Текст книги "Драэкора (ЛП)"

Автор книги: Линетт Нони

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 25 страниц)

Зная ее лучше, чем ей хотелось бы, Нийкс спросил:

– Ты готова к этому?

– Психологически? – Алекс покачала головой. – Вероятно, нет. Физически? – Она самоуничижительно усмехнулась и снова покачала головой. – Определенно нет. Но я готова к этому больше, чем когда-либо прежде, так что буду считать это победой.

Он внимательно наблюдал за ней, его глаза были настороже, а затем повернулся к Ксираксусу.

– Как думаешь, когда ты сможешь отправиться в путешествие?

– Самое позднее на следующий день после фестиваля, – ответил дракон, его хвост описал дугу вокруг задних конечностей, подметая лесной мусор. – Возможно, раньше.

Нийкс снова посмотрел на Алекс.

– Тогда у нас еще есть несколько дней, чтобы попрактиковаться, прежде чем ты уйдешь.

Вызывающий блеск в его глазах вызвал у Алекс немалое беспокойство, поскольку она задавалась вопросом, какие мучения он может причинить ей в следующий раз.

– Призови Аэнару, Эйлия, – приказал он. – Если ты думаешь, что я слишком сильно давил на тебя последние пару уроков, то ты еще ничего не видела.

Глава 31

Нийкс не лгал о том, что отнесется к ней снисходительно, если тренировка достигнет каких-то результатов.

Когда в тот вечер они, в конце концов, решили закончить тренировку, Алекс едва смогла собраться с силами, чтобы вернуться во дворец, привести себя в порядок и, спотыкаясь, спуститься к ужину. Оказавшись там, девушка с трудом поднесла вилку ко рту и испытала сильное искушение попросить королеву накормить ее, как ребенка. Но после нескольких кусочков вкусной еды, а также нескольких больших глотков тёплой лэндры, Алекс, наконец, почувствовала, как силы возвращаются к ней, и смогла поднять глаза, чтобы должным образом оценить окружающую обстановку.

В тот момент, когда она это сделала, она застыла с бокалом в руке.

Впервые за несколько дней вся королевская семья ужинала вместе. Там были Астоф и Ниида, но также присутствовали Рока и Эйвен, а также присоединилась Кия… что Алекс было приятно отметить, поскольку чем больше времени меярина проводила в присутствии Рока, тем больше Алекс была уверена, что они скоро влюбятся друг в друга.

Что Алекс было неприятно отметить, так это то, как она не обращала внимания на свою компанию за ужином, пока лэндра не вернула ее к сознанию. Как она могла не заметить, что там были и Рока, и Эйвен? Первый в последнее время почти не появлялся во дворце, так как был занят новобранцами Зелторы, а второго Алекс намеренно избегала из-за его потенциально безответных чувств к ней.

Но теперь… Теперь все смотрели на Алекс с безудержным весельем.

– Тяжелый день, Эйлия? – спросила Кия, и на ее губах появилась усмешка.

Опустив свой кубок на стол, Алекс обдумывала, как лучше ответить. Они все видели ее похожей на зомби всего несколько минут назад, так что она не сможет отмахнуться от их наблюдений.

– У меня такое чувство, как будто я в одиночку выследила и пробилась сквозь целую стаю Сарнафов.

Ее ответ вызвал смешки у всех за столом, и, учитывая, насколько возмутительным было ее заявление, оно произвело желаемый эффект, а это означало, что никто и не подумал усомниться в истинной причине ее усталости.

– Я надеюсь, у тебя все еще хватит сил попрактиковаться сегодня вечером, – сказала Ниида, передавая Алекс корзину с выпечкой.

Потянувшись за пряным фруктовым свитком, Алекс спросила:

– Попрактиковаться для чего?

Ответила Кия, забирая корзину у Алекс, как только та взяла печенье.

– До бала осталось всего три дня, а кто-то все еще недостаточно знает, чтобы сойти за меярина.

Едва не поперхнувшись от того, что прозвучало очень похоже на обвинение в проявлении ее человечности, Алекс подняла на Рока полные паники глаза. Он поймал ее взгляд и слегка, но многозначительно покачал головой.

– Или, по крайней мере, – продолжила Кия, не замечая взгляды Алекс и Рока, – ты недостаточно знаешь, чтобы сойти за одну из нас, когда дело доходит до танцев.

– Танцев? – воскликнула Алекс, испытывая в равной степени облегчение и тревогу. – Никто ничего не говорил о танцах.

Кия невозмутимо спросила:

– Как ты думаешь, что именно происходит на балу? Что мы все сидим и играем в Стикс?

– Я голосую за то, чтобы мы сделали это в следующий раз, – высказал свое мнение Астоф во главе стола, потянувшись за второй порцией медового пирога. – Это звучит гораздо приятнее.

Когда Алекс снова повернулась к Кие, ее взгляд скользнул мимо Эйвена как раз вовремя, чтобы увидеть вспышку раздражения, промелькнувшую на его лице. Она понимала причину его быстро скрываемого проявления эмоций, поскольку знала, что он отчаянно пытался организовать празднование конца лета так, чтобы это было то, что понравится всем. Знание того, что его отец предпочел бы сидеть в углу и играть в игру, а не наслаждаться празднеством, не могло быть чем-то таким, что Эйвен был бы рад услышать.

– Эти пирожные не съедаются сами по себе, Эйлия, – продолжила Кия, отвлекая внимание Алекс от Эйвена, положив ей на тарелку еще один фруктовый рулет. – Тебе нужно восстановить свою энергию, так что лопай больше.

Не нуждаясь в повторении дважды, Алекс сделала, как было приказано, задаваясь вопросом, как она могла бы избежать предстоящих уроков танцев и вместо этого дать отдых своим усталым глазам. Но один взгляд на Кию, которая все еще накладывала перед собой еду, и Алекс прекратила мозговой штурм оправданий, зная, что ее вечер уже спланирован, нравится ей это или нет.

Поужинав, король и королева, извинившись, удалились, и Кия восприняла это как намек, чтобы вытащить Алекс из-за стола и потащить через дворец, пока они не достигли грандиозного бального зала.

С благоговением оглядывая помещение со стеклянным куполом, больше похожее на обсерваторию, чем на бальный зал, Алекс восхищалась усыпанным звездами небом и светящимся городом из Мирокса, который легко просматривался за прозрачными стенами. Было, по крайней мере, три больших балкона, выходящих на открытый воздух, что делало комнату с люстрами из Мирокса еще более волшебной, чем она была.

Поворачиваясь из стороны в сторону, Алекс пыталась рассмотреть все, но ее внимание было захвачено, когда музыка начала эхом разноситься по всему пространству. Звучание было классическим, но в то же время оптимистичным, с использованием комбинации деревянных духовых и струнных инструментов. Откуда это доносилось, Алекс понятия не имела.

– Есть несколько традиционных танцев меярин, о которых ты должна иметь хотя бы базовые знания перед балом, поэтому мы начнем с самых простых и будем продвигаться дальше, – сказала Кия, как раз в тот момент, когда Эйвен и Рока неторопливо вошли в комнату.

– Это действительно необходимо? – спросила Алекс, заправляя волосы за ухо и чувствуя себя очень неловко. – Я танцевала раньше. – Она сделала паузу, а затем призналась: – Возможно, я не очень хороша, но я могу кружиться по бальному залу, не падая лицом вниз.

Она вспоминала Кайдена и его руки, обнимающие и уверенно ведущие ее в вальсе на вечеринке по случаю семнадцатилетия Д.К… Но даже это был не первый раз, когда она танцевала по-настоящему, так как это случилось с Биаром и Джорданом во время предыдущего королевского гала-концерта в канун Нового года в Шато Шонделль – семейном доме Джордана.

Так много всего произошло с тех пор.

Очнувшись, чтобы не потеряться в воспоминаниях, Алекс оглянулась на Кию и добавила:

– Я уверена, что мне не нужно практиковаться… насколько это может быть сложно?

Но полчаса спустя Алекс поняла, насколько невежественные ее слова. Танец меярин был сложным, полным вращений и поворотов, прыжков и кружений. И к тому же он был быстрым. Но это не самое худшее… хуже всего то, что Кия поставила Алекс в пару с Эйвеном в качестве партнера по преподаванию.

Обычно Алекс была бы в восторге от такой договоренности, потому что это означало, что сама Кия тренировалась с Рока, это привело к тому, что они оба были в очень непосредственной близости друг от друга, когда танцевали. Но, учитывая желание Алекс дистанцироваться от Эйвена – и от того, что он мог чувствовать к ней, – ей стало крайне неудобно находиться в его объятиях, несмотря на то, что это было чисто в образовательных целях.

– Все станет намного проще, если ты просто расслабишься, – прошептал Эйвен, одной рукой уютно обнимая за талию, а другой переплел ее пальцы, когда он снова попытался провести ее по ступенькам. – Ты такая же жесткая, как кусок Мирокса.

– Я совершенно расслаблена, – солгала Алекс, глядя на что угодно, только не на него.

Тишина на мгновение, а затем:

– Что с тобой происходит, Эйлия? Я думал, ты… Я думал, мы… – Он замолчал, его голос звучал настолько потерянно, что Алекс почувствовала себя вынужденной посмотреть на него, но увидела в его глазах не только замешательство, но и боль.

Это была боль, которая заставила ее внутренне содрогнуться, потому что этот юный Эйвен был ее другом. Последнее, что она хотела сделать, это причинить ему боль… этого было достаточно для них обоих в будущем. То, что она теперь обращалась с ним как с изгоем, никому не помогало.

– Мне жаль, – тихо ответила она, заставляя свое тело расслабиться. – В последнее время я мало сплю. – Это было правдой, благодаря строгим требованиям к обучению, предъявляемым Нийксом. – Думаю, что я просто немного напряжена и в последнее время чувствую себя не в своей тарелке.

– Ты же знаешь, что можешь рассказать мне все, что угодно, верно? – спросил Эйвен, его голос был одновременно сочувственным и искренним. – Несмотря ни на что, я здесь для тебя, Эйлия… всегда.

Алекс не была уверена, хочет ли она смеяться или плакать, полностью осознавая, что его заявление не будет верным в будущем. И она, конечно, понятия не имела, как справиться со своей нынешней ситуацией… как держать его на расстоянии вытянутой руки, но при этом сохранить их дружбу как можно дольше. Нийкс намекал, что ей следует подумать о том, чтобы воспрепятствовать чувствам Эйвена, но, кроме как быть бессердечной ведьмой, Алекс не знала, как еще дать понять, что она никогда… никогда… не будет испытывать к нему романтических чувств. Она все еще не могла понять, как он мог так относиться к ней, когда все, что она сделала, – это предложила несколько беспристрастных слов поддержки. Неужели он так изголодался по доброте, что ее поддержка так сильно повлияла на его чувства? Проведя время с его любящей семьей и друзьями, Алекс изо всех сил пыталась понять, как это может быть правдой.

– Могу я спросить тебя кое о чем? – спросила Алекс, кружась вместе с ним в степ-хопе, пока он вел её в танце.

Его ответ был мгновенным.

– О чем угодно.

Алекс говорила достаточно тихо, чтобы ни Рока, ни Кия не могли услышать, когда произнесла:

– Ты помнишь ту ночь, когда ты отвез меня в Нарсе де Тригон?

Черты лица Эйвена немного напряглись, и он быстро взглянул туда, где его брат танцевал в дальнем конце комнаты, прежде чем снова повернуться к Алекс и тихо сказать:

– Что насчет этого?

Закусив губу, Алекс сказала:

– Когда Скрэгон подошел к нам, – тело Эйвена напряглось под ее рукой, – он предположил, что если ты…

– Я помню, что он сказал, – вмешался Эйвен, бросив еще один настороженный взгляд на своего брата, но Рока был слишком занят, смеясь над чем-то, что сказала Кия, чтобы обращать на них какое-либо внимание.

– Это то, чего ты хочешь? – спросила Алекс, прежде чем успела струсить. – Занять трон? Твоя семья мертва или отвергнута?

Она, конечно, знала, что однажды он попытается сделать именно это. Но этот вопрос мучил ее почти две недели, с той незабываемой встречи с гарсетом. Неужели Эйвен тоже размышлял об этом все это время? Насколько он был близок к тому, чтобы стать злодеем будущего?

– Конечно, я этого не хочу, – последовал его быстрый ответ, его хватка вокруг нее усилилась. – Звезды, Эйлия. За кого ты меня принимаешь?

Оглянувшись через его плечо, Алекс заставила себя закончить то, что начала, ей нужно было точно знать, где он находится в данный момент времени.

– У вас с отцом разногласия по поводу его поддержки смертных. Скрэгон может быть отвратительным хулиганом, но он прав в одном… если бы ты был на троне, ты мог бы править Мейей, как тебе заблагорассудится.

Долгое время все, что Алекс могла слышать, это тревожный стук ее собственного сердца, усиливающийся с нарастающим крещендо музыки.

Когда Эйвен заговорил, это было так тихо, что даже с ее меяринским слухом Алекс едва могла его расслышать.

– Не буду лгать тебе… я обдумал его слова больше, чем хотел бы признать, – сказал он, и его постоянное руководство танцевальными па было единственным, что удерживало ее от того, чтобы замереть от страха. – Как ты сказала, Скрэгон прав… если бы моя семья была вне игры, это, безусловно, упростило бы дело.

Алекс чуть не упала на колени, когда измученные золотистые глаза Эйвен встретились с ее глазами.

– Но я никогда не смог бы спровоцировать ничего подобного, Эйлия, – горячо прошептал он. – Возможно, я не всегда ладил со своим отцом, но он все еще мой отец. Конечно, у нас есть свои разногласия, и их слишком много, чтобы мы когда-либо были так близки, как он с моим братом, но как я смогу жить с собой, если решу… избавиться от него? – Эйвен покачал головой, ужаснувшись самой этой мысли. – И от Рока… он один единственный из людей в этом мире, кому я доверяю свою жизнь. Он никогда не предаст меня, а я его. Он больше, чем мой брат – он мой самый близкий доверенный человек. Мы рассказываем друг другу все. Я не могу причинить ему вреда раньше, чем тебе.

Алекс не могла не вздрогнуть от удивления при упоминании о ней, но непреднамеренный рефлекс произошел как раз в тот момент, когда он закружил ее в вихре, эффективно скрывая ее реакцию коленного рефлекса от его внимательных глаз.

Многое из того, что он сказал, огорчило ее, главным образом потому, что она знала, что Рока не рассказывал Эйвену всего… он скрывал правду об Алекс. И если Эйвен когда-нибудь узнает…

Алекс не могла переварить эту мысль. Ее единственным утешением было знание того, что, когда придет время ему, наконец, сорваться и так резко измениться из того, кем он был сейчас, в человека, готового совершить убийство, ее не будет рядом, чтобы засвидетельствовать, как и почему это произошло. Все, что она могла сделать, это гадать о причине этого.

Возможно, Астоф зайдет слишком далеко в одном из их споров, или, возможно, его отношения с Рока ухудшатся в ближайшие годы настолько, что, когда Эйвен, в конце концов, решит убить людей, он будет готов бросить свою семью.

Как бы то ни было, для прошлого оставалась всего пара дней, и Алекс решила выбросить из головы все возможные сценарии. Она не могла остановить то, что должно было произойти, все, что она могла сделать, это прожить отпущенные ей часы. Прямо сейчас это означало сосредоточиться на танцевальных па, которые она разучивала.

Возможно, с ее стороны это было принятие желаемого за действительное или, возможно, просто отрицание. Но когда она закружилась с ним по комнате, и их сложный разговор затих, Алекс решила, что она достаточно счастлива, чтобы жить в этом времени на данный момент… особенно если это означало, что она могла наслаждаться тем небольшим временем, которое у нее осталось с Эйвеном как с другом, а не как с разъяренным будущим психопатом, который больше ничего не хотел, чем видеть ее мертвой.

Глава 32

– Эйлия.

– Эйлия, проснись.

– Давай, Эйлия, открой глаза.

Легкое встряхивание заставило Алекс застонать, когда настойчивый голос продолжал звать ее, вытаскивая из глубокого сна, в котором она так отчаянно нуждалась.

Прошло два дня с тех пор, как она танцевала с Эйвеном, а это означало, что прошло два с половиной дня с тех пор, как Нийкс узнал, что она скоро уйдет. Поскольку ее организационные обязанности считались завершенными после того, как распределение нарядов было закончено, все свободное время Алекс проводила, продолжая тренироваться с неумолимым меярином. Спарринг, который она провела с Нийксом за последние пару дней, был примерно в пятьдесят миллионов раз более сложнее, чем все, что она когда-либо испытывала раньше, и ее тело платило цену, с которой даже частый прием лаэндры с трудом справлялся. Что ей действительно было нужно, так это отдых, но, похоже, ночной посетитель был полон решимости прервать ее любимую часть суток.

– Сейчас неподходящее время, Эйвен, – пробормотала она, узнав его, но не желая открывать глаза и ослаблять хватку сна. – Никогда не возвращайся.

Он усмехнулся.

– Разве ты не имеешь в виду «приходи позже»?

– Нет, – сказала Алекс, крепче прижимая к себе подушку. – Никогда. – Она уткнулась лицом в мягкий материал. – Тогда я смогу, – она прервалась, чтобы зевнуть, – спать вечно.

Легкое потягивание, перешедшее в сильный рывок, вырвало подушку у нее из рук.

– Я пытался поймать тебя в течение нескольких дней, – сказал Эйвен, когда, Алекс, наконец, открыла глаза, чтобы, прищурившись, посмотреть на него. – Я не могу перестать гадать, избегала ли ты меня.

– Итак, ты решил устроить мне засаду посреди ночи… в моей спальне? – сказала Алекс, каждое невнятное слово будило ее все больше и больше, к ее раздражению. – Пока я сплю?

– Это единственное место, где я знал, что ты будешь, – сказал он, улыбаясь без раскаяния.

Алекс слишком устала, чтобы проявлять какое-либо беспокойство по поводу его чувств к ней, несмотря на то, что она была в довольно уязвимом положении, в постели. У нее просто не было сил беспокоиться о приличиях прямо сейчас.

С неохотным вздохом она приподнялась, чтобы прислониться к изголовью кровати, зная, что он пока не собирается позволять ей снова заснуть.

– Почему ты здесь, Эйвен?

Его глаза заблестели в темноте, когда мальчишеское возбуждение отразилось на его лице.

– Это Махна эсс Л'рандэ.

Алекс сонно моргнула, глядя на него.

– Марна-кто-а-что-а?

– Махна эсс Л'рандэ, – повторил он со вспышкой улыбки. – Это Тиа Оран для…

– Дарование жизни, – сказала Алекс, ее внутренний переводчик проснулся достаточно, чтобы слова не звучали так сильно, как тарабарщина.

– Ты училась, – сказал Эйвен с явным одобрением.

Алекс решила не просвещать его, а вместо этого спросила:

– Но что это значит?

В ответ он протянул руку.

– Пойдем и увидишь.

Алекс не была уверена, что заставило ее решиться пойти с ним, то ли предвкушение на его лице, то ли тот факт, что она сомневалась, что он оставит ее в покое, пока она не согласится, но в любом случае, девушка скатилась с кровати, стараясь не брать его за руку, чтобы хотя бы попытаться удержать какое-то эмоциональное пространство между ними.

Поскольку она уже привыкла к тому, что ее будили глубокой ночью мужчины-меярины, в основном Нийкс, который по странному случаю решил, что рассвет недостаточно ранний, чтобы начинать тренировку, и вытаскивал ее из постели в действительно ранние утренние часы, у Алекс вошло в привычку ложиться спать полностью одетой в снаряжение, подходящем для боя. Из-за этого все, что ей нужно было сделать, это захватить плащ, и она была готова к любой ночной выходке, которую запланировал Эйвен.

Следуя за принцем, когда он активировал Валиспас, они вылетели из дворца, устремившись прямо вверх. Алекс была благодарна, что Нийкс так усердно тренировал ее на прошлой неделе, потому что ее автоматическая настройка теперь постоянно переключалась на кровь меярин. Если бы это было не так, она бы уплыла обратно к границе Валиспаса, если бы ее обостренные рефлексы не помогли ей сохранить равновесие при вертикальном подъеме. Как бы то ни было, все, что ей нужно было сделать, это хладнокровно встать на ноги, вернув удивленную улыбку Эйвена, когда он увидел, что она была намного грациознее, чем в любой другой раз, когда путешествовала с ним по Пути.

Они поднимались все выше и выше, направление точно говорило Алекс, куда они летели. Одно дело путешествовать так высоко с крылатым зверем под собой, и совсем другое – путешествовать на невидимых американских горках, из-за которых казалось, что под ногами ничего нет.

– Зачем мы поднимаемся в Драэкору? – крикнула она, перекрывая вой ветра. Кроме визита к вулкану с Нийксом, она не была на плавучих островах с тех пор, как Ксираксус отвел ее на поле светящихся цветов в ту ночь, когда Рока раскрыл ее секрет. Насколько ей было известно, для любого, кроме дракона, считалось почти табу проводить много времени в небесных землях. Сама Зарония сказала Алекс, что драэкорцы ценят свое уединение, поэтому задавалась вопросом, какая причина могла быть у Эйвена, чтобы отвезти ее туда.

– Махна эсс Л'рандэ происходит дважды в год, – крикнул он, прежде чем нахмуриться и протянуть руку, чтобы прижать ее к барьеру вокруг них, пока барьер не защитил от непогоды.

– Раз в шесть месяцев драконы приглашают Мейю на свои земли, чтобы получить подношение от Тер'а Ора Воррен, – продолжил Эйвен, его голос теперь звучал нормально.

Алекс нахмурила брови.

– Тер'а Ора Воррен? Почему я знаю это название?

– Твой дракон, вероятно, упоминал об этом, – сказала Эйвен. – Напомни, как его зовут?

– Ксираксус, – ответила Алекс, отвлекшись, потому что она не думала, что предположение Эйвена было правильным. Но потом она вспомнила, что на самом деле это Зарония использовала эту фразу. – Ты говоришь о Озере Слез?

Он кивнул, его глаза сияли звездным светом, когда они продолжали подниматься.

– Ты знаешь?

– Я просто услышала мимоходом. Что это? И что это за подношение, данное Мейе?

Прежде чем Эйвен успел ответить, Валиспас начал замедляться, когда перед ними открылась Драэкора, острова, покрытые чем-то похожим на голубой порошок в свете луны.

– Сегодня вечером состоится священная церемония, – сказал ей Эйвен, когда они приближались к середине плавающих земель. – Только меяринам из королевской семьи или совета разрешено находиться здесь; кому-либо еще запрещено наблюдать за церемонией.

– Э-э, неожиданность, – сказала Алекс, удивлённо показывая на себя.

– Вот почему я провожу тебя тайком, – сказал Эйвен. – Поверь мне, сегодня та ночь, которую ты не захочешь пропустить. А теперь, пожалуйста, помолчи минутку, пока я придумаю, где лучше спрятаться.

Вздохнув, Алекс подумала, что было бы разумно послать быстрый сигнал Ксираксусу.

«Сколько проблем было бы у меня, если бы, гипотетически, я стала свидетелем Махны эсс Л'рандэ?»

Вслед за этим она послала мысленный образ своего нынешнего положения, паря вместе с Эйвеном к тому же скалистому амфитеатру под открытым небом, в который ее привели на суд перед Кивалоном в ее первый день в прошлом. Глянцевый черный траесос блистал в лунном свете, как будто кристаллическая поверхность активно отражала свет. Это выглядело почти как барьер чистой тьмы, окружавший неровные края камней разного размера. Выступы, которые, как и в прошлый раз, служили смотровыми площадками для неуклюжих крылатых тварей. Но на этот раз присутствовали не только несколько драконов; весь амфитеатр был полон разноцветных существ.

«Пожалуйста, скажи мне, что ты спишь и на самом деле тебя здесь нет», – ответил Ксираксус после минутной паузы.

«Я могла бы так сказать, если тебе от этого станет лучше», – предложила Алекс.

Дракон издал звук, который подчеркивал, насколько плохо по шкале «не очень хорошо» было ее пребывание там.

«Просто убедись, что ты держишься подальше от посторонних глаз. Я хочу пережить сегодняшний вечер, большое спасибо».

Ответ подтвердил ее опасения, поэтому Алекс пообещала, что сделает все возможное, прежде чем снова сосредоточиться на Эйвене, когда тот повел их к небольшому выступу сбоку от амфитеатра, немного в стороне от того места, где была основная масса драконов. Откровенно говоря, Алекс не думала, что они кого-то обманывают своей попыткой скрытности, но если их присутствие и было замечено, никто из драконов не обратил на это внимания. Она могла бы поклясться, что видела, как Зарония оглянулась со своей приподнятой платформы, что подтвердилось, когда Алекс услышала смиренно звучащий мысленный голос лидера, говорящий: «Я должна была знать». Алекс, в свою очередь, робко помахала ей рукой, прежде чем Эйвен затащил ее за валун из траесоса и скрыл из виду.

– Драэкорцы могут смириться с тем, что ты здесь, так как ты почти считаешься одной из них благодаря твоей связи с их наследником, но наш народ не будет таким снисходительным, – сказал Эйвен. – Пожалуйста, помоги мне и, по крайней мере, постарайся, чтобы тебя не видел никто из Мейи.

Алекс выглянула из-за угла и сказала:

– Я вижу там только драконов.

– Они будут здесь с минуты на минуту, – ответил Эйвен, придвигаясь ближе, чтобы заглянуть ей через плечо, его передняя часть слегка касалась ее спины.

Алекс попыталась незаметно отодвинуться от него, но между ними не было достаточно места, чтобы увеличить расстояние, поэтому она смирилась с их близостью… по крайней мере, на данный момент.

– Так что это за штука с Озером Слез? – спросила она снова, так как раньше не получила ответа. – И для чего эта церемония?

– Говорят, что когда давным-давно наш народ был изгнан с Тиа Аурас, небольшое их число было связано с драконами, которые также населяли мир за пределами звезд, – сказал Эйвен. – Не желая расставаться друг с другом, эти драконы и несколько других оставили свою расу и последовали за древними меяринами в Медору, зная, что, потеряв все, наш народ будет нуждаться в помощи, чтобы выжить и процветать в этом новом месте.

– Не говоря уже о том, что эти драконы перестали бы жить, если бы их связанные меярины не смогли адаптироваться самостоятельно, – сухо заметила Алекс, и Эйвен согласился.

– Корыстные или нет, – сказал он, – драэкорцы сделали свое самое священное подношение нашему народу – то, что они называют Зао. Они научили нас, как превратить его в архитектуру, чтобы укрепить фундамент нашего города, превратить его в оружие, достойное наших лучших воинов, превратить его в горючую пыль, для сжигания которой не требуется топлива, и научили нас многим другим способам его использования для обеспечения продолжения эволюции нашей расы.

Алекс вытянула шею, чтобы в шоке посмотреть на него.

– Ты… Ты говоришь не о Мироксе, не так ли?

Эйвен кивнул.

– Да, это то, что мы называем Зао.

Изо всех сил пытаясь осознать тот факт, что меяринская сталь на самом деле произошла от драконов, Алекс спросила:

– И Мирас тоже? Разноцветный огонь?

– Мирас – это измельченный в порошок Мирокса, – объяснил ей Эйвен, – измельченный после того, как Зао затвердеет, но до того, как он будет закален.

– Я не могу в это поверить, – прошептала Алекс, чувствуя странное разочарование, как будто она обнаружила, что олени Санты на самом деле были буйволами, или что Северный полюс действительно расположен посреди пустыни Сахара. Она чувствовала себя немного так, словно бессмертная раса, которую она так высоко ценила, лгала ей, хотя они ничего подобного не делали… именно ее раса наклеила на Мирокс ярлык «Сделано в Мейе».

– Два раза в год нам разрешается приходить и черпать Зао из Тер'а Ора Воррен, чтобы пополнить наши запасы, – продолжил свое объяснение Эйвен. – Это источник энергии для Мейи, помогающий нам продолжать процветать как расе, даже обеспечивая нас энергией для создания защитных оберегов, которые мы экономно используем по всему городу. Без Зао эти обереги потерпели бы неудачу. У нас также не было бы материалов достаточно высокого качества, чтобы создавать новое оружие, строить новые здания или даже освещать наши пути и очаги. Мы полагаемся на постоянное благословение драэкорцев – церемонию Дарования Жизни – за то, что они позволили нашему народу процветать в этом новом мире.

«Должно быть, именно поэтому он потащил меня в будущее».

Неожиданные слова застали Алекс врасплох.

«Ксира?» Она огляделась, но нигде его не увидела. «О чем ты говоришь?»

«Разве ты не думала, что заставило его вытащить меня в твое время?» – спросил Ксиракс.

«Конечно, думала, – ответила она. – Но я ничуть не приблизилась к разгадке».

«В твоем будущем нет драконов, Алекс, – сказал Ксираксус, заставив воздух вырваться из нее тихим звуком недоверия. – Когда Золотой – Эйвен Далмарта вашего времени – провел меня через абрассу, прежде чем я попался в его ловушку, я увидел мертвое море островов над облаками. Ваша Драэкора была заброшена давным-давно. Я не почувствовал даже отдаленного следа моей расы в вашем мире. Вот тогда я запаниковал и упал с неба, позволив ему подобраться достаточно близко, чтобы попытаться меня схватить».

Алекс наблюдала, как Ксираксус показал ей мысленную картину Драэкоры в будущем – образы, которые он пропустил размытыми вспышками во время своего повтора для Кивалона несколько недель назад. Его воспоминания показали пустошь островов, покоящихся на вершинах облаков, совсем не похожую на разнообразие цвета, которое окружало их сейчас.

«Но… Это означает…» Она сосредоточилась на своих мыслях и спросила: «А как насчет тебя, Ксира? Будущего тебя?»

«Я не знаю, Алекс. Я не могу сказать тебе, что случилось с твоей Драэкорой, – сказал он. – Но я предполагаю, что твой Эйвен вытащил меня, потому что ему нужен был дракон, чтобы дать ему преимущество перед остальными меяринами».

«Как бы ему помогло то, что ты был бы в плену?»

Именно тогда на собрание драконов воцарилась тишина, оторвав Алекс от внутреннего разговора, чтобы посмотреть на происходящее. Она украдкой взглянула на Эйвена, который все еще наклонился ближе и заглядывал ей через плечо, с облегчением обнаружив, что он был слишком занят наблюдением за драконами, чтобы заметить ее мысленный диалог.

– Что происходит? – прошептала она, едва шевеля губами в тишине.

– Наши идут, – прошептал Эйвен в ответ.

Конечно же, меяринский взгляд Алекс заметил их в тот момент, когда он это сказал, наблюдая, как они взлетели на почти невидимых Валиспасах, семь представителей совета приземлялись один за другим в амфитеатре траесоса. Все они были одеты в одинаковые мантии с капюшонами, светящиеся знакомым сиянием Мирокса, вшитого в ткань, яркость которого резко контрастировала с кристаллизованной чернотой, окружающей их.

– А вот и самое интересное, – прошептал Эйвен на ухо Алекс, отчего по ее коже побежали мурашки.

– Жители Мейи, – позвала Зарония на языке меярин, ее голос громким эхом разнесся по всему пространству до обостренного слуха Алекса. – Сегодня вечером вы присоединяетесь ко всей Драэкоре, чтобы почтить память тех, кто был потерян за пределами звезд.

Словно цитируя сценарий, который они все выучили наизусть, в один голос меярины сказали:

– Пусть свет всегда сияет над заблудшими.

Алекс была более чем немного напугана, и это стало только хуже, когда Зарония расправила крылья и полетела вниз со своего возвышения, пока не остановилась на земле перед меяринами. Между ними было что-то похожее на большую чашу, выкованную из траесоса, но вместо того, чтобы быть полностью черной, как остальная часть скалы, она была покрыта прожилками светящегося Мирокса.