Текст книги "Драэкора (ЛП)"
Автор книги: Линетт Нони
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)
– Ой!
Ее испуганный вскрик остановил отступление Эйвена, и он развернулся, по его лицу было видно, что он не осознавал, что она была так близко.
– Звезды, Эйлия, – сказал он, и выражение его лица мгновенно стало извиняющимся. – Я не знал…
– Это не твоя вина, – быстро сказала она ему, быстро моргая, когда глаза наполнились слезами от шлепка. – Я знаю, что ты сделал это не нарочно.
– И все же, – сказал он, слегка наклоняясь, чтобы лучше рассмотреть ее лицо в тени угасающего света.
– Все в порядке… это даже больше не больно, – солгала она, глядя на его теперь искаженное страданием лицо и задаваясь вопросом, насколько этот взгляд был вызван тем, что он думал, что причинил ей боль, и насколько это было из-за того, как она причинила ему боль. – Честно говоря, я вообще этого не чувствую.
Эйвен стоял неподвижно. Все, что Алекс хотела сделать, это утешить его; извиниться за то, что не ответила на его чувства; дать ему понять, как ей понравилось их совместное времяпрепровождение. Но прежде чем она успела что-либо сказать, его глаза встретились с ее, и она быстро вдохнула, увидев в них мучительный огонь.
Затем, не сказав больше ни слова, он убежал.
В одно мгновение он был там, а в следующее его уже не было.
Алекс разочарованно и печально вздохнула и осторожно пробралась обратно через оставшийся лес, понимая, что единственное, что было хуже, чем то, что она видела его в последний раз, – это его униженное поражение, его паническое униженное поражение.
Расстроенная своими мыслями, как только Алекс добралась до открытого перекрестка, она вызвала Валиспас, но она еще не была готова вернуться во дворец, поэтому направила его, чтобы он привел ее к знакомому месту на краю Золотого утеса.
Стоя там, наблюдая за торжествами в самом разгаре, Алекс воспользовалась моментом, чтобы успокоиться, а затем позвала Нийкса:
«Возможно, ты захочешь проведать Эйвена. Я не уверена, что мое «нежное» было достаточно нежным».
Мысленный вздох был его ответом.
«Что случилось?»
Алекс показала ему, ненавидя то, что ей пришлось смотреть все это снова, и особенно ненавидя выражение его лица в конце. Что-то в этом просто разорвало ее в клочья.
«Где ты?» – спросил Нийкс.
«На вершине утеса», ответила Алекс, зная, что ему не понадобится дополнительная информация, поскольку то место, где она стояла, было тем местом, где заявила на него Права.
«Эйвен ни за что не захочет компании прямо сейчас, но я предполагаю, что тебе это не помешает», – сказал Нийкс. «Оставайся на месте, я буду там через минуту.»
Алекс была благодарна ему за поддержку, даже если в тот момент ей казалось, что она этого не заслуживает. Не тогда, когда она только что причинила столько горя его лучшему другу.
«Мне очень жаль, Нийкс. Я все испортила».
«Заткнись, Эйлия, – сказал он. – Просто скажи мне, что ты хотя бы проявила благодарность, когда он рассказал тебе о своем неожиданном подарке?»
Это заставило Алекса задуматься.
«Его что?»
«Его подарок… Его подарок для тебя». Когда Алекс промолчала, Нийкс добавил: «Разве он не рассказывал тебе о своем сюрпризе? Почему он пропадал весь день? Об одолжении, о котором он меня попросил?»
«Я понятия не имею, о чем ты говоришь», – сказала Алекс, хотя она помнила, как Эйвен упомянул, прежде чем они покинули балкон бального зала, что у него есть для нее сюрприз.
Нийкс издал разочарованный звук, хотя она не была уверена, был ли он направлен на нее или на Эйвена.
«Тогда ты ничего не знаешь о смертных».
Собрав все воедино, Алекс ответила:
«Вообще-то, да. Он сказал мне, что отказывается от своего дела Повстанцев».
Несмотря на то, что она знала, что это не продлится долго, для нее все еще много значило, что Эйвен был готов прислушаться к доводам разума из-за ее поддержки.
«Нет, Эйлия, это не… Я не говорю о его смене убеждений, хотя приятно видеть, что ты помогла ему увидеть причину.»
Его ответ удивил Алекс, поскольку они никогда раньше не обсуждали глубину его связи с гарсет… она намеренно избегала этого вопроса, учитывая то, что она знала о его будущем.
«Кто-то должен был открыть ему глаза на то, как нелепо он себя вел, и свет знает, что он меня не слушал, – продолжил Нийкс. – Я не знаю, что ты ему сказала, но ты хорошо справилась с этим делом».
Алекс не была уверена, уместно ли говорить «спасибо», но прежде чем она смогла это понять, Нийкс заговорил снова.
«Но это не то, что я имел в виду, когда сказал, что ты не знаешь о смертных. Я говорю о тех, кто сегодня вечером находится здесь, в городе.»
Алекс резко дернулась и мысленно прошептала:
«Что?»
«Эйвен потратил весь день на их поиски», – продолжил Нийкс. «Небольшая группа торговцев, которых, по его мнению, ты хотела бы увидеть снова, по крайней мере, так он сказал мне, когда отвел меня в сторону и попросил присмотреть за ними, пока ты не вернешься. Их приглашение было его подарком тебе… жестом его намерения положить конец восстанию против политики отца. Это был его способ показать тебе, что ты значишь для него больше, чем любой план того, что он считает справедливым.»
Алекс чувствовала себя так, словно земля только что ушла у нее из-под ног. Черные точки расплылись по краям ее зрения, когда слова пронеслись в ее памяти, слова, сказанные ей несколько месяцев назад из подземелья, где Д.К. рассказывала ей об истории Мейи: «В следующий раз, когда торговая делегация людей вошла в город, они убили их. Всех их».
«Эйлия?» Нийкс позвал одновременно с Ксираксусом, и дракон почувствовал ее беспокойство. Она не ответила ни на один из них, настолько погрузившись в панику.
– Эйлия?
На этот раз слова были произнесены вслух, так как Нийкс уже поднялся на скалы рядом с ней.
Она одеревенело повернулась к нему и открыла рот, не в силах ответить, не говоря уже о том, чтобы собраться с мыслями.
Он протянул руку, прикоснувшись пальцами к месту прямо под ее глазом, прямо у края маски.
– Звезды, что случилось с твоим лицом?
Потерявшись в панике, Алекс едва расслышала его вопрос.
– Подожди, это… – Нийкс замолчал, сосредоточенно нахмурившись. – В твоих воспоминаниях… – Его лицо побледнело. – Эйлия, это то место, куда тебя ударила ветка?
Оцепенев от страха, она с трудом втянула воздух в свою сжатую грудь.
– Ничего страшного, Нийкс, – прохрипела она. – Сейчас у нас гораздо более серьезная проблема.
Не имело значения, были ли люди сегодня вечером в городе не для торговли… они все равно были торговой делегацией, которая вошла в город. Отчет об истории Д.К., возможно, был неправильным с его подтекстом, но ужас от запомнившихся слов поразил Алекс гораздо сильнее, чем удар любой ветки ей в лицо. Если эта версия истории верна, гарсеты Эйвена собирались уничтожить людей… сегодня ночью.
– Но это не имеет никакого смысла, – сказала Алекс вслух, ее глаза оставались расфокусированными, даже когда Нийкс прошептал ее имя сдавленным голосом.
Игнорируя недавнюю смену убеждений Эйвена, до сих пор не было никаких доказательств того, что он проявлял какое-либо желание убивать смертных – просто чтобы разорвать торговое соглашение. Сегодня вечером он ни за что не собирался устраивать кровавую ярость, которая привела бы к тому, что слова Д.К. сбылись. Чтобы это произошло, ему нужно было что-то невероятно радикальное, чтобы подтолкнуть его к краю пропасти. Что-то, что…
– Эйлия, – снова прошептал Нийкс, на этот раз его полный ужаса тон проник сквозь туман ее разума. – Пожалуйста, скажи мне, что Эйвен не видел твоего лица.
Прежде чем она смогла потерять контроль над своей паникой и нарушить свое обещание, приказав ему забыть о ее лице, он убрал руку, подняв большой палец вверх, чтобы она могла увидеть причину его пораженного выражения.
Кровь.
Темно-красная кровь.
Она хлопнула себя ладонью по щеке, чувствуя тонкий рубец прямо под глазом и струйку крови на коже.
– Нет, – выдохнула она, вспомнив страдальческое выражение лица Эйвена, огненную муку в его взгляде. Это была не его реакция на ее отказ – это была его реакция на то, что он увидел ее кровь. Это была его реакция на осознание того, что ему солгал смертный, предал смертный… Что он влюбился в смертную.
Если и было что-то, что могло вывести Эйвена за грань разумного и превратить его в хладнокровного убийцу, Алекс знала, что это могло быть.
Тогда к ней пришло еще одно воспоминание, которое ускользнуло от нее, когда она попыталась вспомнить его несколько недель назад, поняв, что это было действительное предупреждение от Нийкса из будущего: «Удар ветки решит все. Все изменится… Или, скорее, ничего не будет».
С глазами, полными ужаса, Алекс не стала больше ждать ни секунды. Она с разбегу спрыгнула со скалы и, проигнорировав испуганный крик Нийкса, призвала вокруг себя Валиспас, направляясь прямо ко дворцу.
Глава 34
Сначала Алекс услышала крик, меяринский слух уловили звук задолго до того, как глаза увидели его причину. Разум отключился от безумных криков, заставив потерять контроль над Валиспасом, который бесцеремонно выбросил ее в нескольких улицах от дворца.
Чувствуя себя так, словно она двигалась сквозь туман, Алекс поспешила пробраться сквозь толпу меярин, пока у основания дворца не открылось пространство, где группа вооруженных Зелторов пыталась успокоить тех, кто не мог убежать достаточно быстро. Казалось нереальным думать, что всего несколько минут назад они все смеялись и танцевали. И теперь они кричали.
В отличие от пораженных меярин, пытавшихся убежать, Алекс пробилась вперед, не сводя глаз с гризли, стоявшего перед ней.
Они все были там. Все шестеро. Бенси Хейз и ее собратья-люди. Алекс не могла вспомнить имена остальных, но она узнала их лица. Эйвен нашел их и пригласил на фестиваль… в качестве подарка для Алекс.
Подарка, который он и его гарсет убили в приступе слепой ярости.
На онемевших ногах Алекс подошла и присела на корточки, и подняла берет Бенси, брызги крови на нем, она крепко прижала берет к груди, не обращая внимания на пятно, которое он оставил на ее платье.
Она услышала скулящий звук и огляделась только для того, чтобы понять, что шум исходит от нее. Она сжала дрожащие губы, но звук продолжал звучать в ее голове, как пронзительный звон в ушах.
– Эйлия, что… что здесь произошло? – прошептал Нийкс, очевидно, последовавший за ней со скал.
Она повернулась, чтобы увидеть его побелевшее лицо, его разинутый рот, выражение ужаса, когда он смотрел на бессмысленную, жестокую бойню перед ними.
Именно тогда она все поняла.
Он не имел к этому никакого отношения.
Она уставилась на него, когда пришло осознание. Нийкс, возможно, был лучшим другом Эйвена, возможно, он поддерживал Эйвена, ходил на собрания гарсета, постоянно был рядом с Эйвеном… Но он не имел никакого отношения к смерти людей. Он даже не верил в борьбу со смертными, если его предыдущие слова были правдой.
Нийкс был… Он был невиновен.
И все же, в ее будущем, он был заключен в тюрьму на тысячи лет.
– Мне жаль, Нийкс, – шепотом сказала ему Алекс. – Но я должна нарушить свое обещание.
Он был слишком ошеломлен ужасной сценой, представшей перед ними, чтобы обратить внимание на ее слова, даже отвернуться от вида багрового цвета, разливающегося по освещенной Мироксом городской улице.
Вокруг них меярины в масках все еще кричали и бегали, плакали и кричали, но Алекс игнорировала их всех, чтобы сосредоточиться на том, что нужно было сделать.
Учитывая его близость к Эйвену, Нийкс в конечном итоге окажется в тюрьме за преступление, которого он не совершал, но она сделает все, что в ее силах, чтобы дать ему фору, прежде чем Зелтора начнет выслеживать известных сообщников Эйвена. Это было наименьшее, что она могла сделать после всего, что он сделал, чтобы помочь ей. Он не был ее врагом… ни сейчас, ни в будущем. Теперь она это знала.
– Мне жаль, Нийкс, – снова прошептала она. Жаль за такое многое, столько всего.
– Что здесь произошло? – снова спросил он, наконец, поднимая на нее глаза.
Зная, что секретность больше не имеет значения, Алекс ответила одним словом:
– Эйвен.
Нийкс отшатнулся в неверящем шоке. Алекс наблюдала, как его лицо исказилось болезненной смесью эмоций: опустошение, гнев, печаль; одновременно удивление и, как ни странно, не удивление тем, на что был способен его друг, когда его толкали. Затем, с фиолетовыми глазами, ярко выделяющимися на фоне черной маски, он прошептал:
– Меярин в твоем будущем. Твой враг… тот, кто претендовал на тебя, кто хочет уничтожить мир…
Алекс кивнула, правда, как тиски, сдавила ее грудь.
– Да, это Эйвен. Вот с кем ты учил меня сражаться. Вот кого мне нужно победить, чтобы это видение не сбылось.
Нийкс выглядел так, будто его мир только что рухнул.
– Как он мог… Почему он… Как он мог…
– Мне жаль, Нийкс, – сказала Алекс в третий раз. – Но для того, что произойдет дальше, ты не должен быть где-то близко. Ты должен убраться как можно дальше и как можно быстрее. Поверь мне в этом. Это не будет… – У нее перехватило дыхание, но она сдержала рыдание, прежде чем оно успело вырваться. – Это не будет иметь большого значения, но может иметь хоть какое-то значение.
– Эйлия…
– Не следуй за мной, Нийкс. – Несмотря на то, что она говорила шепотом, ее голос был твердым, поскольку она нарушила свое обещание не отдавать ему приказы против его воли. Она почувствовала напряжение между ними, и слезы навернулись на ее глаза от его страдальческого, понимающего взгляда.
– Эйлия, что…
Прежде чем он смог закончить свой неуместный вопрос, она потянулась вперед и обхватила его руками, притягивая к себе для крепкого, отчаянного объятия.
– Мне так жаль, Нийкс, – прошептала она в последний раз ему на ухо… прости за все, через что ему пришлось пройти, прости за все, от чего она не смогла его защитить. – Но это, по крайней мере, одно обещание, которое я могу сдержать.
Когда он напрягся в ее руках, она молча призвала Аэнару за его спиной, полоснув лезвием по шраму на ладони. Она была настолько онемевшей, что едва почувствовала боль, когда отстранилась и, быстро, как вспышка, потянулась к руке Нийкса, ее клинок вспорол его плоть. Его глаза расширились от понимания, и он попытался вырваться, но было слишком поздно. Алекс уже соединил их окровавленные руки – красную и серебряную.
«Трей Гаверран сае», прошептала она в его разум, сила слов текла между ними. Со слезами извинения, сожаления и страха в глазах она тоже отдала ему свой последний приказ вслух.
– Я отпускаю тебя, Нийкс.
Как будто линия, натянутая между ними, внезапно оборвалась, Алекс почувствовала, что связь, которая связывала их, начала разматываться с Освобождением ее Заявления на него.
Выражение его лица было опустошенным, когда он посмотрел на нее сверху вниз.
– Эйлия…
Она не позволяла себе ждать, чтобы услышать то, что он собирался сказать. Она знала, что эти слова убьют ее, так же как она знала, что ей нужно попасть во дворец, чтобы найти Рока. История рассказывала ей, что Эйвен и его гарсет сбежали после резни, прежде чем зрители смогли их поймать, но она знала, что его скоро найдут и приведут к королю, и когда это произойдет, она должна быть готова.
…Потому что после того, как он принес притворные извинения за свои действия, он затем попытался бы убить своего отца и брата.
Д.К. сказала, что их смертей удалось избежать только благодаря прибытию охранников, но, глядя на хаос на улицах, Алекс предположила, что это может быть неточным пересказом. Она была единственной, кто понимал угрозу, которую Эйвен представлял для своей семьи. Она была единственной, кто знал, как остановить его, прежде чем он сможет причинить больше вреда.
– Не ходи за мной, – снова прошептала она Нийксу. Хотя он больше не был обязан выполнять какие-либо новые команды, эта была дана до того, как она освободила его, и останется в силе, надеясь, что это даст ему шанс отсрочить свое неизбежное заключение как можно дольше.
Бросив последний взгляд на его измученное лицо, она развернулась на каблуках и убежала во дворец.
Алекс неслась вверх по спиральным башням, по пути обходя раненных меяринов. Она не замедлилась, даже когда проплыла мимо Кии, которая обнимала бесчувственную Нииду, и обе посмотрели вверх как раз вовремя, чтобы заметить размытое пятно пробегающей мимо Алекс. Печальные золотистые глаза королевы сказали Алекс, что она знает, что Эйвен виноват… что ее худший кошмар стал явью. Но именно изумрудный взгляд Кии чуть не заставил Алекс споткнуться в ее почти летящих шагах, потому что внимание меярины было приковано к крови из царапины на лице Алекс. Слишком запаниковав, чтобы больше не заботиться о том, чтобы скрывать свою смертность, Алекс не остановилась, игнорируя Кию, когда та шокированное вскрикнула.
«Алекс! Поговори со мной! Что там происходит?»
Пробегая по дворцу, Алекс поняла, что была настолько поглощена собственным страхом, что не слышала, как Ксираксус кричал, требуя ее внимания, с тех пор, как она покинула Золотой утес. Теперь, поднимаясь по парадной лестнице к тронному залу, она крикнула в ответ: «Эйвен только что убил людей, Ксира! Они мертвы! И это все моя вина!»
Ошеломленная тишина настигла ее, прежде чем он ответил:
«Я почти в городе, Алекс. Мы не можем ждать завтрашнего дня… нам нужно вернуть тебя в твое время сейчас, пока с тобой ничего не случилось.»
«Сначала я должна спасти Рока и Астофа», – сказала она, приближаясь к тронному залу. «Мне пришлось…»
Она замолчала, когда до ее ушей донеслись звуки борьбы, а также крики:
– Я не с ним, вы, крегоны! Я тот, кто поймал его… я привел его к вам! Принц Рока только что сказал тебе отпустить меня… так отпустите меня!
– Не имеет значения, что ты не предатель гарсет; ты все еще разыскиваемый преступник, – последовал ворчливый ответ, в то время как звуки борьбы продолжались. – Мы запрем тебя в Таэварге и разберемся с тобой, как только ситуация с принцем будет под контролем.
Когда Алекс завернула за угол и достигла коридора, ведущего в тронный зал, она резко остановилась при виде Заина, сражающегося не с одним, не с двумя, а с шестью Зелторами, пытаясь освободиться от их захвата.
– Эйлия! Что…
Алекс резко обернулась на голос Кии, женщина-меярин погналась за ней. Но у нее не было времени разбираться с Кией прямо сейчас, и у нее не было времени разбираться с Заином… и это потому, что она услышала его выкрикнутые слова:
– Я тот, кто поймал его – я привел его к вам!
Эйвен уже был с королем. И Рока тоже, судя по другому восклицанию Заина. Если Алекс не поторопится…
– Помоги ему! – закричала она Кие, указывая на Заина. – Мне нужно пройти мимо них!
Она не была уверена, было ли это из-за пронзительного звука ее панического голоса или испуганного взгляда, который, как она была уверена, у нее был, но по какой-то причине Кия решила довериться Алекс, бросившись по коридору, чтобы защитить Заина от Зелторы и расчистить путь для Алекс.
Зная, что два ее друга могут постоять за себя, Алекс продвигалась вперед, пока не достигла двойных дверей в тронный зал, ворвалась в них и резко остановилась.
У нее перехватило дыхание, когда она увидела открывшееся перед ней зрелище: Астоф лежал лицом вниз на земле, серебристая жидкость вытекала из его спины и пачкала его официальную одежду; Рока боролся с Эйвеном, пытаясь удержать брата, но слабел с каждой секундой из-за крови, хлещущей из его бедренной артерии.
При появлении Алекс Эйвен вскочил с того места, где он склонился над Рока, с меча, который он держал, капало серебро на пол.
То немногое, что осталось в ее легких, улетучилось при виде убийственного выражения его лица.
– Ты! – проревел он. – Ты сделала это!
– Эйвен, – прохрипела Алекс, подняв руки в мольбе. – Пожалуйста.
– Они не захотели меня слушать. – Он яростно ткнул клинком в сторону отца и брата. – Они не стали слушать, когда я рассказал им, что ты сделала, кем ты была. Их больше беспокоило то, что случилось с теми паразитами снаружи. – Он прошипел свои последние слова, выбросив руку, чтобы указать на залитые кровью улицы под ними. – Их даже не волновало, что смертный лгал нам неделями, предавал нас, неделями.
– Я не предавала тебя, – прошептала она.
– Я влюбился в тебя! – закричал он, его глаза отливали расплавленным золотом. – Я на самом деле думал… – Он замолчал со сдавленным звуком, поднеся костяшки пальцев ко рту, как будто ему нужно было сдержать свои слова.
– Когда я пришел сюда, – сказал он, понизив голос, но все еще кипя от ярости, – мой собственный отец не поверил мне о тебе, не заботился о тебе, не после того, что мой гарсет и я сделали с его драгоценными смертными. Но Рока… мой дорогой брат… – Эйвен выплюнул это слово, безжалостно наступив сапогом на рану Роки и вызвав отчаянный крик боли у поверженного принца. – Он уже знал.
Желудок Алекс сжался, когда она рванулась вперед, только чтобы снова замереть под взглядом, которым Эйвен смерил ее. Все, что она могла сделать, это с приглушенным шоком наблюдать, как побледневший Рока попытался подняться, но рухнул на свою кровоточащую ногу с еще одним приглушенным стоном.
– Он знал, какая ты мерзавка, и никогда не говорил мне, – прошипел Эйвен. – Человек, которому я доверял больше всего в этом мире… он просто смотрел, смеясь, как я влюбился в отвратительного смертного.
– Эйвен…
– Закрой свой рот, человек! – взревел Эйвен, делая угрожающий шаг вперед, но снова остановился. Он громко вдохнул и повел шеей, словно пытаясь успокоиться. – Единственный способ гарантировать, что наш славный город останется свободным от вашей заразы, – это если я сяду на трон. – Он снова указал на Астофа и Року. – Они должны умереть. Ради Мейи я сделал то, что было необходимо. И, испытав на собственном опыте обман, на который способны вы, отвратительные смертные, я бы сделал это снова в мгновение ока, если бы ты уже не разорвала мое сердце в клочья своим предательством.
У Алекс перехватило горло от рыдания. Эйвен, стоявший перед ней, был не тем, кого она знала в прошлом, но и не тем, кого она знала в будущем. Эйвен ее времени потратил годы, направляя свою ярость, оттачивая сосредоточенность на продуманной стратегии. Но этот Эйвен плевался огнем, ослепленный животной жаждой крови. Если бы он остановился только на мгновение, то понял бы, что все, что он сказал, не имело смысла. Бессмысленное убийство смертных. Убийство собственной семьи. Это не были действия кого-то, кого предали или отвергли. Это были действия того, кто перешагнул грань здравомыслия, того, кто зашел слишком далеко, чтобы вернуться к здравому смыслу.
Только поэтому она поняла, что имеет дело с совсем другой опасностью – совсем не похожей на ту угрозу, которую знала в будущем, – Алекс была готова отреагировать, столкнувшись с тем, что он сделал дальше.
– Король будет мертв через несколько мгновений, – прошептал он с лихорадочным выражением на лице, его взгляд был рассеянным. – Как и мой брат.
И, взмахнув рукой вверх, его меч обрушился на едва приходящего в сознание Рока, целясь прямо в сердце.
Лезвие не достигло своей цели, и это произошло потому, что Алекс прыгнула вперед, вызвав Аэнару вспышкой огня, чтобы встретить его удар в воздухе.
Эйвен оскалился, от силы его ярости дрожь пробежала по ее пылающим рукам.
– Ни один смертный не откажет мне в том, что принадлежит мне по праву, – яростно заявил он. – Меньше всего ты.
И вот тогда он полностью повернулся к ней, нанося удар своим мечом.
Действуя инстинктивно и доверяя тому, чему научилась у Нийкса, Алекс встречала удар Эйвена за ударом, снова и снова, не позволяя себе думать дальше следующего парирования, следующего отклонения, следующего выпада. Он был компетентен, очень компетентен, но его навыки еще не были отточены тысячелетиями, как у Эйвена будущего. И это давало Алекс преимущество перед ним… или, по крайней мере, ставило ее в какое-то равное положение. С каждой атакой, от которой ей удавалось защититься, и с каждым ее собственным ударом его глаза расширялись все больше и больше при осознании того, что она сражалась с ним не как смертная, а как меярин.
И когда шок пересилил его настолько, что одним сильным боковым ударом она смогла выбить меч из его рук, который с грохотом разлетелся по комнате, он стоял, разинув рот, только для того, чтобы прорычать:
– КТО ТЫ?
Именно тогда Алекс сделала кое-что глупое. Что-то чертовски глупое. И это произошло потому, что двери в тронный зал распахнулись, открывая взору помятых в драке Заина и Кию, которая со страхом, исказившим черты её лица, бросилась к Рока, как раз в тот момент, когда Заин двинулся к королю, крича на стражу, которую они, вероятно, только что отправили восвояси. Но когда эти охранники ворвались в комнату, они были настолько ошеломлены этой сценой, что остановились как вкопанные. Им удалось вступить в бой только тогда, когда в комнату ворвалась другая группа меяринов – горстка повстанцев, которых Алекс узнала по полуночной встрече в «Алом воре», – и именно тогда разразился настоящий ад, когда между гарсетом и Зелторой полетели мечи, а Кия и Заин вскочили, чтобы присоединиться к толпе охранников.
Именно наблюдая за всем этим, Алекс глупо отвела глаза от Эйвена, дав ему возможность сделать свой ход против ее неосторожного «я».
Прежде чем она осознала это, он был на ней, его руки накрыли ее, когда они боролись за Аэнару. Она боролась с ним, наблюдая, как агония заполняет его лицо, когда пламя опаляет его плоть; но больно или нет, он не ослабил хватку.
Применив силу, более сильную, чем все, от чего она могла защититься, он толкнул их сцепленные руки по дуге вниз быстрее, чем Алекс смогла остановить. Инерция была слишком велика, чтобы она могла ее остановить, и с тошнотворным хлюпающим звуком ледяное лезвие обрушилось вниз…
…и яростно вонзилась ей в живот.
Алекс судорожно втянула воздух, боль мгновенно затопила ее тело, когда она согнулась в шоке.
«АЛЕКС!» Ксираксус закричал в ее сознании, сопровождаемый огорченным ревом дракона, грохочущего снаружи, эхом разносящимся по городу, как раскат грома.
Она никак не могла ответить ему. Не тогда, когда была ослеплена осколками молнии, пронзающими ее живот; не тогда, когда тонула в воздухе, едва способная втягивать в легкие хриплые, влажные вдохи.
Она опустилась на колени, и когда она это сделала, Эйвен опустился вместе с ней, его руки все еще лежали на ее руках на рукояти клинка, вонзившегося ей в живот.
В глубине души Алекс гадала, сколько времени пройдет, прежде чем Кия и Заин помогут стражникам одолеть гарсет, сколько времени пройдет, прежде чем кто-нибудь поймет, что она стоит на коленях во власти Эйвена. Но поскольку все еще слышался звон мечей, отдающийся вечным эхом, она знала, что никто не доберется до нее вовремя. Алекс была сама по себе.
Пораженная осознанием того, что она вот-вот умрет, Алекс ничего не могла поделать, когда Эйвен отпустил одну руку и поднял ее к лицу девушки, снимая маску и отбрасывая в сторону. Он долго и пристально смотрел ей в глаза, его окровавленные пальцы обхватили ее щеку в насмешливой ласке, прежде чем он наклонился вперед, чтобы прошептать на ухо:
– Я клянусь звездами, что ты и другие, убитые сегодня ночью, будете первыми из многих. В этом я даю тебе слово.
А затем жестоким рывком он вырвал Аэнару из ее плоти, заставив согнуться пополам и рухнуть к его ногам, ее тело сотрясалось в конвульсиях, а руки слабо прижимались к смертельной ране.
– Ни один смертный никогда не должен был владеть этим клинком, – сказал Эйвен, вставая и безжалостно глядя на нее сверху вниз. – Ты, по крайней мере, никогда больше не испортишь его своей грязью.
Затем он отвернулся от нее, наблюдая за хаосом Зелторы, сражающейся с гарсетом, его челюсти сжались от осознания, что он не сможет закончить то, что начал с королем и Рока. Он издал яростный, разочарованный рык и развернулся на каблуках, убирая Аэнару в пустые ножны на поясе. Оружие было связано с Алекс, так что оно не принадлежало ему для призыва – пока – и она знала, что если у нее хватит сил поднять руку, она сможет призвать его обратно, скрывая меч от принца и от тех невыразимых вещей, которые он будет продолжать делать с ним. Но поскольку ее зрение пугающе быстро угасало, а онемевшее тело задыхалось от недостатка кислорода, все, что она могла делать, это смотреть, как он убегает с ее оружием. В тот момент, когда Эйвен оказался за пределами защиты тронного зала, она знала, что он активирует Валиспас и сбежит из города, из своего дома, из места, которое он не увидит снова в течение тысяч лет, пока сама Алекс не поможет ему вернуться.
С давящимся, тяжело дышащим, всхлипывающим звуком Алекс перевернулась, невидящим взглядом уставившись в роскошный потолок тронного зала, смутно размышляя о порочном круговороте времени, о полной иронии космической шутки, которой была ее жизнь.
Как раз в тот момент, когда ее уши начали переставать слышать, а перед глазами потемнело, двери снова распахнулись, и в комнату, спотыкаясь, вошел Нийкс, прижимая руки к кровоточащему животу, его глаза были дикими в поисках Алекс среди хаоса.
– Нийкс, ты предатель гарсет! – закричал Заин, сражаясь сразу с тремя мятежниками. – Ты заплатишь за то, что сделал… так же, как и остальные твои друзья!
Нийкс проигнорировал его и, пошатываясь, подошел к Алекс, наклонился, чтобы нежно поднять ее на руки.
– Ты, котенок, будешь моей смертью.
И это было последнее, что она услышала, прежде чем ее глаза закатились, и все почернело.
Глава 35
– С ней все будет в порядке.
– Я знаю, что с ней все будет в порядке. Я тот, кто сказал тебе это после того, как засунул ей в горло и в живот столько лэндры, что колотых ран ей хватит на всю жизнь.
– Мне не нужно было, чтобы ты говорил мне… я чувствую это. Медленно, но она выздоравливает.
– Я тоже это чувствую, дракон. Держу пари, больше, чем ты, поскольку сомневаюсь, что ты только что испытал фантомное протыкание своего тонкого кишечника. Между прочим, это не так приятно, как кажется.
– Это звучит совсем не приятно.
– Ты быстро соображаешь, Ксира.
Алекс застонала от жужжащих голосов, желая, чтобы они исчезли, чтобы она могла заснуть, желательно навсегда.
– Эйлия? Ты меня слышишь? Котенок, мне нужно, чтобы ты открыла глаза.
Нежная рука погладила ее по щеке, слегка коснувшись кожи. Она сморщила нос, желая, чтобы это прошло и позволило ей отдохнуть.
– Вот и все, пора просыпаться, – сказал мягкий голос, становясь жестче, – чтобы я мог надрать тебе задницу за то, что ты позволила Эйвену ударить тебя – и, следовательно, меня – в живот.
Со вздохом глаза Алекс открылись, когда воспоминание обо всем, что произошло, промелькнуло в ее голове. Она резко выпрямилась, благодарная, когда рефлексы Нийкса заставили его двигаться достаточно быстро, чтобы избежать столкновения головами.
