Текст книги "Госпожа Удача (ЛП)"
Автор книги: Кристен Эшли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 34 страниц)
Мать вашу.
– Как тебе известно, – продолжил Пенья, – в Калифорнии два дилера убиты из одного и того же пистолета 38-го калибра, но ты не знаешь, что у детектива Чета Палмера есть пистолет 38-го калибра, зарегистрированный для личного пользования. Но когда данный вопрос всплыл на поверхность, детективу Палмеру было предложено предъявить свой пистолет, и он не смог этого сделать, сказав, что, когда пришел за ним, увидел, что тот пропал, а еще добавил, что прошло много лет с тех пор, как он прикасался к этому пистолету, так что кража могла произойти много лет назад. Два и два стали равны четырем, а человек в Карнэле, сложивший для УВР два и два, – это офицер Фрэнк Долински.
Мать вашу.
Пенья еще не закончил.
– Видишь ли, сейчас проблема Долински в том, что в городе живет очень умный бывший полицейский, чей друг попал под суд за преступление, которого не совершал, а в Далласе есть очень умный действующий полицейский, которому, если не возражаешь, интересна жена этого человека, и оба суют нос не в свое дело. Что еще хуже, по какой-то причине, – хотя я уверен, ты об этом ничего не знаешь, – спустя время, специальный агент Тамбо и его начальство внезапно начали задаваться вопросами по жалобе, поданной Тамбо, и они не пришли в неописуемый восторг от полученных ответов, но вместо того, чтобы пожать плечами и пройти мимо, решили продавить ситуацию, а они обладают большим весом. Все эти факторы, и, черт возьми, прикрытие Долински уже висит на волоске. От заинтересованных лиц не ускользнуло, что двоих чернокожих мужчин из разных штатов, обвинили в убийствах, которых они не совершали, один лишил себя жизни, другой потерял пять лет, и если это выйдет наружу, то попадет в национальные новости. Долински говорит, что из-за этого, дела в полицейском участке Карнэла идут напряженно, и он хочет, чтобы я знал, если группы извне продолжат свою деятельность, некоторые дерганые людишки могут серьезно занервничать, а офицер Долински говорит, что он очень близок к тому, чтобы попросить у своей девушки руку и сердце, и он хотел бы получить шанс жениться на ней и создать семью, а не получить пулю в голову от какого-нибудь черного парня, которому «подфартило» попасть на глаза одному из тех придурков, отправившись мотать срок за преступление, которого он не совершал.
Тай замолчал от неожиданности, затем спросил:
– Ты отступаешь?
На это Пенья тоже долго молчал, после чего тихо произнес:
– Я раздумывал над этим. – Он сделал паузу, затем продолжил: – И, видишь ли, я хочу помочь офицеру Долински. Мне пришлось очень много куда позвонить, чтобы разузнать об этом парне, но у меня такое чувство, что он хороший человек. То, что он делает, говорит о нем как о высоконравственном и храбром человеке. Проблема в том, как он мне сказал, что кому-то пришло в голову, что все началось с того, что ты вышел, все было тихо, пока ты не вернулся домой, поэтому они решили, что лучший способ действовать – сделать заявление и вернуть тебя обратно. И видя, что ты не помогаешь в этом, не берешь штурмом Карнэл, не палишь из пистолетов, не ищешь возмездия, а вместо этого наслаждаешься ролью мужа, они сочли необходимым достать тебя. И решили, что лучший способ сделать это – через твою жену. Так вот, офицер Долински сказал мне, что они привели этот план в действие, и он пообещал мне сделать все возможное для Лекси, но мне не очень нравится это обещание или то, сколько времени уйдет на это, и насколько глубоко зарыто дерьмо, что ошибки могут так и не быть исправлены. Я не большой поклонник неисправленных ошибок, причина, по которой я пошел в полицию, в первую очередь, связана с исправлением ошибок, так что я все еще чувствую, что должен сделать все возможное, чтобы это произошло.
Тай ничего не ответил.
– Ты поговоришь с мистером Джексоном?
– Да, но мы тоже не отступим. Фрэнк хороший человек, и я ему сочувствую. Он уже раз выручил Лекси. Дело в том, что я не хочу обратно в тюрьму, мы с Лекси хотим создать семью, и я хочу, чтобы у моих детей был отец, у которого над головой не висела бы такая тень. Цель в том, чтобы остаться на свободе и очистить свое имя, и я доверяю Фрэнку, но один человек против многих ни хрена не сделает. Я не могу сказать, что не улыбаюсь про себя из-за того, что эти парни достаточно ясно ощущают, что запахло жареным, чтобы задергаться, и не уверен, что хочу убавить огонь. Мы сделаем для Фрэнка все возможное, но здесь решается не только его будущее.
Молчание, затем Пенья показал, что из всего, сказанного Таем, он ясно уяснил одну вещь:
– Вы с Лекси пытаетесь?
Бл*ть.
Тай не хотел отвечать, но все жа произнес:
– Да.
– Уже? – услышал он удивленный возглас.
– Анхель, я потерял пять лет. Думаешь, мне хочется угробить еще больше?
– Я тебя понял, – пробормотал Пенья.
– Как бы то ни было, Лекс хочет четверых детей. Ей тридцать четыре, если она их хочет, надо начинать.
Он услышал, как Пенья расхохотался.
– Madre de Dios, (с исп. – Матерь Божья) ты только что меня исцелил. Tu esposa es muy linda (с исп. – Твоя жена очень милая), но четверо детей? Головная боль в четыре раза сильнее и, определенно, оплата четырех колледжей, – такое я счастлив пропустить.
Дерьмо. Об этом Тай не подумал.
Он переосмысливал свою клятву никогда больше не играть в покер, и определенно покупку кофейного столика, когда Пенья закончил:
– Ладно, Тай, я не жду приглашения на праздник по случаю рождения детей, но теперь у тебя есть мой номер, если я тебе понадоблюсь, или понадоблюсь ей, я на расстоянии телефонного звонка. Я присмотрю за Мартинесом и дам тебе знать, если что-нибудь услышу.
– Спасибо, Анхель, и чтобы немного отплатить, не тебе, но на случай, если Фрэнк позвонит, – мы не будем сидеть сложа руки. Ему нужен козырь, пусть обратится к Крэбтри.
– Крэбтри?
– Офицер Роуди Крэбтри.
– Что у тебя есть на офицера Крэбтри, что Фрэнк смог бы использовать?
– Информация, что офицер Крэбтри приезжает в Денвер каждые выходные, потому что в Денвере есть определенные услуги, которые он может получить, а здесь, в горах, их нет. И эти услуги предоставляются за определенную плату молодыми мужчинами.
Последовал тихий свист.
– Насколько надежна информация?
– Очень надежна.
– Франк дал мне свой номер, – сказал Пенья.
– Надеюсь, ты найдешь время ему позвонить.
– У тебя нет его на быстром наборе?
– В последнее время Фрэнк обходит нас с Тейтом стороной.
– Вероятно, это умно, – пробормотал Пенья.
Вероятно, да, и теперь Тай знал причину. Раньше он считал, что Фрэнк перешел на темную сторону, а значит, его заступничество за Лекси не имело смысла. Теперь все встало на свои места.
– И еще одно, – добавил Тай. – Фрэнк должен воспользоваться этой информацией в ближайшее время. Если он этого не сделает, с Крэбтри потолкует кто-то еще. Он тот патрульный, кто решил поиздеваться над моей женой, а еще он участвовал в моем деле, так что у меня появилось желание посмотреть, как он будет извиваться. Эта информация новая, мы узнали ее недавно и не будем долго хранить в секрете. Он будет подпрыгивать для Фрэнка или для меня, но он будет подпрыгивать.
– Понятно, – прошептал Пенья.
– Хорошо.
– У тебя есть еще, что сказать? – спросил Пенья.
– Да, но то дерьмо, что у нас есть, я оставлю при себе. Крэбтри не единственный, кто должен извиваться.
Тишина, затем:
– Хорошо. Ладно, Тай, еще раз – будь начеку.
– И ты тоже.
– Пусть она будет счастлива.
Иисусе.
– Это еще одна цель, Анхель.
Это вызвало смешок, а затем:
– Держу пари. Пока, amigo.
– Пока.
Он захлопнул телефон.
После открыл его и позвонил Тейту.
Затем снова захлопнул и вернулся к работе.
*****
В двенадцать тридцать Тай стоял с Вудом у входа в бокс, когда «Вайпер» с рычанием свернул во двор гаража.
Тай и Вуд замолчали, наблюдая, как и все остальные, кто работал у Вуда, и Таю даже не пришлось оборачиваться, чтобы знать причину. Лекси дважды навещала его в гараже, и одного раза было достаточно, чтобы любой мужчина бросил все дела и перевел внимание на нее.
Но смотреть, как она паркует «Вайпер», ступает длинной загорелой ногой на асфальт и вылезает из машины в черных коротких шортах, обтягивающей футболке малинового цвета, в которой она была в тот день у бассейна в Вегасе, в черных сандалиях на высоких каблуках, в стильных очках в черной оправе, скрывающих глаза, а ее длинные, мягкие, блестящие волосы, струятся по плечам, – все это могло вызвать даже у Роуди Крэбтри, с его скрытыми наклонностями, гребаный стояк.
Тай усмехнулся.
– Черт, – пробормотал Вуд.
Улыбка Тая стала шире.
– Ты оставил мне «Вайпер»! – взволнованно крикнула Лекси через весь двор.
Она побежала к нему, и он напрягся, когда она бросилась в его объятия. На этот раз она обхватила его бедра длинными ногами, и Тай поймал ее, придерживая за попку.
Лекси крепко поцеловала его, затем отстранилась и широко улыбнулась, ее свет сиял ярко и ослепительно.
Хорошо.
Она щелкнула выключателем.
И ей понравился «Вайпер». Очень.
– Детка, я на работе, – напомнил он, но даже и пальцем не пошевелил, чтобы поставить ее на ноги.
На это она повернула голову к Вуду и поздоровалась:
– Привет, Вуд.
– Привет, Лекси. С возвращением.
– Спасибо, – ответила она. – Я счастлива вернуться.
Вуд обвел их взглядом, его губы дрогнули, и он заметил:
– Вообще-то, это от меня не ускользнуло.
Она сверкнула улыбкой и спросила:
– Ты не против, если твой механик поучаствует в публичных проявлениях любви?
Тай покачал головой, но не в знак отрицания, а потому, что его забавляло, что его жена – чудачка.
По этому он тоже скучал, безумно.
– Нет, до тех пор, пока вы остаетесь одетыми, – ответил Вуд.
– Это мы можем, – пробормотала она и снова посмотрела на Тая. – Ита-ак, – протянула она и продолжила: – плохая новость – Доминик нанял другую девушку.
Она не выглядела слишком расстроенной из-за этого, но, тем не менее, он знал, что ей нравилось там работать, поэтому он пробормотал:
– Прости, мамочка.
Она вспыхнула улыбкой и продолжила:
– Хорошая новость – он поймал ее с поличным, когда она запустила руку в кассу, всего через два дня после того, как приступила к работе, и уволил ее задницу, так что… – Руки, которыми она обвивала его плечи, исчезли, и взмыли в воздух, и Таю пришлось откинуться назад, чтобы его жена не упала, когда она завопила: – Я вернулась!
Тай повернул голову к Вуду и объяснил:
– Моя жена – чудачка.
Вуд усмехнулся.
– Я не чудачка, – запротестовала Лекси, снова обнимая его загорелыми руками.
– Детка, ты чудачка. Абсолютная дурочка, – заявил Вуд. – Но не меняй ничего, тебе идет.
Вуд не ошибался.
– Ладно, – тихо сказала она, повернулась к Таю, подняла очки на лоб и посмотрела на него круглыми глазами, без слов сообщая, чтобы он перестал говорить людям, что она чудачка.
И тут Тай усмехнулся.
Сжав ее зад, слегка приподнял, чтобы сообщить о своих намерениях, Лекси расслабила ноги, и он поставил ее на землю.
Она опустила очки на глаза и прижалась всем телом к Таю, когда тот сказал Вуду:
– Я на обед.
– Понял, – Вуд кивнул. – Не торопись. Ты так много работаешь сверхурочно, что даже сэкономишь мне деньги, если будешь долго обедать.
– Спасибо, приятель, – пробормотал Тай.
– Пока, Вуд, – попрощалась Лекси.
– До скорого, Лекси, – ответил Вуд.
Тай двинулся вперед, Лекси схватила его за руку и переплела свои пальцы с его.
Когда она это сделала, он напрягся.
Они уже прошли половину двора, когда она спросила:
– Ты работаешь сверхурочно?
– У Вуда и Папы всегда полно заказов и их становится все больше, особенно летом, – ответил Тай. – Они пользуются популярностью не только за качественно выполненную работу, но и за невысокую стоимость деталей, клиенты рассказывают о них другим, так что народ из Шантелла и даже Гно Бон стараются приезжать к нам для регулярного технического обслуживания и ремонта. А Папа работает с «Харлеями» уже пятьдесят лет, у него это хорошо получается, о нем идет молва, так что парни на байках из таких далеких мест, как Аспен, Гранд-Джанкшн, Гленвуд-Спрингс и даже Денвер, пригоняют их Папе. Им не хватало двух механиков, когда меня посадили, и они все равно держали место за мной, чтобы прикрыть мне спину, когда я выйду. Они хотят продолжить традицию качественной работы и не нанимают кого попало и до сих пор не нашли другого парня. Так как мне непредвиденно пришлось взять несколько отгулов, я начал работать допоздна, чтобы наверстать упущенное. А потом заказов прибавилось, и я продолжил в том же духе, начав работать по четвергам. Тренажерный зал открыт допоздна, я мог пойти туда после закрытия гаража, что я и делал, потому что у меня не было причин возвращаться домой.
За его словами крылось намного большее. Доказательства того, что он все прое*ал, когда ему представился шанс все исправить, а он потерпел неудачу и не мог заставить себя возвращаться домой. Теперь он был счастлив. Но всего день назад спускаться утром по лестнице и подниматься по ней ночью – было для Тая сущей пыткой.
Не говоря уже о том, что он был опытным механиком, за это Папа и Вуд платили ему хорошие деньги, плюс двойную оплату за сверхурочные, в результате чего он огреб охрененную кучу денег.
– Ты продолжишь, я имею в виду, сверхурочные? – спросила она, и он сжал ее руку.
– Зависит от обстоятельств, – ответил он, а потом пошутил: – Если я должен накопить на четыре колледжа, наверное, мне стоит начать прямо сейчас.
Он почувствовал на себе ее взгляд из-под темных очков, когда они свернули за угол на тротуар, и посмотрел на нее сверху вниз.
– Деньги – это проблема?
Она явно не восприняла его слова, как шутку.
– Детка, если мы вместе, ничего не будет проблемой.
– Что?
Он остановился, остановил ее, притянул к себе, отпустил ее руку и обнял обеими руками. Когда ее очки обратились к его лицу, он заговорил:
– Мы – команда Уокера, ты и я. Если мы хотим чего-то, то найдем способ получить это. Окажемся в трудной ситуации – сообразим, как ее преодолеть. Столкнемся с вызовом – отыщем способ победить его. Дела идут хорошо – мы наслаждаемся этим. Мы – команда-победитель. Мы никогда не забываем праздновать победы и их у нас будет много, потому что мы не признаем поражения.
Она смотрела на него, неподвижная, молчаливая, и из-за темных стекол очков он не мог видеть ее глаз.
Поэтому он сжал ее в объятиях и позвал:
– Лекси?
– Команда Уокера, – прошептала она.
– Команда Уокера, – твердо повторил он.
Ее руки скользнули вверх по его плечам, обвившись вокруг его шеи, где она сжала их, встала на цыпочки и тихо сказала:
– Мне нравится.
– Хорошо, потому что место, которое ты занимаешь в этой команде, – пожизненное.
Она ухмыльнулась, потом улыбнулась и захихикала.
Она надавила ему на шею, он наклонился и накрыл губами ее рот.
Отпустив ее, взял за руку и повел через три квартала к закусочной.
Они сидели в дальней кабинке, которую сами попросили, потому что вокруг никого не было и никто не мог подслушать. Тай сидел спиной к стене, его женщина – напротив.
Они сделали заказ, получили свои напитки, и Тай начал делиться, включая историю с участием детектива Анхеля Пеньи, что вызвало у Лекси громкий вздох, а затем нежную улыбку, предназначенную не для Тая, а для Пеньи, о котором она, возможно, не думала много, но он ей явно нравился. Такую улыбку Пенья хотел бы видеть. Такую улыбку Тай был бы рад никогда не увидеть.
Им подали еду, и он как раз рассказывал ей о Крэбтри, когда зазвонил его телефон, вытащив его, он посмотрел на экран, где высветилось: «Тейт».
– Ешь, мамочка, мне нужно ответить. Это Тейт, – пробормотал он, Лекси кивнула и вернулась к своей картошке фри и чизбургеру, Тай открыл телефон и приложил его к уху. – Йоу.
– Брат, ты сидишь?
Бл*ть.
– Что?
– Мисти Китон мертва.
Тай замер. Потом его кровь превратилась в лед. Он понял во что они играют.
– Только не говори, что они попытаются повесить это дерьмо на меня.
– Такое будет трудно провернуть, потому что ее прикончили из служебного револьвера Роуди Крэбтри.
Твою ж мать.
Двух зайцев одним выстрелом.
Он перевел взгляд на бледное лицо жены, которая не упустила ни слова, ни тона, ни настроения, и с круглыми глазами смотрела на него, пропитанный кетчупом картофельный ломтик застыл на полпути ко рту. Тай коротко покачал головой в надежде успокоить ее страхи.
Она кивнула, но по выражению ее глаз он понял, что ему не удалось усмирить ее опасения.
– Серьезно? – спросил он Тейта.
– Судя по твоему утреннему отчету, мама принялась душить слабых детенышей, – заметил Тейт.
Тай откинулся назад и посмотрел в сторону.
– Значит, ни один из них не может соскочить.
– Именно так, – подтвердил Тейт.
– Думаешь, они знают, что Джулиус может их прижать своими связями? – спросил Тай.
– Скорее всего, Чейз Китон следующий.
– Крэбтри в камере? – спросил Тай.
– Крэбтри в бегах.
– Как Крэбтри удалось смыться?
– Понятия не имею. Китон сообщил, что его жена пропала позавчера. Вчера утром ее тело нашли на обочине подъездной дороги, ведущей к Ранчо Чудес. Вчера днем им пришла наводка на возможное убийство в чаще Харкер Вуд так что, можно подумать, они точно знали, где искать. Много крови, вся Мисти, орудие убийства найдено, его бросили примерно в двухстах ярдах от места преступления. Баллистическая экспертиза пришла сегодня утром. Крэбтри не явился на работу ни вчера, ни сегодня. Видимо, обнаружил пропажу револьвера, и зная правила игры, не стал тратить время на сборы.
Тай дал себе пять секунд осмыслить, что Мисти Китон поймала пулю, а ее тело свалили на обочине подъездной дороги. Его грандиозный план мести включал в себя всех, кто долгое гребаное время жил с горьким вкусом возмездия Тая на языке. Он ненавидел эту суку и хотел, чтобы она заплатила. Но не так. Не то чтобы он чувствовал себя плохо из-за нее, мир не обеднел бы без этой ядовитой киски, просто этого наказания было недостаточно.
Забыв об этой суке, Тай заметил:
– Им трудно будет повесить все на Крэбтри, раз он в бегах.
– Ага, – согласился Тейт.
– Думаешь, у нас будут проблемы из-за парня Джулиуса?
– Думаю, с ним стоит потолковать, но, нет. По информации из надежных источников, полиция Карнэла в страхе, и не только из-за твоего человека в Далласе. Полагаю, они действуют от отчаяния, здесь нет никакой стратегии, основанной на секретной информации, – ответил Тейт.
– Тогда, хорошо, что Джулиус в городе, он может замолвить словечко.
– Джулиус в городе? – спросил Тейт, и Тай перевел взгляд на Лекси.
– Да, – ответил Тай. – Похоже, ему надоело ждать, пока мы с Лекси воссоединимся, поэтому решил привезти Лекси домой. Для чего позвонил Элле, попросил ее позвонить Лекс и сказать, что я попал в автокатастрофу, умираю и если она не вытащит свою задницу из Флориды, то потеряет шанс попрощаться со мной на смертном одре.
Напряженная тишина, затем тихое:
– Ты меня, бл*ть, разыгрываешь.
– Нет.
Настороженное молчание, затем:
– Она притащит свою задницу из Флориды?
– Мы обедаем в закусочной.
Полная тишина, затем:
– Брат… – пауза, затем: – Черт побери, все хорошо?
Он улыбнулся жене. Затем тихо ответил Тейту:
– Да, брат, все хорошо.
Тай наблюдал, как лицо Лекси утратило часть озабоченности и смягчилось.
Да, все хорошо.
– Хорошо, – тихо ответил Тейт.
К сожалению, Таю пришлось вернуться к изначальной теме разговора.
– Похоже, нам надо ускориться, прежде чем все, кто сможет доказать мою невиновность, умрут.
При этих словах глаза Лекси снова расширились. Он кивнул ей, говоря «все хорошо», хотя это было не так. На этот раз она поверила ему и отправила дольку картофеля в рот.
– Похоже на то. Я поговорю с Диком, – ответил Тейт.
– А я с Джулиусом.
– Хорошо, – сказал он, – рад за тебя, Тай, что Лекси вернулась.
– Не так сильно, как я.
– Держу пари. – В его голосе прозвучала улыбка. – Надо рассказать Лори.
– Ладно. Я передам Лекс, что ты расскажешь Лори.
– Давай. – В голосе Тейта послышался смешок.
– Как в школе, – пробормотал Тай.
– Да, но это не так уж хреново, – ответил Тейт.
Он имел на это право.
– У тебя все? – спросил Тай.
– На данный момент.
– Тогда, до скорого.
– Пока.
Он захлопнул телефон и поймал взгляд Лекси, когда та откусывала большой кусок бургера. Поймать ее взгляд было нетрудно. Она пристально смотрела на него.
Она положила гамбургер, дважды прожевала и с набитым ртом спросила:
– Ну?
– Мисти мертва.
Все ее тело дернулось вперед и назад, она медленно моргнула и замерла с широко распахнутыми глазами.
Затем, все еще с набитым ртом, громко спросила:
– Что?
– Злая сука мертва, мамочка.
Она уставилась на него, прожевала, проглотила, схватила содовую, сильно втянулась напиток через соломинку, с грохотом поставила стакан и тут же принялась дерзить.
– Вот дерьмо! Если она мертва, как я смогу с ней расправиться?
Тай почувствовал, как его тело затряслось от смеха.
– Прости, детка, придется отказаться от этой мечты.
– Зараза, – прошептала она, уставившись в тарелку.
Тай, ухмыляясь, изучал жену.
Женщина была мертва, а Лекси злилась, что лишилась шанса ввязаться в кошачью драку до того, как Мисти получит по заслугам.
И вот оно. Лекси ненавидела Мисти больше, чем он.
Увидев это, он внезапно понял и осознал, что ненависть Лекси была из-за него, а не из-за того, что Мисти предала сестринство. Мисти попала под прицел его жены, потому что, независимо от того, какие авторитеты и власть за ней стояли, Мисти была единственным человеком в его кошмаре, который мог положить этому конец. А она этого не сделала. И не только потому, что хотела иметь кольцо на пальце, но и получить богатого наследника.
Но Алексе Уокер такое было чуждо.
Алекса Уокер любила его, и эта любовь была глубокой.
Тай пережил последствия жадности Мисти и ненавидел ее за это. Но Лекси тоже заплатила за действия Мисти, и дорогой ценой. Но даже заплатив дважды, она сделала бы это снова.
С пониманием этого, зияющая рана в груди Тая пришла в движение и начала затягиваться.
Мисти Китон отняла у Тая пять лет жизни и шесть недель жизни его жены.
А теперь эта сука мертва.
– Детка, – тихо позвал он, и ее сердитый взгляд метнулся к нему. – Эту ядовитую киску нашли застреленной и брошенной на подъездной дороге. Это конец – для тебя, для меня. Команда Уокера движется дальше.
Он видел в ее глазах гнев, но они стали задумчивыми.
Затем она спросила:
– Оба игрока команды Уокера двигаются дальше?
На ее вопрос он протянул руку через стол, крепко сжав ее пальцы, и подался вперед.
– Это моя месть, – прошептал он, и ее пальцы в его руке судорожно сжались. – И я вижу, что у моей женщины и детей, которых она мне подарит, будет мужчина и отец, у которого не будет нависших над головой проблем, чье имя чисто, чтобы они могли жить свободно и дико, гореть ярко без всякого дерьма, утягивающего их вниз. Чтобы сделать это, команда Уокера празднует каждую победу, живя дико и ярко без того, чтобы это дерьмо тащило их вниз. Мисти Китон мертва. Мы… движемся… дальше.
Она посмотрела ему в глаза и спросила:
– После всего, что было, Тай, тебе так легко забыть об этом?
– Я не забыл. Я сосредоточен на том, чтобы очистить свое имя. Но Мисти больше нет, она ничего не может мне сделать. Так что, я отпускаю это и увожу тебя с собой.
Его женщина уставилась на него. Сжала его руку. Опустила голову, и ее рука скользнула в его ладонь, так что его глаза встретились с их руками, и Тай увидел и почувствовал, как она теребит его обручальное кольцо.
В этот момент к нему со всей силой и яростью вернулись два воспоминания: как она теребила его обручальное кольцо за завтраком в Вегасе и ее объяснение прошлой ночью, почему она это сделала. За прошедшие недели он возвращался к ее поступку в Вегасе и часто задавался вопросом, почему она это сделала.
Теперь он знал. И наблюдая, как она прикасается к их символу, который он носил, он почувствовал, что зияющая рана стала еще меньше.
– Ты когда-нибудь снимал его? – нежно спросила она, глядя на их руки.
– Никогда, – так же тихо ответил он.
– Никогда, – повторила она, на этот раз шепотом. Затем глубоко вздохнула.
– Мамочка, – позвал он, но не потому, что хотел прервать момент, она могла пялиться на его кольцо и прикасаться к нему как угодно долго, но им есть, что обсудить, а ему нужно еще заработать на четыре колледжа, так что, в конце концов, он должен вернуться на работу.
Лекси подняла голову и встретилась с ним взглядом, но ее большой палец продолжал двигаться по его обручальному кольцу.
– Ты со мной? – спросил он.
– Команда Уокера – победитель, – тихо ответила она, он улыбнулся, и Лекси перестала теребить его кольцо, сжав его руку, затем отпустив ее и вернувшись к своей еде. – Итак, в разговоре с Тейтом ты упомянул Крэбтри. Что с ним?
Она схватила жареную картошку, затолкала ее глубоко в огромную горку кетчупа и бросила в рот, затем посмотрела на него, и он рассказал ей о Крэбтри.
Потом о Фрэнке.
После о Чейзе Китоне.
И, наконец, об их плане.
Затем, заплатив по счету, проводил ее до гаража, поцеловал возле «Вайпера» и отпустил, узнав перед этим, что она направляется в магазин за продуктами, а после смотрел в след удаляющемуся «Вайперу».
*****
Тай ждал, прислонившись бедром к кухонному столу, пока Джулиус относил «космо» своей жены. После ужина в «Петухе» они вернулись в кондоминиум, чтобы выпить и продолжить разговор, и теперь Тай был очевидцем того, почему у Джулиуса было три женщины, каждая из которых терпела двух других, претендующих на своего мужчину, и причиной тому не золото, которым Анана была увешана с головы до ног. Это был «космо», который она потягивала.
Джулиус Чемпион обожал своих сучек каждым взглядом, прикосновением, движением, словом и дыханием. Тай Уокер не был женщиной, но обладал одной, которая души в нем не чаяла, так что он знал, как это приятно.
Его взгляд переместился на жену, одетую в белый сарафан, – открытый верх, облегающий низ, расширяющийся на бедрах, длиной чуть выше лодыжек, – серебристые босоножки на высоких каблуках, которые он купил ей в Вегасе, бриллианты в ушах, на шее и запястье, волосы, беспорядочно собранные на затылке и выбившиеся завитки, что лишь подчеркивало побрякушки. С ее загаром, далеко нескромным декольте, открытой спиной и в плотно облегающим бедра сарафане, она была чистой Лекси, но чертовски намного больше, чем обычно.
Джулиус неторопливо вернулся назад, подошел поближе, схватил стакан с водкой, стоявший на островке, и прислонился бедром к столешнице напротив Тая.
– Догадываюсь, раз уж ты не нашел времени сказать мне перед ужином, что с твоим парнем все в порядке, – тихо произнес Тай.
Он позвонил Джулиусу после обеда с Лекси, и у них состоялся очень долгий разговор.
– Мы поболтали, – ответил Джулиус. – Он сказал, что они ни хрена не пронюхают, и он не сидит сложа руки. Я напомнил ему, что в его обязанности не входят лишние телодвижения, которые могут указать на тебя, и что ты дал ему гребаную кучу бабла на выполнение этих обязанностей. Он напомнил мне, что не поклонник полицейских, но у него состоялась собственная стычка с местными парнями, и, зная, что они с тобой сделали, и имея тот же цвет кожи, что и ты, ему на них насрать, он ценит плату, но любит свою работу и ни в коем случае не станет тебя трахать. Лично я его не знаю, но человек, порекомендовавший мне его, надежен, я доверяю ему, он в курсе, зачем мне это нужно, и меня шокирует до чертиков, если он направит меня по ложному пути.
Тай посмотрел на друга и подвел итог:
– Значит, у нас все хорошо.
Джулиус поймал взгляд Тая, улыбнулся и кивнул.
– У нас все хорошо.
А, значит, полиция Карнэла была в жопе.
Это и хорошо, и плохо. Таю нравилось, что они были напуганы, да так сильно, что игры, которые они затеяли, были очень глупыми, и нельзя сказать, что, думая об этом и наблюдая, как они пытаются выкрутиться, Тай не испытывал удовлетворение.
Но ему не хотелось думать о том, куда приведет их этот страх, если они направят свой взгляд за пределы внутреннего круга.
Тай оглянулся на двух женщин, они стояли у перил, пили, разговаривали и любовались открывающимся видом. Теперь они свернулись на диванчике, сосредоточившись на напитках и беседе.
Пока он смотрел, они обе вдруг расхохотались.
Тай улыбнулся и, не отрывая глаз от женщин, обратился к Джулиусу:
– А телефонный звонок, на который ты отлучился за ужином?
– Я говорю это, чтобы ты знал, – немедленно ответил Джулиус. – В Колорадо не так уж и плохо, Анане здесь нравится, и я бы погостил у тебя. Но не могу рисковать поездкой в Даллас после того, как дважды тащил сюда свою задницу.
– Понятно, – пробормотал Тай.
– Дело не завершено, – сказал Джулиус, и, услышав его тон, Тай посмотрел на него, а затем прочитал его мысли. Он видел этот взгляд и раньше, не часто, но видел: первый раз, когда Джулиус говорил об убитом им человеке, об убийстве которого он не молил Бога простить его, о человеке, смерти которого он не только радовался, но и был счастлив, что тот умер от его рук, потому что Джулиус любил свою сестру. А еще тогда, когда он сказал, что любит Тая.
– Я сделал пару звонков. После времени, проведенного с Родригесом, Лекси известна в определенных кругах. Все знали, что она неприкасаема. В ту минуту, когда ее нога переступила границу Далласа, Шифт узнал об этом, решил, ты от нее избавился, и она стала честной добычей. Он играл с ней и ждал своего часа. Поскольку Родригес получил пулю, Шифт знал, что будет делать с Лекси, и решил, раз она вернулась, время пришло. – В глазах Джулиуса вспыхнул огонь, когда он тихо произнес: – Ты неправильно меня понял, Уок. Покончить с ним – значит, покончить навсегда.
Тай оттолкнулся от островка, повернулся к брату и пробормотал:
– Чемп…
Джулиус покачал головой.
– Там уже работает мой человек.
– Он приказал напасть на Родригеса, – сказал ему Тай то, чем еще не поделился, и Джулиус моргнул.
– Они ведь были братьями, – потрясенно прошептал Джулиус, теперь еще больше разозлившись, потому что руководствовался рядом правил, по которым жил, и второе из них, – после заботы о своей семье, – никогда не идти против брата.
– Ты давно не был в Далласе, но вот что рассказал мне Пенья. Шифт уже назвал мое имя полиции. Мне не нужно, чтобы его нашли мертвым. Мне нужно, чтобы этот ублюдок лишился всего. И, думаю, в качестве расплаты за свои усилия Пенья должен получить то, что получают копы, когда они накрывают сутенера-наркодиллера, который заказал убийство своего брата. У тебя есть связи в Далласе, направь их не на то, чтобы Шифт перестал дышать, а на то, чтобы он перестал дышать свободно.
Глаза Джулиуса расширились, и он ответил:
– Хочешь, чтобы я передал своим парням, чтобы они работали со свиньями?
Тай наклонился к нему.
– Он убил своего брата и хотел стать сутенером моей гребаной жены. Я уже надрала ему задницу, и от этого мне не полегчало. Если у меня есть выбор, чтобы наказать его, я не выберу для него пулю. Я выберу, чтобы он продолжал дышать, пока… гниет… в тюрьме.
