Текст книги "Романтические мечты"

Автор книги: Линн Керланд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 26 страниц)

Женщина начала протискиваться к нему, женщина, лицо которой могло изменить ход войны.

– Аманда! – закричали ее братья прежде, чем удержать ее в толпе.

Аманда.

Конечно. Он понял, что не так сильно удивился, обнаружив ее сходство, как тем, в каком дворе он стоял. Неудивительно, что привидения были от нее в восторге. Он тоже хотел бы сказать ей об этом, если бы мог.

К счастью для его непроницательного языка кто-то ударил его по голове чем-то очень тяжелым, и он счастливо впал в беспамятство прежде, чем нашел содержательные фразы, чтобы описать самую красивую женщину, которую он когда-либо видел.

Глава 7

Аманда прокралась в темную кухню, вздрагивая при звуке ругательств, которые, она слышала, доносились сверху из темниц. Темницы располагались достаточно удобно, в полу за кухней со стороны моря. Она была уверена, что на пике лета там должно быть некомфортно из-за морского бриза, который мог бы дуть более приятно и, возможно, даже быть теплым. Но снаружи бушевал жестокий шторм, и эта темница с железными решетками, глубоко воткнутыми в камень, была не очень гостеприимной. Аманда дрожала больше, чем просто от холода.

Она чувствовала, что они сделали ужасную ошибку.

Ей не разрешили наблюдать, как охранники бросили своего заключенного в дыру. Но ей удалось быть рядом все предрассветные часы, чтобы слышать, как он работал над замком, удерживавшим его в камере, но, к сожалению, для узника, охранники ее отца не из тех, которых можно застать спящими на посту. Мужчина проклинал их каждый раз, когда они били по его шарящим пальцам всем, что подворачивалось под руку, пока он, наконец, не перестал пытаться отпереть засов. И он стал прибегать только к проклятиям.

Сейчас он ругался уже очень долго.

Интонация, но не слова, его ругательств не походила на интонацию необразованного английского крестьянина. Он ругался и на нескольких других языках, которые она не понимала, хотя и была довольно образованной. Один из гарнизонных рыцарей ее отца сказал, что некоторые слова походили на гэльский, на котором говорил один из слуг его отца. Этим ранним утром Аманда пришла к выводу, что человек, которого они заперли в подвале ее отца, никакой не крестьянин, а может даже, великий шотландский лорд, которого мало интересовал язык, употребляемый на юге его страны.

К сожалению, попытка убедить в этом своих очень сонных братьев не привела ни к чему, кроме еще более громкого храпа. Сэр Уолтер также был безразличен к ее попыткам проникнуть в гарнизонный зал, где она могла бы поговорить с ним наедине.

Все это оставило ей только один шанс.

Она сама должна освободить этого человека.

Сажа из камина в замке ее отца довольно хорошо скрыла ее лицо, затем она выбрала чулки Джона, все в заплатках и испачканные, хотя серьезно рассматривала возможность выбрать что-то менее отвратительное из его штанов. Негодяй, он заслужил это за то, что спал, пока она искренне страдала от осознания своей вины, перечисляя вред от несправедливого заключения человека в тюрьму. Джон почесался, отрыгнул и снова опустился в приятную дремоту. Да, он заслужил потерять свои штаны.

Заключительным дополнением к ее маскировке стала кое-какая одежда Николаса, обернутая вокруг талии под туникой. Она, должно быть, походила на мальчика из кухни, но определенно откормленного. Конечно, ее брат не должен пожалеть для нее одежду. Эта одежда, безусловно, не самая его лучшая, но пригодна к эксплуатации и поможет укрыть заключенного.

Все бросили ее и теперь, используя свои лучшие способности в ухищрениях и маскировке, она пробралась через кухню мимо Кук, которая только зевала, и еще одного грязного парня, выполняющего утреннюю работу, и спустилась вниз в темницы, ее следующей задачей было использовать ключи охранников в самый нужный момент.

Охранники вскочили, когда ее нога коснулась земли. Аманда оценила их скорость. Они не пили никакого вина, черт их побери, теперь она не сможет украсть ключи из их пьяных пальцев. Мужчины нахмурились – ничего хорошего это не означало.

Она решала, что бы ей использовать, чтобы убедить их повиноваться ей, и затем решила прибегнуть к прямой команде.

– Дайте мне ключи, – потребовала она.

Они мигнули. Аманда почти могла видеть, как они обдумывали, от кого они могут получить больше неприятностей, если подчинятся ей, – от сэра Уолтера сейчас или от ее отца, когда он вернется.

– Я здесь хозяйка дома, – объявила она и, сделав паузу, добавила, желая быть точной, – сейчас. До возвращения моей матери.

Они колебались, а затем покачали головами, все как один.

– Слишком опасно, – сказал один.

– У нас есть обязательный указ держать его там, где он сейчас, – сказал другой.

Аманда расстроено указала на камеру.

– Он кажется вам опасным? – спросила она. – Нет, это не так. Он кажется раздраженным. Несмотря на это, мы знаем, что он лорд с другой стороны границы, который натравит на нас таких же раздраженных членов клана за то, что не приняли его с уважением, которое ему должно было быть оказано в первую очередь.

Караульный сдвинулся вправо.

– Да, у меня есть кузина, которая вышла замуж за шотландца, и я должен признать, что слышу у этого мужчины акцент сродни тому, что у того шотландца, когда он волнуется.

– Видите? – сказала Аманда. – Это многое доказывает.

– Но в остальное время, он болтает на языке крестьян, – сказал другой. – И так плохо, что даже я, с моим прекрасным знанием, не могу точно сказать, о чем он говорит.

– Еще одна причина, чтобы его освободить, – твердо сказала Аманда. – Мы освободим его и выпроводим за ворота. Он пойдет своим путем, и все закончится.

Охранники колебались. Аманда прошла вперед и забрала у того что слева ключи. Когда он, протестуя, пискнул, она посмотрела на него так, как смотрела на братьев, когда они слишком заносились. Мужчина выглядел сильно растерявшимся, что дало ей время обернуться и отпереть засов, удерживавший решетку закрытой. Она уронила замок на пол и открыла камеру.

И внезапно обнаружила, что стоит в камере, а узник зажал ее шею рукой.

Проклятие, когда же она поумнеет? Наверно никогда, ведь сейчас она умрет. Она дура. Обманутая красивым личиком…

Охранники подняли крик. Аманда зашипела. Теперь хлопот не оберешься.

– Ты идиот, – сказала она мужчине, который ее держал, – теперь мы оба окажемся запертыми. Я пришла сюда, чтобы освободить тебя. Ха.

– Иди домой, – сказал он.

По крайней мере, ей показалось, что он это сказал. Ради всего святого, этот человек не мог сказать даже простую фразу, не искажая ее. Может, в следующий раз она послушает сенешаля своего отца, гарнизонных рыцарей и часть своего ума, способную рассуждать логически. Мужчина, стоящий сзади, возможно, не голодающий крестьянин, но у нее появились серьезные сомнения, что он лорд. Конечно, даже плохо образованный шотландский лэрд, может объединить несколько понятных фраз на французском, когда тебя так прижмут.

– Помоги, – добавил он.

– Да, – раздраженно сказала она, – это и был мой план. Я даже принесла с собой одежду на этот случай, ты, большая лошадиная задница.

Он что-то проворчал, но, по-видимому, ему нечего было ответить.

Аманда сжала губы. Может, он просто член шотландского клана, потерявшийся по другую сторону границы. Она стояла с его рукой на шее, прислонившись к нему, и развивала эту мысль. Может, он член шотландского клана, которого ограбили и бросили без сознания на земле ее отца. Это тоже возможно.

Но куда он собирался? И что он здесь делает? И откуда он, в самом деле?

Хорошо, откуда бы он ни был, он бесчувственный. Она рассеянно ударила его по предплечью, чтобы он ослабил хватку. Она не могла не посочувствовать человеку, которого поймали в ловушку и оставили в этом проклятом месте на всю ночь в холоде, голодного. Он неожиданно чихнул.

– Точно, – сказала Аманда.

Он опустил руку достаточно низко, чтобы ей стало легче. Она вытащила из-под туники одежду Николаса и повернулась к нему лицом.

– Вот, – сказала она. – Возьми это.

Он удивленно взял одежду, затем помедлил, будто не зная, что сказать.

– Спасибо? – Подсказала она.

– Спасибо, – повторил он. Хоть это он произнес без изъяна.

Охранники все еще в тревоге кричали. Аманда отвернулась от заключенного, чтобы спрятать за собой, и предложила охране замолчать.

Она ждала, притоптывая ногой, и, стоя в этой очень холодной камере, прислушивалась к мужчине, который одевался позади нее. Когда он прекратил шуметь, она повернулась и увидела его уже в одежде брата. К счастью, он успокоился.

Узник уставился на свои ботинки.

Она не осуждала его за это. Единственной обувью, которую она смогла отыскать, оказались тапочки, которые носил Николас – само собой неохотно – на время судебных заседаний, когда в Артан приезжали члены королевской семьи. Они выглядели очень нелепо на стоящем перед ней мускулистом человеке, но они также нелепо смотрелись и на Николасе, поэтому, возможно, с этим ничего не поделаешь. Другое дело, когда Николас их носил, он был одет в свой пышный наряд. Этот же мужчина был одет в грубую рабочую одежду, и изящные тапочки не очень хорошо на нем смотрелись.

Затем он посмотрел на нее.

И Аманда удивилась, как так получилось, что ей стало так тепло в этом холодном месте.

Она отчаянно напомнила себе, что уже привыкла видеть очень красивых мужчин. В ее семье не было ни одного мужчины, который не заставлял женщин всех возрастов либо сильно краснеть от их подмигиваний, либо улыбаться вслед данному мужчине. На неё нисколько не производили впечатления ни красивое лицо, ни приятные черты, ни даже сила рук.

Но, так или иначе, несмотря на безразличие ко всему этому, она все равно ничего не могла поделать. Там, стоя в тесной темнице отца, замерзая и сгорая в одно и то же время, смотря в эти темные глаза, все, что она могла делать, это отчаянно жалеть, что не нанесла побольше сажи на лицо.

Он потянулся и коснулся ее руки.

Она попыталась это проигнорировать. Будто ее раньше никогда не касались мужчины. В самом деле, некоторые пытались. Но никогда за все время простое прикосновение к мужской руке ее так не тревожило.

Она уже была готова сбросить его руку, когда он начал опускать ее вниз по ее руке, пока не переплел их пальцы.

Мужчина указал на открытую дверь.

Внезапно чары рассеялись. Она поняла, что он уйдет. Но разве она сама не за этим сюда спустилась? Тогда почему ей внезапно показалось, что это была ее самая худшая идея? А если учесть, сколько идей за всю жизнь оказались весьма плохими, то это о чем-то говорит.

Прежде чем хорошо все обдумать, она потащила его вперед за собой, игнорируя протесты охраны темницы. Повариха едва подняла глаза от своего котла, но кухонные работники были очень удивлены, увидев их.

В большом зале было немного труднее. Там находились ее братья, зевающие и почесывающиеся. Сэр Уолтер торопливо натянул свою тунику через голову и заорал своему пажу, чтобы тот подал ему меч. Но даже он затих, когда увидел у нее на буксире такой багаж. Люди сэра Уолтера заняли защитное положение. Аманда взглянула на раскрывших от удивления рот братьев, пытаясь заставить их подчиниться, но обнаружила, что выход заблокирован сэром Уолтером в сопровождении мужчин самого устрашающего вида.

– Миледи, – начал он, – я настаиваю…

– Я тоже настаиваю, – твердо сказала она, таща за собой незнакомца. – Произошла ужасная ошибка.

– Да, и эта ошибка – эта обувь с туникой, – пробормотал Джон.

– Помолчи, дурак, – бросила Аманда. Она повернулась к сэру Уолтеру и глубоко вздохнула. – Это не крестьянин. У него другой язык. Если мы не можем предложить человеку очевидно благородного происхождения место за столом, тогда мы должны позволить ему уйти. Держать его в заключении, значит наслать бесчестье на наши весьма достойные головы.

– Да, – сказал мужчина за ней своим властным мелодичным голосом, ну прямо вылитый образованный, культурный лорд.

К сожалению, он, казалось, не мог больше выдавить из себя других фраз, которые помогли бы ему казаться не таким идиотом. Аманда уже хотела повернуться и все это ему высказать, но борьба была спереди, а не сзади.

– Позволить ему уйти? – с сомнением спросил Сэр Уолтер.

– А что еще мы должны сделать? – спросила Аманда. – Держать его здесь, пока не приедут его люди, которые его ищут и которые осадят замок за оскорбление их лорда? Если вы настаиваете на том, чтобы держать его в темнице, то лучше всего убить его сейчас и бросить его тело у обочины. Таким образом, его люди смогут найти его там и подумают, что виноваты бандиты. И потом, на ваших руках, сэр Уолтер, останется его кровь, а не на моих.

Сэр Уолтер колебался – верный признак, что он близок к тому, чтобы сдаться. Но он старый и хитрый воин и заработал свою безжалостную репутацию в сражениях не просто так.

– А если мы освободим его, как мы узнаем, что он возвратится к своему народу? – спросил он. – Оскорбление уже ему нанесено. Может, он солжет тем, кто снаружи, чтобы они за него отомстили.

– А мы внутри не рискуем? – спросила она.

Сэр Уолтер мило улыбнулся.

– Вот что я думаю. Так, миледи Аманда, вы согласны, пока ваш старший брат или родители не вернутся, держаться в пределах замка? В целях безопасности?

Черт побери, этого мужчину. Вспышка победы в его глазах была слишком очевидной. Она насупилась на него, но не видела другого способа достигнуть желаемого, не отдавая что-то взамен.

– Я не буду выходить за ворота без эскорта, – уступила она. – Но я также не хочу, чтобы заключенного держали в моем доме. Даже для блага этого человека, я на это не пойду.

Сэр Уолтер не был дураком, и она поняла, что он знает, что не получит от нее больше ничего. Он удовлетворенно кивнул.

– Договорились.

– Ага, – сказала Аманда и потянула вперед причину потери своей свободы. Мужчины разошлись, чтобы позволить ей пройти, но ее братья незамедлительно последовали за ней, как тень, от которой невозможно отвязаться.

– По крайней мере, это одежда Ника, – ясно сказал Джон. – И он не будет скучать по этой обуви.

– Заткнись, Джон, – сказала Аманда, резко открывая парадную дверь. Она потянула своего пленника, но он не двинулся. Она повернулась и посмотрела на него.

Что и говорить, ей было жаль видеть подлинное сожаление на его лице.

– Его уже пленило ее обаяние, – сухо сказал Монтгомери. – Еще один сдался без борьбы.

– Он очень хочет уйти домой, – категорично сказала Аманда. Она посмотрела на мужчину и кивнула на лестницу.

– Сюда, – сказала она.

Он не сдвинулся. Узник указал на нее.

– Аманда.

– Да, меня так зовут, – сказала она оживленно. – А тебя?

Он беспомощно уставился на нее.

– Он ненормальный, – отметил Джон, казалось, он несколько разочарован этим открытием. – Может, именно поэтому его и ограбили. Он слишком большой болван, чтобы сбежать.

– Может, это только потому, что мы не говорим на его языке, – сказал Монтгомери. – Я попробую на шотландском. Он что-то сказал ему, и Аманда узнала гэльский. У лорда Пивенси было много шотландских слуг, юношей, которых он привозил из-за границы, и которым было все равно, служат они англичанину или нет. Ворчание Монтгомери грозило стать продолжительным, если не вечным, хотя он первый должен был согласиться с тем, что он не знал больше, чем научил его лорд Пивенси. Он остановился на несколько минут, чтобы перевести дух.

Мужчина удивленно посмотрел на Монтгомери, затем ответил.

Аманда посмотрела на своего брата.

– Ну, что он говорит?

– Мне кажется, – сказал нерешительно Монтгомери, – что его зовут Джейк.

– Джейк, – повторила Аманда. Чувствовалось, что имя иностранное и непривычное для ее языка. Она посмотрела на мужчину. – Джейк?

– Джексон Александр Килчурн, – медленно проговорил он. – Четвертый.

– Килчурн, – повторила она. – Четвертый.

– Джейк.

– Джейк.

Джон раздраженно вздохнул.

– Просто зови его «болван», и покончим с этим. Я, например, хотел бы вернуться в свою кровать!

Аманда с удовольствием ударила бы его по голове, если бы он не был так быстр. Она удовлетворилась предупреждающим взглядом, прежде чем повернуться к Джейку.

Джексон Александр Килчурн IV. Если это не шотландское имя и напали на лорда, а не крестьянина, она не знала, что с ними будет. Да, они совершили бы ошибку, заперев его в темнице.

Даже если его заключение означало бы, что она сможет видеть его время от времени.

– Тогда дайте ему лошадь, – сказала она, – и он уедет. – Аманда подняла глаза на лорда Килчурна. – Ты готов уехать домой? – спросила она.

– Ты готов уехать домой, – безупречно повторил он.

– Идиот, – проворчал Джон. – А выглядит таким драчливым …

Аманда тихо зашипела на него. Она посмотрела на лорда Килчурна и увидела, что он протянул ей руку.

Она сделала паузу.

Нежность в ней перелилась через край, такое же чувство у нее было последние два месяца каждый раз, когда она смотрела на свой дом, такое же чувство она испытала, когда дотронулась до этого мужчины, стоящего перед нею.

Дом …

Аманда впервые почувствовала, что встретила того, кого могла полюбить. Она, несомненно, может провести много лет, изучая эти красивые глаза и чувствуя при этом себя счастливой. То, что она проводит его за парадные ворота ее отца, не должно ее удивлять.

Бедный гордый дурачок, вот он кто.

Мужчина внезапно потер голову, будто она у него болела, затем подождал, пока Аманда возьмет его за руку.

Что она и сделала.

И чтобы не сделать из себя полную дуру, она повела своего незнакомца к конюшням, ее братья потянулись за ней, сэр Уолтер и его люди пошли за братьями. Джейк потратил много времени, разглядывая свою обувь, и пока шел, качал головой, он не мог ни поверить в то, что вырядился во что-то настолько отвратительное, ни допустить, что кто-то может сочетать эти цвета и называть это модой? Аманда полностью разделяла его мнение, но воздержалась от комментариев.

Она остановилась у входа в конюшни и подождала, пока не вышел конюх. Он вежливо поклонился.

– Да, миледи? Подумываете сегодня опять потренироваться на самом лучшем производителе?

Она лукаво на него посмотрела.

– Я очень хорошая наездница, мастер Отто.

– Слишком хорошая, я бы сказал, – ответил он и вежливо поклонился. – Кого вы выберете сегодня?

– Есть ли у нас какой-нибудь мул, чтобы довезти этого лорда до дома?

Мастер Отто просмотрел на Джейка, затем кивнул и зашел в конюшни. Он вышел через несколько минут с высокой черной лошадью с белой меткой на носу. Животное выглядело добрым, но не слишком учтивым. Аманда узнала его, ее отец купил его месяц или два назад. Она никогда не ездила на нем, предпочитая выбирать среди других резвых лошадок в конюшне своего отца. Возможно, Джейку он понравится.

Мастер Отто пригласил Джейка сесть на лошадь.

Но тот беспомощно на него уставился.

Джон шумно вздохнул, как бы подразумевая, «ну, что я говорил», за что получил от Аманды толчок под ребра. Он кашлянул и заткнулся.

– Монтгомери, скажи ему, что он может взять лошадь.

– Я не знаю, как лошадь на шотландском, – сказал Монтгомери.

– Тогда скажи: «Садись и уезжай», – предложила Аманда. – Скажи что-нибудь!

Монтгомери что-то сказал. Джейк обдумал его слова и затем, улыбнувшись, покачал головой. Джейк показал пальцами, что лучше пойдет пешком.

– Как я и говорил, – пробормотал Джон. – Он безнадежен!

Аманда едва верила своим глазам. Действительно ли такое возможно, что этот человек, этот красавец, крепкий мужчина, не умеет ездить верхом? Она уставилась на него в шоке и немного в тревоге. Возможно, Джон сказал правду: дурачок вышел из деревни, когда кто-то был не в состоянии хорошо за ним уследить.

Но, боже, какой он красивый. Она с трудом могла поверить себе, что он ей не снится.

Совершенство.

Неправдоподобно красив.

– Покажите ему ворота, – подтолкнул Джон, – прежде, чем он забудет, как использовать ноги.

Джейк вздохнул.

Все отметили, что вздохнул он с сожалением.

Как будто ему хотелось остаться.

– Скажи ему, чтобы уходил, Монтгомери, – сказал Джон. – Пока наша сестричка не грохнулась в обморок.

Монтгомери вздохнул и что-то сказал Джейку. Джейк сбивчиво ответил. Монтгомери посмотрел на Аманду.

– Он сказал, как я догадываюсь, что ему очень жаль покидать наш стол так быстро, но тушеное мясо мешали слишком часто, и оно превратилось в кашу.

Аманда обдумала его слова.

Очень хорошо, значит он точно ненормальный.

– Скажи ему, что он может идти, но пусть будет осторожен. Вокруг очень много разбойников, он должен знать. Он сможет найти свою деревню?

Монтгомери и мужчина некоторое время пытались наладить разговор, затем Монтгомери повернулся к ней.

– Он надеется, что сможет найти свою деревню. Но, как я и говорил, Мэнди, его шотландский очень слаб. Он обещает быть осторожным и благодарит тебя за гостеприимство у кухонного огонька. – Монтгомери сделал паузу. – Мне кажется, будто он изучал язык на кухне у шотландской бабушки, которая всегда была в дурном настроении.

Аманда мигнула.

– Я согласна.

Джон вздохнул и ушел.

Аманда указала на ворота перед ней.

– Тебе туда, – сказала она Джейку. – Уходи.

Он повернулся к ней. Следующее, что она почувствовала, это как он взял ее лицо руками и очистил от сажи. Она удивленно на него уставилась, желая, чтобы он не останавливался. Возможно, он и дурачок и неспособен понятно разъясняться, но она должна признать, что он великолепен.

Его прикосновения заставляли ее дрожать.

Он опять улыбнулся, развернулся и ушел.

Аманда стояла среди людей, живущих в доме ее отца, и наблюдала за Джейком, пока могла. Он был выше, чем вся группа крестьян, и пробивался к передним воротам. Она наблюдала до тех пор, пока он не скрылся из виду.

Он, как она с удовольствием отметила, оборачивался несколько раз, чтобы посмотреть на нее.

Когда Аманда потеряла его из виду, то, повернувшись в сторону дома, поняла, что ей заблокировали дорогу сэр Уолтер и его люди. Она знала, что управляющий не позволит ей блуждать вдоль стен, но она была совершенно уверена, что может послать его и его людей к дьяволу и жить счастливо. Это утро итак выдалось слишком утомительным, особенно учитывая интриги и трудности, случившиеся накануне, поэтому Аманда решила не спорить, чтобы не испытывать еще большую головную боль.

Она также проигнорировала боль в сердце.

– Я отдохну в своей комнате, – по-королевски сказала она.

– Как хотите, миледи, – сказал сэр Уолтер и немного поклонился.

Она спокойно вошла в зал, раздавая один за другим пинки своим младшим братьям, когда они попытались подстеречь ее, и пошла дальше в свою комнату.

По дороге Аманда решила залезть на крышу.

К тому времени, когда она достигла западной стены, Джейк уходил из деревни. Она наблюдала за ним, пока он не стал простым пятнышком вдалеке. Она смотрела до тех пор, пока не потеряла уверенность, то ли она наблюдает за ним, то ли за пылинкой в утреннем воздухе.

Возможно, это второе. Так будет лучше. Он красавец, но слабоумный. Ее отец никогда бы такое не одобрил. Намного лучше, что она увидела, как он уезжает, прежде чем у нее заболело сердце.

Все равно, возможно через несколько часов, она сможет выехать за ворота. Нельзя отпускать гостя на растерзание разбойников. Как сказал ее отец, беззаконие на севере увеличилось.

Да, она должна сделать так, чтобы Джексона Александра Килчурна IV не подстерегли снова.