Текст книги "Фэнтези 2018. Вор и убийца. В двух томах (СИ)"

Автор книги: Корвин Флейм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 50 страниц)

Глава 34. Вор и убийца

Раскинув руки, словно в добродушном приветствии, в проходе меж рядов из лавок ступал тот, кто некогда был Ричардом Тейвилом, бароном острова Гонт, лейтенантом гвардии Его Королевского Величества Герарда Пятого и агентом палаты Тайных дел. А нынче? Нечисть. Хотелось верить, что приближается вовсе не друг, превратившийся в чудовище, а новая сущность, что вселилась в тело Тейвила.

Кровь и песок! Как жаль, что стрелы древнего бога не остановили эту тварь; хоть Крик бил и без промаха. Быть может, Ричард нашел бы упокоение. Проклятье! Я не в силах именовать шагавшую ко мне нечисть иначе, чем старым именем.

Крутанул в кинжалом и качнул саблей – для верности, чтоб прочувствовать оружие; и кинул взгляд через плечо. Томас Велдон нырнул за незримую линию из шести масляных ламп, в его высоко воздетых дланях золотое распятие с частицей священного креста. Алиса и Лилит волокут безвольного и окровавленного, но еще живого солдата.

С мгновения, как тяжелую деревянную дверь снесло с петель, минуло несколько ударов сердца, только показалось, что прошло гораздо больше времени. Не вечность, но...

– Гард! – вновь закричал церковник, прервав мои измышления. – Мне нужно время!

– Сколько? – бросил я, не сводя взора с приближающейся фигуры Тейвила.

– Не знаю! Но умоляю! Дай мне его!

– Тогда забейтесь в угол, святой отец!

Я не шутил: пусть не много, но сузится фронт, что надо держать. Благо инквизитор в кои-то веки послушал вора, метнулся левее и замахал теням рукавами рясы. Чтоб тащили пленника к нему. Кровь и песок! За косыми крестами и шестью светильниками все одно слишком много свободного пространства, держать оборону одному даже около угла будет непросто. Я надеялся на помощь теней, хотя бы одной из них – моей возлюбленной. Опыта и умения у неё с мечом поболее, чем у Лилит.

Сердце отсчитало ещё несколько ударов. А-а-а! Дьявол! Я зло выругался. Ричард Тейвил появился, конечно же, не один. В нескольких шагах позади от него, держа в шестипалых руках по фонарю, ступали два офицера. Голову даю на отсечение – Иные. Следом орденский чернокнижник в рясе с опущенным капюшоном и с посохом. Его венчало спиральное навершие.

Не иначе, один из высших пожаловал. За ними в подземный зал входят еще.

Великаны! Да к чёрту их. Против нас сейчас один очень сильный чернокнижник и двое колдунов из иного мира, искусность которых неизвестна, но они всяко опаснее громадных змеелюдов в чёрных плащах и с масками на мордах. Я не высматривал, сколько же их входит через раскуроченную дверь, потому как не сомневался, что сдержу любое число. После боя-то у внешней стены замка!

Отныне и я невероятно смертоносен. Слуга Люцифера и ключ его наш мир, я проклят... В Преисподнюю все мысли!

Но не магов! Я должен бить первым! Рванул к стене, где еще держался пятачок вековечного подземного мрака, что терпел поражение и отступал под напором многочисленных фонарей и светильников, вторгшихся в его царство. Тьма еще оставалась в "театре", я слился с ней, окунувшись в серую хмарь и бесцветный мир.

Незримый, кинулся на врага. Не думая о Тейвиле, о бездушном, как его обозвала Лилит, я атаковал колдунов. Сейчас именно они главная угроза! Я проскочил мимо Ричарда, поймав его взгляд, словно он мог уследить за мной. Невероятно! Он не должен заметить! А, впрочем... Не до Тейвила!

Я вонзил саблю под сердце иного. Ужас, смешанный с неверием в собственную смерть, в его глазах за миг до того, как они остекленели. Но я не видел уже этого, вгоняя сталь бракемарта под ребра второму офицеру.

Следующий – чернокнижник с посохом! Он вскинул руки, как будто отмахивается от оседающих на пол мертвецов. Я взмахнул саблей, чтоб разрубить, как арбуз на ярмарке, накрытую капюшоном голову колдуна с вытянувшимся от страха ликом многомудрого старца.

Сталь зазвенела от удара о сталь. Шпага Ричарда Тейвила, что вырос меж мной и чернокнижником, отвела удар сабли. Не всякая шпага осталось бы целой после столь мощного удара. Я вложил в этот выпад многое – ярость и широкий взмах, но клинок арнийца выдержал

Проклятье! Откуда Тейвил взялся? Как увидел меня? Но он прямо предо мной! Изводит взглядом нечеловеческих глаз с почерневшими белками без зрачков. Невозможно, только Бездушный тут! Прикрыл чернокнижника!

Сталь звонко бьется о сталь. Бракемарт напирает, я наседаю с неистовством рассвирепевшего тигра, у коего увели из-под носа добычу, только орденский маг уже недосягаем. Шпага Тейвиала соткала непреодолимую стальную стену. О! Дьявол! Теперь его выпад, другой! Я принял на кинжал и отвел в сторону почти незамеченный укол. Поймал его в последний момент! Да на! Получи взамен!

Арниейц отвел и этот удар. Ответил сам. Я поймал его выпад на скрещенный кинжал и саблю, попытавшись сцепить вражий клинок со своим оружием и, уведя в сторону, вырвать его из рук. Но Тейвил успел выхватить шпагу из почти сжавшихся стальных клещей. Он холодно улыбнулся, оценив мою попытку обезоружить, и сам ринулся в атаку.

Тогда на башне Чёрного замка, где довелось довершить бой с Тейвилом, я сражался на пределе сил, и думаю, что тогда арниец не ставил целью сразить меня, а только гнал наверх, где поджидал великий магистр с дюжиной приспешников Низверженного. Но сейчас по-другому.

Нынче мы бились на равных: Бездушный, тот, кто присягнул возвратившемуся богу, и я, склонившийся пред Сатаной. Тогда у меня почти не было шансов, а теперь уничтожу сию нечисть, в которую превратился мой друг. Но чтобы я мог без силы Люцифера?

Проклятый пепел! Ничего! Озлившись, обрушил на арнийца вихрь ударов. Он попятился, позволив увидеть орденского чернокнижника, поднявшего посох, чье навершие озарилось белым сиянием.

Оглушительный грохот! Как небесный раскат, прогремевший прямо над ухом, и всыпка холодного белого света. Они обрушились на меня, отняв всё прочее, что окружало, даже схватку с нечистью в облике Ричарда Тейвила.

Я обнаружил себя, лежащим на животе и уткнувшимся лицом в камень пола рядом с красным крестом, что высится меж двух других. Изрядно ж отбросило, на пару десятков шагов. Как беспомощного кутенка швырнули в сторону! В голове гудит, с уголка рта потекла кровь.

Серый туман исчез и черно-серые тона тоже; подземелье осветилось рыжеватым живым огнем. Магия Низверженного, его белое, как будто пришедшее со снежной пустыни, сияние вышвырнуло из укровища дьявольской тьмы. Попытавшись дотянутся до нее, я не почувствовал ничего кроме пустоты. Кровь и песок! Вспышка белого свечения выжгла из меня воровские Дары!

Проклятье! Лишь бы ненадолго. Ничего не получится без благосклонности Харуза и проклятой силы Люцифера.

Вскакивать и продолжать бой я не торопился. Арница тоже помяло, словно в кулаке гиганта. Стоит на карачках, трясет башкой. Но нет! Встает! Проклятый пепел! Я заставил разбитое тело подняться на ноги. Хвала Харузу! Вроде бы цел!

Бездушный посмотрел на мага, позади которого, пораскидав невысокие лавки, застыли две дюжины змеелюдов – великаны в чёрных плащах. Маг поднял левую руку, и Бездушный, спрятав шпагу в ножны, отступил к иномирцам.

Орденский колдун говорить вздумал! Что Томас Велдон?

Он и тени времени даром не теряли. Церковник без повязки. Опустил взор на жертву, застыв над головой несчастного солдата, и держит над ним обращенные к лику несчастного ладони. Твердит что-то на незнаемом языке. Очнувшийся пленник мотает головой и мычит, не в силах закричать, только кляпа во рту нет, его заткнула чёрная магия Неакра.

Тени держат солдата, прижав запястья к полу, чтоб не мог размахивать широко раскинутым руками, хоть тот и пытался. Но туловищем уже не дергает, как и ногами; их наоборот свели вместе. Из-под сапог вырастает горящий светом возвратившегося бога белый круг с вписанной в него пятиконечной звездой. Пентаграмма! Ведьмина звезда! Она увеличивалась в размере с каждым ударом сердца несчастного.

А на груди жертвы покоится золотое распятие.

– Довольно! – голос чернокнижника принадлежал старцу, полному жизни и отнюдь не сломленного годами. – Я пришел со словом!

Оглянувшись, поймал умоляющий взгляд Алисы. Не верь им!

– Я первый приор ордена. Имя мое Иргат!

Маг перешагнул через труп сраженного мной офицера.

– Не приближайся! – крикнул я, ткнув в сторону чернокнижника наконечником сабли.

– Хорошо, – легко согласился он; остановился, поставив перед собой посох. – Великий Господин послал меня.

Негромкая речь, подхваченная колдовством, была отлично слышна любому в подземном "театре". Откинув капюшон рясы, приор Иргат показал иссушённое годами худое лицо с короткой, зауженной к низу белой бородой и совершенно седые прямые волосы, опускавшиеся до плеч.

– Зачем? – вот мне пришлось общаться чуть ли не криком.

– Первая кровь! В тебе очень сильна! А еще мы ощущаем магию, что принес орк. Нуроггом его звали? Ты знаешь, где он?

Я с подозрением косился на великанов в стальных звериных масках и чёрных плащах да на Тейвила. Как будто покорно ждут, пока орденский приор выговорится. Но не забалтывает ли он? Не готовится ли под прикрытием этого разговора неприятный сюрприз?

– Ты услышал меня?

Снова оглянувшись, обнаружил, что светящаяся пентаграмма увеличилась в несколько раз, отчертив внешним радиусом границу, которая отделила Велдона, Лилит, Алису и пленника от светильников на бронзовых треножниках, красных косых крестов, меня и приспешников Низверженного во главе с Высшим. Часть колдовской фигуры уходила за стены, меж коих в углу трепыхалось жертвенное подношение для тёмного ритуала.

Одна из теней, моя Алиса, отступила от стражника, более удерживать его руки не нужно. Лилит же стояла над солдатом, расставив над ним ноги. Склонившись, она удерживала острие кинжала паре-тройке дюймов от подбородка солдата. Лезвие кинжала отбрасывала блики, сияющие фиолетовым. Стражник, с виду ничем не удерживаемый, лежал в позе распятого на кресте Бога Сына. Он мог мотать головой и приподнимать плечи, но не более того, а, когда вскидывался и почти касался зачарованного клинка, резко ронял голову на пол, как от укола боли.

Инквизитор все также застыл у головы жертвы. Золотой крест теперь в сложенных у пояса руках. С лица сорвана повязка. Я вздрогнул, заметив странно сосредоточенный взгляд безумца Неакра, который утратил неистовство и обрел спокойствие. Он внимательно рассматривал жертву.

Кто произносит сейчас заклятья? Велдон или Неакр?

– Мы начинаем, – Томас вдруг перевел на меня свой взор.

Кровь и песок! Это ещё инквизитор! Я скорее не услышал, а прочитал сказанное им по губам.

– Время нужно, – повторил церковник. – Не пропустите никого внутрь пентаграммы.

Не отводя кинжала от лица обреченной жертвы, Лилит сняла с пояса меч и протянула его леди Кайлер.

– Вижу, что вы задумали, – первый приор рыцарей Грааля возвысил голос. – Глупцы! Одной бесполезной реликвией в выжившем из ума мире будет меньше. Но останетесь ли в нём вы? Под его небесным сводом? Потому как эти жалкие потуги просто смешны.

Чернокнижник и в самом деле рассмеялся.

– Тебе, первая кровь, Великий господин предлагает жизнь и свободу. Тогда будут жить и все, кто с тобой. Они будут рядом. А нет...

Замолкнув на три удара сердца, приспешник возвратившегося бога молвил дальше с неприкрытой угрозой.

– Если откажешься, то все равно будет жизнь. Тебя... Да именно тебя, велено брать живьем, но необязательно целым, а твои спутники умрут. Это могу пообещать, и горе им, если не погибнут в схватке. Так что? Ты хочешь жить?

– Почему же нельзя выведать все секреты у зомби? – с вызовом выкрикнул я.

Представил себя поднятым неупокоенным пред сияющими белым светом очами Низверженного, и сталось по-настоящему смешно. Некромантия не для этого чёртова бога, не по зубам ему. Потому и нужен я неиспустившим дух, да вряд ли из-за первой крови. Вона сколько у Низверженного в прислужниках чернокнижников – в жилах каждого колдуна течет первая кровь.

Нет, им нужно понять, откуда во мне след магии Нурогга. Не раскусили ещё они, откуда веет чуждый им магический ветер.

– Почему ты смеешься?

– Потому что плюю на вас и вашего бога.

Я тянул время, все ж за пустыми словами оно течет, а не в бою. Но, кажется, сболтнул лишнее либо сказал нечто неправильное, поставившее крест на дипломатии Иргата. Не говоря больше ни слова, он натянул капюшон рясы и дважды стукнул посохом об пол. Я ждал, что великаны ринутся в бой в тот же миг, однако Иные и Ричард Тейвил за спиной чернокнижника не шелохнулись.

– Досчитаю до десяти, – заговорил маг, – и это все время, что у тебя есть на раздумье.

– Николас!

Алиса тихонько прикоснулась к моему плечу. Я сжал её в объятьях, губы двух любящих людей соединились. На какой-то краткий миг мы растворились друг в друге, забыв про подземелье, богов и нас самих, но лишь на одно мгновение.

– Николас, – шептала она, открыв глаза после поцелуя, – не верь ему. Низверженный – это чужой сон, который становится твоей жизнью. Я-то знаю, о чем говорю! Потому что была сама не своя, когда служила ему. Против воли, и воля его слуг стала моей. Ты будешь не ты, а я не я. Лучше смерть, чем такое.

– Мы победим! – я легонько встряхнул её поникшие плечи. – Победим! Услышь меня!

Алиса встрепенулась и улыбнулась, поправив прядь черных волос, выбившуюся из-под моей шляпы. Краем глаза увидел, что великаны двинулись вперед, и прикоснулся к губам моей любви еще на один краткий мир.

– Мы победим! – теперь прошептал я.

Длинные ресницы Алисы опустились, и, когда она открыла глаза, в них воспылал злой огонек. Хвала Харузу! Она не сдается!

В следующую секунду мы разошлись. Подняли оружие: кинжал и прямая сабля в моих руках и два тонких меча у Алисы. В угол, где творит темное колдовство святой отец, мимо нас не пройдешь.

Огромные фигуры приближались безмолвно. Они были вооружены странным образом – в правой шестипалой руке каждого удлиненная кривая сабля, что выглядела чересчур тяжелой для обычного человека; а в левой – нечто, напоминающее железный крюк. За первой шестеркой змеелюдов ступали трое, у коих вместо сабель и крюков сети.

Ричард Тейвил обнажил шпагу и замер подле такой же окаменевшей фигуры старца в темной рясе, а великаны все ближе и ближе, они как злой рок, который я и Алиса обязаны превозмочь.

Проклятый пепел! Бракемарт на кон! Те трое с сетями не сводят с меня змеиных взоров!

Еще полтора десятка Иных ступает следом, тоже в два ряда: по семь и восемь мечников. Деревянные лавки разлетаются перед надвигающейся черной волной как будто ничего не весят. Великаны с легкостью отпинывают их в сторону, высвобождая себе проход. Еще совсем чуть-чуть и они окажутся на расстоянии броска.

Алиса и я переглянулись, мы понимали другу друга без слов. Она кивнула и исчезла. Помянув Дьявола, я бросил себя в атаку. Сталь зазвенела о сталь. Прежний Николас Гард никогда бы не сдержал натиска сразу шести окруживших меня великанов. Но нынче я сковал их. Я мог не только обороняться, но и ударять в ответ. Крюк Иного звякнул, когда скользящий выпад кинжала отвел изогнутую сталь, метнувшуюся к моему плечу, а бракемарт проткнул горло забулькающего великана. Я зло, хищно ухмылялся, чувствуя во рту привкус чужой крови, она мнилась слаще любого вина.

Нет! Я не алкал её, как голодный вампир; не вкусил наяву, но именно так ощутил в этот миг убийство врага. Я торжествовал, наслаждался боем и смертью, что нес бракемарт. Сразил второго змеелюда, и для убийства двух врагов понадобились считанные мгновения.

Алиса, разящая тень, появилась из ниоткуда позади троицы великанов с сетями. Два её меча росчерками молний устремились на Иных. На каждого понадобился один удар сердца, великаны падали на каменный пол, и сети в их руках вспыхивали красным ослепляющим огнем. Тень растворилась в пустоте

Я покончил еще с одним противником. Он рухнул наземь, стальная волчья маска отлетела в сторону, открыв жуткую и отвратительную морду получеловека-полузмеи. Три великана попятились, и были атакованы вновь явившей себя Алисой. Вместе мы быстро изрубили этих Иных.

Встать спиной к спине. Близость и дыхание Алисы будоражили меня. Она и кровь! Она и смерть! Мы вместе! Вор и убийца! Я искал её всю жизнь, теперь-то это открылось мне. Мою любовь! И нашел, чтоб обрести дальнейшую судьбу с ней в сумасшествии неистовой схватки.

– Дальше будет жарче!

Больше сказать не успел. Новая волна черных плащей хлынула к нам.

Проклятый пепел! Стало гораздо трудней! Новые противники куда как опаснее и сильнее. Но мы удерживали их! Один, потом другой, третий Иной умирали от нашей стали. Стиснув зубы, я несколько раз подставлялся под крюки великанов и неопасные удары сабель. Слуга Сатаны, я чувствовал обжигающую боль, и кровь капала с одежд, но несмертельные раны не несли мне угрозу.

Я помнил про это, прикрывая Алису от опасности, и она быстро уяснила, что подобным меня не уязвить. Вспыхнувший испуг в глаза моей любви угас. Мы сражались, спина к спине. Порой, отрываясь друг от друга, чтобы не попустить врага к горящей белым светом пентаграмме Велдона, внутри которой вершилось страшное. Инквизитор истязал несчастного с воистину нечеловеческим искусством чернокнижника Неакра. Солдат вопил, что было мочи, но мука его не прерывалась.

А мы убивали и убивали пришельцев в наш мир. Снова и снова, только в подземелье входили всё новые змеелюды. Минуя Иргата и Ричарда Тейвила, они текли черной рекой к нам. Несть им числа!

Сталь, досыта упившаяся кровью, все поднималась. Рубила, колола и отражала. Проклятье! Алиса ранена в плечо, её левая рука безвольно повисла, но тень бьется, словно фурия. За себя, за меня и нашу любовь!

Я взвыл от боли! Сабля Иного рассекла руку до кости. Выронил бы бракемарт, будь прежним хозяином собственной души. Но ключ к пришествию Люцифера в Орнор не может быть сражен столь просто. Бракемарт пронзил ребра не ожидавшего такого выпада Иного.

Мы сражались. Я и Алиса. Невероятным усилиями и благодаря мощи, что вдохнула в кинжал Сиятельных магия Низверренного, и темная сила Сатаны в меня. Проклятье и любовь сплелись воедино. Вор и убийца, что не были прежними. Но не ведали мы, кем будем завтра, если возьмем верх в этом бою, и бой занимал без остатка.

Я сдерживало основной натиск Иных, встречая их грудью. Моя плоть служила щитом для Алисы, она прикрывала спину и пресекала попытки замкнуть кольцо да прорваться к сияющей пентаграмме. Новая вспышка боли ослепила, когда крюк вспорол бедро, и я чуть было не пропустил по-настоящему смертоносный выпад. Но бракемарт отбил и его.

Вечность! Этот бой длился всегда!

Выстоять! И мы пытались, но отступали. Цепляясь за каждый дюйм, но все ближе к пентаграмме. Иные почти прижали к ней. Но почему они ослабили натиск? Почему вдруг попятились? Я опустил клинки. Тяжело дышу, изорван, изрезан и исколот, но знаю, что раны на моем теле затянутся сами с собой, пускай с плаща капает кровь, а боль рвет на части. Но она стихает, уходит с каждым вздохом.

Алиса встала подле меня. Бледная, как сама смерть, тень зажимала рану на плече. Проклятье! Её-то Люцифер не уберегает. Она потеряла слишком много крови!

– Держись! – произнес я, не сводя взора с застывших змеелюдов.

Они отступили уже на несколько шагов. Почему? И отчего стало светло, как днем? Я обернулся, узрев сияющую стену, бьющую из пола в потолок вдоль очерченного магией круга. Истязаемый стражник пропал из сердца пентаграммы, а Томас Велднон машет нам рукой. Золотого распятия у инквизитора больше нет.

– Сюда! – кричит он и, кажется уже давно.

А мы, словно оглушенные, не слышим его.

Почти девичий крик Алисы разбил кокон пустоты вокруг меня:

– Николас!

Я успел принять на бракемарт шпагу Тейвила. На тень напал Генрих фон Геринген. Откуда он только взялся?

– Назад! Отступайте! – не унимался позади церковник.

Мы попятились, не успев осмыслить, о чем кричит отец Томас. Неожиданный и сильный натиск толкал меня и тень к сияющей стене, до коей всего один фут. Алиса нацелила в лицо огсбургцу кинжал, метнув оружие после выпада, чтоб сразить наверняка. Имперец отпрянул, отскочив на три шага в сторону, и леди Кайлер прыгнула за стену из белого света.

Я же ввалился туда, отражая нечеловеческий напор арнийца. Шпага Ричарда танцевала с умопомрачительной быстротой и, надо сказать, уставший и израненный, я мог только отбиваться, пятясь шаг за шагом. Бездушный зашел за сияющую линию, от коей отпрянули Иные, и в тот же миг серебряный свет обернулся устремленным ввысь сплошным потоком ревущего белого огня.

Пол и стены подземелья задрожали. С потолка посыпалась каменная крошка, вздыбилась пыль, и своды над нашими головами вдруг разверзлись, явив звездное ночное небо. Чудовищный треск и грохот, рев огня оглушили. Не слышно ничего кроме этого невероятного шума.

Тейвил перестал наседать. Отпрянул, замер. Наверно, я бы мог покончить с ним, но забыл обо всем кроме Алисы, которая упала на одно колено с безвольно поникшей головой в трех шагах от Томаса Велдона и Лилит. Я бросился к моей возлюбленной, беспечно подставив Бездушному спину, однако он не ударил.

Стены подземелья вдоль круга ревущего огня осыпались, а пол толчками поднимался к звездам. Подхватив Алису, не позволяя упасть. Она чуть заметно улыбнулась и не сводила с меня влюбленного затухающего взора.

– Отец Томас! – заорал я. – Помогите!

Но он не шелохнулся. Вздев над головой руки, церковник устремил взор куда-то к небесам. Я кричал, пытаясь взять вверх над грохотом, а Томас Велдон то ли не слышал, то ли не мог бросить магию, которая вырывала каменный круг в кольце ревущего огня из недр Черного замка. За спиной инквизитора смутно угадывался темный некто, который как будто обхватил своими руками святого отца, но так это или нет, расмотреть не получалось. Зато явственно видно расправленные чёрные крылья.

Когда мы оказались на поверхности, огонь мгновенно спал.

Веки Алисы почти сомкнулись. В звенящей тишине мой крик прозвучал воплем отчаяния.

– Отец Томас!

Инквизитор уронил обращенные к звездам руки, и, обнаружив, что случилось, поспешил ко мне.

– Купец!

Я обернулся, не отпуская мою любовь. В полудюжине шагов стоял прежний Ричард Тейвил.

– Помоги и мне, – молвил он, – когда спасешь её.

Судорога на миг свела все тело арнийца, он опустил голову, а, когда поднял, то посмотрел уже холодным взором Бездушного. Глаза с почерневшими белками без зрачков. Оскалившись, он, метнулся к возвышавшейся в трех сотнях футов громаде собора. Сотканного из тьмы демона с ним больше не было.

– Опускай, опускай её, – торопливо говорил Велдон. – Сейчас, девочка. Только не засни. Не спи! Сейчас помогу тебе.

Я бережно опустил мою любовь наземь и глянул на подошедшую Лилит. Она тоже была бледна, как снег.

– Он здесь, – со страхом в голосе произнесла девушка. – Сам Низверженный!

Все пространство Сарн адаба в сотне шагов от нас было заполнено воинами возвратившегося бога. А подле цитадели охваченная ярко-фиолетовым пламенем возвышалась гигантская фигура Низверженого. Она была в три, а то и более человеческих роста

Весь замок и сам возвратившийся бог выступили против нас!