Текст книги "Uncharted: Четвёртый лабиринт (ЛП)"

Автор книги: Кристофер Голден

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

– Доктор Чейни запирается здесь? – спросила Джада.

– Есть и служебный вход. Так просто было удобнее вас провести. И у Мейнарда, конечно, есть свой ключ.

Дрейк постарался скрыть улыбку. «О, теперь он Мейнард. Кто-то, похоже, втюрился по уши в своего босса. Это было бы очаровательно, если бы она не была такой высокомерной ведьмой».

Он вошёл в выставочный зал следом за девушкой и чуть не столкнулся с Салли и Джадой, которые остановились, чтобы полюбоваться работой доктора Чейни. Глаза Дрейка расширились, когда он наконец осмотрелся. Прямо перед ними стояли два массивных камня, украшенные древними письменами: греческими с одной стороны и египетскими иероглифами с другой. На стене справа висел баннер, провозглашавший название выставки «Лабиринты Древнего мира» и слоган «Сможете ли вы найти выход?».

– Не может быть, – прошептала Джада.

– Вообще-то, я бы сказал, «очень даже может», – ответил Дрейк.

Аспирантка задвинула за ними дверь, но не стала запирать. Очевидно, она не думала, что они здесь задержатся надолго.

– Если пройдёте за мной, – сказала она, – я проведу вас через лабиринт. Пожалуйста, ничего не трогайте, и, конечно, никаких фотографий.

– Разумеется, – сухо ответил Салли.

Экспозиция лабиринта была выстроена в виде лабиринта, где информация подавалась по пути с помощью схем и масштабных моделей. В стены были вмонтированы мониторы, демонстрирующие анимированные реконструкции строительства лабиринтов, а через равные промежутки в стенах были сделаны ниши, где за толстым стеклом размещались древние артефакты. Некоторые таблички с названиями этих объектов ещё не были установлены, а некоторые ниши были пусты, но Дрейк понял, что дебют выставки не за горами. И какой это будет дебют! Он был уверен, что целые толпы посетителей хлынут в музей, чтобы затеряться в лабиринте, который построил доктор Чейни.

Раздражённая аспирантка вела их не через полноразмерный лабиринт, а лишь через крошечный фрагмент, созданный, чтобы дать посетителям иллюзию, будто они затерялись в огромном, разветвлённом коридоре. Когда они сворачивали за острые углы, а затем снова возвращались, Дрейк решил, что доктор Чейни проделал просто превосходную работу. На самом деле, ощущение, что они заблудились, было вовсе не иллюзией. Он представил, что, когда выставка будет завершена, появятся стрелки или какие-то другие указатели, чтобы люди знали, в правильном ли направлении они движутся, но без проводницы он сам бы точно заблудился, и, судя по всему, то же самое можно было сказать о Салли и Джаде.

– А Минотавр у вас есть? – спросила девушка.

Аспирантка оглянулась на них через плечо и усмехнулась.

– Нет. Но есть ложный поворот, где будет очень темно, и оттуда вы услышите рёв. Затем свет погаснет, и появится целая экспозиция с легендой о Минотавре. Мы должны сосредоточиться на истории, а не на мифах, но люди, которые приходят на выставку о лабиринтах, будут ожидать чего-то и об этой легенде.

Джада хотела что-то ответить, но так и не произнесла ни слова. Что бы она ни хотела сказать, её внезапно прервал ужасный крик, который эхом пронёсся по лабиринту, казалось, доносясь отовсюду и из ниоткуда одновременно. Это был мужской голос, полный паники и боли.

– Какого чёрта… – прорычал Салли.

Аспирантка замерла на месте.

– Мейнард? – отчаянно позвала она, и в её глазах мелькнула паника.

Дрейк и Джада переглянулись, и по тому, как она застыла, он понял, что они делают одно и то же: слушают, пытаясь определить источник крика. В лабиринте это могло оказаться невозможной задачей.

– Сюда, – крикнул Дрейк, сворачивая налево.

– Нет, – сказала их проводница, хватая его за руку. – Это тупик.

Она пошла прямо, и на долю секунды Нейт подумал, что она врежется в стену. Только когда она прошла сквозь неё, он увидел проход; оптическая иллюзия создавала впечатление сплошной поверхности. Доктор Чейни превзошёл самого себя, создавая свою выставку-лабиринт, но время для восхищения его работой уже прошло.

Дрейк, Салли и Джада последовали за ней через коридор и за резкий поворот, который вывел их к развилке.

– Куда теперь? – спросила Джада.

Аспирантка, казалось, собиралась пойти направо, но тут раздался звон бьющегося стекла и глухой удар чего-то тяжёлого о стену. Дрейк метнулся мимо женщины по коридору налево. Звук был близко, и после удара о стену вопросов о направлении больше не возникало.

Дрейк обежал напольный стенд, задел фальшивую каменную стену и резко свернул направо. Ему показалось, что он развернулся; на секунду он подумал, что лабиринт сбил его с толку, но затем проход разделился на два узких коридора, ведущих в обе стороны, и он снова повернул налево, устремляясь в направлении грохота. Он слышал, как Салли, Джада и их проводница бегут за ним, но замедляться не стал. Тот крик был криком не страха, а боли. И даже больше, чем боли. Он слышал, как мужчины кричат подобным образом только в самых худших обстоятельствах, когда проливалась кровь и жизнь висела на волоске.

– Нейт, береги задницу! – крикнул Салли.

Дрейк сбавил скорость, прислушавшись к его предупреждению. Они не слышали выстрелов, но он не мог знать наверняка, что ждёт их впереди. Нейт пронёсся мимо зияющей темноты справа и подумал, не оттуда ли в конечном итоге будет доноситься рёв Минотавра. Вскоре он достиг поворота, где потолок спускался к арочному проходу. Он пригнулся, проскользнул внутрь и чуть не споткнулся о тело человека, распростёртого на полу.

– Чёрт, – пробормотал он, восстанавливая равновесие.

Быстрого взгляда на тусклые пустые глаза мужчины, ножевые ранения на груди, испачканную кровью одежду и лужицу крови под ним было достаточно, чтобы Дрейк понял: этот парень уже не жилец.

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ

На губах доктора Чейни пузырилась кровь, он попытался сделать вдох, и всё его тело содрогнулось.

Дрейк одним взглядом оценил обстановку. Разбитая витрина являла собой чёткий след борьбы с убийцей. Кровавый след на стене указывал, где умирающий врезался в неё, отчаянно пытаясь удержаться на ногах.

Тем временем Салли, Джада и их проводница тоже пробрались через низкий проход и, увидев умирающего, аспирантка выкрикнула его имя.

– Мейнард! – вскрикнула она и бросилась к нему, опустившись на колени рядом. С её губ сорвался сбивчивый шёпот – поток отрицаний и молитв, рождённый горем.

– Не трогайте его, – предостерёг Салли, когда она попыталась приподнять голову Чейни.

Женщина в замешательстве подняла на него глаза, и Дрейк прочёл в её взгляде понимание: Салли был прав. Полиция не захочет, чтобы место преступления как-то изменили. Она хотела помочь куратору, но было очевидно, что сделать уже ничего нельзя.

Дрейк отвернулся, не в силах смотреть на её страдания. Он добежал до следующего изгиба коридора и, выглянув из-за угла, прислушался в надежде услышать удаляющиеся шаги. Они отстали от убийцы не более чем на тридцать секунд, но это могло оказаться целой вечностью, если мерзавец знал, куда идёт. Он уже готов был броситься в погоню, но всё же заколебался.

– Эй, – окликнул он, возвращаясь к остальным и понимая, что не знает имени аспирантки. – Где тот служебный вход, о котором вы говорили?

Женщина моргнула, оторвав взгляд от умирающего доктора Чейни.

– Там, сзади, – ответила она, кивнув в ту сторону, откуда они пришли. – Через нишу с Минотавром. Тёмный участок слева, когда вы…

Но Дрейк уже не слушал. Он вспомнил. Они прошли мимо этого места, вероятно, всего за секунду или две до того, как убийца скрылся в темноте. Возможно, он даже прятался там, в тени, пережидая, пока они пройдут, чтобы не издать ни звука.

– Останься с ней, – бросил он Салли.

Салли кивнул, хотя вид у него был недовольный.

Дрейк же, пригнувшись, пронёсся через проход и выпрямился, оказавшись в коридоре. Он слышал, что Джада следует за ним. Ему хотелось, чтобы она подождала с Салли, но времени на споры не было. Проведя пару часов со взрослой Джадой Хзуяк, он уже понял, что она не из тех женщин, кто будет сидеть сложа руки, когда пришло время действовать.

Они пробежали два поворота лабиринта, возвращаясь по своим следам, и оказались у ниши Минотавра. Дрейк, не сбавляя скорости, нырнул в темноту, выставив руки перед собой. Он споткнулся о валявшиеся на полу кабели, но удержался, вовремя опершись о стену в глубине ниши.

– Смотри под ноги, Джада, – крикнул он. Его глаза привыкали к темноте. Нащупав дверную ручку, он повернул её и ворвался в узкий, тускло освещённый коридор, ничем не напоминавший внутреннее убранство лабиринта.

Путь направо преграждали звуковое оборудование и верстак, так что они свернули налево, направившись по узкому проходу, образованному задними стенками лабиринта. Фанера, балки «два на четыре» и голые лампочки создавали ощущение, будто он очутился за кулисами театра.

«Какого чёрта я делаю?» – подумал Дрейк. Лука был убит, а теперь умирал и доктор Чейни, который, по-видимому, помогал ему в исследованиях лабиринта. Что бы ни обнаружил Лука, кто-то очень не хотел, чтобы об этом стало известно. Если убийцы считали, что отец Джады мог поделиться с ней своими секретами, то она тоже становилась мишенью, как девушка и боялась. А теперь в итоге они несутся сломя голову за одним из тех, кто с радостью её прикончит.

Коридор уходил по диагонали вправо, и он последовал за ним. Нейт петлял между поворотами лабиринта – это было целое потайное пространство, лабиринт в лабиринте. Он слышал шаги Джады прямо за спиной и её дыхание было так близко, что он почти чувствовал его на своей коже. Дрейк понимал, как безрассуден их риск. Но он также знал, что девушка жаждет ответов и никогда не отступит ради собственной безопасности.

Внезапно лабиринт резко оборвался. Стены по обе стороны расступились, уступая место залам, но их узкий коридор упирался в двойные металлические двери. Над ними светилась табличка «ВЫХОД» и висело предупреждение, гласившее, что дверь предназначена только для персонала.

Дрейк с силой распахнул её и оказался на лестничной площадке. Джада тоже резко затормозила рядом с ним, глядя то вверх, то вниз.

– Куда? – спросила она. В её ореховых глазах горела яростная решимость, а лицо обрамляла малиновая чёлка.

– Не угадаешь, – ответил Дрейк. – И будет глупо даже пытаться. Нам нужно вернуться к Салли и убираться отсюда.

– Что? – огрызнулась Джада, набросившись на него. – Доктор Чейни – наша единственная зацепка, а он там умирает. Если мы поймаем этого парня, мы заставим его рассказать нам…

Дрейк покачал головой.

– Мы его не поймаем. У него есть фора, и мы не знаем ни куда он пошёл, ни как он выглядит. Вверх или вниз – неважно, к этому моменту он уже смешался с сотрудниками или посетителями и покидает это место. Самое лучшее сейчас – вытащить тебя отсюда к чёртовой матери.

Глаза Джады сузились.

– Считаешь, я в опасности?

– Ты пряталась в квартире у подруги, потому что считала, что в опасности, – напомнил ей Дрейк. – Просто теперь и я в это верю.

– Прекрасно, – ответила девушка. – Раньше ты был куда обаятельнее.

– Был. Но сегодня, как ни странно, нет настроения.

За показной жёсткостью Джады на мгновение проступили боль и уязвимость.

– Пойдём, – наконец хмыкнула она. – Нужно двигаться.

Девушка побежала обратно по коридору, пахнущему древесными опилками. Дрейк тоже последовал за ней, по пути гадая, к чему всё это приведёт. Они с Салли не были ни телохранителями, ни частными детективами, и уж точно не были копами. Это была не их работа, но Виктор никогда бы так не посчитал, а сам Дрейк, как ему казалось, уже увяз во всём этом слишком глубоко, чтобы просто уйти.

Джада оставила дверь в нишу Минотавра приоткрытой, но, когда они прошли внутрь, Дрейк плотно закрыл её и протёр ручки с обеих сторон, лихорадочно соображая что делать дальше. Полиция прибудет с минуты на минуту, и тогда у них исчезнут все варианты действий. Что бы ни случилось дальше, всё будут решать детективы, ведущие дело.

Они пригнулись и прошли через проход с низким потолком, оказавшись всего в нескольких футах от двух охранников, стоявших у тела доктора Мейнарда Чейни. Один из них говорил по мобильному, сообщая о преступлении, а второй в смятении чесал затылок.

Когда вошли Дрейк и Джада, охранники обернулись, и один из них потянулся к тазеру на поясе.

– Эй! – крикнул Дрейк, поднимая руки. – Мы с ними, приятель.

Охранники взглянули на Салли и аспирантку, сидевших у стены чуть дальше по коридору.

– Всё в порядке, – сказала женщина. – Они были со мной, когда я его нашла.

После этого охранники окончательно перестали обращать на них внимание. Они выглядели сильно потрясёнными, и Дрейк подумал, что эти ребята встретят полицию с большим облегчением.

Он взглянул на тело. Доктор Чейни лежал в той же позе, всё ещё истекая кровью; его кожа бледнела по мере того, как из него уходила жизнь. Грудь мужчины больше не вздымалась. Одного взгляда на покрасневшие глаза аспирантки, её слёзы и то, как Салли обнимал её – неуклюже и смущённо, словно стесняясь столь интимного проявления горя и того утешения, что он предлагал, – ясно говорило, что скорая уже не понадобится. Не то чтобы Дрейку требовалось подтверждение. В тот же миг, как он впервые увидел раны Чейни, он понял, что судьба мужчины предрешена.

– Дядя Вик, – тихо произнесла Джада, и при виде мёртвого тела её глаза наполнились слезами. – Нам нужно идти.

Салли покачал головой, предостерегая их быть осторожнее в словах при охранниках. Он наклонился и заговорил с аспиранткой мягким тоном, который Дрейк редко от него слышал.

– Гретхен, – тихо начал он, – расскажите им то, что рассказали мне. И побыстрее, пожалуйста. У нас не так много времени.

Оказывается, у аспирантки было имя, и Дрейк подумал, что оно ей очень подходит. Нейт и Джада подошли ближе, и он оглянулся через плечо, чтобы убедиться, что охранники не пытаются их подслушать.

Гретхен внимательно взглянула на Джаду.

– Вы дочь Луки Хзуяка?

Девушка кивнула.

– И он… он правда мёртв?

Джада глубоко вздохнула и, смахнув слезу, с видимым усилием подавила свои горестные воспоминания.

– Да. Убит. И тот, кто убил его, вероятно, убил и доктора Чейни.

– В чём тут связь, Гретхен? – тихо спросил Дрейк, снова взглянув на охранников и гадая, сколько у них осталось времени до приезда полиции. – Отец Джады изучал лабиринты, и он совершил какое-то открытие, разгадал какую-то тайну, которая его очень взволновала.

– Я не знаю всего, – ответила аспирантка. – Это же… Боже, это же просто байка. Но я знаю, что Мейнард рассказал профессору Хзуяку о связи, которую он обнаружил между гробницей-лабиринтом времён Двенадцатой династии в Египте и Кносским лабиринтом – тем самым, где жил Минотавр…

– Я думал, это просто легенда, – прервал её Дрейк.

– Я тоже так думала, – кивнула Гретхен. – Но в исторических записях говорится, что в первом веке нашей эры там что-то демонстрировали. Сам факт существования Кносского лабиринта давно признан, вопрос лишь в том, какая часть этой истории – правда, а какая – миф. Мейнард считал, что нашёл часть ответа. Сейчас музей ведёт археологические раскопки в Египте, недалеко от Города Крокодилов – мой брат Иэн один из руководителей проекта, – и они обнаружили там несколько действительно поразительных вещей.

– Мой отец был в Египте всего несколько недель назад, – приглушённым голосом произнесла Джада.

Гретхен кивнула.

– Да. Он посещал раскопки. Вы не знаете, зачем он туда ездил?

Джада обняла себя за плечи.

– «Исследования». Это всё, что он мне сказал.

– Мейнард переводил надписи на артефактах, которые привозили с раскопок, – продолжила аспирантка. – Он нашёл упоминания о трёх разных лабиринтах, которые использовались в одно и то же время и все были спроектированы Дедалом.

– Ещё один миф, – хмыкнул Дрейк.

– Основанный на реальном человеке, – возразила Гретхен.

– Да ладно, Нейт, – вставил Салли. – Сколько раз мы уже убеждались, что в большинстве легенд есть хотя бы зерно истины?

Дрейк кивнул. Против собственного опыта не попрёшь.

– А что насчёт Мидаса? – спросил он, вспомнив об изысканиях Луки в области алхимии.

Гретхен покачала головой.

– Нет. Насколько Мейнард знал, все эти штуки про «дар Мидаса», превращение вещей в золото, были просто байкой. Она что-то означала, но он ещё не выяснил, что именно.

– Но доктор Чейни считал, что доказал всё остальное? – спросила Джада.

– Он был в этом уверен, – ответила Гретхен, слегка задыхаясь и вытирая слёзы, пока косилась на охранников. У неё не было причин верить их рассказу, кроме той, что она видела, как горе Джады отражает её собственное, и, должно быть, чувствовала, насколько жизненно важна для них эта информация.

– Были даже упоминания о Минотавре, – продолжила она. – Не только на Крите, но и в Египте. Согласно табличкам с египетских раскопок, в обоих лабиринтах обитали чудовища. Во всём этом куда больше, чем просто зерно истины, и у него были доказательства. Как только он начал всё это собирать воедино, музей дал ему добро на организацию этой выставки.

Салли начал подниматься с пола. Гретхен потянулась к нему, словно боясь остаться одна, хоть рядом и были охранники. Виктор взял её за руку и помог ей тоже встать.

– Джада, – сказал он, – доктор Чейни сообщил Гретхен, что, по его мнению, то, что искал твой отец, должно находиться в центре третьего лабиринта.

– А где он находился? – живо поинтересовался Дрейк.

– В том-то и дело, – ответила Гретхен, переводя взгляд с Нейтана на Джаду. – Это загадка. Но ваш отец звонил Мейнарду пару дней назад, и когда они закончили разговор, Мейнард был очень взволнован. Ваш отец считал, что вычислил местоположение третьего лабиринта. Он не хотел говорить, где это, пока не получит подтверждение, но Мейнард в него верил. Он сказал, что, если кто и сможет его найти, так это Лука Хзуяк.

Две молодые женщины обменялись взглядом, полным общей скорби, и Дрейк опустил глаза, чувствуя, что они с Салли здесь чужие. Но тут Джада коснулась его руки, и он поднял на неё взгляд.

– Должно быть, дело в этом, – сказала она, но смотрела при этом на Салли. – Вот почему они его убили, дядя Вик.

– Чтобы сохранить секрет? – с сомнением спросила Гретхен.

– Или чтобы помешать Луке добраться туда первым, – заметил Салли, поворачиваясь к Дрейку.

– Хенриксен? – произнёс Дрейк. – Он и так был нашей основной догадкой.

Рации охранников затрещали от голосов и помех. Полиция уже поднималась. Через несколько мгновений они будут здесь.

– Нам нужно идти, – бросил Салли, глядя на Джаду.

– Гретхен, слушайте, – быстро заговорил Дрейк, пристально глядя на неё. – Вы сказали, ваш брат работает на раскопках в Египте. Если мы сможем туда добраться, вы замолвите за нас словечко? Нам нужен доступ к этому объекту.

– Что? – воскликнула Джада. – В Египет?!

Но Салли уже кивал, выжидающе глядя на Гретхен.

– Это единственный способ выяснить, кто на самом деле за всем этим стоит.

Аспирантка снова взглянула на труп доктора Чейни, а затем кивнула.

– Я позвоню ему.

– Хорошо, – поблагодарил Салли. – Мне жаль, но нам пора. Когда всё закончится, я дам о себе знать. Мы позаботимся о том, чтобы вы узнали правду.

– Спасибо, – пробормотала она. Её лицо снова исказилось от внутренней боли, когда они ушли, и она снова осталась наедине с убийством человека, которым, очевидно, восхищалась и которого любила.

– Вы куда это собрались? – внезапно обратился к ним один из охранников.

– Полиция ведь уже поднимается, верно? – ответил Дрейк самым благоразумным тоном, на какой только был способен. – Они тут сами ни за что не разберутся. Мы встретим их и проведём.

– Точно, – улыбнулся охранник. – Надо было самому догадаться.

– Эй, не бери в голову, – ответил Салли. – У нас у всех сейчас голова кругом. Какой ужасный день!

– Вот именно, – согласился тот.

Как только Дрейк, Джада и Салли миновали низкий проход, они ринулись по извилистому коридору к нише Минотавра. Они уже слышали голоса и треск полицейских раций со своей стороны, когда бесшумно проскользнули в дверь в глубине ниши, а затем поспешили по узкому «закулисному» коридору к служебному выходу.

– Как, чёрт возьми, мы доберёмся до Египта? – спросил Салли у Дрейка.

– Что-нибудь придумаем.

– Мы не можем уехать, – встряла Джада, когда они сбегали по служебной лестнице. – Не раньше похорон моего отца.

Салли остановился и повернулся к ней, взяв её руки в свои.

– Джада, послушай. Из-за того, как он умер… пройдут дни, прежде чем коронер выдаст его тело для захоронения. Если за этим стоит Хенриксен, он уже давно над этим работает. Какие бы тайны ни открыл Лука, Хенриксен либо уже знает их, либо пытается разгадать прямо сейчас. Если мы хотим докопаться до сути, мы не можем позволить ему нас опередить.

Девушка выглядела расстроенной и сбитой с толку.

– А что, если они будут готовы выдать тело, а я ещё не вернусь?

– Мы оставим распоряжение, – пообещал Дрейк. – Мы позаботимся о том, чтобы кто-то забрал его, или чтобы морг придержал останки, пока ты не сможешь сделать это сама. Но есть и другая проблема: если убийцы твоего отца действительно ищут тебя, то на похоронах ты окажешься у всех на виду, станешь уязвимой.

Джада сузила глаза.

– Как только они поймут, что вы мне помогаете, вы тоже станете мишенями.

– Не-а, – улыбнулся Дрейк. – Да кто вообще захочет причинить вред такому обаятельному парню, как я?

– Иногда я хочу, – буркнул Салли. – Пошли.

Они поспешили вниз на первый этаж, на мгновение взяв себя в руки, и открыли дверь. Никто не пытался их остановить. Дрейк подумал о камерах наблюдения, но решил, что если эти служебные двери и находятся под видеонаблюдением, то либо убийца их отключил, чтобы остаться незамеченным – и в этом случае им не о чем беспокоиться, – либо копы просмотрят запись до момента, где видно убийцу, и на этом остановятся. По крайней мере он на это надеялся.

На выходе из музея им пришлось ответить на несколько вопросов, дать себя обыскать и назвать свои имена. Затем они снова оказались на улице и направились обратно к квартире, где остановилась Джада.

– Нам нужно съездить к Луке, – заметил Дрейк.

Салли бросил на него быстрый взгляд.

– Не лучшая идея.

– Копы уже обыскали её, – возразил тот. – И они будут искать не то же самое, что и мы. Если там есть какие-то записи или компьютерные файлы об этом деле, они нам нужны. Нам необходима вся возможная информация. Пока мы не выясним, за чем на самом деле охотится Хенриксен, и не приберём это к рукам…

– И не разоблачим его, – вставила Джада.

– …Джада никогда не будет в безопасности.

– Не знаю, – засомневался Салли. – Может, нам стоит поговорить с Оливией?

Джада откинула волосы назад и уставилась на него.

– Ни за что! Эта стерва как-то в этом замешана. Я знаю. Только так всё сходится.

– Ты не можешь знать этого наверняка, – возразил Салливан.

– Ещё как могу, – настояла девушка, доставая из кармана тонкий красный мобильник. Она откинула крышку и включила его, подождав мгновение, пока он загрузится. – Хм, поглядите-ка: ни одного сообщения! Копы должны были сообщить ей несколько часов назад, что её мужа нашли убитым и… – её голос сорвался, – …и запихнули в старый сундук. Но она даже не попыталась связаться со мной! С его дочерью, со своей падчерицей!

– Ты права, – произнёс Салли, всплеснув руками. – Убедила. Поедем к Луке. Но нам нужно быть начеку. Если это Хенриксен, он, скорее всего, выставил за домом наблюдателей.

– Мы должны рискнуть, – пробормотал Дрейк. – И если они вдруг пойдут за нами, может, мы сможем схватить одного из них и подтвердить наши догадки насчёт «Феникс Инновейшнс».

Придя к согласию, они прошли больше квартала в молчании, прежде чем Салли поймал такси, мысленно готовясь к любым неприятностям, что могли ждать их в квартире Луки Хзуяка.

К тому времени, как они туда добрались, всё здание уже было в огне.

До того, как кто-то обезглавил и изувечил профессора Луку Хзуяка, а затем сложил большую часть его останков в старый дорожный сундук, пахнущий морским отливом и нафталином, он жил в четырёхэтажном кирпичном здании на 12-й улице, к западу от Абингдон-сквер-парка, в Вест-Виллидж. Из щелей в узком тротуаре росли тонкие деревца. С каменными арками над окнами, мансардами и небольшими дымовыми трубами на крыше, здание могло бы сойти за иллюстрацию к «Оливеру Твисту», если бы не тот факт, что оно горело.

Дрейк заметил дым ещё из окна такси за несколько кварталов. Через несколько секунд нахмурился и Салли, принюхиваясь к воздуху. Запах такого сильного пожара никогда не предвещал ничего хорошего.

– Остановите здесь, – попросил Дрейк.

Таксист подчинился. Салли и Джада вышли, пока Нейт расплачивался, оставив щедрые чаевые – в основном потому, что у него не было времени ждать сдачу. Он захлопнул дверь и, сунув руки в карманы, поспешил по тротуару за Салли и Джадой. Никто из них ещё ничего не сказал, но он был уверен, что они все поняли, какое именно здание горит.

Когда они наконец добрались до угла Западной 12-й улицы, никаких сюрпризов их не ожидало, но Джада выглядела так, словно её ударили под дых. Она крепко обняла себя и попятилась от вида горящего дома своего отца.

Завыли сирены, и с другого конца улицы подъехала полицейская машина. Пожарные уже работали: шланги змеились по мостовой и пролегали через бордюр. Пожилая женщина сидела на каталке за машиной скорой помощи, в шоке глядя на здание, пока фельдшер надевал ей на лицо кислородную маску. Несколько других людей – очевидно, жильцов – стояли напротив дома в разной степени раздетости, большинство из них были как минимум без обуви, пока их опрашивала пара полицейских.

Дрейк задался вопросом, как долго Лука здесь жил и хранились ли где-то ещё фрагменты его жизни. В противном случае, Джада потеряла не только отца, но и все его бумаги и фотографии, все памятные вещи. Он заметил, как она закрыла рот дрожащими руками, и его сердце сжалось от боли за неё. Казалось, она хотела закричать, или убежать, или ударить кого-нибудь, но не знала, что делать дальше.

– Всё это происходит чертовски быстро, – прошептал Дрейк Салли.

Салли сузил глаза и согласно кивнул, а затем подошёл к Джаде и обнял её за плечи.

– Слушай, детка, – прохрипел Виктор, – мы здесь ничего полезного не найдём. Если мы останемся, то только напросимся на неприятности, особенно если тот, кто это сделал, выслеживает тебя.

Девушка резко развернулась к нему, и завеса её малиновых волос метнулась ей на лицо.

– Мы и так знаем, кто это сделал! – выкрикнула она. – И я больше не собираюсь прятаться.

Благодаря уличным фонарям и нью-йоркскому трафику, такси, только что высадившее их, далеко не уехало. Когда таксист набрал скорость на перекрёстке, наклонившись, чтобы взглянуть на горящее здание и работающие экстренные службы, Джада бросилась на дорогу и остановила его.

– Ты же не думаешь… – начал Салли.

– «Феникс Инновейшнс», – ответил Дрейк.

Салли выругался.

– Это очень плохая идея, – крикнул он, торопясь вслед за Джадой.

– Да, – согласился Дрейк. – Ты собираешься её остановить?

Салли проигнорировал вопрос, но они оба знали ответ. С той болью, что испытывала девушка, они не винили её за желание встретиться лицом к лицу с человеком, которого она подозревала в убийстве отца, и с мачехой, которая, по её мнению, его предала. Но всё это не делало идею хорошей. Дрейк сомневался, что им удалось бы отговорить её от поездки в офис Тира Хенриксена, а значит, лучшее, что они могли сделать – это защитить её.

– 59-я улица и Бродвей, – выпалила Джада, практически влетая на заднее сиденье такси.

– Я же вас только что высадил, – озадаченно произнёс таксист.

– Ага, – прорычал Салли. – Планы поменялись.

Прежде чем сесть в машину, он помедлил и посмотрел на Дрейка.

– Что бы ни случилось, всё должно быть максимально публично, – сказал он. – Убедись, что нас заснимут камеры, что люди увидят, как мы идём в офис Хенриксена. Знаю, это противоречит всем нашим правилам…

– Нет, ты прав, – согласился Дрейк. – Если мы туда сунемся, нужно сделать так, чтобы Джаду заметили. Как бы сильно они ни хотели заставить её замолчать, они не убьют её в офисе, если сотня человек увидит, как она туда вошла.

Внезапно позади вдребезги разлетелось стекло, и они, обернувшись, увидели, как из взорвавшихся окон верхнего этажа валят клубы чёрного дыма и вырывается яркое пламя. Здание будет полностью уничтожено, а такой прожорливый огонь не мог разгореться без какого-либо катализатора. Следователи сразу поймут, что это поджог, но это не будет иметь никакого значения, если они не смогут установить личность поджигателя.

Тем временем Салли уже забрался в машину к Джаде. Дрейк взглянул на ошарашенного таксиста, но тот, казалось, был полностью поглощён зрелищем работающих пожарных. Сзади подъехала скорая и коротко взвыла сиреной, требуя уступить дорогу, и таксист раздражённо махнул Дрейку, чтобы тот садился.

Как только Нейт наклонил голову, чтобы сесть на заднее сиденье, окно открытой двери взорвалось дождём осколков.

– Какого… – начал было Салли.

Пуля прошила крышу и вонзилась в сиденье за головой Джады.

– Ложись! – крикнул Дрейк, и ещё один выстрел ударил по обшивке такси.

С громким рёвом чёрный внедорожник промчался мимо скорой и с визгом затормозил рядом с машиной. Стёкла были затонированы, но пассажирское окно начало опускаться, и Дрейк понял, что так или иначе им конец. Если их не убьёт снайпер с крыши напротив – только этим можно было объяснить угол первых выстрелов, – то эти ублюдки из внедорожника обставят их смерть как бандитскую разборку на колёсах.

– Гони! – заорал он таксисту.

Парень за рулём скорой тем временем сообразил, что к чему, включил заднюю передачу и подался назад. Внизу, на Западной 12-й улице, люди, услышав выстрелы, начали отрываться от пожара.

– Чёрт побери, веди машину! – крикнул Дрейк, колотя по перегородке, чтобы привлечь внимание перепуганного таксиста.

Мужчина пригнулся, прячась за приборной панелью. Что-то – то ли команда Дрейка, то ли собственный инстинкт самосохранения – заставило его осознать, что если они останутся на месте, то им конец. Он выпрямился и включил передачу.

И тут снайперская пуля пробила лобовое стекло и вошла ему в грудь. Он дёрнулся на сиденье, а затем начал сползать набок, его руки судорожно задёргались на руле.

– Сукин сын! – рявкнул Салли. – Мне нужна пушка, Нейт!

Но оружия у них не было. Пока что. Они, чёрт возьми, собирались его достать, но сейчас единственным выходом было бегство. Дрейк распахнул заднюю пассажирскую дверь и, не поднимаясь, рванул на себя переднюю. Такси покатилось, но ещё не набрало скорости.

Заметив ствол, торчащий из открытого окна внедорожника, он метнулся на переднее сиденье. Обеими руками Нейт схватил таксиста, поволок его на себя, а затем начал перелезать через мёртвое тело.