355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Константин Кузнецов » Сто килограммов для прогресса (СИ) » Текст книги (страница 57)
Сто килограммов для прогресса (СИ)
  • Текст добавлен: 15 июня 2019, 17:30

Текст книги "Сто килограммов для прогресса (СИ)"


Автор книги: Константин Кузнецов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 57 (всего у книги 81 страниц)

Герметичность, говорите? Вспомнил я одну идею – металлические бочки из стального листа, сварные. Кислоты мы храним в стеклянных бутылях, а вот углеводороды – в деревянных бочках, это совсем не хорошо. И пожароопасность, и испаряется много. Если бензол мы стараемся быстро переработать в красители, то с толуолом хуже. В виде тринитротолуола он опасен, взрывчатое вещество все-таки, а в виде толуола – постепенно испаряется – деревянные бочки плохо держат углеводороды почему-то, или бочки это такие. А ведь у нас еще есть бензин, керосин, соляровое масло, смазочные масла – из нефти перегнали. Немного, но тоже хранить надо – расходовать особо некуда. Только смазочное масло уходит, и немного керосина на лампы.

Металл для бочек сначала взяли толстоватый – два миллиметра, пришлось помучиться, пока получили нужный радиус изгиба, да еще с гофрами-ребрами жесткости. Но решил так и оставить толстый металл, бочки у нас совсем не одноразовые, пусть будут служить долго.

Так что сварщики с азартом взялись за бочки, сначала тренировались на обрезках жести, подбирали режимы. Сделали оснастку – кондукторы для точной фиксации заготовок. Каждый сварил по три бочки. Бочки глухие, с резьбовыми пробками. Сварщики заявили, что готовы к экзамену.

Народ собрался посмотреть, праздник им тут что ли. А смотреть на сварку нельзя – нет защитных масок. Есть несколько – но это смотрят члены комиссии. Решили, что все потом будут смотреть сварные швы, у кого лучше.

Хорошо варят, ровно, уверенно. Даже дуга не гаснет, пока электрод не кончится. Я так не умею, вот что значит практика и мотивация. Сварили каждый по бочке, времени потратили примерно одинаково, но мы время не ограничивали, главное – качество.

Стали смотреть швы: у одного шов не очень хорошо, нестабильный. Зато у двух других шов ровный, красивый – бесконечная частая змейка. Только видны места смены электрода, да и то еле заметно. Двое прошли в следующий этап.

Теперь надо сварить котловой модуль, его будем испытывать на двадцать атмосфер – так что все объективно. Заготовки в кондукторе, первый сварщик регулирует ток, пробуя на кусочках стали. Готов! Пошел!

Тут варить дольше – и швов больше, и конструкция сложнее. А то что сталь толще, то даже удобнее, меньше шансов прожечь деталь. Но «прожечь деталь» – это не про этих сварщиков.

Вот уже оба свои задания сделали. Осмотр – все красиво. Тут сталь толще и змейка рельефнее. Пошли испытывать. Специальная яма, за стенкой маленький, но прочный котел, манометр и предохранительный клапан. Подключили модуль, открыли вентиль пошло давление. Кочегар добавил жару. Называет каждую пройденную атмосферу на манометре. Прошли десять атмосфер. Все немного втянули головы в плечи, хотя тут совершенно безопасно. Сработал предохранительный клапан – есть двадцать атмосфер!

Поставили второй модуль. Пошло давление. Прошли десятку. И тут как хлопнет – яму окутало паром, разорвало модуль. Осмотрели – разрыв в месте где одна труба вварена в другую под прямым углом. Место для сварки не очень удобное – соседние трубы мешают, электрод идет не под тем углом, каким хочется – трудно выдержать режим шва, вот и не проварил.

Ну и заслуженный итог – один сварщик получает четвертый разряд. Чеканщик делает бляху М4 с именем, я вручаю довольному мастеру. Кстати, это соответствует гражданину девятого класса – полагается персональная книга сказок Пушкина. Два сварщика третьего разряда продолжат тренироваться на трубах и бочках.

* * *

После того как напечатали Букварь и Арифметику, напечатали, как и обещал, сборник стихов Пушкина, двести экземпляров. Хороший сборник, действительно собрали самые лучшие стихи, я тоже был среди составителей. Но слишком маленький томик вышел – Пушкина сколько не печатай – все мало. Экземпляров мало, так что пока выдал только двадцать книг в школу и шесть – в избу-читальню. Про остальные пока думаю.

В читальном зале у нас теперь четыре книги по шесть экземпляров – сборник и сказки Пушкина, Букварь и Арифметика. Вечером туда постоянно очередь – читают стихи Пушкина.

* * *

Как удобно иметь радиосвязь – пришла шхуна с Родоса, а мы уже готовы: сделали второй прядильный станок, ткацкий станок под хлопок отладили. Мы на этом ткацком уже ткали из цветных нитей, сделали несколько вариантов полосатой ткани, комбинации белого, желтого и сиреневого.

Когда я увидел бело-сиреневые полоски, меня как током ударило – тельняшка! Пусть не синие полоски, а сиреневые, пусть полотно, а не трикотаж. Все равно – тельняшка! Пусть немного девальвирую «дорогой» мовеин. Хочу!

Скоро лето, сделаем пока безрукавки. Что в Адлере, что на Родосе летом жарко. Посчитал – не так уж и много ткани надо. Хлопка у меня теперь много, но надо и желтую ткань для мамлюков делать.

В текстильной промышленности закипела работа: черкесски прядут в две смены, ткацкий станок стучит круглые сутки. Может мне Лияш в Иваново переименовать?

Ткань получается неплохая, не тонкая, но, зато, прочная. Но цена этому – около половины хлопка для ткани не годится, идет на порох. Идет-то он идет, но только порох пока я не делаю в таких количествах. Делаю немного – для стрелковки и детонаторов. Надо начинать делать артиллерийский бездымный порох, но во-первых: надо резко увеличить производство кислот, спирта и ацетона. Сырье для этого есть, нету людей и производственных мощностей. Во-вторых – надо подобрать размер и форму порохового зерна, а это надо много исследований и экспериментов. Нет на это людей-времени, реактивные гранаты делаем. Точнее, сейчас люди есть, домна и конвертер пока не работает. Но я не могу сейчас выделить мастеру ученика или помощника, а через месяц его забрать.

Хотя этот необратимый процесс уже пошел – многие производства я усилил рабочими и учениками, и они там уже достигли некоторой квалификации. Выдергивать их оттуда и ставить к домне – преступление управленца. Остались только бригады плотников и грузчиков, их можно вернуть в металлургию. Да они сами этого ждут.

Так что у меня нет людей чтобы запустить металлургический комбинат. Пока такой вариант – уголь из Шахтинска начал поступать, будем его перегонять в кокс. Накопим много кокса – запустим домну и конвертер. Конвертер уже готов, новый, немного больше прежнего. Но даже так людей впритык, а когда кончится кокс, домну придется останавливать. А еще нужны разнорабочие для строительства корабля, одни сварщики и кузнецы там не справятся.

А ведь я в этом году собрался отправлять экспедицию по Дону, Воронеж основывать. Ехать надо скоро, хотя бы в мае. «Гефест» готов, груз – готов, ехать некому. Людей лишних нет.

* * *

А пока есть свободные люди, позволяю мастерам экспериментировать. Вот например оружейники. Когда ремонтировали тюфенки для персов, кузнецы загорелись идеей кованых стволов из навивной полосы. Пока отрабатывали технологию, сделали десяток аркебуз-тюфенков. Получилось лучше оригинала – еще бы, применяли электросварку и станочный парк.

Сделали эти тюфенки, отстреляли – нормальные мушкеты. Но для персидских купцов надо что-то получше. Я тут пытаюсь уберечь технологии, а ведь винтовку-переломку с гильзами уже давно срисовали, самым большим секретом остаются капсюля и нитрование. Так что внедрять новинки в оружие можно смелее.

Можно начать с казнозарядного ружья, скорострельность увеличится, да и другие плюсы есть. В конце 18 века была такая винтовка Фергюсона, довольно удачная. Пока сделаю без нарезов, гладкоствольное ружьё. И с ударно-кремневым замком тоже не получается, мои оружейники такое совсем не знают, и я не изучал специально. Надо это изучать, экспериментировать – нет времени. Колесцовые замки уже известны, но слишком сложные и трудоемкие. Сделаю фитильный замок, а когда получиться ударно-кремневый, продам новые ружья как «более лучшие».

У винтовки Фергюсона винтовой затвор – поперечный, вертикальный. Что-то не получается, резьба многозаходная, с очень большим шагом резьбы. На токарном нарезаем, но очень медленно. Какое-то издевательство над токарным станком. Может как-то по-другому резать? И что обидно – из стали делать очень трудно, а повторить из бронзы – легко. Не, не пойдет.

Сделаю клиновый вертикальный затвор, как у винтовки Шарпса, только под фитиль. Это уже лучше получается. Верхний торец клина – полка для пороховой затравки. На передней грани клина, обращенной к стволу, тонкий желобок. При закрытом затворе желобок образует затравочное отверстие, которое легко прочищается.

Получается довольно удобно: закинул пулю в открытый затвор, она уперлась в пульный вход. Насыпал пороха с запасом, закрываешь затвор – лишний порох «срезается» затвором, и эти излишки оказываются на пороховой полке для затравки. Не нужно добавлять из натруски. Причем крупные зерна пороха крошатся затвором как раз в районе затравочного отверстия, как специально.

Даже стреляет! Прорыв газов через затвор довольно сильный, но он идет вверх и вперёд – терпимо. Заряжать удобно, а целиться неудобно – по центру фитиль с курком мешают. Сдвинули курок вправо, но много не сдвинешь, затвор – пороховая полка узкая. Теперь можно целиться, но обзор вправо не очень хороший. Еще пришлось делать сдвижную крышку на эту пороховую полку, получился принцип предохранителя. Сначала сдвинь крышку, потом стреляй.

От винтовки Фергюсона ничего не осталось: ни затвора, ни нарезов, ни замка. Но идея та же – быстро стрелять без всяких патронов. Ружье отдали тому самому сержанту-инструктору, что учил персидских наемников. Он ее несколько дней испытывал, внесли несколько доработок в конструкцию. Сделаем еще несколько штук для персов.

А куда девать дульнозарядные тюфенки? Идея! Продадим мамлюкам! Они холодное оружие очень хорошо покупают, а огнестрел так и подавно.

* * *

Капитан пришедшей шхуны рассказал, что в Мраморном море видел более десятка шхун, скопированных с наших. На каждой шхуне по два или три небольших бронзовых орудия. Причем ходили они в центре этого небольшого моря, некоторые стояли на месте. В других местах османские шхуны замечены не были.

Это они тренируются. Мраморное море – идеальное место для для освоения паруса. Интересно, а ведь именно сейчас происходит смена концепции военных флотов. Эра боевой галеры, королевы морей, подходит к закату. У Венеции сейчас тысячи парусников, но с османами они воюют на галерах, парусники используются как транспортники. Все из-за того, что парусники проигрывают галерам в маневренности и в скорости «на короткой воде». Прямой парус не может идти круто к ветру, а латинский – рейковый, хоть и может, но для смены галса надо много матросов, и процедура трудоемкая и не быстрая, по сравнению с гафельной шхуной.

На галеры и раньше ставили паруса, но их роль была вспомогательной. Сейчас у венецианцев появился новый тип судна – галера с развитым парусным вооружением. Это пока еще не галеас, тот появится скоро, через несколько десятилетий, да и галеас заметно побольше. Но этот корабль имеет вторую, пушечную палубу и две высоких мачты. С парусами они пока экспериментируют, но явно вырисовывается универсальный вариант – на фоке два прямых паруса, на гроте – рейковый.

Комбинированное судно явно выигрывает у галер. И в моей реальности османы стали подражать венецианцам – на мавнах увеличили мачты и количество пушек, сократили количество гребцов. Длину они не стали увеличивать, каждый метр длины это серьезная нагрузка на конструкцию, и корабль все также назывался мавной. Венецианцы пошли дальше – создали еще более крупный галеас.

Но прогресс не стоит на месте, качество постройки кораблей улучшается, паруса совершенствуются. Вместо обшивки внахлест появилась обшивка встык, более гладкая и красивая. Красивая форма – Кара Велла.

И у португальцев и испанцев парусно-весельная боевая каравелла уже избавилась от весел и подросла в размерах, увеличилось пушечное вооружение. На арену выходит пушечный парусник. Пока еще небольшой, до английского предвестника линкоров – «Мэри Роуз» еще больше четверти века.

Но в Ионическом море пока господствуют галеры и парусные галеры. И тут в ход истории вмешиваюсь я. Османы, вместо копирования венецианцев, копируют мои шхуны. Шхуна быстроходная и маневренная, но она еще меньше каравеллы. Они впихнули туда три пушки. Это либо совсем маленькие пушки, либо они разнесут откатом все верхнюю палубу. И что трехпушечная шхуна сделает против двадцатипушечного малого галеаса? Ведь у осман нету нарезных казнозарядных пушек с фугасными снарядами. На что они рассчитывают?

И еще одно мое вмешательство заметно – появление моего флота спровоцировало развитие кораблестроения у осман, в моей реальности такого количества верфей не было.

* * *

Наше кораблестроение тоже потребовало вмешательства – на «Гефест» поставили вторую мачту. После этого у него появилась возможность двигаться под парусами без машины. Вот только единственное место, куда можно было поставить грот, оказалось занято надстройкой. Это жилая надстройка, корабль тесный, так что это помещение – и спальня и столовая одновременно. И теперь посередине помещения проходит колонна грот-мачты. Ну ничего, все мы люди, можем ошибаться. Зато к мачте стало удобно цеплять гамаки.

И грот пришлось делать заметно меньше фока, иначе при движении под парусами сильно сносило корму. Круто к ветру корабль тоже идти не может – килеватость низкая – сильный снос при бейдвинде. И эта форма корпуса стала причиной еще одной неприятности – довольно сильной бортовой качки. Я только сейчас вспомнил, что надо было делать вспомогательные кили, они и качку и снос уменьшат. Их можно приварить, но для этого нужен сухой док.

Но на реке нет сильного волнения, и при удачном ветре, с парусами и машиной, «Гефест» бодро идет против течения.

* * *

Зазеленела и просохла степь, скоро стада пойдут на север. Долго вел переговоры с Нур-Девлетом, не хочет он из крепости выходить. Придется мне самому воевать, еле выторговал у него на время семь сотен татар. И придумал я повод для войны. Перекоп я заблокировал, ну почти, я объявил, что за проход надо будет платить. Совсем немного, одну сотую часть. С отары в тысячу голов всего десять овец получается. Разумеется, даже такое посягательство возмутило татар. Сунулись они к перешейку, а тут войско под предводительством нукера Нур-Девлета – Кушемеза, он из моих черкесов.

Естественно, Менгли выступил с войском из Каффы. Почти три тысячи войск собрал – это он опасается Нур-Девлета, тот может ударить в спину от Инкермана. Наша конница стояла лагерем под стенами Порт-Перекопа, в углу, образованном крепостью и Перекопским валом, отремонтированном в прошлом году. Вал получился совсем невысокий, сил не хватило на нормальную стройку. Человек такой вал легко преодолеет, а всадник уже нет. Да еще не закончили его тогда, в середине остался незавершенный кусок более двух километров, там и пролегает основной путь миграции татарских отар.

Наши татары, когда узнали что Менгли вышел со столь большим войском, хотели было зайти в крепость. Пришлось их уговаривать, что они в крепость зайдут сразу, как только будет опасно, а сейчас гораздо удобнее снаружи. Приходиться рисковать, провоцировать Менгли Гирея на нападение, эти татары – массовка, главная сила у меня в другом.

Менгли даже не будет пытаться подходить к Порт-Перекопу, Нур-Девлет забрал все пушки, что я сделал для него, в Каламиту. Но в Порт-Перекопе теперь мои войска с тремя минометами и одной новой пушкой на башне, и пароход с двумя пушками рядом. Менгли просто прикроет проход через Перекопский вал около старой крепости от наших войск, четыре сотни ничего против трех тысяч не смогут. Моя пушка стреляет примерно на три километра, это Менгли тоже это знает. Выйти из крепости с пушкой я не смогу, конница легко затопчет.

Так что моя авантюра строится на использовании «огненных» колесниц. Только они скорее «дымные», нежели «огненные». Но зато как звучит! Всего сделали четыре колесницы, и у каждого гранатометчика по восемь гранат, еще в колеснице два карабина и по сто патронов на ствол. Реактивные гранаты и карабины закреплены на внутренних стенках колесницы, гранатомет крепится снаружи, на задней стенке поперек. Еще откидные фанерные щиты образуют крышу, это если татары приблизятся.

Гранатометов у нас шесть, двое будут на стенах крепости. Под пушку сделали деревянный пандус, увеличили угол стрельбы. Фугасный снаряд полетел на четыре с половиной километра, но точность совсем плохая, только пугать. Надо пушку побольше. Сильно большую не потяну, для нее надо будет много пороха, тола, меди. Не на саму пушку – на снаряды. Всего много надо.

Следующий калибр – трехдюймовка. Надо же, всего на полдюйма больше, а снаряд тяжелее в полтора раза – шесть килограмм. Мне надо пушкой перекрыть весь перешеек, это почти девять километров. Дивизионная трехдюймовка имела дальность на некоторых снарядах до тринадцати километров. Но это на бездымном порохе и со стволом в сорок калибров. Диаметр больше немного, но длина три метра нужна! А масса вырастет в разы. Сможем ли мы сделать такой ствол? Надо пробовать.

С нитропорохом тоже трудности. На один выстрел нужно около килограмма пороха, сырья у меня сейчас на две сотни килограммов пороха, и хлопок продолжает поступать. Но это без учета графита, сколько его нужно будет для артиллерийского пороха – я не знаю. Ну и проблема в объемах производства и в параметрах порохового зерна, которые совсем неизвестны. Попытаюсь вытянуть девять километров на черном порохе, надо предусмотреть увеличенную гильзу.

Так что для начала дал задание на трёхдюймовый ствол: литейщикам и кузнецам сделать заготовку соответствующих размеров, инструментальщикам – катод для вытравливания нарезов.

* * *

Но тут у меня Менгли Гирей приближается, я довольно точно знаю о его передвижениях. Три десятка татар отправил в дозор по степи, и у каждого по две заводных лошади. Не все дозорные сработали как надо, некоторые совсем пропали. Но за счет количества дозоров я имел хорошее представление о дислокации противника. Пока только так, по-старинке, дозорами. Тут мои радиостанции не помогут.

Решил немного упредить, и атаковать войско Менгли на подходе. Мне нужен запас расстояния, чтобы колесницы отступали и отстреливались. К тому же колесниц всего четыре, я побоялся что они будут мешать друг другу.

Но иду в атаку не я, идут мои солдаты самостоятельно. И результат зависит от них, и от того, насколько хорошо я их подготовил.

Все пора, тронулись колесницы. Хотел еще раз проинструктировать гранатометчиков и возниц, но сдержал себя, не буду нагнетать перед боем, в десятый раз повторяя одно и тоже.

Колесницы бодро побежали вперед, кажется, что лошади совсем не чувствуют груза, бегут свободно. Наша татарско-черкесская конница неохотно двинулась следом на большом расстоянии от колесниц. Кушемез впереди, но, похоже, что двигаться вперед остальных заставляют только злые крики сотников с револьверами. Пришлось раздать еще восемь стволов, иначе никакой дисциплины.

На войско Менгли выехали четыре одиноких колесницы, и головной дозор увидев их, даже не счел их опасными. Лишь остановились посмотреть, а тут и основное войско приблизилось.

Но когда колесницы стали почти синхронно разворачиваться, это вызвало интерес татар, и даже некоторые опасения.

Построение татарского войско было беспорядочным только на первый взгляд. Дело в том, что при передвижении такой массы лошадей поднимается очень много пыли, и идти в хвосте войска, в облаке пыли желающих мало. Сейчас пыли почти не было, земля не до конца просохла, но привычка была не только у всадников, лошади тоже привыкли ходить особенным строем.

Если позволяло место, а степь позволяла, войско пыталось вытянуться в ширину. Но с этим боролись командиры – падала управляемость и маневренность войска. Поэтому выработалось компромиссное походное построение – изогнутой полосой.

Впереди двигался предводитель со свитой, за ним двигалась растянутая шеренга сотников. За каждым сотником – его сотня, подобием колонны, вглубь полосы войска. Каждый сотник видел командующего, а каждая сотня ориентировалась на своего сотника.

Еще это построение позволяло проводить некоторые маневры. Вот как сейчас – колесницы появились спереди-слева, и их увидели только воины левой части дуги. Они замедлили ход, почти остановились. Правый фланг продолжал двигаться, и выдвинулся вперед. Сотники увидели колесницы, тоже остановились, но строй при этом сильно не изменился, только причудливо изогнулась шеренга сотников.

Если бы вместо колесниц было бы серьезное войско противника, то сразу бы началось перестроение в боевой порядок для атаки, в соответствии с сигналами от командира. Сейчас же была команда «Стой!», и командиры решали – какой десяток послать на разведку.

В этот момент над одной из колесниц вспухло белое облачко, и почти сразу такие же облачка появились над другими повозками. В сторону татарского войска потянулись белые хвосты, и в небе над конницей раздались громкие взрывы – гранаты взрывались в разнобой, одна ближе, другая дальше. Но от каждого взрыва во все стороны летели кусочки стали, иногда попадая во всадников или лошадей. И взрывы были очень громкие, неприученные лошади пугались. Кого-то даже ранило или убило, раненые лошади нарушали строй, но это был укус комара, для такого мощного войска.

Как только появилось первое облачко дыма, Менгли понял что это новая опасная выдумка дожа, и крикнул – «Убейте их!» Громкие взрывы заглушили передачу команды к флангам, но ближайшие сотники команду услышали, и центральная часть войска начала разгоняться. Секундами позже в движение пришло все войско.

У солдат на колесницах было несколько вариантов начала боя. Сейчас они действовали по сценарию «Вражеское войско остановилось скученно». Колесницы перед стрельбой развернулись примерно на 135 градусов и остановились, возницы прижимали педаль тормоза.

Первый выстрел, повозку окутывает облако дыма. Колесница трогается, проезжает метров двадцать и опять останавливается – дым не мешает стрельбе. Это делали по заученному алгоритму, хотя ветер и так неплохо отгонял дым в сторону. Гранатометчик быстро зарядил следующую гранату. Колесницы остановились, и еще четыре гранаты полетели в сторону войска Менгли. Конница занимала большую площадь, и промахнуться было трудно даже такими ракетами. Только одна граната ударилась в землю с большим недолетом – что-то не так. Но три других гранаты разорвались в воздухе, раня и пугая коней. Вот после второго залпа колесницы рванули вперед, и расстояние до преследователей перестало сокращаться.

Обычно татарская конница атакует слабого противника довольно ровной лавой, сейчас же, некогда плотное построение войска, стало рваться и вытягиваться. Оказалось, что ранено около сотни лошадей, они начали останавливаться, а некоторые – падать. Сотники стали пытаться выровнять строй – конная лава несколько замедлилась, только несколько десятков молодых и горячих всадников вырвались вперед. Строй выровнять было необходимо, потому как ситуация стала походить на типичное заманивание в ловушку.

В этот момент одна из боковых колесниц стала замедляться и остановилась. Группа всадников, что вырвалась вперед, взяла правее, видя легкую добычу. Из колесницы полетела граната, и взорвалась над основной частью войска. Колесница рванула вперед, но татары стали приближаться на расстояние выстрела из лука, стрелы легли на тетиву.

С отставшей колесницы раздались частые выстрелы и пули стали попадать в лошадей, для стрел же дальность была предельной, и пока ни одна стрела не попала в колесницу. Ранения получили более десятка лошадей, и группа на уставших лошадях вернулась в общий строй.

Теперь остановились две колесницы слева, и запустили по одной гранате в конную лаву. Одна взорвалась в воздухе, а другая упала на землю и взорвалась прямо среди скачущих всадников. Тысяцкий заорал «Вперед!», и татарская конница ускорилась. Но колесницы катились легко, и расстояние сокращалось слабо. А когда для выстрела остановилась четвертая колесница, большинство татар вжалось в гривы своих лошадей, ожидая взрыва и свиста осколков.

Тысяцкий и сотники заорали на своих воинов, подгоняя их вперед – расстояние до колесниц немного сократилось, скоро можно будет стрелять из луков. Надо скорее нагнать, пока кони не устали.

В этот момент выстрелил гранатометчик правой колесницы на ходу. Хитрость в том, что стрелял он не назад, а по противоположному флангу, под углом, и реактивная струя в лошадей не попала. Сократившееся расстояние до врага это позволяло. Правда, вознице пришлось извернуться – одной рукой правя лошадьми, а другой – поджигать фитиль гранаты. Через полминуты этот трюк повторила левая колесница – взвыли раненые, а тысяцкий зарычал и стал нахлестывать, своего коня, и коня сотника, что скакал справа, досталось и сотнику. Расстояние сократилось еще, но стрелять из луков было еще рано.

Тут начали стрелять из карабинов две средние колесницы, расстояние было более ста пятидесяти метров, попасть в цель на таком расстоянии, да еще на ходу сложно, но по такой толпе можно стрелять почти не целясь. Энергии у пули на таком расстоянии еще много, если нет брони или кольчуги – пуля входит довольно глубоко. Опять досталось лошадям – пули попадали в шею и грудь, ранения были не смертельными, но очень болезненными, и лошади замедлялись, а то и останавливались. Досталось сотникам – они скакали в первом ряду, и плотный строй войска теперь стал походить на комету с длинным шлейфом, раненых лошадей уже было несколько десятков, но гораздо больше было отставших всадников, которым приходилось успокаивать испуганных коней. Если бы атака конницы была запланирована, татары смогли бы настроить коней скакать вперед не замечая небольших ран. Но к громким взрывам лошади были непривычны.

Еще гранаты справа и слева, у коней слетает пена с губ, кони устали. Тысяцкий посмотрел на заводного коня, скакавшего рядом. Но на ходу не пересесть, доспех тяжелый. Да и сам уже не легок, не то что в молодости. Некоторые воины уже начали стрелять из луков, но попаданий нет, большинство стрел не долетает. Конница замедлилась, но и колесницы замедлились тоже.

Опять взрывы в воздухе. Осколок пробил шею лошади сотника, скакавшего слева, капли крови брызнули в лицо. Лошадь вместе с сотником кувыркнулась на землю, чуть не сбив тысяцкого. Он огляделся – большинство сотников продолжало держать строй, но их сотни растянулись на много сотен шагов. Погоня продолжается слишком долго, эти повозки никак не догнать. У сотников кони хорошие, а у простых воинов кони могут двигаться долго, но не с такой скоростью. И гвардия хана Менгли в этой погоне не стала участвовать, а это двенадцать сотен.

Колесницы оторвались на двойной полет стрелы, и продолжали держать эту дистанцию, стрелять из карабинов прекратили. Еще дымный хвост от правой колесницы, потом от левой, взрывы, опять кого-то ранило. Тысяцкий перешел на шаг, другие последовали его примеру. Колесницы отъехали еще и стали останавливаться с поворотом. «Будут стрелять!» Конь под тысяцким уловил желание наездника и почти остановился, тяжело дыша и роняя пену.

Вдруг тысяцкий заметил, что далеко за колесницами двигается небольшое конное войско, несколько сотен. Причем двигается от них, удаляется. Точнее – удалялось, теперь встало. «Надо сменить коня!» Тысяцкий спрыгнул на землю, и взялся за седло заводного. В этот момент вспухло облачко дыма над колесницей. Тут же вспомнилась пробитая шея лошади сотника и брызги крови. Тысяцкий непроизвольно присел.

В воздухе раздались взрывы. Тут заводной конь вырвался, встал на дыбы, заскакал взбрыкивая, и опустился на колени. Из раны на его правом боку текла кровь. «Шайтан!» Вернулся к первому коню, закинул уздечку на шею и взялся за седло. Конь обернулся на хозяина, глаза его были полны горького удивления – «Как?! Опять?!» Тысяцкий запрыгнул в седло и сказал коню – «Шагом пойдем».

Впереди приближалось войско, огибая вставшие колесницы. «Сотен семь или восемь». Он огляделся – вокруг него было около четырех сотен всадников в седле. Немного позади – около двух десятков спешенных, под которыми ранило лошадей. Все остальное войско было растянуто по степи позади него.

Всадники стали выстраиваться в привычный строй позади тысяцкого, пешие отошли за спину всадников. Наложили стрелы, приготовились стрелять. И тут из-за вражеского войска опять взвились дымные хвосты и взрывы раздались в разнобой и довольно далеко, но один взрыв произошел в воздухе довольно близко. Заржали кони, закричали раненые.

Кусочек железа больно ударил тысяцкого в левую руку ниже локтя. Лук выпал из безвольной руки. «Лук мне теперь не нужен». Тысяцкий просунул левую руку в уздечку до локтя и прижал ее к телу. Если навалиться на шею коня, то можно держаться. Он вытащил саблю и скомандовал «Вперед!» Но за ним поскакало только около сотни, остальные стали разворачивать коней.

Бесстрашную атаку тысяцкого сначала накрыли облаком стрел, оставшихся срубили встречным ударом.

Семь сотен Кушемеза шли рысью, плотным строем, легко преодолевая разрозненное сопротивление. Безлошадные воины Менгли сразу сдавались. Часть конных ушло, загоняя лошадей, других догнали. Рубить убегающих – любимое занятие всадников с саблями.

Менгли ушел с гвардией и остатком спасшегося войска – всего тысячу шестьсот человек. Не стал рисковать против неизвестного оружия. Около четырех сотен сдалось в плен, более шестисот было убито, в основном – воинами Нур-Девлета под командованием Кушемеза. Они потеряли около полутора сотен. У нас один гранатометчик ранен, одна стрела все-таки попала в цель.

Нур-Девлет праздновал победу, при этом даже из крепости не выходил. Еще и большую часть трофеев забрал. Хотя основной урон войску Менгли нанесли его люди, гранатами убило не более полусотни татар. Но ролики и пули ранили не менее двух сотен лошадей, которых пришлось добить.

Так что в реальном бою реактивные гранты проявили себя не очень удачно. Если относительно точного срабатывания дистанционной трубки удалось добиться, то стабильного полета – нет. Некоторые гранаты летели с большим недолетом, хотя двигатели делали совершенно одинаковыми. И наибольший урон гранаты смогли нанести в первые моменты боя, когда все войско стояло скучено. Когда же войско вытянулось, было только несколько удачных попаданий.

Когда посчитал расход пороха – то получилось, что выгоднее было бы просто кидать гранаты-колотушки с колесниц на землю с задержкой. В них хоть и тол, но расход селитры был бы намного меньше. И это можно было бы делать без остановок. Но какой знатный бардак мы устроили в войске Менгли Гирея! С простыми гранатами так бы не получилось. Все-таки военная дисциплина у них намного хуже, чем в Большой Орде, там яса хана Чингиза до сих пор выполняется.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю