Текст книги "Драэкора (ЛП)"
Автор книги: Линетт Нони
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 25 страниц)
– Ничего, кроме того, чтобы ты молчал о моей смертности и нашей связи.
– А если бы я попросил тебя прямо сейчас отпустить меня, – сказал он, – и дал тебе слово, что я никому не расскажу твои секреты, ты бы меня отпустила?
Алекс заколебалась, и Нийкс увидел это, его черты лица потемнели в ответ. Она ненавидела видеть суровое выражение на его красивом лице, потому что оно слишком сильно напоминало ей о его будущем «я».
– Подожди, – сказала она ему, прежде чем он смог отвернуться от нее. – Я подумаю, хорошо? Мне нелегко ответить на этот вопрос.
– Простого «да» или «нет» будет достаточно. Ты либо доверяешь мне, либо нет.
– Ты не знаешь, что поставлено на карту.
– Тогда скажи мне, – рявкнул он.
– Я из будущего, ясно? – огрызнулась она на него. – Когда я говорю, что многое поставлено на карту, я имею в виду, что многое поставлено на карту.
Нийкс отшатнулся, как от пощечины.
– Что ты сказала?
Алекс фыркнула и отошла, чтобы сесть на кровать, не обращая внимания на то, что она намочила ее еще больше.
Подводя итог тому, что она сказала Рока неделю назад, Алекс повторила:
– Я из будущего, я человек, на меня претендовал меярин, и в это верят многие… люди… что я единственная, кто может остановить этого меярина от совершения всевозможных плохих поступков, а это значит, что я должна научиться сражаться как бессмертный, если я хочу прожить достаточно долго, чтобы увидеть, как мое настоящее будущее действительно станет будущим. – В заключение Алекс добавила: – Рока пытался научить меня, но у него все шло не так хорошо.
– Рока знает о тебе? – сказал Нийкс, вставая перед ней.
– Я по-дурацки порезалась бумагой, если ты можешь в это поверить, – сказала Алекс. – Теперь он знает почти все.
– И он обучал тебя?
– Не очень хорошо, – призналась Алекс, стараясь не чувствовать себя виноватой из-за того, что она не оценила принца. – Он слишком осторожен со мной, слишком боится, что причинит мне боль, поэтому постоянно сдерживается. Совсем не похоже на тебя. – Она тихо рассмеялась и прижала руку к ушибленному заду, на который тяжело приземлилась.
Выражение лица Нийкса было непроницаемым, когда он смотрел на нее сверху вниз.
– Насколько важно для тебя победить этого меярина из будущего?
Хмуро посмотрев на него, Алекс ответила со своим собственным вопросом.
– Как тебе не интересно, что я из будущего?
Нийкс пренебрежительно махнул рукой в воздухе.
– Твой дракон провел тебя через абрассу, или я так предполагаю. Вероятно, непреднамеренно, судя по тому, как ты растерялась, когда впервые прибыла сюда.
– Я не растерялась!
– Ты притворялась, что не понимаешь нашего языка, и несколько дней была пугливой, как испуганный котенок, – парировал Нийкс.
Алекс уставилась на него.
– Откуда ты знаешь, что я тебя понимала?
– Только потому, что другие исключительно невнимательны, это не значит, что я такой же, – снисходительно сказал он. – Так уж случилось, что я знаю о ваэлиане больше, чем большинство, в том числе о том, как связь позволяет обмениваться языками.
– Почему ты ничего не сказал? – спросила Алекс, но даже задавая этот вопрос, она вспомнила острые уколы, которые он неоднократно наносил. – Почему ты никому не сказал?
Он выглядел так, словно не понимал, почему она с ним спорит, и она сама задавалась тем же вопросом.
– Я полагал, что у тебя были свои причины держать это в секрете. И кроме того, я знал, что через несколько дней ты как следует выучишь наш диалект, и у тебя не будет никаких оправданий, никакого языкового барьера, за которым можно было бы спрятаться. Твои знания никому не причинили вреда, так что… – Он замолчал, пожав плечами. – Теперь твоя очередь ответить на мой вопрос. Насколько важно для тебя победить этого твоего будущего врага?
Алекс вспомнила то, что ей показали в Библиотеке, просматривая размытые изображения горящих деревень, криков людей, смерти и разрушений, пока, наконец, не остановилась на изображении Мейи с ее разрушающимися руинами, заброшенной, как город-призрак. Она не осознавала, что мысленно проецировала это воспоминание, когда отвечала:
– Если я проиграю, а мой враг победит, Медора будет уничтожена. Тебе это кажется достаточно важным?
Когда Нийкс не ответил, Алекс подняла глаза и увидела его расслабленное, потрясенное лицо.
– Нийкс?
– Что это было? – прошептал он. – То, что ты мне только что показала?
Алекс озадаченно прищурилась.
– То, что я только что… что?
– Это было будущее, которое я только что видел? Мейя в руинах? Медора в огне?
У нее отвисла челюсть.
– Ты это видел?
«Мы связаны узами, Эйлия», – прозвучал в ее голове его сухой тон. «Вот что происходит, когда ты совершаешь запрещенные ритуалы, о которых ничего не знаешь».
– Срань господня! – воскликнула она, вскакивая на ноги. – Убирайся из моей головы!
– Успокойся, – сказал он, протягивая руку, чтобы успокоить ее, и только слегка прищурив глаза, когда ее слова прозвучали как команда.
– Извини, – сказала Алекс, чувствуя напряжение и понимая, что она случайно нарушила свое обещание – за исключением оговорки, которую она дала, что она не будет намеренно отдавать ему приказы.
– Вижу, наша связь будет проблемой, – сказал Нийкс сквозь стиснутые зубы, прежде чем снять напряжение с плеч и снова расслабиться.
Алекс, однако, была сбита с толку.
– Разве ты… Разве ты не пообещаешь хранить мои секреты и не попросишь меня освободить тебя? Разве ты не это сказал?
– Я спросил, что бы ты сделала, если бы я попросил тебя сделать это, – поправил Нийкс. – Но тебе удалось довольно хорошо убедить меня в твоих высоких ставках и необходимости сохранения тайны.
– Ты хочешь сказать?..
– Оставь пока права на меня, – сказал Нийкс к ее удивлению. – Полагаю, когда ты упомянула об уходе отсюда, ты имела в виду возвращение в будущее, как только твой дракон будет готов к обратному путешествию через абрассу?
Алекс была впечатлена его навыками дедуктивного мышления.
– Это верно.
– И ты все равно сделаешь то, что обещала, и освободишь меня, прежде чем улетишь?
– Конечно, – сказала она. – Но… Не то чтобы я не благодарна тебе за то, что ты больше не нападаешь на меня из-за этого, но почему ты так внезапно изменил свое мнение?
Нийксу потребовалось мгновение, чтобы ответить, тщательно подбирая слова.
– Будущее, которое я только что видел, не знаю, насколько оно далеко, но вечность не считается долгой для расы вечных существ, – сказал он. – Если ты единственная, кто может остановить разрушение, постигающее этот мир, тогда я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе, даже если это означает, что я должен на время отказаться от своей свободной воли.
Алекс не была уверена, правильно ли она его расслышала.
– Ты собираешься что?
– Ты сказала, что Рока не тренирует тебя должным образом, потому что боится причинить тебе боль, верно?
Алекс издала утвердительный звук, не совсем понимая.
– И, как ты ясно видела, у меня нет таких оговорок по отношению к тебе.
Она кивнула, все еще чувствуя пульсацию синяков.
– Тогда логический вывод заключается в том, что я буду тренировать тебя так, чтобы ты была готова сразиться с этим меярином, когда вернешься в будущее, – сказал он. – Или, по крайней мере, быть лучше подготовленной, чем сейчас.
Алекс не могла поверить в масштаб того, что он предлагал. На самом деле это было идеальное решение, так как она знала, что Нийкс не будет сдерживаться, как это делал Рока. И он явно показал себя опытным фехтовальщиком. Но все же…
– Я пожалею, что скажу это, – произнесла Алекс, – но поскольку ты делаешь это предложение, я предполагаю, что ты был бы в равной степени готов сохранить это в секрете вместе со всем остальным, что ты узнал сегодня вечером. Так почему ты не против, если я сохраню свои Права на тебя, пока не уйду?
Странный блеск появился в глазах Нийкса, отчасти опасный, отчасти озорной, когда он потянулся к ее запястью и притянул к себе ее руку без шрамов. Молниеносным движением он выхватил из-за пояса спрятанный кинжал и слегка полоснул им по тыльной стороне ее пальцев.
– Ой! – закричала она, отдергивая руку назад и прижимая другую руку к ране, защищая ее. – Какого черта, Нийкс?
В ответ он поднял правую руку. В том же самом месте, где он разрезал ее кожу, у него был такой же порез на плоти; его кровоточащий серебристый, в то время как ее кровоточащий красный.
Она перевела взгляд с его руки на свою и обратно. Сдавленным голосом она спросила:
– Что только что произошло?
– Самый безопасный способ для меня тренировать тебя, особенно если я не использую свои удары, – это знать, насколько ты травмирована, сколько у тебя сил, и как далеко я могу продвинуть тебя, прежде чем ты сломаешься, – сказал Нийкс, срывая часть своей разорванной рубашки и потянувшись к рубашке Алекс, рукой, обвязывая влажный материал вокруг ее пореза, прежде чем повторить процесс со своей собственной. – Связь между нами позволит мне знать все это без промежуточных догадок.
– В прошлый раз, когда на меня претендовали, этого не произошло, – дрожащим голосом ответила Алекс. Но опять же, ни Алекс, ни Эйвен не пострадали, пока она находилась под действием его связи. Она была ранена Аэнарой только после того, как освободилась от Эйвена.
– Этого бы не произошло, – сказал Нийкс, – потому что не ты проводила ритуал, он был проведен над тобой.
Как будто чтобы помочь ей понять, он прижал кинжал к собственной плоти, на этот раз к коже выше предплечья. Когда начала сочиться кровь, Алекс повернулась, чтобы посмотреть вдоль линии от запястья до локтя, но там вообще ничего не было.
– Я не понимаю, – сказала Алекс. – Почему тебе больно от меня, а мне не больно от тебя?
– Именно так работает связь, – сказал он. – Это твоя жизненная сила, которая делится со мной, а не наоборот. Это значит, что то, что ты чувствуешь, чувствую и я. Ты исцелила меня, когда проводила ритуал Требования, но, насколько я понимаю, это одноразовая сделка, и это к лучшему, поскольку все это сияние было слишком странным для меня, если ты понимаешь, о чем я говорю.
Алекс поняла. Она абсолютно все поняла. Но она еще не совсем понимала остальное. Тем не менее, девушка отпустила это и резюмировала:
– Итак, если мне будет больно, тебе будет больно, и так ты узнаешь, не зашел ли ты слишком далеко на тренировке?
Нийкс кивнул.
– И ты готов отказаться от своей свободы только для того, чтобы узнать, какое давление я могу выдержать?
– Это довольно благородно с моей стороны, если подумать, – задумчиво ответил он. – Отказываюсь от своей воли, чтобы спасти будущее мира.
Алекс почувствовала, словно тяжесть легла ей на грудь.
– Нийкс, – сказала она, – о будущем… о твоем будущем…
Она не знала, что собиралась сказать, но, в конце концов, ей и не нужно было ничего говорить.
– Не надо, Эйлия, – сказал он, потянувшись вперед, чтобы прижать палец к ее губам. – Я не хочу знать, каково мое будущее. Я просто хочу убедиться, что оно у меня есть, как и у всех остальных в Мейе. Хорошо?
Она медленно кивнула, и он убрал палец. Затем он, казалось, собрался с духом.
– Отдай команду, – сказал он, свет города отбрасывал тени на его лицо. – Скажи мне, чтобы я держал все это в секрете.
– Ни…
Его голос был смиренным, но твердым, когда он сказал:
– Просто сделай это, Эйлия.
Зная, что для них обоих будет лучше, если она быстро покончит с этим, она собралась с духом и приказала:
– Ты никому не расскажешь о том, что произошло сегодня вечером. Ты не скажешь ни слова и не сообщишь каким-либо другим способом о том, что мы сказали или сделали.
Когда напряжение команды ослабло, Нийкс сухо кивнул и отступил назад.
– Это было широко, но я думаю, что ты все охватила.
– Мне жаль, Нийкс, – сказала она.
– Ты сделала то, что должна была, Эйлия. Только не жди, что я буду совершать из-за этого какие-то глупости.
В ее голове возник образ того, как он крутит колесо, и ей пришлось сдержать улыбку, уверенная, что он не оценит это зрелище так сильно, как она.
– Что теперь будет? – спросила она.
– Теперь самое простое, – сказал Нийкс. – Нам обоим нужна сухая одежда и сон. Завтрашний день будет трудным… для тебя, во всяком случае.
Нахмурив брови, Алекс спросил:
– Почему это?
– Потому что мы начинаем твое обучение на рассвете, – сказал ей Нийкс. – И я, возможно, смирился с этой неразберихой, в которую ты втянула нас обоих, и решил поступить правильно, несмотря на все это, но это не значит, что я прощаю это. Приготовься к тому, что завтра тебе надерут задницу, Эйлия. И через день в обозримом будущем.
С этими словами он развернулся и бросился к двери, явно все еще уязвленный приказом, который он почти заставил ее отдать ему.
Зная, что она не должна, но не в силах сопротивляться, в тот момент, когда он был за ее дверью и, предположительно, на Валиспасе, покидающем дворец, Алекс мысленно позвала:
«Спокойной ночи, Нийкс. Сладких снов».
Его реакция была мгновенной.
«Возможно, я не смогу убить тебя, не убив при этом себя, но я все равно могу заставить тебя пожалеть, что ты не умерла. Поверь мне, когда я говорю, что мой болевой порог значительно выше твоего, смертная».
Алекс отступила от его мыслей, не уверенная, дрожала ли она, потому что ей было весело или потому, что она действительно боялась. Чтобы отвлечься от злобного меярина, с которым она теперь была связана, она обратилась к другому существу, с которым у нее была общая связь.
«Ксира, ты здесь?»
Когда он ответил, она выполнила свое обещание все ему объяснить. После того, как она закончила и сумела убедить его не лететь и не глотать Нийкса целиком, она задала животрепещущий вопрос:
«Если он теперь связан со мной, значит ли это, что он связан с тобой, поскольку ты и я связаны?»
«Нет, Алекс», – ответил Ксираксус. «Ваэлиана – это не узы крови, и она не может быть заключена никем, кроме дракона, независимо от того, с кем еще ты можешь быть связана».
«Если это не кровная связь, тогда что же это такое?»
«Это скорее… душевная связь, я полагаю, так ты бы назвала это», – сказал Ксираксус. «Наша связь выходит за пределы плоти, за пределы сердца и разума. Это заложено в самой глубинной сути того, кто мы есть. Независимо от того, какое время или расстояние разделяют нас, мы всегда будем связаны друг с другом.»
Алекс моргнула, вглядываясь в темноту своей комнаты.
«Наверное, это хорошо, что у меня нет проблем с обязательствами, а?»
Ксираксус громко рассмеялся.
«Иди спать, Алекс. Рассвет не за горами, и если то, что ты говоришь, правда, тебе понадобится весь отдых, который сможешь получить перед встречей со своим меярином утром».
С желудком, скручивающимся от одной только мысли о том, что могут принести ранние часы тренировок, Алекс пожелала Ксираксусу сладких снов и осталась одна, пока, наконец, подавленная событиями дня и не обращая внимания на свою промокшую одежду, она не провалилась в сон.
Глава 30
Пять дней спустя Алекс согнулась в талии, пытаясь набрать кислород в свои отчаявшиеся легкие.
– Мне… просто… нужно… минутку, – выдохнула она, подняв руку.
– У тебя есть три секунды, – ответил Нийкс. – Раз. Два. Три.
А затем он снова безжалостно набросился на нее, атакуя с той же энергией, с которой ему это удавалось последние три часа. Без остановки.
Вот на что стала похожа жизнь Алекс вот уже почти целую неделю. Когда она проснулась на рассвете на следующее утро после спасения Нийкса, он потащил ее, все еще зевающую, вглубь Серебряного Леса, чтобы начать строгую программу тренировок, которая заставила бы дрожать даже ее психопата-учителя физкультуры. На самом деле, учиться у Нийкса было хуже, чем брать уроки у Финна, Картера и Охотника – вместе взятых. Отчасти это, вероятно, было связано с его собственным разочарованием из-за осознания того, что в любую секунду, несмотря на ее обещание, она может лишить его свободы воли. Но Алекс знала, что другая часть заключалась в том, что в отличие от Рока, который предложил помощь, потому что сказал, что это важно, Нийкс видел, что ждет Алекс, если он потерпит неудачу. И он был полон решимости подготовить ее как можно лучше, чтобы предотвратить это будущее.
Так начался режим, подобный которому, по мнению Алекс, пребывание в аду само по себе было бы приятным отдыхом по сравнению с ним.
Другими словами, Нийкс был верен своей угрозе о том, что задница Алекс будет вручаться ей каждый… божий… день. Несколько раз в час, если быть точным. И это было главной причиной, почему они были в лесу, а не в одном из тренировочных залов дворца… потому что для того, что Нийкс заставлял ее делать, им нужно было быть рядом с постоянным запасом лэндры.
По сути, он выбил все дерьмо из Алекс. Сами раны часто требовали немедленного внимания, и даже если они этого не делали, они не могли рисковать тем, что кто-то еще увидит, как она истекает кровью. От мелких царапин до вызывающих тошноту рваных ран, даже неконтролируемых колотых ран и переломов костей, Нийкс не сдерживался в своих атаках, несмотря на то, что получал те же травмы, что и она, благодаря их связи. Несмотря на то, что он не понаслышке знал, как Алекс справляется с этими травмами – что часто было единственной причиной, по которой она оставалась в живых, – у него действительно был более высокий болевой порог, чем у нее. То, что заставило ее согнуться пополам от боли, было для него сравнимо с укусом муравья, несмотря на всю его реакцию. Когда он практически отрубил ей руку мечом в одной из своих атак, он просто оторвал кусок материи в качестве импровизированной повязки для нее, сказав, что это хороший повод для них попрактиковаться в двуручности. Затем он продолжил атаковать ее левой рукой – его собственная правая рука была так же замотана, как и у нее, – и продолжал, пока она почти не умерла от потери крови, после чего он прижал лэндру к ее ране и, когда та зажила, заставил Алекс продолжать тренироваться.
Однако, что было удивительно, так это то, что с каждым днем Алекс начала замечать улучшение своих боевых навыков меярины, ее травм становилось все меньше и меньше. И это было во многом из-за того, что произошло в ее первый день обучения. В тот момент, когда они приземлились в лесу, Нийкс не остановился, чтобы прочитать какую-либо лекцию по технике безопасности, он просто бросился прямо на нее. Она не ожидала нападения и почти мгновенно потеряла сознание. Когда она пришла в себя, над ней стоял Нийкс, прижимая руку к своей не менее пульсирующей голове и требуя объяснить, почему она не пригнулась. Разъяренная, она так же громко крикнула в ответ, что ей нужна минута, чтобы настроиться на свои чувства меярина, прежде чем «какой-то идиот решит ударить меня кулаком в лицо!»
После этого она объяснила, как ей удалось успокоиться и сосредоточиться настолько, чтобы щелкнуть выключателем, чтобы активировать кровь в ее венах, на что Нийкс посмотрел на нее как на сумасшедшую. Затем он провел рукой по волосам и взорвал ее мир, сказав, что не должно быть подмены… что ей нужно все время «играть в меярина», если она действительно хочет стать достаточно компетентной, чтобы смотреть в будущее. Он сказал, что, если уж на то пошло, ей следует переключить свой внутренний переключатель в противоположном направлении, с возможностью «вести себя по-человечески» только тогда, когда она сознательно решит это сделать.
Итак, наряду с физическим пинком под зад, неумолимый меярин принялся помогать ей оставаться неизменно привязанной к своим бессмертным чувствам. Это означало, что она не просто проводила время, избегая острого лезвия его клинка, но и выполняла другие задачи, которые он ставил перед ней: Алекс приходилось часами бегать по лесу со скоростью меярина, как тогда, когда она была на Варрунгарде; ей приходилось карабкаться по отвесной скале Золотых утесов, затем ей пришлось сделать это снова, но уже через водопад; ей приходилось задерживать дыхание под водой на невероятное время, а затем повторять это в ледяной воде, найденной в расщелинах на вершинах заснеженных гор; ей приходилось падать с больших расстояний, и ничто не могло ее поймать, кроме ее собственной способности подтягиваться и перекатываться в нужный момент; у нее появилась возможность проводить неестественное количество времени, подвешиваясь на деревьях, освобождаясь от чего-то похожего на смирительную рубашку – без вызова Аэнары; и, наконец, и, возможно, самое экстремальное, ей пришлось встать на руки – ходить по краю кратера на вершине действующего вулкана.
Для этого Нийкс заручился помощью Ксираксуса в «обнаружении» Алекс на случай, если она потеряет равновесие и начнет падать в магматическую камеру, поскольку, несмотря на ее меяринскую кровь и связь с ваэлианой, никто из них не пережил бы этого. И просто чтобы усилить оскорбление до максимума, поскольку вулкан, который выбрал Нийкс, был расположен на одном из плавучих островов Драэкоры – но как он узнал его местоположение, он отказался говорить – половина крылатых зверей пришла посмотреть шоу, к смущению Алекс. Ее заставили выглядеть полной дурой, разгуливая на руках вокруг кратера, извергающего потоки лавы, и они практически требовали попкорна. Даже Зарония не смогла скрыть своего веселья, когда потная, с обожженной кожей, в горящей одежде Алекс, спотыкаясь, вернулась к подножию горы и уставилась на веселящееся собрание.
Достаточно сказать, что за последние пять дней Нийкс заставил Алекс пройти через все испытания, заставив развиваться сверх своих возможностей. Каждую ночь она проваливалась в измученный сон, но на рассвете ее будил безжалостный меярин, который, казалось, получал огромное удовольствие от ее мучительных страданий. Несмотря на их ранние встречи, он всегда возвращал ее во дворец вовремя к завтраку с королевой, к которому в эти дни король присоединялся чаще, чем обычно… в основном, чтобы отвлечься от маниакального пыла дворцовых приготовлений к празднику в последнюю минуту.
Времена, когда король присоединялся к ним, были на удивление приятными. Астоф, как довольно скоро обнаружила Алекс, обладал острым и быстрым умом. Во время одного из их ранних совместных завтраков Астоф спросил, не хочет ли она поиграть с ним в Стикс. Никогда раньше не игравшая, Алекс колебалась, но Астоф был добрым и терпеливым учителем, показав ей, как лучше всего понять стратегию игры, которая оказалась смесью шахмат, шашек и крестиков-ноликов, но целью было проиграть, потому что первый человек тот, у кого все их фигуры были стерты с доски, объявлялся победителем. В течение нескольких матчей Алекс начала давать королю шанс заработать свои деньги, что приводило его в бесконечный восторг.
Каждый день, когда заканчивался завтрак – и после, по крайней мере, одного обязательного матча Стикс с королем, или больше, если позволяло его время, – Алекс и Ниида встречались с Кией и проводили утро, наблюдая за окончательным изготовлением и раздачей маскарадных костюмов жителям Мейи. Время, проведенное с ними вдвоем, было для Алекс как отпуск, потому что после обеда она снова принадлежала Нийксу для пыток. Рока все еще был занят обучением новобранцев Зелторы, поэтому, кроме нескольких встреч с принцем – где он много извинялся за то, что пренебрегал ею, но обещал вернуться, как только сможет, – Алекс почти его не видела. Эйвен тоже был редким гостем, благодаря его участию в организации фестиваля, до которого оставалось всего три дня. Каждый раз, когда Алекс видел лидера гарсет, он выглядел измученным и напряженным, полным решимости сделать празднование конца лета лучшим в истории Мейи.
Заметив, насколько измотанным стал Эйвен в последнее время, пару дней назад Алекс остановила его в коридоре и спросила, может ли она еще что-нибудь сделать, чтобы облегчить его ношу. Отчасти это было связано с тем, что он выглядел так, словно не спал неделю, но другая часть, большая часть, заключалась в надежде, что он может дать ей повод провести несколько часов без Нийкса. Чего она не ожидала в результате своего предложения, так это эмоций, отразившихся на его лице. Он смотрел на нее так, что она поежилась от дискомфорта, прежде чем мягко сказать ей, что все под контролем. Затем, прежде чем она успела среагировать, он наклонился и поцеловал ее в щеку, оставив ее прикованной к полу, когда развернулся и ушел, бросив через плечо, что увидится с ней позже.
Его явное проявление привязанности вызвало большую тревогу у Алекс, поскольку, несмотря на то, что в прошлом она могла принять его как своего друга, даже признать его человеком, о котором очень заботилась, девушка не могла забыть, кем он станет в будущем. И это был не тот, кого она когда-либо хотела бы поцеловать – в щеку или куда-нибудь еще.
Когда она поделилась своими опасениями с Нийксом в тот день, по крайней мере, смутно, в форме «Я скоро ухожу и не хочу никого ненароком вводить в заблуждение», Нийкс просто посмотрел на нее, как будто проверяя, серьезна ли она, прежде чем разразиться смехом.
– Ты шутишь, да? – сказал он ей в перерывах между ударами меча. – Ты знаешь, что он был наполовину влюблен в тебя с тех пор, как ты простила его за то, что он бросил твою задницу в городе в тот день?
Едва избежав того, чтобы его клинок проткнул ее селезенку, Алекс уставилась на Нийкса.
– Но это было несколько недель назад!
– Что означает, что у него было достаточно времени, чтобы узнать тебя получше и даже узнать другую половину, – ответил Нийкс, проводя пальцем по голове. – Тебе лучше следить за собой, котенок. Мой лучший друг думает, что ты меярин, и он влюбляется в тебя – смертную – и влюбляется сильно.
Алекс пригнулась и развернулась, встретив его оружие в воздухе, когда она сказала:
– Думаю, что это может быть небольшой проблемой.
– Небольшой проблемой? – В его голосе звучало недоверие. – Небольшой проблемой?
– Я не могу помешать ему чувствовать то, что он чувствует, Нийкс, каким бы психическим это ни было… и поверь мне, учитывая все, что я знаю, это действительно психическое, – сказала Алекс, ее разум пошатнулся. – Но я чертовски уверена, что не поощряю его!
Опровержение Нийкса было столь же быстрым, как и его следующий выпад.
– Ты его также не отшиваешь!
С тех пор Алекс делала все возможное, чтобы избегать Эйвена, не желая заводить его дальше, чем он, по-видимому, уже зашел… каким бы непреднамеренным это ни было. Ее усилия оказались эффективными, поскольку она не видела его с тех пор, как он поцеловал ее в щеку несколько дней назад. Но, вероятно, это было еще и потому, что она почти каждый второй час тренировалась, чтобы стать Суперженщиной. Это был подвиг, который, как могла признать Алекс, наконец-то окупился.
– Что с тобой сегодня происходит? – спросил Нийкс, возвращая ее в настоящее, когда он приостановил свою атаку и посмотрел на нее проницательным взглядом. – В последнее время ты сильно улучшилась, но сегодня мы как будто вернулись к тому, с чего начали.
– Прости, – задыхаясь, произнесла Алекс. – Я не выспалась прошлой ночью.
– Почему нет? – спросил он, скрестив руки на голой груди.
Во время их первого спарринга Алекс узнала, что предпочитает одеваться так, чтобы бои были минимальными… это означало, что на нем были только ботинки и длинные черные боевые штаны, подпоясанные на талии. В первый раз, когда Алекс увидела его полуобнаженным, она не могла оторвать глаз, но это было не из-за его нелепо очерченного пресса; это было из-за серебристых следов от когтей, выделяющихся на его загорелой коже, диагональных шрамов, тянущихся через его грудь.
Он заметил ее пристальный взгляд и отпустил какое-то легкомысленное замечание о том, что она пускает на него слюни, но она видела эмоции в его глазах… страх перед его предсмертным опытом, облегчение от того, что он жив, гнев на то, что он жив, и сожаление о том, что он всегда будет носить отпечаток Сарнафа… и о Требовании. В этот момент Алекс была благодарна, что ее собственные шрамы были крошечными по сравнению с тем, что был на ее руке, и тем, где Аэнара вонзилась ей в спину. Очевидно, только самые тяжелые травмы могли повредить плоть тех, у кого была бессмертная кровь, и следы от когтей Нийкса возглавили чарты.
Алекс никогда бы не сказала это ему в лицо, уверенная, что в ответ получит какой-нибудь смехотворно непристойный комментарий, но она думала, что шрамы просто дополняют его общую внешность, как бы это ни было невозможно. Меярины в целом, по ее мнению, были слишком идеальны. Они были почти слишком неестественно хороши собой. Но шрамы Нийкса, даже скрытые одеждой, придавали ему недостаток, который делал его еще более реальным. Они были знаком того, через что он прошел, знаком чести и свидетельством его решения помочь Алекс научиться сражаться любой ценой.
Для нее это было просто прекрасно.
– Эйлия! – рявкнул он на нее.
Она покачала головой и снова извинилась.
– Прости, что ты сказал?
Он поджал губы.
– Почему ты не спала?
– Это была моя вина, – раздался грохочущий голос Ксираксуса, когда он приземлился на их поляне с глухим стуком, от которого земля под ногами Алекс задрожала и ближайшие деревья в лесу затряслись.
– Ну, если это не мой любимый дракон, – сказал Нийкс в приветствии. Его слова, возможно, прозвучали язвительно, но Алекс знала, что он установил своего рода взаимное уважение с Ксираксусом, особенно после того, как они оба так сильно смеялись вместе во время инцидента с вулканом. – Хочу ли я знать, почему ты держал нашу маленькую смертную подругу здесь, хотя ей было пора спать?
Алекс пропустила мимо ушей уничижительный комментарий, поскольку за последние несколько дней слышала от него гораздо худшее.
– Ты хочешь сказать ему, или это должен сделать я? – спросил Ксираксус Алекс.
Нийкс перевел взгляд с одного на другого.
– Я официально заинтригован.
– Ксира думает, что он будет готов вернуть меня в мое время через несколько дней, – сказала Алекс, все еще удивляясь тому, что дракон сказал ей прошлой ночью. После всего, что она пережила в прошлом, ей было трудно смириться с мыслью о возвращении домой… к своим друзьям, к своей семье.
Нийкс выглядел озадаченным отсутствием ликования в ее голосе.
– Это хорошая новость, верно?
Алекс кивнула, больше себе, чем ему.
– Определенно. Я имею в виду, что приход сюда был случайностью с самого начала… а может, и нет, если ты хочешь разобраться во всем этом парадоксе циклического времени. Но застрять в прошлом никогда не входило в мои пятилетние планы, поэтому я всегда знала, что мне придется вернуться домой, когда придет время.
Она не упомянула о своем решении уйти раньше через Библиотеку, зная, что это вызовет слишком много вопросов о том, как она осталась, чтобы получить лучшее представление о том, каким стал Эйвен… что ж, Эйвен.
– Я извлекла максимум пользы из плохой ситуации, пытаясь узнать, что у меня было бы, если бы я была в будущем, – продолжила Алекс, – и благодаря тебе я прошла долгий путь. – Она наклонила голову в знак благодарности. – Но думаю, что мне самое время вернуться к своей реальной жизни.
