Текст книги "Драэкора (ЛП)"

Автор книги: Линетт Нони

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)

Судорожно втягивая воздух, как будто она слишком долго находилась под водой, Алекс не смогла удержать свой вес и рухнула обратно на землю. Массивное лицо Ксираксуса немедленно закрыло вид на темное небо над ней, в его глазах была очевидна озабоченность.

– Ты в порядке, Алекс, – успокаивающе сказал дракон. Затем он поправил: – Ну, на самом деле, ты потеряла много крови… слишком много. Ты действительно слаба, так что постарайся не слишком волноваться, иначе снова упадешь в обморок.

– И разве это не было очень весело – нести тебя сюда на Валиспасе и пытаться самому не упасть в обморок от твоих травм, – добавил Нийкс вполголоса.

– Как… Как… – выдохнула она, но у нее не было сил закончить свой вопрос вслух, поэтому Алекс мысленно позвала Нийкса, ошеломленная и встревоженная, когда почувствовала, что связь между ними прочно восстановилась.

«Как ты все еще связан со мной? – спросила она его. – Я Освободила тебя! Я произнесла эти слова! Я сделала именно то, что было сказано в книге!»

– Ты все сделала правильно, – сказал Нийкс вслух. – Но для того, чтобы связь с Требованием была действительно разорвана, получатель ее должен быть готов к освобождению. Когда я почувствовал первоначальное ослабление связи после твоих слов, мне нужно было сказать: «Я принимаю свое Освобождение»… но я этого не сделал. Это я не хотел отпускать связь между нами. Это означает, что твои права на меня все еще в силе.

Ну, в книге, которую она читала, определенно ничего об этом не было.

Алекс поморщилась в замешательстве.

«Но… Нийкс, почему ты… – Она сделала неглубокий вдох и попыталась снова: – Разве ты не хотел освободиться?»

Он одарил ее странной кривой улыбкой.

– Оказывается, с тобой приятно быть рядом, котенок. Как универсальный развлекательный магазин. Кто бы добровольно отказался от такого развлечения?

«У меня сейчас нет сил на то, что ты называешь «юмором, – сказала ему Алекс. – Пожалуйста, Нийкс. Я не понимаю».

Его лицо стало серьезным, и он помог ей сесть, прислонившись к передней ноге Ксираксуса. Это движение дорого ей обошлось: боль пронзила ее живот, а зрение расплылось по краям, Нийкс вздрогнул вместе с ней. Когда она снова смогла сосредоточиться, то обнаружила, что они находятся на смотровой площадке на вершине Золотых утесов. Должно быть, прошло несколько часов с тех пор, как она была там в последний раз, поскольку луна уже по-настоящему взошла на небе.

– Ты не можешь быть здесь, – сумела выдохнуть она, глядя на Нийкса широко раскрытыми глазами. – Они думают, что ты один из гарсетов. Тебе нужно убраться отсюда как можно дальше, прежде чем они придут за тобой.

– Мне некуда пойти, здесь будет достаточно далеко, – тихо ответил Нийкс. – И поскольку ты так решительно настроена на то, чтобы я попытался сбежать, я должен предположить, что в твоем будущем я этого не сделаю.

Алекс не могла выдержать его взгляда, но это само по себе было красноречиво.

Нийкс вздохнул и легонько толкнул ее в плечо, возвращая ее внимание к нему.

– Ты очень слаба, Эйлия, но здесь ты не в безопасности. Эйвен, возможно, сбежал, но если я его знаю – а я знаю, – он все еще будет поблизости, по крайней мере, до тех пор, пока он больше не сможет найти убежище в городе. Ксираксус уверен, что теперь у него есть силы вернуть тебя в твое будущее, поэтому ты должна пойти с ним. Сегодня вечером.

Алекс кивнула, зная, что пришло время. Она уже причинила достаточно вреда. Насколько она знала, неправильный чих мог вызвать следующий медоранский эквивалент бубонной чумы, настолько ей везло в последнее время.

– Ты сначала ответишь на мой вопрос? – хрипло взмолилась она, ей нужно было знать. – Ты скажешь мне, почему ты не позволил мне освободить тебя?

– Эйлия, я только что узнал, что мой лучший друг превратился в разъяренного психопата, – тихо сказал Нийкс. – Я достаточно умен, чтобы понимать, что просто по ассоциации на меня автоматически навешивают ярлык предателя, и никто не поверит в обратное, поскольку я добровольно посещал собрания повстанцев, которые он устраивал, с большим количеством свидетелей, чтобы засвидетельствовать это. Никто никогда не поверит, что я был там только для того, чтобы убедиться, что Эйвен не замышляет ничего слишком глупого.

Нийкс покачал головой, злясь на себя.

– Наряду со всем этим, ты только что сказала мне, что это его ты должна победить, чтобы избежать разрушения этого мира. – Он поднял бровь и закончил: – Ты действительно думаешь, что я был готов рискнуть твоей смертью здесь, в прошлом, если бы это означало, что это было будущее, к которому мы направлялись?

– Как ты узнал, что я буду в опасности? – спросила Алекс, уверенная, что она ничего не выдала ранее о том, что собирается встретиться с Эйвеном во дворце.

Выражение лица Нийкса было таким же сухим, как и его тон, когда он ответил:

– Эйлия, ты сказала мне не следовать за тобой. На будущее, это явный провал.

Нахмурившись, Алекс спросила:

– Ты прав, я действительно говорила тебе не следовать за мной. Вообще-то, я приказала тебе. Ты не должен был быть…

– Я не следил за тобой, технически нет, – вмешался Нийкс. – Я просто решил, что хочу прогуляться по дворцу, и я просто случайно посетил каждую комнату, пока случайно не наткнулся на тебя. Лазейки, котенок. Всегда есть лазейки.

Алекс медленно закрыла глаза, чувствуя себя очень усталой. Но внезапная решимость овладела ею, и она снова открыла их.

– Нийкс, ты должен позволить мне освободить тебя от Заявления.

– Я не должен делать ничего подобного, – ответил он. – Кто-то должен убедиться, что ты останешься в живых достаточно долго, чтобы спасти будущее. Кто может быть лучше меня, ведь я чувствую все, что чувствуешь ты? Даже твой дрейкон здесь получает только впечатления о твоем эмоциональном здоровье, а не о физическом. Это беспроигрышный вариант для тебя, между нами двумя.

– Нийкс, послушай меня, – твердо сказала Алекс, ненавидя себя за это, но все равно делая это. – Ты примешь Освобождение от моей связи с тобой.

Когда знакомый рывок не последовал за ее командой, Алекс нахмурилась, а Нийкс издал самодовольный смешок.

– Прости, котенок, но на самом деле ты больше не претендуешь на меня, мы просто связаны кровью. Считай это повышением. Все преимущества из работы кукловода.

Алекс посмотрела на него с тревогой и недоумением.

– Ты освободила меня от своих притязаний на мою волю, – объяснил Нийкс. – Но, решив не принимать это Освобождение, я сохранил связь между нами. Поскольку это был мой выбор, это вернуло мне свободу воли, позволив нам сохранить все остальные бонусы, такие как то, что я разделяю твою смерть, и то, что мы вторгаемся в сознание друг друга.

Губы Алекс дрогнули от его ироничных слов, несмотря на здравый смысл. Но она заставила себя успокоиться и сказала:

– Ты не понимаешь, Нийкс. Если ты не позволишь мне Освободить тебя должным образом, я не могу сказать тебе, что произойдет, когда я вернусь в свое время. Твое будущее…

– Эх, так я в твоем будущем? – вмешался он. – По крайней мере, хорошо, что это подтвердилось. Но не говори мне больше. По тому, как ты на меня смотришь, я догадываюсь, что, наверное, будет лучше, если я не буду знать, какие радостные времена меня ждут.

Алекс скривилась от его безразличного отношения, расстроенная тем, что он не воспринимал ее всерьез.

– Эй, – сказал он намеренно успокаивающим тоном, протягивая руку, чтобы сжать ее плечо. – Я понимаю, хорошо? Или я этого не делаю, и это тоже нормально. Но в любом случае, ты должна признать, что это мое решение, и я его придерживаюсь. Позволь мне совершить здесь благородный поступок. Свет знает, для меня это редкое событие.

Глядя в его ясные глаза, Алекс знала, что он не собирается уступать, поэтому она сделала единственное, что могла в своем измученном состоянии – кивнула.

– Хорошо, – сказал он, снова сжимая ее, а затем отпуская. – Теперь…

Всемогущим движением Ксираксус выскользнул из-под Алекс, заставив ее растянуться на спине с возгласом боли, когда он расправил над ними свои крылья.

– Они приближаются! – прошипел дракон, его глаза были прикованы к горизонту, видя что-то, что их меяринское зрение не могло обнаружить. – Мы должны поторопиться!

– Вставай, Эйлия, – сразу же сказал Нийкс, наклоняясь, чтобы осторожно поднять ее на руки. Она понятия не имела, как ему удавалось с такой легкостью поднимать ее вес или преодолевать боль от колотой раны, на заживление которой уходило гораздо больше времени, чем обычно. Все, что он сделал, это слегка поморщился, устраивая Алекс, пока она не села на дракона. Тем временем она изо всех сил старалась оставаться в сознании и не блевать от невыносимой боли от раны.

– Это из-за Аэнары, – сказал Нийкс, прочитав смущенное выражение лица Алекс от боли, которую они оба почувствовали, когда он поспешно обернул ремешок из черных траесосов вокруг ее торса, закрепив его как ремень безопасности в петле спереди Ксираксуса и обратно. – Лэндре нужно больше времени, чтобы справиться с воздействием клинка. Рана затянулась, но тебе все еще нужно время, чтобы зажить.

Алекс кивнула, в основном в попытке не дать своим глазам закрыться, и сказала:

– То же самое случилось со мной в прошлый раз, когда меня ударила Аэнара. Флетчер сказал, что я тогда тоже чуть не умерла.

– Ты пережила то, значит, сможешь пережить и это, – резко сказал Нийкс. – Я не шучу, котенок. Я надеру тебе задницу, если ты умрешь и заберешь меня с собой.

– Я не думаю, что по-человечески возможно надрать мне задницу, если я уже мертва, – пробормотала Алекс, усталость переполняла ее.

– Хорошо, что я тогда не человек, – последовал беззаботный ответ Нийкса. – Теперь, сосредоточься, – сказал он, дергая за крепления траесоса. – Это для того, чтобы ты не свалилась на полпути через абрассу, когда потеряешь сознание… а ты упадешь, учитывая твое нынешнее состояние особости.

– Будь милым, – невнятно произнесла Алекс.

– Когда ты доберешься до своей цели, призови Аэнару, чтобы он прорвался через траесос и…

Алекс покачала головой и перебила:

– Не могу этого сделать. Эйвен украл его у меня. Я сейчас едва могу поднять руку, и у меня определенно нет сил вернуть его обратно.

– Эйвен украл его у тебя здесь, Эйлия, – настойчиво сказал Нийкс, беспокойно глядя на скалы. – Прямо сейчас он может претендовать на владение клинком, и со временем он сможет манипулировать им небольшими способами, например, изменять длину и вызывать его на короткие расстояния. Но ты связана с ним, и поскольку ты прибыла сюда с ним в своем распоряжении, когда ты вернешься в свое время, это твое оружие, а не его.

Это было правдой, поскольку технически Алекс уже забрала его у него в свое время. У Эйвена будущего определенно больше не было Аэнары в распоряжении.

– Итак, я разрежу свои путы… – подсказала Алекс, понимая в глубине своего вялого разума, что у них мало времени.

– С Аэнарой, – продолжил Нийкс, теперь его голос звучал торопливо. – Несущий Свет может пронзить что угодно, даже самую чистую тьму. Я бы привязал тебя Моксирилом, но поскольку траесос – это вещество, полученное непосредственно из абрассы, думаю, оно лучше обезопасит тебя, когда ты снова отключишься.

– Перестань выставлять меня такой слабой.

Он сверкнул улыбкой.

– Без обид, котенок, но какими бы удивительными ни были мои навыки дрессировки, всему этому, – он указал на себя, – нельзя научить. Тебе придется придерживаться своего статуса слабачки, пока ты не докажешь, что я ошибаюсь.

Алекс открыла рот, чтобы ответить, но Ксираксус прервал ее:

– Они почти настигли нас… мы должны идти! Сейчас же!

Его слова вернули Алекс немного здравого смысла, и она посмотрела на Нийкса с растущим страхом.

– Иди, Нийкс. Ты должен убраться отсюда.

Нийкс проигнорировал ее.

– Уведи ее отсюда, Ксира. Я задержу их.

– Что? – Алекс выдохнула. – Нийкс, нет! Ты должен уйти!

Но ее слова были заглушены хлопаньем огромных крыльев Ксираксуса, взметнувших деревья вокруг них и разбросавших камни по склону утеса. Сильным толчком он оттолкнулся от края и взмыл в небо как раз в тот момент, когда Алекс стала свидетелем того, как дюжина Зелторов прибыла и вступила в бой с Нийксом.

«Нийкс! Убирайся оттуда!» закричала она, когда Ксираксус рванулся вверх, летя все быстрее и быстрее, сила ветра причиняла боль ее нежному телу.

«Я никогда не забуду тебя, котенок», – ответил Нийкс, и она наблюдала, как огромное количество нападавших одолело его и затащило на Валиспас, который, как знал Алекс, предлагал билет в один конец в тюрьму Таэварг.

«Нийкс…» – прошептала она, не в силах закончить, так как ее разум был переполнен эмоциями.

«Скоро увидимся, мой смертный друг», – прошептал он ей в ответ, неосознанно повторяя слова, которые сказал ей однажды раньше – в далеком будущем. «Но не так скоро, как ты увидишь меня».

Это было последнее, что Алекс услышала от него, прежде чем перед ней возникла знакомая чернильная тьма, чернее ночного неба, чернее любой черноты, которую она когда-либо видела.

«Держись, Алекс! – сказал Ксираксус. – Это будет нелегко!»

Алекс. Алекс, проснись.

– Алекс! Ты должна проснуться!

ПРОСНИСЬ, АЛЕКС!

Вздрогнув, Алекс пришла в себя, ее веки дрогнули, открылись, и она обнаружила, что навалилась на Ксираксуса, удерживаемая на месте на его спине благодаря связям траесоса.

Она в замешательстве огляделась, увидев, что они снова взгромоздились на вершину Золотых утесов, но ни Нийкса, ни Зелторы не было видно. Лето сменилось густым снегом, покрывавшим землю и покрывавшим город вдалеке пылью. К тому же была середина дня, а не лунная ночь, от которой она сбежала. Однако одна вещь осталась прежней… ее тонкая, шелковая официальная одежда, заставившая Алекс замерзнуть до глубины души.

– Ксира? – невнятно произнесла Алекс сквозь стучащие зубы.

– Алекс, тебе нужно поторопиться, – сказал он, его голос звучал встревоженно. – Разбудить тебя оказалось труднее, чем я ожидал.

– Все в порядке, Ксира, – пробормотала Алекс. – Я просто устала. – И до смешного болит, подумала она, ее дрожащее тело усиливало пульсацию в животе. Тем не менее, агония значительно уменьшилась, ранее мучительная боль теперь сменилась тем, что ощущалось как огромный синяк на ее животе, в отличие от лезвия, все еще вращающегося в ее внутренностях.

– Я рад, что с тобой все в порядке, Алекс, правда рад. Но я пробыл здесь слишком долго… абрасса закрывается. У меня не так много времени, чтобы вернуться домой. Эйвен все еще рядом и увидит наше возвращение через Пустоту. И в твоем состоянии ты не в том положении, чтобы встречаться с ним лицом к лицу. Нам обоим нужно убираться отсюда, и побыстрее.

Волна адреналина пронзила Алекс, и она заставила себя выпрямиться, не обращая внимания на боль в животе и пронизывающий холод. Девушка без колебаний призвала Аэнару, испытав огромное облегчение, когда оружие материализовалось во вспышке пламени.

Не теряя времени, Алекс разрезала путы. Простое прикосновение Аэнары полностью сожгло нити траесоса, разрушив их еще до того, как они успели достичь земли.

Она быстро соскользнула на снег, поморщившись, когда движение задело рану. Затем посмотрела на Ксираксуса, с внезапной печалью осознав, что, вероятно, это последний раз, когда она его видит.

– Не расстраивайся, – тихо сказал он, чувствуя, как у нее тяжело на сердце. Дракон наклонил свою большую голову к ее лицу, его огненно-голубые глаза были такими же мягкими, как всегда. – Ты помнишь клятву, которую я дал, чтобы создать связь между нами?

Алекс покачала головой, пытаясь подавить желание поддаться своей печали.

– Это переводится как: «Сердце я отдаю тебе, душу, чтобы поделиться, силу и разум, как здесь, так и там. Вечно и навсегда, ваэлиана».

Алекс вспомнила это, увидев его воспоминания, произнесенные на мелодичном, музыкальном языке, который, как она теперь знала, принадлежал Тиа Ауранс.

– Вечно и навсегда, Алекс, – повторил Ксираксус, мягко подталкивая ее локтем. – И здесь, и там.

Стиснув зубы от наворачивающихся слез, она обхватила его морду руками, едва успев обойти его на полпути, но все еще чувствуя утешение от их объятий.

– Я буду так сильно скучать по тебе, Ксира.

– И я, – сказал он. – Но мы связаны узами, отныне и навсегда. Ни время, ни расстояние не могут этого изменить.

Не обращая внимания на боль, она крепко сжала его, вложив всю свою любовь в объятия, прежде чем отпустить его, сознавая, что время имеет решающее значение.

– Я надеюсь увидеть тебя снова, мой друг, – многозначительно сказал он ей. А затем, в последний раз потерев голову, он присел на корточки и спрыгнул со снежного утеса в небо, открыв чернильную абрассу и исчезнув из виду.

Глава 36

Прерывисто вздохнув, Алекс поняла, что ей нужно двигаться, прежде чем Эйвен догонит ее. Вероятно, он был в ярости, потеряв свой единственный шанс заполучить дракона, если, конечно, он не знал другую Тиа Ауранс, желающую быть схваченной, чтобы убедиться, что путешествие Алекс в прошлое привело к событиям их текущего времени. Как бы она ни была раздражена на Леди Тайн за то, что та не предупредила о катастрофических последствиях, за которые она будет нести ответственность, Алекс все еще надеялась, что древняя женщина сможет избежать гнева Эйвена невредимой. Все, что она могла сделать, это поверить в веру Ксираксуса в то, что Айз Даега способна справиться сама.

Треск в кустах достиг обостренного слуха Алекс, звук все еще был далеко, но достаточно громкий, чтобы напомнить ей, что она не должна медлить. Она вызвала Валиспас, но обнаружила, что не может призвать его. Подумав, что, возможно, недостаточно сосредоточилась, она попробовала еще раз, но безрезультатно. Когда ее третья попытка провалилась, Алекс с ужасом осознала, что теперь, благодаря лишению Эйвена наследства, его кровь была аннулирована – кровь в ее венах – и теперь ни один из них не мог получить доступ к невидимым американским горкам.

Придумав очень неприятное слово, которое ужаснуло бы ее мать, Алекс прошлась по краю обрыва, задаваясь вопросом, хватит ли у нее сил совершить изнурительный спуск по обледенелой скале. По опыту она знала, что летом это было достаточно сложно, но теперь, когда ее пронзили пылающим мечом, это было бы еще сложнее – невозможно. Это оставляло ей только один вариант, если она хотела вернуться в город самостоятельно.

Схватив подол своего окровавленного платья, которое определенно знавало лучшие дни, Алекс заставила себя бежать, тяжело дыша от ледяного воздуха, обжигающего легкие, и от тряски все еще заживающей раны.

Она остановилась на вершине ближайшего водопада, зная, что прыжок через край будет самым быстрым и безопасным погружением в долину. Но она также понимала, что погружение в ледяную воду с ее и без того ослабленным, лишенным крови телом, вполне возможно, приведет ее в почти кататоническое состояние гипотермии.

Беспокойно расхаживая по краю, она быстро приняла решение и убежала в лес, схватив пригоршню лэндры, когда услышала звук приближающихся шагов Эйвена.

Воткнув Аэнару в один из цветков, Алекс проглотила глоток липкого нектара, с облегчением обнаружив, что, несмотря на то, сколько его уже было в ее крови, целебное растение все равно дало ей мгновенный толчок и согрело изнутри. Обхватив пальцами оставшиеся стебли, она развернулась на каблуках, побежала обратно к краю утеса и, прежде чем смогла отговорить себя от этого, прыгнула с водопада.

Погружаясь в ледяную воду, Алекс где-то в глубине души осознавала, насколько ей невероятно холодно. Но благодаря тому, что лэндра стреляла по ее нервным окончаниям, температура была не такой изнурительной, как она предполагала. И когда, наконец, больно – о, так больно – врезалась в поверхность реки, Алекс смогла доплыть до берега и вытащить быстро немеющее тело на лед.

Руки тряслись так сильно, что она изо всех сил пыталась снова призвать Аэнару; Алекс пришлось проглотить один из цветов большими кусками, прежде чем смогла успокоить пальцы настолько, чтобы разрезать еще один и проглотить жидкость внутри. Потребовалось целых три часа, прежде чем Алекс смогла подняться на ноги, тряся головой от двоения в глазах и удивляясь в каком-то шоковом тумане, как ей удалось сохранить свои изящные каблуки, несмотря на все, через что она прошла в последние несколько часов.

Переходя шаг за шагом во все более быстрый бег, от которого кровь циркулировала вокруг ее почти замерзших конечностей, Алекс пробиралась по заснеженным улицам города, пробегая мимо потрясенных меяринов, которые наблюдали за ее состоянием смятения. Она знала, что, должно быть, выглядит ужасно, промокшая насквозь в потрясающем платье с зияющей дырой посередине, запятнанной кровью смертных. А потом появился золотистый блеск ее ваэлианской кожи. Учитывая все это, она не очень удивилась, когда они испуганно закричали и обошли ее стороной.

Задыхаясь от напряжения, вызванного бегом, и только с помощью подпитывающей ее лэндры, Алекс двигалась вперед, не обращая внимания на боль, не обращая внимания на холод, не обращая внимания на растущее ухудшение уровня ее энергии. Шаг за шагом она летела по городу, пока не добралась до здания, которое до этого посещала только однажды глубокой ночью. Ворвавшись в темный вестибюль, Алекс резко остановилась, высматривая признаки кого-нибудь, кто мог бы ее остановить. Но там никого не было. Ни охраны, ничего; точно так же, как когда она в последний раз была там с Рока. Очевидно, Траеварг был достаточно непроницаем со своим фондом траесоса, чтобы не нуждаться обеспечении безопасности. Факт, за который Алекс была благодарна.

Сердце бешено колотилось в груди, она сбежала вниз по лестнице и по лабиринту коридоров, пока не остановилась перед невероятно толстой дверью камеры, которая, как она помнила, принадлежала Нийксу. Стоя перед ней, Алекс не знала, что думать и что чувствовать. Она понятия не имела, что собирается найти внутри, понятия не имела, какой меярин окажется за дверью… дерзкий, но заботливый Нийкс, которого она оставила в прошлом, или Нийкс, у которого были тысячелетия, чтобы горько гнить в тюрьме. Он напугал ее, Нийкс из будущего… но это было тогда, когда она его еще не знала.

Покачав головой, Алекс намеренно прогнала прочь свои страхи. Несмотря на все его недостатки, Нийкс был одним из самых сильных меяринов, которых она знала. И даже если он сошел с ума от времени, проведенного в изоляции в Таеварге, факт оставался фактом: он был заключен в тюрьму за преступление, которого никогда не совершал. Ему давно пора было стать свободным.

Зная, что поступает правильно, Алекс шагнула вперед, отчаянно надеясь, что часть Нийкса, которого она знала, осталась в нем.

Покосившись на замок, в который Рока вставил свой ключ с гравировкой Мирокса, чтобы открыть камеру, Алекс вспомнила, что единственной вещью, достаточно мощной, чтобы уничтожить траесос, была чистая световая энергия звезд. Алекс знала, что Аэнара может проникнуть даже сквозь самую чистую тьму, и это также было создано Тиа Ауранс – расой за пределами звезд.

С самодовольной улыбкой – и осознанием того, что она уже видела, как клинок делал с узами, которые связывали ее с Ксираксусом через Пустоту, – Алекс призвала оружие, на этот раз уверенная, что что-то должно было пойти ей на пользу. Погрузив пылающее острие лезвия в замок, она нисколько не удивилась, когда синий огонь охватил всю дверь, растворяя ее до тех пор, пока по краям не остались только расплавленные осколки черного хрусталя.

Отослав Аэнару прочь, Алекс нерешительно шагнула через все еще тлеющие руины двери, пока не остановилась внутри камеры.

Вот он, стоит у дальней стены, выглядит так же, но в то же время так, так по-другому. Исчез его здоровый загар, гордая осанка, уверенная, непринужденная улыбка. Он также выглядел старше. Не сильно, но достаточно, чтобы было заметно. Но именно его аметистовые глаза заставили ее резко вздохнуть от беспокойства, когда он смотрел на нее без каких-либо заметных эмоций. Его лицо, его выражение, все в нем было совершенно, пугающе пустым.

– Ты выглядишь по-другому, – сумела выдавить она.

Молчание между ними, казалось, длилось целую жизнь, пока он смотрел на ее окровавленное, изодранное тело.

– Забавно, – наконец сказал он, проводя взглядом по ее обнаженной коже и явно отмечая мерцание ее связи с Ксираксусом, которым она, конечно, не щеголяла, когда в последний раз посещала его камеру. – Я собирался сказать, что ты выглядишь точно так же, как я помню. Время было благосклонно к тебе, Эйлия.

Алекс почувствовала, как что-то в ней расслабилось от слов Нийкса, еще больше, когда намек на улыбку коснулся его губ. Когда это произошло, она судорожно выдохнула и полетела вперед, бросаясь в его объятия.

Он издал болезненный хрюкающий звук, поймав ее на лету, сказав:

– Полегче, котенок. Я чувствую себя так, словно меня снова ударили ножом в живот, благодаря тебе. В первый раз это было невесело; я мог бы обойтись и без повторения.

Смех вырвался из Алекс, когда она отстранилась от него, проводя под своими глазами, вытирая слезы, когда ослабила хватку и отступила назад.

– Прости. Просто так приятно видеть, что ты такой… ты.

Он приподнял бровь.

– Кем еще я мог бы быть?

Она послала ему взгляд «серьезно?» и сказала:

– Как насчет того придурка, который намекнул, что я была одним из гарсетов Эйвена, когда я впервые посетила Мейю?

Он махнул рукой.

– Мне было одиноко. Я подумал, что если бы у меня был сокамерник, здесь было бы гораздо интереснее. Особенно, если бы я мог пытать тебя всем, что знал о тебе до того, как ты встретила меня.

Алекс прищурилась.

– А как насчет супер мерзавца несколько недель назад, который, как я думала, собирался раздавить мне трахею?

На мгновение он казался озадаченным, прежде чем выражение его лица прояснилось.

– Для меня это было всего несколько дней назад, Эйлия. И этот «супер мерзавец», как ты его называешь, был результатом нетерпеливого ожидания любых новостей о твоем появлении, исчезновении или повторном появлении в любом временном потоке. Тысячи лет я только и делал, что ждал. Когда ты пришла с Рока той ночью, это, возможно, превысило пределы моего терпения. – Странно, но уголки его рта скривились. – Но теперь ты знаешь, что я никогда бы не причинил тебе боль… если бы не хотел, чтобы ты причинила боль и мне.

– Значит, она все еще на месте? – спросила Алекс, зная, что он имеет в виду, но нуждаясь в подтверждении, хотя он уже упоминал о своем больном животе. – Связь?

– Поскольку я чувствую, что у меня обморожение ползет вверх по конечностям, я собираюсь сказать «да», – сухо сказал Нийкс в ее сознании.

Алекс не могла в это поверить. Она не могла поверить ни чему из этого. Внезапно охваченная волной эмоций, она посмотрела на него и прошептала:

– Нийкс, это все моя вина.

Его реакция была мгновенной.

– Я знаю.

– Все, что произошло – Эйвен убил тех людей – он сделал это, потому что был зол на меня. Он был изгнан из-за меня. Он ненавидит смертных из-за меня. Кто он сегодня – это все моя вина. – Она запустила пальцы в волосы, сильно потянув за них. – Никто не вспомнит, Нийкс. Они подумают, что это был просто какой-то… просто какой-то случайный, безликий, безымянный смертный. Никто из них понятия не имеет, что я виновата в самой большой угрозе этому городу. Этому миру.

– И ты не можешь им сказать.

Алекс резко подняла голову.

– Как ты думаешь, что с тобой будет, если они узнают, Эйлия? – спросил он, прочитав ее взгляд. – Как ты думаешь, что произойдет, если Эйвен узнает? Что произойдет, если он поймет, что смертная, которую он винит в том, что потерял все, жива, спустя тысячи лет после того, как нанес ей смертельный удар?

– Это было бы нехорошо, – пробормотала Алекс, опуская взгляд.

Нийкс горько рассмеялся.

– Нет, это не так. Это только усугубило бы и без того плохую ситуацию. И поверь мне, ситуация уже намного хуже, чем ты могла себе представить. – Он потянулся к ней, запрокидывая ее голову, чтобы встретиться взглядом. – Ты знаешь, какой кошмар преследовал меня все эти годы? – На ее быстрое пожатие он сказал: – Видение будущего, я видел твоими глазами. Это пугает меня, котенок, потому что я знаю – я знаю – мы так близки к тому, чтобы увидеть, как это будущее сбудется. Все зависит от тебя.

Алекс ненавидела слышать его слова, ненавидела их давление.

– Я не понимал этого много лет назад, – сказал Нийкс. – Даже после того, как ты ушла, я не понимал, почему ты, одна смертная среди стольких, утверждала, что ты единственный человек, у которого есть шанс победить его. Для меня это не имело смысла, даже с твоей ваэлианой и твоей связью с Аэнарой. Почему не Рока? Заин? Кия? Звезды, даже я? Я не хочу тебя обидеть, но, несмотря на кровь, текущую в твоих жилах, ты не меярин, Эйлия. Все тренировки в мире этого не изменят. Так почему же ты должна нести бремя завоевания Эйвена?

Алекс открыла рот, чтобы ответить своим искренним согласием, но он продолжил, прежде чем она успела вымолвить хоть слово.

– Но теперь я понимаю. Возможно, я был заперт здесь на протяжении многих лет, но я знаю больше, чем ты можешь себе представить. – Он прервал зрительный контакт, рассеянно глядя поверх ее плеча. – Эйвен могущественен сверх всякой меры, даже сверх того, во что может поверить Рока. Я не буду лгать тебе, котенок. Я бы хотел, чтобы мне не приходилось этого говорить, но я не уверен… Я не уверен, что ты сможешь одолеть его.

Алекс проглотила свой страх, ненавидя осознание того, что он не сказал бы ничего подобного, если бы не имел это в виду.

– Но я также знаю, что если ты не сможешь, то никто не сможет, – мягко продолжил Нийкс, снова встречаясь с ней взглядом. – То, что Эйвен сделал за эти годы, количество существ, на которых он претендовал, это превратило его во что-то другое. То, чем ни один мужчина или женщина, смертный или бессмертный, никогда не должны становиться. – Его взгляд снова расфокусировался, когда он добавил: – Я слышал слухи… Ужасные, невыразимые слухи о том, на что он сейчас способен. Если это правда, то в этом мире нет никого, кто мог бы противостоять ему… никого, кроме тебя.

– Но почему, Нийкс? – прошептала Алекс. – Почему именно я?

– Из-за твоего дара, Александра Дженнингс, – сказал он, впервые используя ее настоящее имя и показывая, что он действительно знал намного больше, чем следовало, учитывая его тюремное заключение. – Сила твоей воли – это то, на что ты можешь рассчитывать, чтобы защитить себя от него; надеюсь, чтобы защитить нас всех от него. Людей, меярин, драэкоран; жизненные силы, текущие внутри тебя, составляют летучий коктейль, Эйлия. Даже будучи смертной, ты сумела освободиться от его Заявления благодаря чистой силе воли. Представь, насколько сильнее теперь этот твой дар, дополненный не одной, а двумя бессмертными узами. Сама по себе, независимо от обстоятельств, твоя воля безраздельно властвует над его волей.