда двинемся.

– Тогда предупредите меня о вашем решении, – попросил я, и Фиона передала трубку Келли, чтобы я мог пожелать ей спокойной ночи.

Секунду спустя мой телефон зазвонил. Я взял трубку, даже не взглянув на определитель.

– Алло?

– Глен? – послышался мужской голос.

– Кто это?

– Глен, это Джордж Мортон. Мы не могли бы встретиться где-нибудь и выпить?

Он ждал меня за столиком в одном из ресторанчиков Девона. Это место выглядело недостаточно респектабельным для Джорджа, но, вероятно, он решил, что оно идеально подойдет для меня.

Через пару столов от нас сидели четверо юнцов. Если у них и были удостоверения личности, доказывающие их совершеннолетие, они наверняка одолжили эти документы у своих старших друзей. Правда, судя по всему, в подобном заведении никто особенно не волновался по таким пустякам.

Джордж даже не предпринял попытки встать, когда я вошел. Он подождал, пока я усядусь напротив него. Немного подвинувшись, я почувствовал, как мои джинсы к чему-то прилипли. Джордж на этот раз был в простой рубашке и джинсовой куртке. Перед ним стояла бутылка «Хайнекена».

– Спасибо, что пришел, – сказал он.

– Ты не объяснил, о чем пойдет речь, когда звонил, – заметил я.

– Это не телефонный разговор, Глен. Может, сначала я угощу тебя пивом?

– Идет.

Джордж поймал взгляд официантки и подозвал ее, я заказал «Сэм Адамс». Джордж сидел, сжимая свою кружку обеими руками, которые образовывали букву «V». Оборонительная поза.

– Джордж, все-таки ты настоял на встрече, – напомнил я ему.

– Расскажи мне о конверте, набитом деньгами, который ты подбросил к нам в дом.

– Раз ты о нем знаешь, но тебе неизвестно, что все это значит, получается, Белинда ничего тебе не сказала. Однако она все же сообщила, от кого конверт, а?

– Просто я видел, как ты засовывал его в окошко для почты, – пояснил Джордж.

Я оглянулся на стол, за которым сидели парни. Они начали громко горланить. На столе перед ними стояло три кувшина с пивом, а их стаканы были наполнены.

– Так вот ты о чем. Если хочешь узнать что-то еще, спроси Белинду.

– Она не слишком разговорчива на этот счет. Сказала только, что это плата за дом. Глен, ты покупаешь еще один дом? Или хочешь снести свой, а на его месте выстроить новый? Я спрашиваю, поскольку мне показалось, что у тебя сейчас довольно туго с деньгами.

Официантка принесла пиво, и я отхлебнул его.

– Слушай, Джордж, не знаю, с чего ты взял, будто я обязан тебе что-то объяснять. Я понимаю, ты убедил Белинду рассказать обо всем адвокатам Уилкинсонов о том, что Шейла иногда выпивала и однажды курила травку вместе с твоей женой и…

– Если ты внимательно читал расшифровку заявления моей жены, то должен был обратить внимание: Шейла курила марихуану в присутствии моей жены, но там не сказано, что Белинда тоже курила.

– А, ясно. Значит, ты не против очернить мою жену, но в то же время тщательно оберегаешь свою. Вдова Уилкинсона обещала взять тебя в долю, если ей удастся забрать у меня все, что я имею? Ведь именно так вы договорились?

– Я поступил, как считал правильным. – Он разжал руки, вытянул одну и постучал указательным пальцем по столу. – Эта женщина потеряла мужа и сына, а ты хочешь, чтобы моя жена лгала и не позволила свершиться правосудию?

– Если бы мою жену уличили в употреблении наркотиков или задерживали за вождение в состоянии алкогольного опьянения, в твоем поступке был бы смысл, Джордж. Но за ней ничего подобного не числилось, и она никогда не садилась за руль пьяной. Так что вали-ка ты со своим праведным дерьмом куда подальше.

Он яростно заморгал.

– Я верю в то, что нужно поступать по совести. Я считаю, люди должны жить в соответствии с определенными стандартами. А конверты, набитые деньгами, которые подбрасывают в дом… знаешь, так нормальные дела не ведутся.

Трое парней безостановочно что-то бубнили: «Бу-бу-бу-бу», – четвертый за несколько секунд осушил свою кружку. Они снова налили себе спиртного и продолжили разговор.

Я посмотрел на Джорджа, потом на его палец, все еще барабанивший по столу, а затем неожиданно накрыл ладонью его руку и прижал ее. Джордж широко раскрыл глаза. Он попытался выдернуть руку, но не смог.

– Хорошо, давай обсудим стандарты, – предложил я. – Какие они должны быть у человека, если он позволяет заковывать себя в наручники, причем не своей жене, а чужой женщине.

Когда Джордж вытянул руку, я успел рассмотреть его запястье. Оно было красным и воспаленным. Кое-где кожа уже начала заживать как после свежих царапин.

Я понимал: выстрел мой – наугад, но Джордж Мортон был знаком с Энн Слокум. А Энн на том коротком видео, которое я посмотрел, явно говорила со знакомым ей человеком.

– Прекрати! – прошептал он, по-прежнему пытаясь освободиться. – Понятия не имею, о чем ты говоришь.

– Расскажи, как ты получил эти отметины. У тебя две секунды.

– Я… я…

– Слишком длинно.

– Ты застал меня врасплох! Это случилось… когда я работал в саду.

– Одинаковые отметины на обоих запястьях? Интересно, как такое повреждение можно получить в саду?

Джордж что-то бормотал, но я не мог разобрать слов.

Я отпустил его руку и взял пиво.

– Это сделала Энн Слокум, так?

– Я не знаю, о чем ты… я не знаю, о чем ты говоришь! – взревел он.

– Раз ты у нас такой честный и прямолинейный, почему бы мне не пригласить сюда Белинду, чтобы дважды не рассказывать одну и ту же историю? – Я потянулся за телефоном.

Джордж схватил меня за руку, чем позволил еще лучше рассмотреть отметины.

– Пожалуйста.

Я оттолкнул его руку, но не стал вынимать телефон.

– Расскажи мне.

– О Боже, – захныкал он. – О Боже!

Я ждал.

– Просто не верится, что Энн рассказала об этом Шейле, – простонал он. – А Шейла – тебе. Ведь именно так ты все узнал, да?

Я понимающе улыбнулся. Зачем говорить ему о том, что все дело было в видео, оставшемся на мобильном телефоне моей дочери, а также в наручниках, которые она взяла из сумочки Энн Слокум? «Попытайся-ка ему это объяснить», – подумал я. Но Энн ведь и на самом деле могла рассказать все Шейле, хотя я сильно в том сомневался.

– Значит, тебе все известно, – сказал он. – Просто не верится, что Энн проболталась и призналась, чем она занимается. О Господи, если Энн поделилась с Шейлой, она могла сказать…

Джордж закрыл лицо руками. Вид у него был такой, словно сейчас с ним случится сильный нервный срыв.

– Ты не представляешь, как долго я с этим жил, боялся, как бы кто-то… кто-то не узнал…

– Расскажи мне, – произнес я, продолжая сидеть с невозмутимым видом словно Будда.

А потом его прорвало:

– Энн нужны были деньги. Они с Дарреном постоянно оказывались на мели, даже эта их торговля сумками не спасала. А я всегда находил ее… неотразимой. Привлекательной. Очень… энергичной. Она… она заметила мою заинтересованность. Но я не мог сделать первый шаг. Сам я бы никогда не решился. Однажды она пригласила меня выпить кофе… и сделала предложение.

– Деловое предложение, – уточнил я.

– Совершенно верно. Мы стали встречаться, пару раз даже в мотеле Милфорда. Но это было довольно рискованно – устраивать свидания в нашем городе, поэтому мы перебрались в «Дейз-инн» в Нью-Хейвене.

– И ты платил Энн за то, что она заковывала тебя в наручники и…

Джордж отвернулся.

– Мы не сразу к этому пришли. Сначала был самый обычный секс.

– Дома дела обстоят не очень, Джордж?

Он покачал головой, показывая, как неприятна ему эта тема.

– Я просто… хотел разнообразия.

– И сколько ты ей платил?

– По три сотни за встречу.

– Полагаю, ты не рассказывал об этом, когда приехал в юридическую контору, чтобы дать характеристику моей жене? – поинтересовался я. – Хотя, понимаю, тебе это было ни к чему. Совершенно разные истории.

– Глен, послушай, я прошу тебя проявить благоразумие.

– Конечно.

Глупый сукин сын.

– Но потом она захотела большего.

– И подняла плату?

– Не совсем, – возразил он. Я отхлебнул холодного пива и дал ему время собраться с мыслями. – Энн сказала: если Белинда все узнает, это будет ужасно. Сначала я лишь подумал: «Вот уж точно». Но во второй раз понял, на что она намекала. Энн хотела получать деньги за молчание. Думаю, она никогда не сообщила бы моей жене. Это же безумие. Они с Белиндой долгое время оставались подругами, и, выйди вся правда наружу, Даррен тоже выяснил бы, что…

– Так Даррен ничего не знал? – Теперь мне стало ясно, почему Энн приказала Келли молчать о том, что она услышала.

– Он вообще был не в курсе. На самом деле я не считал, будто Энн способна обо всем рассказать, но не хотел испытывать судьбу. Дело в том, – он понизил голос и заговорил очень тихо, – что однажды она сделала фотографию с мобильного, когда я был… в общем, когда я был прикован к кровати. В кадре оказался только я. Она сказала, что будет забавно отправить это Белинде по электронной почте. Я даже не уверен, была ли эта фотография у нее на самом деле. Возможно, она блефовала, трудно сказать. Но я стал платить ей сотню сверху за каждый раз, и, казалось, ее это удовлетворяло, до тех пор пока она…

– Пока она не умерла.

– Да.

Парень, который пил пиво кружку за кружкой, остановился и со смехом заявил:

– Я больше не могу. Не могу.

– Спорим, сможешь? – спросил один из его друзей. Он обошел его и обхватил сзади, второй стал держать голову, а третий поднес кувшин к губам парня, наклонил его, и пиво полилось на подбородок и на рубашку юноши. Однако довольно много пива попало и в горло, судя по тому, как двигалось его адамово яблоко.

Скоро, очень скоро молодой человек совсем опьянеет. Я лишь надеялся, что эти клоуны не собирались садиться за руль.

– Когда произошел тот несчастный случай, – продолжил Джордж, – я был потрясен. Чувствовал себя отвратительно. Я не мог поверить в случившееся. Но в глубине души, как бы ни омерзительно это звучало, я испытал облегчение.

– Облегчение?

– Она больше не имела надо мной власти.

– Если только эта фотография не осталась где-нибудь, например на ее телефоне.

– Я молюсь, чтобы он исчез где-нибудь на дне пролива. Дни идут, а полицейские все не вызывают меня…

– Возможно, тебе и повезет, – заметил я.

– Да, надеюсь.

Я потер языком щеку.

– Хотел бы попросить тебя об одолжении, Джордж.

– Каком?

– Чтобы ты убедил Белинду пересмотреть свое заявление, которое она дала адвокатам. Пусть она скажет, что заблуждалась по поводу той истории с травкой. На самом деле это были турецкие сигареты или что-то в этом роде. Кроме того, она может добавить, что всякий раз, когда видела Шейлу выпившей, моя жена тем не менее полностью себя контролировала. Я уверен, так оно и было.

Я смерил Джорджа долгим пристальным взглядом и убедился, что он меня понял.

– Ты тоже собираешься меня шантажировать, – усмехнулся он. – Если я этого не сделаю, ты все расскажешь Белинде.

Я покачал головой:

– Вот уж нет! Лучше я расскажу все Даррену.

Он сглотнул.

– Посмотрим, что можно сделать.

– Буду тебе очень благодарен.

– Но те деньги. Шестьдесят две тысячи. Для чего они?

– Я же сказал: спроси у Белинды.

Если бы смерть Энн не считали несчастным случаем, я вряд ли пошел бы с ним на эту сделку. Поскольку если бы Энн оказалась убита, Джордж становился главным подозреваемым.

Как, впрочем, и Даррен с Белиндой. Если, конечно, они знали о происходящем.

Я так устал, что у меня даже не было сил обдумать услышанные откровения. Вернувшись домой, я сразу лег в постель.

Уснул я довольно быстро, и это можно было бы счесть подарком судьбы, если бы мне не приснился кошмар.

…Шейла сидела, привязанная к креслу, напоминающему кресло дантиста: блестящему, серебристому, с красной обивкой. В рот ей была вставлена воронка, которую засунули так глубоко, что она упиралась ей в глотку. К воронке оказалось приставлено горлышко огромной, размером с холодильник, бутылки, подвешенной к потолку. Бутылки водки. Водка текла в воронку, переполняла ее, разливалась по полу. Это напоминало пытку водой, только с использованием алкоголя. Шейла сопротивлялась, пыталась отвернуться, а я каким-то образом тоже очутился с ней в комнате, кричал, просил остановиться тех, кто это делал, орал, насколько хватало легких.

Я проснулся. Все тело покрывала испарина, я запутался в простыне.

Мне было понятно, что послужило основой кошмара: тот парень, который сидел неподалеку от нас в ресторане и пил на спор пиво. Перед глазами тут же возникла картина – трое молодых людей держат своего приятеля и заставляют пить еще.

Они вливали пиво ему в глотку.

Ясное дело, парень в любом случае собирался напиться. Ну а если бы у него не было таких намерений? Если бы он этого не хотел? Он все равно ничего не смог бы предпринять.

Человека можно напоить насильственно. Против его воли. Это не так уж и сложно.

Потом я стал размышлять: «А если они затащат этого парня в машину? И заставят вести автомобиль?»

Боже.

Я сел на кровати.

Могло ли такое произойти? А вдруг именно так все и случилось?

Возможно ли, чтобы Шейлу напоили? Так сильно, что она, утратив всякий здравый смысл, села в машину? Или же кто-то отнес ее в машину после того, как влил в нее изрядную дозу спиртного?

Вероятно, это было безумием. Вероятно.

Но чем больше я думал о случившемся, тем сильнее убеждался: это могло быть вполне допустимым вариантом развития событий. Я снова вспомнил фразу из «Шерлока Холмса», которую процитировал мне Эдвин. Каким бы притянутым за уши ни казался этот сценарий, теперь он выглядел более осмысленным, нежели тот, что мне пытались навязывать – будто бы Шейла сама напилась и села за руль.

Проблема заключалась в следующем: попробуй я развить эту теорию, какой бы невероятной она ни казалась, передо мной сразу возникнут два вопроса.

Кто заставил ее напиться?

Зачем?

Когда зазвонил телефон, я подпрыгнул. Господи, на электронных часах было 02:03! Я подумал о Джоан, но оказался совершенно не готов выслушивать ее новые заморочки.

– Алло?

– Глен, это Салли, – взвинченным тоном сказала она. – Прости за такой поздний звонок, но я не знаю, что делать. И не представляю, кому еще позвонить или…

– Салли, Салли, постой! – остановил ее я, дотрагиваясь до футболки на груди и чувствуя, какая она вся влажная. – Успокойся и расскажи, что произошло. С тобой все в порядке? Что стряслось?

– Это все Тео. – Она заплакала. – Я у него дома, но здесь никого нет. Боюсь, с ним случилась беда.