Текст книги "Романтические мечты"
Автор книги: Линн Керланд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 26 страниц)
– Я же сказал, не трогать, – отозвался другой голос. – Они ведь никогда не учатся, не так ли? Позволь ему порезаться, а потом сам занимайся этой чертовой уборкой.
Джейк потряс головой, надеясь, что хорошая встряска или прочистит его уши или уберет то, что, казалось, было грандиозной галлюцинацией. Он решил, что осмотрительность – лучшая составляющая смелости. С этими мыслями он засунул руки в карманы и сосредоточился на том, что говорили невидимые собеседники и почему – так упорно не давали дотронуться до меча.
Когда же они, наконец, замолчали, Джейк продолжил осмотр коллекции и оказался перед портретом. Он принялся рассматривать этот семейный портрет. На нем была изображена красивая женщина с длинными светлыми волосами. Маленькая копия этой женщины сидела перед ней на каменной скамье, только волосы девочки были темные. Рядом с женщиной стоял темноволосый сероглазый мужчина. Без сомнения, он был ее мужем. Три молодых человека разного возраста или сидели на скамье или лежали на земле перед ней.
А на заднем плане был замок. Часть замка. И этой части было достаточно для Джейка, чтобы понять, что это был не тот замок, где он сейчас находился.
Артан …
Джейк закрыл глаза. Что же было связано с этим местом, которое в последнее время постоянно напоминало о себе?
Он глубоко вздохнул, открыл глаза и окинул взглядом портрет. Он мог только предположить, что семья сидела перед величественным замком, принадлежавшим им. Древний лорд с женой и детьми? Счастливый человек: женщина была действительно красива, с прямыми длинными соломенного цвета волосами, каскадом льющимися по ее плечам. Джейк наклонился, чтобы получше ее рассмотреть.
– Да, она была прекрасна, эта леди Энн, – возник голос непосредственно позади Джейка.
Джейк упал на подставку с картиной. К счастью, он свалил только пустую вазу. Он тщательно все исправил, давая себя время, чтобы успокоить свое разыгравшееся воображение.
Его охраняют призраки, разве Вы не знали?
Слова Уорсингтона пришли ему на ум наряду с полудюжиной других невероятных слухов, которые он слышал за эти годы. Он развернул рабочее кресло и сел. Конечно, не потому, что это было так уж необходимо, а для того чтобы оглядеться вокруг и понять, какую беседу он мог бы подслушать.
– Да, Энн была красавицей, – уступил другой голос. – Но я бы предпочел леди Гвеннелин. Волосы, темные, как полночь, глаза цвета моря, кожа, словно алебастр …
– Как будто ты когда-либо находился настолько близко к алебастру, чтобы разглядеть его цвет, – фыркнул другой голос. – Стивен, ты лошадиная задница!
– А у тебя нет причин, чтобы вздыхать по леди Энн, Колин Беркхамширский, – воскликнул некто по имени Стивен.
– Я не вздыхаю по ней, – сказал Колин Беркхамширский оскорбленным тоном. – Я просто отметил, что для женщины она была красавицей. Я же не проводил все свое время, мечтая о ней, как ты страдал из-за леди Гвен. Я постоянно улучшал мастерство фехтования, как настоящий мужчина.
– Я фехтовал не хуже тебя! – воскликнул Стивен. – И, по крайней мере, мои глаза служили мне должным образом.
Металлический звук раздался настолько близко к Джейку, что ему пришлось обернуться на случай, если кому-нибудь придет на ум отрубить ему голову. Но то, что он увидел, сбило бы его с ног, если бы он уже не сидел.
Там, в заполненной оружием галерее, стояли трое мужчин в кольчугах, выглядевшие, словно они только что вышли с голливудских съемок. Двое выхватили свои мечи и смотрели один на другого так, как будто намеревались друг друга убить. Третий стоял в стороне со скрещенными на груди руками, слушая этих двоих, отчаянно спорящих, какая их названных леди лучше.
– Энн!
– Гвен!
– Тупой болван!
– Слепая вонючая груда мусора!
Джейк слушал, раскрыв от удивления рот. Тем временем оскорбления продолжали сыпаться, переходя на все новые и новые части тела и черты характера.
И затем началась дуэль. Джейк благоразумно поднялся со стула и спрятался за ним. Он относил себя к людям, а эти мужчины были призраками, в конце концов, кто знал, настоящие ли у них мечи? Хотя Джейк весьма в этом сомневался.
С другой стороны, они, вполне могли добраться и да него, и в этом случае стол окажется весьма ненадежным укрытием. Он решил, что подумает об этом позже. По крайней мере, пока у него было хоть что-то.
Сражение разгоралось, а оскорбления все сыпались и сыпались. Правда, приведения сокрушались, что находятся в доме и могут разбить что-нибудь из коллекции его светлости, это, однако, не мешало им бурно обсуждать планы мести. Стали появляться все новые призраки и выкрикивать имена, очевидно, принадлежавшие женщинам, жившим когда-то в Артане.
Этих женщин было решено не принимать в расчет, как не дотягивающих до уровня «первых леди Артана», которые, как понял Джейк за этот час подслушиваний и попыток увернуться от случайных клинков, были просто вне конкуренции.
Он начал задаваться вопросом, кто, в конце концов, победит: Гвен или Энн? Энн – та женщина с портрета, о раму которого в очередной раз что-то ударилось. Или все-таки Гвен, мать Робина, хозяина Артана где-то в середине тринадцатого века? Обо всех этих людях Джейк узнал, конечно, благодаря довольно красочным отзывам призраков.
Джейк снова бросил взгляд из-под стола на изображение Энн. Он не мог отрицать, что она была красива, но в голове у него крутился только один вопрос, насколько же была прекрасна Гвен, что могла вызвать такую яростную привязанность.
Но еще более любопытно было Джейку то, почему он, сидя на корточках за стулом, наблюдает за призраками, сражающимися друг с другом из-за женщин, которые были мертвы уже в течение многих столетий. И наблюдал он за всем этим так, словно это было столь же нормально, как пробежка до мини-маркета за куском свинины.
Сражение возобновилось с новой силой. Тогда третий призрак, который не участвовал в драке, заговорил. Он произнес единственное слово, но слово это подействовало на призраков удивительным образом.
– Аманда.
Колин Беркхамширский заколебался, затем опустил острие своего меча на пол, оперся на него и погладил подбородок.
– Да, ну, в общем, может ты и прав.
Стивен Барвик забросил свой меч на плечо и посмотрел куда-то в пустоту.
– Да, наверное, я должен буду с этим согласиться.
Дюжина или более других призраков, обдумывая аргумент, убрали оружие и тоже стали смотреть куда-то в пустоту, будто это имя вызвало особенно приятные воспоминания. Зазвучал ропот одобрения.
Стивен вложил в ножны свой меч и потер руки.
– Роберт, я полагаю, что ты удовлетворен.
– Снова, – согласился Роберт.
– Ее волосы, – сказал Колин со вздохом, перебирая свои потные локоны.
– Ее глаза, – возразил Роберт.
– Ее лицо, – сказал Стивен, смахивая скатившуюся. – Черт побери, у нее было лицо, которое могло …
Он сделал паузу. Все остальные также замолчали, как будто вспоминая, что могло сделать ее лицо. Джейк подождал, а затем откашлялся.
– Что? – отозвался он из-за стула. – Что могло ее лицо?
Все мужчины в комнате обернулись, чтобы посмотреть на него. Джейк сказал бы, что у него даже волосы на шее встали дыбом, но он пережил это. Его любопытство, как это обычно случалось на охоте, взяло над ним верх.
– Ее лицо? – повторил он. – Что оно могло сделать?
Призраки переглянулись.
Затем они, словно сговорившись, покрутили пальцами у висков, чем вполне выразили свое мнение о нем. Что, однако, не мешало им, покидая комнату, выразительно смотреть на него, качать головами и бормотать нелестные эпитеты. Джейк попытался подняться, ударился головой об угол стола и выругался.
– Ну, так как? – обратился он к оставшейся троице, которая все еще продолжала обмениваться мнениями по поводу сражения.
– Во имя всего святого, человек, – сказал Колин, качая головой. – Ты, что совсем потерял остатки ума, которые у тебя оставались?
– Очевидно, так и есть, – печально заметил Роберт.
Стивен только подозрительно посмотрел на Джейка, словно посчитал его не только сумасшедшим, но и вором, способным сбежать с каким-нибудь экспонатом Его Светлости под рубашкой.
– Хорошо, я в Коньерз – сказал Роберт, поднимая меч. – А вы что собираетесь делать, парни?
– Я останусь здесь, – сказал Стивен, бросив очередной подозрительный взгляд в сторону Джейка. – Чтобы позаботиться о замке, пока Его Светлость в отъезде. А ты, Колин?
– Я, конечно, домой, – сказал Колин оживленно. – Элеонора будет ждать меня.
Роберт покачал своей головой.
– Не понимаю, зачем ты сюда пришел, Колин. Беркхэм находится довольно далеко, ты сам это говорил?
– Он пришел, так как Кендрик здесь, – сказал Стивен, – точнее … гм …, потому что Кендрик был …, точнее … – Он замолк и выглядел озадаченным.
Колин довольно почесался, затем убрал меч.
– Это ужасно длинное путешествие, скажу я вам, но после всех этих столетий, оно у меня вошло в привычку. Кроме того, моя леди жаждет немного покоя, пока я постоянно учусь и повышаю свое мастерство. Однажды воин …
– Всегда воин, – в унисон закончили Роберт и Стивен.
Колин выглядел оскорбленным, но Джейк подозревал, что никто не будет препятствовать его возвращению на следующий день. По любой причине…
Джейк не был уверен, что он хотел знать причину.
Таким образом, он наблюдал, как призраки выбирались из комнаты, выслушав их разговор, поскольку они покинули кабинет Его Светлости, и устроились за его спиной. И вот наступила тишина. И Джейк задавался вопросом о том, что он услышал.
Любопытство – плохая черта.
Оно обычно ввергало его в неприятности или отправляло в места, от которых следовало держаться подальше. И оно всегда начиналось со слуха о чем-то действительно невероятном. Типа: «Эй, Килчурн, Ты слышал о тех огромных залежах изумрудов в Бразилии? Глубоко, глубоко в Бразилии?» Которые он неизменно, находил, запутываясь в огромных паутинах, и, пробираясь через необитаемые леса.
Но, несмотря на это, он не мог не задаться вопросом, какой была Аманда.
Вероятно, лучше не знать.
Он проверил спальню, но не нашел ни призраков за занавесками, ни больших грызунов в шкафах.
Аманда.
Имя пронзило его мозг, как только он забрался в кровать, и он не мог не думать о ней. Женщина, которая жила несколько столетий назад, и, если доверять его галлюцинациям в сокровищнице Сикерка, могла заставить одних взрослых мужчин становиться тихими, а других прекратить схватку между собой.
Джейк задавался вопросом, мог ли бы быть какой-нибудь ее портрет здесь, в Артане. Его так и подмывало спросить, ведь только так можно было убедиться, действительно ли Аманда была так прекрасна.
Хотя, возможно, что тайна, которая влекла его к Артану, после этого разрешится. Возможно, тогда он сможет раскрыть тайну, манившую его в Артан.
Поздним утром он сел за руль своего «Ягуара», который все-таки удалось вытащить из грязи. Только сегодня его терзала головная боль, а не погодные условия. Но сути это не меняло.
Всю ночь ему снились кошмары: странные вещи, предназначения которых он не мог понять, звуки, которые он не мог разобрать. Его сны были настолько тяжелыми, что он не мог придти в себя почти до полудня.
Он спустился и нашел свой автомобиль во внутреннем дворе сверкающе чистым и в прекрасном рабочем состоянии. Уорсингтон подал ему плотный завтрак, но есть Джейку не хотелось. Все, что он хотел – это покинуть наполненный призраками дом и добраться до удобной гостиницы Меган де Пьяже, где можно было расслабиться и отдохнуть перед поездкой в Артан.
На выезде он едва не столкнулся с Рэнджровером. Проклиная и нерадивого водителя, и самого себя, Джейк продолжил путь. И хотя он не имел привычки жаловаться, сегодняшняя головная боль его просто убивала. Все, на что он был способен – не закрывать глаза, хотя светило яркое солнце.
Внезапно солнце ослепило его.
Он почувствовал, что начал вращаться. Все произошло настолько быстро, что единственной мыслью, возникшей в его голове, была мысль о неминуемой смерти.
О, и еще, что его автомобиль собирается разбиться вдребезги.
Вращение, вращение, вечное ощущение полета. Фактически, это заняло намного больше времени, чем было необходимо. Джейк решил, что он действительно умирает, когда вращение прекратилось, и он рухнул на землю. Жестко.
И больше он ничего не помнил.
Глава 4
Женевьеву де Пьяже отбросило на приборную панель Рэндж Ровера.
– Кендрик, смотри, куда едешь!
Ее муж в это время был увлечен разглядыванием «Ягуара», который только что пронесся мимо них по сырой дороге, оставив за собой влажный след. Это был отличный «Ягуар», даже она должна была это заметить. Невозможно было быть замужем за Кендриком де Пьяже в течение любого периода времени и не научится понимать толк в хороших автомобилях.
Но в тот момент, когда ее супруг чуть ли не впечатал ее и их шестерых детей в каменную стену, эта способность напрочь покинула Женевьеву.
– Прости меня, любовь моя, – сказал Кендрик, одаривая Женевьеву улыбкой и направляя автомобиль назад на дорогу.
– Это был отличный '67, – заметила она небрежно.
– Да, действительно, – согласился он, не показывая вида, насколько он был шокирован тем, как точно она определила черный метеор, только что пронесшийся мимо них. – Интересно, ехал ли он из Сикерка?
– Если так, то мы скоро об этом узнаем. Возможно, он и останавливался в замке.
– Возможно, – согласился Кендрик. Но это прозвучало как-то не очень уверенно.
– Я думаю, Джен, что я высажу тебя и ребят, а сам немного поохочусь, если ты не возражаешь.
– Зачем? – спросила удивленно Женевьева. – Что-то не так?
Он покачал головой.
– Да нет. Просто у меня появилось какое-то странное предчувствие. А как ты знаешь, я не из тех, кто будет игнорировать такие вещи.
– Пап, я хочу с тобой! – сказал Филипп с заднего сиденья автомобиля.
– Я тоже, – сказали хором Робин и Джейсон. Им вторили пятилетний Ричард и трехлетний Кристофер.
Только малышка Аделаида счастливо агукала.
– Нет, парни, – сказал Кендрик, – Вы поможете маме. Я очень быстро вернусь, и мы займемся нашими делами. Потоптаться в грязи! Что еще может дать человеку ощущение того, что он сегодня отлично поработал. Так ведь?
Очевидно, утешительный приз был достаточно хорош, хотя Женевьева подозревала, что Кендрик все-таки возьмет с собой одного из сыновей.
И вот она оказалась с детьми у входной двери, наблюдая за игрой «камень-ножницы-бумага», призванной определить счастливца, который поедет с отцом на приключение, и тех, кто займется незавидной работой – распаковкой вещей после путешествия.
В конечном счете, распаковка вещей не заняла много времени. Женевьева вскоре сидела с малышкой в кресле-качалке около уютно потрескивающего камина, который Уорсингтон разжег в большом зале. Женевьева сидела и нянчила ребенка, она вытянула к камину ноги и довольно вздохнула Ей нравилось играть с малышкой, главным образом потому, что это давало ей возможность посидеть. А это временами было трудно себе позволить в окружении пяти непослушных мальчишек. Она смотрела на огонь и вспоминала крутые повороты, которые произошли в ее жизни. Кто бы мог подумать тогда, восемь лет назад, когда она была сломлена отсутствием работы и дома, и все, что у нее оставалось – унаследованный замок в Англии, что однажды она будет счастлива в этом замке с замечательным человеком и чудесной семьей?
Кендрик провел последние восемь лет, попробовав себя в качестве отца, управляя своим состоянием и обучая своих ребят тому, что знал сам.
Он написал пару книг о средневековом вооружении и тактике войны, которые нашли свое место в академических библиотеках. Но Женевьева знала, что он жаждал большего.
Он хотел вернуться домой.
Она не знала, почему Кендрик не может этого сделать. Возможно, это было ему трудно. Возможно, он боялся побывать в Артане, замке, где он вырос, и найти его настолько изменившимся, что это разбило бы ему сердце.
В конце концов, сколько лет прошло между его юностью и сегодняшней зрелостью.
Возможно, он не знал, как представиться нынешнему лорду Артана.
Женевьева не говорила об этом, но ей казалось, что Кендрик сейчас уже был готов как-то изменить положение вещей. Он развлекался, он делал деньги, он проводил бесчисленные часы с семьей, но все равно, в его жизни чего-то не хватало. Они несколько раз подъезжали к Артану по шоссе «А1» и могли издали видеть замок. Но они никогда еще не подъезжали к нему настолько близко, чтобы Женевьева могла сравнить тот Артан, который видела на картинах, и тот, который был сейчас.
Хлопнула входная дверь. Это вошли Кендрик и Филипп. Филипп немедленно пошел на кухню, чтобы заглянуть в холодильник. Женевьева подняла голову и улыбнулась, когда Кендрик рухнул в кресло напротив нее.
– Нашел то, что искал? – спросила она.
Кендрик вздохнул.
– Я должен сообщить властям, хотя я думаю, что буду не первым, кто поступит таким образом.
Женевьева удивленно на него посмотрела.
– Что случилось?
– «Ягуар» перевернулся и взорвался.
– Перевернулся, – ошеломленно повторила Женевьева. – Здесь? Рядом?
– В районе Кенни, – сказал Кендрик. – Все выглядело так, будто водитель не справился с управлением и съехал к набережной.
– О, Кендрик! – воскликнула Жевьева. – Какой кошмар!
– Да, – согласился Кендрик, глубокомысленно изучая огонь, – однако я не видел тела. Ни выброшенного из автомобиля, ни сгоревшего в нем. Не было и криков о помощи, – пару минут он обдумывал сказанное, затем посмотрел на Женевьеву. – Там была вспышка. Я заметил ее с большого расстояния.
– Как ты думаешь, что это значит?
– Осмелюсь сказать, что я не знаю, – ответил Кендрик с легкой улыбкой. – Я как раз размышляю над этим.
– Что-то ты не выглядишь достаточно взволнованным. Хотя должен бы! – упрекнула его жена.
Кендрик потянулся и снова улыбнулся.
– Я прожил на этом свете слишком долго, чтобы волноваться. Кроме того, мы живем в довольно таинственной части страны. Здесь частенько происходят странные вещи.
– Как будто я не знаю об этом! – пробормотала она.
Кендрик рассмеялся и, наклонившись, чмокнул Женевьеву.
– Я извещу бобби [3]3
Презрительное прозвище полицейских в Англии
[Закрыть]и подожду их приезда на месте. А вы тут с малышкой пока отдыхайте. Как же быстро она растет!
– Она уже похожа на твою мать.
– Восхитительное сочетание твоих и ее черт. Какая же она будет красавица!
Женевьева наблюдала, как Кендрик удаляется в сторону кухни, и совсем не удивилась, когда около него появилось двое мужчин, которых не было там мгновение назад. Это было не что иное, как обычный призрачный эскорт. У нее тоже было несколько призраков, которые постоянно настаивали на том, что покидать замок без их сопровождения равнозначно объявлению чрезвычайного положения в стране. Она привыкла к этому и, более того, ее дети и их друзья тоже привыкли к этому. И никто из них не пытался рассеять досадные слухи о призраках, циркулирующие вокруг Сикерка, как туман, не рассеивающийся даже, когда светит солнце.
Бросив последний взгляд в сторону Кендрика, Женевьева вернулась к малышке. Что бы он ни узнал, он ей об этом расскажет. Пока же она сосредоточилась на очаровательной девочке, предоставив другим обитателям замка позаботиться обо всем остальном.
Глава 5
Аманда стояла у входа в большой зал и тихо возмущалась. Возмущалась тем, что практически находилась в заточении и не могла незаметно выйти через входную дверь. Тем, что Робин отложил свой отъезд и не уехал тогда, когда обещал. Тем, что швы на тунике Джона, которую она одела под платье, сильно натирали кожу.
Проклятье, ей следовало найти одну из его старых и удобных туник вместо того, чтобы отдавать предпочтение чистоте. А она на свою голову выбрала самую чистую тунику, которую, по-видимому, никто ещё не надевал.
Она нетерпеливо наблюдала за тем, как Робин со своими приятелями медленно и грациозно спускался по лестнице, и как они садились на лошадей. Робин вошёл в большой зал, пересёк его и вышел наружу такой странной походкой, как будто мог двигаться только вперед, или только назад. Как же Робин умудрился заработать себе репутацию безжалостного человека, удивилась Аманда, если он с трудом смог добраться до конюшни.
Проходя мимо неё, он бросил ей сердитый взгляд:
– Мне это не нравится.
– Что именно? – Любезно осведомилась Аманда.
До неё донёсся возмущённый звук, вырвавшийся из его груди. Робин безуспешно пытался взять себя в руки и изобразить царственную походку. А Аманда изо всех сил старалась выглядеть настолько спокойной, насколько позволял её бунтарский характер.
Её невестка стояла рядом со своей лошадью, переминаясь с ноги на ногу. Аманда не завидовала Энн по поводу путешествия в Фенвик не только потому, что им с мужем предстоит дальняя дорога, но и из-за того, что беременность болезненно сказывалась на здоровье бедняжки.
Вот уже день, как её перестали донимать приступы рвоты – это единственная причина, по которой Робин и Энн готовились к путешествию в такой спешке. Бедняжка. Сначала ей пришлось терпеть Робина в качестве своего мужа, затем её постигла ужасная участь вынашивать его ребёнка.
Не то, чтобы Аманда не любила детей Робина. Его первенец был самым прелестным малышом на свете. Безусловно, это заслуга Энн.
Аманда слегка подпрыгнула на месте, когда брат внезапно оказался прямо перед ней.
– Я хочу, чтобы ты перестал делать это, – сказала она недовольным тоном. – Неожиданно появляться, откуда ни возьмись…
– Мне это не нравится. – Повторил он, наверно, в двенадцатый раз за всё утро. – Я хочу, чтобы Ник был сейчас здесь.
– Он скоро вернётся, – уверенно сказала Аманда. – Я в этом не сомневаюсь.
– Зато сомневаюсь я! Так же как и ты, я хорошо помню условия, предъявленные Уикхемом. Ник пробудет у него всё лето, занимаясь работой, на которую тот спокойно мог бы нанять простых каменщиков.
– Но никто не сможет справиться с ней столь же мастерски, как наш Ник.
Роберт чертыхнулся.
– Это он так говорит. Но сейчас меня эта проблема мало интересует. Что же мне делать? Я должен уехать, но в то же время я не могу оставить тебя здесь одну.
– Я буду не одна, – сказала Аманда. Эх, насколько проще стала бы её жизнь, окажись она в одиночестве. – Кроме того, – добавила она, подталкивая его к лошади и стараясь не показывать своего волнения, глядя ему вслед, – Майлз скоро должен вернуться домой.
– Майлз ещё совсем ребёнок.
– Ему восемнадцать лет, и он уж точно не ребёнок. Вспомни себя в его возрасте. Разве ты не был грозным противником?
Возможно, лесть его успокоит. По крайней мере, Аманда не могла вспомнить ни одного случая, когда лесть не помогла бы ей в случае с Робином.
– Я был грозен и в пять лет, – резко ответил Робин, – а Майлз ещё совсем мальчишка.
– У меня целая армия защитников, – возразила она, подавляя сильное желание почесать места, которые страшно зудели от неношеной туники Джона. – Со мной всё будет в порядке.
– Никуда не выходи из замка.
– Со мной всё будет хорошо.
– Никуда не выходи из замка, – повторил он, чётко произнося каждое слово по отдельности. – Пообещай мне.
– А что, если в замке начнётся пожар? – Хитро промурлыкала она. – Мне что, и тогда оставаться внутри? К тому же, вспомни о недавно приобретённых мною навыках. Я прекрасно смогу сама постоять за себя. На самом деле, я буду в такой же безопасности, как если бы ТЫ был рядом и защищал меня.
Он нахмурился.
Аманда изобразила самую милую и невинную улыбку. Он тяжело вздохнул и продолжил спускаться по лестнице. И как только она подумала, что уже может спокойно вздохнуть и почесать зудящие места, как Робин резко обернулся и пристально посмотрел на неё.
– Будь осторожна, – серьёзно сказал он. – Не смей выходить за ворота. Ты даже не представляешь, как ты нам дорога. И я говорю совсем не о твоём приданом.
Он одарил её такой нежной улыбкой, которой он одаривал только тех людей, которых по-настоящему любил – включая жену и мать.
Будь он проклят! Она обещала себе, что не будет плакать. Аманда не плакала ни тогда, когда планировала побег, ни тогда, когда готовилась к нему, не будет плакать и тогда, когда совершит его. Она почему-то не была удивлена, что именно Робин стал причиной навернувшихся на глаза слёз. Аманда была бы рада никогда не видеть его снова. Он, без сомнения, был самым скверным братом, когда-либо появлявшемся на свет. Её так раздражали его привычки и вредный характер, что она с радостью избавится от давления с его стороны.
– Иди, – сказала она сдавленным голосом, стараясь сморгнуть непрошенные слёзы. – Иди, пока завтрак твоей супруги остаётся там, где ему следует быть. Я обещаю, что смогу позаботиться о себе и буду в безопасности вплоть до твоего приезда.
Робин в последний раз неуверенно посмотрел на неё, затем повернулся и преодолел оставшиеся несколько ступенек. Аманда наблюдала за тем, как он заботливо усадил жену в седло, отдал мужчинам свои последние распоряжения и сам забрался на коня. Она заставила себя бодро и энергично махать рукой ему и Энн на прощание, хотя с трудом могла владеть собой и не выражать открыто своих чувств, в отличие от Энн. Она больше никогда не увидит Робина… К счастью для неё, конечно же.
Прежде, чем приводить свой план побега в действие, Аманда подождала, пока Робин выедет за ворота. Быстро заглянув внутрь замка, она заметила, что Монтгомери и Джон, как обычно, сидят за высоким столом в надежде перехватить что-нибудь, оставшееся с прошлой трапезы.
Они только что попрощались с Робином и сейчас спорили, кто будет в замке за главного во время отсутствия старшего брата. Они не обратят внимания на то, что ее нет, еще, как минимум, целый час. А этого времени ей уж точно хватит, чтобы убежать на достаточно далекое расстояние от замка.
Зная, что бросает вызов судьбе, она сделала глубокий вдох и быстро спустилась по лестнице. Время для сожалений прошло. Аманда оставила по письму для каждого члена семьи, где объясняла причину своего поступка и обещала дать им знать, когда устроит свою жизнь. Она уже выплакала все слёзы. Теперь ей остаётся только чётко придерживаться своего плана.
Она направилась в часовню, добралась туда без приключений. Когда Аманда приходила сюда рано утром с большим свёртком в руках, никто её не остановил. Ничего не сказали ей и сейчас, когда она пришла налегке.
В конце концов, к девушкам её возраста здесь относились без подозрений, особенно если учитывать, что от положения старой девы её могли спасти разве что многочисленные молитвы.
Она проскользнула внутрь здания, убедилась, что вокруг никого нет, затем быстро сбросила с себя платье и свернула его в небольшой свёрток. Потом она положила его в седельную сумку, которую до этого предварительно спрятала за алтарём именно на этот случай.
Аманда проверила, чтобы нож был надежно прикреплен к сапогу, спрятала длинную косу под тунику и накинула плащ, накрыв голову капюшоном. Затем, осознавая, что никогда больше не окажется здесь, она вышла из фамильной часовни. Переступая порог, она испытывала огромное желание оглянуться и осмотреть её в последний раз. Но девушка подавила его. Это ведь всего лишь здание. Кроме того, она нисколько не будет скучать по холоду, исходившему от ледяных полов зимними утрами. Но она будет безумно скучать по теплу, исходившему от членов её семьи, собиравшихся там вместе с ней.
– Проклятье, – сказала Аманда, сердито протирая глаза кулачками. Если она будет продолжать стоять тут и реветь, как глупая девица, она никогда не достигнет желаемой цели. Ей нужно переделать столько дел, посетить столько городов, повстречать стольких людей. Всё это благополучно ожидало её в недалёком будущем.
Аманда спустилась во двор, быстро подбежала к конюшне и зашла внутрь с таким видом, как будто у неё там были важные дела. И только она начала было седлать Джаспера, самого неспокойного жеребца, принадлежащего её отцу, как планы её начали рушиться.
– Эй, что вы делаете? – Требовательным тоном спросил внезапно появившийся конюх. – Вы не должны здесь находиться. Я прав?
Аманда обернулась и окинула его взглядом. Когда конюх в изумлении уставился на неё, казалось, что он не может решить – звать ли на помощь, либо просто повернуться и убежать. Взяв его за руку, Аманда положила ему на ладонь золотой соверен, заставила сомкнуть пальцы поверх монеты и продолжила седлать коня.
Конюх издал несколько непонятных звуков, как будто пытался сказать что-то стоящее. Аманда вывела жеребца из конюшни, оставив бормочущего паренька внутри.
Главного конюха нигде не было видно, поскольку на чердаке требовалась помощь сильного мужчины, и Робин отправил его туда.
Аманда мысленно поблагодарила брата за эту идею, запрыгнула в седло и выехала за пределы внутренних стен крепости. Она была уверена, что мужчины провожают её взглядом, но никто не осмелился остановить её. Она не знала волноваться ей или, наоборот, успокоиться. Возможно, её маскировка подействовала куда лучше, чем она могла себе представить.
Или, может быть, Робин нанял мужчин, которые только и ждут момента, когда она попытается покинуть замок, чтобы потом окончательно запереть её в темнице и держать там вплоть до приезда Николаса.
Аманда осторожно подъехала к внешним стенам крепости. Снаружи Робина не было видно, поэтому она спокойно продолжила свой путь дальше. Она пересекла деревню и уже слишком далеко уехала от сельской местности, чтобы возвращаться назад. На севере её могли узнать. Поэтому она повернёт на юг и отправится в Лондон.
Она пятками стукнула Джаспера по бокам, и конь поскакал вперёд, как будто только этого и ждал. Аманда против воли рассмеялась. Ей пришлось покинуть свою семью, но, по крайней мере, в этот момент она могла наслаждаться свободой. Возможно, ей придётся наслаждаться этим ощущением ещё очень долгое время. А может быть, и нет.
Далеко за ней раздались едва различимые крики. Она через плечо посмотрела назад. Проклятье! Она ещё сильнее вонзила пятки в бока жеребца, таким образом дав ему понять, что нужно скакать не просто быстро, а неимоверно быстро. Крики позади неё плавно превратились из тихих и тревожных во всё более громкие и гневные, но она не обращала на них внимание.
Аманда смогла управлять лошадью, значит, сможет управлять и своей жизнью. Ни в том, ни в другом ей не требовалась ничья помощь.
И лучше уж она провалится сквозь землю, чем позволит двум неотёсанным парням с рыцарскими замашками помешать ей.
Она снова оглянулась назад и увидела, что всё быстрее и быстрее удаляется от своих братьев. Слава богу, её преследовало только два человека, а не вся отцовская стража. Хотя последнее было всего лишь вопросом времени.
Аманда снова выругалась. Что же ей теперь делать? Чёрт, выбора нет. Придётся оставить братьев позади. Они сами прекрасно смогут о себе позаботиться. У близнецов никогда не получилось бы её догнать. Из всех коней, что держал её отец, она выбрала самого лучшего. Того, которого он даже не разрешал выпускать за пределы ворот замка с тех самых пор, когда тот скинул его с себя и ускакал без оглядки.
