Текст книги "Драэкора (ЛП)"

Автор книги: Линетт Нони

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

Эйвен издал насмешливый звук.

– Оставь это, Нийкс. Она еще недостаточно знает, чтобы понять тебя. И поверь мне, когда я говорю, что это ей на пользу. Сбавь немного тон. Некоторые из нас хотят не завтракать.

Вторая бровь Нийкса приподнялась, присоединившись к первой.

– Э, неужели это и есть та прекрасная Ласа Эйлия, о которой ты мне так много рассказывал?

Алекс дернулась, и Нийкс уловил это движение, его брови поднялись чуть выше.

– Она прибыла только вчера, – возразил Эйвен, снова привлекая внимание Нийкса к нему. – Я вообще почти не упоминал о ней.

– Вот именно. Я читаю между строк о том, как много ты не сказал.

Взгляд Эйвена сузился.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь.

– Она очень хорошенькая, особенно с ваэлианой, – сказал Нийкс с ухмылкой, оглядывая теперь смутившуюся Алекс с головы до ног. – Это одна из вещей, о которых ты не сказал. Ты хочешь, чтобы я перечислил остальные?

– Хватит, Нийкс, – процедил Эйвен сквозь зубы. – Прости, что я опоздал, хорошо? Я был на пути сюда, когда Рока подстерег меня, чтобы спросить, не присмотрю ли я за Эйлией днем. Я понимаю; ты неестественно пунктуален и раздражен, что я так опоздал. Но в этой игре нет необходимости.

– Игре? – Нийкс был явно удивлен. – Кто сказал что-нибудь об игре?

– Я серьезно. – Лицо Эйвена было серьезным. – Что бы ты ни думал обо мне, о ней, о себе, прекрати это прямо сейчас.

Нийкс скрестил руки на груди, ухмыляясь.

– Я оставлю это в покое… пока. Но только потому, что мы ведем себя постыдно грубо. – Он повернулся к Алекс и, к ее недоверию, совершенно свободно заговорил на общем языке. – Прошу прощения за то, что был так невежлив, Ласа Эйлия. Я Лоро Нийкс, первенец и наследник Дома Рэдон Высокого Суда. Я также имею несчастье называть этого грубияна своим лучшим другом. – Он ткнул большим пальцем в сторону Эйвена. – Он не так уж плох, когда узнаешь его поближе, но… нет, кого я обманываю? Большую часть времени он заноза в заднице. Но ты научишься любить его.

Алекс ничего не могла поделать, кроме как разинуть рот от уверенной манеры, в которой он разговаривал.

– Что ты ей сказал? – потребовал Эйвен, хватая своего друга за руку, чтобы оттащить его от Алекс.

Нийкс небрежно убрал руку.

– Расслабься. Я просто представился.

Эйвен выглядел крайне недовольным и спросил:

– Скажи мне еще раз, почему я решил не учить с тобой общий язык?

– О, я не знаю. Может быть, потому, что ты самовлюбленный осел, которого ничто и никто не волнует, если только ты не получишь от этого какую-то выгоду?

Алекс резко вдохнула, пораженная откровенным заявлением Нийкса. Но в то время как Эйвен снова упустил ее неконтролируемую реакцию, Нийкс ловил каждое ее движение… и на этот раз его глаза сузились от любопытства, граничащего с подозрением. Она, однако, была слишком занята размышлениями о том, собирается ли Эйвен ударить его, чтобы беспокоиться о том, что она могла непреднамеренно выдать.

Как бы то ни было, ей не стоило беспокоиться. Потому что вместо того, чтобы разразиться гневом, Эйвен расхохотался.

Этот звук превосходил все, что Алекс могла себе представить. Она и раньше слышала его смех, но ничего подобного. Ничего, что звучало бы так чисто, легко и светло. Больше, чем что-либо другое, мелодия его смеха убедила ее в том, что он еще не был ее Эйвеном, пока еще.

Внезапно Алекс задалась вопросом, возможно, Леди Тайн была права… если пребывание в прошлом стало возможностью не только научиться навыкам, чтобы победить его, но и узнать, кем он был сейчас, кем он мог бы быть, а не тем, кем он однажды станет. Может быть, она даже увидит, как происходит часть этого перехода, достаточно, чтобы это дало ей какой-то рычаг в будущем, что-то, что поможет бороться с ним и победить.

Идея была настолько запутанной, что у нее заболела голова, и когда она снова подняла глаза, и Эйвен, и Нийкс вопросительно смотрели на нее.

– Васса Рей, – быстро извинилась она. Она перевела взгляд на Нийкса и сказала: – Э-э, я на мгновение отключилась. Ты меня о чем-то спрашивал?

– Так ты можешь говорить, – ответил Нийкс с идеальной белозубой улыбкой. – Я на мгновение забеспокоился, что ты можешь быть только внешностью, без мозгов. Представь мое облегчение.

Не зная, как ответить, Алекс остановилась на:

– Ты, э-э, очень хорошо говоришь на общем языке, Лоро Нийкс.

Он отмахнулся от ее комплимента.

– Это нетрудный диалект для изучения.

– Так мне сказали, – ответила она, все еще поражаясь тому, как быстро меярины смогли осваивать новые языки.

Эйвен многозначительно откашлялся, и Нийкс бросил на него раздраженный взгляд, прежде чем снова повернуться к Алекс.

– Королевское отродье желает знать, не хочешь ли ты выпить?

Алекс моргнула, задаваясь вопросом, что еще она пропустила за те скудные секунды, пока была погружена в свои мысли.

– Э-э, конечно. – Решив вести себя вежливо, она обратилась непосредственно к Эйвену: – Сесу, налахи. Атари сае.

Намек на улыбку тронул губы Эйвена, когда он кивнул ей, и, бросив, как показалось, предупреждающий взгляд в сторону Нийкса, он направился к бистро с балконом.

Когда принц был достаточно далеко, Нийкс фыркнул, и Алекс повернулась к нему, чтобы спросить:

– Что смешного?

– «Да, пожалуйста. Спасибо» – перебор, а? Насколько сильно ты хочешь пить?

Она сморщила нос, глядя на него.

– Эй, я только вчера начала учиться. Дай мне передохнуть.

На это он откровенно рассмеялся.

– Ты знаешь, я почти верю тебе.

Она колебалась слишком долго, прежде чем изобразить на лице недоумение и спросить:

– Что ты имеешь в виду?

– Во что я не верю, – сказал он, ведя себя так, как будто она вообще ничего не говорила, – так это в историю о том, что тебя бросили и оставили жить со смертными большую часть твоей жизни. Даже если бы это было правдой, ты бы родилась здесь. Кто-то же должен помнить тебя, конечно. – Его глаза снова прошлись по ней с головы до ног, и он понизил голос, чтобы закончить: – Я бы запомнил тебя, я могу тебе это обещать.

Все тело Алекс напряглось от его слов. Не на дразнящий намек, стоящий за ними, а на сами слова и на воспоминание, которое они вызвали в памяти несколькими днями ранее.

– Знаешь, я тебя помню, – сказал ей Нийкс из своей тюремной камеры. – Мне не следовало бы, но я знаю… Никто не помнит, никто, кроме меня.

А затем, как будто ее подсознание связало воспоминания, она вспомнила, как впервые встретила Нийкса несколько месяцев назад, когда Заин затащил его во дворец.

«Ну же, котенок… Я скучал по тебе все эти годы».

Тогда Алекс думала, что Нийкс просто пытается настроить ее против себя, но теперь…

– Дерьмо на крекере, – прошептала Алекс, недоверчиво глядя на него. – Ты знал. Я не могу в это поверить. Ты все это время знал, ты, кусок…

Вероятно, это было к лучшему, что Эйвен окликнул и прервал ее тогда, в основном, чтобы помешать ей случайно выболтать какие-либо секреты Нийксу, который выглядел заинтригованным ее бессмысленными словами, но также и потому, что какое бы слово она ни собиралась назвать будущему заключенному, вероятно, было неуместно на публике, независимо от того факта, что никто, кроме него, не понял бы ее.

– Напитки готовы, – громко объявил Эйвен, направляясь от крытого бара к ряду стульев на балконе кафе с видом на воду. – Иди и забери их.

Нийкс посмотрел на Алекс с любопытным, но вызывающим выражением на лице.

– Я бы многое отдал, чтобы услышать то, что ты собиралась сказать, но я знаю, что у нашего королевского друга королевское терпение. Не бойся, Эйлия, мы можем продолжить нашу дискуссию позже.

И с этими многообещающими словами он протянул ей руку, приглашая пройти впереди него к столу, где их ждал Эйвен.

Все еще не придя в себя, Алекс сделала именно это, отчаянно пытаясь не показать, насколько она потрясена каждым своим шагом.

Глава 16

Алекс не была уверена, как это произошло, но каким-то образом она пережила утро.

Потягивая фруктовый нектар, который еще раз доказал, что у меярин лучшая еда в Медоре, Алекс молча слушала беседу Нийкса и Эйвена. Для нее это было сюрреалистично, потому что все, что они говорили, звучало так нормально; просто два друга, общающиеся за выпивкой. У нее не укладывалось в голове, что Эйвен спрашивает Нийкса, как поживает отец, полна ли мать решимости женить его к концу года и довольна ли сестра, что ее результаты в Варрунгарде позволили присоединиться к Зелторе. Их разговоры были такими… обыденными.

Даже ответы Нийкса были на грани скуки, в основном он спрашивал о предстоящем банкете в конце сезона. Очевидно, Эйвену поручили спланировать ежегодное празднование прощания с летом. Принц заявил, что мероприятие проходит успешно и должно стать самым грандиозным фестивалем в истории меярин. Но, по словам Нийкса, Эйвен участвовал в планировании каждого мероприятия.

Пока они болтали, Алекс чувствовала себя мухой на стене, подслушивающей своего будущего врага и его лучшего друга. Всякий раз, когда Нийкс пытался втянуть ее в разговор, насмешливо предлагая перевести – его тон всегда был слишком веселым, по ее мнению, – девушка неоднократно говорила, что счастлива, что ее оставили наедине со своими мыслями.

«Счастлива» было плодом воображения, потому что с тех пор, как она поняла, что Нийкс из будущего знает о путешествии Алекс в прошлое, она не могла перестать думать о том, что еще он сказал ей в своей камере. В то время она думала, что он нес бессмысленный бред сумасшедшего меярина, которого слишком долго оставляли в одиночестве, и она едва обратила на него внимание. Но было что-то, что он сказал в конце, что-то, что прозвучало как предупреждение, если бы только она могла вспомнить что. Лучшее, на что она была способна, – это ссылка на перемены или, возможно, на отсутствие перемен. Однако сейчас ей это не помогло, и все остальное, что он сказал, было потеряно для ее подсознания.

Она провела большую часть времени в «Де Тален», разрываясь между потягиванием своего напитка и напрягая память, вполуха слушая, как двое меярин болтают, как будто они давно не виделись. Сложив два и два, Алекс поняла, что Нийкс был вовлечен в какое-то «срочное дело», из-за которого Рока и Астоф вчера вечером ушли с ужина… то самое дело, которое побудило Рока посоветовать Эйвену быть мудрее при выборе друзей.

Учитывая то, что Алекс узнала о беззаботном Нийксе – как о его прошлых, так и будущих версиях – она искренне согласилась, что он проблема с большой буквы. Но было в нем и что-то такое, что интриговало ее. Он был таким бесцеремонным, таким небрежно-апатичным, что она почти позавидовала ему. Даже когда Эйвен прямо сказал ему прекратить флиртовать с явно взволнованной Алекс – что случалось каждый раз, когда он переходил на общий язык, – Нийкс просто откровенно рассмеялся и непристойно ответил:

– Хорошо, но только потому, что ты увидел ее первым. – Затем он неверно истолковал выражение, брошенное Эйвеном в его сторону, как недоверие и со смехом добавил: – Клянусь звездами, Эйвен. Даю тебе слово. Она вся твоя.

Алекс, со своей стороны, хотела выплеснуть свой напиток на них обоих за то, что они говорили о ней так, как будто она была не более чем движимым имуществом. Не говоря уже о том, чтобы делать это в пределах слышимости. Но, конечно, она сопротивлялась, подозревая, что Нийкс пытается спровоцировать ее на раскрытие обмана.

При запланируемом темпе изучения языка она прикинула, что у нее есть еще, может быть, два дня, чтобы вести себя так, будто она не понимает ничего, кроме простых слов. Поэтому, на всякий случай, если она могла подслушать что-то стоящее, она проигнорировала игру между двумя меяринами и продолжила потягивать напиток, только представляя, как выплеснет его им в лицо.

Когда все допили напитки, Нийкс извинился, повернувшись к Алекс, и сказал на меяринском:

– До следующего раза, красавица. И, эй, если у тебя ничего не получится, – он ткнул большим пальцем в сторону Эйвена, – тогда я всегда рад вмешаться и попробовать. Никогда не знаешь наверняка; возможно, ты просто сочтешь меня очаровательным. Так или иначе, я могу гарантировать, что мы хорошо проведем время.

Лукавое подмигивание, посланное ей Нийксом, было настолько откровенно порочным, что Алекс пришлось впиться ногтями в ладони, чтобы не покраснеть.

Она была благодарна, когда Эйвен отвлек его внимание, толкнув в плечо.

– Тебе лучше поблагодарить звезды за то, что она не понимает тебя, крегон. И для протокола, я не собираюсь «возиться» с ней, потому что я не буду пытаться завязать с ней отношения. Айз Даега поручила нам с Рока научить ее обычаям нашего народа, не более того. Клянусь светом! Что с тобой такое?

Пока они препирались, Алекс попыталась погрузиться в себя, а не зацикливаться на мысли о том, что Эйвен пытается нанести удар по чему-либо, когда дело касается ее. Это просто… Не находилось слов, чтобы описать, насколько это было неправильно. Ей удалось сохранить контроль над своим рассудком только потому, что она рассеянно задавалась вопросом, почему «крегон» не удалось перевести полностью. Все, что она могла сказать, это то, что будущий Рока был прав насчет невежливого упоминания задней части чего-то, она просто не была уверена, чего именно. Не то чтобы она особенно хотела это знать.

Погруженная в свои размышления, Алекс пропустила Нийкса, умчавшегося по Валиспасу, и поняла, что они с Эйвеном снова одни, только когда он окликнул ее по имени.

– Васса рей, – повторила она, извиняясь за то, что отключилась, и слабо улыбнулась, а ее сердцебиение участилось, когда они снова остались вдвоем.

– Все в порядке, Эйлия, – сказал Эйвен, его произношение на общем языке было неуверенным, но правильным. – Вам, должно быть, было довольно, – он поискал подходящее слово, – скучно слушать Нийкса и меня. Я приношу извинения за то, что отрицаю тебя.

Алекс нахмурилась при последних словах, прежде чем поняла, что он имел в виду.

– Ты имеешь в виду, что пренебрегаешь мной?

Выглядя смущенным… и это было выражение, которое Алекс никогда бы не подумала увидеть на лице Эйвена… он сказал:

– Пренебрегать, да. – Он вздохнул про себя и пробормотал на меаринском: – Это как слепой, ведущий слепого. Какой кошмар.

Не в силах не согласиться с ним, по крайней мере, в последней части, Алекс на самом деле пришлось прикусить щеку, чтобы удержаться от смеха над нелепостью всего этого.

– Пойдем, Эйлия, – сказал Эйвен на своем родном языке, жестом приглашая ее следовать за ним, – и я познакомлю тебя с чудесами нашего прекрасного города.

Подавив свои опасения – по большей части – Алекс подошла к нему и позволила вести ее по улицам Мейи.

Благодаря частому использованию Валиспаса – что для Алекс напомнило автобусную экскурсию «Садись

и смотри» – Эйвен начал показывать свои любимые районы города. Он поднял ее высоко на Золотые утесы, чтобы показать лучший вид на потрясающий мегаполис, раскинувшийся по всей долине и уходящий высоко в небеса; он отвел ее к подножию одного из водопадов, чтобы она могла окунуть ноги в самую чистую воду, которую когда-либо видела; и он повел ее в сердце города, где меярины суетились и занимались своей повседневной жизнью, выполняли поручения, торговали товарами, даже практиковались в бою, как будто для уличных представлений. Все это было так обычно, но на живописном фоне, который можно найти только в эпическом голливудском блокбастере.

Независимо от того, куда Эйвен водил ее, Алекс могла только восхищаться архитектурным феноменом, которым была цитадель. Спиралевидные здания с дугами, изгибами и изящными плавными линиями, казалось, отдавали дань простоте природы таким образом, что позволяли Мейе бросать вызов векам и оставаться вне времени. Вокруг сияющих зданий, облицованных Мироксом, в изобилии росли деревья как серебряного, так и золотого цвета, создавая впечатление, что город был одновременно и частью, и отдельным от окружающего леса.

Каждый шаг, который делала Алекс, открывал новые чудеса, новый дизайн, новую архитектуру, и она с удивлением поняла, что искренне наслаждается, независимо от компании. Возможно, даже из-за ее сопровождающего, учитывая, что языковой барьер означал, что они с Эйвен в основном молчали во время экскурсии, это позволило ей в полной мере оценить впечатления, не отвлекаясь.

Все шло так хорошо, пока Эйвен не воспользовался Валиспасом, чтобы доставить их к тому, что, по-видимому, было входом в город.

Было начало дня, и, только что съев вкусный обед, который Эйвен купил для нее у уличного торговца, – какой-то сладкий зернистый хлеб с начинкой, которую она не могла узнать, – Алекс была довольна как никогда. На самом деле, она полностью расслабилась и успокоилась и была почти очарована джентльменским поведением, которое принц неизменно демонстрировал в течение всего дня. Ей следовало бы быть настороже, чем поддаваться ложному чувству безопасности. Поэтому, учитывая все, что она пережила за последние несколько дней, ничто и никогда не будет таким легким, как этот день в чужом городе со своим заклятым врагом.

И это был страйк.

Потому что, когда они подъехали к городским воротам и большому двору, окруженному колоннами, Алекс поняла, что происходит что-то неожиданное. Что-то, о чем даже Эйвен не знал, учитывая его любопытный взгляд.

Во дворе, по-видимому, находился рынок, где меярины обменивались товарами. В середине стояла небольшая группа людей, которая привлекала к себе наибольшее внимание. Было странно видеть их лошадь и повозку, нагруженную товарами, главным образом потому, что после всего, с чем Алекс столкнулась в тот день, повозка казалась довольно примитивной.

Она взглянула на Эйвена, гадая, как спросить, не выдав себя, и была поражена выражением его лица, когда он смотрел на группу в центре площади. Она никогда прежде не видела такого открытого удивления, отразившегося на его лице.

Заинтересовавшись, Алекс повернулась, и с силой приближающегося товарного поезда ее желудок сильно сжался, когда понимание нахлынуло на нее.

Люди, за которыми наблюдал Эйвен, не были меяринами… они были людьми.

Она автоматически потянулась к руке Эйвена, желая утащить его куда-нибудь – куда угодно – подальше отсюда. Но он был слишком увлечен, чтобы заметить, как она слабо цепляется за него.

– Эй, ты там, – окликнул он одного из проходивших мимо меяринов. – Что здесь происходит?

Мужчина-меярин остановился, его глаза расширились от узнавания, прежде чем он низко поклонился.

– Принц Эйвен! Что… я имею в виду, э… э… Для меня большая честь познакомиться с вами, Ваше Высочество!

Эйвен нетерпеливо повторил:

– Ты знаешь, что здесь происходит?

Меярин повернулся, чтобы проследить за направлением, в котором указал Эйвен.

– Сегодня базарный день, Ваше Высочество. Смертные пришли торговать.

Эйвен выглядел озадаченным.

– Но люди редко приходят сюда. Обычно мой отец возглавляет делегацию, чтобы встретиться с ними в Триллине.

Другой меярин потянул свой воротник, явно не зная, как реагировать.

Видя, что от мужчины мало пользы, Эйвен отпустил меярина с тихой благодарностью, и с еще одним глубоким поклоном тот исчез обратно в толпе.

На протяжении всей встречи Алекс изо всех сил старалась сохранять молчание, в то время как панические мысли кричали в ее голове. Все, что она знала, это то, что это было плохо. То есть очень, очень плохо.

Лицо Эйвена светилось от возбуждения, когда он снова повернулся к ней.

– Я никогда раньше не видел человека так близко. Пойдем встретимся с ними.

– Нет! – воскликнула Алекс. – Наха, Эйвен! – Но принц был любопытен и, казалось, не слышал ее настоятельной просьбы и не понял, что она поняла его слова на меяринском. Вместо этого он схватил ее за руку и решительно потащил за собой.

«Нет, нет, нет!» подумала Алекс, бесполезно вырываясь из его хватки. Если история, которую однажды рассказала ей Д.К., правда, то первая встреча со смертными стала тем, что вызвало первоначальную ненависть Эйвена к людям. Алекс буквально втягивали в историю, и это совершенно ужаснуло ее. Что он собирался делать? Что она собиралась делать? Леди Тайн сказала, что ничто не может изменить ход будущего, но одной мысли о том, что Алекс собирается наблюдать за событиями, которые все еще влияют на мир тысячи лет спустя, было достаточно, чтобы ей захотелось свернуться калачиком и спрятаться навечно.

– Привет, смертные, – сказал Эйвен, добравшись до небольшой группы в центре двора и притянув сопротивляющуюся Алекс ближе к себе. – Как вы все сегодня?

Алекс должна была отдать ему должное, он, по крайней мере, говорил так, как будто понимал общий язык. Но, когда невысокая полная женщина вышла вперед и начала говорить, стало ясно, что Эйвен потерялся в понимании слов.

– У вас здесь очень красивый город, сэр, – сказала она глубоким голосом с сильным акцентом. – Все эти блестящие Мои-как-их-там вещи, конечно, хороши на солнце. Это как смотреть на звездный свет, только днем. Я не знаю, как вы все здесь что-то делаете. Я была бы слишком занята поисками, чтобы заниматься чем-то полезным.

Когда Эйвен повернулся и умоляще посмотрел на Алекс, она глубоко вздохнула и сжалилась над ним и человеком, шагнув вперед.

– Э-э, привет. Я Але… э… э, Эйлия, – сказала она женщине, как раз вовремя вспомнив свое имя.

Женщина, казалось, была поражена, когда уставилась на Алекс.

– Благослови мои носки, но на тебя стоит посмотреть, не так ли? Гораздо естественнее, чем большинство других людей, но все равно такая же, как они.

– Это, гм, очень любезно с вашей стороны, – ответила Алекс, заправляя волосы за ухо в попытке отвлечь внимание от всего, что могло бы выдать ее человечность. – Могу я узнать ваше имя?

– Ну вот, я снова забываю о хороших манерах, – сказала женщина, стягивая берет с головы, открывая вьющиеся седые волосы. – Меня зовут Бенси Хейз, а эта ржавая компания – мои компаньоны, Чедвик, Гестор, Данстан, Эмерсон и Лилит.

Люди кивали головами, когда Бенси произнесла их имена, закончив тем, что Лилит сделала Алекс реверанс.

– Приятно познакомиться со всеми вами, – сказала Алекс, в то же время внутренне крича им, чтобы они бежали, пока все не испортили. – Могу я спросить, за вами здесь кто-нибудь присматривает? – Она указала на внутренний двор, задаваясь вопросом, была ли группа просто брошена на произвол судьбы.

– Да, – сказала Бенси. – Одна из ваших женщин переводила для нас. Она только что сбежала по вашей заколдованной тропинке, но сказала, что вернется через…

При внезапном появлении новой меярины, появившейся, казалось, из воздуха на Валиспасе, Бенси испуганно выругалась, прежде чем бросить извиняющийся взгляд на Алекс и закончить:

– Э-э, похоже, она вернулась.

Алекс пришлось сдержать улыбку, увидев, какими испуганными казались Бенси и ее спутники. Не так давно Алекс, Джордан, Беар и Д.К. впервые посетили Мейю, и они, вероятно, выглядели еще более испуганными, чем эта разношерстная группа.

– Прошу прощения за то, что оставила вас одних, смертные, – сказала женщина-меярин, стоявшая спиной к Алекс, ее тон был резким. – Король согласился на сделку и разрешил мне совершить обмен от его имени.

Меярина обернулась и, увидев Эйвен, ее глаза загорелись узнаванием. Алекс поняла, насколько сама соскучилась по таким взглядам.

– Ваера, ты можешь перевести для меня? – спросил Эйвен. – Я хочу задать им несколько вопросов, прежде чем ты завершишь их дела.

Алекс так старалась скрыть свой шок, что пропустила все слова одобрения, которыми ответила женщина-меярин.

Ваера.

Алекс видела ее раньше… всего один раз, во время своей первой поездки в Затерянный город. В то время Ваера была одним из охранников, стоявших у главного входа во дворец вместе с Заином. Как и все остальные, кого Алекс знала в будущем, эта версия меярины выглядела моложе, но ее блестящие черные волосы все еще волнами ниспадали на спину, а серо-стальные глаза были такими же пронзительными, какими Алекс их помнила.

– Это принц Эйвен, второй сын Королевского дома Далмарта Высокого Двора, – сказала Ваера людям, когда каждый из них с почтением поклонился, а Лилит сделала глубокий реверанс. – Принц приносит свои извинения за то, что еще не владеет общим языком, и он спросил, не могу ли я выступить в качестве переводчика, при условии, что вы не возражаете.

– Вовсе нет, сэр… э… э, Ваше Высочество, сэр, – сказала Бенси, нервно теребя шляпу в руках. – Мы будем рады ответить на все ваши вопросы.

«Нет, нет, нет», отчаянно думала Алекс, но все, что она могла сделать, это с приглушенным ужасом наблюдать, как Эйвен через Ваеру начал расспрашивать людей о товарах, которые они привезли для торговли.

Бенси и остальные, казалось, были в восторге от внимания принца, и они охотно отвечали на вопросы, рассказывая Эйвену все о предметах, которыми они владели. С каждым описанием Алекс обнаруживала, что морщится все больше и больше, видя нахмуренное лицо Эйвена.

Люди принесли с собой лекарственные травы, но меярины в них не нуждались, так как они не могли смертельно заболеть, и у них был широкий доступ к лэндре для исцеления любых других травм. Меярины также не нуждались в предлагаемых специях, поскольку их еда и так была достаточно декадентской. Текстильные ткани были не нужны, когда одежда бессмертной расы была более шелковой и прочной, чем все, что смертные могли еще производить. Мыло и духи, хотя и были приятными, не представляли ценности для жителей Мейи, которые, по опыту Алекса, казалось, пропитывали свои собственные естественные приятные ароматы. Восковые свечи были совершенно излишни из-за усовершенствованных миров, которым ничего не требовалось для того, чтобы гореть. Безделушки ручной работы – украшения из выдувного стекла, керамика и деревянные скульптуры – не были чем-то необычным для глаз. Даже их ящики с бутылочным вином, вероятно, бледнели по сравнению с ликером, уже доступным бессмертной расе.

Откровенно говоря, Алекс действительно могла отчасти понять, почему Эйвен выглядел так, словно вот-вот закатит истерику. Но все стало только хуже, когда он спросил Ваэру, что люди получают взамен за свои товары.

Ее ответ удивил его, и Алекс тоже, даже если она уже знала, что Мейя предоставила людям многое из того, что сделало их будущей версией самих себя. Но это не означало, что она все еще не была удивлена подробным описанием того, что Мейя давала людям. Им предлагалось все, от лекарств до оружия и практических знаний, которые помогли смертным продвинуться в технологиях, и все это в обмен на горстку бесполезных товаров и некоторые произведения искусства, от которых даже сам эклектичный Пабло Пикассо задрал бы нос.

Алекс не удивилась, когда, не сказав ни слова на прощание, Эйвен убежал от людей, активировал Валиспат и отправился во дворец. Причина, по которой она не была удивлена, заключалась в том, что, по словам Д.К., произошло именно это. Прямо в этот момент Эйвен был на пути к тому, чтобы потребовать от короля прекратить торговый союз с людьми, утверждая, что они зарабатывают все, в то время как меярины ничего не получают взамен. Что, по сути, было правдой. Но, если Д.К. была права, Астоф отказал Эйвену, сказав, что «однажды он поймет». Это, в свою очередь, побудило Эйвена начать тайные встречи с другими молодыми меяринами, что в конечном итоге привело к массовому убийству следующей человеческой торговой делегации, которая ступит в город, за тем последовала его попытка убийства Астофа и Рока прямо перед его ожидаемым изгнанием.

Зная, чем все это закончится, и что она ничего не сможет сделать, чтобы остановить это, Алекс почувствовала тошноту. Но отбросила это чувство и сосредоточилась на более насущных проблемах – например, на том факте, что Эйвен оставил ее одну, без возможности вернуться во дворец.

– Дерьмо, – пробормотала она, оглядывая двор меяринов, занимающихся своими делами.

Ваэра была единственной, кто мог бы захотеть отвезти ее обратно во дворец, но прежде чем Алекс успела прервать ее, чтобы попросить подвезти, Ваэра кивнула людям, вручила им запечатанный свиток, сделала шаг в сторону и исчезла на Валиспате.

– Двойное дерьмо, – сказала Алекс, на этот раз громче.

Услышав ее проклятие, Бенси подошла и сказала:

– Было очень приятно познакомиться с вами, миледи. Пожалуйста, разделите наше прощание и с вашим принцем. Прекрасный джентльмен, этот человек. Мы не часто посещаем ваш великий город, но, возможно, мы вернемся в следующем лунном цикле и снова встретимся с ним.

– Нет! – выпалила Алекс.

Вздрогнув, Бенси спросила:

– Миледи?

– Я, эм, я просто имею в виду… – Она запнулась, не зная, что сказать. – Меярины – мой народ – мы ценим нашу частную жизнь. Наверное, будет лучше, если вы подождете, пока мы не придем к вам в следующий раз. Дайте нам немного времени, чтобы привыкнуть к мысли о том, что вы нас навестите.

Пристально посмотрев на нее и, вероятно, прочитав панику на ее лице, Бенси медленно кивнула головой.

– Как пожелаете, леди Эйлия. Мы не вернемся, пока нас не пригласят. Вас это утешает?

Алекс почувствовала дрожь облегчения.

– Действительно, так и есть, мадам Хейз. Спасибо.

Бенси изобразила кривую улыбку, ее обветренные черты лица были похожи на натертую кожу.

– Вовсе нет, миледи, и хотя приятно слышать, что вы называете меня мадам, я всего лишь скромная торговка. Бенси – это все, что вам нужно, зовите меня так.

– Ну что ж, Бенси, – сказала Алекс с улыбкой, которая, казалось, очаровала старую леди. – Похоже, вы снова потеряли своего переводчика… она не сказала, когда вернется?

Бенси покачала головой.

– Леди Ваэра не вернется. Мы уже уладили наши дела на сегодня. – Она помахала свитком в руках и указала на своих спутников, которые запрягали лошадь и повозку. – Мы скоро уезжаем. Нас ждет долгий путь домой.

При этих словах плечи Алекса опустились. Если Ваэра не вернется, значит, она действительно была предоставлена самой себе, поскольку сомневалась, что сейчас находится на первом месте в списке приоритетов Эйвена. Единственной утешительной новостью было то, что Рока собирался продолжить ее обучение в тот вечер, так что в худшем случае, если она не придет на уроки, он, вероятнее всего, будет искать ее. Но до этого оставалось еще несколько часов.

– Я больше не буду отнимать у вас время, – сказала Алекс Бенси, понимая, что у них, вероятно, не было сферических дверей, изобретенных так далеко в прошлом, и задаваясь вопросом, сколько времени потребуется людям, чтобы дойти туда, где они были. – Было приятно познакомиться с вами.

– Возможно, мы еще встретимся, леди Эйлия, – ответила Бенси, подмигнув. – Я буду с нетерпением ждать этого дня.

Пожалуйста, не надо, подумала Алекс, но внешне одарила ее еще одной улыбкой и кивком головы, прежде чем развернуться на каблуках и уйти от последних людей, которые когда-либо посетят Мейю и выберутся оттуда живыми.