Текст книги "Романтические мечты"
Автор книги: Линн Керланд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 26 страниц)
– Вам нужна помощь с мальчиками?
Она покачала головой.
– Меган, жена Гидеона, и он сам взяли парней на поиски сокровищ.
– Каков отец, таковы и сыновья.
Женевьева рассмеялась.
– По крайней мере, поиски ребят организованны, хотя я искренне сомневаюсь, что им подвернется что-нибудь столь же интересное, как и Кендрику. – Ребенок на ее руках забеспокоился, и она переложила его с руки на руку. – Нужно идти. Увидимся за ужином.
Джейк кивнул, после чего закрыл дверь. Положив чемоданчик на кресло, он открыл его. Внутри находилось несколько комплектов средневековой одежды, новая пара туфель, сделанная на средневековый манер, и простоватый на вид вещевой мешок, чтобы нести все эти вещи. А на дне чемоданчика лежала коробка шоколада Годива [49]49
GODIVA – марка шоколада, чей неповторимый вкус стал любимым для гурманов всего мира. Великолепные праздничные коллекции – изысканный подарок для настоящих ценителей…
Много веков назад жители графства Ковентри (Шотландия) жестоко страдали от притеснений своего правителя – графа. Его юная жена пожалела свой народ и уговорила мужа ослабить тяжелые налоги. Он согласился, но лишь при условии, что графиня проедет по улицам Ковентри обнаженной верхом на лошади. Леди Годива выполнила требование мужа, и жители были избавлены от непосильного гнета. Так родилась легенда о благородной леди, а для того, чтобы она жила в памяти людей, имя ее было дано лучшему шоколаду. Бельгийский шоколад стал символом высочайшего качества во всем мире. GODIVA – это компания, которая к каждому сезону, событию и празднику создает неповторимые коллекции, удивляющие своих поклонников и завоевывающие все новых и новых… Ежегодно обновляется ассортимент этого престижного шоколада. Более семидесяти различных видов семи разнообразных категорий образуют великолепные наборы: паралине и марципаны, трюфеля и маленькие шоколадки без начинки, ганаш и карамель, сливки и миндальная паста, ореховый крем и фрукты, коньяк, виски, ликер… Своим успехом шоколад GODIVA обязан качеству натуральных ингредиентов. Выбор какао-бобов, температура обжарки, тонкость измельчения, чистота и однородность пасты, стопроцентное масло какао, – все это составляет гордость GODIVA, официального поставщика Бельгийского королевского двора; всё служит для того, чтобы придать белому, молочному и черному шоколаду ту уникальность, которая гарантируется старинными рецептами, хранящимися в строгом секрете. Великолепный декор, разнообразные добавки, уникальное оформление разрабатываются и изготавливаются на фабрике мастерами GODIVA вручную. GODIVA – это великолепный подарок, забыть о котором просто невозможно, да и у кого поднимется рука выбросить королевскую коробку-шкатулку, в которой так удобно хранить драгоценности… К каждому событию или сезону подбираются особые цвета и декоративные элементы. Каждый раз, выбирая подарок от GODIVA, Вы сможете проявить свою фантазию и вкус и будьте уверены: Вы никогда не повторитесь! Что касается качества этого дорогого шоколада, то о нем всегда говорят его блеск, бархатистость и глубокий вкус, который длится и длится… Особенно вкусен шоколад GODIVA в сочетании с кофе и вином. Первое сочетание не является новым, оно хорошо известно и очень ценится, второе же было недавно открыто знатоками, в особенности ценителями Cote du Rhone, Burgundy и Bordeaux
[Закрыть]с запиской:
«Для Аманды, потому что с коробкой шоколада ты никогда не допустишь ошибки, делая предложение. При условии, что ты сделаешь это, конечно…
К.»
Джейк улыбнулся, затем упаковал вещи. Он будет носить одежду, в которой вернулся сюда, а эту прибережет для более подходящего случая. Свадьбы, например.
Может же мужчина помечтать.
Он убрал драгоценности под кровать, бросил последний взгляд на современное олицетворение комнаты, в которой он провел так много времени, и, покинув ее, отправился на поиски ужина.
Глава 28
Аманда стояла, преклонив колени на скамейку, и вздрогнула, почувствовав, как по спине ударили розгой. Она посильнее зажмурила глаза, но слезы все равно бежали из-под ее век. Но она не издала ни звука. Хотя понимала, что ее молчание еще больше разозлит аббатису, понимала, что, обладай она хоть каплей той мудрости, которой Господь одарил ежа, незамедлительно бы разрыдалась и спасла себя от агонии.
– Черт тебя подери, девушка, – вскричала аббатиса после особо сильного удара, – раскайся в своих прегрешениях! Я уже начала уставать от этого.
Аманда упрямо сжала губы, но от силы следующего удара все равно выпустила воздух. Святые, если бы она могла, то встала бы и вырвала розгу из рук аббатисы, нанеся ей довольно ощутимый удар в ответ.
К сожалению, она была не в состоянии подняться. И, если быть честной, начала сомневаться в своей способности продержаться дольше женщины с розгами, которая, казалось, решительно настроилась выбить из нее любое признание.
Следующий удар убедил ее, что сделать признание в ее же интересах.
– Простите меня, Матушка, – сквозь стиснутые зубы проговорила Аманда. – У меня много пороков, от которых следует избавиться.
Аббатиса фыркнула и бросила розгу через всю комнату.
– Наконец-то! Слишком много для моей бедной руки, осмелюсь сказать. Я найду кого-нибудь еще, чтобы помочь тебе в твоем покаянии.
Аманда облегченно опустила голову, когда женщина вышла. Она не представляла, кто будет следующим, но, возможно, ни у кого не найдется ни времени, ни желания помочь ей увидеть весь ужас выбранного ею пути. Она неудобно устроилась на скамейке и спросила себя – когда же все ее планы пошли наперекосяк.
Похоже, в тот момент, когда она выехала за массивные ворота Артана.
Естественно, она должна была понять, что что-то не так еще во время представления аббатисе. Женщина мгновенно узнала ее, удивив этим Аманду. Особенно удивили ее слова, которые звучали не «Как мило, что вы ощутили в себе призвание к молитвам», а «Как много золота и собственности вы принесли с собой?».
Аманду поразил не сам вопрос – она не сомневалась, что женщина, управляющая таким большим аббатством, должна задать его, – а то, каким тоном он был задан. Словно она торговка, взвешивающая сумку с золотом и уже прикидывающая в уме, сколько она может потратить, чтобы не вызвать тревоги.
Торговцы.
Черт бы их побрал, неужели она всегда будет терпеть муки от их рода?
Позднее Аманду лишили ее одежды, вместо которой выдали нечто, напоминающее рубище. Это не сильно обеспокоило ее, потому что большую часть своей жизни она провела в не особо удобной одежде своих братьев, но ткань ужасно раздражала, а на плечах уже появились рубцы от грубых швов. Иногда она спрашивала саму себя, не вшивали ли сестры в них шипы терновника, чтобы проверить верность постулатам.
Следующим в заведенном порядке аббатства шло ограничение пищи. Действительно, она не могла вспомнить последний раз, когда ей давали что-нибудь поесть, кажется, вчера утром, и она нисколько не сомневалась, что это была каша, которой стыдно кормить даже свиней.
Если коротко, то она начала подозревать, что сделала огромную ошибку.
Даже жизнь с Леденхэмом не могла оказаться хуже.
Ее запястья отвязали от ножек скамеечки для порки, а саму ее резко поставили на ноги. Она покачнулась. Она бы покачнулась еще, но бодрящий шлепок по спине привел ее в чувство.
– Время, проведенное на кухне, научит тебя большему, чем порка, – отрывисто сказал монашка с угрюмым выражением лица. – Тебе лучше заниматься работой, пока есть силы. – Она критически оглядела Аманду. – И убери волосы назад. Не знаю, почему тебе их не обрезали, когда ты приехала сюда. Это особый случай, осмелюсь сказать.
Аманда постаралась заплести волосы в косу, но каждая попытка поднять руки выше плеч сопровождалась такой сильной болью, что она задохнулась. Тем не менее, взгляд сестры Евникии [50]50
Eunice – Юнис (общ), Евника (библ), Евникия (христ., имя святой)
[Закрыть]убедил ее в незначительности испытываемой боли по сравнению со всем остальным, и она приложила все усилия.
Кухни. Какое благо. Возможно, ей удастся стащить что-нибудь, пока она будет там.
Она бы неверяще покачала головой, но это было слишком болезненно, поэтому она молчаливо фыркнула, выражая недоверие к своей глупости. Она рисовала в своем воображении жизнь тихого созерцания, мира и безопасности. Вместо этого она оказалась в месте, где интриг больше, чем при дворе.
Хуже всего то, что она не была уверена, что сможет сбежать.
Или даже попробовать. Она глубоко вздохнула. На этот раз, возможно, ей надо сосредоточиться на большем, чем простое планирование побега из навязанных ей условий жизни. Которую она выбрала сама. Неужто она так слабовольна, что дрожит от одной мысли о трудностях?
Ее отцу должно быть стыдно за нее.
Она выпрямила плечи – осторожно – и твердо последовала за сестрой Евникией. Встав на эту тропу, она должна пройти по ней и посмотреть, что ожидает ее в конце.
И после того, как она покается к удовольствию аббатисы Джоан и примет обеты, ее отца проинформируют об ее местонахождении и попросят прислать ее приданое в церковь. У него будет небольшой выбор. Ее решение станет окончательным, и она не сможет отказаться от него.
По крайней мере, она надеялась, что отец найдет это совершенно немыслимым.
Аманда подозревала, что ее земли и золото являются единственными вещами, которые позволят ей купить покой от любой аббатисы. Они также могут купить ей что-нибудь полезное.
Ее дни перетекали один в другой, и она потеряла счет времени. Может быть, прошла неделя, может быть, две. А, может быть, – вечность. Она спала на грязном полу без одеяла, ела отбросы, предназначенные для сжигания – если ей позволяли есть, – работала в саду, в свинарнике, в конюшнях, пока ее руки не потрескались и не закровоточили, и в таком же состоянии не оказались ноги.
Она молилась мало и никогда, словно ее наказывала Судьба, в удобстве часовни.
Сегодня ее заданием было служить в качестве разносчицы пищи. Аманда подозревала, что причиной этого является становящаяся все более холодной земля, по которой она вынужденно ходила босиком, от чего ее ноги все сильнее и сильнее кровоточили, а аббатиса утомилась пороть ее, чтобы добиться послушания.
По правде, от последнего Аманда также устала.
Она, прихрамывая, шла по выложенной камнями дорожке, неся что-то, пахнущее настолько приятно, что прилагала все усилия, чтобы не поднять крышку и не съесть это. Но она знала, к чему это приведет, поэтому сосредоточилась на своих ногах, а не на еде, и продолжила путь к келье аббатисы – которая больше напоминала роскошный солар, чем келью, но кто она такая, чтобы судить?
Она замерла возле двери только потому, что та оказалась приоткрытой, и Аманда не знала, как ей постучать, поскольку ее руки были заняты деревянным подносом, заставленным вышеуказанными лакомствами.
– Напиши это для меня, – четким голосом приказала аббатиса. – Я не хочу марать об это свои руки.
– Как скажете, – ответила сестра Евникия.
Аманда стояла возле двери, размышляя, как вмешательство отразится на ее ближайшем будущем, когда услышала самую поразительную вещь.
– Леденхэму, – начала аббатиса Джоан, – от меня. Напиши это. Ты знаешь, как я хочу, чтобы это звучало.
Аманда вцепилась в деревянный поднос. Леденхэм? Так или иначе, но она подозревала, что это не принесет ничего хорошего.
– У меня есть женщина, которую вы хотите, и она должным образом научена смирению и уважению. Я не предупредила никого из Артана, потому что была уверена, что вы, мой добрый Леденхэм, захотите получить удовольствие, лично проинформировав Артан о том, что именно вы захватили и пленили – нет, не то слово. Какое слово ты бы выбрала, Евникия?
– Спасли? – предложила Евникия. – Поработили? Поставили в безвыходное положение?
– Ох, ради всех Святых, – с отвращением проговорила аббатиса Джоан, – у тебя слишком мало воображения для этого дела. Напиши, «пленили» и покончим с этим. Скажи, что я думаю, что Леденхэм захочет сам сообщить Артану, что именно он нашел его жалкую дочь – нет, не пиши этого, ты идиотка, – именно по этой причине я не сообщила Артану, что беспутная девка здесь. – Она так громко вздохнула, что Аманду передернуло. – Скажи ему, чтобы приезжал за ней. Как можно скорее. И если он думает, что она нуждается в больших наставлениях, то я буду более чем счастлива сделать это. И действительно, ей не помешает еще несколько уроков смирения. Почему именно мне выпало сделать это, не могу понять, но моя работа, кажется, никогда не будет закончена.
Звук стула, царапающего камень, напугал Аманду так сильно, что она чуть не выронила поднос. Она поспешно отошла назад, затем развернулась и громко простонала, словно только что пришла.
Святые, спасите ее, если аббатиса узнает, что она подслушивала.
Ей не следовало удивляться. Таким образом, она все равно будет продана Леденхэму. Но, по крайней мере, раньше она провела бы несколько последних дней в комфорте и безопасности Артана. Сейчас ее жизнь в замке начала казаться ей менее невыносимой, чем две недели назад.
Она тихо постучала.
– Миледи? – сказала она. Кротко.
Дверь распахнулась и в проеме появилась нахмурившаяся сестра Евникия.
– Ты слишком долго шла.
– Мои извинения, миледи, – проговорила Аманда, смиренно склоняя голову. – Я приложу все усилия, чтобы в следующий раз делать все быстрее.
Аббатиса хмыкнула.
– Приставь к ней охрану. Нет, лучше выпори ее сначала, а потом приставь охрану. Только Святые знают, как я ненавижу этих избалованных дочерей лордов. Какая же это мука учить их всему, что они должны знать, чтобы стать настоящими монашками.
Аманда чуть не фыркнула. Только благодаря огромным усилиям ей удавалось держать свою голову склоненной, а лицо бесстрастным. Что за огромная лгущая свинья! У нее не было никакого намерения делать из Аманды монашку. Аманда же начала задумываться над тем, как бы ей сбежать, и если ей удастся сделать это, то как ей пройти весь обратный путь до Артана.
Не было никаких сомнений, что аббатиса не позволит ей забрать свою лошадь.
Евникия с такой силой ударила Аманду, что у нее в ушах зазвенело, и она чуть не выронила поднос.
– Неуклюжая девчонка.
Аманда постаралась поставить поднос и исчезнуть из кельи прежде, чем услышит или почувствует что-нибудь еще. Но понимала, что вечер закончится как обычно – бесконечными напутствиями в искусстве смирения. Одно она точно могла сказать про Евникию – ей совсем не хватало терпения. Один-два удара и она готова отправиться в постель.
По пути обратно на кухни, Аманда разглядывала небо. У нее даже не было сил, чтобы зарыдать. Она оказалась идиоткой, приехав в это ужасное место, и за это ей некого винить, кроме себя.
Интересно, может, благодаря какому-либо чуду, Джейк уже вернулся в Артан?
Любит ли он ее все еще?
Удастся ли ему вытащить правду из Монтгомери?
Но она не возлагала на это слишком много надежд.
Поэтому она тащилась назад на кухни и молилась хоть о каком-то уединении, которого было бы достаточно, чтобы отскрести остатки с донышка горшка с тушеным мясом и успокоить терзающий ее желудок голод прежде, чем сестра Евникия пошлет за ней для дальнейшего урока смирения.
Не успела она дойти до кухонь, как ее окружили мужчины, мужчины с мрачными лицами, которые не дотрагивались до нее, не разговаривали с ней, но подошли к ней так близко, что она поняла – сбежать точно не удастся.
Ради всех святых, что же она наделала?
И поскольку ответа у нее не было, она продолжила свой путь.
Молясь о чуде.
Глава 29
Джейк осмотрел сложенные на кровати вещи и удостоверился, что приготовил все необходимое. Там лежало восемь сумок с золотом, на которое, черт возьми, вполне можно было купить огромный замок, важный титул со всеми вытекающими, и одну довольно милую и незабываемую Аманду из Артана.
Другую альтернативу – богатый, титулованный и, тем не менее, одинокий в 1227 году – ему совершенно не хотелось рассматривать.
Он мысленно проверил список драгоценностей, разложенных в различных мешках и рассованных по всей одежде. Он решил поместить вещи в разных местах на своем теле, ведь если он подвергнется ограблению, то, по крайней мере, часть драгоценностей воры пропустят.
Он также взял несколько принадлежностей для рисования. Подумал было взять еще чуть больше вещей, например, что-нибудь, чтобы доказать дату своего рождения, но передумал. Поскольку не был уверен насчет преследования и сжигания колдунов в тринадцатом столетии, а познакомиться с этим из первых рук ему совершенно не хотелось.
Джейк оделся в свою старую средневековую одежду, потом упаковал оставшиеся вещи. Натянул поношенные туфли, пристегнул меч и огляделся, проверяя – не оставил ли что-нибудь. Его кровать была заправлена, и лежащая на ней маленькая коробочка заметно бросалась в глаза. Это для Кендрика. Он не сомневался, что Кендрик получит удовольствие от владения этой вещью.
Надев на плечи рюкзак, Джейк направился вниз. Там за столом сидел лорд Эдвард, увлеченно уплетая копченую рыбу и холодные тосты. Джейк принял приглашение присоединиться к нему. Лорд Эдвард посмотрел на него поверх края чашки.
– Так что, вы уходите этим утром? – вежливо спросил он.
– Могу только надеяться, – с улыбкой ответил Джейк.
Лорд Эдвард покачал головой, словно не мог во что-то поверить.
Возможно в события, произошедшие в его жизни за последнюю неделю, предположил Джейк.
– Желаю вам удачи, – сказал Эдвард, ставя чашку на стол. – Может, есть что-нибудь, что я могу для вас сделать?
– Вы и так оказали неоценимую помощь, – ответил Джейк. – Вы позволили мне порыться среди ваших многочисленных сокровищ. Это доставило мне неожиданное наслаждение.
– Это самое меньшее, что я мог сделать, – ответил Эдвард. – Моей жене нравятся ваши ювелирные изделия, и с вашей стороны было так мило преподнести ей что-то новое в качестве прощального подарка.
– Я сделал это с удовольствием, – искренне сказал Джейк. И не солгал. Хелен, нынешняя леди Артан, прошлым вечером так сильно изливала свои чувства, что Джейк чуть не покраснел. Ах, если бы все клиенты были так удовлетворены.
Он оторвался от завтрака, когда к ним за столом присоединился Гидеон со своей женой Меган. Джейк снова сел на свое место и стал слушать их разговор с отцом Гидеона. Каким-то образом они казались ему сюрреалистичными – Гидеон и его семья, – словно он видел их на правильном месте, но совершенно не в том времени.
Гидеон повернулся к нему.
– Ваши телохранители ждут вас у ворот, когда бы вы ни были готовы.
– Спасибо, – сказал Джейк. – Думаю, мне скоро не потребуются их услуги. Я оставил для них наличные. Заплатите им, когда я буду в безопасности?
– Конечно, – ответил Гидеон и печально улыбнулся. – Вы знаете, я чувствую за все это какую-то ответственность.
– Я всю жизнь буду думать о вас с благодарностью, – со смехом отозвался Джейк.
– Да, но в какие примитивные условия вы отправляетесь, – запротестовал Гидеон. – Ни мобильных телефонов, ни компьютеров, ни возможности вести бизнес по всему миру с легкостью и удобством из своего офиса. – Он вздрогнул. – Не думаю, что смог бы.
– Я бы хотел сказать, что роль технологий переоценивают, но для вас это уже слишком, – сказал Джейк. – Должен признаться, что буду скучать по некоторым из своих инструментов и легкости получения поставок. Но это того стоит.
– Она, должно быть, восхитительна.
– Да. Во всех отношениях.
Гидеон замолчал.
– А как же ваша семья здесь?
– Они переживут, – сказал Джейк, что было преуменьшением века. – Я надеюсь на новые родственные отношения в ближайшем будущем.
– Ну, вы войдете в хорошую семью, – с улыбкой промолвил Гидеон. – Безупречно благородную на протяжении всех этих веков.
Джейк кивнул с улыбкой. Аманда будет Килчурн, а не де Пьяже, но хорошо бы ее семья не ставила это в упрек ему.
Если только она согласится выйти за него замуж, в конце концов.
– Друзья? – спросил Гидеон.
– Я уже попрощался, – легко ответил Джейк. Он позвонил своему старому корешу по Итону, с которым встречался раз в год. Пенелопа также введена в заблуждение. Тод выслушал его историю молча, даже его дыхание не изменилось от того, что Джейк рассказал ему по телефону. Просто пожелал ему удачи и наказал помнить все то, чему он научился в Школе Выживания Тода, после чего сообщил, что будет скучать по нему.
В действительности он сказал «Пока, старик», но Джейк без труда понял, что он имел в виду.
Джейк принялся за свой последний современный завтрак – не позволяя себе задумываться, что это может оказаться его далеко не последний современный прием пищи, – поддерживая легкий вежливый разговор со своим хозяином, Гидеоном и Меган, и, наконец, с Кендриком и Женевьевой.
После чего совершенно неожиданно он понял, что должен идти. Словно услышал последнее объявление об отправлении рейса по громкой связи. Он встал, поблагодарил хозяев и попросил Кендрика, если тот готов, немного подвезти его. Кендрик кивнул и вышел вместе с ним за ворота Артана.
– Странно, не правда ли? – спросил Джейк, когда они спускались по ступеням во двор.
– Да, очень, – с чувством ответил Кендрик.
– Вы не сожалеете, что приехали сюда?
– Нет, совсем нет, – сказал Кендрик. – Давно пора было это сделать. Осмелюсь сказать, нас с Гидеоном в будущем ожидает множество прекрасных бесед относительно прошлого и настоящего. Не сомневаюсь, что мне это понравится.
– Вспоминайте меня, когда будете вести свои разговоры.
– Хммм, – сказал Кендрик, уклончиво.
– У вас полностью отсутствует милосердие, – рассмеялся Джейк. – Разве вы не собираетесь дать мне даже чертовски маленького намека?
– Я бы не хотел испортить сюрприз.
– А если мне не удастся сделать этого?
– Позвоните мне, и я приеду за вами. Вы сможете начать новую жизнь в качестве торговца монет их драгоценных металлов.
Джейк покачал головой. У него было свое собственное мнение относительного того, что произойдет чуть позже сегодня днем, но он поступил, как и Кендрик: придержал свое мнение при себе.
Поездка к нужному месту заняла намного меньше времени, чем предполагал Джейк, хотя чему он удивляется. Машины, в конце концов, быстрее лошадей.
Кендрик остановил свой «Ягуар», выключил мотор и посмотрел на Джейка.
– Уверены?
– Уверен.
– Тогда желаю всего самого хорошего. Оставьте нам какое-нибудь сообщение, если потеряетесь во времени. Очевидно, зять вашего поверенного довольно опытный путешественник в веках.
– Джеймс МакЛеод? – с улыбкой переспросил Джейк. – Да, я многое слышал о нем. Думаю, вам следует познакомиться с ним. Вы могли бы совершить с ним несколько путешествий.
Кендрик с дрожью покачал головой.
– Вы точно издеваетесь. Я уже повидал все эти века – между своим и вашим. И у меня нет желания видеть их еще раз. Хотя должен признаться, между мной и лэрдом МакЛеодом может состояться одна или две интересные беседы насчет этого. – Он положил руку на плечо Джейка. – Если потеряетесь, то постарайтесь оставить знак, тогда мы придем за вами и доставим в нужное место.
– Какое облегчение.
– А должно бы быть, – неожиданно серьезно сказал Кендрик. – Это не игра.
– А я и не считаю это игрой, – беззаботно ответил Джейк. Он выбрался из машины, затем наклонился вперед и взглянул на Кендрика. – Вам бы лучше убраться отсюда. Я считаю, что мне нужно уединение, чтобы сделать это правильно.
Кендрик склонил голову.
– Как пожелаете. Будьте осторожны.
– Вы тоже. Ваши мальчишки самые настоящие дьяволята, но думаю, что наибольшие проблемы вам доставит именно дочь.
– Хам, – сказал Кендрик. – Она ангел.
Джейк поджал губы и закрыл дверь. Закинув на плечо рюкзак и прицепив меч, он перелез через забор и направился к полю, на котором появился до этого. Он огляделся вокруг, чтобы убедиться, что из-за деревьев не выскочит его отец с дюжиной горилл на буксире, после чего посмотрел на Кендрика, взмахом руки отсылая его прочь.
Вдали медленно двигались автомобили. Джейк проводил их глазами, понимая, что если ему повезет, то это последние автомобили, которые он видит.
Он вздохнул и потащился через небольшую рощицу деревьев к открытому месту, где, как он помнил, находились врата. Его охватило такое же чувство безотлагательности, как и прежде, когда он знал, что должен быть в определенное время в определенном месте. Он покрепче сжал лямки своего простенького рюкзака и вознес короткую молитву. Ему стало интересно, как же лучше всего действовать дальше.
Следует ли ему спеть? Три раза пройти против часовой стрелки и произнести друидское заклинание? Алекс говорил ему, что надо думать о том, куда он хочет попасть, и тогда врата доставят его туда.
Поэтому он стал думать об Аманде. Он представил ее так ярко, словно видел перед собой. Закрыл глаза и пожелал этого всем сердцем. Ожидая.
Ничего не произошло.
Что ж, он был бы ничем, если бы не терпение. Поэтому он стоял, надеясь, что до него не донесется вскоре крик его отца, приказывающего своим головорезам напасть на него. В действительности он слышал совсем немного вещей. Шелест ветра среди деревьев. Далекий шум движения по трассе А1. Рокот волн, бьющихся о берег возле замка. А потом на него нахлынули неприятные ощущения, когда он начал различать изменения между деревьями.
Но резкий вздох позади себя он расслышал без труда. Он развернулся, чтобы обнаружить, что там стоит не кто иной, как Монтгомери де Пьяже, вцепившийся в поводья своей лошади, словно только они удерживали его в реальности.
Монтгомери перекрестился.
Джейку потребовался всего лишь миг, чтобы выпустить дрожащий вздох. Он сделал это. Преодолел самое большое препятствие; осталось несколько поменьше.
Монтгомери начал пятиться. Джейк округлил глаза и зашагал вперед.
– Это всего лишь я, Монтгомери, – сказал он, хватая парня за плечо. – Прекрати разглядывать меня, словно я демон.
– Ты эльф, – дрожащим голосом сказал Монтгомери.
– Нет.
– Да. Ты просто выпрыгнул из травы.
– Ты уверен?
Монтгомери кивнул, широко раскрыв глаза.
Джейк улыбнулся.
– Что ты здесь делаешь?
Монтгомери неожиданно улыбнулся.
– Искал тебя. Я надеялся, что феи вскоре отпустят тебя, и вот ты здесь.
Джейк осмотрел очень утомленного юношу и улыбнулся.
– Как хорошо ты спал прошлой ночью, Монтгомери?
– По правде, не очень, – признался Монтгомери.
– Если бы ты спросил меня, – начал Джейк, – я бы сказал, что ты спал стоя. Со мной это случалось. Я так уставал, что в одно мгновение, казалось, видел все, а в следующее – ничего, и оказывалось, что я засыпал на минуту или две. – Он успокаивающе улыбнулся. – Это происходит постоянно.
– Я все еще считаю, что ты эльф, – упрямо заявил Монтгомери, но затем улыбнулся. – И я боялся, что феи захватили тебя в плен и не позволяют вернуться. – Он посмотрел Джейку за спину. – Где твоя лошадь?
– Я пешком.
Монтгомери мудро кивнул.
– Не удивительно, что ты так долго.
– Аманда забыла обо мне? – небрежно спросил Джейк. – Или она вываляла Робина в грязи, благодаря своему великолепному фехтованию?
Монтгомери замялся. Джейк посмотрел на него, удивляясь, почему он считал привязанность Аманды к нему, как само собой разумеющееся.
– Что? – резко спросил Джейк. – Что произошло?
– Ее нет в Артане, – осторожно проговорил Монтгомери.
– Она похищена? – требовательно спросил Джейк. – Или, – тихо добавил он, – или она решила выйти замуж за кого-то другого?
Монтгомери печально покачал головой.
– Она сбежала.
– Сбежала! – воскликнул Джейк. – Почему?
– Могу лишь предположить, – тихо ответил Монтгомери, – она решила, что ты передумал.
Джейк схватил Монтгомери за руку.
– Пошли. Давай вернемся домой. Робин все еще там?
– Да, и Николас также. Все, как ты и оставил.
Джейк вскочил в седло Монтгомери и посадил мальчика позади себя. Он поскакал назад к Артану, через деревню и вверх к воротам, в лучших традициях Николаса де Пьяже. Спешившись во дворе, он взбежал по ступеням и направился в главный зал. Робин стоял перед огнем, поочередно то поглаживая подбородок, то потирая затылок. Энн сидела в кресле рядом, держа на коленях сына и что-то говоря тихим голосом. Она первой увидела Джейка, когда тот вошел, и облегчение явственно проступило у нее на лице.
Джейк был рад, что привез что-то особенно красивое для нее.
Робин выглядел менее успокоенным, но не менее радушным.
– Ты опоздал, – коротко сказал он.
– Я торопился, – ответил Джейк. – Что случилось?
– Понятия не имею, – сказал Робин. – Аманда расстроилась, как ты и ожидал, но я отнес это на ее беспокойство относительно твоего задерживающегося возвращения и способности добиться ее.
– Ну, если золото возьмет вверх, день можно считать выигранным, – проговорил Джейк и отстегнул рюкзак. – Где-нибудь здесь есть безопасное место, где я смогу сохранить это? Это мое будущее.
– Солар, – сказал Робин. – Там довольно безопасно. Пойдем со мной, и мы постараемся спрятать это.
Джейк кивнул, улыбнулся Энн и последовал за Робином к выходу из главного зала.
Из того же зала, в котором он еще утром наслаждался жареными яйцами, жареными томатами и холодными тостами, если кого-то разберет любопытство. Он все еще раздумывал над неправдоподобностью этого, когда шагал вслед за старшим братом Аманды.
Он нашел взглядом Николаса – благодарный, что может сделать это, не поднимая взгляда, – вежливо улыбнулся.
– Милорд, – сказал он, чуть склонив голову.
– Вы вернулись, – безжизненно ответил Николас.
– Да.
– Она уехала, – проговорил Николас тем же самым безжизненным тоном, который красноречивее всех слов говорил об его горе. – И только Святые знают куда.
– Почему она уехала? – спросил Джейк.
Николас открыл было рот, чтобы ответить, но затем закрыл его и дернул головой в направлении Робина.
– В соларе. Мы поговорим об этом.
Джейк не стал спорить с этим. Он последовал за Робином в солар Риса, прекрасно осознавая, что Николас следует за ним и в любой момент может нанести ему удар ножом в спину. Робин жестом указал на тяжелый сундук, стоящий под окном.
– Здесь довольно безопасно.
Джейк едва мог поверить своим глазам.
– Это? – удалось выговорить ему. – В нем?
– Да, – удивленно проговорил Робин. – Мой отец хранит в нем золото.
– Но я могу вскрыть его за какую-то минуту, – воскликнул Джейк.
– Значит вы не только торговец товарами, но и вор? – спросил Николас.
Джейк развернулся и посмотрел на него с таким безразличным выражением лица, с каким мог.
– Умение открывать замки – очень полезный навык. Если мы оба окажемся запертыми в донжоне, вы сможете освободить нас?
Николас поджал губы.
– Я никогда не окажусь в донжоне.
– Тогда я буду держаться поближе к вам. У меня множество довольно-таки неприглядных навыков, и, как я предполагаю, умение вскрывать замки одно из них. – Он посмотрел на Робина, кладя свои сумки на стол под окном. – В них все мое будущее, – тихо проговорил он. – Если я потеряю их, я пропал. Простите, но я не доверяю простому сундуку хранить то, что у меня находится здесь.
– Кроме погружения в выгребную яму, я, боюсь, ничего иного не могу тебе предложить, – сказал Робин. Затем с интересом посмотрел на сумки Джейка. – Что у тебя там? Золото?
– А также кое что другое.
– Тогда давай посмотрим, – промолвил Робин, потирая руки. – Аманда сможет подождать еще несколько минут.
Джейк вздохнул и положил рюкзак на стол Риса. Из его недр он достал сумки с золотом и драгоценными камнями, после чего извлек остальные вещи из своих сапог – где они доставляли беспокойство, впиваясь в лодыжки и голени. Робин поднял одну из сумок и вывалил золото к себе на ладонь. Он так долго молчал, что Джейк начал волноваться.
– Недостаточно?
– Сколько их у тебя?
– Восемь.
Робин задумался.
– Добавив к этому наследство Аманды, – задумчиво сказал он, – ты сможешь приблизиться к малой части моего собственного богатства. – Он посмотрел на Джейка из-под бровей и подмигнул.
Джейк не мог не улыбнуться. Это был Кендрик, снова и снова.
– Есть что-нибудь еще? – спросил Робин, с интересом роясь среди вещей Джейка.
– Я привез кое-что для твоей матери, – сказал Джейк. – И для Энн. – Он на несколько минут замолчал, потом посмотрел на Николаса. – На самом деле, я привез кое-что для всех леди Артана.
– Ты поступил мудро, привезя что-то для Изабель, иначе сожалел бы об этом до самой старости, – предупредил Робин. – Позволь мне взглянуть, что ты приготовил для Энн.
Джек засунул руку в одну из сумок и вытащил брошь из белого золота, украшенную перидотами [51]51
Хризоли́т/перидот (от греч. chrysós – золото и греч. líthos – камень) – минерал, прозрачная ювелирная разновидность минерала оливина подкласса островных силикатов, от жёлто-зелёного цвета до цвета тёмного шартрёза, с характерным золотистым оттенком. Относится к драгоценным камням.
В старину хризолит часто называли «вечерним изумрудом», так как в сумерках и особенно при свечах его зелёный цвет более заметен.
Яркий светло-золотистый зелёный цвет перидота удивительно точно гармонирует с лёгким летним нарядом. Неудивительно, ведь перидот – это драгоценный камень-талисман августа. С давних времён перидот высоко ценился как драгоценный камень.
Его можно найти даже в египетских украшениях, изготовленных ещё за 2000 лет до нашей эры. Используемые тогда камни получали из уже выработанных месторождений маленького вулканического острова в Красном море, в семидесяти километрах от египетского побережья на плато Асван, и вновь открытых в начале двадцатого века. В наше время наилучшие образцы перидота красивого цвета и непревзойденной прозрачности обнаружены в районе Кашмира, благодаря чему несколько потускневший за истекшие столетия образ камня обрел прежний блеск и сияние. Еще древние римляне, назвавшие перидот «изумрудом вечера», любили этот драгоценный камень и ценили его светящийся зелёный цвет, не меняющийся в лучах заката и искусственном свете. В Европе в средневековых церквях перидот использовался для украшения внутреннего убранства, например, в отделке одного из святилищ Кёльнского собора. В эпоху Барокко этот зелёный камень на короткое время снова стал популярным, после чего вновь был незаслуженно предан забвению.
Этот драгоценный камень имеет сразу три названия – «перидот», «хризолит» – от греческого «золотой камень» и «оливин», так как перидот – драгоценная разновидность минерала оливина. В ювелирной индустрии его принято называть «перидот», от греческого слова «peridona», что означает «давать изобилие».
Перидот принадлежит к тем немногим драгоценным камням, которые бывают только одного единственного цвета. Небольшие примеси железа дают насыщенный зелёный цвет с лёгким золотым оттенком. Перидот – это железо-магниевый силикат. Насыщенность цвета перидота зависит от содержания в нем железа. Цвет варьируется от жёлто-зелёного и оливкового до коричнево-зелёного. Средняя твердость перидота – от 6,5 до 7 по шкале Мооса, но, несмотря на это, он достаточно прочен и за ним легко ухаживать. Редкими драгоценностями являются перидоты с эффектом кошачьего глаза и звездчатые перидоты Самые красивые камни добывают на границей Пакистана и Афганистана. Перидот встречается также в Мьянме, Китае, США, Африке и Австралии. Камни из Восточной Бирмы (Мьянма) имеют светло-зелёный цвет и тонкие включения с шелковистым блеском. Перидоты из Аризоны, которые охотно используют в украшениях индейцы, отличаются легким жёлтоватым и золотисто-коричневым оттенком.
[Закрыть]и бриллиантами. Конечно, странная комбинация, даже он должен был признать это, но время от времени ему нравились такие сочетания. Робин тихо присвистнул.
– Я лучше заплачу тебе за это. Она полюбит тебя больше меня, если я не сделаю этого.
– Я бы не взял деньги, – ответил Джейк.
Робин хмыкнул.
– Возьмешь и будешь благодарен за них. Но если ты думаешь, что добившись расположения моей леди с помощью драгоценностей, ты заставишь меня быть с тобой помягче на арене, то ты ошибаешься.
Джейк рассмеялся.
– Я только надеюсь, что Энн сможет проследить за штопкой моих старых туник время от времени.
– Это означает, что ты не хочешь, чтобы для тебя это делала Аманда, – с фырканьем сказал Робин. Он передал брошь Джейку. – Убери ее. Одну сумку с золотом мы положим в сокровищницу, а остальное я спрячу в камнях.
– В камнях?
– Пустотелые камни в стенах, – сказал Робин. – Не бойся, я запомню, куда положу.
– Я бы хранил их при себе, – пробормотал Николас. – Роб таким образом потерял не одну ценную вещь.
Робин постучал по его лбу.
