Текст книги "Госпожа Удача (ЛП)"

Автор книги: Кристен Эшли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 34 страниц)

– Ты не обязан мне об этом рассказывать.

– Нет, детка, обязан, если не расскажу, то сойду с ума. Я узнал это от Джулиуса.

Повернув к нему голову, я увидела, как напряжена его рука, как пальцы сжимают руль, мышцы натянуты как струна.

– Теперь все позади, – мягко напомнила я.

– Да, – согласился он, но мышцы не расслабил.

– Ты едешь в садовый центр, – заметила я. – В воскресный день свободно ведешь свою крутую тачку в садовый центр. Все позади.

– Да, – повторил он, однако напряжение его не отпускало.

Я потянулась к нему и, обхватив пальцами его бицепс, мягко сказала:

– Будет катастрофой, если ты согнешь руль в букву «U». – Он сделал вдох, а когда выдохнул, согнул руку в локте, и напряжение ушло.

Я убрала руку и снова посмотрела вперед.

– У тебя была дикая жизнь, – заметила я.

– Если растешь в дурдоме, где все постоянно орут друг на друга, где отец каждую вторую ночь напивается до отключки, где в двенадцать лет считаешь колбасу деликатесом. То ты посылаешь все к черту и живешь дикой жизнью.

– Колбасу?

– Ага, мы с Айком срывали большой куш, если нам перепадал кусок колбасы.

– Айк?

– Исайя, мой брат.

– А какое твое полное имя?

– Тайрелл. Никакого второго имени у нас нет. Мать с отцом исчерпали весь творческий потенциал, придумывая нам первые. Повезло, что хоть они есть.

Вздохнув, я пробормотала:

– Колбаса.

– Колбаса, – повторил он.

– А у меня была тушенка с картофелем. Если дедушке хватало ума приготовить тушеную говядину, я была на седьмом небе. Обычно он забывал, что для поддержания жизни мне необходимо питаться, и тогда я делала себе сэндвич с арахисовым маслом и джемом. Он также забыл научить меня важности гигиены зубов, поэтому рацион на сладостях привел к тому, что к десяти годам в зубах у меня было семь дырок. Я не фанат стоматолога, но фанат гигиены полости рта, просто, к сожалению, попала в игру поздно.

– Тушенка лучше колбасы, – заметил Тай.

– Да, но, насколько я вижу, у тебя идеальные зубы.

Так и было, – белоснежные, крепкие, ровные. Зубы у него были такие же красивые, как и все остальное.

– Хоть что-то хорошее мне досталось от тех двоих, – пробормотал он, и я хохотнула.

– Да, милый, считай, тебе улыбнулась удача.

– Да, удача, – нежно ответил он, эти два слова имели значение, и я знала, что они значит.

Знала, что это такое.

Знала.

Они были доказательством того, что Госпожа Удача проявила великодушие.

И тогда я поняла, что не хочу все испортить и разозлить ее.

Ни за что.

*****

Я оказалась права. Крутой «Вайпер» не добрался до садового центра.

А все потому, что рядом с Шантеллом находился дилерский центр «Тойоты». И Тай притормозил перед входом в центр, бормоча:

– Детка, небольшая остановка.

Мне было все равно, сделаем ли мы небольшую остановку. Он снова назвал меня деткой. Уголки его губ подергивались. И я даже услышала смешок. И он разговаривал. Я бы сделала небольшую остановку в аду, чтобы сохранить все это.

Мы двигались по стоянке, когда мужчина со светло-каштановыми волосами, одетый в плохо сидящие брюки и спортивную куртку, и улыбкой от уха до уха, побежал, действительно побежал, туда, где Тай припарковал «Вайпер».

Тай едва успел открыть дверцу, а я только собиралась, когда мужчина уже атаковал его, пожимая ему руку, ухмыляясь, как безумец. Склонив голову, он глядел на Тая, как на высокооплачиваемого профессионального спортсмена, приехавшего, чтобы скупить все их классные тачки.

– Тай, черт побери, Тай. Тай! Я слышал, что ты вышел. Охренеть! Рад тебя видеть, мужик, – вопил он, энергично тряся руку Тая.

– Привет, Стэн, – ответил Тай, высвобождая руку, вышел из машины, заставив Стэна тоже отступить, повернулся и посмотрел на меня поверх крыши. – Моя жена, Лекси, Лекс, это Стэн.

– Привет, Стэн, – откликнулась я, хлопнув дверцей, а Стэн уставился на меня с открытым ртом.

Затем – все также с открытым ртом – он повернулся к Таю.

– Приятель, ты женился? – Он посмотрел на меня, потом снова на Тая и заговорил снова, прежде чем Тай успел ответить: – На горячей цыпочке?

– Мне не нужна жена уродина, Стэн, – пробормотал Тай, и я, обходя «Вайпер» по направлению к ним, поджала губы.

– Ладно, на супер горячей цыпочке, – чуть исправился Стэн.

– Ага, – ответил Тай, когда я подошла к нему, и его рука скользнула по моим плечам, притягивая к себе. – Повезло.

Повезло.

Да. Я бы сделала небольшую остановку в аду, чтобы сохранить это. И даже задержалась бы на чашечку кофе.

– Ты мог бы заполучить любую, но, черт возьми, она похожа на белую Дженнифер Лопес, – заметил Стэн.

– Мне кажется, я больше похожа на Джессику Альба, – пошутила я, потому что это было не так.

Он оглядел меня с ног до головы и кивнул.

– Я вижу, но только эта задница – однозначно Лопес.

– Стэн, не возражаешь не говорить моей жене о ее заднице или, скажем, вообще не говорить об этом? – спросил Тай таким тоном, что Стэн мог дать ему только один ответ.

И он так и сделал, пробормотав:

– Да, Тай, извини.

– Мы заехали посмотреть, какую цену ты можешь предложить мне на «Крузер».

Вот тут я замерла.

«Крузер»? Типа, «Ленд Крузер»? Что он делает? Мы ехали в садовый центр за цветами, а не спускать десятки тысяч долларов на внедорожник.

– Тай, ты же знаешь, для тебя я сделаю все в лучшем виде.

– Да, знаю. Поэтому я здесь. Возьми ключи от темно-серого или черного. В новой комплектации.

– Сейчас все будет, – сказал Стэн с еще одной маниакальной ухмылкой и побежал к зданию.

Я прижалась к Таю.

– Э-э, сладенький, – позвала я, он наклонил ко мне голову, и уголки его губ снова дернулись. – Вопрос о возможной покупке внедорожника – это не совсем небольшая остановка.

– Ладно, это не-совсем-небольшая остановка, – запоздало поправился Тай.

– Хорошо, могу я спросить, почему ты вообще хочешь купить внедорожник? – спросила я, и он наморщил лоб. Тай пришел в замешательство. Казалось, ему и в голову не приходило, что у него уже есть машина. У меня тоже была машина. Он работал механиком, поклялся не играть в покер, и ему предстояло свести счеты. Я не совсем понимала, как дорогой внедорожник вписывается во все это.

– Лекс, мы в Колорадо.

– Угу, – согласилась я без всякой необходимости.

– Здесь идет снег.

Ох, так вот как он вписывался.

– В снег на «Вайпере» не погоняешь, – продолжал он. – Для снега нужен «Крузер». Одна из причин, по которой я сел за стол в Вегасе, заключалась в том, чтобы обеспечить себя всем необходимым по возвращении домой.

– Ясно, – прошептала я.

– Раньше у меня был «Крузер», и мне пришлось продать его, чтобы оплатить адвокатов.

Я почувствовала, как от этого неприятного эпизода из его прошлого сердце пропустило удар.

– Лето не продлится вечно, – продолжил он. – Ты думаешь о цветах для террасы, а я о необходимости иметь внедорожник.

И снова это имело смысл. И его внезапное и отнюдь не нежеланное стремление создать домашнюю атмосферу заставило сердце биться быстрее. У него было четыреста пятьдесят тысяч долларов. И работа. И, очевидно, прошлое, в котором он покупал крутые вещи. И он был взрослым мужчиной, и хотел внедорожник, кто я такая, чтобы говорить обратное?

Но мне нужно было вернуться к сказанному им ранее.

– Тебе пришлось продать «Ленд Крузер», чтобы оплатить защиту?

– Да.

– А что еще тебе пришлось продать?

– Пару машин, на которых я выиграл гонки, и еще несколько игрушек. Вышло дешевле, когда я подписал признание.

Мое сердце пропустило еще удар, а тело напряглось.

– Ты подписал признание своей вины?

– Да. Я умолял об этом.

Прижавшись к нему, я положила руку ему на грудь.

– Почему ты признал вину, когда был невиновен?

– Потому что у меня не было алиби, на месте преступления нашли мои отпечатки пальцев, а кучка мудаков сделала заявления, солгав о моем местонахождении. Мне приписывали убийство второй степени, но ходили слухи, что они пойдут ва-банк и пришьют первую степень. Подписав признание, я бы закончил этот кошмар, меня ждало дело, и я хотел его выполнить, поэтому мне нужно было выйти через пять, а не пятнадцать и определенно не через гребаные двадцать пять лет.

Наши глаза за стеклами темных очков смотрели вдруг на друга.

И я понимала, но все равно спросила шепотом:

– Дело не в справедливости, а в возмездии.

Он оглянулся через плечо, а затем снова посмотрел на меня, обнял другой рукой, склонив голову ближе.

– Это не то место, где я хочу вести подобный разговор, но я скажу. Ты права. Дело не в справедливости. Речь идет о мести.

– Тай… – он покачал головой и слегка сжал меня, так что я замолчала.

– Я рассказал тебе, кто такой Тейт и кем он был. Когда дерьмо хлынуло потоком, он горы свернул, сделав все возможное. С головой ушел в дело, засветившись по полной. Я вытащил его из этого, чтобы он не угодил в тот же дерьмоворот, что и я. То же относится к тому, о чем я уже говорил. Ты не должна светиться. Если попадешься им на глаза, они прожуют тебя, детка, выплюнут и глазом не моргнут. И это хреново, но в твоем прошлом есть дерьмо, которое они используют, чтобы тебя нае*ать. И не обольщайся, детка, как только ты подобрала меня возле тюрьмы, они начали копаться в твоем прошлом. А, значит, ты должна держать рот на замке и держать крепко. Всегда. Полиция Карнэла прогнила. Жители этого города не высовываются и занимаются своими делами. Ты должна делать то же. Позволь мне вести мои дела, и, если ты мне понадобишься, я дам тебе знать.

– Неужели в этом отделении полиции нет хороших копов?

– Помнишь, в первый вечер дома, мы сидели с парнями? – спросил он в ответ, я кивнула, и он продолжил: – Они ввели меня в курс дел. Ничего не изменилось, кроме того, что Фуллер теперь не просто капитан, а начальник полиции. Что еще хуже. Есть три копа, которым доверяет Тейт, но все они рядовые полицейские. Ни звания, ни власти.

– А нет ли какой-то другой власти… – начала я.

– Детка, они и есть власть.

Я прижала руку к его груди, заставляя услышать меня.

– Какой-то другой власти.

Он покачал головой, но сказал:

– Тейт надеялся. Помнишь, на вечеринке Бетти рассказывала тебе о Далтоне, том парне, который похитил Лори, порезал ее и Джима-Билли?

Я кивнула.

– В это дело вмешалось ФБР. Агент, его зовут Тамбо, почуял что-то странное, работая с полицией Карнэла. Тейт думал, он будет копать дальше. Но он этого не сделал.

– Может, с ним поговоришь ты?

– И что я ему скажу? Меня нае*али киска и продажные копы двух гребаных штатов, даже не связанных между собой, сговорившись против меня? Он решит, что я чертов псих.

Отведя глаза в сторону, я вынуждена была признать, что он прав.

– Лекси, взгляни на меня.

Я опустила глаза и получила еще одно легкое пожатие.

– Не высовывайся и не дерзи. Если дашь волю чувствам, то не сделаешь мне одолжения. Хуже того, если привлечешь их внимание, полагаю, ты осознаешь, что в моей ситуации, я не смогу тебя защитить.

– Можно одно исключение? Если столкнусь с сучкой Мисти, могу ли я дать волю дерзости?

Его грудь начала трястись, и я догадалась, что от смеха, учитывая, что его рот тоже дергался, но он сказал:

– Она замужем за детективом полиции.

– Я буду осторожна.

– Если прижмешь Мисти, тебе конец.

Я выдержала его взгляд, думая, что он, вероятно, снова прав.

Тогда я сдалась:

– Ох, ладно.

Этим я заработала еще одно легкое сжатие, но только одной рукой, потому что вторая рука отпустила меня и обхватила большой ладонью мою челюсть, Тай склонил голову так, что его губы оказались рядом с моими, и прошептал:

– Спасибо, детка.

Потом легко поцеловал меня.

Мое сердце затрепетало не только от поцелуя, но и оттого, что его ладонь приятно касалась моего лица, а рука приятно обнимала.

Когда он поднял голову, я сказала:

– Только учти. После того, как ты отомстишь, Мисти станет моей по праву.

Его взгляд за очками не отрывался от меня. Затем он прошептал:

– Это я могу тебе дать.

– Спасибо, – прошептала я в ответ.

– Принес! – услышали мы крик Стэна и посмотрели в сторону, чтобы увидеть, как он бежит к нам с поднятой рукой, позвякивая брелоком. – Цвет – «притягательный серый»!

Через пять минут мы с Таем выезжали со стоянки на тест-драйв.

Через час я сидела в «Вайпере» и следовала за внедорожником Тая по дороге к дому.

Сидя за рулем «Вайпера», я испытывала странное чувство, что начинаю нравиться Госпоже Удаче.

*****

Тай припарковался под навесом, я – в гараже. Он поднялся по наружной лестнице. Я – по внутренней.

Я встретила его на кухне, подпрыгивая на высоких каблуках.

– Это было потрясающе! Мы можем вернуться… уф!

«Уф», потому что я была так взволнована ездой на «Вайпере», что не заметила намерения Тая, когда он приблизился ко мне, и поняла только тогда, когда он перекинул меня через плечо, выбив из легких весь воздух.

Желудок сжался, и я снова почувствовала между ног трепет, на этот раз более приятный, чем от вида «Вайпера». Гораздо приятнее.

– Тай, – прошептала я ему в спину, когда он начал подниматься по лестнице.

– Я же сказал, Лекс, мужчина только вышел из тюрьмы, и первый свой выходной он проведет, трахая свою жену.

Снова трепет. Еще более приятный.

Кажется, Тай собирался довести меня до оргазма. Я хотела, чтобы Тай довел меня до оргазма. Поэтому молчала.

Поднявшись со мной наверх, он поставил меня на ноги у кровати.

Первое, что я сделала, это стянула с себя майку.

Его глаза потемнели, и он снял футболку.

Еще трепет. Великолепный.

Боже, он был совершенен везде.

Я сократила расстояние между нами наполовину, а так как мы стояли менее чем в футе друг от друга, оказалась очень близко. Расстегнув шорты, спустила их вниз.

Тай поднял меня и бросил на кровать.

На этот раз никакого трепета. Спазм.

Подцепив пальцами мои трусики, он сдернул их с моих ног, поставил колено на кровать, обнял меня за талию и поднял меня, передвигая дальше по кровати, затем усадил на нее. Не теряя больше времени, обеими руками широко раздвинул мне ноги, а затем его рот оказался внизу. Тай закинул мои ноги себе на плечи, обхватив широкими ладонями мой зад, и притянул к себе.

От ощущения его рта и языка и того, насколько это было хорошо, все тело выгнулось дугой, а каблуки босоножек впились ему в спину.

По тому, как он целовался, я должна была догадаться, на что способен его рот.

Теперь я знала наверняка.

И этот рот был способен жестко и быстро довести меня до грани.

– О, боже, милый, – всхлипнула я, мои бедра приподнялись, рука потянулась к его голове, чтобы прижать ближе, но он никуда не собирался, он был голоден.

Ненасытен.

И это было так хорошо, что я чуть не кончила.

Но я хотела его.

– Тай, боже, ты мне нужен, малыш.

Проникая все глубже, он продолжал поедать меня.

О да, он был хорош в этом.

– Тай, боже, – простонала я, – ты нужен мне внутри.

Как только я это произнесла, его рот исчез, а я уже сидела на нем, одна его рука обнимала меня за талию, другая между нами возилась с ширинкой джинсов.

– Ты получишь меня, и примешь так, как я захочу, – прорычал он, когда я попыталась сосредоточиться на его лице.

– Все, что захочешь, – выдохнула я, почувствовав его кончик, мои бедра задрожали в предвкушении, а затем его рука опустила меня вниз, наполняя.

О, да. Да.

Откинув голову назад, я охнула.

Затем попыталась пошевелиться, но его рука крепко обхватила меня, удерживая на месте.

Я опустила голову.

– Я должна двигаться, – прошептала я.

– Ты примешь меня так, как захочу я, – пророкотал он, затем его рука снова оказалась между нами, а большой палец коснулся клитора.

Я втянула ртом воздух, и уронила голову вперед, мой лоб столкнулся с его лбом, и я обхватила его за плечи.

О, боже. Как хорошо. Невероятно чертовски хорошо.

Но мне нужно было двигаться.

– Милый, пожалуйста, я должна двигаться, – умоляла я, повернув голову так, что мои губы оказались на его губах, но из-за сбившегося дыхания, попыток приподняться и того, что вытворяла внизу его рука, я была не в силах его поцеловать.

– Детка, ты хотела, чтобы я был внутри, я внутри, – сказал он хриплым и напряженным голосом.

Да, он был внутри, глубоко, почти полностью, а его палец…

Почувствовав приближение, я начала извиваться всем телом, издала резкий звук, а затем это случилось, и я с криком выгнулась назад.

Прекрасно.

Прекрасно.

Как и все в нем.

Потом я лежала на спине, а Тай двигался во мне глубоко, быстро, мощно, кряхтя с каждым ударом, о боже… феноменально.

Оргазм покидал меня медленно, не торопясь, я водила руками по его коже, ноги обхватывали его за талию. Он поймал одну сзади за колено и задрал высоко, а затем ударил еще глубже.

Я застонала.

Приподнявшись на кровати на другой руке, Тай посмотрел вниз, где соединялись наши тела, на атакующий мое лоно член, затем его глаза остановились на моем лице, он опустился на предплечье, держа мою ногу высоко, не прерывая зрительного контакта, а я тяжело дышала, слушая его рычание.

Затем сила его толчков усилилась, я знала, что сейчас произойдет, он готов был отдаться мне, я крепче сжала руки вокруг него, приближая к себе, потянулась к его затылку, дернула вниз, вобрав ртом силу его стона.

Он продолжал двигаться внутри меня, удерживая мою ногу поднятой, пока оргазм проносился сквозь него, а затем скользнул языком мне в рот, обвил мою ногу вокруг своей талии и навалился на меня, целуя, глубоко, жестко и сладко.

Войдя до упора, он приподнялся на руке, другой перебирая пальцами мои волосы, скользнул губами в сторону, и я почувствовала, как его нос уткнулся мне в ухо.

Я вздохнула и крепко сжала его в объятиях.

Повернув голову, прошептала ему на ухо:

– Ты продержался долго, не позволяя мне двигаться.

Он поднял голову, и его прекрасные глаза встретились с моим взглядом.

– Тебе не понравилось? – спросил он, но не так, чтобы не знал ответа, а так, будто хотел этим что-то сказать. – Тогда перестань скулить, – приказал он, и я улыбнулась.

Скользнув рукой по его голове, я приподнялась на матрасе.

Он встретил мои губы на полпути.

*****

– Могу я тебе кое-что сказать?

Это было после второго раунда, который начался примерно через ноль целых семь десятых секунды после первого, но продолжался намного дольше.

Тай лежал на спине поверх одеяла, мы все еще были перпендикулярны подушкам; я прижалась к нему, переплетя наши ноги и уткнувшись лицом ему в шею. Вся его одежда исчезла. Лифчик и босоножки фантастическим образом испарились.

Я познакомилась почти с каждым дюймом его прекрасной кожи, чувствовала его руки и рот почти на каждом дюйме своей, и у меня было три оргазма.

Я была пресыщена.

А он делился со мной весь день; пришло время отдавать.

– Да, – ответил он.

– Мне немного неловко, – предупредила я, и его рука обняла меня за талию.

– Что такое?

– Знаешь… Вегас, – начала я, но не могла продолжить.

Он дал мне минуту, и когда я больше ничего не сказала, подтолкнул:

– Да, я знаю Вегас.

– Я имею в виду, когда мы там были.

И я снова замолчала.

И опять ему пришлось подталкивать.

– И?

– В тот день, когда я дерзила насчет завтрака.

– И что?

Я прижалась ближе, сделала вдох и прошептала:

– Вообще-то, я вернулась в номер раньше.

Его тело замерло.

– Я видела тебя в душе, – прошептала я.

Он не двигался и молчал.

А затем прогрохотал:

– Ты, бл*ть, прикалываешься.

Подняв голову, я посмотрела на него, на его лице не отражалось ничего.

Дерьмо. Дерьмо, дерьмо, дерьмо.

– Прости. Я… – Я покачала головой. – Не знаю. Я просто… – Сняв руку с его груди, я обвила его шею, и из необходимости каким-то образом спасти ситуацию, прошептала правду: – Это было самое прекрасное зрелище, что я когда-либо видела.

Он моргнул.

– Мне хотелось присоединиться к тебе, – призналась я.

Его брови поползли вверх, он снова моргнул, на этот раз медленно.

– Очень… сильно, – закончила я.

– Какого хрена тогда ты этого не сделала? – спросил он с ноткой нетерпения в голосе, затем, не дожидаясь ответа, продолжил: – Господи, женщина, для меня было настоящей пыткой проводить с тобой время, спать рядом и не распускать руки, а ты заявляешь, что через пару дней, увидев эту сцену, не захотела подпустить меня к себе?

– Ну…

– Вот почему позже ты ублажала себя в душе? – спросил он, и настала моя очередь моргнуть.

– Что? – прошептала я.

– Детка, я слышал, как ты кончила.

Ох, боже. Нет. Боже. Вот, дерьмо. Дерьмо, дерьмо, дерьмо.

Он встряхнул меня, и я сосредоточилась на нем.

– Поэтому?

– Да, – сказала я тихо.

Свободной рукой он потянулся к лицу, ладонью накрывая лоб и глаза, и пробормотал:

– Чтоб меня.

– Тай… – начала я, но он опустил руку, и встретился со мной глазами.

– Так вот почему ты дерзила?

Я прикусила губу, потом пробормотала:

– Да.

– Чтоб меня, – повторил он.

– Тай… – начала я снова, но он перевернул меня так, что я оказалась на спине, а он навис надо мной.

– Даже не хочу считать дни, когда я пользовался рукой вместо твоей киски, чтобы кончить.

– Тай! – огрызнулась я.

– Что? Ты говоришь честно, но сама не можешь ее принять?

– Нет, – ответила я, чувствуя, как мои глаза сужаются, – я просто подумала, что это начало чего-то. Между нами. И не думала, что должна что-то скрывать. Любые секреты. Это не лучший способ начать отношения. Ронни все время что-то от меня скрывал. Что делал ставки в азартных играх. Что Шифт был куском дерьма. Это же происходит и сейчас. Знаю, ты должен держать свой грандиозный план мести в тайне, и я это понимаю, но кроме этого, если мы что-то начинаем, у нас не должно быть секретов. Итак, я увидела тебя в душе и мне понравилось, но еще я разозлилась, потому что не могла позволить себе этого, не была уверена, что могу тебе доверять, и я выместила всю злость на тебе. Вот. Теперь ты знаешь.

Его ответ прозвучал странно.

– Полагаю, совсем недавно я пару раз доказал, что у меня есть член.

– Да, – прошипела я.

– Детка, у меня не было киски больше пяти лет. Я выхожу, а меня встречаешь ты. Ты. Вся, какая есть. Можешь ли ты хоть немного понять, как тяжело мне было? Теперь ты рассказываешь, что видела, как я дрочил, что, кстати, я делал, представляя тебя в бикини у бассейна, и тебе так понравилось зрелище, что пришлось удовлетворять себя в душе, и считаешь, что это хорошо?

Я сердито посмотрела на него, потому что, возможно, он был немного прав, и я использовала это как прикрытие.

– Вероятно, мне следовало держать язык за зубами, – пробормотала я.

Его брови взлетели вверх, и он спросил:

– Думаешь?

– Я просто пыталась быть откровенной, – отрезала я.

Широкая ладонь обхватила мою щеку, его лицо приблизилось к моему лицу, прежде чем он сказал:

– Я понимаю, что между тобой и Родригесом все полетело к чертям, но ты не лежишь голая рядом с ним, Лекси. Ты лежишь голая рядом со мной. Я совсем другой человек. Ты не хочешь повторять прежних ошибок. Это я тоже понимаю. Но и ты должна понять, что я – не он. Ты права, у нас что-то начинается. У нас. Он здесь ни при чем.

Ладно, он привел еще один довод, и, возможно, не такой уж незначительный.

– То есть, хочешь сказать, я должна была скрыть это от тебя?

– Нет, я говорю, что ты должна лучше выбирать время, потому что именно сейчас мне было очень хорошо. В этот момент я лежал, пялясь в потолок, рядом с самой сладкой киской, что когда-либо прижимал к себе голой. Сидя в той гребаной камере, две недели, месяц, три месяца, четыре года назад, я думал лишь о том, как буду лежать в этой гребаной кровати и думать, что то, что со мной сделали, означало, что я никогда не попробую такую сладкую киску. А сейчас я чертовски благодарен, что жизнь, которая, как мне казалось, маячила передо мной по выходу из тюрьмы, миновала меня, а потом ты заявляешь, что я мог бы получить это больше недели назад, а для человека, потерявшего пять лет своей жизни, неделя – это чертовски долгий срок.

По-прежнему сжимая его шею, я прошептала:

– Но ничего из этого я не знала.

Он втянул воздух через нос и посмотрел поверх моей головы.

Затем его глаза снова встретились с моими.

– Ты права, малышка, не знала. Так что я расскажу тебе все, чтобы ты больше не сталкивалась с чем-то подобным. Вряд ли ты когда-нибудь натворишь дел, которые приведут тебя к тому, что они сделали со мной, поэтому ты не можешь знать и, дай Бог, никогда не узнаешь, каково это. И пусть я на свободе одиннадцать дней. Я по-прежнему чувствую тюремный запах, слышу, как лязгают решетки, хожу повсюду с оглядкой. Потребуется некоторое время, чтобы вытряхнуть все это из головы. И я заслужил это только за то, что дышал. Я всего лишь жил своей жизнью. Не сделал ничего такого, за что следовало бы наказывать, ничего такого, что требовало бы исправления. Теперь я должен отмечаться у офицеру по УДО, мириться с тем дерьмом, которым будет поливать меня полиция Карнэла, и сделать то, что собираюсь, чтобы оправдать произошедшее со мной, и я смог бы жить с этим. У нас что-то начинается, и ты хочешь, чтобы между нами не было тайн, но теперь ты знаешь, что у меня на уме и с чем я живу, а раз ты со мной, то вот с чем тебе придется жить. Так что, какое-то время, пока я не успокоюсь, тебе нужно быть осторожной.

– Я могу быть осторожной, – тут же сказала я, но сделала это нежно.

И так же мгновенно его взгляд изменился, и снова перемена была значима, но на этот раз Тай пояснил:

– Бл*ть, что я такого сделал, что вышел из этого кошмара прямо к тебе? – пробормотал он.

– Не знаю. То же самое, что сделала я, поехав за тобой.

И вновь, от моих слов, его большое тело замерло, но на этот раз став совершенно неподвижным, словно он даже перестал дышать.

– Правда, при этом сделала крюк к пляжу, – добавила я.

И тогда я поняла, что Госпожа Удача начала меня любить.

Потому что через три секунды Тай Уокер запрокинул голову и расхохотался.

А я смотрела на него, не отрывая глаз.