Текст книги "Госпожа Удача (ЛП)"
Автор книги: Кристен Эшли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 34 страниц)
Глава 10
Я учитель
Тай, склонив голову, стоял в душе, вода каскадом стекала по его шее, спине, одной рукой он опирался о кафельную стену, кулак другой охватывал член, лаская его.
Я крепко прижималась к его спине, попеременно целуя и пробуя на вкус гладкую, мускулистую кожу, двигая руками по его груди, прессу, повсюду.
Я услышала, как издаваемые им звуки изменились, стали глубже, и поняла.
Так что крепче прильнула к его спине, сильнее прижимая руки к его груди, откинула голову назад и прошептала сквозь водяные брызги:
– Кончи в меня.
Его не нужно было просить дважды. Не успела я и глазом моргнуть, как он повернулся, схватил меня под мышки, поднял и прижал к боковой стене. Я обхватила ногами его бедра, а руками – плечи, и Тай вошел, моя спина ударилась о плитку, он переместил ладони к моей заднице, и до отказа заполнил меня.
Красота.
Тай входил и входил, снова и снова, не отрывая ладоней от моей задницы, не прерывая поцелуя, попеременно целуя то глубоко и почти жестоко, то нежно и сладко, то просто прижимаясь ко мне губами, наше тяжелое дыхание смешивалось. Если он целовал меня, мы закрывали глаза, если мы делали вдох, его глаза встречались с моими, в них бушевал огонь, лихорадочный блеск, они проникали в потаенные глубины моей души, отдавая и принимая.
Мои ноги крепко обхватывали его бедра, в руки – плечи, но мне удалось просунуть руку между нами, чтобы помочь движениям его члена вознести меня к высотам.
Чувствовать его, видеть, слышать, прижиматься и прикасаться к нему, пока он себя ласкал, – ожившая фантазия, которую я проигрывала в своей голове без Тая, когда ублажала себя пальцами, и эта фантазия не входила ни в какое сравнение с реальной жизнью, с ним, здесь и сейчас. Видеть его так близко, каким красивым он был, каким горячим, – от этого я балансировала на грани. Пребывала на пике блаженства. Моему клитору хватило примерно полминуты движений пальцами, прежде чем звуки, которые я издавала, стали отчаянными. Тай услышал это, одна его рука покинула мою попку, чтобы обвиться вокруг моего затылка, что было кстати, поскольку через секунду после этого спазмы сокрушили мое тело, и я с силой сжала вокруг него ноги, напрягла руку, моя спина и шея выгнулись, и я ударилась головой, с его рукой на ней, о плитку.
Его член в последний раз глубоко вошел в меня, и, переживая собственный оргазм, Тай откинул голову назад. Через некоторое время я коснулась губами его горла.
Чуть позже мы закончили принимать душ.
*****
В трусиках и футболке Тая, с мокрыми волосами, я стояла у кофеварки и наполняла его дорожную кружку.
Тай в джинсах стоял рядом, развернувшись ко мне, а бедром прислонившись к кухонной стойке, в огромной руке он держал миску с малиной, ежевикой, бананом и йогуртом, смешанным с каким-то протеиновым порошком, и, орудуя ложкой, отправлял содержимое в рот.
Была среда, прошло два дня с момента, как мы стали собой. Два великолепных дня после того, как мы стали собой. Мудак-Тай давно исчез. Молчун-Тай превратился в воспоминание.
Словесно он почти со мной не делился, но делился другим способом.
О, да, он делился.
И в основном через секс. Очень много секса.
Он наверстывал упущенное, и я тоже, это было правдой. И секс был хорош. Мы успевали есть, а он ходить на работу. В понедельник он задержался на работе допоздна. Кроме этого, мы все время проводили в постели (и один раз на диване). Мы разговаривали между делом, перед тем как заснуть, или говорила больше я, в основном, шепотом, он – не особо был разговорчив. Так продолжалось недолго, пока он не опрокинул меня с явным намерением овладеть. Не то чтобы он не хотел меня слушать, просто у нас были дела поважнее.
Я не должна была сравнивать Тая с Ронни и не сказала бы об этом Таю.
Но мысленно я это делала.
Ничего не могла с собой поделать. В моей жизни было всего два любовника, и они были как день и ночь.
Ронни попадал пальцем в небо. Он пытался, но иногда терпел неудачу, и у меня не хватало духу сказать ему, что он сделал не так или где ошибся. Когда я так делала, он расстраивался, уходил в себя или слегка злился, поэтому я научилась не делать этого.
Тай каждый раз попадал в яблочко.
Возможно, меня должно было пугать то, насколько он был хорош в сексе, но, думая об этом, я отметала эту мысль. Во-первых, у него было великолепное тело, и он знал, как им управлять. Не только во время секса, но и все время. Во-вторых, он был силен, очень силен. Ронни не выглядел слабаком и заботился о своем теле в силу привычки и чтобы выжить. Но его поджарые мускулы – ничто по сравнению с мощью тела Тая. И Тай использовал свою силу во время секса в головокружительном разнообразии восхитительных способов. В-третьих, Тай был по-настоящему горяч, и до тюрьмы, должно быть, имел изрядную долю практики, и даже больше. И, наконец, Тай уже доказал, что он щедрый мужчина, и секс не был исключением. В первую очередь, он заботился о моем удовольствии, иногда дважды (один раз трижды), прежде чем позаботиться о себе. Никогда не оставлял меня в подвешенном состоянии и не ставил свое удовольствие превыше моего. Ни разу.
Феноменально. Настолько феноменально, что я не возражала против того, что мы с Таем больше не говорим по душам. То, что он давал мне, все это – было прекрасно. Нет, лучше. Идеально.
Подойдя к нему, я поставила дорожную кружку на прилавок рядом с его бедром, приблизилась настолько, насколько позволяла миска в его руках, прислонилась бедром к прилавку и тут же начала ныть:
– Семь часов – нелепое время начала рабочего дня.
Глядя на меня прекрасными глазами, Тай прожевал, проглотил и ответил:
– Я же говорил, тебе не обязательно вставать вместе со мной.
Ага, конечно, будто я упущу возможность принять с ним душ. Этому не бывать.
Я сказала ему об этом глазами. Он прочел мое сообщение четко и ясно, и уголки его губ приподнялись.
Потом он снова заговорил:
– Семь часов, а значит, я ухожу в четыре, если только не нужно поработать сверхурочно. Я мог бы работать с девяти тридцати до шести тридцати, но мне нравится быть свободным по вечерам. Не хочу вставать поздно, иначе утро пройдет впустую.
– М-м-м, – промычала я, и его губы дрогнули.
– А так я могу трахнуть свою мамочку в душе, дважды. Мы затеваем серьезную игру, и как ты купишь мебель для террасы, если я не смогу зарабатывать?
Он был прав.
И он назвал меня «мамочкой» таким нежным голосом. Это было что-то новенькое. Мне понравилось.
Не говоря уже о том, что я выяснила, что нам очень нужна мебель для террасы.
– Как скажешь, милый, – промурлыкала я.
– Да, – пробормотал он в ответ, сунул в рот последнюю ложку, прожевал, проглотил, затем наклонил голову, касаясь губами моих губ, и, обойдя меня, чтобы добраться до раковины, сказал: – После работы заскочу в спортзал. Вернусь домой около шести.
Я повернулась к нему и, когда он поставил миску в раковину, вновь посмотрев на меня, ответила:
– Ясно. Хочешь что-нибудь на ужин или съешь коктейль?
– Еду, – сказал он, подходя ко мне, опустил руку мне на бедро и приблизился к моему лицу. – Что бы ты ни приготовила, я съем. – Снова прикоснулся губами к моим губам, а потом произнес: – До скорого, Лекс.
– До скорого, милый, – прошептала я.
Он наклонил голову на дюйм вниз, так что его лоб соприкоснулся с моим, и за полсекунды до того, как его лоб и рука исчезли, взял дорожную кружку и неторопливо направился к лестнице.
Я смотрела ему вслед, пока он не исчез, потом подогрела себе кофе, вышла с ним на солнечную террасу и стала потягивать его, стоя возле перил, любуясь видом, который, я знала, никогда не надоест.
Я смотрела на открывающийся передо мною пейзаж, мне он нравился, но больше всего мне нравилось то, что, стоя у перил, на этот раз я чувствовала себя полноценной. Насытившейся. Переполненной.
А я еще даже не завтракала.
Допив кофе, я побрела в дом, налила еще и поднялась наверх. Подойдя к ящику с бельем, порылась в вещах и вытащила глянцевую фиолетово-голубую папку. Открыв ее, вытащила фото восемь на десять и убрала папку обратно в ящик.
Затем спустилась в кладовую. Взяла толстый коричневый бумажный пакет с красной маркой на боку и веревками в виде лассо вокруг надписи в стиле Старого Запада «Магазин Карнэл Кантри». Отнесла его к кухонному островку, положив на столешницу фотографию и кружку, и вытащила из пакета, купленные вчера в городе после собеседования вещи.
Магазин «Карнэл Кантри» специализировался на сувенирах/подарках. Тематика была разнообразной. Старый Запад/горы Колорадо/байкерская тематика/кантри. Дикая, но классная смесь. Много деревянных изделий. Много рогов. Много перьев. Много буйволов. Карнэл, определенно, был раем для байкеров, а не для автомобилистов, так что, в магазине продавалась куча байкерских штучек. Они смешивались с обилием абсолютно деревенских товаров, которые, в основном, выглядели очень мило, но не были в моем стиле (или Тая), и творений местных ремесленников, порой включавших в себя очень крутые керамические изделия. И, к счастью, для тех, кто обладал разборчивым взглядом, и потому, что это был единственный сувенирный магазин в Карнэле (за исключением цветочного магазина, где нашлось бы парочка рам, ваз и безделушек – без работы и имея много свободного времени, я задержалась для осмотра достопримечательностей Карнэла, и справилась с этим на ура), там было на что посмотреть.
И я сказала «к счастью», потому что, хоть Тай и родился в этом графстве, он не был любителем перьев, рогов, буйволов, байкерских или деревенских вещичек.
Так что я прикупила кое-что, и это дорого мне обошлось, но так как почти за все заплатил Тай, из той большой пачки наличных, что вручил мне Шифт для финансирования моего путешествие, поэтому я немного потеряла голову, полагая, что некий Шифт в альтернативной вселенной захочет сделать нам с Таем свадебный подарок (или, как оказалось, несколько). Я также немного потеряла голову, потому что это были «классные вещи», так что они нам подходили.
Я вытащила красивую, с широкими, скошенными краями серебряную рамку, сняла заднюю часть и вставила в нее нашу свадебную фотографию. Закрепив заднюю часть, повернула ее и стала нас разглядывать. Я в платье. С букетом. Тай в костюме.
У меня на лице яркая и широкая улыбка. Тай выглядит сексуально.
Я рассматривала фото, думая, что в то время, когда она была сделана, я даже и не могла бы догадаться, что через две недели потрачу столько денег на идеальную рамку для этой фотографии.
И все же я потратилась, потому что этому фото нужна была идеальная рамка.
Улыбнувшись нашему изображению, я отнесла рамку в гостиную и поставила ее на гладкую, полированную деревянную каминную полку. Единственная вещь, которая там оказалась.
Тем не менее, выглядело хорошо.
Затем я вернулась к пакету и вытащила толстую папку, в которой хранились фотографии, распечатанные мною в киоске продуктового магазина. И достала из пакета еще одну рамку, шесть на восемь, с простым, но толстым, матово-черным краем. Затем я пересмотрела отпечатанные фотографии, найдя ту, что хотела. Тай и я в Моаве, сфотографированные выше пояса, я щекой льну к его груди, обхватив руками его за талию, он обнимает меня за плечи, наши глаза за солнечным очками направлены в объектив, а потрясающим фоном нам служит малая часть бесконечных просторов Моава.
Я вставила фото в рамку и поставила ее на широкий подоконник над кухонной раковиной.
Вернувшись к островку, отхлебнула кофе, потом снова сходила в кладовку за двумя большими пакетами. Отнеся их на островок, извлекла из оберточной бумаги три угольно-серых матовых кувшина с тонкими ручками, внутри и по ободку их покрывала черная глазурь. Их было три. Один огромный. Второй не такой огромный. Третий чуть меньше, чем второй. Я расставила их по кругу в центре островка. Затем к ним добавилась широкая плоская чаша в том же стиле. Я взяла бананы, порылась в холодильнике в поисках яблок и апельсинов, уложила их в чашу и поставила на короткий боковой столик между плитой и холодильником. Убрала пакеты и бумагу и положила фотографии на боковую стойку, чтобы позже показать Таю.
Подойдя к шкафу, нашла сахарницу и сливочник и поставила их на подоконник под углом к рамке. Переведя взгляд с сахарницы и сливочника на кувшины, затем на здоровенную чашу с фруктами, я с облегчением обнаружила, что оказалась права. Они прекрасно дополняли друг друга.
Схватила кружку с кофе, я сделала глоток, и медленно повернула голову, чтобы взглядом охватить всю работу целиком.
Чего-то не хватало.
Я знала, чего, поэтому поставила кружку и бросилась вверх по лестнице. Покопавшись в ящике с бельем, вытащила это и побежала вниз.
Я поставила снежный шар из «Treasure Island» на середину широкого подоконника над кухонной раковиной, где в одном углу стояла фотография, а в другом – сахарница и сливочник. Я буду смотреть на них всякий раз, когда буду мыть посуду. И мне это нравилось.
Подойдя к своей кружке, я взяла ее, попятилась назад, пока не коснулась бедрами стойки, а затем осмотрела представшую перед глазами картину.
Ничего великого, но все же.
И каждая деталь была совершенна.
Даже снежный шар.
Я усмехнулась про себя и поднялась с кофе наверх, чтобы одеться.
Мне нужно было убраться в доме, потом купить продукты, а после найти ремесленный магазин.
*****
В тот же день я заехала в автомастерскую, одновременно оглядывая три больших бокса в высматривая место для парковки.
С тех пор, как попала в Карнэл, я много раз проезжала мимо гаража, но никогда туда не заходила. Площадь была огромной. Сбоку к боксам примыкал небольшой офис, к которому вели цементные ступеньки. Вокруг стояло множество байков и автомобилей. Через открытые окна до меня доносились звуки кипящей в гараже работы.
Я нашла место в самом конце перед офисом, припарковалась, заглушила мотор, вышла и, обогнув багажник, оглядела боксы.
И тут появился Тай, в легком серо-голубом, расстегнутом до пояса, комбинезоне, верхняя часть которого свисала вниз, делая его похожим на перевернутую рубашку, перевязанную на бедрах. На нем была белая майка, которая, должно быть, лежала в спортивной сумке, потому что он ушел в джинсах и футболке. Даже в таком наряде он выглядел сексуально, его мускулы и татуировки были выставлены напоказ, но он, вероятно, мог бы носить розовую рубашку поло с поднятым воротником и выглядеть сексуально (хотя я надеялась, что он никогда этого не сделает).
Вся майка, руки и предплечья усеивали черные масляные пятна.
Но мне было все равно.
И мне также было все равно, что на мне босоножки на очень высокой платформе. Я все равно побежала к нему через широкое пространство и не остановилась, даже когда заметила, что он видит, что я не собираюсь этого делать. Поэтому Тай подобрался перед тем, как я прыгнула ему в объятия.
Его руки сомкнулись вокруг меня, а мои – вокруг его шеи, и я повисла в нескольких дюймах над землей, проведя ладонью по его коротко стриженным волосам и притянув его рот к своим губам.
Я поцеловала его горячо и влажно.
Оторвавшись от губ Тая, крепко обняла его и взволнованно спросила:
– Угадай, что?
– Лекс, я весь в смазке. Какого хрена? – был его убивающий-всю-радость-ответ.
Я крепче его обняла и повторила:
– Тай! Угадай, что?
Его губы дрогнули, и он спросил:
– Что?
– Доминик из «Карнэл Спа» взял меня на работу! – громко воскликнул я.
Услышав эту новость, он стиснул меня в объятиях и пробормотал:
– Хорошие новости.
– Э-э… да! – завопила я, и он поставил меня на ноги, но не отпустил, лишь ниже склонил голову, чтобы его лицо оставалось близко (самую малость), а его глаза могли удерживать мой взгляд. – Мне позвонили только что. Я никак не ожидала, что он наймет меня, потому что я не местная… пока. Но он нанял! Сказал, что у меня есть чутье и манеры, – его слова, – которые кричали «Карнэл Спа», – также его слова, – и в ту минуту, как он меня увидел, тут же выбрал. Я приступаю в следующий вторник.
– Рад за тебя, детка, – ласково сказал Тай, его взгляд потеплел, а кончики губ приподнялись.
– Я тоже. То есть, пока я у меня график с десяти до четырех с получасовым перерывом на обед, так что это не полный рабочий день, и я буду получать примерно на два цента больше минимальной зарплаты, так как я простой администратор, но все же. Он сказал, что, возможно, наймет еще одного стилиста и, определенно, специалиста по уходу за лицом, и с дополнительными услугами я им могу понадобиться еще на час или больше. Разве не круто?
Тай не ответил, но одарил меня широкой улыбкой, так что я восприняла это как согласие.
– Давай отпразднуем, – заявила я, прижимаясь к нему. – Назови свое любимое блюдо, и я приготовлю его сегодня на ужин. Куплю бутылочку игристого вина или еще чего-нибудь.
– Это не праздник, если ты готовишь мне любимое блюдо и покупаешь вино в магазине. Праздник – это, когда я звоню в «Петух» и заказываю нам столик.
Я склонила голову набок и спросила:
– «Петух»?
– Стейк-ресторан в горах. Чертовски вкусная еда. Высший класс.
Я улыбнулась, потому что это, действительно, означало праздник.
– Отлично. Можно мне принарядиться?
Он снова стиснул меня в объятиях, наклонился ближе, и низким и очень раскатистым голосом произнес:
– Можешь делать все, что захочешь.
– Потрясающе, – прошептала я, в его глазах светилась улыбка, и мне это так понравилось, что я подалась вперед и прижалась губами к его губам.
Когда я отстранилась, его взгляд скользнул по моему плечу, а затем начал возвращаться ко мне, но тут же снова метнулся через мое плечо, и я почувствовала, как все его тело застыло.
Мне не понравилось ни это, ни выражение его лица… нет, мне очень не понравилось выражение его лица, казалось, будто ему почти больно, поэтому я прижалась ближе, но оглянулась через плечо и увидела темно-красный внедорожник, подъезжающий к офису.
– Кто это? – спросила я.
– Китоны, – тихо прогрохотал он, и в этот момент мое тело застыло, я замерла на месте, когда внедорожник припарковался, и с каждой стороны кто-то вышел.
Со стороны водителя – мужчина. Высокий, стройный, худощавый, с темно-русыми волосами. Привлекательный, если ты не замужем за Таем Уокером, и если у Тая Уокера нет друзей вроде Тейта и Вуда. Джинсы на ремне, с тяжелой, серебристой пряжкой в стиле вестернов, ковбойские сапоги, хорошая спортивная куртка, батистовая рубашка.
Со стороны пассажира вышла женщина.
Мисти.
Сучка Мисти.
Я сузила глаза, мельком заметив Вуда и еще пару парней, выходящих из боксов, и Стеллу, появившуюся из офиса, и если бы я пригляделась повнимательнее, то поняла бы, что они вышли, потому что знали ковбоя и Мисти, знали, что они нае*али Тая, и были готовы, если что-то случится, заступиться за Тая.
Но все мое внимание было направлено только на сучку Мисти.
Она выглядела шикарно. Длинные ноги. Пышная грудь. Большая задница. Роскошная грива волос.
Тип Тая, определенно.
На ней было почти то же, что и на мне. Босоножки на платформе (правда, не на танкетке). Короткая юбка. В трех пальцах от длины обычной футболки.
Но я была одета лучше.
На мне не было юбки, сегодня я надела кремовые, сшитые на заказ, короткие шорты с низкой посадкой и манжетами. Светлая, нежного цвета орхидеи, блузка обнажала одно плечо. Волосы я уложила, на мне был потрясающий пояс, украшения сдержанные и даже более потрясающие, чем пояс. И в тот момент я чертовски обрадовалась, что после уборки дома и перед поездкой в город, потратила дополнительное время на прическу.
Одежда у Мисти была высококлассной. Что я могу сказать? Я работала покупателем. И видела это даже издалека.
Но ее юбка была слишком короткой, топ слишком облегающим и с чересчур глубоким декольте, волосы массивной копной обрамляли лицо, а босоножки перепрыгнули допустимую границу, приземлившись прямиком в страну шлюх.
Глядя на нее, она не могла подходить Таю, ни в коем случае. И она также не подходила фальшивому добропорядочному (учитывая, что он был продажным копом) ковбою из Колорадо с его аккуратной стрижкой, джинсами, которые даже не выцвели хоть немного, и, ясно видимым даже через одежду, мускулистым телом, которое указывало, что он проводил почти столько же времени в спортзале, сколько и Тай. И я чувствовала, что будучи родом из Техаса, могу это утверждать. Я знала ковбоев и знала их женщин.
Она была простой потаскушкой, белой шлюхой, пытающейся быть кем-то другим.
Это заставило меня почувствовать себя намного лучше. Конечно, я все равно ее ненавидела и хотела броситься через парковку и вырвать ей волосы. Но Тай говорил, что я классная и красивая, и теперь я знала почему. Потому что, по сравнению с Мисти Китон, я, бл*ть, была высшим классом с головы до ног.
Повернувшись к Таю, я прижалась к нему теснее и поймала его взгляд.
– Чувак, я намного лучше, чем она, – сообщила я ему, он моргнул, и я почувствовала, как его тело начало трястись.
– Кажется, я уже говорил тебе это, мамочка, – ответил он ласковым голосом, который звучал прекраснее, чем обычно, учитывая, что в нем слышались ласка и веселье.
Надо сказать, мне нравилось как он называл меня «мамочка».
Я выдержала его взгляд и тихо спросила:
– Ты в порядке?
Тай коротко кивнул, прежде чем ответить:
– Если достану свой 38-й калибр и пристрелю их средь бела дня перед свидетелями, это вроде как испортит мой грандиозный план мести.
Я начала хихикать и убрала руки с его шеи, чтобы переместить их на его широкую грудь.
– Да, присутствуя при данном инциденте, я, вероятно, не стала бы очень убедительным алиби.
Его губы приподнялись.
– Скорее всего, нет.
Я позволила себе насладиться его легкой усмешкой, потом вздохнула и спросила:
– Ты видишь их впервые?
– Ага.
– Мне жаль, милый, – прошептала я.
– Это должно было случится.
– Хорошо, – пробормотала я, мои глаза скользнули к его горлу.
Он сжал меня в объятиях, и мои глаза обратились к его лицу.
– Мне пора работать. Я позвоню в «Петух» и сообщу тебе время. Пойдет?
Я улыбнулась ему.
– Безусловно, муженек.
Он покачал головой, потом наклонился и прижался к моим губам.
– Иди. Увидимся позже, – пробормотал он.
– Увидимся позже, – подтвердила я, затем скользнула рукой к его шее и сжала пальцы, удерживая его взгляд и говоря то, что, как я надеялась, поможет пережить близость этих двоих к его личному пространству. – Ты самый красивый мужчина из всех, кого я встречала, и дело не только в твоей внешности и теле, но и в гораздо большем, Тай Уокер.
Встав на цыпочки, я поцеловала его в подбородок и, избегая его взгляда, высвободилась из его объятий, повернулась и отошла.
Направляясь к своей машине, я улыбнулась двум мужчинам в серо-голубых комбинезонах, перевела взгляд на Вуда и поздоровалась:
– Привет, Вуд.
– Лекси, – сказал он с кивком и улыбнулся мне.
Я прошла мимо него к машине, не сводя глаз со Стеллы, видя, как она общается с Китонами, но несколько раз отводя глаза в сторону. С ней разговаривал детектив Чейз Китон. Голова Мисти Китон металась между мной и Таем, из-за темных очков я не могла видеть ее глаз, но выражение, написанное на ее лице я разглядела. Вероятно, удивление. Колебание, определенно. Но еще я почувствовала страх.
И надеялась, что не ошиблась. Мне хотелось, чтобы эта сука боялась. Она заслужила страх, и немалый.
Я подошла к водительской стороне «Чарджера», и Стелла повернула голову в мою сторону, поэтому я улыбнулась и помахала ей.
– Привет, Стелла! – крикнула я.
– Привет, Лекси. Как дела?
– Потрясающе! Жизнь прекрасна, – ответил я, и она улыбнулась.
– Рада слышать, детка.
Мои глаза переместились на Китонов, которые теперь оба смотрели на меня, и я дружески помахала им, сказав:
– Привет!
Взгляд Чейза Китона прошелся по мне с головы до ног. Мисти не шевельнула ни единым мускулом.
Ни один из них не ответил мне на приветствие.
Пофиг. Они были подлыми, мерзкими и грубыми. Ничего удивительного.
Повернувшись, я открыла дверцу, посмотрела поверх «Чарджера» и увидела, как Тай исчезает в боксе. Я села в машину, завела свою малышку, сдала назад и подавила желание проехаться по Китонам. Я могла бы задеть Стеллу, а она классная, так что это было бы не круто.
Потом я подъехала к выезду из автомастерской, посмотрела направо, налево, потом снова направо, и тут нечто заставило меня взглянуть налево, и в нескольких кварталах отсюда я увидела бар «У Баббы», принадлежавший Тейту и Кристал. Я смотрела на него секунду, которая перешла в три. Затем повернула направо и поехала домой. В машине у меня лежали продукты, мне нужно было их распаковать и убрать, так как часть из них требовалось хранить в холодильнике.
Но по какой-то причине все, о чем я могла думать, – это «У Баббы», Тейт, Китоны и мой мужчина, вынужденный переживать болезненную, горькую историю, наносящую сокрушительный удар всякий раз, когда Госпоже Удача хотелось подерзить.
Добравшись до дома, я заехала в гараж, забрала продукты и все не переставая думать о баре «У Баббы», разложила их по местам. Поэтому я посмотрела на часы на микроволновке над плитой, прикинула варианты наряда на вечер и сколько времени мне понадобится, чтобы привести себя в порядок, сделала выбор и приняла решение.
Может, это глупо. А может, умно. Может, это разозлит Госпожу Удачу, и она заставит меня расплачиваться по-крупному.
Но я должна была попытаться.
Поэтому я села в машину и поехала обратно в город прямиком к «У Баббы». Припарковавшись перед баром, я увидела вереницу байков, около шести, и еще несколько машин, включая сильно потрепанный пикап. Было уже больше трех часов дня, не самое лучшее время для выпивки, но «У Баббы» выглядел относительно оживленным.
Хорошо для Тейта и Кристал. Не очень хорошо для меня. Если Тейт был там, я не хотела, чтобы он был занят, и если бы мне представилась возможность выполнить задуманное, я бы не хотела, чтобы кто-то услышал наш разговор.
Лишь переступив порог «У Баббы», я сразу поняла, что это байкерский бар. Не потому, что я была близко знакома с байкерскими барами, на самом деле это мой первый бар, который я посетила. А потому, что увидела группу байкеров. А еще деревянные полы, длинный бар в задней части, окруженный табуретами, впереди стояли столы и стулья и помещение было поделено на две большие комнаты с бильярдными столами в каждой. И я оказалась права, Тейт был относительно занят.
Кристал стояла за стойкой, в дальнем конце, и болтала с несколькими посетителями.
Тейт тоже стоял за стойкой, но в другом конце, облокотившись на столешницу и разговаривая с Джимом-Билли, которого, казалось, пришили к его табурету, и с Диком, стоявшим в противоположном углу от Джима-Билли.
Когда я вошла, все взгляды устремились на меня.
– Всем привет, – поздоровалась я, получив в ответ кучу приветствий.
Я подошла к Тейту и скользнула на табурет рядом с Джимом-Билли, положив сумочку на место возле себя.
– Рад тебя видеть, Лекси, – сказал Тейт, и я улыбнулась ему.
– Да, я тоже, – ответила я и обвела взглядом Дика и Джима-Билли. – Ребята, у вас все хорошо?
– Не могу жаловаться, – ответил Джим-Билли.
– Да, детка, все хорошо, – ответил Тейт.
Дик молча смотрел на меня. Дик был версией Немногословного Тая, так что я не обиделась.
– Выпьешь? – спросил Тейт.
– Да, хотя лучше подожду до вечера, мы с Таем отправимся на праздничный ужин в «Петуха». Сегодня я устроилась на работу в «Карнэл Спа».
– Хорошие новости, дорогая, – улыбнулся мне Джим-Билли.
– Спасибо, – ответила я и посмотрела на Тейта. – Как насчет праздничной диетической колы с вишней, а парней я угощаю по кружке?
– Как насчет того, чтобы позволить мне в качестве поздравительного жеста оплатить твою колу? – ответил Тейт.
– Как насчет того, чтобы позволить мне купить выпивку, учитывая, что вы и так много чего для нас сделали? – предложила я, а потом уточнила: – Теперь моя очередь.
– Ценю твой жест, Лекси, но мой бар продает чертову уйму выпивки, и это мир, где идиоты часто рыщут в поисках халявы. Вы с Таем только встаете на ноги, так что я оплачу выпивку, – отверг мое предложение Тейт, и я понимала: наш спор может продолжаться вечно, и, в конце концов, один из нас добьется своего, но это буду не я.
– Вы, ребята, принимаете по утрам таблетки доброты или это у вас от природы? – спросила я, сдаваясь.
Поняв, что я сдалась, Тейт схватил стакан, зачерпнул им лед, поставил на стойку бара, прицелился в него из пистолета с содовой и нажал кнопку, сказав:
– Пустяки, детка, я же не переписываю на тебя свой дом.
– И пиво, – вставил Джим-Билли.
– И виски, – добавил Дик.
Когда они заговорили, Тейт посмотрел на них по очереди, потом на меня, и сказал:
– И пиво, и виски.
Я улыбнулась ему.
Тейт опустил мне в стакан три вишенки, сунул тонкую красную соломинку, бросил передо мной подставку и поставил на нее стакан. Потом открыл бутылку пива для Джима-Билли и налил себе и Дику по порции бурбона.
Когда Дик получил свой напиток, я подняла бокал и произнесла тост:
– За меня, нового администратора «Карнэл Спа».
Ответом мне были ухмылки, пара стаканов и бутылка, поднятые в мою честь, затем мы все отпили по глотку.
Я поставила стакан.
И, к счастью, Тейт облегчил мне задачу, перейдя к интересующей меня теме.
– Как вы устроились?
Вопрос прозвучал двояко, и я знал это. Тейт с Таем были близки, и он беспокоился о друге. И глаза у него были не только красивые, но и умные. Он понимал, что я не зашла бы в его бар, чтобы просто поделиться хорошими новостями, когда не видела никого из них после вечеринки. Он знал, что у меня есть причина быть здесь.
Я сделала еще глоток и попыталась набраться храбрости.
Потом мои глаза встретились с его глазами, и я сказала:
– Мне здесь нравится.
– Хорошо, – пробормотал Тейт, не отрывая от меня взгляда и не упуская из виду, что я говорила о себе, но не упомянула мужа. – А Тай?
– Он в порядке, – медленно произнесла я, сделав еще глоток, чтобы набраться храбрости, и продолжила: – Приспосабливается.
– И как у него дела? – вкрадчиво спросил Джим-Билли, и я посмотрела на него.
– Он очень сильный человек, – тихо ответила я. – Если бы было иначе… – Я не договорила и посмотрела на свой стакан. Затем, вскинув голову, посмотрела в глаза Тейту и прямо спросила: – Ты знаешь, как я могу связаться с парнем по имени Тамбо?
Воздух вокруг меня сгустился от напряжения.
Тейт и Джим-Билли подались вперед. Дик насторожился. А Кристал, возможно, почувствовав вибрацию, начала двигаться к нам вдоль стойки.
Но из всех них заговорил лишь Тейт.
– Лекси…
Я прервала его, прошептав:
– Я беспокоюсь о нем.
– Почему? – тихо и резко спросил Тейт.
– Не могу сказать. – И я, правда, не могла.
– Он надумал сделать какую-нибудь глупость? – спросила Кристал, которая либо обладала сверхслухом, либо даром чтения мыслей.
