Текст книги "Драэкора (ЛП)"

Автор книги: Линетт Нони

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)

После того, как Эйвен вышел из ее комнаты, Алекс переоделась в то, что она считала нарядом для ночных вылазок – колготки, ботинки и темную тунику, стянутую на талии, в сочетании с плащом с капюшоном, – Алекс встретила его в коридоре. Не говоря ни слова, он притянул ее к себе и активировал Валиспас.

– Ты не хочешь рассказать мне, что происходит? – спросила Алекс, когда они вылетели из дворца в город.

– Я уже это сделал, – рассеянно ответил Эйвен. – Я же сказал тебе, что хочу тебе кое-что показать.

– Ты мог бы быть немного более конкретным.

Но ему не нужно было отвечать, потому что Валиспас остановил их в темном переулке перед Алым Вором.

Со стоном Алекс сказала:

– Нарсе де Тригон? Действительно, Эйвен?

Выглядя удивленным, Эйвен спросил:

– Ты была здесь раньше?

– Это не то воспоминание, которое я хочу пережить заново, – сказала Алекс. – Почему мы здесь?

– Я знаю, что это не самое… гигиеничное место, но я обещаю, что у нас есть веская причина быть здесь.

– Гигиеничное – это не то слово, которое тебе нужно, – ответила Алекс, направляясь ко входу.

– Нет, это определенно так, – сказал Эйвен с намеком на улыбку. – Возможно, мы и не сможем смертельно заболеть, но если бы среди нашего народа когда-нибудь вспыхнет чума, я уверен, что она начнется здесь.

Войдя в грязную, плохо освещенную таверну, Алекс не могла не согласиться. Будучи человеком и, следовательно, восприимчивым к болезням, она также мысленно напомнила себе ни к чему не прикасаться. Фу.

– Торо, – поприветствовал Эйвен дородного бармена, наблюдавшего за ними из-за стойки. Казалось, он ожидал увидеть принца, но выказал явное удивление, увидев Алекс.

Она тоже была удивлена, хотя и не тем, что снова увидела его. Скорее, она была удивлена, не увидев в комнате больше никого. В заведении было пусто.

– Они все на заднем дворе, – сказал Торо Эйвену. – Я закрыл заведение пораньше, как ты и просил. Не забудь запереть дверь, когда закончишь.

Эйвен кивнул в знак согласия и повел Алекс вглубь таверны, его шаги были широкими и энергичными.

– Серьезно, Эйвен, – сказала Алекс, и по ее коже поползли мурашки дурного предчувствия. – Почему мы здесь?

Он остановился у деревянной двери, знававшей лучшие времена, покрытой подозрительными пятнами и грязью из бара.

– Мне нужна услуга, Эйлия.

Алекс заинтригованно взглянула на него.

Он пристально посмотрел ей в глаза и сказал:

– Только на сегодня мне нужно, чтобы ты забыла, что выросла среди смертных.

Сердце Алекс пропустило удар.

– Что?

– Я знаю, что ты высоко ценишь их из-за своего воспитания, но сегодня вечером все, о чем я прошу, это чтобы ты была не предубеждена и просто… слушала. Может быть, посмотрела на вещи с другой точки зрения.

– Эйвен…

– Это действительно важно для меня, Эйлия, – тихо сказал Эйвен, золотые искорки в его глазах горели, как угли. – Ты можешь сделать это для меня?

– Ты просишь многого, – сказала ему Алекс, только наполовину правдиво, поскольку он просил невозможного.

– Я знаю, что это так, – мгновенно ответил он. – Но это всего лишь одна ночь. Ты можешь уйти, когда захочешь, но я надеюсь, что ты останешься хотя бы ненадолго. И тогда ты сможешь снова вернуться к своему любящему людей «я».

Не зная, что ответить, Алекс указала на дверь.

– Кто там внутри?

– Только несколько моих друзей.

Ее трепет мгновенно возрос, когда понимание обрушилось на нее, как наковальня, упавшая на голову.

– И… э-э, что они делают?

На его лице появилась загадочная улыбка.

– Ждут меня.

И с этими словами он открыл дверь к тому, что, как Алекс знала без тени сомнения, было встречей первоначальных повстанцев Эйвена… Гарсет.

Учитывая тот факт, что она стала свидетельницей одной из первых встреч группы будущих убийц, Алекс обнаружила, что ничего такого революционного не происходило. Не было никаких церемониальных убийств невинных людей, никаких призывов к насильственным беспорядкам и, к счастью, никаких ритуалов кровного соединения слепых преданных. Это была просто кучка молодых меяринов в комнате, болтающих за напитками и подозрительно выглядящими закусками… подозрительно, потому что Алекс полагала, что еду поставлял Торо, и, как сказал Эйвен, Нарсе-де-Тригон едва ли был самым гигиеничным местом.

После того, как его торжественное появление было встречено бурным восторгом со стороны меярин, Эйвен оставил ее в углу с извинениями, сказав, что ему нужно сделать обход. Но она не сводила с него глаз, очарованная тем, как он разговаривал с ними, как он уделял им все свое внимание, обращаясь с ними так, как будто все, что они говорили, было самой важной вещью, которую он когда-либо слышал. Дарриус однажды сказал ей, что Эйвен одарен почти неестественным количеством харизмы, и, увидев, как он общается, Алекс пришлось согласиться.

Он был действительно очень эффектен.

Как бы то ни было, Алекс начала нервничать, все еще не понимая, зачем она здесь.

– Ты выглядишь так, как будто тебе не помешало бы выпить.

Алекс резко обернулась, услышав слова на общем языке, и почувствовала, как ее сердце упало.

– Заин? – Нет, пожалуйста, нет. – Что ты здесь делаешь?

Все еще выглядя таким же потрепанным, как и в последний раз, когда она видела его, Заин поднес ко рту рюмку из Мирокса и выпил содержимое.

– А на что это похоже? – сказал он, проглатывая. – Я пью.

Он протянул руку, чтобы взять два полных кубка с подноса проходящего мимо меярина, и сунул один из них в руки Алекс.

– Глаэрон, – сказал Заин. – Лучший напиток в округе.

– Становится все интереснее и интереснее, – сказала Алекс, не притрагиваясь к напитку, даже когда Заин начал пить свой. – Ты не только преступник, но и алкоголик. Идеально.

– У каждого есть своя роль, – ответил Заин, его глаза странно настороженно осматривали комнату. – Моя просто оказалась одной из самых приятных.

– Что ты здесь делаешь, Заин? – спросила Алекс.

Его взгляд вернулся к ней.

– Я мог бы задать тебе тот же вопрос, Эйлия.

– И я мог бы спросить вас обоих, но уже знаю ответ, – раздался новый голос.

Алекс повернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как Нийкс с важным видом подходит к ней.

– Прекрасная Эйлия, – поприветствовал он, похоже, определившись с ее прозвищем на этот день. – Рад видеть, как всегда.

– Виделись несколько часов назад, Нийкс, – сказала она, следуя его примеру и говоря на меяринском, полагая, что лучше не звучать как смертный, учитывая их окружение. – Наверняка есть кто-то еще, кого ты можешь побеспокоить?

– О, как мое сердце обливается кровью, – сказал Нийкс, поднимая руку к груди. – Как мне пережить такой болезненный отказ от моей единственной настоящей любви?

Боже, он был слишком откровенен. Все, что Алекс могла сделать, это закатить глаза, пытаясь подавить улыбку. Несмотря на то, насколько откровенно нелепым был его флирт, с ним действительно было интересно находиться рядом.

– Уверена, ты справишься с этим, – сказала ему Алекс.

– Знаешь, я думаю, ты, возможно, права, – сказал он, выходя из своего образа влюбленного голубка. – И, кроме того, я хотел поговорить не с тобой. – Он повернулся к Заину. – Впервые вижу тебя здесь. Рад, что ты смог прийти сегодня вечером.

Заин слегка кивнул и сделал еще один глоток глаэрона.

Видя, что его новая цель не из тех, кто любит поговорить, Нийкс снова повернулся к Алекс.

– Ты знала, что Заин – самый известный нелегальный торговец в Мейе?

Алекс почувствовала, как у нее скрутило живот.

– Торговец людьми? Ты же не имеешь в виду… – Она вскинула взгляд, чтобы встретиться с глазами Заина. – Ты же не торгуешь людьми, правда?

Губы Заина скривились.

– Я занимаюсь многими вещами, но не перехожу черту под контрабандой живого товара.

Это, по крайней мере, было хоть что-то. Но все же…

– Тогда что же ты провозишь контрабандой? – спросила Алекс.

– Все, что попадется ему под руку, – сказал Нийкс, сердечно хлопая Заина по плечу и игнорируя презрительный взгляд громоздкого меярина. – Он крадет у богатых и тайком вывозит свой товар из города, торгуясь с отчаявшимися смертными, которые готовы отдать руку и ногу за все, что сделано меяринами. Мирокс, в частности, всегда пользуется большим спросом, я прав, Заин?

И снова Заин промолчал, опрокинув остатки кубка и освободив Алекс от ее собственного.

– Ты бы немного полегче с этим? – многозначительно сказала Алекс. – Ты большой парень, но я чувствую запах этих испарений даже отсюда. Если ты потеряешь сознание, уверена, что не понесу тебя домой.

– Потребуется гораздо больше, чем несколько бутылок глаэрона, чтобы вырубить его, – сказал Нийкс с понимающей усмешкой. – Он мог пить всю ночь и все равно передвигаться по городу задом наперед с закрытыми глазами. Поверь мне.

– Не поощряй его, Нийкс, – нахмурившись, сказала Алекс. – Мы хотим, чтобы он бросил пить, а не пил больше.

Нийкс разразился лающим смехом.

– Удачи с этим, милая. Оторвать Заина от выпивки было бы все равно, что попросить его отказаться от своих коммерческих подвигов. Тут без вариантов.

– Но возможно, – возразила Алекс, – если бы только он был готов попробовать что-то новое.

В идеале, сейчас было бы самое время спросить Заина, почему он продолжает отказываться от приглашения Рока присоединиться к элитной гвардии, но, поскольку Нийкс слушал, все, что она могла сказать, это многозначительно смотреть на Заина, зная, что он знает, о чем она не говорит.

Наконец, Заин заговорил.

– Похоже, Нийкс, что тебе удалось найти единственного меярина, более раздражающего, чем ты.

– Эй! – возмущенно воскликнула Алекс.

– Она довольно великолепна, не так ли? – сказал Нийкс, подергивая губами. – Но имей в виду, у этого котенка есть когти.

– Котята безвредны даже со своими когтями, – ответил Заин, его глаза блуждали, пока они намеренно не сузились на Эйвене. – Это змей нужно остерегаться. Никогда не знаешь, когда они могут нанести удар.

Алекс не могла не заметить скрытого напряжения и задумалась, что стало причиной разрыва между двумя меяринами.

Опрокинув остатки напитка, Заин резко объявил:

– Мне нужно еще. – Он не стал дожидаться ответа; просто исчез в растущей толпе.

– Приятный тип, не правда ли?

Алекс рассмеяласт.

– Да, он душа вечеринки. Я понимаю, почему ты пригласил его.

– Честно говоря, он здесь не из-за своих социальных навыков, – сказал Нийкс. – Эйвен думает, что он был бы хорошим союзником, учитывая его доступ к смертным и его контакты в других торговых кругах.

– Эйвен связался с ним? – спросила Алекс, облегчение нахлынуло на нее. – Ты говоришь, что Заин здесь не потому, что он верит в… Во что все остальные здесь верят?

Нийкс склонил голову набок.

– Как ты думаешь, во что все здесь верят?

– Я не дура, Нийкс. Я знаю, что это не вечеринка по случаю дня рождения.

Его глаза изучали ее лицо.

– Как много Эйвен рассказал тебе?

Алекс не была уверена, каким будет правильный ответ, поэтому она остановилась на полулжи, полуправде.

– Он сказал мне достаточно.

– И все же, ты все еще здесь?

– Я согласилась быть не предубежденной.

Нийкс расхохотался.

– И этим я должен удовлетвориться.

– Серьезно, что мы на самом деле здесь делаем? – спросила Алекс.

Все еще очень удивленный Нийкс сказал:

– Предполагаю, что он не так уж много тебе рассказал, в конце концов.

Она скрестила руки на груди и отвернулась, решив, что лучше не отвечать.

Он снова усмехнулся, но протянул руку, чтобы развернуть ее спиной к себе.

– Я скажу тебе, но только потому, что думаю, что если Эйвен привел тебя, то он должен быть не против, чтобы ты знала. Самое важное, что тебе нужно понять, – это то, что сегодняшний вечер должен храниться в секрете. Никто, кроме присутствующих, не должен знать. Это касается Рока, Кии и всех остальных, с кем ты проводишь время. – Он сделал паузу на мгновение и повторил: – Особенно Рока.

Алекс послала ему вежливый взгляд.

– Я вроде как поняла, что это было секретно, когда меня вытащили из постели в темный час и привели в самую темную таверну в городе.

Нийкс пожал плечами.

– Никогда нельзя быть слишком осторожными. Эта группа собирается всего неделю; фундамент еще не окреп, несмотря на магнетическое лидерство Эйвена.

Неделя. Гарсетам была всего неделя от роду. Это означало, что Эйвен, должно быть, начал вербовку почти сразу после его ссоры с торговой делегацией людей. Он, конечно, не терял времени даром, собирая свою группу повстанцев. В комнате уже находилось по меньшей мере тридцать молодых меяринов.

– Что касается цели Эйвена здесь… – продолжил Нийкс, возвращая к себе внимание. Однако он замолчал, когда Эйвен сам подошел к ним, его глаза загорелись энтузиазмом.

Прежде чем принц успел что-либо сказать, в их круг вошел еще один меярин – тот, кого Алекс уже знала. Она автоматически сделала шаг в сторону от жестокого головореза Скрэгона, но только для того, чтобы врезаться в прочную стену таверны.

– Я только говорю, что тебе следует подумать об этом, – сказал Скрэгон, продолжая разговор, который он вел с Эйвеном, его внимание было полностью сосредоточено на принце. – Просто подумай об этом… если бы ты был на троне, ты мог бы делать все, что тебе заблагорассудится, не отчитываясь ни перед кем.

Ошеломленная его словами – и желая держать язык за зубами – Алекс представила себе Скрэгона идеальным кандидатом на роль гарсета. И, когда его взгляд, наконец, остановился на ней, Алекс почувствовала, как ее желудок сжался, а его глаза сузились от узнавания.

– Ты! – проревел он, бросаясь к ней.

Прижатая к стене, Алекс не могла отступить. Но ей и не нужно было этого делать, так как и Эйвен, и Нийкс отреагировали мгновенно: Нийкс прыгнул перед ней, защищая, а Эйвен схватил Скрэгона за воротник и потащил его через притихшую толпу к выходу из комнаты.

– Что ж, это было драматично, – сказал Нийкс, поворачиваясь обратно к Алекс, когда окружающие возобновили разговоры. – С тобой никогда не бывает скучно, Эйлия.

Алекс посмотрела на него широко раскрытыми глазами, пораженная тем, как быстро произошла эта сцена.

– Я уверен, что для того, что только что произошло, есть забавная причина, но пока с тобой все в порядке, я лучше пойду и удостоверюсь, что они там не убивают друг друга, – сказал Нийкс, наклонив голову в ту сторону, куда Эйвен потащил Скрэгона.

В его обычно беззаботных глазах была искренняя забота – забота о ней, – поэтому Алекс быстро успокоила его:

– Я в порядке, правда. Иди, убедись, что с Эйвеном все в порядке.

Внимательно посмотрев на нее, Нийкс кивнул, и его невозмутимость вернулась.

– Скоро вернусь, котенок.

Он в шутку потянулся, чтобы погладить Алекс по макушке, как будто она действительно была кошкой, и пошел за Эйвен и Скрэгоном, покидая комнату. Она хмуро посмотрела ему вслед, приглаживая свои спутанные волосы.

Снова оставшись одна Алекс подумала о словах Скрэгона.

«Если бы ты был на троне, ты мог бы делать все, что тебе заблагорассудится…»

Отягощенная страхом и усталостью, Алекс задавалась вопросом, заметит ли кто-нибудь, если она уйдет. Но прежде чем смогла выскользнуть, в комнату снова вошел Эйвен, за которым следовали Нийкс и крадущийся Скрэгон.

Принц направился прямо к небольшой сцене, к передней части толпы, его голос был достаточно громким, чтобы его слышали все.

– Друзья мои, спасибо, что пришли сегодня вечером, – сказал он с приветливой улыбкой, которая каким-то образом умудрилась коснуться лично каждого. – Я приношу извинения за поздний час, но, как вы все знаете, на данный момент мы должны соблюдать нашу тайну. В свое время наше дело будет признано справедливым, и нам больше не придется прятаться в тени.

– Слушайте, слушайте! – крикнул меярин в дальний конец комнаты.

– Я уже говорил со многими из вас сегодня вечером, – продолжил Эйвен, – и я рад, что мы едины во мнениях. Мы здесь, потому что согласны с тем, что смертельная болезнь, угрожающая нашему городу, больше не должна иметь над нами власти. Люди – воры, крадущие то, что принадлежит нам, и обменивающие это на ничтожные и бесполезные безделушки, не имеющие никакой ценности. Я спрашиваю вас… зачем нам человеческая медицина?

– Ни за чем! – закричала толпа, заставив Алекс подпрыгнуть.

– Зачем нам ткани и специи?

– Ни за чем!

– Какая нам нужда в искусстве, духах и глупостях людей?

– Никакой!

– Не за чем, говорю вам! – Эйвен чуть не закричал, взбудоражив толпу. – Они не предлагают нам ничего, чего у нас уже нет, ничего, что нам когда-либо понадобится. И все же, мой отец, – выражение его лица стало мрачным, – ваш король полон решимости, чтобы мы отдавали им лучшие из наших товаров. Мы обмениваем Мирокс на навоз, оружие – на воск, а высшее образование – на звон морских раковин, привязанных к кожаным шнурам. Мы отдаем все и ничего не получаем. И с меня, например, хватит! – Вздымая грудь, Эйвен яростно взревел: – Я больше не буду стоять в стороне и позволять нашей гордой расе уступать нашествию смертных паразитов!

Крики согласия по всему залу были такими же страстными, как и у их лидера.

– Возможно, это только начало, – продолжал Эйвен, – но мы должны занять твердую позицию. Если мы сможем привлечь на свою сторону достаточно голосов, у короля не будет другого выбора, кроме как обдумать наши слова. И если он этого не сделает…

Рука в перчатке внезапно обхватила Алекс за талию, а вторая зажала ей рот, с силой выдернув ее из комнаты и от ужасающе увлекательной речи Эйвен.

Ее крики о помощи были приглушены вкусом кожаной перчатки нападавшего, когда ее тащили через тускло освещенную таверну на ароматный ночной воздух. Даже попытки вырваться из непроницаемой хватки, удерживающей ее, были бесполезны.

Как раз в тот момент, когда Алекс собиралась позвать Ксиру на помощь, ее затащили в темный переулок, где похититель быстро отпустил ее. Она отшатнулась, подняв руки в защитной позе, и повернулась лицом к фигуре в плаще.

– Кто ты, черт возьми, такой и что тебе от меня нужно? – потребовала она на лаконичном меяринском.

Фигура откинула капюшон и вышла в лунный свет.

– Рока? – выдохнула Алекс, возвращаясь к общему языку. – Ты напугал меня до чертиков!

– Клянусь всеми звездами на небе, что, во имя света, ты думаешь, ты здесь делаешь, Эйлия? – спросил Рока, выглядя ошеломленным, увидев ее.

– Я? – воскликнула Алекс высоким голосом. – А как насчет тебя?

Рока оглядел мощеную булыжником улицу и снова потянулся к ней, притягивая ближе.

– Пойдем. Мы поговорим во дворце. Здесь небезопасно.

Они ехали на Валиспасе в тишине, пока он не доставил их прямо к гостиной Рока. Алекс рассеянно отметила, что комната была оформлена так же, как и в будущем.

Сорвав с себя плащ, Рока швырнул его на стол, сметая письменные принадлежности и пергамент. Он начал расхаживать, как зверь в клетке, его волнение звенело в тишине.

– Что происходит, Рока? Что ты там делал? Как ты узнал об этой встрече?

– Поступки моего брата не так секретны, как он хотел бы, чтобы думали другие, – ответил Рока, продолжая расхаживать по комнате. – И не все его последователи так фанатично преданы, как он утверждает. Я – и они – следили за ним всю неделю, с тех пор как он начал этот идиотский крестовый поход против человечества.

– Ты наблюдал за ним? – удивленно спросила Алекс.

– Конечно, – заметил Рока таким тоном, который подразумевал, нелепость её вопроса. – Если отец услышит о мятеже, который затевает Эйвен, он сойдет с ума. Мне нужно убедиться, что я понимаю планы моего глупого брата заранее, чтобы можно было положить этому конец.

Глядя на взволнованного принца, Алекс почувствовала волну печали.

– Ты действительно любишь его, не так ли?

– Он мой брат, Эйлия, – сказал Рока. – И его мятеж будет стоить уважения нашего отца, если он в ближайшее время не образумится. Пока это в моих силах, я сделаю все возможное, чтобы сохранить свою семью. Даже если это означает, что мне придется красться и подслушивать его якобы секретные встречи.

Алекс пропустила это мимо ушей, не уверенная, как относится к тому факту, что, хотя Рока был полон решимости спасти Эйвена от гнева Астофа, он до сих пор ничего не упомянул о действительной борьбе своего брата со смертными.

– Прости меня, что я указываю на это, – осторожно сказала Алекс, наблюдая за беспокойными шагами Рока по комнате, – но, судя по следам, которые ты оставляешь, похоже, тебя беспокоит нечто большее, чем ухудшающиеся отношения Эйвена с отцом.

Рока замедлился, и когда остановился, он будто только сейчас заметил свою взволнованность. Проведя рукой по нехарактерно растрепанным волосам, принц устало вздохнул и рухнул в одно из мягких кресел.

– Что у тебя на уме? – тихо спросила Алекс, садясь напротив него.

Рока тяжело сглотнул и почти шепотом, Алекс едва могла его услышать, сказал:

– Что если он прав?

Алекс почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног.

– Что?

– О смертных, – продолжал Рока, будто не слышал прошептанного восклицания Алекс. – Что, если он прав, а отец ошибается? Во всяком случае, слова Эйвена верны… мы даем им больше, чем они дают нам. Торговое соглашение – это оскорбление всего, чем мы являемся, но мой отец считает, что наша обязанность – помогать тем, кто слабее нас. Я думал, что согласен с ним, но не могу отрицать, что дело Эйвена заслуживает внимания. Я почти чувствую, что должен вмешаться и обратиться к нашему отцу вместе с ним, предлагая единый фронт в его позиции против смертных.

Чувствуя тошноту при мысли о том, что Рока – хороший, добрый, сострадательный Рока – испытывает какие-либо негативные чувства по отношению к смертным, Алекс едва смогла выдавить следующие слова из своих искаженных ужасом губ. – Ты же не можешь всерьез думать, что убивать людей – это нормально, не так ли?

Рока дернулся назад от ее слов.

– Убивать их? О чем ты говоришь?

Поняв, что она вляпалась по-крупному, Алекс быстро пошла на попятный.

– Не, типа, убей их, убей их. Я просто имела в виду… – Она попыталась найти достойный ответ. – Если Мейя прекратит торговлю с людьми, это означает, что вы – мы – перестанем оказывать им помощь, верно? По сути, мы прекратим нашу поддержку, и в результате некоторые из них, скорее всего, умрут.

Рока, к счастью, казалось, принял ее неубедительные доводы. Либо так, либо он был слишком поглощен собственными мыслями, чтобы понять, что она вряд ли выдвинула блестящий аргумент.

– Как бы то ни было, – сказал он, – любые смертельные случаи были бы непреднамеренными с нашей стороны.

– Смерть есть смерть, – сказала Алекс твердо. – Будь то от оружия или от старости, несчастного случая или болезни, это не может быть отменено. Если цена спасения невинных жизней так незначительна для Мейи, то какие доводы ты можешь предложить, чтобы оправдать свою небрежность?

Рока мгновение смотрел на Алекс, прежде чем его губы изогнулись в усмешке.

– Ты действительно любишь этих своих смертных, не так ли?

– Здесь есть что любить, – ответила Алекс, думая о своих друзьях, своей семье.

Пауза, а затем Рока тихо сказал:

– Спасибо, Эйлия.

Неуверенно она спросила:

– За что?

– За то, что напомнила мне, что всегда есть более широкая картина, более грандиозная перспектива. Один-единственный камешек, брошенный в спокойную воду, может вызвать волны перемен для всего пруда. – Его взгляд застыл, когда он закончил: – Мы – камешек; мы не должны забывать о пруде.

Волна нежности захлестнула Алекс. Возможно, он испытал мгновение сомнения, но это был тот Рока, которого она знала. Принц, которому она доверяла.

– Мне жаль, что тебя бросили в младенчестве, Эйлия, – нежно сказал он ей. – Никто этого не заслуживает. Но если из этого больше ничего не вышло, я рад, что у тебя был шанс узнать смертных достаточно хорошо, чтобы сражаться за них. Звезды небесные, им понадобится вся возможная помощь, если Эйвен продолжит свою кампанию против них. Им повезло, что на их стороне меярин с таким сильным сердцем, как у тебя.

Алекс не могла смотреть на него, когда тихо призналась:

– Иногда я чувствую, что я больше человек, чем меярин, Рока.

Вместо того чтобы упрекнуть ее, принц улыбнулся, не восприняв ее откровенный момент всерьез.

– Иногда я чувствую то же самое.

Затем он поднялся на ноги и шагнул вперед, чтобы протянуть руку.

– Уже поздно, – сказал он. – Позволь мне проводить тебя обратно в твою комнату.

После того, как они расстались, и она во второй раз за вечер забралась в постель, Алекс невидящим взглядом уставилась на сияющий вид на город с балкона.

«Ксира, ты здесь?» позвала она.

«Всегда, Алекс, – он отозвался почти мгновенно. Что тебя беспокоит?»

Внезапно охваченная эмоциями, она спросила:

«Как скоро я смогу вернуться домой?»

Последовала неохотная пауза.

«Скоро, Алекс. Но не сейчас. Мне жаль.»

Алекс уже знала, какой будет ответ. Она задавала его почти каждый день, но все же продолжала надеяться. Не в первый раз она задумалась, не следовало ли ей просто пройти через Библиотеку, когда у нее была такая возможность.

«Почему ты расстроена? Раньше ты чувствовала радость, но теперь ты… расстроена?»

Алекс издала горький смешок. «Расстроена» было идеальным словом для того, что она чувствовала.

«У меня просто была тяжелая ночь, – ответила она. – Я буду в порядке после того, как немного посплю».

«Ты хочешь, чтобы я помог?»

Алекс собиралась спросить, что он имел в виду, когда внезапно ее разум наполнился образами. Она почувствовала, как ее тело расслабилось, когда, с точки зрения Ксираксуса, она парила в воздухе, а его собственные воспоминания разыгрывались перед ее глазами.

Вскоре она была настолько убаюкана ощущением парящего ветра, задевающего ее чешую, и силой ее крыльев, улавливающих воздушные потоки, что погрузилась в мирный сон, все еще паря в небесах, пока дремала в своем воображении.

Глава 24

На следующее утро после завтрака с королевой Алекс медленно направилась в дворцовую библиотеку, размышляя о том, как бы ей выкрутиться от урока истории, который ей уготован. Дело не в том, что уроки были неинтересными, просто то, что она узнала, не имело никакого отношения к ее сиюминутным – или будущим – проблемам. Не помогло и то, что сегодня ее мысли были заняты другим… в частности, предстоящим банкетом в честь окончания лета, о котором взволнованно говорила Ниида.

Когда Алекс вошла в библиотеку, она была удивлена, обнаружив, что большая комната пуста. Обычно ее наставники, Рока или Кия, в зависимости от дня, были там.

Настороженно оглядевшись, она подошла к своему обычному рабочему столу и обнаружила записку, написанную на серебристом пергаменте.

«Эйлия, мне ужасно жаль, но проклятию моего существования нужен кто-то, кто держал бы его за руку в течение нескольких часов, поэтому я должна оставить тебя одну этим утром. (Не волнуйся, я позабочусь о том, чтобы Его Королевское Высокомерие пожалело о том, что попросило меня о помощи.) Мы вернемся после ужина, так что наслаждайся своим сегодняшним днем, и мы увидимся позже вечером. Кия.»

Под аккуратным почерком Кии было еще одно сообщение, тоже написанное знакомым почерком.

«О, как ты можешь видеть, Кия в восторге от того, что проведет этот день со мной на службе короне. С таким же успехом ты можешь начать планировать нашу свадьбу прямо сейчас, поскольку у меня есть достоверные сведения о том, что она верна.»

Посмеявшись над сухим юмором Рока, Алекс отложила пергамент в сторону и оглядела библиотеку, гадая, как проведет день. Конечно, можно бы больше исследовать город или заняться множеством других вещей. Но чего Алекс действительно хотела, так это знаний. И впервые с тех пор, как она попала в прошлое, она оказалась одна и окружена именно этим.

Подойдя к ближайшей книжной полке, она начала просматривать названия, вспомнив, что Рока однажды сказал, что тома были рассортированы по категориям в алфавитном порядке по всей комнате. Сначала Алекс открыла раздел с надписью «Аскорава», в котором хранились все письменные знания меярин, касающиеся оружия, а затем нашла раздел древней истории, где выбрала несколько особенно старых на вид книг. Наконец, поднялась по одной из лестниц, пока не добралась до книжных полок на третьем этаже, и просмотрела категорию, которая ее больше всего интересовала – Ванориас, или, как это переводится на общий язык, «Исцеление».

Шатаясь на лестнице и ковыляя к своему столу с руками, нагруженными книгами, Алекс изумилась, как ей удалось не сломать себе шею. Она бросила свою тяжелую ношу на стол, села и придвинула к себе ближайшую книгу.

Потребовалось четыре часа, пять обратных подъемов по лестнице и еще восемнадцать медицинских книг, прежде чем Алекс наконец нашла то, что искала. Протирая уставшие глаза, она резко села, обнаружив крошечный шрифт, спрятанный в приложении к невероятно толстому тому. Она наклонилась вперед и прищурилась, чтобы разобрать мелкий почерк, ее дыхание учащалось с каждым предложением.

– «Менада дэ Лоранса», – прочитала она, прежде чем мысленно перевести на ходу:

«Требование Жизни создает связь между одним живым существом и другим, позволяя им делиться энергией в самых тяжелых условиях физического здоровья…»

Стремясь добраться до того, что ей было нужно, Алекс бегло просмотрела фрагмент резюме, которое когда-то описал Эйвен – не говоря уже о том, что Алекс испытала на собственном опыте – и сразу перешла к той части, которая ей была нужна. С трясущимися руками и колотящимся сердцем она читала дальше:

«Когда ритуал проводится впервые, это битва воли, в которой побеждает сильнейший разум. Поскольку связь используется как средство исцеления только в экстремальных ситуациях – для тех, кто близок к смерти, у кого нет другого выбора, кроме как связать свою жизненную силу с жизненной силой другого, – целитель почти всегда будет в положении, когда его воля господствует над нуждающимся человеком.»

Голова шла кругом, Алекс лихорадочно просматривала страницу в поисках чего-нибудь, что могло бы помочь освободить Джордана от уз.

«Чтобы завершить ритуал и забрать волю другого человека, между дающим и получающим должна быть прямая кровная связь – между здоровым и раненым. Простой порез на руке – наиболее распространенная практика, однако достаточно любой открытой раны.»

«Соединяя их кровь, исполнитель ритуала должен запечатлеть свою волю в сознании получателя, мысленно произнося слова: «Трее Менада сае».»

Затем Алекс повторила команду на общем языке, ее голос был едва слышен.

– Я заявляю на тебя права.

Неужели это действительно все, что потребовалось? Это казалось слишком легким, слишком простым.

Покачав головой, Алекс бегло просмотрела следующую часть, в которой подробно описывалось вечное послушание создателя и технические детали того, как связь передавала жизненные силы. То, что она действительно искала, было в самом конце, единственное предложение, подтверждающее то, что Эйвен уже сказал ей: