Текст книги "Романтические мечты"

Автор книги: Линн Керланд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 26 страниц)

Глава 33

Джейк смотрел на море и раздумывал, каким образом он мог бы погрузить пальцы ног в воду, не обнажаясь при этом больше необходимого. Он взвесил, что лучше принести в жертву – это или возможность держать Аманду за руку. Чаша весов склонилась в пользу последнего, к тому же удовольствие от ощущения руки Аманды в его руке не являлось жертвой. Кроме того, море было холодным. Так что он легко сможет обойтись без купания.

День был прекрасен. Прохладно, но не неприятно, и светило солнце. Это возможно был один из последних дней перед тем, как начнутся осенние дожди, и Джейк чувствовал огромную благодарность, что находился на пляже, а не на арене.

Не то, чтобы он не ценил время, проведенное на арене. Но каким-то образом прогулки с Амандой приносили большую радость, чем превращения в дрожащую массу под неумеренной силой одного из ее старших братцев. Чаще всего он дрался с Робином, но, когда тот отлучался попить или сходить в туалет, Николас оказывался тут как тут, готовый и с радостью поднимающий меч, и делающий все в своих силах, чтобы отправить Джейка в забытье. Джейк не жаловался. Чем больше практики у него будет, тем больше шансов произвести впечатление на отца Аманды. А если учесть, что от последнего зависит его будущее, то он был более чем счастлив принять инструкции от любого из старших де Пьяже.

Кроме того, Николас действительно начинал ему нравиться. Он был более вальяжным, чем Робин, подлее, более склонным вогнать нож между твоих ребер, сохраняя при этом улыбку на лице. Джейк прекрасно понимал это. Он лишь надеялся, что в один прекрасный день Николас простит его настолько, что они смогут просто посидеть внизу и поговорить, не волнуясь по поводу этого ножа.

Случались и более странные вещи – как будто в его жизни и ранее не было достаточно странных вещей – странные и совершенно чудесные.

Он взглянул на самую изумительную часть, шагающую рядом с ним. Она казалась молчаливой, но он предполагал, что это, скорее всего, из-за некоторого дискомфорта. Она все еще немного прихрамывала и очень часто задыхалась, когда напрягала спину.

Понизить аббатису в должности до посудомойки было слишком милосердно.

Без предупреждения Аманда остановилась и посмотрела на него.

– Монтгомери говорит, что ты эльф, – вдруг сказала она.

Что ж, очевидно, она решила отказаться от любезностей и перейти прямо к делу. Он предположил, что не было более подходящего времени, чем сейчас, чтобы ответить на несколько ее вопросов.

– Монтгомери представил тебе доказательства этого? – спросил он.

– Он сказал, что об этом я должна спросить тебя.

Судя по всему, Монтгомери прекрасно умел хранить секреты. Хорошо для него.

– Поэтому я спрашиваю тебя, – продолжила Аманда, – ты эльф?

– Ты веришь в эльфов, Аманда? – спросил он спустя минуту или две.

– Я верю, – ответила она, – в то, что я могу потрогать, увидеть, подержать вот этими руками. Но, – с улыбкой призналась она, – я готова рассмотреть другие возможности.

Он посмотрел на нее, на стриженые волосы, развевающиеся вокруг ее головы, на чистые аквамариновые глаза и болезненно-красивое лицо, и тревожное ощущение, что все это нереально, охватило его.

А затем она взяла обе его руки в свои.

– Так что расскажи мне, – попросила она, – расскажи мне всю историю, потому что, как я подозреваю, это нечто большее, чем простая поездка в Лондон. И, если ты захочешь сказать мне, что появился из травы, я, вероятно, поверю и в это.

Он улыбнулся.

– Этого я тебе не скажу. Но это определенно нечто большее, чем простая поездка в Лондон.

– Это успокоило меня.

Он посчитал, что время покажет, как сильно правда умерит ее тревогу. Нежно положив руки ей на плечи, он вернулся к прогулке по берегу.

– Как сильна твоя вера?

– В тебя?

Он кивнул.

В течение некоторого время она молчаливо шла рядом с ним, после чего взглянула на него.

– Я наблюдала за тобой большую часть лета, а сейчас почти осень; видела, как ты изматываешь себя на арене до такой степени, что рядом с тобой Робин кажется ленивым. Разве я ошибаюсь, предполагая, что все это ты делал ради меня?

– Нет, – подтвердил он, – не ошибаешься.

– Робин говорит, что тебе пришлось отказаться от жизни, которую ты знал, в обмен на золото и драгоценные камни, на которые ты сможешь купить титул, чтобы умиротворить моего отца. Это так?

– Да так, – ответил он.

– Тогда, почему я не должна верить в тебя?

– Ты не слышала всех фактов.

– Я не слабовольная служанка, неспособная вынести напряжения, – язвительно сказала она, – у тебя совсем нет веры в меня?

Он наклонился и поцеловал ее в макушку.

– Есть.

– Тогда прекрати целовать меня в различные места, кроме того, где поцелуи принесут наилучшую пользу.

Он рассмеялся, после чего осторожно развернул ее лицом к себе, обхватил рукой за шею и начал вдумчиво и тщательно целовать.

– Лучше?

– Ты можешь продолжить, – слегка запыхавшись, ответила она.

Он сделал глубокий успокаивающий вдох, затем кивнул.

– Ладно. Но давай пройдемся, если тебе не трудно. Мне лучше рассказывать на ходу.

– Как угодно.

Он слегка сжал ее талию, затем посмотрел на нее сверху вниз, в то время как они медленно брели к краю берега, он хотел, чтобы она сама могла решить для себя – лжет ли он.

– У Монтгомери есть все основания полагать, что я эльф, но совсем не по тем причинам, по которым он думает. Я и сам бы не поверил, если бы это произошло не со мной, и, пожалуйста, не смотри на меня так, словно я потерял разум, но здесь, по всей Англии и Шотландии, разбросаны… – на краткий миг он сделал паузу, чтобы решить, сможет ли выговорить это и не показаться при этом полнейшим идиотом, – ворота сквозь время.

Она остановилась.

– Что?

– Ворота сквозь время.

Она, как и Робин, была до кончиков ногтей игроком в покер. В течение довольно длительного времени она всего лишь смотрела на него, затем перевела взор на море.

– Сквозь время, – задумчиво повторила она.

– Точно такие же ворота, как для въезда и выезда из замка. Только с одной стороны находится один год, а с другой – другой.

Минуту-две она обдумывала это.

– У тебя есть пример?

– Да. На одной стороне ворот – 1227 год, на второй – 2005.

– 2005 год, – повторила она, переводя дыхание. Неожиданно она посмотрела на него: – Уверена, ты издеваешься.

Он медленно покачал головой.

– Нет.

– И какое отношение эти ворота имеют к тебе? – спросила она, но он точно мог сказать, что ответ она уже знала.

– Я воспользовался одними из них.

– Ты воспользовался одними из этих ворот.

– Да. В 2005 году.

– 2005 год от рождества Христова, – с дрожью повторила она, – даже говорить об этом выше моего понимания.

Она помолчала.

– Я не необразованная женщина, но это выходит за рамки моего понимания.

– Позволь мне закончить историю, и тогда ты решишь, какие дальнейшие доказательства тебе понадобятся, – легко предложил он.

Она некоторое время размышляла, потом кивнула.

– Это справедливо, – согласилась она, – ну, хорошо, как ты попал, э-м-м, сюда?

– Я путешествовал, и моя, – он замолчал, решая, стоит ли ему присесть куда-нибудь с блокнотом и нарисовать для нее вещи, которые он будет упоминать, – телега свалилась с дороги. Вращение, казалось, продолжалось бесконечно, и я пришел в себя только в соларе твоего отца.

Она задумалась.

– На каком языке говорят в 2005 году?

– На разновидности крестьянского английского. Французский, который я знаю, сильно отличается от того языка, на котором мы с тобой сейчас разговариваем.

– А как вы защищаете себя?

– В основном с помощью адвокатов, – сухо сказал он, – нет, в мое время мы не сражаемся на мечах, не ездим на лошадях, кроме разве что развлечения, и не живем в замках. Хотя некоторые и живут, но большинство – нет. Это слишком дорого.

– А как насчет торговцев?

– Это дело, которым занимается великое множество людей, – ответил он, – а моя работа, работа с драгоценными камнями, требует специального образования и особых навыков.

– Но ты живешь в Лондоне?

– Да, – подтвердил он.

– Сколько тебе лет? – спросила она, потом улыбнулась чуть застенчиво. – Я никогда не спрашивала тебя об этом.

– Тридцать два года.

Она окинула его взглядом, после чего кивнула и вновь зашагала рядом. Она смотрела на свои ноги, и, поскольку они шли уже довольно долго, ему стало интересно, неужели она на самом деле думает, что он рехнулся, и решает, не лучше ли уменьшить потери и сбежать, прежде чем она глубже увязнет в своих отношениях с душевнобольным. Джейку на мгновение стало жаль, что при их первой встрече он не протянул руку и не рассказал ей всю историю. Но тогда он еще не достаточно хорошо знал норманнский французский, чтобы сделать это.

Она вдруг остановилась и посмотрела на него снизу вверх.

– Я пытаюсь поверить.

– Тебе бы хотелось доказательств?

Она неожиданно заморгала, словно старалась сдержать слезы.

– Чертов песок, – нахмурившись, промолвила она, проводя рукавом по глазам, – я не сомневаюсь в тебе, – настаивала она, – но… – она взглянула на него с болью в глазах, – доказательства не помешали бы.

Он рассмеялся, обхватил ее лицо руками и нежно поцеловал.

– Для доказательства потребуется время, но я его тебе предоставлю. Как насчет ребенка, которого теперь носит Энн? Это будет мальчик, и его назовут Кендрик. У Энн будет еще двое детей – девочка и мальчик. Мэри и Джейсон.

Она сделала глубокий вдох.

– Есть еще что-нибудь, чем ты можешь поделиться?

– У меня есть монета из 2005 года. Но она у Робина.

У нее отвисла челюсть, и она отстранилась от него.

–  Робинзнает? Ты доверил этот секрет Робину, а не мне?

– Он видел, как я прошел через ворота времени и растворился, – просто сказал Джейк, – у меня не было выбора, кроме как рассказать ему.

Она сложила руки на груди и уставилась на него.

– Поверить не могу, что ты доверился этому самодовольному олуху прежде, чем мне.

– Я посчитал, что ты и так сильно тревожилась.

– В следующий раз, – заявила она, сверкая глазами, – не думай за меня, Джексон Александр Килчурн.

– Четвертый.

– Чтоб ты провалился, Четвертый.

Он рассмеялся.

– Обещаю, что не буду.

– Если ты думаешь, что я прощу тебя за это, то жестоко ошибаешься, дорогой сэр. Это выше моего понимания, что ты предпочел доверить моему негодному брату секрет такой важности вместо того, чтобы оторваться от своих занятий на арене, отвести меня в сторону и поведать мне историю первой, – она яростно взирала на него, – я очень зла.

– Вижу. Как мне извиниться?

Она продолжала впиваться в него взглядом в течение нескольких минут, во время которых Джейк решал, должен ли он извиниться и сходить за коробкой невероятно дорогого шоколада, которую Кендрик положил вместе с его вещами.

Но прежде чем в этом возникла необходимость, Аманда неожиданно вздохнула.

– Скажи мне, что ты сможешь сделать это, – проговорила она, – я так боюсь…

– Что я потерплю неудачу?

– Что другие могут помешать тебе, – несчастно промолвила она.

– Позволь-ка, правильно ли я понял, – начал он, – ты можешь поверить, что я из будущего, но в то, что я смогу вымолить у Генри титул, не можешь?

– Двор славится интригами.

Он улыбнулся.

– Есть кое-что, что может успокоить твою душу. В ночь перед тем, как я попал в твое время, я стоял в коридоре замка Сикерк и наблюдал за сражением двух привидений, выясняющих, кто красивее – Энн из Артана или леди Гвен.

Аманда сделала глубокий вдох.

– И что?

– Что-что, – сказал он, – некоторое время битва продолжалась. Пока третий мужчина, Роберт Коньерс, не упомянул твое имя. Остальные два призрака отложили свои мечи и в полном единодушии согласились с ним, что ты действительно была прекраснее всех. Когда я спросил их о тебе, они посмотрели на меня так, словно я потерял рассудок. Возможно, они знали что-то, чего не знал я. Возможно, они были знакомы со мной в 1227 году. Возможно, Роберт видел меня рядом с тобой в течение многих лет и теперь удивлялся, почему это я все забыл.

– Роберт – один из моих охранников, – слабо проговорила она.

– Очевидно, даже через восемьсот лет в будущем он все еще думает, что ты самая красивая.

– Спустя долгое время после моей смерти, – прошептала она.

– Спустя долгое время после нашей смерти, – поправил он.

Она поколебалась, но потом обвила его руками и положила голову ему на грудь.

– Я доверяю тебе, хотя мне очень трудно во все это поверить.

Он осторожно обнял ее.

– Проще верить, что я простой торговец, замахнувшийся на то, что ему не по карману?

Она коротко рассмеялась.

– Да, полагаю, что так.

– Пока ты не придешь к решению, верь мне. И держи в себе все то, что я тебе рассказал, пока не убедишься что все это правда.

– Джейк! Аманда!

Джейк бросил взгляд на тропу, по которой они пришли, и увидел бежавшего к ним Монтгомери, размахивающего руками над головой.

– Компания, – со вздохом проворчал Джейк.

– Поцелуй меня, – скомандовала она, – я хочу еще минутку покоя, прежде чем он начнет надоедать нам весь оставшийся день.

Джейк повиновался, пока крики Монтгомери не приблизились настолько, что ему пришлось обратить на него внимание. Он вздохнул и посмотрел на брата Аманды.

– Что случилось?

– Отец дома, – запыхавшись, выпалил Монтгомери, – и хочет видеть вас обоих.

Джейк подумал, что он слишком стар для того, чтобы у него в животе все переворачивалось, как это произошло только что. Аманда серьезно посмотрела на него.

– Испытания начинаются, – тихо сказала она, – ты уверен?

– Думаешь, сейчас я пойду на попятный? Если ты не предпочитаешь кого-нибудь другого, кто бы поборолся за тебя…

– Ну, лорд Леденхэм довольнообаятельный, – с улыбкой проговорила она.

– Лгунья, – ответил он, разворачивая ее в сторону замка, – пошли. В моем случае, чем раньше я начну умолять, тем лучше.

Она одарила его взглядом, полным тревоги. Джейк взял ее за руку, спустился с ней к пляжу и, не спеша, зашагал обратно к замку. Под барбаканом, ведущим к наружному двору, он еще раз поцеловал ее руку, а потом отпустил.

– Я лучше не буду позволять себе лишнего, – торжественно заявил он.

– Ты не относишься к этому со всей серьезностью, с какой должен бы, – упрекнула она.

– Конечно, отношусь. На кону мое будущее, да и твое тоже, – он распрямил плечи, – жаль, что у меня нет еще одного года, чтобы улучшить свои навыки владения мечом.

– Мне тоже, – услужливо сказала она, – он порежет тебя на ленты.

– Огромное спасибо за твою веру в мои способности.

– Я должна была солгать? – спросила она просто. – Мой отец вырос с мечом в руках точно так же, как и Робин. Как ты вообще можешь надеяться противопоставить этому навыки, приобретенные за одно лето?

– Не могу, – с легкостью ответил Джейк, – но сделаю все от меня зависящее.

– Знаю.

Он вместе с ней дошел до главного зала. Мужчины толпились во дворе, поднимались и спускались по ступеням, подкреплялись в зале. Джейк вошел вместе с Амандой и стал частью толпы. Он увидел пожилую пару, стоявшую возле главного стола. Они были одеты просто, но Джейку не составило труда понять, что это родители Аманды.

Он позволил себе поинтересоваться, какого чертаон вначале думал, что может просто подойти к отцу Аманды из Артана и заявить о своих намерениях выкупить ее себе в жены. Скрестить мечи с человеком, который научил Робина из Артана всему, что тот знает?

Он был не в своем уме.

Джейк почувствовал, что Аманда смотрит на него. Он ответил ей пристальным взглядом с немного, как он был уверен, мрачной улыбкой.

– Не заставляй меня тащить тебя остаток пути, – предупредила она.

Джейк почувствовал, как напряжение понемногу покидает его тело.

– Спасибо.

– Нет, спасибо тебе. Ты выглядишь довольно тяжелым.

После чего она подошла к родителям и обняла мать.

Джейк понял, почему призраки Сикерка считали Гвеннелин де Пьяже достойной соперничества.

Джейк молча восхищался ею на расстоянии, зная, что видит Аманду через двадцать лет. Гвен была до умопомрачения очаровательной с легким проблеском седины в своих длинных темных волосах и всего лишь с несколькими морщинками на лице. Ее глаза, тем не менее, были, как у Аманды, и Джейк обнаружил, что его быстро и тщательно оценивают.

Затем он понял, что она протягивает ему свою руку.

Он задался вопросом, не переборщит ли, опустившись на колени.

Вместо этого он шагнул вперед, взял ее руку и низко склонился над ней. Выпрямившись, он подарил ей свою самую почтительную искреннюю позвольте-мне-завладеть-вашей-дочерью улыбку.

– Я понимаю, – сказала она, обнимая Аманду за плечи и привлекая к себе, – что должна поблагодарить вас за спасение моей дочери от принятия ужасного решения.

– Давай надеяться, что вместо этого она не примет другое, – серьезно сказал Рис де Пьяже.

Джейк благодарно улыбнулся Гвен, после чего повернулся и отвесил поклон отцу Аманды.

– Милорд, – сказал он, выпрямляясь. Но, не будучи уверенным, подходящее ли сейчас время, чтобы заявить Рису о своих намерениях, он предпочел держать рот закрытым. Джейк чувствовал, что отец Аманды присматривается к нему, решая, достоин он ее или нет.

– Я разговаривал с Робином, – промолвил Рис, – он сказал, что лишь благодаря вам моя дочь сейчас с нами.

– Ваши сыновья, милорд, также принимали участие в спасении.

Рис задумался над этим, сложив руки на груди, а выражение его лица нельзя было описать никак иначе, кроме как доброжелательное. Джейк задался вопросом, не в первый раз за последние пять минут, действительно ли ему удастся осуществить задуманное.

– Вы торговец, как я понял, – проговорил Рис.

В яблочко! Джейк кивнул.

– Да, милорд.

Выражение лица Риса не изменилось. Неожиданно он посмотрел на жену.

– Для начала мы обустроимся, затем я должен буду поговорить с сэром Уолтером, чтобы проверить, осталось ли что-нибудь в кладовых или в моей казне. О других делах я подумаю позже.

И с этими словами, не сказав больше ничего, он развернулся и зашагал прочь.

– Он оставил тебя на ужин, правда?

Джейк посмотрел на Робина и подавил страстное желание, как следует поколотить его.

– Ты всегда подкрадываешься к людям подобным образом?

Робин ухмыльнулся.

– Я стоял позади тебя в течение нескольких минут. Неужели не заметил?

– Конечно, не заметил, ты, болван, – фыркнула Аманда, – это ужасная привычка, и тебе следует избавиться от нее. Джейку хватает волнений и без твоих приставаний.

– О чем беспокоишься? – мило спросил Робин. – Отец еще не встречался с тобой на арене, а уже всыпал.

– Ты поможешь? – спросил Джейк. – Я сбит с толку.

Робин только рассмеялся, хлопнув его по плечу и подмигнув Аманде.

– Бедный парень. Лучше принеси лопату, Аманда, чтобы собрать то, что оставил от него отец.

– Сгинь, подлый негодяй, – огрызнулась Аманда, – если не можешь быть полезным, будь где-нибудь в другом месте.

Робин с готовностью поцеловал мать в обе щеки, после чего легким неторопливым шагом направился прочь, что-то приятно напевая себе под нос.

Гвен улыбнулась.

– Мистер Килчурн, полагаю? – спросила она.

Отлично, по крайней мере, она знала его имя. Это хороший знак.

– Джексон, – ответил он с еще одним уважительным кивком, – Джейк, если вам угодно.

– Корм для собак, если быть более точным, – вновь подал голос Робин.

– На этот раз я убью его, – поклялась Аманда, – посмотрим, как ему это понравится.

Гвен оперлась на руку Джейка и направилась вместе с ним к лестнице.

– Робин придется вам по душе, – легко сказала она, – если перестанет хихикать и начнет ворчать. А теперь о деле: от Монтгомери я услышала лишь какие-то краткие слухи, да своими собственными глазами увидела, что Аманда сделала со своими волосами, но, может быть, вы соизволите присоединиться ко мне в моем соларе и опишите события, произошедшие за лето, пока мы будем наслаждаться заслуженным отдыхом?

Джейк кивнул и сопроводил ее вверх по лестнице, а потом вниз в комнату, в которой до этого никогда не бывал. Он предположил, что в замке много комнат, где он никогда не был, и ему стало интересно, что это сулит для его будущего.

– Ах, Энн, любовь моя, – сказала Гвен, приветственно целуя Энн в обе щеки, – как прекрасно ты выглядишь.

– Мне намного лучше, – с улыбкой согласилась Энн, – сожалею, что не смогла спуститься вниз, чтобы поприветствовать вас. Филипп заснул, и я не хотела оставлять его одного. Ваше путешествие было приятным?

Гвен улыбнулась.

– Ты же знаешь, что я с радостью осталась бы дома, но мы должны были нанести эти визиты. А вернувшись, обнаружили, что у вас у всех были невероятно интересные месяцы.

Джейк принес стулья, помог Аманде как можно удобнее сесть, после чего встал позади нее, сцепив руки за спиной.

Он выдал свой самый средневековый, самый почему-вы-не-хотите-меня-в-качестве-своего-зятя взгляд. Аманда потянулась к его руке.

– Сядь рядом со мной, Джейк, – тихо проговорила она, – если, конечно, хочешь.

Найдя очень маленький стульчик, он храбро уселся на него, стараясь пристроить свой меч так, чтобы он перестал врезаться в ребра. В конце концов он встал, отстегнул меч и вновь сел со вздохом облегчения. И обнаружил, что все женщины в комнате смотрят на него с различной степенью веселья и нежности.

Точнее, Аманда – с любовью. Гвен и Энн – с нежностью.

– Кто из вас желает начать первым? – спросила Гвен. – Ах, здесь и Изабель. Спасибо, любовь моя, за вино. Джейк не могли бы вы разлить?

Джейк не ожидал, что Изабель будет равна по красоте Гвен и Аманде, но, увидев ее, спросил себя, почему бы нет. Поднявшись со стула, он забрал у нее поднос. Не найдя, куда бы его поставить, он опустил его на пол, налил вина в пять кубков и передал всем леди. После чего устроился на полу возле стула Аманда и стал думать, переживет ли он сегодняшний день.

– Вам нет необходимости оставаться на полу, – с улыбкой заметила Гвен.

– Лучше я останусь тут, – откровенно ответил он, – если в комнату войдет еще одна красавица, я в любом случае окажусь здесь.

– Льстец, – заметила Аманда, лениво поглаживая его волосы.

– Я никогда не льщу. Я привык к блеску красивых драгоценностей. Но я не привык к сиянию четырех из них в одно и то же время.

Энн рассмеялась.

– Ради всех Святых, Джейк, ты придешься по душе бабушке Робина. Вы так не считаете, матушка?

Гвен кивнула.

– Моя мать уже отчаялась научить мальчиков вежливости. Они прекрасные воины, но их речь какая угодно, только не золотая. А сейчас, Джейк, если вы не против, не могли бы начать рассказ с того, почему волосы моей дочери не длиннее ладони, и как вам удалось спасти ее прежде, чем она отрезала их больше. С этого места мы и начнем.

Остаток дня Джейк провел в очень приятной компании, чувствуя себя спокойно, как никогда в жизни. Гвен, создавалось впечатление, проявляла неослабевающий интерес ко всему, что он говорил. За это время Энн несколько раз то входила, то выходила из комнаты в зависимости от того, что требовалось ее сыну. Изабель же просто смотрела на него широко раскрытыми глазами.

Но именно Аманда была той, от вида которой у него перехватывало дыхание всякий раз, когда он смотрел на нее.

И не потому, что она была красавицей, а она ею была, и не потому, что она выглядела полной надежд, а она выглядела. Дело было в том, как она смотрела на мир. Словно нашла желание своего сердца и была довольна им.

Какая-то часть его так и не могла поверить, что вопреки всему – вопреки отсутствию у него необходимых навыков и титула, вопреки векам, разделяющим их, – мужчиной, которого она хотела, был именно он.

Удивительно.

Дверь справа от него приоткрылась, и в комнату заглянул Монтгомери.

– Вы закончили?

– Через минуту, – ответила Гвен.

– Ужин готов. После него отец планирует кое-что обсудить в своем соларе, – он посмотрел на Джейка, – ты не приглашен.

– Монтгомери, – упрекнула того Гвен, – это невежливо указывать кому-либо таким образом.

– Но это не мои слова, мама, – просто ответил Монтгомери, – отец сказал не приглашать его. Я собирался составить Джейку компанию, но отец заявил, что я тоже должен прийти, – он улыбнулся Джейку, – ты можешь присоединиться к ужину, если пожелаешь. По крайней мере, отец не собирается морить тебя голодом.

– Слава Богу за такое маленькое одолжение, – Джейк поднялся, проводил леди до дверей комнаты, где его остановила рука, упершаяся в центр его груди. Аманда, поморщившись, потянулась, притянула к себе его голову и нежно поцеловала.

– Мой отец будет мучить тебя. Он поступал так со всеми мужчинами, которые приходили свататься ко мне.

– Тогда это хорошо.

– Он обращается с тобой точно так же, как обращался со всеми остальными. Это действительно хорошо.

– Какое облегчение.

– Осмелюсь сказать, это облегчение не продлится долго.

Но она так широко улыбнулась, сказав это, что он подумал, что сможет вынести несколько мучительных обедов, лишь бы вновь увидеть эту улыбку.

Ужин был ужасно коротким. Ему удалось проглотить всего несколько кусочков, поскольку какая-то тяжесть немилосердно сжималась вокруг сердца, когда Рис поднялся и вывел свою семью из зала. Аманда, сидевшая на противоположном от него конце стола, бросила на него последний взгляд.

Джейк остался на месте и постарался доесть оставшееся, спрашивая себя, что случится в следующий момент.

Он мог только надеяться, что Робин укажет Рису на те небольшие коричневые сумки с монетами в его сундуке и просветит того, что они не являются чудесным наследством, которое Рис должен потратить как можно быстрее.

Вечер тянулся медленно.

Неожиданно возле его локтя появился Монтгомери. Он не выглядел счастливым.

– Ну? – спросил Джейк.

– Они обсуждают твои недостатки.

– Это плохо?

– Николас лидирует в обвинениях.

– Черт бы его побрал.

Джон возник позади Монтгомери. Джейк мрачно посмотрел на него.

– Еще одна хорошая новость?

– Робин обсуждает твое умение драться на мечах.

– Это плохо?

Джон выглядел немного смущенным.

– Конечно, это не хорошо. Но это же Робин, в конце концов.

Джейк поиграл со своим подносом. Он уже закончил рассматривать его и был на пути превращения того в обломки, когда в комнату прошагал Майлз, широко зевая.

– Ну? – потребовал Джейк.

– Они все еще обсуждают, – сказал Майлз, падая на соседний с Джейком стул, – отец хочет посмотреть на твои изделия.

– Это хорошо?

Майлз улыбнулся.

– Да – если ты хочешь получить больше золота. Нет – если ты хочешь жениться на его дочери. Я думал, он будет больше заинтересован в твоих качествах как мужа.

– А что говорит Аманда? – подтолкнул его Джейк. – Она защищает меня?

– Она уснула примерно час назад, – любезно ответил Майлз, – и сейчас мило посапывает, устроив голову на коленях Николаса.

Джейк всплеснул руками.

– Это катастрофа!

– Ты не слышал худшего, – сказал Робин, неожиданно появляясь перед ним.

– Черт возьми, не будешь ли ты так любезен прекратить все это! – потребовал от него Джейк.

Робин облокотился на стол и довольно улыбнулся.

– Завтра утром на арене.

– Я буду там, – уверенно заявил Джейк.

– Ты начнешь с Монтгомери, а потом продолжишь с остальными. Мой отец оставил себя напоследок.

Джейк подавился. В конце концов он позволил Майлзу постучать себя по спине.

– Замечательно, – прохрипел он, затем посмотрел на Робина: – Мы потренируемся еще немного, или мне следует прямо сейчас бросаться на свой меч?

Робин усмехнулся.

– Иди и хорошенько отдохни ночью. Ник сказал, ты можешь занять его кровать. Предполагаю, он сжалился над тобой.

– Мило с его стороны.

– Либо это, либо он хочет, чтобы от тебя что-то осталось, когда придет его черед.

Джейк не рассмеялся. Он серьезно посмотрел на Робина.

– А если я проиграю?

– Не видать тебе приза, – просто ответил Робин.

Джейк откинулся на спинку стула и вздохнул.

– Что ж…

– Не подведи, – сказал Робин.

– Все, что я могу сделать, это…

– Выиграть, – закончил за него Робин, – иного выбора нет. Нет никаких «попытаюсь». Нет никаких «сделаю все, что в моих силах». Ты должен победить.

– Робин, я ценю твою веру в меня, но у меня нет никаких шансов выстоять против всей твоей семьи и в конце остаться стоять на ногах.

– Не выстоишь? – задумался Робин. – Вероятно, нет. Но быть мудрым воином, это не только хорошо владеть мечом.

С этими словами он развернулся и направился прочь. Джейк проводил его взглядом, потом взглянул на Монтгомери.

– Будешь моим оруженосцем? Конечно, после того как я покончу с тобой.

Монтгомери улыбнулся.

– С радостью. А теперь я покажу тебе кровать Ника. Тебе лучше поспать, пока ты можешь. И не беспокойся. Никто не сравнится с моим отцом. Даже Робин.

– Мне полегчало.

Майлз рассмеялся, и Джейк ощутил на сердце непривычное тепло. Он взглянул на троих молодых парней, все еще сидящих за столом вместе с ним, и подумал, что иметь братьев на самом деле очень хорошо.

Если он переживет утро.

У него не было выбора, так как если мысль иметь братьев была милой, то мысль получить Аманду была ничем иным, как катастрофой.

Он встал и направился вместе с Монтгомери вверх по лестнице, чтобы попытаться урвать хотя бы несколько часов сна.